CC BY
6ФОРМЫ ЭКСКЛЮЗИИ ОБУЧАЮЩИХСЯ В СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ СРЕДЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ *
В статье анализируются результаты исследования эксклюзии в социокультурной среде образовательной организации. Рассматриваются наиболее часто встречающиеся формы эксклюзии — буллинг (активная форма) и неприятие (пассивная форма), а также роль педагога. Исследование показало, что даже спустя много лет школьный опыт эксклюзии вызывает у респондентов сильные переживания.
The article reveals the results of a research of forms of exclusion in the sociocultural environment of an educational organization. It shows that practically all people are faced with some forms of exclusion. A large number of experiences of social exclusion occurs in school. Such an active form of exclusion as bullying and such a passive form of exclusion as non-acceptance (rejection, ignoring, ghosting, etc.) are more frequent. The teacher has a passive role. Even after many years, the school experience of exclusion causes strong feelings among respondents.
Ключевые слова: эксклюзия, формы эксклюзии, буллинг, непринятие, социокультурная среда, школа
Key words: exclusion, forms of exclusion, bullying, rejection, socio cultural environment, school
Г. В. СЕМЕНОВА, кандидат
психологических наук, доцент кафедры психологии человека РГПУ им. А. И. Герцена (Санкт-Петербург) semenovagv@herzen.spb.ru
Ю. Е. ГУСЕВА, кандидат
психологических наук, доцент кафедры психологии человека РГПУ им. А. И. Герцена (Санкт-Петербург) Julia_guseva@mail.ru
О. В. РУДЫХИНА, кандидат
психологических наук, доцент кафедры психологии человека РГПУ им. А. И. Герцена (Санкт-Петербург) ovrudihina @herzen.spb.ru
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 20-013-00736 «Социальная эксклюзия в межличностных отношениях«.
Сегодня социокультурная среда определяется не только как совокупность предметов и материальных объектов, но и как пространство становления эмоциональных отношений человека к миру, как один из важнейших факторов формирования личности и ее деятельности.
Под социокультурной средой понимается пространство совместной деятельности всех субъектов образовательного процесса, в котором на жизненные ценности и смыслы обучающихся оказывается существенное влияние [6]. Она непосредственно связана с жизненной средой личности. При этом у представителей групп всевозможных рисков отмечается тенденция выбирать среди всего многообразия социокультурных паттернов популистские, недружелюбные, агрессивные, то есть менее качественные образцы [2].
Современные исследователи делают вывод о влиянии социокультурной среды на формирование основных компетенций личности: то, что человек получит в социокультурной среде образовательной организации, будет впоследствии определять успешность его адаптации в макросоциуме, в более широком социокультурном контексте [6]. Поэтому формирование специфики социокультурной среды многими исследователями связывается со стабильностью общества, с социальной дифференциацией; также отмечается, что социокультурная среда может приводить к расслоению общества, к нисходящей мобильности [3; 4]. Однако механизмы этого процесса описаны недостаточно подробно.
Социокультурная среда конструируется прежде всего социальными связями человека, поскольку каждый человек является носителем социальной и культурной специфики определенного социокультурного пространства [13]. В образовательных организациях важную роль в передаче информации и трансляции опыта играют педагоги и сверстники. От того, как они действуют, зависят стиль жизни,
поведенческие паттерны, психологическое состояние. Если послания и указания, полученные ребенком, деструктивны, не имеют поддерживающего эффекта, не стоит удивляться негативному результату— формированию в личности обучающегося таких черт, которые делают невозможными ни его продуктивную коммуникацию с окружением, ни эффективную адаптацию в мире, ни субъективное переживание благополучия.
Большую роль в процессе протекания коммуникации в социокультурной среде образовательной организации играет механизм эксклюзии, или социального исключения. Это явление смещения, вытеснения индивида на периферию коммуникации [14], его отторжение от социальных благ посредством применения особых деструктивных способов построения взаимодействия — разных форм эксклюзии. Результатом реализации этого механизма является осознание и болезненное переживание субъектом эксклюзии отверг-ну-тости и невключенности в значимые межличностные отношения [4].
В своих работах авторы указывают на то, что неблагоприятный психологический климат часто сопровождается экс-клюзи-ей, буллингом, разнообразными видами насилия [1; 7; 8; 10; 11]. Так, в исследовании Ю. Е. Гусевой и К. М. Николаевой установлено, что психологиче-ский климат в классе напрямую зависит от стиля руководства: демократический стиль способствует формированию благоприятного психологического климата, сопровождающегося инклюзией, в то время как либеральный формирует неблагоприятный климат, сопровождающийся экс-клюзией [5].
