CC BY
323
А. А. Соболев
ФРАНЦУЗСКАЯ ПАРТИЙНАЯ СИСТЕМА В НАЧАЛЕ XXI ВЕКА: РЕШИТЕЛЬНЫЙ ШАГ К «ДВУХПАРТИЙНОСТИ ПО-АМЕРИКАНСКИ»?
Последнее время в зарубежной политологической литературе общим местом стал тезис об «американизации» политического процесса в современных развитых демократиях. Об этом пишут такие зарубежные авторы, как П. Манчини, Д. Суонсон, Дж. Блам-лер, Д. Каспи, Дж. Лиз-Маршмент, П. Ингрэм и др.
Под «американизацией» понимается внедрение в политический процесс практик, изначально характерных для американской политической жизни: снижение роли идеологии в политической коммуникации; ведение избирательной кампании профессиональными политконсультантами и политтехнологами и СМИ; появление нового типа политических лидеров, которые опираются не на свои личные достижения и качества, а исключительно на свой «имидж», и ряд других значимых политических характеристик.
«Американизация» партийной системы: содержание понятия
Несмотря на широкое распространение дискуссии об «американизации» политического процесса в развитых демократических государствах, в политологическом сообществе не предпринималось серьезных попыток специально рассмотреть отдельные аспекты данной тенденции, в частности «американизацию» национальных партийных систем.
Что же целесообразно понимать под «американизацией» какой-либо национальной партийной системы? Понятно, что исходя из общего понимания «американизации», следует говорить о распространении практик американской политической жизни. Однако, по логике вещей, эти практики ведут и к изменению собственно партийной системы и сближению ее с американской. При этом подобные изменения могут быть даже важнее тех практик, которыми они были вызваны, и данный факт нельзя не учитывать.
Таким образом, в дальнейшем под «американизацией» партийной системы мы будем понимать сближение данной системы с американской моделью именно в смысле основных системных параметров как более важного и очевидного фактора по сравнению со сближением доминирующих политических практик.
С точки зрения современной теории партийных систем в США существует двухпартийная система, основанная на «внеидеологическом» конфликте, ее элементами являются две универсальные партии — Республиканская и Демократическая.
Теория партийных систем с момента своего появления (М.Дюверже, С.Липсет, С.Роккан, Дж. Сартори) и по сегодняшний день придерживается точки зрения, что двухпартийность или многопартийность системы определяется не формальным числом партий, а числом партий, которые сопоставимы по политической значимости друг с другом. В США насчитывается значительное количество партий, но только две из них сравнимы по политической значимости друг с другом — Республиканцы и Демократы.
© А. А. Соболев, 2010
В американской партийной системе нет идеологического конфликта, поскольку отсутствуют такие линии социального раскола, которые могли бы быть преобразованы в идеологические разногласия между двумя ведущими партиями.
Характерные черты ведущих американских партий позволяют считать их универсальными.
Термин «универсальная партия» был введен немецким политологом О. Кирхайме-ром в 1966 г. для обозначения партии, которая по своим организационным способностям превосходит традиционные кадровые и массовые партии и стремится завоевать весь электорат [1, p. 29]. Позже это определение разрабатывалось и дополнялось такими видными зарубежными политологами, как Р. Кац, Х. Клингеманн, Г. Китшельт и др.
В общем и целом современное понимание универсальной партии базируется на трех ее характеристиках: 1) ориентация на поддержку всех без исключения социальных слоев и групп; 2) доминирование на всем политическом спектре за счет «перехвата проблематики» у своих политических конкурентов; 3) беспрецедентные организационные способности.
И Республиканская и Демократическая партии США обладают всеми тремя базовыми характеристиками универсальной партии.
«Американизация» партийной системы современной Франции:
логика рассмотрения
Современная Франция — страна развитой демократии, ее политическая система традиционно считается классическим образцом многопартийности, а французские политические практики абсолютно несхожи с американскими. А потому рассмотрение того, возможна ли американизация партийной системы Франции, с нашей точки зрения, представляет большой научный интерес.
Как отмечают британские политологи Э. Нэпп и У. Райт, во французской партийной системе постоянно только одно— «нестабильность» [2, p. 211].
Как же анализировать такую изменчивую партийную систему и выявлять ключевые тенденции ее развития?
Мы предлагаем следующую отправную точку для анализа.
Партийная система Французской Республики, с точки зрения системной теории, как и абсолютное большинство систем политической реальности, относится к так называемым детерминированно-вероятностным системам. Главная особенность систем этого класса заключена в их способности самостоятельно «выбирать» поведение в процессе функционирования. Выбор поведения происходит не постоянно, а в особых областях, называемых «точками бифуркации».
