CC BY
130
H. Л. Шадрин
Фразеологическая зевгма как объект перевода
Одной из форм ненормативного употребления ФЕ (фразеологических единиц) в речи является семантизация отдельных слов-компонентов, результатом которой становится одновременное восприятие этих компонентов в двух смысловых планах - как лексических единиц свободного употребления и как чисто структурных элементов фразеологизма. Это достигается с помощью различных приемов, в том числе употреблением фразеологизма в зевгматиче-ской конструкции, т. е. такого синтаксического построения, при котором один общий компонент двух словосочетаний объединяет разнородные и часто несовместимые в обычных условиях семантические элементы. В зевгме могут взаимодействовать (как минимум) два слова в своих прямых лексических значениях (или различные значения многозначного слова), слово со свободным и переносным значением, слово в свободном значении и компонент ФЕ, компоненты двух разных ФЕ.
Когда в качестве строевых элементов зевгмы используются части свободного и фразеологического словосочетания либо части двух фразеологизмов, имеющих общий лексический компонент, то такой прием можно назвать фразеологической зевгмой.
В настоящей работе рассматривается первый из упомянутых типов фразеологической зевгмы - именно тот, который создается объединением свободного и фразеологического словосочетания в одну синтаксическую конструкцию. Примером такой зевгматической конструкции может служить следующее предложение: She came in a sedan chair and in a flood of tears. М. Риффатер, анализирующий это предложение с точки зрения его стилистической эффективности, замечает, что оно составлено из двух находящихся между собой в тесном контакте фраз, одна из которых имеет буквальный характер, а другая - фигуральный. Ни одна из них, взятая в отдельности, не воспринималась бы как отклонение от обычных норм: первая являлась бы простым сообщением о факте и потому не представляла бы никакого стилистического интереса, вторая производила бы впечатление заурядного языкового штампа. Именно контраст между обоими членами группы делает ее стилистическим явлением.
Из сказанного можно сделать вывод, что стилистический эффект фразеологической зевгмы основан на столкновении значений двух словосочетаний - свободного и фразеологического, объединенных в одну синтаксическую конструкцию и различающихся, как
362
правило, одним структурным элементом. Чем больше различаются между собой в смысловом отношении составляющие зевгму словосочетания, тем сильнее производимый ею стилистический эффект. Следовательно, стилистическая действенность зевгмы определяется как синтаксическими, так и семантическими факторами. Внимание читателя или слушателя при этом фиксируется на умышленном противоречии между структурно-синтаксической общностью и семантической несовместимостью входящих в зевгматическую конструкцию словосочетаний - противоречии, вызывающем обычно комическое впечатление. Даже в тех случаях, когда высказывание не содержит ничего юмористического или сатирического, зевгмати-ческое использование компонентов ФЕ и свободно образуемых словосочетаний вносит в это высказывание стилистический оттенок иронии или сарказма.
По вопросу о необходимости и возможности передачи семантических и стилистических функций зевгмы на другом языке существуют различные точки зрения. Некоторые авторы полагают, например, что в английском языке зевгма является сравнительно слабым стилистическим средством, а в русском языке она вообще находится за пределами литературной нормы, к тому же встречается крайне редко и поэтому, как правило, на русский язык не переводится. Другие, также отмечая факт более широкого применения зевгмы в английской речи по сравнению с русской, высказывают мнение, что она поддается переводу довольно легко. На наш взгляд, обе эти точки зрения выражены с излишней категоричностью и потому несколько упрощают проблему. Ниже предпринимается попытка рассмотреть этот вопрос более детально.
Анализ конкретного переводного материала показывает, что далеко не все случаи фразеологической зевгмы являются семантически и стилистически релевантными и требуют сохранения в переводе. Например, в таком предложении:
When a man is very old and quite out of the running, he loves to feel secure from the rivalries of youth... (J. Galsworthy, «Indian Summer of a Forsyte») зевгма строится из фразеологической единицы to be out of the running и свободного словосочетания to be old. Общим ее членом является глагол to be, не несущий никакой стилистической и семантической нагрузки, а выполняющий чисто синтаксическую роль связки. Эта фразеологическая зевгма употреблена скорее с целью экономии синтаксических средств, чем с целью стилистического обыгрывания фразеологического оборота, поэтому в переводах она не воспроизводится, а ее смысловое содержание вполне равноценно выражается описательными средствами:
363
Когда человек очень стар и отстал безнадежно, ему приятно чувствовать себя в безопасности от посягательств молодых соперников... (пер. М. Лорие).
