CC BY
40
УДК 316.773
КАЗАКОВА А.Ю* ГЕНДЕРНЫЕ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ ДРУЗЕЙ (ПО МАТЕРИАЛАМ ЯНДЕКС.ДЗЕН). DOI: 10.31249/геое/2021.04.03
Аннотация. На основе текстов межличностно-массовой коммуникации, которую реализуют блогеры и комментаторы на платформе Яндекс. Дзен, рассматривается устойчивость тендерных стереотипов о различии дружеских отношений в зависимости от пола участников. Демонстрируется отсутствие тенденциозности в изображении блогерами «мужской» и «женской» дружбы на уровне средств языковой экспрессии и реализации интегративных или дезинтегративных коммуникативных установок. Постулируется сближение контента «мужского» и «женского» вариантов дружеского текста в структурно-семантическом отношении при наличии некоторой стилистической и функциональной вариативности. Выявляются статистически значимые различия в читательских реакциях на тендерную дифференциацию сообщений, но не в плане содержания, а в плане авторской маркировки пола предполагаемого адресата лингвистическими и экстралингвистическими средствами. По совокупности результатов делается вывод о постепенной реабилитации женской дружбы в картине мира современного человека.
Ключевые слова: дружба; тендер; стереотипы; репрезентации; Яндекс.Дзен; контент-анализ.
* Казакова Анна Юрьевна - доктор социологических наук, доцент кафедры философии, культурологии и социально-культурной деятельности Калужского государственного университета им. К.Э. Циолковского, ведущий научный сотрудник отдела социологии и социальной психологии Института научной информации по общественным наукам РАН. E-mail: kazakova.a.u@yandex.ru
KAZAKOVA A.Yu. Gender representations of friends (According to yandex.zen materials)
Abstract. Based on the texts of interpersonally-mass communication, which is implemented by bloggers and commentators on the Yandex.Zen platform, the stability of gender stereotypes about the difference in friendly relations depending on the gender of participants is considered. The article demonstrates the absence of bias in the image of «male» and «female» friendship by bloggers at the level of means of language expression and the implementation of integrative or disintegrative communicative attitudes. The article postulates the convergence of the content of the «male» and «female» variants of the «friendly» text in the structural and semantic relation in the presence of pronounced stylistic and functional variability. Statistically significant differences are revealed in readers' reactions to the gender differentiation of messages, but not in terms of content, but in terms of the author's marking of the gender of the intended addressee by linguistic and extralinguistic means. Based on the totality of the results, the conclusion is made about the gradual rehabilitation of female friendship in the picture of the world of modern person.
Keywords: friendship, gender, stereotypes, representations, Yan-dex.Zen, content analysis.
Для цитирования: Казакова А.Ю. Тендерные репрезентации друзей (по материалам Яндекс.Дзен) // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 11: Социология. - 2021. - № 4. -С. 39-58. DOI: 10.31249/rsoc/2021.04.03
Введение
Тендерная специфика дружбы слабо освещена в социологии прежде всего потому, что исследователи зачастую не воспринимают дружбу как значимый фактор общественных отношений. Если говорить о современных удачных попытках комплексного описания проблематики и состояния развития отечественных социологических исследований дружбы, они есть, хотя и довольно редки [см., например: Соколова, 2004; Юркова, 2004]. Однако теоретические основы анализа различий дружеских отношений мужчин и женщин через противопоставление сексуальности и сопоставление (сближение) с отношениями родства, заложенные Ф. Альберони
40
[Альберони, 1991], Р. Беллом [Bell, 1981], И.С. Коном [Кон, 2005], дальнейшего развития не получили.
Кроме того, социология дружбы фактически поглощена социологией молодежи. Дружба часто упоминается в составе аксиологического набора, предлагаемого для ранжирования молодым людям при изучении их ценностных ориентаций, ничем в этом наборе не выделяясь [Иванова, 2008], или как важный маркер этнических установок, показатель степени толерантности и принятия чужой культуры: «Практически все респонденты говорят о том, что поддерживают личную дружбу с представителями других национальностей... Еще более показательно, что русские хотят, чтобы их дети дружили с детьми других народов» [Лурье, 2012, с. 98].
