Газопроводы как линейные объекты гражданского права (дискуссионные вопросы) Текст научной статьи по специальности «Право»

НАУЧНЫЕ

ФОРУМЫ

2014'2(1)

ГАЗОПРОВОДЫ КАК ЛИНЕЙНЫЕ ОБЪЕКТЫ ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА (ДИСКУССИОННЫЕ ВОПРОСЫ)

GAS PIPELINES AS LINEAR OBJECTS OF CIVIL LAW (CONTROVERSIAL QUESTIONS)

УДК 347

Т.М. ГАНДИЛОВ,

доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ (Московский университет МВД России) e-mail: tgandilov@mail.ru

ТМ. GANDILOV,

doctor of jurisprudence , the professor (the Ministry of Internal Affairs Moscow university

of Russia)

Аннотация: рассматриваются соотношение понятий газопровода как имущественного комплекса и предприятия, критерии отнесения газопроводов к недвижимому имуществу, определение форм собственности на газопроводы, применение лизинга при строительстве и эксплуатации газопроводов.

Ключевые слова: объекты гражданского права, единый недвижимый комплекс, собственность Газпрома, формы инвестирования.

Abstract: Considereds a ratio of consepts of the gas pipeline as property complex and enterprise, criteria of reference of gas pipelines to real estate, determination of forms of ownership on gas pipelines, leasing application at construction and operation of gas pipelines.

Keywords: objects of civil law, uniform immovable complex, property of Gasprom, investment form.

Энергетическая стратегия России на период до 2030 года предусматривает газификацию всей территории России, строительство газопроводов в страны Азиатско-Тихоокеанского региона, расширение существующих газопроводов, развитие портовой и транспортной инфраструктуры для перевозки жидких углеводородов и, наконец, формирование за счет доходов от топливноэнергетического комплекса инновационной экономики.

Очевидно, что претворение в жизнь целей, поставленных в Энергетической стратегии России на период до 2030 года, и сохранение уже достигнутых результатов (поставленных Энергетической стратегией на период до 2020 года) невозможно без фундаментального теоретического исследования правового режима газопроводов.

Необходимость проведения такого исследования, а также актуальность, ценность и значимость его для науки и практики, на наш взгляд, объясняется следующими обстоятельствами.

Во-первых, Россия является крупным экспортером нефти и газа по магистральным трубопроводам и правоотношения, возникающие в этой сфере, являются малоизученными в силу их новизны для российской экономики. Законодательная база в сфере нефтегазовой отрасли находится на стадии своего формирования, она не отличается достаточной эффективностью и имеет немало пробелов и противоречий.

Во-вторых, широкая сеть газопроводов охватывает не только Россию, но и территории зарубежных государств, что не позволяет ограничиться только внутренним законодательством, и, поскольку правовое регулирование транспортировки газа выходит на международный уровень, возникает проблема гармонизации российского законодательства с законодательством зарубежных стран и использование положительного их опыта в российском праве.

В-третьих, в отечественной научной литературе недостаточно фундаментальных комплексных исследований, посвященных

39

2014'2(1)

НАУЧНЫЕ

ФОРУМЫ

правовому режиму газопроводов, анализу правовых проблем, возникающих при строительстве, эксплуатации и обороте газопроводов [5].

В-четвертых, транспортировка российского природного газа на международные рынки и изыскание в этой связи новых путей, разработка альтернативных трубопроводных проектов требует огромных капиталовложений, которые не под силу одной стране. Большие запасы газа в стране автоматически не приводят к высокому уровню добычи. Наглядным примером является Иран. Несмотря на занимаемое в мире второе место по имеющимся запасам природного газа, это государство не в состоянии удовлетворить свои внутренние потребности из-за проблем, связанных с финансированием проектов газоснабжения.

В настоящее время, как известно, основными нормативными актами, регулирующими отношения между субъектами в сфере газоснабжения, по формированию фонда разведанных месторождений газа, его добычи, транспортировки и хранения, а также вывоза газа с территории России являются Федеральный закон от 31.03.1999 г. «О газоснабжении в Российской Федерации» [1] и Федеральный закон от 18.07.2006 г. «Об экспорте газа».

Однако не все возникающие на практике вопросы нашли в них свое решение. Ряд вопросов, как отмечается в научной литературе, вовсе не урегулирован. В частности, отсутствуют четкие правила доступа к свободным мощностям газотранспортной системы, равно как и ответственность собственника Единой системы газоснабжения за непредоставление соответствующей информации, из-за чего пользователи газотранспортной системы оказываются в зависимом от ее собственника положении; не решен также вопрос о единстве правового режима газопровода вместе с земельным участком, на котором он расположен и др.

