CC BY
114
УДК 159.9.072
ГЕНДЕРНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ МОЛОДЫХ МАТЕРЕЙ И ЕЕ СВЯЗЬ С ЖИЗНЕСТОЙКОСТЬЮ
Кузьмин Михаил Юрьевич,
преподаватель кафедры социальной психологии Иркутский государственный университет, г. Иркутск, Россия
mirroy@mail.ru Г усев Алексей Николаевич, доктор психологических наук, профессор факультета психологии Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова,
г. Москва, Россия angusev@mail. ги
Данная статья посвящена проблеме связи гендерной идентичности молодых матерей и качества жизнестойкости. На выборке девушек и женщин (144 человек), при помощи Теста жизнестойкости [5] и методики М. Куна «Кто я» рассматривается характер этой связи у молодых матерей и девушек, не имеющих детей. Показано, что материнство является фактором, детерминирующим существенные изменения в гендерной идентичности. В результате позитивное восприятие себя как женщины у студенток, имеющих детей, оказывается связанным с аттитюдом Контроля, а у остальных - с аттитюдами Включенности и Принятия риска.
Ключевые слова: гендерная идентичность; жизнестойкость;
материнство.
GENDER IDENTITY OF YOUNG MOTHERS AND ITS RELATION WITH HARDINESS
Michael Kuzmin
Irkutsk State University, Irkutsk, Russia mirroy@mail.ru Aleksey Gusev
Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia angusev@mail. ru
This article is devoted to the problem of the relations of gender identity of young mothers and quality of hardeness. The character of this relation of young mothers and childless girls was examined using the sample of 144 with the help of the Test of Hardiness and Kun’s method “Who am I”. The motherhood is the factor determining principle changes in gender identity. As a result the positive perception of herself as a female of students with children is closely connected with Control attitude and of others with Challenge and Commitment attitudes.
Keywords: gender identity, hardiness, motherhood.
Современные общественные отношения предъявляют особые требования к изучению проблемы социальной идентичности. По определению, предложенному Г.М. Андреевой, социальная идентичность - это система социальных категорий, посредством которых человек определяет себя и свое место в обществе [1]. Любые изменения в этой системе могут привести к деструктивной реакции личности, направленной общества или самого себя. В связи с этим, на наш взгляд, крайне важно изучить факторы, препятствующие деструктивным изменениям в социальной идентичности.
Одной из составляющих социальной идентичности, кризисное развитие которой, по нашему мнению, особенно деструктивно для личности, является
гендерная идентичность. Хотя к возрасту 18-ти месяцев первичная гендерная идентичность, определяемая биологически, у большинства детей формируется достаточно прочно, ее дальнейшее развитие во многом зависит от социальных факторов [3]. Как подчеркивал И.С. Кон, при кризисе привычного гендерного порядка, который характерен для современности, возникают социальнопсихологические трудности как для женщин, так и для мужчин [2]. В частности, страдает такой важный компонент гендерной идентичности у женщин, как роль матери. По Е.А. Здравомысловой, сложившаяся в ХХ веке в России модель «работающая мать», ориентирующая девочек на материнство и связанное с ней супружество, с одной стороны, и на активность в публичной сфере с другой, все больше входит в противоречие с социальноэкономическими условиями современности [3]. В свою очередь, предпочтение одной из сфер может вызвать непонимание у окружающих, воспитанных в рамках прежней модели.
В связи с этим понятно внимание многих авторов к факторам и способам преодоления кризиса гендерной идентичности, способствующие его конструктивному разрешению или (по терминологии Л. Н. Ожиговой) -самоактуализации гендерной идентичности) [4]. Среди них указанный автор выделяет внешние механизмы - обстоятельства, влияние других событий и людей и т.д., и внутренние, собственно психологические механизмы -способность самоорганизации, активность, переструктурирование мотивационного комплекса личности, обретение новых смыслов и ценностей и т.д.) [там же]. Она подчеркивает значение смысловых механизмов реализации гендерной идентичности как одних из важнейших внутренних факторов [там же]. В частности, Л.Н. Ожигова отмечает, что родительство является важным фактором самоактуализации гендерной идентичности [там же].
По нашему мнению, среди факторов, способствующих конструктивному разрешению кризиса гендерной идентичности, можно выделить жизнестойкость личности, предложенную С. Мадди в 80-х годах ХХ века [5].
Согласно его гипотезе, жизнестойкость состоит из трех аттитюдов: вовлеченности (включенности), контроля и вызова (принятия риска). Вовлеченность или включенность (commitment) определяется как уверенность человека в том, что его включенность в происходящее дает максимальный шанс найти нечто стоящее и интересное. Наоборот, отсутствие такой убежденности порождает чувство отвергнутости, покинутости. Аттитюд контроля (control) представляет собой убежденность в том, что борьба позволяет влиять на результаты происходящего, пусть и без гарантии. Наконец, аттитюд вызова или принятия риска (challenge) представляет собой убежденность человека в том, что любые изменения вокруг способствуют его развитию, неважно, позитивны они или негативны [там же].