Однако в подавляющем большинстве случаев контекстуальная фразеологическая зевгма несет в себе определенный заряд стилистической экспрессии и оказывается поэтому переводчески релевантной. В качестве примера возьмем следующую цитату из романа Голсуорси «В петле» («In Chancery»):
The ballet was on its last legs and night, and the traffic of the Promenade was suffering for the moment.
Писатель сталкивает два совершенно различных предметнологических понятия, семантически выраженных фразеологизмом on one’s last legs и свободным словосочетанием on one's last night, что производит комическое впечатление. Усиление стилистического эффекта данного примера по сравнению с предыдущим объясняется не в последнюю очередь тем, что общим членом в нем оказывается не один служебный глагол, а группа слов («was on its last...»), охватывающая большинство лексических компонентов обеих частей зевгмы и тем самым с особой силой подчеркивающая семантическую и стилистическую несопоставимость этих частей. Вызвать у читателя перевода такую же эмоцию, какая возникает при чтении этого места в оригинале, настолько трудно, что некоторые переводчики не только отказываются от попытки передать стилистический результат, производимый преобразованием фразеологической единицы, но и теряют значительную долю семантического содержания зевгматической конструкции подлинника, опуская ту ее часть, в которой говорится, что балет шел в последний paз:
Балет кончался, и в проходах было много народа (пер. К. Сумароковой).
Но даже в тех переводах, где семантическая сторона отрывка воспроизводится с безупречной точностью, стилистические функции фразеологической зевгмы не находят отражения:
Балет подходил к концу и шел в последний раз, поэтому в зале была невыразимая давка (пер. М. Богословской).
Значение фразеологической единицы передано с помощью описательных средств, но стилистический эффект юмора, возникающий в оригинале благодаря применению фразеологической зевгмы, ни одному из переводчиков воссоздать не удалось.
Уже один этот пример говорит о том, что мнение о легкости передачи фразеологической зевгмы не подтверждается практикой перевода. Анализ фактического материала убеждает скорее в обратном - в том, что семантико-стилистические функции фразео-
364
логической зевгмы либо вообще не могут быть полноценно воплощены средствами другого языка, либо поддаются переводу с большим трудом. Рассмотрим в этом плане, т. е. с точки зрения возможностей и закономерностей перевода, еще несколько примеров фразеологической зевгмы. В романе Голсуорси «Собственник» («The Man of Property») есть место, где говорится, что Джеймс Форсайт часто проигрывал на пари несколько пенсов своему маленькому внуку Публиусу Дарти:
...and always in paying he said: «Now, that's for your money-box. Why, you’re getting quite a rich man!» But little Publius knew a sweetshop, and a trick worth two of that.
Глагол to know выступает здесь одновременно в составе свободного словосочетания to know a sweet-shop и в качестве компонента выражения to know a trick worth two of that, не имеющего ни эквивалента, ни аналогов в русском языке, поэтому достигнуть адекватности перевода, т. е. полностью донести до читателя всё семантическое и стилистическое богатство оригинала, не удается:
Но у маленького Публиуса была на примете одна кондитерская, а на отсутствие смекалки он не мог пожаловаться (пер. Н. Волжиной).
Как видим, синтаксический прием зевгмы не воспроизведен, поэтому оказался утерянным и стилистический эффект осуществленного в оригинале шутливого столкновения конкретно-лексического смысла свободного словосочетания и целостного значения фразеологической единицы, а содержание отрывка передано описательно.
Стилистический эффект фразеологической зевгмы становится особенно сильным в тех случаях, когда ее лексические и фразеологические элементы объединяется не на соединительной, а на противительной основе, что резко подчеркивает существующие между ними семантические различия. Именно такого эффекта достигает
Ч. Диккенс в следующем отрывке из романа «Тяжелые времена» («Hard Times»):
Whether she would instantly depart, bag and baggage, to Lady Scadgers, or would positively refuse to budge from the premises; ... whether she would break her heart, or break the looking-glass; Mr.Bounderby could not at all foresee.
Столкновение целостного значения ФЕ to break one's heart и аналитического значения словосочетания to break the looking-glass, объединяемых общим для них в данном контексте элементом -группой слов whether she would, - создает сильный комический эффект, сохранение которого, конечно, важно и для перевода.
