CC BY
57
УДК 273.2 - 9 (4-15) «1870/1900»
Г. Н. Лебедева, В. Д. Карандашов
Г енерал А.А. Киреев и старокатолическое движение в Западной Европе в 1870-1900-х гг.
В статье рассматривается деятельность позднего славянофила А.А. Киреева и анализируются его взгляды. Раскрываются причины интереса Киреева к стракатолицизму. На основе анализа особенностей старокаталицизма показывается утопичность идеи Киреева о воссоединении православной и старокатолической церквей.
The article deals with one of younger Slavophiles’ activity and set of ideas, explaining the reasons of his interest in Old Catholicism. Analusing the peculiarities of the latter, the author argues that Kireev’s idea of a new reunion of Russian Orthodoxy and Old Catholicism was quite a Utopian one.
Ключевые слова: славянофильство, А.А. Киреев, филиокве, Утрехтская церковь, старокатолическая церковь.
Key words: slavyanofil’stvo, A.A. Kireev, filioque, Utrecht church, Old Catholic church.
Перемены и обновления на протяжении последней четверти ХХ в. в очередной раз направляют Россию к поиску выбора пути. В чем состоит главное содержание этих изменений и как оно проявляется в жизни общества? С одной стороны, мы видим возрастающий интерес и уважение к прошлому1, с другой - отказ от следования какой бы то ни было традиции, призывы к радикальному изменению русского менталитета (И. Яковенко, И.Б. Чубайс, И. Клямкин, Е. Гайдар). Наконец, обращение к прошлому обусловлено и тем, что в настоящее время, как подчеркивает известный историк Ю.С. Пивоваров, у нас «нет убедительного проекта будущего. Так сказать психологическое замещение. У России словно ампутировано будущее, а это значит, что теряется, распадается и настоящее...» [4].
Среди тех мыслителей прошлого, которые особенно востребованы в наши дни, оказались славянофилы. И это не случайно. Многое из того, о чем писали славянофилы, становится не просто актуальным, а жизненно необходимым в современной российской жизни.
© Лебедева Г. Н., Карандашов В. Д., 2012
1 Об это говорит, например, деятельность сотрудников Института русской цивилизации под руководством О.А. Платонова, творчество таких авторов, как Н.А. Нароч-ницкая, В. В. Кожинов, А.С.Панарин, С.Ю.Куняев, С.Г.Кара-Мурза и др.
Славянофильство, тем не менее, до сих пор малоизучено. К числу незаслуженно забытых принадлежит русский генерал и политик, философ и богослов А. А. Киреев (1833-1910), который может считаться теоретиком доктрины славянофильства конца XIX в., причем он подчеркивал, что остается «последним могиканином» классического славянофильства.
Александр Алексеевич родился 23 октября (4 ноября) 1833 г. в Москве. Его отец, Алексей Николаевич, был участником нескольких военных кампаний, особенно отличившимся в польской войне 1830-31 гг. Мать, Александра Васильевна, урожденная Алябьева, была хорошо знакома с Пушкиным, Лермонтовым, ее способности к литературе отмечал ее давний знакомый В. Жуковский. Родовое владение Киреевых в Тульской губернии часто посещали земляки и соседи А. С. Хомяков, И. В. Киреевский, Ю. Ф. Самарин, семья Аксаковых. Сама атмосфера этих исконных русских земель с давним традиционным укладом жизни сделала Киреева, по его словам, славянофилом по происхождению.
После смерти отца в 1849 г. по личному указу императора Николая I Киреев был определен в Пажеский корпус - одно из самых привилегированных учебных заведений России. Воспитанники корпуса получали общее и военное образование, а получив офицерское звание - право зачисления в гвардию, на гражданскую или придворную службу. По окончании Пажеского корпуса в 1853 г. Киреев прослужил два года в одном из самых элитных военных соединений в гвардии - лейб-гвардии Конном полку. Когда началась Крымская война, Киреев предпочел отправиться на театр военных действий в рядах армейских частей. Вернувшись с войны, на которой он проявил большую храбрость и получил ряд наград, молодой офицер с в 1856 по 1859 г. был вольнослушателем Петербургского университета, желая пополнить запас знаний.
В 1862 г. Киреев стал адъютантом великого князя Константина Николаевича, наместника в царстве Польском. Великий князь был одним из самых ярких и противоречивых деятелей русской политики середины XIX столетия, но личные качества мягкого и доброжелательного человека привели Константина Николаевича к крупным ошибкам в деле управления Польшей во время польского мятежа 1863 г.
Оставаясь на военной службе, А. А. Киреев постоянно повышаясь в чинах, стал превращаться в публициста, занимаясь активной полемической деятельностью в отечественной и зарубежной журналистике. Он сотрудничал в таких изданиях, как «Русское обозрение», «Богословский вестник», «Церковные ведомости», «Христианское Чтение», «Московские ведомости» и др.
