CC BY
137
Так в рассказе «Случаи mania grandiosa», вынесенное в заголовок латинское наименование болезни, является диагнозом неадекватного социального поведения людей: боязнь людских сборищ, помещение животных и людей в сундук, чтобы держать взаперти; поиски «предосудительного» в прессе. Писатель рассматривает эти случаи не как проявление общественной жизни, а как случаи тяжелого психоза, причины которого нужно искать только в цивилизации, что выражается в медицинском термине, ставшим заголовком рассказа, и выполняющим не только функцию называния произведения, но и функцию выражения авторской идеи.
Номинативная и прагматическая функции реализуются и в заголовке рассказа «Perpetuum mobile». Образ вечного движения, который лежит в основе латинского выражения, является метафорой праздной жизни, состоящей из поездок, встреч, выпивок, игры в винт уездных чиновников и господ. Они не способны ни испытывать сильные чувства, ни исполнять свой общественный долг. Ни изменить что-либо в своей жизни. Использование заимствованной языковой единицы акцентирует универсальный характер этого явления.
Исследование прагматического контекста и всего текста в целом позволяет выделить основные прагматические функции заимствованной лексики, определить иллокутивную силу высказывания.
Заимствования, будучи стилистически маркированной лексикой, выполняют характеризующую функцию, служат средством создания образа и его индивидуализации.
Важной функцией варваризмов является отражение социально-культурной среды, индивидуального лексикона персонажа, повышение эстетической ценности текста, создания определенных стилистических эффектов и идентификация художественной манеры писателя. В отдельных случаях заимствованная лексика играет ключевую роль в тексте, реализуя сюжетообразующую и текстообразующую функции. Выполняя номинативную функцию в заголовке (в препозиции) или обобщающую в конце произведения (в постпозиции) заимствование отражает смысловую детерминанту структуры текста.
Таким образом, анализ произведений А.П. Чехова позволяет сделать вывод о характерном для творческой лаборатории писателя использовании заимствований - важного средства воплощения авторской интенции.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Алефиренко Н.Ф. Теория языка. М., 2007.
2. Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка. М., 1986.
Н.А. Гурдаева
ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ТЕРМИНОВ В ЛИТЕРАТУРНОМ ЯЗЫКЕ
Терминология - одна из самых подвижных, быстро пополняющихся областей общенародной лексики. Несмотря на тесное взаимодействие языка науки (терминология занимает в нем центральное место) и общелитературного языка, между ними существует ряд отличий лексико-семантического, нормативно-стилистического и, конечно, функционального, характера.
Основанием для такого разграничения является, в первую очередь, соотнесенность терминов и общеупотребительных слов с различными понятиями. Термины, в отличие от обычных слов, называющих общие представления или бытовые понятия, всегда выражают понятия специальные.
Для термина, в отличие от обычного слова, которому Д.Н. Шмелев приписывал «семантическую неопределенность» [6, 21], обязательна семантическая определенность, он в языке науки используется только в прямом значении и требует особой строгости употребления. По отношению к термину нельзя говорить о развитии значения, которое приводит к появлению различных оттенков. Не свойственно терминам в пределах языка науки и образное употребление.
По мнению многих ученых, слово может называться термином только тогда, когда ему наряду с номинативной присуща дефинитивная функция [7]. «Слово исполняет номинативную или дефинитивную функцию, т.е. является средством четкого обозначения, и тогда оно простой знак,
или средством логического определения, тогда оно - научный термин», - писал В.В. Виноградов [2,12]. Цель термина не столько назвать понятие, сколько определить его, ограничивая рядом дифференциальных признаков, указывая назначение предметов, отмечая их функции, свойства, качества.
По сравнению со словами общелитературного языка, термины лишены проявления собственно языковых форм развития. Возможности свободной сочетаемости терминов ограничены, так как они выступают в составе специальных устойчивых или свободных сочетаний. Прикреплен-ность термина к узкоспециальному понятию лишает его возможности входить в синонимические ряды, связанные со стилистическим разграничением слов. Реализация других семантических процессов (полисемии, омонимии, антонимии) у терминов встречается довольно редко и расценивается как слабость и недостаток терминосистемы [3, 58].
В течение последних десятилетий отмечается лавинообразный рост информации во всех областях знаний, производственной и научной деятельности. Это влечет за собой появление новых понятий и соответственно их наименований. Происходит, во-первых, резкое увеличение в лексике терминов, доступных узкому кругу носителей языка и, во-вторых, интенсивное проникновение специальной лексики в общеупотребительный язык.