Отдельные авторы, ставившие перед собой задачу измерения не только декларативного, но и эмоционального отношения к дружбе [Мощенко, Дебиев, 2020], отмечают в молодежной среде тенденцию роста индифферентности к дружбе, особенно тревожную тем, что зафиксирована она на Кавказе с его традиционным культом дружеских отношений, опирающимся на целый ряд неформальных социальных институтов. Еще один исследовательский коллектив включил в программу исследования дружеских ценностей и практик пермской молодежи генерационные аспекты. Авторы указывают, во-первых, что дружба, оставаясь важнейшим социализационным механизмом, в глазах юношества перестает быть нравственной категорией, направляясь исключительно гедонистическими мотивами; во-вторых, что, по собственным наблюдениям опрошенных, «дружба в настоящее время стала не такой крепкой, как во времена их родителей» [Левченко, Останин, 2017, с. 98]. Сохраняющаяся ценность дружбы не получает целенаправленного подкрепления в системе воспитания, ориентированной на коллективизм, который исчез и из системы ценностей молодых россиян [Коллективное «мы» ..., 2021]. И хотя исследований по общероссийской выборке нет, отдельные региональные результаты можно распространить и на страну в целом. По крайней мере, участники трехлетнего компаративного (чешско-российско-казахского) проекта по итогам анализа данных утверждают, что «нынешняя российская молодежь больше похожа на своих чешских или казахстанских сверстников, чем на себя же десятилетней
давности» [Нарбут, Троцук, 2018, с. 131]. А с содержательной точки зрения девальвация ценности дружбы вполне укладывается в тренд снижения любых форм социальной активности молодежи. «В последние годы экспертные и обыденные оценки вовлеченности российской молодежи в общественную деятельность мало расходятся: постсоветские поколения называют аполитичными, индифферентными, безразличными к чему бы то ни было, кроме личного благополучия и интересов» [Сохадзе, 2017, с. 348].
Складывается впечатление, что на этом фоне последним оплотом страстной, бескомпромиссной приверженности идеалу дружбы как морального обязательства в среде современной молодежи остается только «пацанская» субкультура [см., например: Дубровская, 2019; Захарова, 2015; Захарова, 2016; Карбаинов, 2009]. Маскулинность в ней конструируется за счет сексизма, го-мосоциальности и удержания жесткого репрессивного гендерного режима, частью которого является подавление любой женской групповой активности [Шашкин, 2009]. В «разбавленном», смягченном виде неприятие женской дружбы или снисходительная уступка ей как безобидному несерьезному времяпрепровождению является частью традиционных патриархальных культурных норм. Они прочно закреплены в языковых концептах [Дягилева, 2013; Толчина, 2010], в классической художественной литературе [Федотова, 2013], в исторических стереотипах экзальтированных воспитанниц пансионов благородных девиц. Последние, несмотря на свою анекдотичность, явили, вероятно, первый в русской культуре образец женской дружбы как социального института, который сегодня целенаправленно исследует А.Ф. Белоусов [см., например: Белоусов, 2019].
Социологические опросы показывают сохранение в молодежной среде гендерных стереотипов, двойных стандартов сексуальности, недооценки женской дружбы по сравнению с мужской [Бегинина, Ивченков, Шахматова, 2018]. Выявленное противоречие «между самооценками независимости провинциальной молодежи от общественного мнения и реальной стереотипизированно-стью почти половины молодых саратовцев ... показывает бессознательный характер принятия гендерных стереотипов, которые зачастую не осознаются субъектами социального взаимодействия и имеют значительный потенциал воспроизводства» [Беги-
нина, Ивченков, Шахматова, 2018, с. 19]. Одновременно эмпирические данные свидетельствуют, что сама потребность в дружбе у девочек выше, чем у мальчиков; в ходе социализации она направляет формирование и других социальных ролей. В частности, психологи из Санкт-Петербурга, рассматривая удовлетворенность отношениями в диадах сиблингов, показывают, что «в парах братьев повышению удовлетворенности... может способствовать опора на такие ценности, как ответственность, в парах сестер - ценность настоящей дружбы, равноправного партнерского отношения» [Юмкина, Медведева, 2020, с. 68]. Нижегородские авторы показывают, что дружба девочек-подростков функционально полнее мальчишечьей: «в женской дружбе большое значение, прежде всего, придается самораскрытию и эмоциональной поддержке» [Семенова, Урусова, 2016], хотя «мужская» инструментальная функция (взаимопомощь и взаимная защита) характерна и для нее. Наконец, в уже цитированной работе В.В. Левченко и В.С. Останина (Пермь) мы обнаруживаем указание и на то, что именно женская дружба, наряду с «пацанской», сегодня может претендовать на роль сохранения в культуре дружбы высоких нравственных идеалов. Авторы выделили три типа дружбы: «1) неустойчивые отношения, псевдодружба; 2) стабильная дружба; 3) крепкие и весьма устойчивые отношения с хорошим будущим» [Левченко, Останин, 2017, с. 99], где стабильная - самая распространенная (62%), а крепкая - самая редкая (9%). Выяснилось, что стабильная уравновешенная свойственна молодым людям мужского пола, особенно с хорошим состоянием здоровья, высокой самооценкой и уровнем образования. Женская дружба реализуется чаще в варианте неустойчивых отношений, которые, кроме девушек, характерны для наименее образованных, здоровых, уверенных в себе, малообщительных юношей. Но эти же категории лиц с самыми низким ресурсным потенциалом проявляют и самые высокие способности к крепкой устойчивой дружбе: по всей видимости, для них она становится действенным компенсаторным механизмом. Таким образом, - заключают авторы, - неформальную основу современного общества образует дружба мужская: «Сегодня они не такие крепкие, как раньше, не такие устойчивые и близкие, это отношения, которые все больше подменяются опосредованным взаимодействием и низкой самоидентификацией» [Левченко, Останин, 2017,
с. 100]. Женская же поляризована между самым «низким», культурно осуждаемым, и самым «высоким», превозносимым в культуре, образцом отношений.
