CC BY
210УДК - 821.111.-31-Rowling.09
О. Ю. Коваленко,
преподаватель кафедры иностранных языков
Харьковского национального экономического университета
Гарри Поттер Дж.К. Роулинг и проблемы идейно-художественной специфики литературной сказки
Актуальной проблемой современного литературоведения является исследование жанровой динамики в широком историко-культурном контексте. В аспекте данной проблемы особый интерес представляет литературная сказка, которая является предметом исследования целого ряда научных работ, включающих в круг рассмотрения вопросы генезиса жанра сказки, соотношения мифа и сказки, а также выявляющих национальное своеобразие сказок, как отдельных авторов, так и целых литературных направлений, разных стран и эпох. Актуальность данной работы обусловлена возросшим интересом современной филологический науки к проблемам поэтики в аспекте жанра, теории мифа и их функционировании в контексте мировой культуры.
Размышляя о расцвете и востребованности сказки в ХХ веке, А. Зверев справедливо усматривал причину этого в том, что «сказка сохранила в себе праздничность, почти утраченную культурой нашего времени. Вот почему поэтика сказки оживает в тех явлениях большого искусства, которые вопреки доминирующему абсурду и всем уродствам социальной жизни доносят ощущение мира как карнавального празднества, как вечного обновления и длящегося чуда» [9, с. 647].
Поэтика сказки, которая согласно А. Звереву, помогает большому искусству доносить до читателя «ощущение мира как карнавального празднества, как вечного обновления и длящегося чуда», естественно наиболее ярко и полнокровно предстает в самих сказочных жанрах. Причем это касается не только литературных жанров, но и кинематографических. По мнению известного современного кинопродюсера А. Роднянского, «самыми популярными фильмами в мире стали сказки, которые смотрят взрослые, - «Гарри Поттер» и «Властелин колец» [7, с. 8].
В этой связи уместно вспомнить замечательную мысль известного русского поэта ХХ века В. Луговского «без сказки правды в мире не бывает» [15, с. 10]. Тяга к чуду заложена в глубинах
человеческой психики и потому неистребима, на что указал К.Г. Юнг, разработавший теорию коллективного бессознательного и архетипов как феноменов, выявляющих процессы, происходящие в коллективном бессознательном [см.: 29, с. 113-114; 30,
с. 103-124]. Он, в частности, писал: «Архетипы были и остаются душевными жизненными силами, которые требуют, чтобы их принимали всерьез, и которые самыми необычными способами обеспечивают уважение к себе. Они всегда были источниками защиты и спасения» [30, с. 123].
Особую ценность представляет его суждение о том, что именно мифы и сказки являются упорядоченной и осмысленной формой функционирования и манифестирования архетипов, таящих в себе мистическое предощущение «защиты и спасения» с помощью чуда. С этой точки зрения несомненный интерес представляет классика английской сказочной повести, особенно произведения Дж. Барри «Питер Пэн и Венди», Эдит Несбит о волшебно-фантастических приключениях четверых детей одной английской семьи («Заколдованный замок», «Пятеро детей и чудище», «Феникс и ковер», «История амулета»), цикл романов Дж. Роулинг о Гарри Поттере, первые из которых созданы в конце ХХ, а последние - в самом начале века XXI. Несомненно, каждое из этих произведений обладает своей особой поэтикой и своей суммой нравственно-этических сентенций, но всем им в высшей степени присуща та искрящаяся праздность и тот дух оптимизма, которые и являются отличительной чертой английской литературной сказки ХХ века.
Что касается повести Дж. Барри, которой Л.И. Скуратовская отводит «место самой прославленной повести-сказки» [26, с. 106] начала ХХ века наряду с «Ветром в ивах» Кеннета Грэхема, то уже она содержит в себе элементы волшебно-сказочного мира, характерные для поэтики больших сказочных форм XX века. Одной из специфических особенностей этой поэтики является сочетание бытового и волшебного уровней, естественное вторжение волшебно-фантастического в реалии повседневной действительности, что характерно не только для названных произведений, но и для целого ряда других, таких как «Медный кувшин» Т. Энсти или «Мэрри Поппинс» П.Траверс.
