CC BY
332
Н.Г. АБДУРАЗАКОВА
ГЕНДЕР И МИГРАЦИЯ (К ПОСТАНОВКЕ ПРОБЛЕМЫ)
Хотя массовое переселение отдельных людей, групп населения и целых народов - явление далеко не новое, в конце ХХ - начале ХХ1 вв. оно стало приобретать черты глобального процесса, затрагивающего практически все страны и народы. Значение миграционных процессов длительное время недооценивалось как западными, так и отечественными учеными. Отражением особенностей отечественной науки, длительное время имевшей дело только с процессами внутренней миграции, является определение Л.Л. Рыбаковского, который предложил называть миграцией любое территориальное перемещение, совершающееся между различными населенными пунктами одной или нескольких административно-территориальных единиц, независимо от продолжительности, регулярности и целевой направленности [8]. Приведенное определение можно считать достаточно универсальным и дисциплинарно нейтральным. Но при ближайшем рассмотрении оно все же скорее ориентировано на фиксацию количественных, математико-статистических и демографических параметров внутренней миграции, что представляется недостаточным для современного социологического анализа интересующего нас предмета исследования. В этой связи гораздо более отвечающим целям социологического подхода выглядит определение, включившее в себя одновременно и глобальное измерение миграционных процессов, и его социокультурные составляющие. Так, согласно определению, сформулированному авторами доклада «Государство. Антропоток» Центра стратегических исследований Приволжского федерального округа, миграция, или «антропоток», по сути - одна из форм социальной динамики, означающая «человеческие течения»: сезонные и вековые, локальные и глобальные и т.п., процессы миграции необходимо рассматривать в совокупности с сопровождающими их процессами социокультурной трансляции, переноса, воспроизводства и восстановления [3, с. 9-10].
В современной отечественной науке существует около 40 определений миграции [11, с. 14]. Миграция определяется как «совокупность перемещений населения, связанных с изменением места жительства» [6, с. 161]; «переезд людей из одной страны в другую с намерением обосноваться» [4, с. 421]; «социальноэкономический и демографический процесс, представляющий собой совокупность перемещений, совершаемых людьми между странами, районами, поселениями» [5, с. 159]. Также выделяют широкое и узкое значения понятия миграции. Под миграцией в широком смысле имеется в виду любое перемещение населения за границы определенной территории, независимо от того, на какой срок и с какой целью оно предпринимается. В узком смысле слова миграция - это перемещения, связанные с изменением места постоянного проживания.
В социологической, демографической и экономической литературе существуют различные классификации и типологии видов миграции. Такое многообразие объясняется тем, что разные авторы кладут в основу своей классификации разные основания. Так, внешнюю (эмиграция и иммиграция) и внутреннюю (не предполагающую выезд за пределы своего государства) разновидности миграционного передвижения различают в зависимости от направленности миграционного потока; временную (на определенный срок) и постоянную (переселение и укоренение мигранта на новом месте жительства) различают в зави-
симости от временной протяженности миграции; трудовую (экономическую) миграцию, добровольные и вынужденные передвижения (беженцы и вынужденные переселенцы, жертвы трафика) анализируют, когда принимают во внимание цели, мотивы, способы и причины миграции.
Понятие «гендер» было введено западными социальными исследователями в 1970-1980-е годы, чтобы подчеркнуть то обстоятельство, что важны не биологические или физические различия между мужчинами и женщинами, а культурное и социальное значение, которое общество придает этим различиям. По мнению британского социолога Э. Гидденса, «разграничение пола и гендера является фундаментальным, так как многие различия между женщиной и мужчиной обуславливаются причинами, не являющимися биологическими по своей природе» [2, с. 153]. При употреблении понятия гендер (и его производных) речь идет о социальных, культурных, психологических особенностях позиций женщин и мужчин в общественных отношениях. Как определяет Э. Гидденс, «гендер» - это социально формируемые особенности мужественности и женственности. Гендер, по его словам, означает, прежде всего, «социальные ожидания относительно поведения, рассматривающегося как соответствующее для мужчин и женщин» [2, с. 665].
Исследование гендерной специфики миграционного движения населения предполагает включение гендерной системы координат в анализ всех существующих и научно рефлексируемых типов миграции. Тем не менее, когда исследуются различные аспекты феминизации миграции, чаще всего в поле зрения исследователей попадают различные виды женской трудовой миграции, женской международной миграции, а также гендерные аспекты вынужденной миграции и в особенности проблемы трафика и нелегальной миграции.