В целом, бифуркация есть не что иное, как ситуация кризиса внутрисистемных отношений [3, о. 117].
Если рассмотреть развитие французской партийной системы с 1958 г. с целью отыскать кризис внутрисистемных отношений, то можно утверждать, что, несмотря на постоянные и зачастую резкие ее изменения, общий кризис случился только однажды: на президентских выборах 2002 г.
Действительно, уровень поддержки ведущих политических партий среди населения упал до критически низкой величины, полностью была нарушена структура межпартийной конкуренции (выход во второй тур ультраправого популиста Ж.-М. Ле Пена), фрагментация партийной системы стала напоминать одиозную политическую ситуацию Четвертой Республики [4, р. 133].
Что же может дать нам понимание того, что президентские выборы 2002 г. стали точкой бифуркации для французской партийной системы?
С точки зрения системного анализа, партийная система Франции в 2002 г. неизбежно должна была «перейти» на новую траекторию развития. Поэтому на тенденции, зародившиеся в ней непосредственно после рассматриваемых президентских выборов, следует обращать особое внимание: именно они будут определять развитие системы до следующей точки бифуркации.
Для определения современного вектора развития партийной системы Франции необходимо посмотреть, какие устойчивые изменения зародились в ней в 2002 г. и каково их содержание.
Французская партийная система: новые тенденции
В первом туре президентских выборов 2002 г. Франция, казалось бы, в определенной мере вернулась к многопартийности образца Четвертой Республики. Французский политолог П. Бюффото и его британский коллега Д. Хэнли в своей статье, посвященной указанным президентским выборам, особо отмечают «желание французских избирателей отдать свои голоса как можно большему числу кандидатов» [4, p. 133].
Однако если следовать не простому описанию события, а логике научного анализа (в данном случае — логике теории систем), то решающее значение принадлежит именно тенденциям, зародившимся после президентских выборов. А они говорят сами за себя.
На парламентских выборах 2002 г. огромного успеха добились две ведущие партии — только что созданный «Союз за народное движение» (СНД) и Социалистическая партия (СП). Впервые так называемые «партии, имеющие опыт правления» (parties de gouvernement) получили в сумме столько голосов [5]. Избирательный цикл 2007 г. усилил эту тенденцию: кандидаты СНД и СП оспорили между собой и президентский пост, и львиную долю мест в Национальном собрании. При этом парламентские группы СНД и СП стали располагать в нижней палате парламента беспрецедентными 92 % мест [6].
Более того, пожалуй, впервые в истории Пятой республики у двух «левиафанов» французской политики фактически не осталось серьезных электоральных конкурентов на выборах практически всех уровней. Конечно, на президентских выборах 2002 г. явно активизировались крайние политические силы. Однако уже на последовавших вслед за этим выборах в Парламент ни крайне левые, ни крайне правые не смогли получить ни единого места [6]. В избирательном цикле 2007 г. единственная партия, которая могла бросить вызов СНД и СП — «Национальный фронт», — потерпела электоральный крах: французский ученый Ж. Ивальди и его британская коллега Дж. Эванс детально показывают в статье «Крайне правые в свободном падении», как его мобилизационные способности были буквально «съедены» конкурентами [7, p. 113-122]. Наконец, даже «новый центр» в лице амбициозного Ф. Байру и его партии «Демократическое движение» в структуре возможностей новой формирующейся системы не имеют шансов на успех, что убедительно продемонстрировали итоги муниципальных и региональных выборов 2008 г. И если СНД триумфально выиграл все общенациональные выборы с 2002 г., то СП утвердилась в качестве главной политической партии на местном уровне [6].
В целом можно сказать, что Франция в последние годы переходит от многопартийной системы, тяготеющей к биполяризации, к двухпартийной системе американского образца. С двумя ведущими партиями не может сравниться ни одна другая политическая сила; они наконец почувствовали себя настолько уверенно, чтобы превратить
традиционную для европейских политических систем структуру предвыборных альянсов во Франции почти в чистую «фикцию».
Даже более «слабое звено» в формирующейся двухпартийной системе, СП, постепенно отказывается от более ненужных ей коалиций и «единства левых сил».