Поскольку дружба не только формируется в процессе доверительной, интимной, искренней коммуникации, но и сама может рассматриваться как особая форма коммуникации, нельзя не согласиться с авторами, указывающими нее как на отправную точку анализа дружбы: «Наиболее актуальным в эмпирических исследованиях феномена дружбы представляется возможность изучения человека как субъекта межличностной коммуникации, наделенного свободой выбора и правом отвечать за свои поступки. Отношение к «своим» и к «другим», осознание конструктивных и деструктивных конструктов личностных взаимоотношений, мотивов и потребностей являются важнейшими компонентами внутреннего, субъективного мира личности, раскрывающегося в полном объеме в процессе дружеского общения» [Кушова, Полуян, Москвин, 2016, с. 84].
Важнейшая роль неофициальной спонтанной коммуникации как источника основных концептов, составляющих личное мировоззрение, и как специфичного речевого жанра, наделенного в русской культуре самостоятельной ценностью, подчеркивается в недавней статье В.В. Дементьева [Дементьев, 2019]. Несмотря на то что данный речевой жанр специально маркируется в национальном языковом сознании как «дружеское общение», становясь, как подчеркивает автор, полем пересечения основополагающих для русской культуры концептов «дружба, правда, душа - и во многом определяет русский коммуникативный идеал» [Дементьев, 2019, с. 260], - гендерные особенности дружеской беседы предметом специального анализа не являются. Не рассматриваются также возможные различия «разговора по душам» между друзьями, членами семьи или незнакомыми людьми. Такая «духовная коммуникация» с функциями самопознания, самопрезентации и самосовершенствования в процессе искреннего общения организует немногие виды социальных отношений: «бескорыстная дружба (товарищество, иногда - духовное братство, что особенно часто встречается в периоды военных событий); симпатия; любовь; жалость (не к себе); искреннее милосердие; все виды совместного творчества» [Гузенина, 2016, с. 81].
Но в коммуникации же формируется и большая часть стереотипов, в том числе гендерных (включая сексистские). Каждый текст характеризуется определенной тональностью (выраженная языковыми средствами оценочная информация, которая интегрируется из множества оттенков оценочных значений: по отношению к предмету сообщения, по отношению к адресату сообщения, по отношению к ситуации общения) и пафосом, в котором реализуется ключевая мысль, общий коммуникативный посыл автора («дружить - не дружить», «индивидуализм - коллективизм» и т.д.). Именно благодаря этим характеристикам дискурса реализуются две важнейшие функции социальной коммуникации -идентификация «своих» через совпадение ценностных ориентаций и мобилизация ресурсов для социальных действий через формирование групп, в том числе первичных. В последнем случае чрезвычайно важна коммуникативная установка, которую формирует у читателя текст / дискурс: доверять или не доверять, добиваться результата самому или вместе с другими, сближаться с кем-либо или отмежевываться, снимать персональные границы для друзей или со всеми сохранять дистанцию.
Одинаковые ли рекомендации дает в этом отношении культура и коммуникация мужчинам и женщинам? Насколько традиционный мужской императив верности друзьям разделяется женщинами? Существует ли в мужском сознании конфронтация «семья vs друзья» или этот выбор иллюзорен, поскольку друзья воспринимаются как часть семьи? Эти и другие вопросы изучены слабо, особенно на фоне трансформации института семьи и девальвации самого понятия дружбы из-за появления виртуальных (квази) друзей, которые юным поколением, не мыслящим своей жизни вне социальных сетей, могут приравниваться к настоящим. Вместе с тем отдельные результаты структурирования социальных сетей дружбы указывают на то, что интернет-коммуникации, по-видимому, содействуют снижению сексизма и гомосоциальности в дружбе. В частности, К.Е. Гуриным (Ижевск) установлено, что в формировании онлайн-сообществ «наибольшее влияние оказывает ассортативность по месту проживания пользователей и возрасту, в то время как гендерная специфика менее выражена» [Гурин, 2016, с. 64].
Цель настоящего исследования - определить, насколько выражена гендерная дифференциация дружбы в потоках межлич-ностно-массовой интернет-коммуникации с выраженными (авто-) рефлексивными функциями и «доверительной» интонацией. Она достигалась через решение трех задач классификации повседневных репрезентаций «мужской» и «женской» дружеской роли. Задачи состояли в оценке того, сближены или противопоставлены друг другу «мужской» и «женский» текст с точки зрения:
A) коммуникативной сферы и контента;
Б) реализации коммуникативной установки автора;
B) аудиторных реакций.
