CC BY
7И.Л. Беленький Г.Г. КРИЧЕВСКИЙ: ДВОЙНОЕ ЗРЕНИЕ БИБЛИОГРАФА-ИСТОРИКА
Григорий Григорьевич Кричевский родился 8(21) марта 1910 г. в Самаре. В 1926 г. он окончил среднюю школу в Москве, во время последнего учебного года, посещая библиотечный спецкурс, получил квалификацию библиотекаря массовых библиотек и навсегда связал свою жизнь с книжным делом. В 1927-1928 гг. он был библиотекарем 70-й московской средней школы, в 1929 г. - сотрудником Библиотечного коллектора редакционно-издательского отдела ВЦСПС, а с января 1930 г. по декабрь 1931 г. состоял в штате Московской областной библиотеки Московского отдела народного образования (с октября 1930 г. заведовал книгохранилищем).
Дальнейший профессиональный путь его был не вполне типичен для гуманитариев его поколения. Его подлинная alma mater - «университет без стен»: книги, в пространстве которых прошла его жизнь; учителя и старшие товарищи; научные исследования; жизненный опыт; традиции и ценности мира «людей книги», в значительной степени сохраненные даже в самые трудные годы, в тех институциях этого мира, где протекала его работа.
Служебные обязанности, выявившийся еще в школьные годы интерес к истории и другим гуманитарным и социальным наукам определили основные направления углубленного самообразования: совершенствование знания европейских языков; изучение литературы по отечественной и всеобщей истории, экономике, политике, дипломатии, культуре, правоведению, статистике и демографии, по проблемам книжного дела и библиографии; освоение информационно-фактографического потенциала словарей, энциклопедий и других справочных изданий.
Начались десятилетия труда библиографа. В ежедневной работе с книгой постепенно кристаллизовались удивительные «библиографическая память» и «библиографическое зрение» Г.Г. Кричевско-го, поражавшие всех, кто обращался к нему за помощью и советом.
В печати Г.Г. Кричевский впервые выступил в 1929 г. с небольшой заметкой «Нужна историческая энциклопедия»1. Со справочно-энциклопедическим делом он был связан всю жизнь - и как автор статей для энциклопедических изданий, и как рецензент справочных пособий, и как исследователь-аналитик.
В декабре 1931 г. по рекомендации Н.В. Устюгова он поступил на службу в библиотеку Коммунистической академии (в 19311934 гг. работал в секторе библиографии, в 1933-1934 гг. возглавлял его справочную группу; в 1933-1936 гг. являлся сотрудником сектора истории).
Работа в библиотеке Коммунистической академии, одном из средоточий общественной и интеллектуальной жизни Москвы тех лет, имела определяющее значение для формирования молодого ученого. Все глубже постигались профессиональные основы выбранного им пути, устанавливались связи с библиографическими учреждениями, печатными органами («Советская библиография», «Историк-марксист»), Государственным словарно-энциклопедическим издательством. Были опубликованы его статьи, обзоры и рецензии по различным проблемам библиографии и цикл статей о государственном строе ряда европейских государств. Г.Г. Кричевский участвовал также в подготовке указателя материалов о втором пятилетнем плане.
В то же время завязываются, расширяются и укрепляются профессиональное общение, научно-творческие контакты и личные отношения с учеными-историками, книговедами, библиотекарями и библиографами. Назовем имена лишь некоторых: А. А. Боровский, Г.К. Вебер, Г.К. Дерман, А.В. Ефимов, Д.Д. Иванов, П.Х. Кананов, Н.П. Киселёв, И.Н. Кобленц, П.К. Колмаков, В.А. Панов, А.А. Покровский, Т.И. Райнов, К.Р. Симон, Л.В. Трофимов, А.Н. Ту-рунов, В.И. Шунков. Призвание, общее дело, профессиональный долг, научные интересы, человеческие привязанности, несмотря на различие судеб и жизненного пути, объединяли Г.Г. Кричевского с этими людьми. Многих из них он считал своими учителями.
С марта 1936 г. по июнь 1938 г. Г.Г. Кричевский работал старшим библиографом кабинета истории народов СССР, с июля 1938 г. по 1941 г. - главным библиографом научного кабинета
1 Революция и культура. - М., 1929. - № 21. - С. 40.
библиографического источниковедения и истории библиографии Всесоюзной книжной палаты (ВКП). Одновременно он вел практические занятия на Высших библиографических курсах ВКП, читал лекции на курсах при Государственной библиотеке СССР им. В.И. Ленина и Научной библиотеке МГУ).
