CC BY
137
© Попов Е. В., Лавров И. В., 2009
ПОПОВ Евгений Васильевич
Доктор экономических наук, доктор физико-математических наук, профессор, заместитель директора по научной работе, заведующий отделом экономической теории
Институт экономики Уральского отделения РАН
620014, РФ, г. Екатеринбург, ул. Московская, 29 Контактные телефоны: (343) 371-18-51, 375-35-32 e-mail: epopov@mail.ru
ЛАВРОВ Игорь Валентинович
Кандидат философских наук, доцент кафедры экономики и менеджмента
Челябинский институт (филиал) Уральской академии государственной службы
454077, РФ, г. Челябинск, ул. Комарова, 26 Контактные телефоны: (351) 253-76-87, 771-35-00 e-mail: lavrovnauka@mail.ru
Специфика трансакционных издержек реализации общественного выбора и институты их минимизации
Ключевые слова: трансакции; трансакционные издержки; экономика благосостояния; общественный выбор; институты; социальная метрика; общественное благосостояние; индивидуальное благосостояние; чистый выигрыш населения; институциональные матрицы; трансакционный сектор экономики; государство; группы; социальное «сцепление».
Аннотация. Репрезентативные институты экономики благосостояния связывают в динамическую систему современное гражданское общество, экономику, политику и индивидуальную свободу как элементы единого целого, снижая издержки трансакций за счет мирного разрешения социальных конфликтов, внедрения контрактной парадигмы, укоренения норм толерантности и взаимности, инсталляции институционального порядка. Институциональный порядок формируется на основе определенный социальной сущности - институциональной матрицы, которой в реальности соответствует «сцепление» социальных групп, классов, слоев, населения, элит, поколений.
Трансакционные издержки реализации общественного выбора формируются в процессе определения целей общественного благосостояния, направления развития общества и по своей природе являются социально-экономическими. В общем случае трансакционные издержки составляют значительную часть затрат, которые несут власть (государство и местное самоуправление), организации (коммерческие и некоммерческие, политические и неполитические) и отдельные индивиды (например, политические деятели) по выявлению действительных предпочтений общества. Отсюда следует, что минимизация трансакционных издержек на основе эффективных институтов демократии становится актуальной экономической проблемой российской политики.
В истории институциональной экономики проблема определения специфики трансакционных издержек реализации общественного выбора и их минимизации была решена, на наш взгляд, на основе ряда подходов. Первые два подхода к решению этой проблемы сложились благодаря известным исследованиям Дж. Коммонса и К. Поланьи, другие представлены в работах О. Уильямсона, П. Милгрома и Дж. Робертса, Т. Эггерт-ссона и Д. Норта. Все подходы логически укоренены между «платностью» информации
и организациями, их следует называть трансакционными. На наш взгляд, именно в таком ключе трактуются теории указанных авторов в известном труде Я. И. Кузьмино-ва, К. А. Бендукидзе, М. М. Юдкевич [1]: определение трансакции -> классификация трансакций -> издержки осуществления трансакций -> специфика активов -> институты минимизации трансакционных издержек -> эффективный выбор, максимизирующий индивидуальное и общественное благосостояние. И эта «трансакционная» логика правомерна для любого общества, включая безгосударственное. Доказательство данного утверждения, на наш взгляд, таково: сущность социума заключается в производстве благ и обмене их между индивидами, составляющими данный социум, с одной стороны, и с окружающей средой - с другой. Обмен благами с целью их потребления, производства или накопления на основе соответствующей институциональной системы составляет жизненную среду индивида и социума. Отсюда следует, что регулярные обмены на основе системы институтов составляют трансакции, или сделки, они первичны и существуют независимо от какой-либо политики государства или идеологии.
Дж. Коммонс трансакцию определяет не просто как обмен благами (активами) между индивидами и группами индивидов, а как процесс отчуждения и приобретения индивидами прав собственности и свобод, созданных обществом. Он классифицирует трансакции на три крупных вида: трансакции сделки, трансакции управления и трансакции рационирования. Первые две трансакции охватывают межличностные отношения по поводу индивидуальной полезности благ и услуг между продавцами и покупателями, работниками и работодателями. Трансакция рационирования составляет сущность института общественного выбора и общественного благосостояния.
