CC BY
87
УДК 34
ФОРМЫ РЕАЛИЗАЦИИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ (СИНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ПОХОД)
FORMS OF REALIZATION OF THE GOVERNMENT (SYNERGETIC CAMPAIGN)
А. В. ЗЫРЯНОВ (A. V. ZYRYANOV)
Сделана попытка познания сущности форм реализации государственной власти посредством системного анализа иерархических и гетерархических начал в системе государственного управления с учётом теоретических положений синергетического подхода к исследованию организационных явлений.
Ключевые слова: власть, система, иерархия, государство, управление, синергетика, организация, общество, эволюция.
In presented article attempt of knowledge of essence of forms of realization of the government by means of the system analysis of the hierarchical and geterarkhichesky beginnings in system of public administration taking into account theoretical provisions of synergetic approach to research of the organizational phenomena is made.
Key words: authority, system, hierarchy, state, administration, synergetrics, organization, society, evolution.
Рассматривая проблематику эффективного существования такой категории бытия, как государство, необходимо прибегнуть к анализу его функциональных признаков, важнейшим из которых является понятие власти. Развитие цивилизации на современном историческом этапе, сопряжённое с формированием постнеклассической научной картины мира, выраженной в понимании действительности посредством синергетического подхода в рамках соответствующей парадигмы, позволяет, в целях существенного научного изыскания, определить государственное образование как социальную организацию - систему отношений, реализующую себя посредством властных установок -управления, форме и содержанию которого будет посвящено нижеизложенное.
Для понимания и оптимизации системы управления обществом и государством необходима выработка подхода, позволяющего увидеть многогранность её сущностных характеристик, представленных связями элементов. Существующие социальные системы являются смесью обдуманных установлений человека-конструктора и стихийно возни-
кающих порядков. Причём сложность и значимость последних растут с масштабом социальной системы, с повышением информационной связности её элементов и демократизации в их отношениях. Усложнение общественных задач, рост масштабов организаций, повышение связности нашего мира вместе с растущей демократизацией отношений требует иного взгляда на социальную самоорганизацию. Оба аспекта социальной системы - контролируемый и спонтанный, искусственный и естественный - должны учитываться в их взаимодействии. В этом один из принципов эволюционного управления.
Люди как элементы социальной системы взаимодействуют с её организацией. Эти взаимодействия регламентируются текущей структурой как контекстом и могут быть заранее продуманными, ограниченными или произвольными, предусматривающими саморазвитие. Чем более поведение системы определяется последними видами связей, тем увереннее мы можем говорить о её самоорганизации. Можно говорить о демократической избыточности связей (поликонтекстность) или об автократических ограничениях
© Зырянов А. В., 2013
отношений (моноконтекстность), элементы общественной системы вступают в структурное сопряжение со средой и между собой, являются друг для друга источниками возмущений, которые запускают в них структурные изменения, производящие новые возмущения и т. д. [1].
Система включает в себя, воспроизводит все коммуникации и намечает смысловое содержание будущих коммуникаций. Участники системы осознанно принуждены воспроизводить её связи для сохранения и утверждения заявленной организации. Но при этом социальная система не осознает себя подобно индивидууму. Общество не обладает коллективным разумом, который обладал бы доступом к себе посредством самоанализа
Усилия многих могут быть скоординированы и умножены в специально созданной структуре отношений подчинения. Люди издавна использовали эту идею, и многие из великих достижений человечества получены таким путём. При этом мы получаем вертикальное распределение степени подчинённости и ответственности, полномочий и права на ошибку.
Говоря о неизбежном распределении полномочий, ответственности и подчинённости в политической организации общества -государстве, можно выделить два полярных способа построения структур: иерархию и гетерархию. Иерархия подразумевает принуждение или, в лучшем случае, побуждение в виде системы «поощрения - наказания». Ге -терархия создаётся на основе убеждения, превращения людей в команду единомышленников путём сближения их моделей реальности, целей, точек зрения, видения проблем.
Иерархические схемы принятия решений и исполнения команд предполагают наличие абсолютного знания у главного лица, принимающего ультимативные решения под полную свою ответственность и способного подчинить людей своей воле. В этом идеальном случае система достигала бы сверхцелей, которые не ясны и не доступны никому, кроме этого сверхразума. Конечно, это не имеет отношения к реальности. Кроме того, что знание не сконцентрировано в одной голове, а рассеянно во многих, фрагменты этого знания у разных людей часто не согласуются, а порой и противоречат друг другу.