В 1937 г. заочной учебой на историческом факультете МИФЛИ, прерванной Великой Отечественной войной и возобновленной в 1947 г. на истфаке МГУ, начался растянувшийся на 30 лет путь Г.Г. Кричевского к формальному диплому, свидетельствовавшему о получении им высшего исторического образования. В 1967 г. это был уже европейски известный библиографовед, автор признанных исторических исследований (в том числе посвященных декабристскому движению, который уже ряд лет вел занятия на историческом факультете МГУ.
Если позднее начало этого пути в довоенные годы можно как-то объяснить объективными условиями времени - только во второй половине 1930-х годов были сняты ограничения на поступление в вузы лиц из непролетарских городских слоев, - то происходившее в этом плане в послевоенный период имеет, видимо, глубоко личностные, внутренние причины. 20 лет на пути к диплому - одно из многих внешних выражений парадоксальности облика этого удивительного человека.
Идеи, замыслы и планы буквально переполняли, захлестывали его. С присущей ему самоиронией он часто говорил о себе: «Тысяча и один план».
Дисциплина ума, в столь превосходной степени отличающая его научные труды и библиографические справочники, дисциплина служебного долга, свойственная людям его поколения, неизбежно уступали позиции страстности его натуры, сопряженной с неуемным стремлением к овладению - опять-таки парадокс - регулярным, систематическим знанием о книжных богатствах и социально-политической реальности, описываемой ими и одновременно упорядочиваемой ими. Неимоверность, почти химеричность этих интенций рождала все новые и новые планы... и отодвигала исполнение ранее задуманного.
И все это совмещалось со строгим ratio поведения Г. Г. Кричевского в реальной действительности. Иначе он не мог бы работать в лагерях для военнопленных с первых месяцев войны по август 1944 г., а в 1945-1946 гг., по заданию Президиума АН
СССР, изучать состав немецких и австрийских библиотек при подготовке репараций.
После возвращения Г.Г. Кричевский возглавил сектор справоч-но-библиографического обслуживания ФБОН (с. 1969 г. - ИНИОН), с лета 1985 г. преобразованного в одноименную группу. Вместе со своими сотрудниками он создал первоклассный справочно-библио-графический фонд, включавший основной репертуар отечественной библиографической литературы и целенаправленно комплектуемый корпус важнейших источников иностранной библиографии. Отличительная черта деятельности сектора - высокий уровень обслуживания; само же имя Г.Г. Кричевского стало в библиографической практике выражением возможности успешного разыскания в сложнейших поисковых ситуациях. Г.Г. Кричевский - замечательный библиограф-практик, досконально знавший мировую библиографическую литературу (никогда не прекращавший ее комплектование в стенах ИНИОНа), вместе с тем ее глубокий исследователь и аналитик.
В 1962 г. он выпустил остающийся и сегодня уникальным по полноте охвата материала труд по истории и современному состоянию общей иностранной библиографии1. Первоначальный вариант этой работы готовился как часть намечавшейся еще в 1951 г. совместно с К.Р. Симоном книги по истории иностранной библиографии. Г.Г. Кричевский должен был сопроводить написанный К.Р. Симоном историографический очерк перечнем библиографических указателей2. Однако в итоге получились две самостоятельные книги.
Книга Г. Г. Кричевского состоит из очерков истории создания библиографических указателей книг, периодических изданий и статей, официальных изданий трудов обществ и съездов, диссертаций, библиографий. Далее следует перечень характеризуемых изданий (с подробным описанием) и их сводная таблица по странам. Четкая структура исследования, аналитическое содержание очерков, наличие сводной таблицы позволили представить материал с различных точек зрения и чрезвычайно удачно совместить историко-библиографический и справочный аспекты. Работа была высоко оценена в отечественной и зарубежной прессе и, сохраняя
1 Кричевский Г.Г. Общие библиографии зарубежных стран. - М., 1962. Странно, что эта книга даже не упомянута в учебнике Л.Б. Грузиновой «Библиография. Раздел 2. Иностранная библиография» (М., 2003).
2 Симон К.Р. История иностранной библиографии. - М., 1963.
функции путеводителя, остается непревзойденным образцом с методической точки зрения.
Публикация этого труда закрепила в глазах научной библиографической общественности профессиональный авторитет и высочайшую квалификацию его автора, ранее известные более узкому кругу людей, непосредственно общавшихся с ним и слушавших его доклады и лекции. Впоследствии Г.Г. Кричевский неоднократно обращался к мысли о необходимости переиздания книги, точнее, создания принципиально новой работы, учитывающей весь корпус изданных за эти десятилетия библиографических источников. Реализация этого замысла имела бы огромное значение.