В 1997 г. соцпартия образовала знаменитую «левую коалицию» (la gauche plurielle), а не пошла на выборы в одиночку, что могло рассматриваться как проявление слабости. Однако, как справедливо отмечает американский исследователь Дж.-Дж. Спун, большая часть «левой коалиции» не была нужна социалистам для формирования правительства. Так, французские «зеленые» получили в свое распоряжение Министерство по делам окружающей среды абсолютно «безвозмездно», поскольку вообще не были нужны СП в качестве коалиционного партнера в правительстве [8, p. 136]. В целом именно малые партии «левой коалиции» нуждались в союзе с СП особенно остро, так как перед ними фактически стоял выбор — участие в правительстве Л. Жоспена или политическая маргинализация.
А в 2007 г. на президентских выборах СП вообще пошла по пути своего конкурента — СНД, который появился в 2002 г. не в результате равноправного объединения правых сил, как может показаться на первый взгляд, а в результате формирования нового «центра притяжения» вокруг президента Ширака (иными словами, имело место не слияние, а «поглощение»). Так же поступила в 2007 г. и социалистка С. Руаяль: она не стала заключать равноправных коалиций, а просто призвала сочувствующих ей избирателей под «свои знамена» [9].
Когда фирма захватывает рынок, она сначала «поглощает» близкие ей фирмы, а затем «принимается» за принципиальных конкурентов. Сходным образом действовали СНД и СП: сначала они заняли традиционную правую и левую ниши идеологического спектра, а затем начали завоевать крайние сегменты электорального пространства. Когда им в значительной мере удалось и это, пришла очередь политического центра.
Что касается СНД, то эту партию, помимо уже указанного агрессивного поведения на политической арене, отличает еще ряд особенностей.
СНД, как показывает его история, характеризует отсутствие какой бы то ни было идеологии традиционного типа и беспримерная организованность в период выборов.
Во время создания Союза его функционеры признавались журналистам, что от кадров новой партии не требуется выражать приверженность какой-либо идеологии, главное — демонстрировать лояльность президенту Шираку [10]. Поэтому в партию вошли, по оценкам политолога Г. Вассермана, представители семи политических «семей» [11, p. 12].
Казалось бы, перед президентскими выборами 2007 г. у СНД появилась идеология, однако она была настолько эклектичной, что точнее было бы именовать ее «сарко-зизмом» по имени партийного кандидата на выборах. В партийной программе сочеталось буквально несочетаемое: либертарианские положения о защите меньшинств и «позитивной дискриминации» с критикой наследия 1968 г. во Франции, классический голлизм и неолиберальная риторика, евроскептицизм и убежденность в необходимости углубления европейской интеграции.
Цель использования таких расплывчатых программных установок была ясна, и о ней можно обоснованно судить по результатам выборов. За кандидата в президенты от СНД в 2007 г. голосовали сторонники Национального фронта и левый избиратель, представители арабской и еврейской общин, представители элиты и социальные маргиналы. В результате расхождение в голосовании во втором туре президентских выборов между высшими и низшими социальными слоями, которое долгое время было одной
из фундаментальных величин при анализе электорального поведения в связи с социальной принадлежностью, снизилось до 2 пунктов, тогда как, скажем, в 1974 г. оно составляло 34 пункта [12].
При этом партия была фактически «создана заново» в преддверии избирательного цикла 2007 г. В 2004-2006 гг. в СНД произошли важные изменения. Во-первых, так называемый саркозистский призыв: СНД, в котором насчитывалось, по партийным оценкам, 100 000 приверженцев в ноябре 2004 г., открыто объявил уже о 232 743 приверженцах в январе 2006 г. и о преодолении уровня в 330 000 приверженцев в конце 2006 г. Мотивация «новоприбывших» членов партии была ясной: они пришли, чтобы определить кандидата на президентские выборы (примерно 85%) и, конкретнее, чтобы поддержать Н. Саркози: 78% заявляли, что вступили «ради личности и речей Н. Саркози» [13]. Во-вторых, между 2005 и 2006 гг. в СНД было проведено двадцать тематических чрезвычайных съездов по непосредственной инициативе и при активнейшем участии Н. Саркози в целях «внутренней модернизации» [14, р. 58]. В-третьих,
Н. Саркози произвел «профессионализацию» высших кадров СНД за счет привлечения стажеров и активного использования управленцев «по субподряду», т. е. обновил руководство партией за счет «политических менеджеров», имевших лишь один источник политической «привязанности» — к работе, которую они делали для Н. Саркози. И, в-четвертых, Н. Саркози заменил плюрализм внутрипартийных течений плюрализмом внутрипартийных «ассоциаций». Статус «ассоциации» позволяет такой группе контролировать, если представится случай, прием новых членов и вмешиваться в «политический торг», предшествующий распределению постов, однако она, в отличие от внутрипартийного течения, не может участвовать в публичных дебатах и голосовании [13]. Все эти события могут говорить только об одном: происходила «индивидуализированная» перестройка партии под конкретного лидера, усиливались партийная дисциплина и согласованность действий, партия приобретала относительно монолитный характер как политическое и идеологическое образование, превращаясь в интегрированное лояльное «президентское большинство».
