CC BY
8УДК 894.612.4/.9 - 1
Формы присутствия пейзажа в творчестве дагестанских поэтов
З.А. Агаева
В течение нескольких веков в литературе народов Дагестана ведущим, определяющим видом творчества была поэзия. Именно в поэтическом творчестве наиболее полно и ярко выразился духовный потенциал дагестанского народа. Это многожанровая, содержательная, самобытная поэзия, которая, как отмечает С. Хайбуллаев, «шагала вместе с жизнью, улавливала тенденции её развития, обобщала пройденные этапы, намечала пути дальнейшего продвижения вперёд, создала развёрнутую многоцветную картину мира и эпохи в их многообразии и сложности» [1].
Поэты Дагестана широко опираются на достижения своих предшественников. Из поколения в поколение передавались лирические стихотворения, полные разных чувств: любви, мужества, силы и тревоги. Г. Гамзатов в своих работах указывает на преемственность связей современной поэзии с устным народным творчеством. Он утверждает, что «народное творчество как вся совокупность культурного наследия народа - отнюдь не мёртвое отложение прошлого, не архаическая неподвижность, а живая и действенная духовная реальность, находящаяся в постоянном саморазвитии и реализующаяся в сознании и деяниях каждого нового поколения, становясь бесценным достижением всего общества и возвышаясь до уровня растущих эстетических запросов современного человека» [2].
Творчески осваивая опыт родного фольклора и литературы, русской и мировой культуры, современные дагестанские мастера слова расширяют тематику, жанровую палитру и образную систему родной поэзии. В неё вливаются новые темы, идеи, образы, и это не стирает национальное своеобразие дагестанской поэзии. Но именно фольклорные истоки, устное народное твор-
чество, поэтические вершины предшественников являются для них опорой и источником вдохновения.
«Дореволюционная поэзия Дагестана не знала пейзажной лирики в традиционном понимании этого жанра», - пишет Ч. Юсупова [3]. «Старая дагестанская поэзия в своих описаниях не знала пейзажа» [4]. «Пейзажная лирика в фольклоре и традиционной лезгинской поэзии бытовала лишь в первоначальном зачаточном виде. Краски природы чаще всего выступали в качестве символов, сравнений, эпитетов, антропоморфной поэтизации и носили формальный характер» [5]. Эти наблюдения показывают - нет необходимости приводить ещё, что в XIX - начале XX века в дагестанской литературе пейзажная лирика практически отсутствовала. Появление картин природы, а затем пейзажа - явление более позднее, свидетельствующее о развитии поэтической культуры, об усложнении личности, о движении поэзии к изобразительности, к всестороннему воссозданию бытия человека.
Но старая поэзия, фольклор всегда подчёркивали связь человека и природы. Природа никогда не изображалась вне жизни и деятельности человека. И в тяжёлую минуту, и в час радости горец всегда обращался к родным рекам и горам, к цветам и птицам. И природа в народных песнях олицетворялась, наделялась сочувствием к человеку, она всегда откликалась на его обращение. Но тем не менее в дореволюционной поэзии очень мало произведений, посвященных непосредственно описанию картин природы - пейзажу; природа скорее была фоном, аккомпанировала чувствам и переживаниям героя.
А. Гусейнаев пишет, что «красоты разных мест в народно-поэтическом
творчестве находят крайне скромное отражение. В нем родной пейзаж обнаруживается лишь отдельными чертами и штрихами, даётся скупо и условно. Но это настоящий горный пейзаж: тур на утёсе, голубки на скале, мутный поток под мостом, серебристая роса на траве» [6].
Первые зачатки пейзажной лирики в даргинской литературе Ф. Абакарова [7] обнаруживает внутри любовной лирики, которая была доминирующей, наряду с сатирой, в устной и письменной литературе даргинцев начала XX века. Например, у О. Батырая стихи изобилуют прекрасными сравнениями, эпитетами из мира природы: возлюбленная у него и «месяц ясный», и «солнце южное», и «аравийский голубок». Глаза у любимой «точно яхонты», брови темны «как агат», походка сравнивается с бегом лани и т.д. То есть поэтизация образа достигается сравнениями. Обращение к силам природы и птицам, олицетворяющим свободу, -прием, заимствованный из фольклора. Также много в стихах Батырая этнографического ландшафта: вечерний аул, горы, немые скалы. В поэзии Батырая встречаются поэтические олицетворения, средства художественного изображения, широко используемые в народной поэтике. Батырай оказал большое влияние на дальнейшее развитие литературы.