В социокультурной среде образовательной организации можно выделить следующие формы эксклюзии обучающихся:
3 различные виды насилия;
В образовательных организациях важную роль в передаче информации и трансляции опыта играют педагоги и сверстники. От того, как они действуют, зависят стиль жизни, поведенческие паттерны, психологическое состояние.
Согласно данным Л. В. Потаповой, примерно пятая часть актов насилия совершается в школе. Согласно результатам исследования, проведенного в 39 странах мира, около 30 % детей и подростков ежегодно подвергаются бул-лингу.
3 буллинг как систематическая травля, проявляющаяся в бойкотах и изгойстве;
3 пассивное непринятие в формах отвержения, игнорирования, отказа, гос-тинга, избегания и т. п.;
3 насмешки;
3 эксклюзия в результате несложившихся межличностных отношений — предательства, конфликта, ссоры и т. п.
Субъектами (инициаторами) эксклюзии иногда являются не только учащиеся, но и сотрудники образовательной организации [14]. Все формы эксклюзии дифференцируются на активные и пассивные. Достаточно хорошо изучены активные формы эксклюзии (насилие и буллинг). Согласно данным Л. В. Потаповой, примерно пятая часть актов насилия совершается в школе [12]. Согласно результатам исследования, проведенного в 39 странах мира, около 30 % детей и подростков ежегодно подвергаются буллингу [15].
Однако имеющиеся данные пока не дают ответов на вопросы о пассивных формах социальной эксклюзии. Остаются неизученными соотношение между активными и пассивными формами эксклюзии, степень травматичности тех или иных форм.
В связи с этим цель нашего эмпирического исследования — изучение различных форм эксклюзии в отношении обучающегося в образовательной организации.
Объектом исследования стали ситуации описания опыта эксклюзии в школе.
В качестве опорного инструмента сбора данных использовалась стандартизированная экспрессивная проективная методика «Психологическая автобиография» Е. Ю. Коржо-вой [9]. Методика была модифицирована с учетом цели и задач исследования. В инструкции давалось понятное респондентам определение эксклюзии и предлагалось в свободной форме описать си-
туации эксклюзии, указав возраст, в котором эти ситуации переживались, а также интенсивность переживаний и их завершенность. Таким образом, ситуации, представленные испытуемыми, субъективно определяются ими как опыт эксклю-зии. Обработка полученных данных проводилась с помощью метода качественно-количественного анализа документов — контент-анализа.
В исследовании приняли участие 110 испытуемых в возрасте от 18 до 57 лет (средний возраст — 23,3 года), все они являются студентами РГПУ им. А. И. Герцена; из них четверо мужчин, остальные — женщины.
Всего участники исследования описали 297 ситуаций социальной эксклюзии, субъектами которой они себя считают. Четыре человека (3,6 % от общего числа испытуемых) не смогли вспомнить ситуаций социальной эксклюзии в своей жизни. Можно утверждать, что число испытуемых, считающих себя субъектами эксклюзии, достаточно велико, то есть опыт эксклюзии является весьма распространенным.
Из всего массива ситуаций были отобраны случаи, в которых описывается эксклюзия в образовательной организации. Выяснилось, что эксклюзию в школе или детском саду переживали 45 испытуемых (40,9% от всей выборки). Всего у них выделено 66 таких ситуаций (22,2 % от общего числа): из них в девяти случаях (13,6%) описывался опыт эксклюзии в дошкольных организациях и в 57 случаях (86,4 %) — в школе.
Были выделены шесть категорий контент-анализа, описывающих различные формы эксклюзии; подсчитана частота их встречаемости (см. таблицу на с. 97). Обнаружено, что в школе наиболее распространены такие формы эксклюзии, как буллинг (бойкот, изгойство) и непринятие (пассивное отвержение) (по 35 % случаев). Таким образом, активная и пассивная формы эксклюзии в переживаниях респондентов представлены одинаково.
Частота встречаемости разных форм социальной эксклюзии в школе
Формы социальной эксклюзии в школе Количество ситуаций Доля от общего числа ситуаций, %
Буллинг (бойкот, изгойство) 20 35
Непринятие (пассивная эксклюзия) 20 35
Личные отношения (ссора, конфликт, предательство и пр.) 8 14
Эксклюзия со стороны учителя, сотрудника школы 5 9
Насмешки 2 3,5
Физическое насилие 2 3,5
И т о г о 57 100
По результатам исследования, наиболее распространенной формой регулярной активной эксклюзии является буллинг. При этом почти в половине случаев (9 случаев из 20) испытуемые описывают ситуации без подробностей, не обозначают причины травли: «Надо мной часто издевались, дразнили»; «Плохие отношения с одноклассниками, подобие травли, полное отсутствие друзей». Можно предположить, что испытуемые подвергались буллингу без видимых причин, так как последние не фигурируют в их рассказах. Получается, что уязвимость, которая становится основой для активной эксклюзии, может быть неявной или не осознаваться.