Вообще усилившаяся в XX веке тяга к волшебно-фантастическому породила в литературе мощную волну такого специфического явления, как фэнтези, представленную целым рядом прославленных мастеров этого жанра (Дж. Толкин, У. Ле Гуин,
Р. Асприн, К.С. Льюис, У. Говард, С. Кинг, Э.Р Берроуз, Г. Мейринк), потеснившего даже научную фантастику, но не литературную сказку. Хотя, в определенной мере, фэнтези являет собой не что иное, как специфический сказочный жанр, порожденный социокультурной ситуацией ХХ века, исполненной драматическим ощущением убывающей духовности и реальной угрозы торжества «одномерного» человека. В этих условиях фэнтези как вид фантастической литературы с практически безграничным и не требующим рационального объяснения вымыслом (неотъемлемый принцип научной фантастики) оказалось как нельзя более востребованным.
«Языком нашей глубинной сущности» метко назвала фэнтези известный мастер этого вида литературы У.Ле Гуин. По её мнению, «фэнтези - самая естественная, самая подходящая форма для описания духовных странствий в противоборстве добра и зла в человеческой душе» [12, с. 262]. На этом плацдарме «духовных странствий в противоборстве добра и зла в человеческой душе», воплощаемых писателями в художественных мирах необычайного и фантастического, возникает жанрово-содержательная общность фэнтезийного, сказачного и мифологического типов вымысла, на что обратила внимание и Е.Н. Ковтун в книге «Художественный вымысел в литературе ХХ века» [см., напр. 11, с. 54-55]. С одной стороны, это затрудняет четкую дефиницию фэнтези, сказки и литературного мифа, а с другой - способствует бурному развитию этих ветвей литературы.
В самом деле, фантастическое сегодня, как справедливо замечает А. Генис, «не нуждается в алиби. С тех пор как Гарри Поттер стал главным героем нашего еще незрелого столетия, писатели всех стран и народов вступили в борьбу за его наследство. Мы живем в эпоху, переплавившую магический реализм в обычную сказку, упразднившую критерий правдоподобного для детей любого возраста. Свои первые книги Роулинг выпускала в «слепых» обложках, чтобы взрослые не стеснялись читать их в метро. Сейчас в этом нет нужды. Выдавив другие жанры в нон-фикшн, сказка захватила единоличную власть над словесностью» [5, с. 278].
Мнение А. Гениса, окрашенное определенной долей иронии, вполне серьезно разделяет и столь авторитетный в вопросах оценки современного литературного процесса журнал «Иностранная литература», посвятивший возрастающей роли сказки целый номер под названием «Взрослая жизнь сказки» [2006, № 1]. Собранные в нем современные сказки и суждения о сказке предваряет краткое редакционное вступление, в котором, в частности, говорится
следующее: «Взрослая жизнь сказки» - название на первый взгляд парадоксальное; ведь сказка - жанр, прежде всего детский. Не будем, конечно, забывать о сказках Гофмана, Вольтера или Салтыкова-Щедрина, рассчитанных на взрослых. Но сегодня все чаще именно детская сказка становится популярной у любой аудитории независимо от возраста. И никого уже не удивляет, что книги Джоан Роулинг о Гарри Поттере выпускаются в двух вариантах оформления - чтобы читатель не испытывал неловкости оттого, что он читает роман в «детской обложке». А уж сказочный жанр «фэнтези» и вовсе стал вполне взрослым [10, с. 2 переплета].
Приведенные выше суждения свидетельствуют, на наш взгляд, о широкой востребованности в литературе последних десятилетий и фэнтези, и сказки как жанрообразующих форм, наиболее открытых как к культивированию воображения, так и нравственно-этической проблематики и духовных поисков, озаренных пафосом утверждения высоких идеалов и светлых чувств.
И свидетельство тому - ошеломляющий успех «Гарри Поттера» Джоан Роулинг - «последней великой книги тысячелетия». В самом деле, ни одно литературное явление конца ХХ века и нового тысячелетия не смогло затмить по масштабу популярности серию вышедших друг за другом, начиная с 1997 года, книг о жизни и приключениях подростка Гарри Поттера: «Гарри Поттер и философский камень», «Гарри Поттер и тайная комната», «Гарри Поттер и узник Азкабана», «Гарри Поттер и Кубок огня», «Гарри Поттер и Орден Феникса», «Гарри Поттер и принц-полукровка», «Гарри Поттер и Дары Смерти» (2007) [19; 20; 21; 22; 23; 24; 25].
В то же время «Гарри Поттера», как отмечено в первом разделе, очень часто относят к разряду массовой, то есть низкой (низовой) литературы, аргументируя это его небывалым успехом и массовыми тиражами, что вызывает необходимость более внимательно рассмотреть обоснованность подобных утверждений. Для этого целесообразно, во-первых, остановиться на проблеме соотношения литературной сказки и традиционных жанров массовой литературы, а, во-вторых - на самом понятии массовой литературы.