Использование пейзажной символики мы встречаем и у других поэтов, в частности у Р. Нурова, С. Курбана. Однако на этом этапе образы природы используются для подчеркивания определённых сторон характера или внешности человека. Природа не является связующим звеном для передачи внутреннего мира и переживаний, хотя у Р. Ну-рова уже появляются стихи, где свет и краски передают настроение человека. Гармония человека и природы - это один из основных мотивов его произведений. Создание Р. Нуровым конкретных картин природы явилось новаторством в даргинской литературе. Таким образом, в даргинской дореволюционной литературе в ткань стихотворения
уже активно вводились образы природы. И если Батырай, Сукур Курбан, Мунги Ахмед пользовались только эпитетами и сравнениями, взятыми в основном из фольклора и восточной поэзии, то в творчестве Р. Нурова природа начинает гармонировать с переживаниями и настроениями героев.
Гачев Г.Д. пишет, что «природа выступает в фольклоре как одежда антропоморфических божеств, т. е. не сама по себе, а пронизанная человеческой жизненностью. Представления о природе поэтому были крайне абстрактные, односторонние, субъективные, мерялись на человеческий узкий аршин, а не объективной мерой самих природных явлений» [8].
В этот период в творчество горцев проникает возвышенный стиль арабско-персидско-турецкой поэзии. В своё время он сыграл положительную роль в развитии как устной, так и письменной поэзии народов Дагестана. Такие сравнения-образы «золотой куропатки», «горных джейранов», «рыб с жемчужными глазами», «сахарного тела», «жемчужных зубов», «глаз-виноградинок» характерны для поэзии всего Востока.
Исследователи дагестанской народной лирики тоже не раз указывали на тот факт, что распространённые в ней вычурные сравнения и эпитеты привнесены в народную поэзию учеными из восточной книжной поэзии. «Роскошный, немеркнущий в веках престол их величествам любви и красоте выводили гений Рудаки и Хафиза, Саади и Низами, Физули и Навои. На протяжении всего средневековья он украшался перлами, отбиравшимися из сказочного великолепия Востока» - пишет Ф. Аба-карова о великих поэтах Востока, которые оказали большое влияние на творчество горских поэтов [9].
Однако вот что писал Г. Цадаса по этому поводу: «Махмуд и Чанка девушку сравнивают то с павлином, то с ле-бедью, то с лилией или розой. У любимой по их описанию часто соколиные глаза, перламутровые зубы, золотой стан, белосеребряные перси. Мне все-
гда казалось, что эти образы не возвышают, не облагораживают девичью красоту, а наоборот, умаляют её, принижают» [10].
Г. Цадасу можно считать одним из основоположников реалистического пейзажа в дагестанской литературе. Форма его стихов проста и точна. Выбор поэта всегда падает не на то слово, не на тот образ, не на то сравнение, которое могло как бы принарядить его мысль, а на то, которое способно выразить эту мысль наиболее сжато, понятно, точно. Что же касается красоты, то она должна показать себя в самой поэтической мысли стиха.
Г. Цадаса не пренебрегает метафорой, уподоблением, но употребляет их в том случае, когда они могут служить реалистически точным признаком тех или иных качеств и особенностей изображаемого предмета. Его описания горской природы лаконичны, просты и совершенно реалистичны. В них нет никакой декоративности или литературной условности.
Аварский фольклор достаточно богат сравнениями из мира природы, причем доминируют символы из растительного мира, потому что «растительный мир напоминал человеку движение его жизни: рост растений напоминал рост человека, цветение - человеческую зрелость, увядание растений -старость человека, горе и печаль» [11]. С. Хайбуллаев исчерпывающе описал поэтику аварской народной лирики. Однако в творчестве дореволюционных аварских поэтов пейзажная лирика практически не играла никакой роли, по сравнению, скажем, с любовной. Иногда описания природы могли появиться для поэтизации того, что было связано с любимой.
Такие же тенденции, как в даргинской или аварской поэзии, наблюдались и в остальных национальных литературах. В лакской литературе впервые к описаниям природы обращается Га-джиев Махамада. В стихотворении «Чунгур» М. Гаджиева завоевание человеком природы раскрывается через антропоморфизацию природы. Лакские
поэты тоже активно использовали эпитеты и сравнения из мира природы.