Освоение специальной лексики литературным языком называется детерминологизацией и зависит от частоты употребления таких слов, от активности их использования в разных стилях речи. Детерминологизация обычно осуществляется в результате обобщения специального значения в процессе употребления слова. Происходит расширение круга его применения, сферы употребления.
Но терминология и содержательно, и функционально связана с узкой сферой профессионального общения специалистов определенной области науки, только специалистам доступны истинное и глубокое понимание значения каждого термина и специфика его точного использования в речи. Попав в сферу широкого употребления языка и став достоянием обширного круга пользователей, неспециалистов, термин утрачивает специфические черты, свойственные терминам, и приобретает качества, присущие общеупотребительной лексике.
В первую очередь при детерминологизации наблюдается упрощение семантики термина, точное, полное и глубокое определение понятия уступает место приблизительному, наивному толкованию.
Например, по данным «Большого толкового словаря русского языка», "Стафилококк - это род болезнетворных неподвижных бактерий" [1, 1264].
При употреблении в речи неспециалистов значение этого слова предельно упрощается, например:
У меня в мозгу сидел золотистый стафилококк. Он ел мой мозг и гадил туда (Павел Санаев. Похороните меня за плинтусом).
Я помнил, что сгнить от гайморита не успею, потому что, если буду потный, бабушка убьет меня раньше, чем проснется стафилококк (Павел Санаев. Похороните меня за плинтусом).
Специальные понятия в терминологических и толковых словарях трактуются по-разному.
По данным энциклопедического словаря медицинских терминов, "Вирус - это неклеточные формы жизни, состоящие из нуклеиновой кислоты (ДНК или РНК) и белковой оболочки (капси-ды). Форма палочковидная, сферическая. Размер 15-350 нм и более. В. - внутриклеточные паразиты, лишенные собственного синтезирующего аппарата. Они размножаются в живых клетках, используют их ферментивный аппарат и переключают клетку на синтез зрелых вирусных частиц -варионов. В., подобно другим организмам, способны к эволюции" [5, 201].
«Большой толковый словарь русского языка» дает следующее значение этого слова: "Вирус -это мельчайшие микроорганизмы, размножающиеся в живых клетках и вызывающие инфекционные заболевания у человека, животных, растений" [1].
В словаре медицинских терминов, "Ген - структурная и функциональная единица наследственности, контролирующая образование какого-либо признака, представляющая собой отрезок молекулы дезоксирибонуклеиновой кислоты (у некоторых видов - рибонуклеиновой кислоты)" [5, 49].
В «Большом толковом словаре русского языка» "Гены - биол. Материальные носители наследственности в животных или растительных организмах" [1, 199].
Проникая в систему общеупотребительной лексики, термин, адаптируясь к ней, становится частью этой системы. Слово утрачивает определенные семы, составляющие дефиницию понятия, сохраняя только те элементы семантики, которые понятны пользователю-неспециалисту (чаще всего это интегральные семы). Такая номинация превращает термин в обычное слово, соотносящееся с понятием, которое сложно выделить из ряда подобных.
При регулярном употреблении в речи терминов неспециалистами может наблюдаться и искажение смысла, подмена одного понятия другим:
Отводя от меня невзгоды, ОН перехватывает их, классифицирует, фиксирует письменно и перерабатывает в некую субстанцию, в желтоватую муку, которая является идеальным удобрением для всех растений, - в том числе и для цветов (В. Шефнер. Отметатель невзгод, или Сампо XX века).
В данном примере говорящий (как видно из контекста) отождествляет понятия «субстанция», «вещество», «масса». Хотя по данным «Толкового словаря русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, "субстанция - (в философии) первооснова, сущность всех вещей и явлений" [4, 777]. "Вещество - вид материи; то, из чего состоит физическое тело. Органические вещества. Взрывчатые веществ" [4, 78]. "Масса - тестообразное, бесформенное вещество, густая смесь. Древесная масса" [4, 344].
Подобное видим и в следующем примере:
- Вы ошибаетесь, - ответил ботаник. - Я не собираюсь уходить от жены. Но я боюсь ее.
- Ксенофобия, то есть женобоязнь? Или какой-нибудь комплекс по Фрейду? (В. Шефнер. Фиалка молчаливая).
"Ксенофобия - (спец.) 1. Болезненный, навязчивый страх перед незнакомыми лицами. 2. Ненависть, нетерпимость к чему-нибудь новому, незнакомому, иностранному" [4, 311].