Материалы и методы
Площадкой для сбора материала стала встроенная в Яндекс Браузер платформа Яндекс.Дзен, которая, благодаря технологии идентификации индивидуальных интересов пользователя и адаптации к их изменениям, завоевала значительную популярность, достигнув к апрелю 2021 г. суточной аудитории более 21,3 млн чел.1 По состоянию на дату поиска - 18.07.2021 - платформа содержала 486 000 каналов.
По запросам «друг» и «подруга» для проведения контент-анализа из результатов выдачи методом основного массива отобрано 136 материалов, размещенных на 123 каналах. Материалы отбирались за исключением:
• художественно-фабульных текстов;
• текстов без слов «друг/-зья», «подруга (-и)», «дружба (-ить)» непосредственно в составе заголовка;
• текстов с заголовками, образованными от устойчивых словосочетаний «друг друга», «друг человека», «боевая подруга», «подруга жизни», которые означают не собственно друга, а взаимность, животное, жену или возлюбленную;
• текстов с заголовками, образованными от метафор со значениями «поклонник / фанат / болельщик / приверженец / сторон-
1 Яндекс.Дзен (Yandex.Zen): материал из Википедии - свободной энциклопедии [электронный ресурс]. - URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Яндекс.Дзен
46
ник» (по типу «друзья Людмилы и Руслана», «друг степей калмык»);
• апеллятивов («Друзья, внимание!»).
Квазисинонимы («приятель», «товарищ», «коллега» и пр.) в отдельные запросы не выделялись.
Совокупность метакоммуникативных и собственно коммуникативных категорий анализа отобранных статей представлена тремя группами характеристик.
Первая идентифицирует канал: номинальные переменные «Канал» и числовая непрерывная «Количество подписчиков канала».
Вторая - текст: номинальная «Заголовок»; номинальная «Запрос» с двумя размерностями («Друг» / «Подруга»); числовая в формате даты размещения на сайте «Давность»; числовая непрерывная «Тошнота», %; числовая порядковая «Релевантность» с размерностями 1=низкая, 2=средняя, 3=высокая. Значения двух последних переменных указаны по итогам предварительного автоматического SEO-анализа каждого материала в отдельности. Чем ниже % тошноты (заспамленности) текста, тем ближе речь автора к естественной и менее выражена интенция эстетического и психологического воздействия. Мерой релевантности служило вхождение ключевых слов в семантическое ядро: высокая релевантность приписывается текстам, где «друг» / «подруга» является самым частотным словом, средняя - текстам, где ключевые слова входят в 20 наиболее частотных слов, а низкая - тем, где ключевые слова находятся на периферии семантического поля.
Третья группа описывала реакции на текст в абсолютных значениях показателей: количества прочтений, количества комментариев к статье, количества лайков (дизлайки не зафиксированы).
Собственно коммуникативную сторону публикаций характеризовали следующие переменные. По достоверности кейса: «Реальность (социальная / художественная)». По содержанию и функциональному стилю: «Коммуникативная сфера (обиходно-бытовая, деловая, научная, профессиональная, религиозно-магическая, художественно-творческая»). Переменная «Пол адресата», в зависимости от того, маркирует ли автор с помощью грамматических форм, обращений или иллюстраций пол ожидаемого читателя, получала значения: 1=женский, 2=мужской, 3=маркеры пола отсут-
ствуют. «Коммуникативная установка», которая чаще всего эксплицитно выражена в заключительной части материала, кодировалась как: 1=дизъюнктивная, 2=нейтральная, 3=конъюнктивная. Важнейшая переменная «Экспрессивная оценочная информация» включала значения: 1=негативная, 2=нейтральная или смешанная, 3=позитивная. Стороны изображенных в тексте отношений дифференцировались как конкретные индивиды («1») или типы («2»), как обычные люди («1») или знаменитости («2»).
Результаты обработаны в SPSS for Windows-21 преимущественно с использованием кросстабуляции и сравнения средних. Все статистики приводятся на уровне значимости 0,05. Оценка согласованности «дружеского» текста в подгруппах «друг» и «подруга» проводилась в программе Windows Excel на основе автоматически выведенных сервисом SEO-анализа платформы Miratext1 перечней наиболее частотных слов с использованием ранговых корреляций, а также методики ЦОЕ (ценностно-ориентационного единства).
Результаты исследования
Количество текстов, выданных по запросам «друг» и «подруга», примерно одинаково: 46% и 54% соответственно. Временной период, за который показаны сообщения, - 2017-2021 гг. Гигантский прирост материалов в 2018 г. (533,3%), в 2019 г. (523,3%) с последующей стабилизаций (52,2% в 2020 г., 60% в 2021 г.), конечно, не имеет отношения к теме дружбы, объясняясь скорее ростом монетизации текстовой деятельности. Различия между «ген-дерными» вариантами существенны только для 2020 г. -единственного, когда количество материалов о «друге» превысило количество материалов о «подруге» (в полтора раза). В прочие годы соотношение обратное. И хотя временной ряд слишком короток для разговора о динамике, статистически значимые различия между подгруппами в 2020 г. могут косвенно свидетельствовать о влиянии карантинной политики, когда резко повысилась значимость межличностных отношений и сетей социальной поддержки.