У кумыкских дореволюционных поэтов отсутствуют пейзажные картины. Однако необходимо вспомнить поэму «Жалоба кавказских гор» М. Алибекова, где поэт нашел своеобразную реалистическую форму выражения своих взглядов: одухотворил и персонифицировал кавказские горы. Создается впечатление, что горы сами повествуют о себе.
Необходимо также сказать о творчестве Т. Бейболатова. А. Абдулатипов пишет, что «ни у одного из кумыкских и дагестанских поэтов до Т. Бейболатова образы природы в поэзии не занимали столь исключительного места, как у него. В этом отношении роль Т. Бейбола-това близка к роли Ф. Тютчева в русской поэзии» [12, с. 178]. Поэт был близок к русским романтикам, и его герои черпают в природе силы для борьбы с ненавистным им миром. Т. Бейболатов в своей поэме «Хаджимурат» «пантеистически одухотворённо воспроизводит природу. У Бейболатова природа носит субъективный характер, является выражением духовной жизни» [12, с. 178].
Тенденции активного использования традиционных для восточной поэзии символических природных знаков наблюдаются и в творчестве великих лезгинских поэтов Етима Эмина и Су-леймана Стальского. Примером тому -одноименные стихотворения о соловье. Традиция песен о соловье едва ли не самая давняя в восточной поэзии. У лезгинских поэтов образ соловья стал символом самой поэзии.
Таким образом, мы можем отметить, что богатая красками и в то же время суровая природа Дагестана давала поэтам материал для образных сопоставлений, для воспитания в народе эстетических вкусов. Богатая поэзия Востока тоже активно подпитывала поэтическое творчество горцев. Пейзажная лирика в традиционном понимании в дагестанской дореволюционной поэзии отсутствовала или присутствовала на примитивном уровне, в основном служила фоном для развития основных
действий. Предметы природного мира привлекались для сравнений. Зачатки развития пейзажной лирики появились в начале XX века.
И в 20 - 30-х годах XX века пейзаж в творчестве дагестанских поэтов всё ещё не наполнен человеческим содержанием. «Природа ещё не входит во внутренний мир человека» [13].
Произведения великих русских поэтов и писателей-пейзажистов, опыт мировой романтической и реалистической школы пейзажа благотворно сказались на творчестве мастеров слова Дагестана.
В 50 - 60-е годы XX века пейзаж в творчестве дагестанских поэтов и писателей перестал быть просто декорацией и собранием красивых картин природы. Дагестанские поэты научились не
только лучше видеть, слышать, понимать природу, но через неё выражать чувства, настроение, движения мыслей.
В пейзажной лирике современных поэтов всё сильнее и явственнее чувствуется стремление к более эмоциональному восприятию природы. Поэзия открывает красоту природы, гармонию мироздания и включённость человека в эту гармонию. Появляется желание не только изобразить бытие природы, но и слить себя с ней. Всё чаще пейзаж становится одновременно отражением состояния души человека, движения его мыслей и чувств. Связь человека с природой выступает в новой и сложной форме, и в то же время сохраняется особая свежесть восприятия и чистота красок, идущая от «естественного человека» народной поэзии.
1. Хайбуллаев С.М. Современная дагестанская поэзия. - Махачкала: Дагучпедгиз, 1997.
2. Гамзатов Г.Г. Взаимодействие литературы и фольклора: проблемы и суждения // Взаимосвязи фольклора и литературы народов Дагестана. -Махачкала, 1986.
3. Юсупова Ч.С. О современной аварской лирике. - Махачкала, 1970.
4. История дагестанской советской литературы: В 2 т. - Махачкала, 1967. Т. 1.
5. Темирханова Г.Б. Пейзажная лирика // Современная лезгинская поэзия. -Махачкала, 1986.
6. Гусейнаев А.Г. Воздействие фольклора на современную дагестанскую
литературу // Вопросы дагестанской литературы. - Махачкала, 1969.
7. Абакарова Ф.О. Очерки даргинской дореволюционной литературы. -Махачкала, 1963.
8. Гачев Г.Д. Ускоренное развитие литературы. - М.: Наука, 1964.
9. Вагабова Ф.И. Формирование лезгинской национальной литературы. - Махачкала, 1970.
10. Цадаса Г. Махмуд из Кохаб-Росо // Альманах «Дагестан». 1957. № 1.
11. Хайбуллаев С.М. Поэтика аварской народной лирики. - Махачкала, 1967.
12. Абдулатипов А.Ю. История кумыкской литературы. - Махачкала, 1995.