Природа термина, которому присущи однозначность и семантическая четкость, лишает его предпосылок для развития полисемии. Одно из главных требований к термину - наличие единого значения в пределах одной терминологической системы. Тем не менее, спускаясь на уровень бытовой лексики, термины изменяют свою семантическую структуру, будучи вовлеченными в общелитературное употребление, многие узкоспециальные слова становятся активными участниками лексико-семантических процессов, присущих обычным словам, в частности, они преобретают способность к развитию лексического значения. Например:
"Аморфный - 1. Не имеющий кристаллического строения (спец.). Аморфное вещество. 2. перен. Бесформенно-расплывчатый" [4,23].
"Вирусы - 1. Мельчайшие микроорганизмы, размножающиеся в живых клетках и вызывающие инфекционные заболевания у человека, животного, растения. 2. О том, что является возбудителем нежелательных социальных, психических явлений. 3. Информ. Специально созданная компьютерная программа, способная присоединяться к другим программам, засорять оперативную память и выполнять другие нежелательные действия. Компьютерный вирус" [1, 132].
"Трение - 1. Сила, препятствующая движению одного тела по поверхности другого (спец.) Коэффициент трения. 2. Движение предмета по тесно соприкасающейся с ним поверхности другого предмета. Детали износились от трения. 3. перен. Враждебные столкновения, споры, мешающие ходу дела. Трения между сослуживцами'' [4, 809].
Появление у специального слова переносного значения можно считать яркой чертой детерминологизации. Характерно, что метафорическое переосмысление быстро охватывает новые термины, и это лишний раз подтверждает положение о том, что метафорическая экспансия в первую очередь наблюдается со стороны тех слов, которые являются обозначениями актуальных для носителей языка предметов и явлений. Когда речь идет о термине, то вторичные значения в общелитературном языке, как правило, выдвигаются на первый план.
Об активном функционировании специальных слов в различных сферах общения свидетельствует появление у них метафорических значений, не зафиксированных словарем:
Настоящий учитель всегда готов к бунту, как капитан, но как мастер единоборств, если уже бой предложен, никогда не отвечает на удар противника симметричным ударом той же силы. А Серафима была мастером со стажем (Аркан Кариев. Ведьма).
Симметрия, по данным «Большого толкового словаря», - "это соразмерность, полное соответствие в расположении частей целого относительно центра, средней линии" [1, 1183]. По данным «Толкового словаря русского языка», - "это соразмерность, одинаковость в расположении частей чего-нибудь по противоположным сторонам от точки, прямой или плоскости" [4, 717]. Причем ни один из толковых словарей современного русского языка не фиксирует наличия переносных значений у данного слова.
Немаловажную роль в достижении семантической определенности термина играет контекст, специальное окружение, повторяемость которого закрепляет за термином строго определенное значение, наиболее соответствующее понятию. Проникая в систему общелитературного языка, становясь частью этой системы, термины приобретают способность функционировать не только в составе специальных сочетаний, они начинают употребляться со словами в переносном значении - словами, обладающими модальностью.
Ваш пропеллер уже не работает, крылья держат слабо, а разгоняясь бустером, вы рискуете размазаться по траектории тонким слоем - для этого воздуха там еще достаточно (Александр Розов. Чужая в чужом море).
Старушка нефть давно утратила свое значение как горючее, давно стала сырьем для промышленности, однако и оттуда ее вытесняют новейшие сырьевые материалы ^Ва-дим Шефнер. Дядя с большой буквы, или Великая пауза).
У меня в роду плохая генетика (Александр Розов. Созвездие эректуса). Иду по такой-то такой странной, затяжной траектории и понимаю, что уже прилично влип (Евгений Гришковец. Планета).
Это генетическая тоска беззащитного травоядного существа, которого миллионы лет жрали все кому не лень (Н. Горькавый. Астровитянка).
Таким образом, слова, обозначающие специальные понятия, функционируя в речи неспециалистов, в рамках ненаучной речи, утрачивают специфические черты терминов и приобретают свойства общеупотребительных слов.
Во-первых, дифинитивная функция значений таких слов уступает место номинативной, что ведет к семантической неопределенности, к возможности смешения близких понятий в пределах одной терминологической системы.
Во-вторых, наблюдается приращение содержательных и стилистических смыслов терминов, появление экспрессивных, эмоциональных, оценочных значений и текстовых коннотаций, что также свидетельствует об изменении семантической структуры специального слова.
В-третьих, наблюдается развитие лексического значения у слова, называющего специальное понятие и его метафорическое переосмысление.