Отмеченные и иные пробелы в законодательстве говорят о том, что существует острая необходимость в интенсификации исследований правового режима газопроводов как специфических объектов гражданского права, а также правовых форм инвестиционной деятельности в этой сфере.

Не менее важно и анализ действующего законодательства и практики его применения при газоснабжении, выявление противоречий в нормативной регламентации, а также осмысление вопросов теории и прак-

тики правового регулирования отношений, возникающих по поводу газопроводов.

Немалая часть из отмеченных вопросов, в частности, понятие и правовая природа газопроводов как объектов недвижимости, субъектный состав правоотношений в сфере эксплуатации газопроводов, правовое положение владельцев газопровода и их взаимоотношений с собственниками газопровода и другими участниками правоотношений в сфере газоснабжения, а также сравнительный анализ законодательства о правовом режиме газопроводов в ЕС и СНГ нашли свое отражение в упомянутом монографическом исследовании А. С. Лалетиной, посвященном правовому режиму газопроводов. Однако ряд положений, отстаиваемых автором, являются спорными:

1. В частности, представляется неточным утверждение о том, что ГК РФ якобы сводит имущественные комплексы исключительно к предприятиям, и это, по мнению автора, не позволяет регистрировать в качестве предприятия объекты, не используемые для осуществления предпринимательской деятельности. Речь идет о значительной части газопроводов, не участвующих в предпринимательской деятельности и осуществляющих сугубо хозяйственные функции [4].

Во-первых, в качестве объекта гражданских прав, ГК РФ под понятием «предприятие как имущественный комплекс» признает не только само предприятие, но и имущественный комплекс в целом. Поэтому, как правильно отмечается в доктрине, соотношение понятий «предприятие» и «имущественный комплекс» следует рассматривать как соотношение частного и общего [9].

Следует также учесть недавние изменения, внесенные в ГК РФ. Последний вводит в научный оборот новое понятие - «единый недвижимый комплекс», состоящий из совокупности объединенных единым назначением зданий, сооружений и иных вещей, неразрывно связанных физически или технологически, в том числе линейных объектов (ст. 133.1 ГК РФ), к которым применяются правила о неделимых вещах, т.е. как о единых объектах вещного права, признанных неделимыми и в том случае, если они имеют составные части (ст. 133 ГК РФ) [2].

Во-вторых, автор относит газопровод к категории недвижимого имущества. Поэтому вряд ли правильно его, как магистральный (линейный) объект, приравнять к предприятию и говорить о государственной регистрации газопровода. В связи с тем, что

40

НАУЧНЫЕ

ФОРУМЫ

2014'2(1)

газопровод не является субъектом гражданского оборота, государственной регистрации подлежат не сами газопроводы, а права на них как на объекты недвижимости.

2. Научный интерес представляют и критерии отнесения газопроводов к недвижимому имуществу. А.С. Лалетина считает нецелесообразным использовать такой критерий отнесения их к недвижимости как принадлежность газопроводов к категории сооружений [6].

Но ведь такого критерия нет. Законодатель использует такие признаки недвижимости как «связь с землей» и «невозможность перемещения без несоразмерного ущерба их назначению».

К тому же автор выступает против отнесения газопроводов к числу сооружений и в качестве аргумента ссылается на сборноразборный характер сооружений, в т.ч. и газопроводов, в результате чего, последний, по его мнению, можно отнести как к движимому, так и недвижимому имуществу [8, с. 135-136, 221].

Если исходить из того, что газопровод не является сооружением, то возникает вопрос, к какому виду объектов из перечня ст.130 ГК РФ его следует отнести? На это автор не дает ответа.

Кроме того, подвергая критике существующие критерии разграничения движимых и недвижимых вещей и считая их условными и не правовыми, в то же время для отнесения газопровода к недвижимому имуществу предпочтение отдается критерию невозможности использования газопровода по назначению без постоянной связи с землей. Иначе говоря, речь идет «о прочной связи с землей», т.е. о критерии, прямо предусмотренном законом. Спрашивается, чем же предложенный автором критерий отличается от критериев, установленных законодательством? Да ничем.

