CC BY
47
11. Leonardo da Vinci's Mona Lisa — 2012. URL: http://www. italianrenaissance.org/a-closer-look-leonardo-da-vincis-mona-lisa (дата обращения: 11.02.2019).
12. Мона Лиза — 2014. URL: https://opisanie-kartin.com/ opisanie-kartiny-leonardo-da-vinchi-mona-liza-dzhokonda (дата обращения: 11.02.2019).
13. A Sunday Afternoon on the Island of La Grande Jatte — 2016. URL: http://www.artble.com/artists/georges_seurat/ paintings/a_sunday_afternoon_on_the_island_of_la_grande_ jatte (дата обращения: 23.03.2019).
14. Olympia — 2015. URL: http://www.visual-arts-cork. com/paintings-analysis/olympia-manet.htm (дата обращения: 05.04.2019).
15. Олимпия — 2015. URL: https://muzei-mira.com/kartini_ francii/2050-kartina-olimpiya-eduard-mane-opisanie.html (дата обращения: 11.02.2019).
УДК 81'373.7 Науч. спец.: 10.02.01
ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЕ ЕДИНИЦЫ И ИХ ТРАНСФОРМАЦИЯ В ТВОРЧЕСТВЕ В. ТОКАРЕВОЙ
Вариации использования фразеологических единиц в творчестве В. Токаревой представляют определенный интерес. В системе использованных ею фразеологических единиц наблюдается ряд типов трансформации: замена одного или нескольких лексических компонентов фразеологической единицы, замена компонента семантически сходными словами, расширение фразеологизма за счет введения добавочных компонентов. Названные виды структурно-семантических преобразований могут не изменять общего смысла фразеологизма, но в некоторых случаях в результате трансформации возможно приобретение дополнительного оттенка значения либо изменение смысла на противоположный.
Ключевые слова: фразеологическая единица, трансформация, В. Токарева.
В отечественной науке вопрос о статусе паремий и крылатых выражений остается спорным. Существует два полярных подхода к его решению.
Ученые, рассматривающие в качестве главного критерия фразеологической единицы ее устойчивость в языке, воспроизводимость в речи, безоговорочно включают эти выражения в состав фразеологии (В. Л. Архангельский, С. Г. Гаврин, А. В. Кунин, Н. В. Курбатова, В. Н. Те-лия, Н. М. Шанский, С. Г. Шулежкова и др.).
Исследователи, исходящие из положения о том, что паремии представляют собой особую лингвистическую категорию, выносят их за пределы фразеологического состава языка (А. М. Бабкин, Е. М. Верещагин, В. П. Жуков, Б. Т. Ка-шароков, В. Г. Костомаров, Е. А. Кузьмина, С. И. Ожегов, Л. Д. Савенкова и др.).
16. Christ on the Cross — 2016. URL: http://www.artble. com/artists/peter_paul_rubens/paintings/christ_on_the_cross (дата обращения: 23.03.2019).
17. Renoir Paintings and Drawings at the Art Institute of Chicago — 2014. URL: https://publications.artic.edu/renoir/ reader/paintingsanddrawings/section/135639#fig-135639-56 (дата обращения: 20.04.2019).
18. Грачи прилетели — 2012. URL: http ://dickova04. blogspot. com/p/blog-page_9599.html (дата обращения: 17.05.2019).
19. Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года — 2014. URL: https://opisanie-kartin.com/opisanie-kartiny-ili-repina-ivan-groznyj-i-syn-ego-ivan-16-noyabrya-1581-goda (дата обращения: 17.05.2019).
© Скорик Т. В., Черкасова И. П., 2019
В. С. Савельев V. S. Savelev
PHRASEOLOGICAL UNITS AND THEIR TRANSFORMATION IN V. TOKAREVA'S WORK
Variations in the use of phraseological units in the works of V. Tokareva are of particular interest. In the system of phraseological units used by it, there are a number of types of transformation: replacement of one or more lexical components of phraseological units, replacement of one component with semantically similar words, expansion of the idiom through the introduction of additional components. Called types of structural-semantic transformations may not change the overall meaning of the idiom, but in some cases, the result of the transformation it is possible to purchase additional nuance of meaning or change of meaning.