365
Возможность передачи фразеологической зевгмы в значительной мере зависит от того, располагает ли ПЯ (язык перевода) фразеологическим эквивалентом или аналогом переводимого оборота. При наличии эквивалента буквальный перевод есть в то же время перевод семантически и стилистически адекватный. При отсутствии же эквивалента воспроизведение семантико-стилистических функций зевгматических конструкций превращается в трудную задачу даже в тех случаях, когда в ПЯ имеются фразеологические аналоги, построенные на иной образной основе, или не аналогичные, но близкие по смыслу и образности фразеологизмы. Так, в рассматриваемом примере зевгматическому обыгрыванию подвергается оборот to break one’s heart, не имеющий эквивалентного соответствия в ПЯ (русское выражение «разбить чьё-либо сердце» эквивалентно другому английскому фразеологизму - to break somebody’s heart). Отсутствие ФЕ со значением «разбить свое собственное сердце» в ПЯ создает труднопреодолимые препятствия для переводчиков. Некоторые из них сохраняют лишь смысловую сторону отрывка, принося в жертву его стилистическую выразительность:
Покинет ли она его дом, забрав все свои пожитки, чтобы поселиться у леди Скаджерс, или откажется наотрез оставить насиженное место? ... Разобьет ли она себе сердце или расколотит хозяйские зеркала? (пер. А.Н. Линдегрен)
С буквалистской точностью воспроизведя все формальные элементы оригинала, переводчик вместо изящной словесной шутки Диккенса создал нечто претендующее на юмор, но звучащее по-русски не совсем естественно.
Еще дальше отходит от подлинника перевод Г. Шпета, передающий содержание отрывка описательно:
...отразится ее гнев на ее собственном сердце или на его зеркалах, - ничего этого предвидеть мистер Баундерби не мог.
Но большинство переводчиков решает задачу успешно, передавая в своем тексте не только смысловое содержание, но и стилистические краски оригинала. Один из таких примеров:
...разобьет ли новость ее сердце, или она разобьет зеркало - об этом мистер Баундерби мог только гадать (пер. В. Топер).
В переводе В. Топер нужный стилистический эффект достигается использованием в обеих частях зевгмы одного и того же глагола или двух близких по смыслу однокоренных глаголов. При переводе фразеологической зевгмы важно, следовательно, найти такую ФЕ в своем языке, образный компонент которой был бы одинаковым или сходным по семантической функции с образным компонентом переводимого оборота. В этих условиях может иногда
366
оказаться предпочтительным использовать не фразеологический эквивалент, а какую-то другую единицу с тем же образным компонентом. Проиллюстрируем это примером из пьесы Оскара Уайльда «Идеальный муж» (“An Ideal Husband”):
If the country doesn’t go to the dogs or the Radicals, we shall have you Prime Minister, some day.
Значение идиомы to go to the dogs остроумно обыгрывается путем ее включения в зевгматическую конструкцию вместе со свободным словосочетанием to go to the Radicals. Какие же фразеологические средства имеются в русском языке для передачи семантико-стилистических функций этой зевгмы? Хотя русский язык располагает фразеологическими аналогами типа «пойти ко всем чертям», «пойти прахом», «вылететь в трубу», тем не менее использовать их с адекватным результатом не удается, поэтому в большинстве переводов зевгма как синтаксический прием не передается совсем, например:
И если Англия не пойдет прахом и не попадет в руки радикалов, вы еще когда-нибудь будете премьером (пер. О. Холмской).
Попытку воспроизвести фразеологическую зевгму предпринимает лишь М. Славинская, употребляя для этого оборот «пойти ко всем чертям»:
Если наше государство не пойдет ко всем чертям или к радикалам, то вы еще будете премьером.
Эту попытку также приходится признать несостоятельной, поскольку элементом зевгматического построения переводчица делает нарушающее нормы литературного русского языка сочетание слов «государство пойдет к радикалам».
Анализ вышеприведенных и других примеров свидетельствует о том, что закономерности передачи семантических и стилистических функций фразеологической зевгмы определяются возможностью изыскания в языке перевода лексико-фразеологических средств, соотносительных с употребленным в оригинале оборотом. При наличии фразеологического эквивалента все семантические и стилистические оттенки подлинника адекватно воспроизводятся путем дословного перевода. Такой же результат может иногда быть достигнут применением одинакового по образности фразеологического аналога. Во всех остальных случаях сохраняется лишь смысловое содержание переводимого узкого контекста, сам же синтаксический прием зевгмы не используется; перевод при этом осуществляется с помощью как фразеологических, так и лексических средств.
367