На основе подхода Дж. Коммонса специфику трансакционных издержек реализации общественного выбора мы усматриваем в том, что в трансакции рационирования принимают участие две стороны, но с разным правовым статусом, заданным вертикальными связями субординации. Трансакция рационирования обусловлена определенной структурой собственности, прав и свобод, существующих в обществе и внешних по отношению к данной трансакции. Другая особенность трансакции рационирования в том, что в роли высшей стороны здесь выступает коллективный орган. Трансакция рационирования описывает взаимоотношения, которые построены на принуждении и повиновении. Эта трансакция распределяет издержки и выгоды создания национального богатства посредством диктата агентов, которые обладают более высоким правовым статусом (например, являются государственными или муниципальными служащими, элитой, лидерами политических партий). Так, законы, распоряжения, указы или иные постановления любой из ветвей публичной власти в государстве составляют трансакции рационирования, поскольку они отражают властные решения, определяющие издержки и выгоды граждан от создания общественного богатства.
Сумма чистых выигрышей (чистый выигрыш = выгоды - издержки = ЫУ) населения N составляет показатель общественного благосостояния (5М) а его рост можно применять как индикатор экономической эффективности общественной системы БО. Предположим, что выгоды - это ожидаемая полезность и* от потребления или производства благ У, а издержки - тяготы С, сопутствующие приобретению или производству блага У, чистый выигрыш ЫУ - это фактическая полезность и блага У, или его ценность и(У). Стоимость У блага У, в соответствии с теорией альтернативной наилучшей возможности, равна ценности наилучшей из отвергаемых возможностей и(Х). Формализация этого положения может быть следующей:
Если ЫУ(У) = и(У) = и*(У) - С(У), то
п т
™ = £ £ (и* (У) - С, (У)) | У(У)=и(х). (1)
¡=1 ;=1
Попытка отобразить специфику трансакционных издержек общественного выбора и особенности институтов их минимизации на основе идей Дж. Коммонса является весьма плодотворна. Ее можно резюмировать следующим утверждением: в трансакции как базовой единице деятельности связываются в одно целое экономика, право и этика.
На наш взгляд, издержки осуществления трансакций могут быть троякого рода: издержки конфликта; издержки нарушения, восстановления и поддержания порядка; издержки взаимной зависимости индивидов и групп. Для издержек трансакций рационирования, равнозначных трансакционным издержкам осуществления общественного выбора, характерны издержки конфликта и издержки нарушения, восстановления и поддержания порядка. Издержки взаимозависимости, как следует из концепции Дж. Коммонса, свойственны всем без исключения трансакциям и составляют специфику трансакций обмена и управления. Институтом минимизации трансакций общественного выбора, согласно теории Дж. Коммонса, на наш взгляд, является государство, представляющее систему властей на основе их разделения и воздействующее на фирмы, домашние хозяйства, гражданское общество (местное самоуправление) при помощи мер принуждения, авторитета и понимающего влияния.
Схожий с идеями Дж. Коммонса подход к определению трансакций и их классификации разрабатывал К. Поланьи. Всего трансакций, по теории К. Поланьи, четыре вида. К ним он относил трансакции взаимности, перераспределения, домашнего хозяйства, обмена [9]. Трансакция перераспределения, или редистрибуция, - это совокупность социальных трансфертов и выплат, которые публичная власть осуществляет либо в свою пользу, либо в пользу своих граждан. Управление трансакциями перераспределения реализуется на основе обычаев, традиций, законов, разнообразных решений власти. В отличие от трансакций взаимности, домашнего хозяйства и обмена, обозначающих горизонтальные отношения (горизонтальную интеграцию), трансакции перераспределения указывают на вертикальные отношения (отношения между участниками с различными правовыми статусами, полномочиями, обязанностями и ответственностью), которые предполагают господство и подчинение на основе ресурсов власти. При этом власть, разумеется, может быть любой по источнику формирования, социальной природе, легитимности, легальности и эффективности.