То, что «Гарри Поттер» является литературной сказкой большого формата, пожалуй, ни у кого из пишущих о нем не возникает сомнений. В самом деле, по своим структурно-содержательным особенностям он с полным основанием вписывается в устойчивую традицию английской литературной сказки, представленной такими известными произведениями, как
«Медный кувшин» Ф. Энсти; «Питер Пэн и Венди» Дж. Барри; «Заколдованный замок», «Пятеро детей и груша», «Феникс и ковер», «История амулета» Э. Несбит; «Мэри Поппинс» П. Траверс; «Хоббит, или туда и обратно» и «Властелин колец» Дж. Толкина; «Хроники Нарнии» К.С. Льюиса. За исключением «Властелина колец» Дж. Толкина, именуемого эпическим фэнтези, и «Сказок Нарнии» -христианского фэнтези или сказочной эпопеи, все остальные произведения обычно обозначаются как сказочные повести или повести-сказки, хотя Н. Демурова в одном из своих исследований об английской сказке и отмечает, что само «родовое понятие сказки» [8, с. 196] отсутствует в английском языке, который использует такие понятия, как fairy tale, folktale, просто tales, beast epic, antropomorphie story, что может быть переведено как сказка, но терминологически все же обозначает «повествовать», «повествование», «рассказ», «история».
Если придерживаться традиционно закрепившихся в литературоведении понятий повести и романа как больших повествовательных эпических форм, отличающихся друг от друга в основном сложностью сюжетных линий, количеством персонажей, временной протяжностью жизненных коллизий и объемом, то произведения Роулинг, безусловно, романы. Так их классифицируют и сама писательница, издатели и критики [см. напр.: 3, с. 14, 23, 67, 94; 6, с. 9], хотя порой их называют и повестями или книгами [6, с. 30, 64, 285; 27, с. 13].
Нам представляется, что правомернее все же их именовать романами, поскольку каждый том «Поттерианы» обладает характерными чертами романного жанра: достаточно большой и увеличивающийся от книги к книге объем (так, если первая книга «Гарри Поттер и философский камень» в русском переводе имела 17 глав и 399 страниц текста, то уже шестая - «Гарри Поттер и Принц-Полукровка» - содержала 30 глав и 672 страницы, предшествующая ей «Гарри Поттер и Орден Феникса» - 38 глав и 828 страниц, а заключительная, седьмая книга «Гарри Поттер и Дары смерти» - 36 глав и 827 страниц); многообразие жизненных коллизий и сюжетных перипетий; значительный временной (длиной в год) в каждой книге отрезок жизни главного героя и целой группы персонажей в необычных условиях специфического учебного заведения. Есть и еще один существенный момент, свидетельствующий в пользу романной принадлежности произведений Роулинг: связанные воедино фабулой, большой группой общих персонажей и общим художественным замыслом развития и становления судьбы главного
героя, они образуют именно романный цикл, далеко превосходящий по своим структурно-художественным параметрам жанр повести [4, с. 264; 13, с. 889; 14, с. 604]. Иными словами, «Гарри Поттер» -роман-сказка.
Столь же устойчиво, как и роман, в литературоведении закрепился термин литературная (авторская, писательская) сказка, определяемая либо как эпический жанр [13, с. 459; 4, с. 283], либо, согласно Л.В. Овчинниковой, как «вид идейно-художественной структуры, существующий в единстве традиционного и нового, строящийся на основе развития функциональных и поэтических особенностей различных жанров фольклорной сказки в соответствии с целями и принципами самых разных авторов на основе художественного синтеза и диалога» [18, с. 116]. И хотя споры и уточнения относительно того, что же все-таки литературная сказка -жанр в его традиционном понимании или вид литературы (последнее представляется более точным определением ее сущности) не утихает, все исследователи практически единодушны в том, что, являясь «вечным» способом художественного отражения мира, метафорой человеческой жизни, она открыта для самых разных литературных воплощений - и в аспекте рода (эпические, драматические, лирические сказки), и в аспекте жанра (сказки-поэмы, сказки-новеллы, сказки-повести или сказочные повести, сказки-романы, сказки-притчи, сказки-пьесы, сказки-пародии, сказки абсурда, научно-фантастические сказки, фэнтези и др.), и в аспекте функциональности (сказки развлекательные, познавательно-дидактические, философские, сатирические, поучительные).