Keywords: phraseological unit, transformation, V. Tokareva.
В. Н. Телия, обобщая обзор современных толкований фразеологии, подытоживает: «Некоторые авторы включают в объем фразеологии только два класса — идиомы и фразеологические сочетания, другие — еще и пословицы и поговорки. К этому добавляют иногда речевые штампы и различного рода клише, а также крылатые выражения. Все эти типы единиц объединяются по двум признакам: несколькословность (следовательно, разде-льнооформленность) и воспроизводимость. Иными словами, широкий объем фразеологии можно определить как все то, что воспроизводится в готовом виде, не являясь словом» [1, с. 58].
При анализе языка художественной литературы, на наш взгляд, целесообразно придерживаться именно широкого трактования объема фразеологии, а потому, наряду
с традиционными фразеологизмами, включать в исследование паремии и крылатые выражения.
В творчестве В. С. Токаревой встречается немало устойчивых коммуникативных единиц, используемых автором как в инвариантной форме, так и в трансформированной.
Первый вариант, несомненно, представлен в большинстве контекстов. Так, в прозе Токаревой использованы в узуальном виде исконно русские паремии: Под лежачий камень вода не течет 'дело не сдвинется с места, если ничего не предпринимать'; Маленькая собачка до старости щенок 'миниатюрный человек всегда кажется моложе своих лет'; Бодливой корове бог рогов не дает 'говорят о человеке с недобрыми намерениями, которому никак не удается их осуществить'; Куда конь с копытом, туда и рак с клешней 'за сильным и умелым тянется слабый, подражая своему кумиру'; Свято место пусто не бывает 'всегда найдется человек, который займет освободившееся выгодное место'; Не пойман — не вор 'нельзя обвинять кого-либо, не имея на то доказательств'; Тише едешь — дальше будешь 'чем меньше поспешности в деле, тем быстрее оно продвигается'; Много будешь знать, скоро состаришься 'отказ объяснить, сообщить что-либо чрезмерно любопытному человеку'; Баба с воза, кобыле легче 'освобождение от лишнего груза или забот'; И волки сыты и овцы целы 'ситуация, которая устраивает все противоборствующие стороны'. Встречаются и заимствованные паремии: Гость на второй день плохо пахнет (немецкая поговорка) и др.
Вместе с тем В. Токарева нередко прибегает к различным типам структурно-семантической трансформации устойчивых единиц: расширению компонентного состава, замене одного или нескольких компонентов, эллипсису и др. Так, инвариантная единица В здоровом теле здоровый дух в произведениях В. Токаревой встречается в расширенном виде — за счет включения глагольного компонента: В здоровом теле селится здоровый дух («Павлуша») и В здоровом теле жил здоровый дух («Талисман»)1.
В инвариантной единице яблоко от яблони недалеко падает 'наследование детьми черт своих родителей, родственников, прежде всего их недостатки и пороки' у В. Токаревой в результате замены одного из компонентов анто-нимичным однокорневым субститутом недалеко — далеко приводит к возникновению противоположной семантики паремии. Ср.: — Меня благодарить не надо! — запретил спортсмен. — Мне вас не жалко. Мне детей ваших жалко. Хочется думать, что яблоко от яблони далеко падает. Идите! («Ни сыну, ни жене, ни брату») 'отличен от своих родителей, родственников, прежде всего их недостатками и пороками'.
Усечение, или эллипсис, наблюдается в единице что упало, то пропало 'что потеряно, пропало — не вернешь' в инвариантной паремии что с возу упало, то пропало: — Брось, — отвечала Татьяна. — Что упало, то пропало («Перелом»).