В гетерархических связях разнообразие маневра элементов-людей более мотивировано, они строят свою судьбу, сами ищут коммуникацию с окружением. Постановка цели не приходит сверху, а проясняется путём контактов со средой, решения принимаются коллегиально. Конечно, при этом координация действий затруднена, большое число связей может замедлить поиск нужной консультации и принятие решения. Но тем самым стимулируются обучение и адаптация, включается самоорганизация, инициируемая близостью к проблемам. Спонтанный полицентрический порядок, регламентируемый правилами и поведением ближайших соседей, может успешно адаптироваться к обстоятельствам. Переход от локальных правил к глобальной связи последствий и явлений идёт в русле самоорганизации. Это не что иное, как рост предсказуемости совокупного движения частиц синергетической системы, связанной параметрами порядка [2].
Противоестественность исключительно иерархической модели организации государства можно усмотреть ещё и в том, что любой администратор входит в управляемую им социальную систему, и нарушается запрет теории логических типов. Попытка осмыслить рефлексивность ситуации управления собой в составе организации если и не приводит в замешательство, то всё же создаёт неуютное ощущение. Необходим выход в метасистему, которая также неполна. Этажи власти должны быть бесконечными. Теперь мы начинаем ощущать математическую незаконность существования управленческих иерархий.
Можно различать правила коммуникации и метаправила коммуникативного контекста, следующего логического типа, т. е. правила применения правил, дающие смысл правилам коммуникации. Эти метаправила, надындивидуальные схемы общественного взаимодействия непосредственно недоступны человеческому сознанию, и мы не контролируем социальный метауровень. Ясно, что мы можем обсуждать метаправила социального контекста, но только в логике правил коммуникации, т. е. на своём нижнем уровне.
Собственное поведение надындивидуального уровня социальной системы смутно воспринимается её участниками и недоступ-
но их рефлективно-интерпретативному сознанию. Иерарх, утверждающий полную управляемость подвластной ему системы, претендующий тем самым на контроль социального метауровня, противоречит этой замкнутости, формальной логике, но иерархии как-то существуют, стремятся к существованию.
Можно сказать, что эффективный рост разнообразия на верхнем уровне иерархии всегда оплачивается ограничением разнообразия на нижних, и наоборот - рост разнообразия на низшем уровне оборачивается разрушением высшего и распадом системы. Эти правила могут совершенно не оставлять выбора - абсолютная иерархия - или отсутствовать («всё дозволено») - безграничная гетерархия. Мы уже понимаем, что эти полярные структуры нежизнеспособны. Если мы сможем, управляя системой государства, эффективно и оперативно менять правила в этом диапазоне, балансируя между централизмом и демократией, то жизнеспособность системы повысится. Решение обсуждаемой дилеммы находится на шкале «гибкость - стабильность» набора правил [3].
Таким образом, сталкиваясь со сложными задачами, высший уровень управления может повысить шансы на выживание всей системы, не только ограничивая свободу, но иногда и, наоборот, расширяя разнообразие нижних уровней, разрешая и поощряя творческую инициативу и облегчая тем самым запуск самоорганизующих тенденций. Именно свобода нижних уровней надёжно поглощает разнообразие ситуаций в активной и агрессивной среде, приводит к творческому решению труднейших проблем.
Эволюционные переходы на более высокую ступень государственного развития происходят после объединения подсистем и возникновения механизма управления ими на более высоком уровне. Уточняя применительно к социальной эволюции, скажем, что само объединение происходит на основе возможности управления и желания быть управляемыми. Наслаивание уровней управления обязано подчиняться закону необходимого разнообразия, т. е. эффективно поглощать разнообразие среды с помощью управляемых подсистем. Человеческое общество нарушает теорию метасистемных переходов, закон,
связывающий систему, оказывается внутри нас. Структура меняется в целях сохранения организации и в диапазоне, определённом этой же целью. Социальная среда состоит из таких же структурно пластичных систем, так возникает их структурная сцепленность, реализующаяся в виде взаимокоординирующих элементов - государственного механизма, можно сказать, что общество - это сеть коммуникаций, непрерывно регенерирующая свои элементы и саму сеть. Общество воспроизводит и потребляет себя. Это социальная метасистема, обеспечивающая коммуникацию между всеми социальными системами, что и поддерживает целостность самого общества [4].