Кроме того, необходимо учесть, что критерии, предусмотренные в ГК РФ, являются оценочными. В основе признания конкретного объекта недвижимостью лежат не только объективные критерии (т.е. природа самих вещей), но и субъективные факторы, в соответствии с которыми некоторые движимые вещи тем не менее, согласно ст.130 ГК РФ, отнесены к недвижимому имуществу.

3. Научный интерес представляет и вопрос о том, к какой форме собственности относятся газопроводы, входящие в Единую Систему Газоснабжения (далее - ЕСГ).

Исходя из того, что «Газпром» является

акционерным обществом с государственным участием, где более 50% акций находятся в федеральной собственности, в научной литературе отстаивается тезис о том, что ОАО Газпром следует отнести как к федеральной, так и частной собственности государства [8, с.147].

В данном случае, правильнее было бы говорить о праве собственности не на само акционерное общество «Газпром», а на его имущество, на его акции. Кроме того, непонятно, в чем принципиальная разница между федеральной и частной собственностью государства, если в том и в другом случае имущество, так или иначе, находится в собственности государства. Разграничение федеральной и частной собственности государства к тому же вносит путаницу и не соответствует конституционной норме о формах собственности.

Считая право частной собственности государства фактом сложившимся, А.С. Лалетина в то же время, в противовес отстаиваемому выше тезису, утверждает, что собственность ЕСГ относится к частной форме собственности коммерческой организации, каковым является ОАО «Газпром» [8, с. 147-150].

Следовательно, позиция автора по рассматриваемому вопросу не отличается четкостью и не учитывает следующие обстоятельства, которые хотелось бы особо подчеркнуть.

Дело в том, что имущество, на базе которого «Газпром» осуществляет свою деятельность, является его собственностью. А вот к какой форме относится собственность «Газпрома», и какова юридическая природа права собственности на имущество, принадлежащее «Газпрому», закон прямо не определяет.

Далее, «Газпром» не является публичноправовым юридическим лицом, выходящим за рамки цивилистической категории юридических лиц, предусмотренных гражданским законодательством. Поэтому определение формы собственности зависит от правового статуса самого «Газпрома» как юридического лица.

Поскольку «Газпром» функционирует в качестве не публично-правовой, а частноправовой организации, то форма собственности на принадлежащее ему имущество является частной собственностью, несмотря на то, что контрольный пакет акций здесь принадлежит государству. В данном случае есть два объекта права собственности: акции и имущество в натуральном выражении.

41

2014'2(1)

НАУЧНЫЕ

ФОРУМЫ

На эти разделенные между собой объекты, являющиеся двумя сторонами одной монеты, возникает двойное право собственности: государства на часть акции и «Газпрома» на натуральное имущество (вещи, в т.ч. деньги). Иначе говоря, речь идет о двухобъектной сложноструктурной модели права собственности, разработанной в доктрине [7].

4. Представляется спорным также позиция об использовании лизинговой схемы при строительстве и эксплуатации газопровода в качестве формы инвестирования. При этом утверждается, что при строительстве и эксплуатации газопровода лизинг применяется в двух формах: в форме лизинга оборудования для газопровода и в форме лизинга собственно самого газопровода [8, с.164].

В данном случае возникает вопрос, можно ли считать инвестированием в юридическом смысле лизинг самого газопровода, который относится к недвижимому имуществу. Ведь

согласно закону от 25.02.1999 г. № 39 «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой форме капитальных вложений» [3], инвестирование - это вложение капитала, имущества именно в предпринимательскую деятельность, а не в недвижимость, каковым является газопровод.

Правовой целью инвестора является получение в будущем прибыли, дохода от деятельности того, кому передаются деньги, имущество (акционер - акционерное общество; инвестор - застройщик и т.д.). Следовательно, сам инвестор не участвует в той деятельности, которая должна принести доход.

Поэтому, исходя из законодательного понятия инвестиционной деятельности, нет признаков инвестиционной деятельности ни в лизинге оборудования для газопровода, ни в лизинге самого газопровода.

Литература

1. СЗ РФ.1999.№14. Ст.1667 (в ред. от 05.04.2013).

2. Федеральный закон от 2 июля 2013г. «О внесении изменений в подраздел 3 раздела

1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Российская газета. 2013, 5 июля.

3. СЗ РФ. 1999. №9. Ст. 1096.

4. Степанов С.А. Имущественные комплексы в российском гражданском праве. - М.: Норма.

2002. С.1.

5. Клеандров М.И. Нефтегазовое законодательство в системе российского права. Новоси-

бирск. «Наука». 1999; Иностранные инвестиции и ТЭК: вопросы государственно-правового и международно-правового регулирования в странах СНГ: монография. Часть 1. - М., 2011.