1 Полный семантический анализ текста. - URL: https://miratext.ru/seo analiz_text (дата обращения: 18.07.2021).
48
При этом слово «подруга» в языковом сознании маркировано негативными коннотациями несерьезности, поверхностности, скрытой враждебности: «в современной русской лингвокультуре все более активной становится периферия концепта ПОДРУГА -"незамужняя женщина, которая, не будучи обременена семьей, имеет много времени для того, чтобы вмешиваться в чужие дела, не совсем честная, завистливая"» [Калкоразова, 2018, с. 158]. При необходимости же подчеркнуть глубину, устойчивость и позитивный социальный эффект межличностных отношений мы чаще используем слово «друг» - независимо от реального пола субъекта. Такая гендерная дифференциация имплицитно прослеживается и в результатах нашего анализа.
Гендер и семантическое поле «дружеского» текста
Тексты почти не различаются по релевантности - с той разницей, что «друг», в отличие от «подруги», редко появляется на периферии смыслового поля, чаще составляя собственно предмет сообщения. Поэтому повышается и % «тошноты» за счет слова «друг» в соответствующей подгруппе текстов (см. табл. 1).
Таблица 1
Сравнение средних значений релевантности и заспамленности текстов подгрупп «друг» и «подруга»
Категория поисковых Заспамленность текста Место ключевых слов в
запросов по итогам БЕО, % семантической структуре
Среднее 4,99 2,13
Подруга N 74 74
Стд. отклонение 1,36 0,78
Среднее 5,54 2,31
Друг N 62 62
Стд. отклонение 1,54 0,62
Среднее 5,24 2,21
Итого N 136 136
Стд. отклонение 1,47 0,71
Исходя из того, что основную идею текста в сжатом виде передает заголовок, мы применили автоматический SEO-анализ трижды для сравнения самых частотных слов в заголовках по все-
му массиву, в подмассиве «друг» и в подмассиве «подруга». Обобщенные итоги (см. облако частотности слов на рис. 1-3) состоят в том, что семантические поля двух подмножеств текстов, образованных ключевыми словами «друг» и «подруга», весьма сближены. Однако доминирующими репрезентациями, обусловливающими тональность, пафос и общую семантическую структуру «дружеского» текста в целом, являются те, которые связаны с «женской» тематикой.
§Р Ц
Рисунок 1. Все заголовки Рисунок 2. Заголовки со словом «друг» Рисунок 3. Заголовки со словом «подруга»
Ключевую идею, которую выражают присутствующие во всех трех наборах слова с максимальными по числу вхождений рангами «друг (друзьями, друга, друг, друзей, друзья, другу)», «дружба (дружба, дружбе, дружбу, дружбы)», «признак (признаки, признаков)», «почему», «хороший (лучший, лучшие, хорошего, хорошим, лучшую, лучшей, лучшая)», «настоящий (настоящего, настоящая, настоящие, настоящий, настоящей, настоящую)»), можно обозначить как поиск признаков и причин возникновения «настоящей дружбы».
Специфику «мужского» текста определяют слова, отсутствующие как в «женском» наборе, так и в перечне 20 самых частотных слов всего массива заголовков. Это слова со значениями соревновательности, поиска идентичности через живое общение и через подражание каким-то успешным имиджам: «самый (самые, самом, самый, самых)», «другой (другими, другом)», «общение», «сериал (сериала, сериал, сериалов)», «человек (людей, человеку, людям)», «дружить (дружить, дружат)», «находить», «актер (акте-
ры, актером)». Вклад в общий модальный ряд наиболее частотных слов обеспечивают слова «мужского» текста (отсутствующие в тексте «женском»): «быть (есть, быть, была)», «такой (такое, такая)», «рассказывать (рассказал, рассказываю, рассказала)», «стоять», «понимать». Они несут идеи экзистенции, поиска, утверждения и трансляции некой «истины» как функций дружбы.
Специфику «женского» текста, в свою очередь, определяют слова «делиться (делюсь, делиться)», «женский (женская, женской)», «рецепт (рецептом, рецептам)», «женщина (женщины, женщиной)», «говорить (говорит, говорят, говорю)», «весь (все, весь)». Это можно интерпретировать как выраженную установку на реципрокность, трудовую взаимопомощь в делах повседневного быта, постоянное вербальное подкрепление и тотальность отношений. «Женский» текст, совпадающий с общим модальным рядом и не совпадающий с мужским, образован словами «научить (научил, научила)», «готовить (готовить, готовит)», «делать (делать, делает)», «ваш (ваша, ваш, вашего)», «тип». Как видим, женская дружба, в отличие от мужской, более социальная (отсюда большая опора на типизацию в отличие от чаще представленной в «мужском» тексте индивидуализации, второе лицо притяжательного местоимения); более практико-ориентированная, связанная с передачей не абстрактных знаний, а конкретных умений; более нуждающаяся в ритуалах (частью которых является совместное приготовление и принятие пищи).
