CC BY
14
УДК 330.142 ББК 65.053.34 Х86
З.В. Хохоева
Кандидат экономических наук, доцент кафедры финансов и кредита Северо-Осе-
тинского государственного университета им. КЛ. Хетагурова, г. Владикавказ.
Тел.: (8672) 53-42-06, e-mail: [email protected].
ГЕНЕРАЦИЯ ФИКТИВНОГО КАПИТАЛА РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ
( Рецензирована )
Аннотация. В статье исследован процесс генерации фиктивного капитала, происходящий на современном этапе развития российской экономики. Автор исходит из противоположности действительного и фиктивного капитала в экономической системе, выстроенной вокруг стержня государственной власти, что выступает в качестве естественной основы исследуемой генерации; условия кризиса модели роста создают возможность для форсирования указанного процесса. Выделены основные способы осуществления генерации фиктивного капитала российской экономики, даны оценки ее последствий для развития. Обоснована необходимость проведения глубоких институционально-хозяйственных преобразований, без которых российская экономика потеряет свою конкурентоспособность и окажется на дальней периферии мирового хозяйственного развития. Предложены прикладные средства для преодоления негативных эффектов в области генерации фиктивного капитала российской экономики.
Ключевые слова: фиктивный капитал; действительный капитал; экономика; генерация; эффект; конкуренция; вертикаль; власть; государство.
Z.V. Khokhoyeva
Candidate of Economic Sciences, Associate Professor of Finance and Credit Department,
North Ossetian State University by K.L. Khetagurov, Vladikavkaz. Ph.: (8672) 53-42-06,
e-mail: [email protected].
THE RUSSIAN ECONOMY FICTITIOUS CAPITAL
GENERATION
Abstract. The paper examines the process of fictitious capital generating, taking place at the present stage of the Russian economy development. The author reveals the opposites of real and fictitious capital in the economic system. It is built around the core of state power, which acts as the natural basis of the generation under investigation. The conditions of the crisis of the growth model create the opportunity to force this process. The scientific article identifies main ways of generating fictitious capital of the Russian economy as well as estimates its developmental consequences. It substantiates the need for deep institutional and economic transformations. Otherwise the Russian economy will lose its competitiveness and find itself on the far periphery of world economic development. The author proposes applied means for overcoming the negative effects in the generation of fictitious capital of the Russian economy.
Keywords: fictitious capital, actual capital, economy, generation, effect, competition, vertical, power, state.
Различные эффекты, возникающие шейся в России экономической системы, в процессе развития российской эконо- Отметим, что в современной научной ли-мики, закономерно привлекают к себе тературе получила признание позиция, внимание исследователей [1]. При этом в соответствии с которой специфической анализ фокусируется на природе сложив- характеристикой указанной системы яв-
— 28 —
ляется доминирование института государственной власти над институтом частной собственности в экономической системе отечественной экономики [2]. Придерживаясь указанной позиции, исследуем процесс генерации фиктивного капитала в российской экономике и оценим возникающие в нем эффекты. Мы исходим из того, что фиктивный капитал:
во-первых, естественно возникает в процессе обобществления экономических отношений в рамках соответствующего способа производства;
во-вторых, изначально встроен в корпоративную форму организации хозяйственного процесса, что во многом обусловило ее адаптивность.
Исходный пункт становления фиктивного капитала — это скрытое от непосредственного наблюдения и устанавливаемое только в ходе системного анализа внутреннее разграничение капитала — собственности и капитала — функции. Такое скрытое внутреннее разграничение в дальнейшем становится разделением корпоративного капитала на действительный капитал, воплощенный в действующих факторах производства, и фиктивный капитал, воплощенный в эмитированных корпорацией ценных бумагах. Корпоративный капитал разделен на пару взаимосвязанных противоположностей, поскольку представлен, с одной стороны, как нечто вполне вещественное и обладающее реальной производительностью, а с другой стороны, — как нечто, отраженное от реальности, как формальный титул собственности. С позиций формальной логики, указанное разделение означает, что в форме корпорации представлены два различных капитала, что обусловливает затруднения в анализе. С позиций диалектической логики, капитал корпорации представляет собой единство противоположностей, обладающее способностью к саморазвитию. Предпочитая позиции диалектической логики, раскроем данную способность.
Фиктивный капитал представлен ценными бумагами, приносящими своим владельцам фиксированный или переменный доход. Соответственно, рыночные цены на элементы данного капитала устанавливаются в зависимости от уже полученных и ожидаемых доходов, а также рисков, сопряженных с вложением
средств. Инвесторы, рискнувшие вложить свои средства в элементы фиктивного капитала, обретают титул собственности на соответствующую часть действительного капитала, а их деньги направляются на его приращение. При соответствующем общественном контроле эмиссии и рыночного обращения фиктивного капитала описанный механизм инвестирования развития действительного капитала становится универсальным и позволяет привлечь на микро-уровень даже распыленные средства домохозяйств и индивидуальных субъектов сбережения.