6. Лалетина А.С. Правовой режим газопроводов как объектов предпринимательского права:

автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. - М.,2011. С.27.

7. Мозолин В.П. Право собственности в Российской Федерации в период перехода к ры-

ночной экономике. - М.: ИГП РАН, 1992. С.39.

8. Лалетина А.С. Правовой режим газопроводов как объектов предпринимательского права:

дис. ... д-ра юрид. наук. - М., 2011.

9. Лалетина А.С. Правовой режим газопроводов: монография. - М., 2011. С.199.

References

1. CLRF. 1999. № 14. It. 1667. (as amended in 05.04.2013)

2. Federal Law of 2 July 2013. “On Amendments to subsection 3 of section 1 of the Civil Code of the Russian Federation” // Rus. newspaper. 2013, July 5.

3. CLRF. 1999. №9. It. 1096.

4. Stepanov SA. Property complexes in the Russian civil law. Wiley, of “Norma”. 2002. Р. 1.

5. Kleandrov M.I. Oil and gas law in the Russian law. Novosibirsk. “Science”. 1999; Foreign Investment and Energy: issues of public law and international legal regulation in the CIS countries. Monograph. Part 1. Moscow. 2011.

6. Laletina A.S. Legal regime of gas as objects of business law. Synopsis dis. ... Doctors. jurid.

of Sciences, - Moscow, 2011. Р. 27.

7. Mozolin V.P. Property rights in the Russian Federation in the period of transition to a market

economy. - M., GPI RAS. 1992. Р. 39.

42

НАУЧНЫЕ

ФОРУМЫ

2014'2(1)

8. LaletinaA.S. Legal regime of gas as objects of business law: dis. ... Doctors. jurid. of Sciences,

- Moscow, 2011.

9. Laletina A.S. Legal regime of gas pipelines. Monograph. - M., 2011. Р. 199.

(Статья сдана в редакцию 10.07.2014)

АНАЛИЗ ИННОВАЦИОННЫХ ИЗМЕНЕНИИ, ВНЕСЕННЫХ В СЕМЕЙНЫЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ANALYSIS OF INNOVATIVE CHANGES IN THE FAMILY CODE OF

the Russian federation

УДК 347.6

с.г. ДОЛГОВ,

кандидат юридических наук, доцент (Московский университет МВД России) e-mail: sdolgov66@mail.ru

S.G. DOLGOV,

candidate of jurisprudence , Associate Professor (Moscow University Ministry of Internal affairs)

Аннотация: рассматриваются новые положения Семейного кодекса Российской Федерации, которые позволяют лицам, желающим вступить в брак, подать в орган записи актов гражданского состояния совместное заявление о заключении брака в форме электронного документа через единый портал государственных и муниципальных услуг, а также инновационные изменения, устанавливающие запрет лицам, состоящим в союзе, заключенном между лицами одного пола, признанном браком и зарегистрированном в соответствии с законодательством государства, в котором такой брак разрешен, а также лицам, являющимся гражданами указанного государства и не состоящим в браке, быть усыновителями, а также стать опекунами и попечителями.

Ключевые слова: Семейный кодекс Российской Федерации, орган записи актов гражданского состояния, совместное заявление, электронная подпись, несовершенство законодательства, состояние в браке, усыновление, опека и попечительство.

Abstract: discusses the new provisions of the Family Code of the Russian Federation, which allow individuals wishing to marry to submit to the authority of Vital Records joint statement on marriage in the form of an electronic document through a single portal of public and municipal services, and innovative change , establishing a ban persons consisting in alliance concluded between persons of the same sex marriage recognized and recorded in accordance with the laws of the State in which the marriage is allowed , as well as persons who are nationals of the state and not married to be adoptive parents , and become guardians and caregivers.

Keywords: Family Laws of the Russian Federation, the body of civil status, a joint statement, electronic signature, inadequate legislation, marital status, adoption, guardianship.

Наше современное законодательство очень динамично. Принимается множество законов, но часть из них, к сожалению, не работает. Общество, стоит отметить, нуждается в законах, которые не только закрепляют права, но и предусматривают четкие механизмы реализации этих прав.

Конечно же, нет необходимости принимать законы, никак не влияющие на жизнь граждан и общества.

В подтверждение сказанного можно обратиться к Федеральному закону от 28.07.2012 № 133-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской

43