Рассматривая сущность славянофильства, в 1883 г. он писал, что, возникнув в 1830-х гг. в кружках и кабинетах, славянофильство было воспринято верхними слоями тогдашнего общества с недоверием, оно казалось ему «парадоксальным, неудобопонятным; а высшие правитель-
ственные сферы усматривали в его свободомыслии революционные начала» [2, с. 29]. Согласно мнению всех славянофилов, это учение, выражаемое формулой «Православие, Самодержавие, Народность» (каждое слово, выражая высшую идею учения, прописывалось с большой буквы), соответствует религиозным, этическим и политическим идеалам народа. Православие понимается как сумма этических взглядов русского народа, самодержавие - выражение его политических взглядов, и они связаны с русскою народностью, которая служит им сферой действия и которой они служат высочайшим выражением [2, с. 30].
Принимая православие как высший идеал, удовлетворяющий религиозные потребности и связанный со всей историей русского народа, А.А. Киреев показывал его отличие от других направлений христианства:
«Православная Церковь наша одинаково удалена как от доведенного до абсурда авторитета римского первосвященника (непогрешимость), уничтожающего всякую нравственную свободу христианина, так и от протестантской атомизации Церкви, уничтожающей всякий авторитет; ... Только Православная Церковь, в которой уравновешены свобода и авторитет, Церковь, неизменная в своем божественно-установленном учении, может не только выполнить свое высшее назначение относительно каждого отдельного христианина, но и дать высшее освящение (высшую санкцию) государству;... В Православии заключаются не только залог самобытного, духовного значения России, ее вселенского исторического призвания, но в значительной степени - и залог обновления и всего славянства. Не будет преувеличением сказать, что русский человек более, первее христианин и сын Православной Церкви, нежели гражданин русского государства. Ведь и на мирских сходках крестьяне, обращаясь к своим односельчанам, говорят им не “господа”, не “сограждане”, а “православные”!» [2, с. 30].
Не отделяя истин религии от исповедания их русским народом, А.А. Киреев вел полемику с журналом «Русское обозрение» (1891), обвинявшим его в крепостничестве, отождествляемым с консерватизмом, и, с другой стороны - в народопоклонничестве, в том, что, по мнению Киреева, народ обладает абсолютной правдой и живет по-Божьи. На самом деле славянофилы ничего подобного не утверждали. По этому вопросу А. А. Киреев писал:
«Не богословию нужно учиться у народа, а его преданности нашей православной вере, . не народность освещает веру, а обратно, вера - народность. ... И прежние, и современные славянофилы смотрят одинаково и на Православие, и на инославие, мы никого не желаем обижать, мы не считаем, что нам все позволено для поддержания наших интересов, мы не придерживаемся иезуитского правила, что цель оправдывает средства» [3, с. 291, 293].
Можно выделить разные периоды взаимоотношения Церкви и государства: Синодальный, когда православие было подчинено императору и в то же время было государственной религией для великороссов, малороссов и белорусов; советский период - период периодических притеснений церкви; современный, когда провозглашается светскость и толерантность. В XIX-XX вв., несмотря на то, что в России уже стали популярными взгляды просветителей XVIII в., согласно которым религия является изобретением господствующих классов для подавления народных масс и по мере прогресса и развития образования исчезнет, получили распространение позитивизм и марксизм, которые также считали религию всего лишь опиумом для народа, все же в это время многие рассматривали религию не только как часть великой исторической традиции страны, но и как нечто, дающее миру трансцендентную идею. При поддержке правительства можно было смело выражать такие взгляды:
«Ежели моих единоверцев где-нибудь притесняют, насилуют, заставляют менять веру, отнимают у них их церкви, школы, я считаю себя вправе заступиться за них даже материально, но я отнюдь не желаю, чтобы моя вера охранялась и вводилась насилием! Избави Боже! Вообще как славянофил я отношусь к «поддержке веры внешними материальными средствами» вполне враждебно; если стою за неразрывное соединение государства с Церковью, то потому, что вижу в этом выгоду не для Церкви, а для государства. Церковь без государства может существовать, а государство без Церкви не может!» [3, с. 303].
В 1872 г. Св. Синод благословил нескольких частных лиц открыть в Петербурге и Москве особый отдел общества для поддержки православия за границей. Председателем отдела стал А. А. Киреев. Эта должность неожиданно сделала Киреева политиком мирового масштаба. Ревностный христианин, «воцерковленный солдат» Киреев стал в 1872 г. одним из основателей, а впоследствии и руководителем петербургского отделения «Общества любителей духовного просвещения».