В-четвертых, слова, соотносящиеся со специальными понятиями, приобретают способность функционировать не только в составе специальных сочетаний, но употребляться со словами в переносном значении; словами, обладающими модальностью.
Из этого следует, что слова, называющие научные понятия, но адаптированные к общеупотребительной сфере функционирования языка, не могут отождествляться с терминами, поскольку являются их функциональными омонимами.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Кузнецов С.А. Большой толковый словарь русского языка. СПб., 2002.
2. Виноградов В.В. Русский язык. М.; Л., 1947.
3. Даниленко В.П. Русская терминология. Опыт лингвистического описания. М., 1977.
4. Ожегов С.И. Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 2006.
5. Энциклопедический словарь медицинских терминов: в 3 т. / под ред. Б.В. Покровской. М., 1982.
6. Шмелев Д.Н. Современный русский язык. Лексика. 1977.
7. См. об этом: Виноградов В.В. Русский язык. М.; Л., 1947; Даниленко В.П. Русская терминология. Опыт лингвистического описания. М., 1977; Кожин А.Н. Очерки по русскому языку и стилистике. Саратов, 1967; Герд А.С. Проблемы формирования научной терминологии. Л., 1968; Николаенко Л.В. Лексикология и фразеология современного русского языка. М., 2005.
Г.П. Журбина, Н.В. Мелькумянц
СИНОНИМИЯ ПРИДАТОЧНЫХ ОПРЕДЕЛИТЕЛЬНЫХ И АТРИБУТИВНЫХ ЧЛЕНОВ, ВЫРАЖЕННЫХ ПРИЧАСТНЫМИ ОБОРОТАМИ
Синонимия в широком смысле слова - это совпадение в основном значении (при различии в смысловых оттенках и стилистической окраске) морфем, слов, фразеологизмов и синтаксических конструкций. Наиболее изучена лексическая синонимия, т.е. синонимия близких по значению слов, выражающих одинаковое понятие.
Синтаксические же синонимы рассматриваются исследователями в основном с позиции их функционирования в разных стилях речи. К синтаксическим синонимам относятся такие синтаксические конструкции, которые совпадают по своему общеграмматическому значению, но различаются по формальному построению. Есть мнение, что синтаксическими синонимами можно считать только единицы одинакового синтаксического уровня (т.е. синонимичными могут быть словосочетания, члены предложения, придаточные предложения) [1, 272]. Анализ языкового материала свидетельствует о том, что единицы разных синтаксических уровней (обособленные члены предложения и придаточные предложения) могут вступать в синонимичные отношения.
Например: Эту лиловую синеву, |сквозящую в ветвях и листве|, я и умирая вспомню (И. Бунин). - Эту лиловую синеву, которая сквозит в ветвях и листве, я и умирая вспомню.
Исследователи синтаксических средств русского языка [2, 117] называют такие конструкции параллельными синтаксическими конструкциями и говорят о возможной замене в текстах одной конструкции другой для устранения синтаксического однообразия.
Однако, если согласованное определение синонимично придаточному определительному (в силу больших конструктивных возможностей сложных предложений), то придаточное предложение контаминируется в определительную конструкцию далеко не всегда.
В статье рассматриваются причины, которые препятствуют трансформации сложноподчиненных предложений с придаточными определительными в простое предложение с обособленным согласованным определением, выраженным причастным оборотом, и делают невозможным образование синтаксических синонимов.
1. Если придаточное определительное присоединяется к главному предложению местоименными наречиями где, куда, откуда, когда, обладающими обстоятельственной семантикой, синонимическая замена невозможна.
Например: Село, где я бывал по воскресеньям, лежало недалеко от станции, в просторной и ровной долине (И. Бунин). Перед самым отъездом из Лондона я был в одном доме, куда собралось особенно много народа (И. Бунин).
Придаточное, присоединяемое относительными местоимениями который, какой, чей, что с определительной семантикой, легко вступает в синонимические отношения с обособленным определением, выраженным причастным оборотом.
Например: Помню вечерние прогулки с братьями, которые уже стали брать меня с собой (И. Бунин). Помню вечерние прогулки с братьями, бравшими меня с собой.
Я знал причины, какие побудили Софью Павловну отдать одну комнату внаймы (А. Чехов). - Я знал причины, побудившие Софью Павловну отдать одну комнату внаймы.
- А вот тот, душечка, что ... держит в руках секиру ..., то палач (Н. Гоголь). - А вот тот, душечка, держащий в руках секиру ..., то палач.
2. Если придаточное определительное присоединяется к главному местоименными словами который, какой, что, выполняющими синтаксическую функцию косвенного дополнения, об-