Гендер в значительной степени определяет, кто мигрирует и кто остается, почему и когда люди мигрируют и какие формы миграции избираются. В свою очередь, миграция перестраивает гендерные роли, отношения и идеологии как локально, так и глобально. Тем не менее в фундаментальной теории миграции отсутствует гендерная перспектива. Гендер признается большинством теорий миграции нейтральным и универсальным, но фактически они исходят из неявных предпосылок, что мигрант - это мужчина и он действует рационально. В течение многих десятилетий женщины в процессах внутренней и внешней миграции игнорировались, или же им отводилась роль лишь пассивных акторов, которые сопровождают своих мужей, а также выступают как брачные мигранты.
Подъем глобальной экономики, требующий ныне женского эмоционального, физического и сексуального труда, фокусирует внимание на женщине в процессе миграции и побуждает к спорам о феминизации миграции. Ученые изучают следующие вопросы:
- «Как и почему женщины мигрируют?»
- «Как они проходят по определенным миграционным маршрутам и получают работу?»
- «Каковы возможности, трудности и риски, с которыми они сталкиваются?»
- «Как миграция влияет на жизнь женщин, их идентичность и отношения с семьями, домашние обязанности и принимающие общества?»
- «Каким образом проблемы гражданства, прав и безопасности на местном, национальном и международном уровнях учитываются для понимания и улучшения жизни и судеб женщин мигрантов?» [12]
После второй мировой войны большинство трудовых мигрантов, приезжавших в Западную Европу, составляли мужчины (хотя даже тогда были некоторые
группы, в которых преобладали женщины). Это объяснимо, как нам представляется, прежде всего следующими причинами. Во-первых, спецификой рынков рабочей силы, которые требовали прежде всего рабочих низкой или средней квалификации, чей труд предполагал значительные физические усилия. Грубо говоря, если в Руре была потребность в рабочих-металлистах, а в Париже - в строителях, то весьма маловероятно, чтобы на эти рабочие места претендовали ми-грантки из Турции, Алжира или Югославии. Во-вторых, степень и уровень эмансипации женщин во многих странах, являвшихся донорами миграции в 19501960-е годы (в том же Алжире или Турции), были еще достаточно низки, так что представление о занятости женщин встречалось общественным мнением если не в штыки, то достаточно неодобрительно. Однако именно в этот период в передовых индустриальных странах начинают формироваться основные принципы разделения труда между местным населением и рабочими-мигрантами, обусловившими такое явление, как массовая трудовая миграция конца ХХ в. Согласно Е. Тюрюкановой, «международная трудовая миграция - это временные межстра-новые перемещения экономически активного населения с целью приложения своего труда и вступления в отношения работник - работодатель в другой стране. Субъекты такой миграции - трудовые мигранты или работники-мигранты» [10, с. 66]. Другие определения также акцентируют внимание на временном характере перемещения: «Трудовая миграция представляет собой процесс выезда за пределы постоянного места жительства на срок более суток с целью получения заработка с последующим возвращением» [1, с. 6]. Возможно, такое определение не бесспорно, но оно позволяет, как пишет Е. Авдеев, отделить данный вид миграции, во-первых, от ежедневных внутригородских поездок к месту работы, во-вторых, от маятниковой миграции из пригородов, в-третьих, от миграции в общем случае, когда во множестве факторов, вызвавших перемещение, присутствуют и трудовые мотивы, но отсутствует процесс возвращения к прежнему месту жительства.
Тем не менее миграция женщин в Европу происходила и в это время, и главной ее причиной было воссоединение семей: женщины ехали к своим мужьям-гастарбайтерам. В то же время множество женщин мигрировали самостоятельно или по экономическим причинам, или как студенты, или как беженцы в поисках политического убежища.
Но в течение двух последних десятилетий количество женщин-мигрантов в Западной Европе очень быстро увеличивалось. Это связано с тем, что значение двух основных ограничений, о которых писалось выше, заметно снизилось. Западноевропейские рынки труда уже не требуют исключительно грубую физическую силу (хотя в связи с расширением Европейского союза в 2000-е годы в ряде стран Западной Европы возникла легкая паника в связи с гипотетическим нашествием «польских сантехников», «румынских маляров» и пр.). Эти рынки в настоящее время требуют работников так называемого эмоционального труда, т.е. труда, требующего активного и регулярного психологического соучастия и сострадания. К работникам эмоционального труда относят нянь, сиделок, воспитателей, гувернеров и т.п. Эмоциональные виды труда в значительной степени являются гендерно детерминированными. Таким образом, многие из женщин, мигрировавших в Европу, сделали это для того, чтобы получить работу во временном секторе по обеспечению благосостояния, в основном это работа домашней прислуги, уход за детьми, пожилыми людьми и больными, поскольку государственная система социального обеспечения не соответствует требованиям стареющего населения Европы.