Теории Дж. Коммонса и К. Поланьи имеют сходство и различие. Оба исследователя приходят к выводу, что для функционирования общества существенна интеграция экономических, социальных и политических процессов, что нашло отражение в классификации трансакций, обособлении трансакций, связанных с функционированием институтов власти, выделении трансакций рационирования и редистрибуции. Кроме того, с позиций структурно-функциональной организации общества, трансакция рационирования Дж. Коммонса и трансакция перераспределения К. Поланьи идентичны. Для обеих трансакций характерен централизм и вертикальная субординация в управлении и в принятии решений, обе трансакции основаны на институтах публичной власти, нормах закона и обычая, и применяются они органами государства и местного самоуправления в процессе управления и регулирования. Однако есть и различия в подходах. Так, например, К. Поланьи выделяет взаимность (реципрокность) как основу отдельного типа трансакции, тогда как в теории Дж. Коммонса взаимность присутствует в качестве элемента во всех трансакциях. Далее, трансакция обмена в теории К. Пола-ньи имеет три разновидности: операциональный, административный, интегративный обмены. На наш взгляд, специфику трансакционных издержек общественного выбора и возможные институты их минимизации в подходе К. Поланьи можно резюмировать в следующих положениях: редистрибуция в доиндустриальных (аграрных) обществах заменяет конкурентный рынок, носит вертикальный характер и основана на властных отношениях подчинения/принуждения; государственное регулирование заменяет рыночное саморегулирование; денежные обмены второстепенны. Экономический
феномен редистрибуции возникает раньше рыночных отношений, но продолжает существовать в развитом рыночном хозяйстве, издержки перераспределения отражают природу государства, идеологии и политики вполне определенной формации. Подобные формационные (базовые) трансакционные издержки, которые можно логически вывести из концепции К. Поланьи, в исследованиях Новосибирской социологической школы неоинституционального анализа (С. Г. Кирдина, О. И. Бессонова) были представлены как институциональная матрица восточного типа. Противоположная матрица производства и распределения богатства - западная - не исключает подобных трансакционных издержек редистрибуции, но как издержки заимствованных (встроенных в матрицу) институтов.
Хотя Дж. Коммонс и К. Поланьи не оставили отдельной теории трансакционных издержек (сам термин и соответствующее ему понятие было введено в научный оборот Р. Коузом, видимо, не раньше 1937 г. в статье «О природе фирмы»), подходы О. Уильямсона, П. Милгрома и Дж. Робертса, Д. Норта и Т. Эггертссона к классификации трансакционных издержек и определению их специфики в принципе можно трактовать как дополнительные к подходам Дж. Коммонса и К. Поланьи, но имеющие, на наш взгляд, меньшую ценность для понимания специфики экономических основ и принципов функционирования политической системы общества, «сцепления» политических и экономических институтов и организаций. Так, в основе решения О. Уильямсоном этой проблемы лежит понятие активов и их специфичности. С активами связаны неопределенность и частота трансакций, социальная метрика трансакций активов - одномерная (ориентирована по горизонтали межличностных взаимодействий). Для теории П. Милгрома и Дж. Робертса характерно управленческое понимание (в методологическом плане) разнообразия трансакционных издержек, поскольку все трансакционные издержки расположены в одномерном пространстве межличностных экономических отношений (вертикально ориентированном «сверху вниз», от управляющих к подчиненным и между управляющими по горизонтали) и делятся на издержки координации и издержки мотивации [10].
Классификация трансакционных издержек Д. Норта и Т. Эггертссона представляет, на наш взгляд, теорию трансакций, вытекающую целиком из современных представлений о контрактной природе деловых операций, т. е. их подход к классификации трансакций и трансакционных издержек зависит от контрактной парадигмы. При этом сами трансакции существуют в одномерном социальном пространстве, так как ориентированы в горизонтальной плоскости межличностных рыночных взаимодействий (индивид противостоит другому индивиду при полном их статусном равенстве в условиях обмена правами собственности) [13]. Разделяются трансакции и, соответственно, трансакционные издержки на затраты поиска информации, ведения переговоров, составления контракта, мониторинга, принуждения к исполнению контракта, защиты прав собственности.
В табл. 1, 2 представлен вклад подходов в определение специфики трансакционных издержек общественного выбора и институтов их минимизации. Группировка наиболее влиятельных трансакционных теорий в институциональной экономике благосостояния показывает, на наш взгляд, что развитие научных представлений о содержании и функциях трансакций, издержек их реализации, способах минимизации на основе институтов, наконец локализации трансакций в социальном пространстве/времени (на основе социальной метрики), движется в направлении большей конкретизации применения понятий трансакций и трансакционных издержек, сужения синтетических возможностей развития этих понятий за счет роста разнообразия аналитических и операциональных приложений.