Многочисленные исследования жизнестойкости направлены на выяснение ее связи с различными явлениями психической жизни. В частности, было установлено, что жизнестойкость оказывается фактором, предотвращающим развитие аддикций и способствующим социальной адаптации в трудных жизненных ситуациях [5, 6]. В связи с этим мы решили рассмотреть связь жизнестойкости и гендерной идентичности, изучив ее характер у студенток различного возраста, имеющих и не имеющих детей.
Методика
В исследовании приняли участие 144 студентки очного и заочного отделений различных факультетов Иркутского Г осударственного Университета в возрасте от 17 до 27 лет с различным семейным статусом.
Для исследования гендерной идентичности использовалась методика М. Куна «Кто я», обработка полученных данных которой проводилась на основе «ключа» разработанного Т. В. Румянцевой [7]. Мы учитывали многогранный характер категории «гендерная идентичность», связанный по Л.Н. Ожиговой, с семейной идентичностью [4] и поэтому выделяли собственно гендерную идентичность (указание студентками качеств личности, традиционно поощряемых у женщин и семейный ее компонент (указание на свою роль в
семье) [1]. При обработке результатов мы также учитывали валентность предлагаемой идентификации - положительную и отрицательную. Ответы испытуемых ранжировались: идентичности, указанной в первую очередь, присваивался высший ранг, а в последнюю - низший. Далее, путем суммирования рангов, получалась итоговая оценка выраженности положительного или отрицательного отношения к гендерной идентичности.
Для исследования жизнестойкости и образующих ее аттитюдов использовался «Тест жизнестойкости» Д.А. Леонтьева и Е.И. Рассказовой [6]. В методике представлены четыре показателя - Вовлеченность, Контроль, Принятие риска и Жизнестойкость. Вовлеченность определяется как «убежденность в том, что вовлеченность в происходящее дает максимальный шанс найти нечто стоящее и интересное для личности» [6, с. 5]. Контроль представляет собой убежденность в том, что борьба позволяет повлиять на результат происходящего. Принятие риска - убежденность человека в том, что все то, что с ним случается, способствует его развитию за счет знаний, извлекаемых из опыта. Наконец, жизнестойкость представляет собой систему убеждений о себе, о мире и отношениях с ним.
Учитывая характер распределения данных испытуемых, для межгруппового сравнения мы использовали U-критерий Манна-Уитни, для оценки степени связи - ранговой корреляции Спирмена.
Связь гендерной идентичности и жизнестойкости у студенток, имеющих и не имеющих детей.
На первом этапе нашего исследования мы оценили наличие или отсутствие связи между жизнестойкостью и гендерной идентичностью у студенток различного возраста. Для этого мы разделили выборку по медиане, которая оказалась равной 18-ти. В одну группу вошли студентки 17-18 лет (средний возраст - 17.6) количеством 90 человек, в другую - 19-27 лет (средний возраст - 21.2) количеством 54 человека.
В ходе корреляционного анализа в группе девушек 17-18 лет была выявлена положительная связь между позитивной оценкой своей гендерной идентичности и такими шкалами Теста жизнестойкости, как Жизнестойкость (р=0.41, р<0.001) и Включенность (р=0.38, р<0.001). Отсюда можно предположить, что для испытуемых 17-18 лет с положительной оценкой своей гендерной идентичности связано стремление быть максимально включенными в происходящие вокруг них процессы, равно как и высокий уровень жизнестойкости. Вместе с тем, у студенток более старшего возраста никаких статистически значимых корреляций между гендерной идентичностью и аттитюдами жизнестойкости выявлено не было (р=0.08, р=-0.05, р=0.04 соответственно для Включенности, Контроля и Принятия риска, р<0.1)
Мы предположили, что характер связи гендерной идентичности и жизнестойкости у студенток 17-18 лет, большую часть которых составляют учащиеся 1-го курса, обусловлен потребностью быстрее освоиться в новом для себя статусе студента: они стараются установить как можно больше связей в новом для себя окружении, активно включаются в учебную и внеурочную деятельность на факультете. По аналогии можно было предположить, что у студенток более старшего возраста, многие из которых осваивают новый для себя статус матери, окажется значимой связь жизнестойкости и семейной идентичности. Тем не менее, мы не обнаружили какой-либо связи между семейной идентичностью и жизнестойкостью ни у студенток 17-18 лет (р=-0.06, р=-0.01, р=0.1 соответственно для Включенности, Контроля и Принятия риска, р<0.1), ни у студенток более старшего возраста (р=0.09, р=0.02, р=0.06 соответственно для Включенности, Контроля и Принятия риска, р<0.1).