В итоге корреляция рангов наиболее частотных слов в под-массиве «подруга» со всем массивом составила 0,78; в подмассиве «друг» со всем массивом 0,48, а между подмассивами «друг» и «подруга» (0,22) связь крайне слабая. Общий же, рассчитанный по методике ценностно-ориентационного единства, индекс согласованности всех трех наборов значений, составил 0,67 (средняя сила).
Гендер и социокоммуникативные функции «дружеского» текста
В большинстве авторских материалов статистически значимых различий между «другом» и «подругой» как объектом оценки не наблюдается. Экспрессивно-оценочная информация позитивного, негативного и нейтрального свойства распределяется между
материалами случайным образом (нулевая гипотеза принята по одновыборочному критерию х-квадрат), но итоговая коммуникативная установка интегративного или дезинтегративного типа нормальному распределению не соответствует (нулевая гипотеза отклонена по одновыборочному критерию %-квадрат). Интегратив-ная установка преобладает, реализуясь в 38% всех материалов, но она не зависит от переменной «категория запросов» со значениями «друг» / «подруга» (критерий Манна-Уитни для независимых выборок). Нулевая гипотеза об одинаковом характере распределения для категорий поисковых запросов подтверждена по критерию Манна-Уитни и для переменной «Экспрессивно-оценочная информация».
Есть некоторые различия между подгруппами с точки зрения коммуникативной сферы, в которой развертывается дискурс (см. табл. 2).
Таблица 2
Сопряженность коммуникативной сферы сообщения и категории поисковых запросов
Коммуникативная сфера сообщения Категория поисковых запросов Итого
Подруга Друг
Научная Частота 5 а 5 а 10
% в Коммуникативная сфера сообщения 50% 50% 100%
% в Категория поисковых запросов 6,8% 8,1% 7,4%
Деловая Частота 6 а 7 а 13
% в Коммуникативная сфера сообщения 46,2% 53,8% 100%
% в Категория поисковых запросов 8,1% 11,3% 9,6%
Профессиональная Частота 28 а 25 а 53
% в Коммуникативная сфера сообщения 52,8% 47,2% 100%
% в Категория поисковых запросов 37,8% 40,3% 39%
Магико-религиозная Частота 0 а 3 а 3
% в Коммуникативная сфера сообщения 0% 100% 100%
% в Категория поиско- 0% 4,8% 2,2%
вых запросов
Художественно-творческая Частота 6 а 13 ь 19
% в Коммуникативная сфера сообщения 31,6% 68,4% 100%
% в Категория поисковых запросов 8,1% 21% 14%
Обиходно-бытовая Частота 29 а 9 ь 38
% в Коммуникативная сфера сообщения 76,3% 23,7% 100%
% в Категория поисковых запросов 39,2% 14,5% 27,9%
Итого Частота 74 62 136
% в Коммуникативная сфера сообщения 54,4% 45,6% 100%
% в Категория поисковых запросов 100% 100% 100%
Каждая подстрочная буква обозначает набор поисковых запросов категорий, для которых пропорции столбцов значимо не различаются между собой на уровне 0,05.
Как видим, в обеих категориях преобладает «профессиональная» сфера, маркированная тегами «психология», «отношения», где блогеры сообщают тексту функции психотерапии и психопрофилактики. Большую долю (28%) занимают и тексты обиходно-бытовой коммуникативной сферы, отличающиеся не только высокой разнородностью обсуждаемых фактов повседневности, но и сниженной (на уровне лексики и синтаксиса) стилистикой. При этом «мужской» текст вдвое чаще, чем «женский», касается отражения темы дружбы в художественном (обычно литературном) творчестве и дружеских отношений между знаменитыми людьми, а «женский» текст втрое чаще, чем «мужской», посвящен повседневному быту, домашнему обиходу, проведению досуга, пересечению семейных, служебных, приятельских и любовных отношений. В остальных сферах статистически значимых различий нет.
Гендер и реакции аудитории
Однофакторный дисперсионный анализ показал полное отсутствие в читательских реакциях гендерно окрашенных предпо-
чтений (см. табл. 3). Как уже говорилось, у этих статей вообще нет дизлайков, а прочтения, лайки и комментарии распределяются между «мужским» и «женским» текстом случайным образом. То же касается и подписчиков канала (поскольку на одном канале размещаются, как правило, тематически связанные и однородные по своим коммуникативным характеристикам статьи).