Таким образом, если суммировать все вышесказанное, можно сделать вывод, что современный СНД представляет собой не что иное, как типичную универсальную партию. Такая партия одновременно сочетает гибкость кадровой партии и организованность массовой; ее огромный ресурс по мобилизации избирателей в период выборов парадоксальным образом соседствует с ее же огромной слабостью, так как у нее не может быть постоянного, «прикрепленного» электората.
Возвращаясь к общей картине образующейся партийной системы, следует отметить, что в настоящее время на политической арене Франции универсальной партии СНД противостоит массовая партия социалистов.
СП пока в значительной степени не меняют ни инициативы лидеров, ни новое политическое окружение. «Самая левая из социалистических партий Европы», СП по-прежнему имеет сильный и влиятельный бюрократический аппарат, сохраняет левые традиции внутрипартийной демократии, которые переносятся даже на ведение избирательной кампании, опирается на солидную идеологическую базу. Яркая деятельность С. Руаяль, которая обещала превратить соцпартию в «партию американского образца» [15], пока недостаточно продуктивна.
Впрочем, даже существование одной универсальной партии в возникающей системе ставит крест на структуре конкуренции, бывшей прежде определяющей для французской партийной системы.
Как известно, с середины 1980-х годов межпартийная конкуренция во Франции
была структурирована измерением «левые—правые». Более того, это измерение соответствовало линиям раскола общества по классовым и религиозным вопросам [16, р. 366]. Таким образом, имела место классическая поляризация общества, при которой социальные противоречия переносятся в политическую сферу в виде идеологического конфликта.
Казалось бы, сегодня ситуация почти не изменилась. Формирование во Франции крайне правой партии «Национальный фронт» так и не привело к предсказываемому разделению общества на три «лагеря». В Пятой Республике идентификация «левый— правый» на выборах систематически перевешивает партийную идентификацию [17].
Но есть одна «маленькая оговорка» — противостояние двух ведущих партий больше не имеет устойчивой социальной основы. В частности, британские специалисты Р. Андерсен и Дж. Эванс констатируют очевидное снижение эффективности объяснений разделения французского электората на две группы, основанных на социальной структуре [17].
Другими словами, мы имеем дело с конфликтом двух партий, не опирающимся на социальные расколы. А поскольку отсутствует причина, должно отсутствовать и следствие, говорящее нам об идеологическом характере подобного конфликта. То есть формально он может называться «идеологическом», но по сути возникают большие вопросы, какой социальный раскол (или расколы) выражает собой противостояние СНД — СП.
В целом тенденции развития французской политической жизни после 2002 г. говорят нам о том, что в стране формируется новая партийная система, непохожая на все предыдущие. Она отчетливо двухпартийна в современном понимании; одним из ее элементов является универсальная партия; межпартийную конкуренцию в новой системе определяет не идеологический конфликт.
Таким образом, новая система постепенно обретает черты, очень близкие к «двух-партийности по-американски». Это суммарный вектор происходящих во Франции изменений, касающихся партий на системном уровне. И, что очень важно, составляющие данный вектор тенденции оформились именно после «точки бифуркации» — президентских выборов 2002 г.
Заключение
Французская партийная система в целом переживает сейчас очень сложный процесс, и сложность его заключается именно в том, что он переходный. Как показывают новые исследования в политической науке, процесс транзита может затянуться на десятилетия и даже пойти в обратном направлении.
Очень многое в настоящее время зависит от такого политического актора, как французская соцпартия. Социалисты, как показывают события, произошедшие на последних внутрипартийных форумах, сделали выбор в пользу сохранения массового характера партии. Однако решение это краткосрочно, поскольку обращено в прошлое, а не в будущее с точки зрения структуры возможностей современной партийной системы Пятой республики. Массовая партия не может полноценно конкурировать с универсальной партией СНД, точно так же, как кадровые партии имеют мало шансов в борьбе с массовыми.
В связи с этим возможно развитие событий по двум сценариям.
Первый — СП решает остаться на ортодоксальных позициях, и тогда сохраняет определенную «электоральную нишу». Однако при таком исходе она перестает быть поли-
тически значимой партией в формирующейся системе, и «вакантное место» соперника СНД займет другая партия.