Ставка на иерархические структуры оправдана в стабильных условиях, без жесткой конкуренции, при монопольном характере функционирования. Такие структуры эффективны в реакциях на стандартный набор внешних стимулов. Усложнение управленческих функций и задач, демократизация отношений, доступность информации, наукоёмкие технологии и скорость технологических изменений резко выявляют недостатки иерархических структур, их неповоротливость и негибкость по отношению к инновациям, снижение мотивации и креативности исполнителей и плохую адаптацию к среде. Им не хватает той самой чуткой неравновесно-сти как основного признака самоорганизации. Время реагирования на изменения оказывается больше, чем время проявления последствий этих изменений, чем интервал между очередными изменениями. Это гибель любой организации, пребывающей в иллюзиях стабильности и предсказуемости внешней и внутренней обстановки.
В типичной иерархической системе управления задача разбивается на множество мелких составляющих, по отдельным государственным исполнителям, которые решают их в отрыве от всей задачи. Задачи, права и обязанности всех участников определены и известны, взаимодействие предусмотрено лишь по вертикали. Если же сложная проблема не раскладывается по элементарным составляющим, не поддаётся декомпозиции, если необходимо, чтобы все субъекты видели задачу целиком и пытались внести свой вклад, игнорируя отношения подчинённости
и горизонтальные деления на отделы и секции, то иерархия мешает.
Но для принятия оперативных решений по достаточно апробированным формализованным правилам иерархия всё же сохраняет преимущество. Вместе с тем сверхсложные задачи могут быть решены лишь в структурах, где нет монопольной авторитарности, где имеет место полицентрическое распределение полномочий. Но в реальной жизни по-прежнему уклон в демократический стиль руководства и создание гетерархических, свободно взаимодействующих групп воспринимается как рискованная, непозволительная роскошь. Большинству участников правоотношений привычнее и спокойней пребывать в системе с жесткой структурой, с чётким распределением ролей, свободы и ответственности [5].
Возможно, также, что текущим режимом общественной самоорганизации может быть гетерархия, создающая по мере надобности временные иерархии для решения возникающих срочных проблем ограниченной сложности. Но ясно, что поиск решений в трудных, плохо формализуемых ситуациях, т. е. основная задача управления, успешнее реализуется в гетерархических сетях, в которых отсутствие контроля компенсируется са-моконтролирующими правилами структурного взаимодействия. Перечислим и сравним преимущества этих двух полярных способов построения структур управления и принятия решений, которые учитывает классическая теория организаций.
Централизованная структура: облегчает контроль и снижает вероятность ошибок из-за неопытности исполнителей; исключает возможность паразитирования; позволяет легко использовать опыт и знания высшего руководства; сравнительно предсказуема и эффективно использует различные ресурсы, кроме человеческих. Преимущества децентрализованной структуры: единственно возможная в сложных процессах принятия ре-
шений; облегчает возможность принятия решения тому, кто ближе всего к проблеме; стимулирует инициативу, позволяет человеку отождествлять себя с организацией, эффективно использует человеческий ресурс; тренирует будущих лидеров, удерживает способных людей.
Подведём итоги. Система целенаправленного взаимодействия людей - система го -сударственного управления, это гениальное изобретение человечества - должна меняться с изменением среды, общества и технологий. Поиск постоянного компромисса между авторитарным управлением и демократическими отношениями - это залог выживания систем, и структура самоорганизующейся системы должна обеспечивать чуткий баланс между этими формами, между автоматизмом и автономией. Если система выживает, то она не может быть ни централизованной, ни децентрализованной. Больше того, степень централизма в системе, рассчитывающей на эффект самоорганизации, не может быть заранее известной и жёстко заложенной в структуру. Напротив, структура должна давать возможность регулирования соотношения «централизм - автономия» для раскрытия потенциала самоорганизации, для поддержки её позитивных тенденций и сдерживания негативных - это и есть качественное изменение в ответ на вызов времени.
1. Капица С. П. Синергетика и прогнозы будущего. - М., 2004. - 417 с.
2. Князева Е. Н. Основание синергетики. - М., 2005. - 394 с.
3. Лесков Л. В. Знание и власть. - М., 2001. -414 с.
4. Петров В. К. Устойчивость государства. - М., 2005. - 474 с.
5. Хиценко В. Е. Самоорганизация. - М., 2005. -347 с.