Большую группу (9 случаев из 20) составляют ситуации, в которых основой для исключения являются внешние признаки: вес, цвет кожи, привлекательность: «В школе меня обзывали и считали, что я странная и некрасивая»; «Мальчики меня часто дразнили и обзывали из-за моей худобы»; «Называли толстой». Также были выделены две ситуации, где травля осуществлялась по признаку материального неблагополучия и незвучной фамилии. Все описанные ситуации являются производными общественного отношения к «иным», то есть речь идет о глобальном социальном феномене борьбы с «инако-востью».
Непринятие коллективом также оказалось распространенной пассивной фор-
мой эксклюзии. В зависимости от причин ситуации были разделены на три группы:
3 смена школы;
3 без называния причин;
3 по социальным причинам.
Как выяснилось, эксклюзия чаще всего происходит в случае смены ребенком школы (8 случаев из 20): «Перевели в другую школу»; «Из-за перевода в другую школу потеряла многих друзей, были ссоры»; «Переход в новую школу, где одноклассники не принимали в свою группу, тусовку». Эти мощные переживания ребенком или подростком своей исклю-ченности из группы, школьного класса остаются эмоционально нагруженными даже во взрослом возрасте. Такие формы эксклюзии в школе — это определенная недоработка школьной психологической службы, социального педагога, классного руководителя и учителей-предметников. Можно предположить, что педагоги были сосредоточены на процессе обучения, а не на эмоциональном состоянии детей. Специалисты психологической службы в большей степени обращают внимание на процессы, которые связаны со всеми учениками (адаптация в 1-м и 5-м классах, психологическая подготовка к ЕГЭ и т. п.). Ребенок, оказавшийся в новом коллективе, смущен, не очень активен, возможно, не стремится к контакту. Все это является предпосылками для эксклюзии.
Следующая по частоте встречаемости форма эксклюзии (7 ситуаций из 20) описывается респондентами без называния причин эксклюзии. Возможно, эти ситуации слишком травматичны, связаны с сильными чувствами испытуемых, но данная проблема требует отдельного исследования.
Третья группа форм эксклюзии (5 ситуаций из 20) демонстрирует исключение по социальным признакам: «Не складывались отношения из-за языкового барьера»; «Дочь директора школы»; «Никогда не было денег»; «Из середнячков перевели к отличникам, они были негативно настроены». В данном случае мы наблюдаем стигматизацию по разным признакам, то есть основой для практик исключения становится стигма.
Неудачные личные отношения (ссора, конфликт, предательство и пр.) также могут рассматриваться как форма эксклюзии. Были выделены еще две формы эксклюзии: физическое насилие и насмешки (по два случая). Физическое насилие — это целенаправленное причинение вреда, крайняя форма эксклюзии. Насмешки часто сопровождают психологическое насилие: «В первом классе вышла отвечать к доске, ошиблась, все смеялись»; «На школьном празднике выступала перед всей школой. Не смогла допеть, начала кашлять. Все смеялись, я в слезах ушла».
Были выделены еще две формы эксклюзии: физическое насилие и насмешки. Физическое насилие — это целенаправленное причинение вреда, крайняя форма эксклюзии. Насмешки часто сопровождают психологическое насилие.
справиться с эксклюзией. Трудно предположить, что педагоги всегда были индифферентны, не обращали внимания на травлю, насмешки. Отсутствие же вмешательства со стороны педагогов могли интерпретироваться субъектами эксклю-
Нередко всего одна ситуация становится основой для насмешек на протяжении всего обучения в школе.
Важно обратить внимание на то, что респонденты ни разу не описали ситуацию, когда взрослые помогли им
зии и как негласное одобрение, молчаливое согласие (если педагог не обращает внимания на что-то, значит, ничего плохого не происходит, можно продолжать).
Педагоги тоже могут стать инициаторами эксклюзии, хотя такая ее форма не настолько распространена, как ситуации, где субъектом эксклюзии являются ровесники (встретилась в 9 % случаев). Например, учитель может быть инициатором бойкота: «Учитель подговорил класс, чтобы мне объявили бойкот». Причиной такого отношения к ученику со стороны педагога могли стать как личная неприязнь, так и все, что отличает ученика от других, например: «При поступлении в первый класс гимназии я оказалась немного непохожа на других девочек: короткая стрижка, скромная одежда, лишний вес. К середине первого класса обнаружилась дисграфия, учитель осуждала меня публично, ставила "2" и "1" и стыдила, сделала изгоем с первого по третий класс. Все изменилось только после "тасовки" учеников в пятом классе и смены классного руководителя».