Существует множество определений литературной сказки. Самое краткое и наиболее общее дает «Литературная энциклопедия терминов и понятий: «Литературная сказка (авторская сказка, писательская сказка) - литературный эпический жанр в прозе или стихах, опирающийся на традицию фольклорной сказки» [13, с. 459]. Обращает на себя внимание явная неполнота определения: заявленная как эпический жанр, литературная сказка ниже, оказывается, может существовать и в форме «сказки-пьесы», которая к эпосу, как известно, отношения не имеет.
Более корректным в содержательно-смысловом плане представляется определение, данное исследовательницей скандинавской литературной сказки Л.Ю. Брауде: «Литературная сказка - авторское, художественное, прозаическое или поэтическое произведение, основанное либо на фольклорных источниках, либо сугубо оригинальное; произведение преимущественно
фантастическое, волшебное, рисующее чудесные приключения вымышленных или традиционных сказочных героев и, в некоторых случаях, ориентированное на детей; произведение, в котором волшебство, чудо играет роль сюжетообразующего фактора, служит отправной точкой характеристики персонажей» [1, с. 234]. И хотя здесь тоже упущена драматическая разновидность литературной сказки, исследовательница в другой своей работе делает уточнение относительно того, что литературная сказка заимствует опыт не только романа и поэзии, но и драмы, что ведет к элементам драматизма и лиризма, соединенным с произведениями иных жанров. «В литературной сказке, - пишет она далее, - скрещиваются элементы сказки о животных и волшебной сказки, приключенческой и детективной повести, научной фантастики и пародийной литературы. Последнее особенно характерно для современных произведений этого рода» [2, с. 76-77].
Словом, литературная сказка в силу своих жанрово-видовых особенностей широко открыта для взаимодействия с различными художественно-изобразительными модусами, а поэтому, как справедливо полагает Л.В. Овчинникова, «наиболее правильным и отвечающим сущности рассматриваемого явления следует признать путь выявления своеобразия жанрового синтеза, на основе которого и строятся литературные сказки» [18, с. 107-108].
В связи с присущим природе литературной сказки фантастического начала и структурного принципа жанрового синтеза возникает вопрос о ее соотношении с научно-фантастической, приключенческой и неомифологической литературой, который нашел довольно подробное освещение, в частности, в работах Е.М. Неелова [16; 17]. Л.В. Овчинниковой [18], Т.А. Чернышевой [28] и особенно Е.Н.Ковтун [11].
Так, для Е.М. Неелова несомненна генетическая и типологическая близость литературной сказки и фантастической литературы, в том числе и научной фантастики, о чем говорит и название одной из его книг - «волшебно-сказочные корни научной фантастики». Задаваясь вопросом, что же роднит фольклорную волшебную сказку и литературную научную фантастику, он приходит к выводу, что «в первую очередь - само наличие фантастики» [16, с. 27], а с другой стороны, набор ролей в научной фантастике подобен набору ролей в волшебной сказке (буквально по В.Я. Проппу). «Волшебно-сказочный тип фантастики, - полагает он, - остается продуктивным и устойчиво сохраняется до нашего времени в тех жанрах, в которых фантастика, как и в волшебной сказке, является
жанрообразующим фактором. К числу таких жанров относятся, прежде всего, литературная сказка и научная фантастика» [16, с. 45].
Т.А. Чернышева обращает внимание на расширение художественного мира сказки за счет привнесения в нее реалий научной фантастики - роботов, космических кораблей, звездолётов, инопланетян. В связи с этим она выдвигает идею разграничения «сказочной фантастики» как повествования «с единой фантастической посылкой», то есть своего рода «рассказ о необычайном и удивительном, рассказ о чуде, соотнесенный с законами реальной, детерминированной действительности» [28, с. 52], и модель «игровой фантастики» или «повествования сказочного типа со многими посылками» [28, с. 62], то есть то, что в англо-американской критике именуется «фэнтези».
Продуктивной представляется концепция разграничения моделей художественной реальности, предложенная Е.Н. Ковтун в работе «Художественный вымысел в литературе ХХ века» (2008). Она различает шесть типов вымысла: рациональную фантастику, fantasy, сказочную, мифологическую, сатирическую и философскую условность, подразумевая под условностью (вторичной условностью) явный и намеренный вымысел, основу которого «составляет» повествование о необычайном», то есть о том, «что не имеет аналогий в реальности, «не бывает» или «вообще не может быть»; элемент необычайного, фантастического» [11, с. 35]. Отличительными признаками литературной волшебной сказки, согласно Е.Н. Ковтун, являются сказочная сюжетная посылка, задающая «космологическую модель бытия» [11, с. 119], и наличие волшебных и магических образов, свойств и предметов как особой формы сказочного и мифологического выражения элемента необычайного в структуре произведения» [11, с. 154].