Правомерен вопрос о том, можно ли распространить указанный механизм на другие уровни организации экономических отношений? В поисках ответа на данный вопрос мы затрагиваем проблему системных субъектов, участвующих в генерации и рыночном движении фиктивного капитала. Если на микро-уровне в качестве такого системного субъекта выступает корпорация, то на мезо-уровне при попытке идентифицировать соответствующую субъектную форму мы сталкиваемся с нетривиальной задачей персонификации пространственных экономических отношений.
Ключ к решению указанной задачи в том, что вызывающее затруднение представление естественно сложившихся региональных экономик в качестве особых пространственно-интегрированных субъектов обусловлено системным качеством общественно-хозяйственных связей исторически сформировавшейся территориальной общности людей, которая составляет человеческий фактор региональных экономик [3]. Нормальное развитие пространственно-интегрированных субъектов предполагает наличие специальных механизмов привлечения инвестиций, схожих с корпоративным механизмом эмиссии фиктивного капитала [4]. Без таких механизмов вряд ли возможно обеспечить достаточный приток инвестиций в развитие региональных экономик и повышение их вклада в совокупные результаты всей отечественной экономики. Опирающаяся на апробированные мировыми финансовыми рынками жесткие стандарты и гарантии генерация фиктивного капитала пространственно-интегрированных субъектов (эмиссия территориальных титульных и
долговых ценных бумаг) позволит вовлечь в региональное развитие средства тех субъектов экономических отношений, которые во всех иных случаях будут для него недоступны (территориальных домохозяйств, удаленных внешних инвесторов, обладающих небольшими средствами и др.).
Введенные в адрес России ограничения доступа к ресурсам внешних рынков обусловливают необходимость перехода к новой модели развития, опирающейся на внутренние механизмы инвестирования. Представляется, что данные обстоятельства дополнительно актуализируют задачу генерации фиктивного капитала на макро-уровне с участием пространственно-интегрированного субъекта, персонифицирующего всю систему связей национальной экономики [5]. По существу, речь идет об обретении необходимой самостоятельности отечественным финансовым рынком, до последнего времени копировавшим стратегические и оперативные решения, принятые в мировых финансовых центрах. Формирование собственного финансового центра и определенная самостоятельность отечественного финансового рынка четко корреспондируют с созданием макро-уровневого механизма генерации фиктивного капитала, то есть с систематическими выпусками национальных титульных и долговых ценных бумаг. Государство как крупнейший собственник отечественной экономики призвано взять на себя соответствующие полномочия и обязательства в генерации фиктивного капитала на макро-уровне [6].
Вместе с тем, генерация фиктивного капитала в условиях доминирования института государственной власти над институтом частной собственности приводит к созданию уродливых форм данного капитала, обремененных масштабными негативными эффектами. Анализируя указанные формы, отметим, что хорошо известный механизм осуществления приватизации в отечественной экономике и последующее взаимодействие органов власти и бенефициариев приватизации отражают простой и ясный институциональный факт: институт частной собственности выполняет в отечественной экономике сугубо сервисную функцию по отношению к доминирующему институту государственной власти. Вместе с тем, из этого факта
отнюдь не вытекает всеобщая доминанта власти по отношению к собственности; практика мирового хозяйствования знает множество примеров сбалансированного, относительного равновесного взаимодействия указанных институтов [7]. Полагаем, что не вполне корректно вообще ставить вопрос о том, какой из этих институтов первичен, а какой вторичен.
Представляется, что более корректно анализировать конкретные исторические механизмы взаимодействия указанной пары институтов, в том числе механизм, присущий российской экономике, где масштабы хозяйственного пространства обусловливают потребность в наличии сильной вертикали государственной власти. Отметим, что указанное обстоятельство создает дополнительные возможности для исследуемой генерации фиктивного капитала, поскольку доминирующий институт государственной власти обладает адекватным потенциалом эмиссии титульных и долговых ценных бумаг, а также аналогичным потенциалом предоставления необходимых гарантий покрытия возникающих при этом обязательств.
Особо выделим аспект взаимодействия государственной власти и частной собственности в рамках неоднородных экономических систем, где доминирование власти реализуется особым образом. Раскроем это применительно к генерации фиктивного капитала:
во-первых, в условиях системной неоднородности, когда одни компоненты неорганичны по отношению к другим системным компонентам, институт власти вынужден играть особую роль «опорного столпа» всей системной конструкции, обремененной рисками демонтажа и внутренних конфликтов, что сужает возможности генерации фиктивного капитала (ресурсы, находящиеся под контролем государства, в значительной мере направляются не на инвестирование развития системы, а на решение постоянно возникающих в ней внутренних проблем);
во-вторых, системная неоднородность обусловливает формирование ряда уродливых форм фиктивного капитала, в том числе специфически бюрократических форм (искусственных рейтингов субъектов власти и пространственно-интегрированных субъектов, служащих инструментами вое-
производства имеющихся статусов, квазинаучных рейтингов, создающих иллюзию научной активности и др.) [8].
