CC BY
76
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ
УДК 330.111 В.Н. ПРОКОПЬЕВ
ББК 65.01 кандидат экономических наук,доцентЧитинского института
Байкальского государственного университета экономики и права
e-mail: [email protected]
ФОРМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЙ ХОЗЯЙСТВУЮЩИХ СУБЪЕКТОВ
Рассматриваются вопросы о сущности взаимодействий хозяйствующих субъектов. Предлагается классификация основных форм таких взаимодействий, учитывающая подходы марксистской, неоклассической и институциональной теорий.
Ключевые слова: хозяйствующие субъекты, координация, формы взаимодействий, отношения собственности, контракты.
Принцип методологического индивидуализма, являющийся главным в современной экономической теории, а точнее, в ее основном направлении — неоклассическом «мэйнстриме», обусловливает сосредоточение внимания на индивидуальных аспектах экономической деятельности. Не отрицая значимости такого подхода, мы считаем необходимым напомнить, что экономическая деятельность обязательно носит общественный характер. Это означает, что требуется уделить внимание и взаимодействиям людей в процессах производства, обмена и потребления.
Формы взаимодействий хозяйствующих субъектов мы рассматриваем как интегрирующие факторы отношений собственности. Они представляют собой способы, посредством которых происходят объединение дифференцированных частей — объектов и субъектов — в определенный тип целостности и взаимное их воздействие друг на друга. В рамках таких форм и сознательно, и стихийно определяются потребности и уровни их удовлетворения. При этом данные потребности не просто соотносятся с фактором редкости требующихся производственных ресурсов, но и с необходимостью их простого и (или) расширенного воспроизводства в конкретных пропорциях. Подчеркнем, что предложенное нами понятие «формы
взаимодействий хозяйствующих субъектов» отражает динамический аспект отношений собственности.
Многообразие форм взаимодействий, а тем более их сочетаний в экономических системах чрезвычайно велико, что подтверждается наличием большого количества подходов к их анализу и классификации. Коротко остановимся на некоторых из подобных подходов.
Так, можно вспомнить, что в марксистской политэкономии одним из вариантов раскрытия экономического содержания явления собственности считается трактовка его как способа соединения непосредственных производителей со средствами производства. Анализ таких способов обнаруживает наличие или отсутствие опосредованности соединения. Отношения частной собственности, как правило, обусловливают наличие опосредованности. Это в свою очередь порождает эксплуататорский характер данных отношений (хотя исключения возможны в условиях трудовой частной собственности), наличие в них антагонистических классовых противоречий.
Исследованные в неоклассической теории рыночные структуры (совершенная конкуренция, монополистическая конкуренция, олигополия, чистая монополия) фактически представляют собой специфические формы
© В.Н. Прокопьев, 2008
взаимодействий хозяйствующих субъектов. Взаимодействия между продавцами и покупателями существенно различаются по характеру и результатам, несмотря на то что во всех случаях предполагается, что участники рынка выступают самостоятельными и равноправными частными собственниками. При этом основным фактором, определяющим все особенности взаимодействий, описанные в соответствующих моделях рыночных структур, оказывается степень уникальности объекта собственности.
В институционализме картина существенно разнообразнее. Одна из центральных для указанного направления категорий — трансакция — фактически подразумевает форму взаимодействия обособленных участников экономического процесса. Дж. Коммонс, введший данное понятие в экономический анализ, определяет трансакции как «отчуждение и присвоение прав собственности и свобод, созданных обществом»1. С одной стороны, это определение не очень отчетливо коррелирует с предложенным нами понятием «формы взаимодействий». Однако если рассмотреть выделенные Коммонсом основные типы трансакций (торговые, управленческие и рационирующие)2, то становится очевидным, что он подразумевает именно специфически организованные взаимодействия. Практически такие же типы взаимодействий называет и О. Уильямсон (рынок, иерархию и смешанные формы)3, однако этот автор обозначает их как структуры управления. Также можно упомянуть классификацию К. Поланьи, включающую следующие основные формы интеграции человеческой деятельности: ре-ципрокция (реципрокность — отношения взаимности), редистрибуция (отношения перераспределения), обмен и ведение домашнего хозяйства4. Наиболее развернутую (хотя и неполную) классификацию форм взаимодействий предложил Я. Корнаи, оперирующий понятием «механизм координации»5. Этот ученый выделяет бюрократический, рыночный, самоуправляемый, этический и семейный механизмы координации.