Неоднозначную динамику имел и процесс эмансипации женщин. Для жен-щин-мигрантов из африканских и азиатских стран, в особенности тех из них, где господствует ислам и/или где основная жизнедеятельность женщины не выходит за пределы так называемой приватной сферы (ведение домашнего хозяйства), интеграция в общество с иными гендерно-культурными нормами и институциональной организацией существенно затруднена. В то же время модернизированная социокультурная среда дает некоторые шансы «прорыва» к эмансипации, особенно в случае, когда женщина получает возможность изучить язык, найти работу вне дома и обеспечить себе самостоятельный источник дохода. Как правило, это тернистый путь, на котором она вовлекается в противостояние не только с работодателями, иммиграционными службами и просто страдающими предрассудками рядовыми гражданами (как женщина, цветная и «приезжая»), но с мужской частью своего клана, родственной группы.
Наконец, существенным фактором, повлиявшим на динамику миграций в Западную Европу в 1990-е и 2000-е годы, стал распад Советского Союза и прием в Европейский Союз ряда восточноевропейских стран.
В настоящее время труд женщин-мигранток все чаще используется в малом семейном бизнесе, производстве одежды, модной индустрии. Одной из первых эту сферу еще на рубеже 1980-1990-х годов стала изучать французская исследовательница югославского происхождения Мирьяна Мороквасич [12; 13]. Некоторые женщины-мигрантки создали собственный бизнес [15].
Однако для многих женщин миграция связана с деквалификацией. Расовая и сексуальная дискриминация на рынке труда приводит к безработице или занятости в низкооплачиваемых сферах труда.
Бурное развитие в конце ХХ в. индустрии развлечений и таких полулегальных или нелегальных ее отраслей, как порноиндустрия и секс-индустрия, также имело негативные последствия для женской занятости вообще и занятости женщин-мигранток в частности. С секс-индустрией связано такое явление, как трафик (от англ. trafficking in human beings) - различные формы торговли людьми (женщинами и детьми), чаще всего тесно связанные с нелегальной международной миграцией.
Многие десятилетия основными странами-поставщиками «живого товара» выступали азиатские государства, в частности Таиланд и Филиппины, а также в какой-то степени страны Африки и Латинской Америки. Начиная с 1990-х годов ситуация изменилась. Распад Советского Союза сделал новые независимые государства, такие как Украина, Молдова, Россия, крупными поставщиками женщин в секс-индустрию по всему миру.
В современной России, как указывает Е. Тюрюканова, проблема торговли людьми и сам термин, переведенный с английского trafficking in human beings, были впервые «легализованы» на государственном уровне в 1997 г. [9] В 2000 г. Россия подписала Конвенцию ООН против транснациональной организованной преступности (CATOC) и Протокол к ней «О предупреждении и пресечении и наказании торговли людьми, особенно женщинами и детьми». Торговля людьми означает вербовку, перевозку, передачу, укрытие или получение/прием людей, посредством угрозы или использования силы или других форм принуждения, похищения, обмана, мошенничества, злоупотребления властью или зависимостью и/или предоставление или получение платежей или иных выгод в целях достижения соглашения с лицом, имеющим контроль над другим лицом для целей эксплуатации. Эксплуатация может включать эксплуатацию проституции других или
иные формы сексуальной эксплуатации, принуждение к труду или оказанию услуг, рабство или действия, подобные рабству, постановку в зависимость.
Применительно к России и новым независимым государствам, образовавшимся на территории распавшегося СССР, проблема траффика имеет, как минимум, два измерения. С одной стороны, наличествует трафик российских (украинских, молдавских и др.) женщин в Западную и Центральную Европу, Турцию, некоторые арабские страны. В то же время развит трафик женщин из стран СНГ в Россию (а также внутрироссийский трафик).
Даже приблизительные экспертные оценки размеров трафика свидетельствуют о серьезной опасности этого явления. В руки международных торговцев людьми ежегодно попадают от 175 000 до 250 000 женщин и детей из стран бывшего социалистического лагеря. Возглавляет этот печальный список Украина, из которой лишь за первое десятилетие независимости было вывезено более 400 тыс. женщин. Московская организация по борьбе с трафиком женщин «Коалиция Ангела» и Международная миграционная служба оценивают ежегодные потери России от незаконного трафика женщин в 50 тыс. человек. В мае 2004 г., по оценкам Международной миграционной службы, проституцией за пределами своих стран занимались от 50 до 100 тыс. женщин из Молдавии, более 100 000 из Украины и 500 000 из России [7]. Так много женщин из славянских стран оказались вовлеченными в международную секс-индустрию, что во многих частях мира (например, в Турции, Израиле или Англии) всех проституток стали называть словом «Наташа». Девушки и женщины намереваются в кратчайшие сроки заработать приличные деньги, но попадают в сети достаточно налаженной системы сексуального рабства, где предусмотрены все меры сохранения стабильности и недопущения получения сверхприбылей.