Проблемы славянства вместе с глубоким знанием христианского учения не могли не привести Киреева к поискам способа преодоления религиозного раскола славян на православных и католиков. Он искал единомышленников среди инославных, стремясь найти то общее, что объединяло бы христиан1. В частности, 1870-е годы Киреев вошел в группу церковных деятелей, которые установили непосредственные сношения со старокатоликами во время посещения их конференций, выступая на них от имени Русской православной церкви (протопресвитер И. Л. Янышев, профессор Петербургской духовной академии И. Т. Оси-нин и др.).
1 Как истинный христианин Киреев отрицательно относился ко всем проектам «слияния церквей», предлагаемым В. С. Соловьевым, с которым вел многолетнюю переписку-полемику.
Как пишет С. Виноградов, последним толчком к открытому выделению из состава Западной Церкви группы христиан, назвавших себя ста-рокатоликами, стало принятие 18 июля 1870 г. на Ватиканском соборе в Риме догмата о непогрешимости Папы. «Этот акт представлял собою высшую точку развития папских притязаний на господство в Церкви и в то же время обнаружил наибольший отход католичества от начал вселенского христианства...» [1, с. 47]. В установлении папского абсолютизма старокатолики увидели прямую угрозу богословской науке, национальной самобытности христианских церквей и всей культуре.
Старокатолики принимают вероучение таким, каким его сформулировали на первых семи Вселенских соборах. Они отказались от целибата (обязательное безбрачие духовенства), богослужение проводится на национальных языках (не на латинском языке), священники избираются общиной и только после этого рукополагаются. Отвергаются другие догматы: догмат о непорочном зачатии девы Марии, провозглашенный Римско-католической церковью в 1854 г., добавление к «Символу веры» filioque (догмат «об исхождении святого духа не только от бога-отца, но и от сына»), старокатолики отрицают учение о чистилище и индульгенциях; тайная исповедь и пост не являются обязательными. Они отказались от доктрины пресуществления, говорящей о том, что Бог заранее предопределил одних к спасению, а других - к вечной погибели.
Каждая национальная старокатолическая церковь независима. Первый конгресс старокатоликов состоялся в 1871 г. в Мюнхене. Наибольшее значение в смысле определения основных положений старокатолицизма имела «Декларация собора епископов в Утрехте», принятая в 1889 г.; на ней произошло объединение старокатоликов с голландскою Утрехтскою церковью. Со временем к старокатоликам присоединилась созданная в США в 1897 г. Польская национальная католическая церковь и возникшая в 1924 г. Хорватская старокатолическая группа.
Киреев увидел в старокатоличестве исторический шанс воссоединения большинства христиан. Интересно, что особенно сильные позиции старока-толики имели в славянских землях. В частности, хорватский епископ Й. Штроссмайер, которого считают «отцом Югославии», выступил против догмата о непогрешимости папы непосредственно на Соборе. Кардиналы Праги и Венгрии, часть польского духовенства также не признали нового догмата. Лидером старокатоликов стал известный баварский теолог И. Деллингер. Отрицание непогрешимости папы логически привело старокатоли-ков к критическому переосмыслению католических догматов, введенных папами без одобрения Вселенских Соборов, и стремлению вернуться к литургическому единству христианства1.
1 Подробнее об истории взаимоотношений Русской православной церкви и старокатоликов см. в работе С. Виноградова [1].
Киреев в качестве гостя вместе с протоиереем И. Л. Янышевым и священником А. В. Торчиловым приял активное участие во Втором конгрессе старокатоликов, состоявшемся в Кёльне 20-22 сентября 1872 г. На этом конгрессе была создана специальная комиссия богословов по подготовке условий для объединения старокатоликов и православной церкви. Киреев был одним из самых активных сторонников сближения со старокатоликами. Он развернул с ними обширную переписку, составлял рецензии на исследования старокатоликов о деятельности патриарха Фо-тия (846-891), высказывая надежду, что старокатоличество выбьет из западных славян все «латинствование» и духовно объединит славян. К сожалению, эта надежда не оправдалась. Объединения церквей не произошло, хотя контакты старокатоликов и православных продолжались несколько десятилетий.
На новый конгресс старокатоликов в Люцерне в 1892 г. прибыли, помимо А.А. Киреева, протопресвитер И.Л. Янышев, ставший к этому времени ректором Санкт-Петербургской Духовной академии, и протоиерей А.П. Мальцев. Люцернский конгресс постановил открыть в университете Берна богословский факультет, где обучались бы старокатолики, англикане и православные, и основать общехристианский богословский журнал. Этот журнал получил название «Revue international de Theologie» («Международное богословское обозрение»). Киреев в дальнейшем много печатался в этом журнале, издававшемся его давним другом, профессором Бернского университета Мишо. Старокатолики пошли на уступки православию и согласились отказаться от учения filioque1, однако они не желали признавать правоту Символа веры Восточной церкви и потому настаивали на свободе выбора в главном догмате. При этом они отказывались отождествлять Восточную православную церковь со Вселенскою церковью: «После разделения Запада и Востока обе Церкви стали одинаково частными Церквами и имели свой путь частного развития», - утверждали они.