И хотя наличие фантастического, волшебного и магического в повествованиях о необычайном порождает диффузию различных типов вымысла, особенно характерную для фэнтези и литературной сказки, и вызывает сложность их разграничения, тем не менее, в самом общем виде различие между ними коренится именно в специфике основной сюжетной посылки, лежащей в основе содержательно-смысловой матрицы как фэнтези, так и литературной сказки. Фэнтезийная посылка тяготеет к конструированию фантастической реальности, в которой борьба добра и зла, светлых и темных сил происходит, как правило, в замкнутом и локализованном пространстве и времени, не имеющими выхода в реальную действительность и в вечность. Сказочная же посылка
обуславливает создание вымышленного мира глобального характера, ориентированного на своего рода универсальную модель бытия с абсолютным торжеством справедливости и в силу этого всегда пересекающегося с реальным миром.
В свете рассмотренной проблематики, связанный с неопределенным положением современной литературной сказки в жанрово-видовой литературной иерархии (высокая литература -беллетристика - массовая литература) можно сделать выводы, что произведение Дж. Роулинг по своим структурно-художественным и содержательно-смысловым особенностям с полным основанием может быть отнесено к жанру (виду) литературной сказки большой эпической формы (роман-сказка), продолжающей плодотворную традицию английской сказочной литературы ХХ века, представленной именами Ф. Энсти, Дж. Барри, Э. Несбит, П. Траверс и ее фэнтезийной разновидности, сформированной творчеством Дж. Толкина и К.С. Льюиса.
Так же, литературная сказка практически не рассматривается в системе жанров массовой литературы или беллетристики, где основными жанрами, как правило, совпадающими у всех исследователей, выступают детектив, триллер, приключенческий, исторический, женский (дамский) романы, научная фантастика и фэнтези. В то же время синтетическая полижанровая природа литературной сказки как устойчивой матрицы художественного моделирования вечных и фундаментальных нравственно-этических проблем человеческого бытия и метафоры человеческой жизни делает ее открытой для самых разных литературных воплощений, в том числе и в аспекте массовой литературы.
Перспективы исследования. Литературная сказка рубежа XX-XXI веков не получила еще достаточно полного и разностороннего исследования. Освещение этой проблемы носит поверхностный характер в общих монографических обзорах литературной эпохи или связано с анализом произведений отдельного автора. В частности, остается не до конца освещенным вопрос о значении и месте литературной сказки в общем художественном движении европейского и мирового искусства рубежа XX-XXI веков.
Литература
1. Брауде Л.Ю. К истории понятия «литературная сказка» / Л.Ю. Брауде // Изв. АН СССР! Сер. лит. и язык. - 1977. - Т. 36. - № 3. - С. 226-234.
2. Брауде Л.Ю. Скандинавская литературная сказка / Л.Ю. Брауде. - М. : Наука, 1979. - 208 с.
3. Бэггет Д. Философия Гарри Поттера : Если бы Аристотель учился в Хогвартсе / Д. Бэггет, Ш.Э. Клейн. - СПб. : Амфора, ТИД Амфора,
2005. - 431 с.
4. Галич О. Теорiя лп"ератури : пщручник / Галич О., Назарець В., Васильев е. - Кит : Либщь, 2001. - 488 с.
5. Генис А. Чудеса в решете. «Гарри Поттер» для взрослых / А. Генис // Иностранная литература. -2006. - № 1. - С. 277-279.
6. Гиймен А. Мой друг Гарри Поттер / А. Гиймен ; [пер. с фр.] - М. : ООО «Изд-во Астрель» : ООО «Изд-во АСТ», 2003. - 319 с.
7. Грабарь В. Роднянский в ипостаси сказочника / В. Грабарь // 2000. -
2006. - № 32 (11ЛПИ). - С. В8.
8. Демурова Н. Ускользающее своеобразие Беатрикс Поттер / Н. Демурова // Иностранная литература. - 2006. - № 1. - С. 195-197.
9. Зверев А. Похвала сказке / А. Зверев // Сказки века для самых маленьких. - М.-Мн. : Полифакт, 1994. - С. 645-650.