Работа по комплектованию фонда сектора определяла и постоянный интерес Г. Г. Кричевского к истории и современному состоянию отраслевой библиографии, библиографии отдельных видов изданий, значительное внимание он уделял биобиблиографии. Для его работ о состоянии и типах иностранной библиографии характерен строгий лаконизм, своеобразный максимализм краткости. Вместе с широтой охвата материала, четким представлением фактических данных и полным отсутствием общих рассуждений это порождало чрезвычайно близкий энциклопедическому стиль изложения. Типичны и жанры опубликованных им работ: список (перечень), иногда в табличной форме, рецензия или обзор. Однако при их внешнем подобии каталогу и реестру, таблице и перечню его труды всегда историчны, что проявляется, прежде всего, во внутренней структуре текста, прочитывается в логике целого.
Наиболее близкий Г.Г. Кричевскому жанр собственно исто-рико-библиографических работ - персоналии. Его перу принадлежат исследования о крупнейшем русском библиографе рубежа столетий Д. Д. Языкове. Особенно велика его заслуга в деле сохранения памяти о выдающихся деятелях советской библиографии Д.Д. Иванове, К.Р. Симоне, Л.В. Трофимове. В публичных выступлениях Г.Г. Кричевский рассказывал и о некоторых крупнейших западных библиографах. В последние годы особенно интересовала его личность английского библиографа Т. Бестермена, статью о котором он написал в 1970 г. для третьего издания БСЭ.
Теоретизирование на библиографические темы никогда не привлекало Кричевского. Его немногочисленные выступления по актуальным вопросам теории и методики - всегда осмысление реальных процессов и ситуаций библиографии. Теоретические взгляды выражались в выборе тем для анализа, логике структуры и
способе изложения материала в его работах по истории и современному состоянию мировой и отечественной общей и отраслевой библиографии.
Сердцевину методологической программы Кричевского составляет его убежденность в необходимости создания и разработки такой системы библиографических знаний, которая, воссоздавая реальную систему и историю библиографического учета, фиксировала бы в указателях важнейшие моменты историко-теоретического развития библиографии.
Идея путеводителя как памяти библиографии и универсального пособия для практического работника - одна из важнейших в научном творчестве Кричевского. В этом он, безусловно, наследник лучших традиций отечественной библиографии, идей Н.М. Лисовского и И.Н. Кобленца.
Принимая участие в работах библиографической комиссии, Кричевский стал горячим сторонником идей стандартизации терминологии, уточнения понятийного аппарата библиографии.
Совместно с другими он готовил к печати книгу К. Р. Симона «Библиография: Основные понятия и термины»1. Будучи убежденным сторонником точности понятийного аппарата, он, однако, отошел от работ в области стандартизации, когда в них выявились некоторые тенденции к схоластическому теоретизированию. Поддержал он и тезис о различии библиографии и библиографоведения, о чем, в частности, говорил на заседании библиографической комиссии в январе 1976 г. Вместе с тем он остался равнодушен к концепции нау-коведческого плана в этой области, получившей распространение с середины 70-х годов. В беседах с автором настоящей статьи Кричев-ский неоднократно повторял, что сущность библиографии он видит «в единстве искусства и прикладного знания».
Заинтересовавшись статистикой и возможностями статистического метода исследования, Кричевский считал вполне правильным и разумным использовать этот метод (в его наукометрической модификации) для анализа библиографических явлений и применил его в работе, написанной в соавторстве с Б. А. Семеновкером2.
Не вызвали у Г.Г. Кричевского печатного отклика постоянно возрождающиеся споры о смысле, предмете и задачах рекоменда-
1 Симон К.Р. Библиография: Основные понятия и термины. - М., 1963.
2 Разработка советским библиографоведением проблем зарубежной библиографии (статистический анализ) // Вопросы библиографоведения. - М., 1977. - Вып. 2. - С. 67-95.
тельной библиографии. Исследуя в «треугольнике» «книга - библиография - читатель» исключительно библиографию, он остался чужд идеям книговедения (общего учения о книге и книжном деле), как в его ранних (начала XX в.) вариантах «философии книги» и более поздних социологизаторских интерпретациях, так и в форме современных науковедческих и информационно-коммуникативных построений. Не противопоставляя различные аспекты видения книги, Г.Г. Кричевский в своих работах оставался на позициях аналитика и историка именно мира библиографии в его реальности1. Однако размышляя над вопросами точности понятийного аппарата и предложив чрезвычайно содержательный термин «библиограмма» для определения сущности библиографической записи, Г.Г. Кричевский опирался на некоторые семиотические представления . Пристально всматривался он в новые явления на библиографическом горизонте, стремился понять их исторические корни и будущие перспективы. Так, еще в 30-е годы Г. Г. Кричевский отмечал роль и значение реферативной информации, чем содействовал созданию ВИНИТИ.