Дополнительный анализ показал, что нельзя сделать однозначный вывод о преобладании студенток 17-18 лет или студенток более старшего возраста среди тех, кто выражает крайне позитивное или, наоборот, негативное отношение к своей гендерной или семейной идентичности. Корреляционный анализ выявил только несколько значимых корреляций между аттитюдами
жизнестойкости и компонентами гендерной идентичности. Так, обнаружена корреляция между жизнестойкостью, аттитюдом Включенности и позитивным отношением к своей гендерной идентичности в группе испытуемых, проявляющих выраженное позитивное отношение к своей гендерной идентичности (р=0.68, p<0.05). Кроме того, получена значимая отрицательная корреляция между жизнестойкостью и негативным отношением к своей гендерной идентичности у испытуемых, проявляющих выраженное негативное отношение к своей гендерной идентичности (р=-0.71, p<0.05). Однако в целом мы сделали вывод об отсутствии какой-либо определенной связи между возрастом и характером отношения к своей гендерной идентичности, включая как собственно гендерный, так и семейный ее компоненты.
В связи с этим мы предположили, что особенности связи жизнестойкости и гендерной идентичности могут быть обусловлены значительными изменениями в переживании последней. На наш взгляд, возраст, хоть и является фактором, влияющим на переживание гендерной идентичности, не вызывает радикальных изменений в ней. Наоборот, по мнению Л.Н. Ожиговой фактором, кардинально меняющим гендерную идетичность, является родительство [4].
В связи с этим, мы ввели новый критерий для разделения выборки -наличие детей. В соответствии с ним, в одну из групп вошли студентки различного возраста, имеющие детей, а в другую - студентки, не имеющие детей. Общее число первых составило 47 человек, число вторых - 97 человек.
Сравнительный анализ этих групп при помощи непараметрического критерия Манна-Уитни выявил целый ряд статистически значимых различий. Так, было обнаружено, что группа испытуемых, не имеющая детей, отличается большей выраженностью гендерной идентичности, а так же таких аттитюдов жизнестойкости, как Включенность и Принятие риска (U=544, U=917, U=656, p=0.001, соответственно). Студентам, не имеющим детей, таким образом, свойственна более активная включенность «в жизнь» и поиск нового опыта; желание дальнейшего развития. Наоборот, группа женщин, имеющая детей,
отличается большей выраженностью семейной идентичности и такого аттитюда жизнестойкости, как Контроль (U=754, U=751, p=0.001). После рождения ребенка интерес этих женщин смещается на него, и возникает естественное желание активно контролировать пространство, окружающее как саму мать, так и ее ребенка.
Согласно результатам корреляционного анализа, в группе студенток, имеющих детей, обнаружена отрицательная корреляция между позитивным отношением к своей семейной идентичности и аттитюдом Принятия риска (р=-
0.39, p<0.05), а так же и положительная корреляция между положительным отношением к семейной идентичности и аттитюдом Контроля (р=0.48, p<0.01). В отличии от них в группе студенток, не имеющих детей, была обнаружена положительная корреляция между позитивным отношением к гендерной идентичности и такими аттитюдами жизнестойкости, как Включенность и Принятие риска (р=0.28, р=0.31, p<0.01).
Таким образом, с определенной уверенностью можно предположить, что рождение ребенка является определяющим фактором изменения отношения женщины к своей гендерной идентичности. При этом возникает специфическая связь жизнестойкости и гендерной идентичности: женщина после рождения ребенка оценивает себя как хорошую мать, если ей удается сохранять контроль над окружающей ее саму и ребенка ситуацией. Наоборот, студентки, не имеющие детей, поддерживают позитивное отношение к себе за счет аттитюдов Включенности и Принятия риска: оценивается, насколько женщина способна обращать себе на пользу проблемные ситуации (быть «настоящей стервой», как указала одна из испытуемых, не имеющая детей) и насколько эффективно она развивает свои социальные связи и отношения. В связи с этим можно предположить, что деструктивным будет такое развитие гендерной идентичности молодой матери, которое опирается на аттитюды, свойственные, скорее, девушкам, не имеющим детей.
Оценивая практическую направленность нашего исследования, укажем, что результаты методики «Тест жизнестойкости» могут быть использованы для диагностики кризиса гендерной идентичности у молодых матерей.
Литература
1. Иванова Н.Л. - Психологическая структура социальной идентичности. Дисс. д-ра. психол. наук. Ярославль, 2003, 399 с.
2. Кон И.С. - Мужчина в меняющемся мире М.: Время, 2009. — 496 с.
3. Здравомыслова Е.А., Темкина А. - Социальная конструкция гендера и гендерная система в России//Г ендерное измерение социальной и политической активности в переходный период. Сборник научных статей. Под ред. Здравомысловой Е., Темкиной А. Санкт-Петербург, 1996. 96 с.
4. Ожигова Л.Н. - Гендерная идентичность личности и смысловые механизмы ее реализации: Автореферат Дисс. канд. психол. наук. Краснодар 2006. - 47 с.
5. Леонтьев Д.А., Рассказова Е.И. - Тест жизнестойкости. - М.: Смысл, 2006. - 63 с.
6. Румянцева Т.В. - Трансформация идентичности студентов медицинского вуза в меняющихся социальных условиях: Автореферат дисс. канд. психол. наук. Ярославль. 2005. - 28 с.
7. Khoshaba, D., & Maddi, S. (1999) Early Antecedents of Hardiness. Consulting Psychology Journal, Spring 1999. Vol. 51, n. 2; 106-117.
Рецензент:
Глазков А.В., д.псих.н., проф.