Вместе с тем синтетический подход Дж. Коммонса и К. Поланьи до настоящего времени наиболее полно соответствует, на наш взгляд, объективной социальной метрике
Таблица 1
Набор параметров к определению подходов трансакционных теорий
Обозначение Параметры
А Объект теории
Б Количество трансакций
В Функции трансакций
Г Социальная метрика
Д Определение вертикально ориентированных трансакций
Е Институты минимизации трансакционных издержек общественного (коллективного) выбора
Таблица 2
Матрица трансакционных теорий и теорий трансакционных издержек
Обозна- чение Формальный трансакционный подход (Дж. Коммонс) Матричный трансакционный подход (К. Поланьи)
А Трансакция в социокультурном контексте Трансакция с позиций исторических формаций, укладов жизни и мышления
Б Три Шесть
В Социальная функция упорядочения взаимодействия и разрешения конфликтов собственности Интегративная социокультурная функция порядка и взаимности
Г Двумерная Двумерная
Д Трансакции рационирования Трансакции перераспределения (дистрибуции)
Е Государство или аналогичный институт публичной власти (местное самоуправление, община и т. п.) Государство или аналогичный институт публичной власти (местное самоуправление, община и т. п.)
Обозна- чение Интеракционный трансакционный подход (О. Уильямсон) Управленческий трансакционный подход (П. Милгром, Дж. Робертс) Контрактный трансакционный подход (Д. Норт, Т. Эг-гертссон)
А Трансакция с позиций экономических активов как благ, на основе которых устанавливаются порядок, взаимная выгодность и обмен Управление, организация и координация деятельности индивидов Деловая операция, сделка контрагентов
Б Четыре (по видам специфичности активов) Пять Шесть
В Инструментальная функция гармонизации взаимоотношений агентов как единого потока их деятельности Социально-экономическая функция поддержания устойчивого равновесия организации, системы Социально-экономическая функция поддержания схем равновесных обменов в обществе
Г Одномерная Одномерная Одномерная
Д Отсутствуют вертикально ориентированные трансакции Трансакции мотивации и координации Отсутствуют вертикально ориентированные трансакции
Е Специальные рыночные управленческие структуры, организации или структуры регулирования Организационные структуры координации и мотивации Структура, зависимая от вида контрактации между агентами
(размерности) трансакционной экономики. В научной отечественной экономической литературе проблема размерности экономических систем фокусируется тематически в исследованиях иерархически организованной экономики, критики «репрезентативного субъекта хозяйственной деятельности» в работах Ю. К. Перского [12], так как при помощи подобной абстракции экономического субъекта исследование системных иерархий осуществляется в одной плоскости, не учитывая качественных изменений уровней. Иначе говоря, упрощение исследования дает преимущества за счет редукции двух-трех плоскостей (измерений) к одному. Два социальных измерения реализации трансакций хозяйствующих субъектов наиболее правильны, на наш взгляд, так как в корне неверно считать государство обычным субъектом, как и все остальные субъекты, с небольшим дополнением верховного носителя власти, способного к легитимному насилию. Именно в посылках неоклассического анализа, связанного с математическим направлением маржинализма Лозаннской школы, допускался репрезентативный субъект хозяйственной деятельности, замещающий, в том числе, и государство. Механистическое подчинение одного уровня иерархии другому априори противоречит единству и взаимосвязи явлений в экономической системе.
Источники
1. Кузьминов Я. И., Бендукидзе К. А., Юдкевич М. М. Курс институциональной экономики: институты, сети, трансакционные издержки и контракты. М. : Изд. дом ГУ ВШЭ, 2007.
2. Лавров И. В. Институциональное представление современной теории благосостояния // Журнал экономической теории. 2008. № 2.
3. Маршалл А. Принципы экономической науки : пер. с англ. М. : Прогресс, 1993. Т. II.
4. Нестеренко А. Н. Экономика и институциональная теория. М. : Эдиториал УРСС, 2002.
5. Нуреев Р. М. Теория общественного выбора : курс лекций. М. : Изд. дом ГУ ВШЭ, 2005.
6. Нуреев Р. М. Торстейн Веблен: взгляд из XXI века // Вопросы экономики. 2007. № 7.
7. Олсон М. Логика коллективных действий. Общественные блага и теория групп. М. : ФЭИ, 1995.
8. Пигу А. С. Экономическая теория благосостояния. М. : Прогресс, 1985.
9. Поланьи К. Великая трансформация. Политические и экономические истоки нашего времени. СПб. : Алетейя, 2002.
10. Попов Е. В. Институты мини-экономики. М. : Экономика, 2005.
11. Попов Е. В., Власов М. В. Мини-экономические институты производства новых знаний. Екатеринбург : ИЭ УрО РАН, 2006.
12. Перский Ю. К., Шульц Д. Е. Государственное регулирование экономики как иерархической системы // Журнал экономической теории. 2005. № 2.
13. Эггертссон Т. Экономическое поведение и институты : пер. с англ. М. : Дело, 2001.