Обобщая перечисленные варианты, мы выделяем следующие основные формы взаимодействий:
- горизонтальная форма, представляющая собой способ, при котором решения
принимаются и реализуются самостоятельными (обособленными) и равноправными субъектами на основе добровольных и взаимовыгодных соглашений;
- вертикальная форма, являющаяся способом, при котором решения принимаются в собственных интересах одним субъектом, а выполняются на основе его распоряжений другим субъектом;
- коллективная форма, представляющая собой такой способ интеграции, при котором решения принимаются и выполняются сообществом субъектов на основе коллективного выявления и согласования единых интересов;
- традиционная форма, являющаяся способом, при котором решения принимаются и реализуются на основе традиций, т.е. неформальных правил, выработанных предыдущими поколениями.
Разумеется, с одной стороны, предложенная нами классификация6 не претендует на всеобъемлющую полноту. С другой стороны, мы не считаем возможным сводить все многообразие взаимодействий лишь к двум чистым формам — рыночной (меновой) и директивной (иерархической).
Обратим внимание еще на одну концепцию, в которой не только рассматриваются дополнительные формы взаимодействий, но и дается их специфическая интерпретация. Так, представляющий теорию конвенций (соглашений) Л. Тевено, пользуясь термином «способ координации», вносит в определение его содержания ценные коррективы по сравнению с предыдущими вариантами. В частности, он подчеркивает, что «необходимо выработать понятие координации, которое было бы более чувствительным к неопределенности, критическим разногласиям и творческим построениям, нежели идеи стабилизированного и воспроизводящегося порядка... Попытки охарактеризовать способы координации должны быть нацелены на анализ их динамики, а не на изучение проистекающего из них порядка»7. Решая данную задачу, сторонники теории конвенций отмечают, что люди в процессе совместной жизнедеятельности вовлекаются в разнообразные социальные форматы — конвенции, соглашения, «миры». В каждой соответствующей социальной сфере вырабатываются
В.Н. ПРОКОПЬЕВ
специфические порядки обоснования ценности. В частности, Л. Болтански и Л. Те-вено выделяют шесть «миров»: рыночный, индустриальный, домашний, гражданский, «мир» мнения и «мир» вдохновения8. Для нас в данном случае важно не столько то, что предлагается дополнительное количество форм взаимодействий, сколько то, что внимание в теории конвенций обращается на согласование человеческих актов, осуществляемых на стыке выделенных «миров».
Следует заметить, что институциональные подходы к вопросу о формах взаимодействия рассмотренными нами трактовками не исчерпываются. Кроме отмеченных нами понятий институционалистами применяются категории контрактов, деловых связей, стратегий, управленческих схем, сетей, полей и т.д. Мы подробнее остановимся на первой из этих категорий ввиду ее распространенности и значимости.
Контракты понимаются как договоры, или соглашения, о передаче и (или) защите правомочий собственности9. Очевидно, что данное определение, фактически заимствованное из гражданского права, в существенной мере (но не полностью) пересекается с понятием трансакции10. Так, нередко подчеркивается, что контракт представляет собой правовое оформление экономической трансакции и предназначен для управления ею.
При этом, несмотря на кажущуюся статичность предложенных вариантов определения, контракты выражают именно действие различных участников. Динамические аспекты действий различных субъектов по отношению как друг к другу, так и к объектам присвоения проявляются в критериях, на основе которых анализируются особенности различных типов контрактов. К таким критериям относятся:
- длительность и регулярность совместных действий;
- степень специфичности ресурсов, по поводу которых заключаются соглашения;
- возможность измерения результатов действий;
- влияние фактора непредсказуемости явлений.
На основании учета перечисленных критериев контракты делятся на классические, неоклассические и отношенческие (реляци-
онные). Основное отличие этих форм контрактов друг от друга заключается в степени детализации определяемых в них условий. Максимальная определенность характерна для классических контрактов, заключаемых между владельцами неспецифических (стандартных и имеющихся в достаточно большом количестве) ресурсов. Такого рода контракты имплицитно фигурируют в моделях совершенной конкуренции. Полная определенность, базирующаяся на абсолютной информированности и рациональности, и стандартность конкурирующих ресурсов позволяют субъектам заключать краткосрочные стандартные контракты по поводу любого действия.