На Люцернском конгрессе 1892 г. было принято предложение, чтобы старокатолические епископы вступили в официальные отношения с церквами Востока, и, в частности, с русской. Указом св. Синода от 15 декабря 1892 г. в Санкт-Петербурге была образована комиссия под председательством архиепископа Финляндского Антония (Вадковского) для выяснения условий и требований, которые могли бы быть положены в основу переговоров со старокатоликами. В 1894 г. Константинопольским патриархом и Синодом по вопросу о соединении церквей было издано Окружное послание.
1 Споры о Ш^ие - основная богословская причина разногласий между православием и католицизмом, затрагивающая Символы веры. Символ веры могут устанавливать только Вселенские соборы. В IX в. папы самовольно, считая себя выше Собора, добавили в Символ веры «Шюдие» (и от сына), т. е. Дух Святой исходит от Отца и от Сына. Восточная церковь не признает Шюдие. Поэтому православная церковь до сих пор не признает Шюдие.
Увы, после Люцернского конгресса никаких практических действий не последовало. Киреев до конца своих дней переписывался с виднейшими деятелями старокатоличества, финансировал их журнал, но был бессилен перед силой обстоятельств. Старокатолицизм существует и в наши дни в виде так называемой Утрехтсткой церкви. Общая численность старокатоликов на конец XX в. - около 400 тыс. человек, большая часть которых относится к Польской национальной католической церкви в США, Канаде и Польше.
По иронии судьбы старокатолики, отказавшись от сближения с православными, оказались более «новыми» в церковном модернизме, чем сама Римская церковь, поскольку современная Утрехтская церковь допускает женское священство и даже «венчает» гомосексуалистов. Таким образом, многолетняя деятельность Киреева по сближению со старока-толиками окончилась ничем. Но вины Киреева в этом нет - он сделал все, что только возможно в тех сложных условиях.
Богословские труды Киреева получили должное признание. На заседании Совета Московской Духовной Академии (МДА) 23 сентября 1904 г. Киреев был единогласно избран почетным членом МДА (отличие, редко присуждавшееся лицам не из духовного звания). В 1907 г. Киреев был произведен в генералы от кавалерии и отправлен в отставку. Но его публицистическая деятельность продолжалась. На рубеже XIX-XX вв. Киреев оставался одним из виднейших теоретиков славянофильства, причем он подчеркивал, что остается «последним могиканином» классического славянофильства А. С. Хомякова и И. В. Киреевского. К различным «неославянофильским» теориям он относился иронически. Его волновало распространение неверия и западных теорий среди молодежи. Свою тревогу он изложил в 1903 г. в книге «Россия в начале XX века», представляющей собой письма к государю Николаю II. Старый генерал писал о том, что у России в новом веке два пути: или опрокинуться в конституцию и правовой беспорядок, или «вернуться домой» к истокам национальной жизни. По мнению Киреева, для развития русской религиозной жизни необходимо восстановить патриаршество, для чего предварительно нужно будет созвать Поместный собор церкви. Будучи знатным и богатым, приближенным к престолу, Киреев считал, что именно это накладывает на него обязанность службы на благо всех российских подданных. «Кому много дадено, с того много спрошено» - так звучала его любимая поговорка. Несмотря на многие жизненные неудачи, Киреев оставался оптимистом в отношении будущего России и православия. И на склоне лет Киреев был все тем же восторженным славянофилом и сторонником единения христианских церквей.
Список литературы
1. Виноградов С. Отношения старокатоликов с русскою православною
церковью // Журн. Моск. патриархии. - 1954. - № 5. URL:
http://archive.jmp.ru/page/index/195405378.html.
2. Киреев А.А. Краткое изложение славянофильского учения // Киреев А.А. Учение славянофилов / сост. С.В. Лебедев, Т.В. Линицкая; предисл. и коммент. С.В. Лебедев / отв. ред. О.А. Платонов. - М.: Институт русской цивилизации, 2012.
3. Киреев А.А. Ответ комментатору «Современной летописи» «Русского обозрения» // Киреев А.А. Учение славянофилов / сост. С.В. Лебедев, Т.В. Линицкая; предисл. и коммент. С.В. Лебедев; отв. ред. О.А. Платонов. -М.: Ин-т рус. цивилизации, 2012.
4. Пивоваров Ю.С. «У России как будто ампутировано будущее.» // Новая газета. - 2011. 10 февр.