Рост нелегальной миграции в целом и трафика в частности подтверждают закономерность, общую, по-видимому, для всех стран: чем выше миграционная привлекательность страны, тем больше иностранных граждан пытаются проникнуть на ее территорию нелегальным путем. Никакая система запретов, препятствующая нелегальному въезду и пребыванию иностранных граждан, адекватно противостоять этим потокам не может. Но это не должно означать, что нелегальную миграцию следует принять как неизбежное зло, сопутствующее росту открытости страны. Генеральным направлением борьбы с нелегальной миграцией должна стать отмена излишних запретов, которые все равно обходятся, расширение форм легальной, контролируемой миграции, с тем, чтобы не вынуждать гонимых людей становиться нелегалами и отдаваться на милость владельцам криминального бизнеса.
Литература
1. Авдеев Е. Трудовая миграция населения в Ставропольском крае в конце XX - начале XXI вв. / Е. Авдеев // Миграционная ситуация и миграционная политика в современном мире. Материалы международной школы-семинара «Миграция: теория, методы и практика регулирования миграционных процессов (3-22 августа 2003, Смоленск). Смоленск, 2003.
2. Гидденс Э. Социология / Э. Гидденс. 2-е изд. М., 2005.
3. Государство. Антропоток. Доклад Центра стратегических исследований Приволжского федерального округа. Н.Новгород; М., 2002.
4. Миграция // Большой толковый социологический словарь (Collins). Т. 1 (А-О): пер. с англ. М., 1999. С. 421.
5. Миграция населения // Краткий словарь по социологии / под общ. ред. Д.М. Гвишиани, Н.И. Лапина; сост. Э.М. Коржева, Н.Ф. Наумова. М., 1988. С. 159-160.
6. Миграция социальная // Учебный социологический словарь. М., 1999. С.161.
7. Реакция христиан на торговлю женщинами из стран Восточной Европы. Режим доступа: http: // www.cef.ru/3/3/a/2724.
8. Рыбаковский Л.Л. Миграционный обмен населением между Центральной Азией и Россией / Л.Л. Рыбаковский // Социологические исследования. 1995. № 9. С. 39-46.
9. Тюрюканова Е. Женская трудовая миграция из России в контексте миграционного режима / Е. Тюрюканова // Россия в XXI веке: экономика, политика, культура. - 2000. Электронный ресурс. Режим доступа: http: // koi.www.vvsu.ru/grc/e-library/files/rossiya_v_XXl_veke_magazine.doc.
10. Тюрюканова Е. Трудовая миграция женщин из России: легальная и нелегальная формы / Е.
Тюрюканова // Женщины и процесс социально-экономического развития в России и других странах СНГ / Информационно-аналитическое управление Аппарата Совета Федерации ФС РФ. Электронный ресурс. Режим доступа: http: // www.budgetrf.ru/Publications/Magazines/VestnikSF/
2000/vestniksf122-10/ vestniksf122-10150.htm.
11. Юдина Т.Н. Социология миграции: к формированию нового научного направления / Т.Н. Юдина. М., 2004.
12. Migration and Gender // Asia Research Institute. Migration Cluster. Режим доступа: http:// www.ari.nus. edu.sg/article_view.asp?id=188.
13. Morokvasic M. In and Out of the Labour Market: Immigrant and Minority Women in Europe / M. Morokvasic // New Community. 1993. Vol. 19, № 3. P. 457-483.
14. Morokvasic M. The Underside of Fashion: Immigrants in the Parisian Garment Industry /
M. Morokvasic // Working Papers in the Social Sciences: University of California, Los Angeles. 1989-90. Vol.
5, № 14. Режим доступа: http://www.cir.ru/docs/socionet/ft/html/xml/cdl/paper-issres/scnt_cdlis-
sres14.htm.
15. Waldinger R. Ethnic Entrepreneurs: Immigrant Business in Industrial Societies / R. Waldinger, H. Aldrich, R. Ward. Newbury Park (Calif.), 1990.
АБДУРАЗАКОВА НЕЙЛЯ ГЕОРГИЕВНА родилась в 1962 г. Окончила Ташкентский государственный медицинский институт, Институт государственной службы при Президенте Республики Татарстан. Ведущий специалист Управления федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения и социального развития по Республике Татарстан. Область научных интересов - миграция, миграционная политика, проблемы социального развития. Автор 3 научных работ.