К сожалению, библиографические заметки Г.Г. Кричевского не нашли достаточно полного отражения на страницах современных энциклопедических изданий, хотя по природе своего стиля он был, как уже отмечалось, мастером энциклопедического жанра.
Профессиональный, исследовательский интерес к социально-политическим проблемам отечественной и зарубежной истории характерен для всех этапов научной биографии Г.Г. Кричевского. Неважно, что являлось первичным импульсом, а что следствием и формой реализации: библиографические или научно-исторические занятия, важно иное: уже в библиографической профессиональной деятельности 30-40-х годов Г.Г. Кричевский состоялся как историк. Среди его трудов первое место занимают библиографические и библиографоведческие изыскания, но все они историчны по своему духу, методологической установке, характеру видения исследуемого предмета, пониманию того, что любые библиогра-
1 При этом он в беседах необычайно высоко оценивал научные идеи П.Х. Кананова, крупнейшего отечественного книговеда философской ориентации.
2 См.: Узилевский Г .Я. О семиотических основаниях теории библиографического описания // Науч. и техн. информация. Сер. 2. - М., 1979. - № 5. - С. 1-6.
фические явления всегда отражают реальную социально-культурно-историческую жизнь.
Эпоха и научная среда библиотеки Коммунистической академии, формировавшие Г.Г. Кричевского, определили круг его научно-исторических занятий: социально-политическая история Германии начала XX в. и история декабристского движения в его международных связях и отражении.
Исследование Бюловского блока - одного из узловых вопросов истории империалистической Германии в начале XX в. - стало темой кандидатской диссертации Г.Г. Кричевского, защищенной им в 1973 г.1 Оценка этой работы по существу - дело историографов проблемы, отметим лишь, что в ее основу положен широкий круг исторических источников: парламентские материалы, документы политических партий, публицистика 1906-1909 гг., мему-арно-эпистолярная литература, документы Архива внешней политики России, статистическая документация выборов 1907 г. Это исследование, представляющее собой законченную монографию, так и не нашло до сих пор своего издателя.
Историческое мышление Г.Г. Кричевского интернационально. Идея истории как истории всемирной сущностна и органична для него. Столь же значимы понятие единства европейской культуры и идея неразрывной внутренней связи исторической жизни европейских государств. Компаративизм (в истинном, очищенном от наслоений смысле этого слова) - отличительная черта его исследовательской методологии, и библиографической, и исторической.
В беседах с ним постоянно возникали темы параллелизма и взаимосвязей отдельных событий, явлений и процессов отечественной и всеобщей истории, планы, замыслы, предположения возможной исследовательской работы в этом направлении2. Некоторые из них связаны с изучением декабристского движения. Опубликованные им статьи по проблемам декабризма касаются малоизученных вопросов и весьма актуальны.
С наибольшей выразительностью органическое единство библиографического и источниковедческого поиска выявилось в
1 Кричевский Г. Г. Консервативно-либеральная коалиция в Германии в 1906-1907 гг. (Бюловский блок): Автореф. дис. ... канд. ист. наук. - М., 1973.
2 Его память сохранила и указания на некоторые неосуществленные проекты, планы и замыслы ученых старшего поколения. Однако тема «Незаписанные воспоминания Г. Г. Кричевского как историографический источник» заслуживает особого рассмотрения.
капитальном труде «Диссертации университетов России. 18051919 гг.», к работе над которым он приступил во второй половине 30-х годов. Библиографический свод содержит данные о 1018 докторских и 1877 магистерских диссертациях, защищенных в восьми университетах России: официальные названия диссертаций, сведения об их публикации и рецензиях на печатные издания, регистрация опубликованных материалов о публичных диспутах и помещенных в печати отзывах о диссертациях, списки оппонентов.
Справочно-библиографическое и фактографическое значение работы Г.Г. Кричевского заключается в том, что она с максимальной полнотой воссоздает историю русских диссертаций XIX -начала XX в. как социокультурного института и определенного типа научного текста - ценнейшего источника по истории науки.