Таблица 3
Сравнение средних значений читательских реакций на тексты подгрупп «друг» и «подруга»
Количество Количество Количество Количество
Категория поиско- подписчиков прочтений оставленных оставленных
вых запросов канала, абс. статьи, абс. комментариев к «лаиков»,
знач. знач. статье, абс. знач. абс. знач.
Среднее 59244,93 55766,6 134,57 1474,1
Подруга N 74 74 74 74
Стд. отклонение 172828,85 120569,52 274,92 3721,31
Среднее 16218,16 19156,5 93,13 668,26
Друг N 62 62 62 62
Стд. отклонение 38546,79 60826,87 322,5 2124,96
Среднее 39629,79 39076,7 115,68 1106,73
Итого N 136 136 136 136
Стд. отклонение 131475,6 99335,25 297,14 3113,01
Не зависят эти реакции ни от того, кто является персонажем статьи - обычный человек или знаменитость, ни от коммуникативной сферы сообщения (за исключением пользующейся максимальной популярностью обиходно-бытовой), ни от того, вымышленная дружба обсуждается в статье или реальная. Главные факторы, влияющие на принятие материала аудиторией, - это его релевантность и гендерная социальная ориентация текста, который может маркироваться по полу как мужской или женский или строиться с использованием гендерно-нейтральных слов, выражений, иллюстраций.
Первый фактор указывает на то, что в дружеских отношениях массовое сознание сегодня выделяет как ценность не столько их собственную сущность, сколько какие-то действия, блага, ресурсы,
доступ к которым открывает дружба. Апостериорное сравнение по критерию Дункана показывает, что только те материалы, где «друг» и «подруга» находятся на периферии смыслового поля, можно с надежностью 100% выделить в однородное подмножество с максимально высокими значениями внимания аудитории по всем четырем переменным. Материалы же, где ключевые слова входят в ядро или центр смыслового поля, специфических подмножеств не образуют.
Второй фактор свидетельствует о восприимчивости массового сознания к движению политкорректности. С надежностью 100% однофакторный дисперсионный анализ выделяет в особое подмножество гендерно нейтральные тексты, объединяя друг с другом тексты, чей адресат отчетливо маркирован автором как мужчина или женщина, по параметрам количества прочтений и оставленных знаков одобрения. Кроме того, тексты, адресованные всем, а не только мужчинам или женщинам, имеют более высокие средние значения и количества комментариев, и количества подписчиков канала, на которых они размещены.
Заключение
В целом можно сказать, что ключевая функция «мужской» дружбы в соответствующем корпусе текстов представлена как ценностно-ориентационная, социализационная функция обретения себя, утверждения собственного «Я».
«Женский» текст реализует преимущественно функции регуляции чужих действий, определения и легитимации норм, а также фатическую функцию (подкрепления и поддержания контакта).
Противопоставление мужской и женской дружбы в текстах отсутствует, и заметных различий в позитивных или негативных оценках дружбы в зависимости от пола сторон этих отношений не обнаружено. Обозначилась противоположная тенденция - к нивелировке гендерных различий в дружбе, которую приветствует аудитория в авторском тексте. Кроме того, коммуникативные потребности читателей в решении повседневных бытовых задач, рецептами которых изобилуют тексты, организованные вокруг ключевого слова «подруга», обеспечивают им и некоторый перевес в позитивных оценках, содействуя в конечном счете реабилитации
«женской» - приземленно-практической - модели дружбы на фоне возвышенно-рефлексивной «мужской».
Список литературы
Альберони Ф. Дружба и любовь / общ. ред. А.В. Мудрика. - Москва : Прогресс, 1991. - 314 с.
Бегинина И.А., Ивченков С.Г., Шахматова Н.В. Гендерные стереотипы современной провинциальной молодежи : опыт социологического измерения // Женщина в российском обществе. - 2018. - № 1. - С. 19-29.
Белоусов А.Ф. Дружба и обожание среди воспитанниц женских институтов в России начала ХХ века // Сюжетология и сюжетография. - 2019. - № 2. -С. 120-126.
Гузенина С.В. К вопросу о феномене духовной коммуникации (социологический контекст) // Социально-экономические явления и процессы. - 2016. -Т. 11, № 10. - С. 79-83.
Гурин К.Е. Структурирование сетей дружбы в онлайн-сообществах СМИ // Дискуссия. - 2016. - № 6. - С. 64-71.
Дементьев В.В. «Разговор по душам» в системе ценностей русской речевой коммуникации // Quaestio Rossica. - 2019. - Т. 7, № 1. - С. 255-274.
Дубровская Т.В. «Любви достойна только мать и Гелендваген 5.5» : пацан-ская лирика как жанр молодежного интернет-дискурса // Жанры речи. - 2019. -№ 1. - С. 56-65.
Дягилева Ж.А. Гендерный аспект лингвокультурологического исследования концепта «Freundschaft / Дружба» // Перевод как научный и культурный трансфер : тезисы докладов и сообщений Международной научно-практической конференции в Орловском государственном институте искусств и культуры / отв. ред. А.Г. Пастухов. - Орел : Орловский гос. ин-т искусств и культуры : ООО «Горизонт», 2013. - С. 38-40.