* Тексты цитируются по изданиям: Токарева В. Сборник произведений. Изд. доп. и испр : в 3 т. М. : Молодая гвардия, 1994. Токарева В. Хэппи Энд. Полное собрание сочинений. М. : Изд. «Художественная литература», 1995. В скобках после каждого примера приведены названия рассказов и повестей.
Нередко В. Токарева прибегает к приему использования метафорического образа паремии, что приводит к развертыванию темы и антитетичности построения текста, ср.: Мыр-зик сказал, что поезд ушел и рельсы разобрали. Это не так. Мырзик ушел, а рельсы не разобрали («Первая попытка»).
В специальной литературе неоднократно указывалось, что многие паремии в инвариантном или трансформированном (усеченном) виде переходят в разряд фразеологических единиц, о чем свидетельствует, к примеру, выражение сердце в пятки ушло, которое в одних источниках рассматривается как паремия, а в других — как фразеологическая единица (ср.: [2, с. 214; 3, с. 166] и [4, с. 231]). В. Токарева употребляет эту единицу с особыми стилистическими задачами — как средство создания каламбура: Я полетела в небо. Сердце толчками переместилось в пятки. Потом я полетела к земле, и сердце медленно, тупо плыло к горлу («Центр памяти»).
Приведем аналогичные примеры с другими единицами:
— Это ты сейчас такой, — заметил Сережка Киска-чи. — А подожди, укатают сивку крутые горки. — Когда укатают, тогда и укатают, — подытожил Булев. — Но не с этого же начинать («Ни сыну, ни жене, ни брату»);
Ее муж, Марусин папа, был, как говорится, ни Богу свечка, ни черту кочерга... А Коновалов — и свечка, и кочерга. Да чего там, сам — и Бог, и черт («Можно и нельзя»).
Схожи со способами использования паремий варианты употребления крылатых выражений. Сравним результаты авторских трансформаций с узуальным вариантом крылатых выражений.
А в современной драматургии так: если лицо и одежда в порядке — значит, сомнительный тип. Фарцовщик или сынок. Иначе откуда одежда у советского человека. А если уж душа и мысли на высоте — значит, полуголодный, обтрюханный неудачник («Сказать не сказать»). — Ср: В человеке все должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли (А. П. Чехов);
Но деньги... Даша летает. Сын ползает. Кладет паркет, тридцать долларов за метр («Телохранитель»). — Ср.: Рожденный ползать летать не может (М. Горький).
Характерно для прозы В. Токаревой и образование окказиональных устойчивых выражений коммуникативного характера на основе синтаксического каркаса инвариантных единиц — паремий или крылатых выражений. Например: Во всем плохом, что происходит с детьми, виноваты родители. — Ср.: Всем лучшим в себе я обязан книгам (М. Горький); Любой политик хочет стать президентом. — Ср.: Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом; Любовь вышибают другой любовью. — Ср.: Клин клином вышибают.
Факт афористичности языка В. Токаревой общеизвестен. Многие языковые единицы из произведений писателя стали уже крылатыми: достаточно назвать только один из фильмов, в котором она выступила сценаристом «Джентльмены удачи»: Кто же его посадит, он же памятник; Кина не будет, электричество кончилось и др.
Немало афористичных выражений и в других произведениях писательницы. Сюда можно отнести: Душа без любви как дом без света («Лошади с крыльями»); Душа погибнет
без любви, как мозг без кислорода («Любовь и путешествия»); Идеологию на чай не оставишь («Сентиментальное путшествие»); Любовь — если определить ее химически — это термоядерная реакция, которая обязательно кончится взрывом («Ничего особенного»); Старых женщин не бывает, бывают продвинутые в возрасте («Хэппи энд»); Успех — это самый реальный наркотик («Дерево на крыше»); Хороший человек—не специальность, денег за это не платят («День без врания»); Чем ниже культура, тем шире зад («Этот лучший из миров») и др.