10. Иванова Л.П. Лингвокультурологические аспекты комического
(к постановке проблемы) / Л.П. Иванова // Логический анализ языка. Языковые проблемы комизма ; отв. ред. чл.-корр. РАН Н.Д. Арутюнова. -М. : Изд-во «Индрик», 2007. - С. 560-569.
11. Ковтун Е. Н. Художественный вымысел в литературе XX века : учебное пособие / Е.Н.Ковтун - М. : Высш. шк., 2008. - 406 с.
12. Ле Гуин УК. Ребенок и Тень / УК. Ле Гуин // Иностранная литература. -2006. - № 1. - С. 256-263.
13. Литературная энциклопедия терминов и понятий. - М. : НПК «Интелвак», 2001. - 1600 стр.
14. Лп"ературознавчий словник-довщник / РТ. Гром'як, Ю.1. Ковалiв та н -К. : ВЦ «Академ!я», 1997. - 752 с.
15. Луговской В. Середина века / В. Луговской. - М. : Советский писатель, 1958. - 254 с.
16. Неелов Е.М. Волшебно-сказочные корни научной фантастики / Е.М. Неелов. - Л. : Изд-во Ленинград. ун-та, 1986. - 200 с.
17. Неелов Е.М. О категориях волшебного и фантастического в современной литературной сказке / Е.М. Неелов // Художественный образ и историческое сознание. - Петрозаводск : Изд-во Петрозавод. ун-та, 1974. - С. 39-52.
18. Овчинникова Л.В. Русская литературная сказка ХХ века. История, классификация, поэтика : учеб. пособие / Л.В. Овчинникова. - [2-е изд., испр. и доп.]. - М. : Флинта : Наука, 2003. - 312 с.
19. Ролинг Дж. К. Гарри Поттер и Кубок Огня : роман / Дж К. Ролинг ; [пер. с англ. под ред. М.Д. Литвиновой, стихи в пер. А. Г. Ляха] - М. : ООО «Изд-во «РОСМЭН-Пресс», 2002. - 670 с.
20. Ролинг Дж. К. Гарри Поттер и Орден Феникса : роман / Дж. К. Ролинг ; [пер. с англ. В. Бабкова, В. Голышева, Л.Мотылева] - М. : ООО «Изд-во «РОСМЭН-Пресс», 2002. - 828 с.
21. Ролинг Дж. К. Гарри Поттер и Принц-полукровка : роман / Дж. К. Ролинг ; [пер. с англ. Л. Лахути, С. Ильина] - М. : ООО «Изд-во «РОСМЭН-Пресс», 2002. - 672 с.
22. Ролинг Дж. К. Гарри Поттер и Тайная комната : роман / Дж. К. Ролинг ; [пер. с англ. М.Д. Литвиновой] - М. : ООО «Изд-во «РОСМЭН-Пресс», 2002. - 480 с.
23. Ролинг Дж. К. Гарри Поттер и узник Азкабана : роман / Дж. К. Ролинг ; [пер. с англ. М. Д. Литвиновой] - М. : ООО «Изд-во «РОСМЭН-Пресс», 2002. - 511 с.
24. Ролинг Дж. К. Гарри Поттер и философский камень : роман /
Дж. К. Ролинг ; [пер. с англ. И. В. Оранского] - М. : ООО «Изд-во «РОСМЭН-Пресс», 2002. - 399 с.
25. Ролинг Дж. К. Гарри Поттер и Дары Смерти : роман / Дж. К. Ролинг ; пер. с англ. С. Ильина, М. Лахути, М. Сокольского. - М. : ЗАО «РОСМЭН-Пресс», 2007. - 640 с.
26. Скуратовская Л.И. Детская классика в литературном процессе Англии XIX - XX веков / Л.И. Скуратовская. - Днепропетровск : Изд-во Днепропетр. гос. ун-та, 1992. - 176 с.
27. Хайфилд Р «Гарри Поттер» и наука : Настоящее волшебство / Р Хайфилд ; [пер. с англ. Б. Кобрицова и М. Финогенова]. - Екатеринбург : У-Фактория, 2006. - 448 с.
28. Чернышова Т.А. Природа фантастики / Т.А. Чернышова. - Иркутск : Изд-во Иркутс. ун-та, 1985. - 336 с.
29. Юнг К.Г. Очерки по аналитической психологии / К.Г. Юнг. - Мн. : ООО «Харвест», 2003. - 528 с.
30. Юнг К.Г Психология и поэтическое творчество. К пониманию психологии архетипа младенца / К.Г Юнг // Самосознание европейской культуры ХХ века : Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе.
- М. : Политиздат, 1991. - С. 103-124.