Однако неполнота информации, ее асимметричное распределение между субъектами, создающие условия для проявления оппортунизма, делают невозможным заключение таких контрактов. Специфичность ресурсов, вовлекаемых во взаимодействие, создает трудности с поиском их альтернативы, т.е. обусловливает трансакционные издержки. В таком случае длительность контрактных отношений увеличивается, их полнота признается невозможной. А для разрешения проблем, возникновение которых стороны не смогли предвидеть, предусматривается возможность корректировки соглашения либо обращения к третьей стороне (например, арбитражному или третейскому судье). Такого рода особенности характерны для неоклассических контрактов. Добавим, что в подобных соглашениях предполагаются исходное равенство и автономное положение участников взаимодействия. В этом отношении классические и неоклассические контракты сходны.
И наконец, для отношенческих контрактов характерна наименьшая определенность с большим простором для приспосабливания владельцев специфических ресурсов к изменяющимся условиям. Однако в данном случае речь идет не просто о возрастании неопределенности и специфичности ресурсов, а о том, что между их владельцами возникает взаимная долгосрочная зависимость. Это в свою очередь обусловливает такое важное свойство данного типа контрактов, как их преднамеренная неполнота (напомним, что в неоклассических контрактах неполнота рассматривается как вынужденная). Стороны сознательно формулируют условия конт-
ракта так, чтобы их можно было оперативно адаптировать к возможным изменениям. При этом решение данной задачи предполагается без обращения к внешним арбитрам, лишь с помощью процедур внутреннего согласования. Кроме того, для подобных контрактов, в отличие от рассмотренных ранее, характерно асимметричное положение участников совместной деятельности. Это может быть вызвано не только различиями в объемах располагаемой информации, но и неодинаковым отношением к риску. Такая ситуация может иметь следствием то, что субъекты с отрицательным отношением к риску в обмен на услуги по обеспечению большей определенности делегируют дополнительные правомочия субъектам с положительным отношением к риску.
Итак, мы видим, что характер и особенности экономических взаимодействий в системах отношений собственности определяются очень разнообразными факторами общественного бытия, многие из которых, на первый взгляд, не представляются имеющими непосредственную связь с экономической деятельностью, но на самом деле очень тесно с ней связаны. Это еще раз подтверждает выдвинутый нами тезис, согласно которому разные теории, во многом противостоящие друг другу, в действительности, сосредоточиваясь на разных аспектах, выявляют много ценных сведений, которые в принципе все-таки сопоставимы и в случае комплексного применения позволяют снизить фрагментарность теоретического видения.
Примечания
1 Цит. по: Шаститко А.Е. Новая институциональная экономическая теория. М., 2002. С. 188.
2 Агапова И.И. Институциональная экономика. М., 2006. С. 96-99.
3 Уильямсон О. Экономические институты капитализма. СПб., 1996. С. 690.
4 Поланьи К. Великая трансформация: Политические и экономические истоки нашего времени. СПб., 2002. С. 56-59. Заметим, что авторы, работающие в рамках институционального направления, зачастую сводят многообразие выделенных Поланьи и другими учеными форм взаимодействий лишь к двум основным. Типичный пример: Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. Новосибирск, 2001. С. 96-98.
5 Корнаи Я. Социалистическая система: Политическая экономия коммунизма. М., 2000. С. 117-130.
6 Выделенная нами горизонтальная форма взаимодействий совпадает содержательно с трансакциями обмена Коммонса, рыночной структурой управления Уильямсона и рыночным механизмом координации Корнаи. Аналогично, вертикальная форма коррелирует с трансакциями управления Коммонса, иерархической структурой управления Уильямсона, бюрократическим механизмом координации Корнаи, отношениями редистрибуции Поланьи. Коллективная форма может быть соотнесена с самоуправляемым механизмом координации Корнаи и с трансакциями рационирования Коммонса. Традиционная форма взаимодействий содержательно охватывает отношения, рассматриваемые Корнаи в этическом и семейном механизмах координации, в отношениях взаимности (реципрокности) Поланьи.
7 Тевено Л. Организованная комплексность: конвенции координации и структура экономических преобразований // Экономическая социология: Новые подходы к институциональному и сетевому анализу. М., 2002. С. 21.
8 Болтански Л., Тевено Л. Социология критической способности // Журнал социологии и социальной антропологии. 2000. Т. 3, № 3. С. 66-83.
9 Корнейчук Б.В. Институциональная экономика. М., 2007. С. 175.
10 Сходство понятий проявляется и в том, что среди контрактов выделяют в качестве основных разновидностей контракты о купле-продаже, имеющие те же признаки, что и торговые трансакции, и контракты о найме, коррелирующиеся с управленческими трансакциями.