Как показал анализ, в идиостиле В. Токаревой достаточно часто используются устойчивые единицы коммуникативного характера в инвариантном и трансформированном виде; их стилистические задачи разнообразны.
Трансформация расширяет границы авторской мысли, помогает проявить творческие способности. Кроме того, ввиду ограниченности человеческой памяти, формирование новых названий и терминов не может быть бесконечным. Наиболее рациональным в этом случае является преобразование привычных выражений, которое делает речь более разнообразной и яркой.
Вариации использования фразеологических единиц в творчестве В. Токаревой также представляют определенный интерес. В системе использованных ею фразеологических единиц наблюдается ряд типов трансформации.
1. Замена одного или нескольких лексических компонентов фразеологической единицы: Хотя какие ставни, какая пакля... Ему придется все срочно продавать, включая свою душу. Завтра явится Мефистофель в норковой шапке, и — здравствуй, нищета... («Можно и нельзя»); Шар судьбы ушел в лузу. Только бы ничего не помешало. Но Мара об этом позаботилась, чтобы не помешало. Она закупила души всех секретарш, тем самым взяла подступы к крепости («Первая попытка»).
2. Замена компонента семантически сходными словами (синонимами или квазисинонимами, то есть сближениями по смысловому отношению): Сталин когда-то выделил евреям Биробиджан. Может быть, это был Ленин. Но дело не в том — КТО, а в том — ГДЕ. Биробиджан — у черта на рогах, там холодно, темно и неуютно («Между небом и землей»).
3. Расширение фразеологизма за счет введения добавочных компонентов: — Конечно. Ты — настоящий. Все, кого я знала, больше всего на свете тряслись за свою драгоценную шкуру. А ты ее не жалел («Просто свободный вечер») — здесь наблюдается одновременно замена
глагольного компонента (беречь — трястись) и расширение субстантивного компонента ФЕ определением драгоценную.
4. Усечение или сокращение состава фразеологической единицы: — Ну и дура! — сказала Лариска, возвратившись с кафе. — Подумаешь: Франция, Америка... А заболеешь — стакан воды подать некому («Рарака»); — Ты не девушка, — согласился Фернандо. — Одинокая женщина. Заболеешь, воды некому подать. И мне уже сорок («Полосатый надувной матрас»); С тебя хватит детей и браков. Но если я в твоем фильме, значит, в твоем сердце и в печенках и, значит, на этот период должна быть только твоя («Система собак»).
5. Контаминация фразеологизмов: Сандя никого не боится, и, для того чтобы говорить правду, ему не надо постоять во сне между двух радуг. Сандя «режет» эту самую правду направо и налево. Он постоянно всем недоволен («Этот лучший из миров»).
Необходимо отметить, что названные виды структурно-семантических преобразований могут не изменять общего смысла фразеологизма, но в некоторых случаях, в результате трансформации возможно приобретение дополнительного оттенка значения либо изменение смысла на противоположный.
Подводя итоги, заметим, что исследования функционирования фразеологизмов в художественном тексте не теряют своей акутальности, несмотря на многочисленные работы, объединенные этой темой. В идиостиле и художественном мире каждого писателя известные закономерности обретают особое звучание.
1. Телия В. Н. Русская фразеология: семантический, прагматический и лиингвокультурологический аспекты. М. : Школа «Языки русской культуры», 1996. 288 с.
2. Даль В. И. Пословицы русского народа : в 2 т. М. : Художественная литература, 1984. Т. 1. 511 с.
3. Зимин В. И., Спирин А. С. Пословицы и поговорки русского народа: Большой объяснительный словарь. Ростов н/Д. : Феникс, М. : Цитадель-трейд, 2006. 322 с.
4. Фразеологический словарь русского литературного языка : в 2 т. / сост. А. И. Федоров. Новосибирск : ВО «Наука». Сибирская издательская фирма, 1995. Т. 2. 482 с.
© Савельев В. С., 2019
Гуманитарные исследования • 2019 • № 2 (23)
81