Захарова Е.Ю. Дружба и родство в кварталах Тбилиси : императивы и Dsg.практики // Этнографическое обозрение. - 2015. - № 5. - С. 100-116.
Захарова Е.Ю. Черный мацони : прагматика тбилисского уличного кодекса // Антропологический форум. - 2016. - № 31. - C. 25-62.
Иванова Ю.В. Культура здоровья студенческой молодежи Забайкалья в зеркале социологии // Гуманитарный вектор. - 2008. - № 3. - С. 108-112.
Калкоразова С.Д. Гендерно противопоставленные единицы концептуальной области «дружба» // Актуальные проблемы лингвистики и литературоведения : сборник материалов V (XIX) Международной конференции молодых ученых / под ред. Е.О. Третьякова. - Томск : ООО «СТТ», 2018. - Вып. 19. - С. 157-158.
КарбаиновН.И. «Эй, хунхуз, куда идешь?! Здесь братва, и ты умрешь!» : «уличные войны» в Улан-Удэ // Молодежные уличные группировки : введение в проблематику / сост. Д.В. Громов ; отв. ред. Н.Л. Пушкарева. - Москва : Институт этнологии и антропологии. РАН, 2009. - С. 132-148.
Коллективное «мы» или индивидуальное «я» : какую социализацию выбираем? / Абрамов А.П., Ермаков А.В., Чернов А.С., Цзэ Лю // Известия Юго-Западного государственного университета. Серия Экономика. Социология. Менеджмент. - 2021. - Т. 11, № 1. - С. 176-186.
Кон И.С. Дружба. - 4-е изд., доп. - Санкт-Петербург : Питер, 2005. - 330 с.
КушоваИ.А., Полуян Н.Н., МосквинА.С. Понятие «дружба» и проблема дружеских отношений в системе современных межличностных коммуникаций // Вестник гуманитарного образования. - 2016. - № 1. - С. 81-85.
Левченко В.В., Останин В.С. Особенности дружеских отношений современной пермской молодежи // Вестник Пермского национального исследовательского политехнического университета. Социально-экономические науки. - 2017. -№ 4. - С. 96-103.
Лурье С.В. В поисках новых форм самоидентификации русского городского населения (методология Grounded Theory в практическом исследовании) // Общественные науки и современность. - 2012. - № 1. - С. 88-105.
Мощенко И.Н., Дебиев М.В. Установки студенчества Грозного по отношению к дружбе // Инженерный вестник Дона. - 2020. - № 12. - С. 414-430.
Нарбут Н.П., Троцук И.В. Социальное самочувствие молодежи постсоциалистических стран (на примере России, Казахстана и Чехии) : сравнительный анализ ценностных ориентаций (часть 1) // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия Социология. - 2018. - Т. 18, № 1. - С. 131-155.
Семенова Л.Э., Урусова Е.А. Гендерная специфика представлений подростков о дружбе // Психология, социология и педагогика. - 2016. - № 3 [Электронный ресурс]. - URL: https://psychology.snauka.ru/2016/03/6548 (дата обращения: 12.04.2021).
Соколова М.Е. Тема дружбы в современной социологии : основные подходы. (Сводный реферат) // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 11: Социология. - 2004. - № 1. - С. 112-122.
Сохадзе К.Г. Социальная активность российской молодежи : масштабы и факторы сдерживания // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия Социология. - 2017. - Т. 17, № 3. - С. 348-363.
Толчина Н.Ю. Гендерный аспект концептосферы «дружба» (на материале русского, английского и испанского языков) : автореферат дис. кандидата филологических наук. Специальность:10.02.20: Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание. - Пятигорск : Пятигор. гос. лингвист. ун-т, 2010. - 21 с.
Федотова О.С. Гендерный аспект обсуждения сущности человека в художественной коммуникации «автор - читатель» // Научные исследования и разработки. Современная коммуникативистика. - 2013. - Т. 2, № 5. - С. 48-52.
Шашкин А.В. Улица : свои и чужие (на материале молодежных группировок городов Среднего Поволжья) // Молодежные уличные группировки : введение в проблематику / сост. Д.В. Громов ; отв. ред. Н.Л. Пушкарева. - Москва : Институт этнологии и антропологии. РАН, 2009. - С. 132-148.
Юмкина Е.А., Медведева А.А. Ценностные ориентации в контексте удовлетворенности отношениями с сиблингом // Психология человека в образовании. - 2020. - Т. 2, № 1. - С. 68-78.
Юркова Е.В. Проявление социальных представлений о дружбе в межличностных отношениях : дис. ... канд. психол. наук. - Санкт-Петербург : РГПУ им. А.И. Герцена, 2004. - 169 с.
Bell R. Worlds of friendship. - London : Sage, 1981. - 216 p.