Второй — социалисты начнут начат переход к универсальной форме партийной организации. При этом необязательно полностью менять идеологическую платформу, как сделали британские лейбористы. Можно пойти по пути испанской Социалистической Рабочей партии (ИСРП), когда идеология подверглась лишь некоторой степени «модернизации», а главные изменения произошли в организационной сфере.
Как пишет британский исследователь Р. Джиллеспай, «от партии активистов... ИСРП прошла долгий путь к альтернативной модели партийной организации, при которой роль активистов сводится к минимуму, а партийные лидеры стремятся напрямую взаимодействовать с электоратом посредством СМИ и маркетинговых инструментов» [18, p. 93-94].
Если СП переживет похожую эволюцию, французская двухпартийная система обретет законченный вид.
Какой из сценариев наиболее вероятен? С точки зрения структуры возможностей системы, безусловно, второй, поскольку социалисты уже «привыкли» быть ведущей партией страны и являются рациональным актором, если говорить не об их внутренней организации, а о поведении на политической арене.
Таким образом, очень вероятно формирование во Франции «американизированной» двухпартийной системы, элементами которой будут СНД и СП. Это поставит Францию в один ряд с такими странами Европейского Союза, как Великобритания и Италия, где степень «американизации» партийных систем уже сейчас очень высока. Насколько быстро будет развиваться данная «сверхтенденция» в масштабе хотя бы крупных стран Евросоюза, покажет время.
Литература
1. Krouwel A. Otto Kirchheimer and the catch-all party // West European Politics. 2003. Vol. 26,
N2.
2. Wright V., Knapp A. The government and politics of France. London, 1995.
3. Теоретические основы системного анализа / Под ред. В. И. Новосельцева. М., 2006.
4. Buffotot P., Hanley D. The normalisation of French politics? The elections of 2002 // Modern and contemporary France. 2003. Vol. 11, N 2.
5. Boissieu L. de. Bipolarisation de la vie politique francaise. URL: http://www.france-poli-tique.fr/bipolarisation.htm (дата обращения: 12.11.2008).
6. Grunberg G. Le systeme politique francaise vers le bipartisme. URL: http://www.sisp.it/pa-per2007/Grunberg_sisp07.doc (дата обращения: 12.11.2008).
7. Ivaldi G., Evans J. L’extreme-droite a la derive: reequilibrage du systeme partisan et recomposition a droite // Revue politique et parlementaire. 2007. N 5 (1044).
8. Spoon J.-J. The Evolution of New Parties: From Electoral Outsiders to Downsian Players — Evidence from the French Greens // French politics. 2007. Vol. 5, N 2.
9. Segolene Royal ushers in a new era of French politics // The Economist. 2007. February 3rd-9th. P. 39.
10. Dargent C., Platone F., Jouneau M. L’ephemeride. Chronologie de l’election preesidentielle. URL: http://elections2002.sciences-po.fr/Ephemer/ephemeride.html (дата обращения: 29.01.2008).
11. Wasserman G. La droite entre crise et redeploiement: heurs et malheurs de la strategie Medef // Mouvements. 2004. N35 (5).
12. Strudel S., le Hay V. Nicolas Sarkozy Analyse socio-demographique et politique des votes. URL: http://www.cevipof.msh-paris.fr/PEF/2007/V2/PEF07V2-SarkozySS.pdf (дата обращения: 12.11.2007).
13. Haegel F. L’interpretation de la victoire de Nicolas Sarkozy. URL: http://www.sisp.it/ sisp_convegnoannuale_paperroom_download.asp?id=763 (дата обращения: 31.01.2008).
14. Petitfils A.-S. La «seconde fondation» de l’UMP: techniques de recrutement et sociologie des nouveaux adherents // Mouvements. Paris, 2007. N52 (4).
15. France — Le Parti socialiste s’entre-deechire. URL: http://www.ledevoir.com/2008/11/24/ 218271.html (дата обращения: 24.11.2008).
16. Bornschier S., Lachat R. The evolution of the French political space and party system // West European Politics. 2009. Vol. 32, N 2.
17. Andersen R., Evans J. Is three a crowd? URL: http://www.crest.ox.ac.uk/papers/p99.pdf (дата обращения: 02.02.2009).
18. Strom K., Muller W. C. Policy, office or votes: how political parties in Western Europe make hard decisions. Cambridge, 1999.
Статья поступила в редакцию 18 марта 2010 г.