В заключение отметим, что уже в школе многие обучающиеся сталкиваются с различными формами эксклюзии — как активными (буллинг, бойкот), так и пассивными (отвержение, непринятие). Ситуации исключения могут быть связаны как с особенностями ребенка (внешним видом, социальным статусом, «ина-ковостью»), так и с ситуационными переменными (переход в новую школу). Роль педагога в различных формах эксклюзии в основном остается незаметной, пассивной. Несмотря на то что события исключения происходили для участников эксклюзии в отдаленном прошлом, они продолжают быть эмоционально насыщенными. Сложность переживания эксклю-зии, однако, не исключает возможности рассмотрения этого феномена как нормативного явления социокультурной среды образовательной организации.
ЛИТЕРАТУРА _
1. Абраменкова, В. В. Школьное насилие и организация безопасности детства в образовательном пространстве / В. В. Абраменкова // Научные исследования и разработки. Социально-гуманитарные исследования и технологии. — 2017. — Т. 6. — № 2. — С. 34—39.
2. Адамьянц, Т. 3. Влияние современной социокультурной среды на духовное и физическое здоровье общества / Т. 3. Адамьянц // Общество и здоровье: современное состояние и тенденции развития : сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции с международным участием (Москва, 19—20 сентября 2013 г.). — М. : РОС, 2013. — С. 1—9.
3. Бальжинимаева, Е. П. Социокультурная среда как фактор стабильности российского общества / Е. П. Бальжинимаева // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. — 2016. — № 5. — С. 21—23.
4. Векилова, С. А. Психология социальной работы / С. А. Векилова, Г. В. Семенова. — СПб. : Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2018. — 111 с.
5. Гусева, Ю. Е. Личность педагога и психологический климат в коллективе / Ю. Е. Гусева, К. М. Николаева // Научное обеспечение системы повышения квалификации кадров. — 2020. — № 1 (42). — С. 59—72.
6. Зятева, Л. А. Социокультурная среда как основа социально ориентированной деятельности образовательной организации / Л. А. Зятева // Вестник БГУ. — 2016. — № 1 (27). — С. 351—355.
7. Кан-Калик, В. А. Учителю о педагогическом общении / В. А. Кан-Калик. — М. : Приор, 2017. — 190 с.
8. Конева, Е. В. «Неуставные отношения» в учебных коллективах / Е. В. Конева, В. К. Солондаев,
А. А. Пелевина // Вестник Ярославского государственного университета им. П. Г. Демидова. Серия «Гуманитарные науки». — 2017. — № 2 (40). — С. 95—99.
9. Коржова, Е. Ю. Психологическое познание судьбы человека / Е. Ю. Коржова. — СПб. : Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2002. — 334 с.
10. Макарова, Ю. Л. Теоретические подходы к определению буллинга / Ю. Л. Макарова // Научный форум: Педагогика и психология : сборник статей по материалам X Международной научно-практической конференции. — 2017. — № 7 (9). — С. 14—19.
11. Петросянц, В. Р. Проблема буллинга в современной образовательной среде / В. Р. Петросянц // Вестник Томского государственного педагогического университета. — 2011. — № 6 (108). — С. 151—154.
12. Потапова, Л. В. Насилие в школе как социальная проблема / Л. В. Потапова // Таврический научный обозреватель. — 2016. — № 6 (11). — С. 113—116.
13. Симонова, И. Ф. Социально-культурное проектирование: современные подходы и технологии / И. Ф. Симонова. — СПб. : Наукоемкие технологии, 2020. — 250 с.
14. Этическая регламентация как ресурс в разрешении проблем взаимодействия субъектов образования
в условиях интеграции и инклюзии / А. В. Микляева, Е. К. Веселова, Г. В. Семенова, Е. В. Бахвалова // Интеграция образования. — 2019. — Т. 23. — № 3 (96). — С. 423—439.
15. Curries, C. Health behavior in school-aged children (HSBC) study: International report from the 2009/ 2010 survey / C. Curries [et al.] // Health Policy for Children and Adotescents. Copenhagen: WHO Regional office in Europe. — 2012. — № 6. — URL: https://socionet.ru/publication.xml?h=repec:cdl:ctcres:qt8rm8075b.