Объем социально-исторического и научного материала, описываемого в своде, разнообразие приводимых справочных данных обусловили сложность его структуры. Необходимость многоаспектного представления информации (по университетам и входящим в их состав факультетам, разрядам наук, хронологии защиты, алфавиту названий диссертаций и фамилий диссертантов, систематике тем диссертаций и ключевых терминов и имен, входящих в их названия) определила то значение, которое Г. Г. Кричевский на протяжении десятилетий работы над сводом придавал созданию адекватного научно-справочного аппарата. Только составление именного указателя, содержащего даты жизни диссертантов и оппонентов, потребовало от него неимоверных затрат времени на преодоление трудностей, понятных каждому, занимающемуся биографическими разысканиями. Хотя рукопись (30 п. л.) была подготовлена к публикации, но и в 1989 г. Кричевский считал, что она еще не закончена, и вносил необходимые дополнения в основной текст и справочный аппарат.
Значение труда Кричевского огромно. За обманчивой монотонностью библиографических и фактографических сведений (благодатного материала для науковедческих разработок, так как представлен полный корпус научных текстов определенного типа и хроника развития важнейшего института науки) встает не описанный и не исследованный в достаточном объеме пласт отечественного культурного наследия. Работа над памятником
отечественной науки для Кричевского была неотделима от изучения мировых традиций1.
Труд этот, можно сказать, является главным делом его жизни. В последние годы Г.Г. Кричевский начал работать над «Путеводителем по русской библиографии» - справочником, абсолютно необходимым в повседневной работе сотрудников библиотек. И этот, и многие другие его замыслы и начинания (как, например, антология «Программные тексты европейских историков»), к сожалению, не были завершены.
Силы Григория Григорьевича - «Гри-Гри», как любовно называли Кричевского в разговорах между собой его коллеги, - таяли. 15 октября 1989 г. его не стало. С ним кончилась целая эпоха в жизни ФБОН/ИНИОН, - в жизни, в которой его огромные познания, его талант, наконец, само его имя стали одним из олицетворений человечески одухотворенной библиографии «доинтернетовского» времени. В конце 1990-х годов скончалась его жена; вскоре ушла и его дочь. И как ни трагично писать об этом, очевидно, погиб его архив.
Всё же судьба оказалась милостивой к его главному труду. Машинописный экземпляр рукописи «Диссертации в университетах России.» семья успела передать исследователю системы аттестации научных кадров в Российской империи А.Н. Якушеву, работавшему в Ставропольском государственном университете. Благодаря его усилиям книга Григория Григорьевича Кричевского увидела свет несколькими изданиями. Наиболее полное было опубликовано в 2004 г.2
В нем расширено описываемое в справочнике университетское пространство: включены сведения о диссертациях, защищен-
1 Ему принадлежит и первое целостное историко-культурное описание института ученых степеней в университетах дореволюционной России.
См.: Кричевский Г.Г. Ученые степени в университетах дореволюционной России // История СССР. - М., 1985. - № 2. - С. 141-152.
2 Кричевский Г. Г. Магистерские и докторские диссертации, защищенные на историко-филологических факультетах университетов Российской империи (1755-1918): Справочное пособие / Сост., предисл., науч. ред. и посмерт. изд. Якушева А.Н. - 3-е изд., испр. и доп. - Ставрополь, 2004; Кричевский Г.Г. Магистерские и докторские диссертации, защищенные на юридических факультетах университетов Российской империи (1755-1918): Справочное пособие / Сост., предисл., науч. ред. и посмерт. изд. Якушева А.Н. - 3-е испр. и доп. изд. - Ставрополь, 2004; Кричевский Г. Г. Магистерские и докторские диссертации, защищенные на физико-математических факультетах Российской империи (17551918): Справочное пособие / Сост., предисл., науч. ред. и посмерт. изд. Якушева А.Н. - 2-е изд., испр. и доп. - Ставрополь, 2004.
ных в Дерптском (Юрьевском) университете. Вместе с тем несколько сужен объем сообщаемых сведений относительно каждой защиты: исключены данные об оппонентах на магистерских и докторских диспутах и публикациях отчетов о них в периодической печати.
Безусловно, это несколько ослабляет науковедческий потенциал труда Г. Г. Кричевского. Тем не менее его публикация, даже в немного урезанном виде, - эпохальное событие в отечественной справочной литературе, посвященной истории русской науки.
Имя Григория Григорьевича Кричевского теперь будет сохранено навсегда.
«Труды и дни» замечательного ученого, Г.Г. Кричевского -воплощение жизненности лучших традиций отечественной библиографии. Его библиографическое творчество, библиографическое мышление являют собой единение классических и романтических черт. Романтизм предположений и планов в окончательном итоге оказался жестким реализмом осознания существующего положения вещей, нравственным императивом служения подлинным смыслам, целям и задачам науки о книге в нашей стране -служения, ставшего призванием, долгом и судьбой.