Заслуживает особого внимания взаимодействие фиктивного и действительного капиталов на микро-уровне в условиях системной неоднородности, где реальные отношения воспроизводства (реальные формы хозяйственной реализации титула собственности) противостоят формальному выражению хозяйственной власти субъекта собственности, то есть его воле. В итоге обладатель фиктивного капитала держит в своих руках весь пучок прав, обусловленных титулом собственности, но в процессе воспроизводства такой пучок прав реализуется лишь частично или полностью блокируется, поскольку элементы действительного капитала находятся под контролем совершенно иных субъектов, формально отчужденных от титула собственности [9]. Отметим, что в неоднородных экономических системах возникают специальные институты, обеспечивающие компромисс во взаимодействии обладателей фиктивного капитала и теневых контролеров элементов действительного капитала (характерными примерами проявления указанных институтов могут служить возвращение акций «Башнефти» государству, а затем «продажа» этих акций «Роснефти»).
Оценивая возможности и ограничения генерации фиктивного капитала, необходимо учитывать коллизию, кото-
рая нашла свое проявление в «феномене Трампа». Приведем необходимые пояснения. В процессе глобальной интеграции в наиболее развитых странах мира над прежним хозяйственным базисом формируется огромная виртуальная надстройка, складывается финансовая «опека» реальных секторов экономики, плоды которой в основном достаются виртуальным субъектам (финансово-инвестиционным, коммуникационным, маркетинговым и иным структурам). Глобальная интеграция превращает фиктивный капитал в тотальный феномен и стремится сделать процесс его генерации практически безграничным. Но граница в данном отношении прочерчена; она заключается в соразмерности новой виртуальной надстройки и старого индустриального базиса, в том, что фиктивный капитал виртуальной надстройки оправдывает себя в той мере, в какой он вовлечен в преобразование действительного капитала, функционирующего в составе старого индустриального базиса. В современной экономике США такая соразмерность была существенно нарушена, процветание виртуальной надстройки («Microsoft», «Apple», «Hyperloop tecknologies» и др.) сочеталось с упадком многих секторов реальной экономики, что учитывает и умело использует в своей избирательной кампании Дональд Трамп, которого многие эксперты в области политики и экономики считают безнадежным маргиналом.
Примечания:
1. Маркс К. Капитал. Т. 3 // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. М.: Госполитиздат, 1961. Т. 25. 554 с.
2. Бузгалин A.B., Колганов А.И. Глобальный капитал. М.: Едиториал УРСС, 2004. 512 с.
3. Торчинова О.В. Социальная ответственность интегрированных субъектов модернизации экономики России: монография. Владикавказ: Олимп, 2013. 255 с.
4. Арриги Дж. Долгий двадцатый век. Деньги, власть и истоки нашего времени. М.: Территория будущего, 2006. 472 с.
5. Ермоленко A.A. Поиск новых идей развития российской экономики под углом зрения теории пассионарности // TERRA ECONOMICUS. 2016. Т. 14, № 2. С. 90-99.
6. Нижегородцев P.M. Экономика инфляционного разрыва // Альтернативы. 2012. № 3. С. 141-150.
7. Двадцатилетие российских реформ в оценках экономистов и социологов (двадцать тезисов о главном) // Мир перемен. 2012. № 1. С. 5-26.
8. Нуреев P.M. По следам «Великого побега» А. Дитона. // TERRA ECONOMICUS. 2016. Т. 14, № 2. С. 28-46.
9. Дзарасов P.C. Российский капитализм: анатомия эксплуатации // Альтернативы. 2010. №4. С. 33-46.
References:
1. Marx K. Capital. 3 / / Marx K., Engels F. Works. 2 nd ed. Vol. 25. 854 pp.
2. Buzgalin A.V., Kolganov A.I. Global capital. M .: Editorial URSS, 2004. 512 pp.
3. Torchinova O.V. Social responsibility of the integrated subjects of modernization of the Russian economy: monograph. Vladikavkaz: State Publishing House «Olympus», 2013. 255 pp.
4. Arrighi J. Long twentieth century. Money, power and the origins of our time. M: Territory of the future, 2006. 472 pp.
5. Ermolenko A.A. Search for new ideas for the development of the Russian economy from the point of view of the theory of passionarity // TERRA ECONOMICUS. 2016. Vol. 14. №2. Pp. 90-99.
6. Nizhegorodtsev R.M. Economics of the inflationary gap // Alternatives. 2012. № 3. Pp. 141-150.
7. Twentieth anniversary of Russian reforms in the assessments of economists and sociologists (two-tenth of the theses on the main) // The world of change. 2012. № 1. Pp. 5-26.
8. Nureyev R.M. In the footsteps of «The Great Escape» by A. Deaton. // TERRA ECONOMICUS. 2016. T.14. № 2. Pp. 28-46.
9. Dzarasov R.S. Russian capitalism: anatomy of exploitation // Alternatives. 2010. № 4. Pp. 33-46.
