CC BY
259
Городенко Д. В.
Формирование системы национального образования нерусских народов в России во второй половине XIX - начале ХХ вв.
Ко второй половине XIX в. завершилась территориальная экспансия, и Российская империя окончательно сформировалась как многонациональное государство. Население России, согласно первой всеобщей переписи 1897 г., составило 125,6 млн. человек. Население страны разговаривало на 146 языках (характерно, что в первой переписи отсутствовал вопрос о национальности, однако, были вопросы о языках и вероисповедании). Конфессиональный состав страны также был сложен: население, исповедовавшее официальную государственную религию - православие, составляло лишь 69,4 %. Из наиболее значимых конфессий мусульмане составили 11,1 %, католики - 9,1 % населения, иудеи - 4,2 %, лютеране - 2,8 %, буддисты - 0,3 %. При этом уровень грамотности инородного населения оставался крайне низким. Согласно данным переписи, не владели грамотой 71,6 % инородцев. Особенно низкий уровень грамотности был у народов Средней Азии и Казахстана. Так, среди таджиков грамотных было лишь 0,5 %, киргизов - 0,6 %, узбеков - 1,6 %, казахов - 2 % и т.д. Среди народностей Крайнего Севера грамотными были лишь единицы [14].
Такое положение не могло устраивать Российскую империю. Особенность геополитического положения страны во второй половине XIX в. заключалась в том, что «внутренняя нестабильность России превосходила опасность внешней угрозы» [1]. Это привело к тому, что впервые в конце 60-х гг. XIX в. вопрос о просвещении нерусских народов как части общенационального просвещения был поставлен на уровне правительства.
В рамках реформы образования в 1864 г. было принято «Положение о начальных училищах», согласно которому устанавливались общедоступность и внесословность начального образования [11].
Реформы системы образования не могли не затронуть государственную политику в сфере национального образования для нерусских народов. Всего за исследуемый период, помимо многочисленных указов, в Российской империи было принято четыре закона о просвещении инородческого населения [10]:
1) «Правила о мерах к образованию населяющих Россию инородцев» (1870 г.);
2) «Правила о начальных училищах для инородцев, живущих в восточной и юго-восточной России» (1906 г.);
3) «Правила о начальных училищах для инородцев» (1907 г.);
4) «Правила о начальных училищах для инородцев» (1913 г.).
Принятию первого в истории России закона об образовании инородцев предшествовала инициированная Министерством народного просвещения дискуссия. Проблемы, сопровождавшие реформу образования нерусского населения, были подвергнуты всестороннему обсуждению на уровне МНП, о чем свидетельствует
значительное количество сохранившихся ведомственных документов (резолюций, протоколов заседаний, записок и т.д.) [9].
С целью изучения состояния образования инородного населения по инициативе Министра народного просвещения Д.К. Толстого в марте 1867 г. была создана комиссия, которую возглавил попечитель Одесского учебного округа Голубцов [8]. Вскоре на основании инспектирования инородческих образовательных учреждений Казанского и Одесского учебных округов Учебным комитетом был представлен отчет о состоянии инородческого образования, а также несколько проектов по его совершенствованию. На их основании комиссией, возглавляемой Голубцовым, был предложен проект образования для татар, который включал в себя существовавшие, но не пользовавшиеся популярностью у населения русско-татарские школы, татарское отделение при Симферопольской гимназии и татарскую учительскую семинарию в г. Симферополе. Этот проект предполагал обучение инородцев на русском языке. При этом родной (татарский) язык и мусульманское вероучение предлагалось сохранить в качестве отдельных учебных предметов [2].
Другой представленный на обсуждение проект инородческой школы был предложен Н.И. Ильминским. Система казанского просветителя, признававшего необходимость обучения детей на начальных этапах на родном языке и постепенного приобщения их к русскому языку и православной культуре, уже доказала свою эффективность и была признана общественностью.
Проект Министерства народного просвещения и Концепция инородческой школы, предложенная Н.И. Ильминским, были напечатаны в «Журнале Министерства народного просвещения» и представлены для обсуждения педагогической общественности, а затем и правительству. В результате дискуссий подход Ильминского получил большее число сторонников и был положен в основу изданных 26 марта 1870 г. «Правил о мерах к образованию населяющих Россию инородцев».
Этот документ предусматривал дифференцированный подход к образованию инородцев в зависимости от их религиозной принадлежности и социокультурной ситуации, а также от степени владения обучающимися русским языком и близости к русскому образу жизни.
В отношении инородцев - мусульман, имеющих свою независимую от светской государственной системы школу (мектебе, медресе), Правила ограничивались целями распространения русского языка и расширением доступа к светскому образованию. В этих целях для местного населения создавались начальные сельские и городские училища, дети которых освобождались от уроков Закона Божия и чтения по церковно-старославянским книгам. Помимо этого, инородцам разрешалось приглашать за счет своих общин по согласованию с учителем русского языка «законоучителя своей веры» [4]. В то же время мусульманские образовательные учреждения (мектебе и медресе) были обязаны приглашать учителя русского языка, знавшего также и местное наречие. В целях избежания конфликтов на религиозной почве на уроках русского языка в таких школах разрешалось присутствовать лицам, заведующим учебным заведением.
Согласно Правилам, главный надзор за образовательными учреждениями для инородцев всех типов возлагался на инспекторов начальных народных училищ, подотчетных МНП, т.е. вводился государственный контроль образования.
Принятие «Правил ...» сыграло существенную роль в распространении образования среди нерусского населения страны, доказав свою эффективность среди народов Поволжья, Приуралья, Западной и Восточной Сибири.
К 1891 г. в России имелось 122 инородческих школы, в которых обучалось 3400 детей мари, татар, удмуртов, чувашей и др. Выпускники таких школ по-лучали основы грамотности, сведения по арифметике в объеме четырех действий с целыми числами, но главным считалось религиозно-нравственное воспитание в духе православия и монархических верноподданнических чувств.
Другим достижением системы Ильминского стало также объединение детей различных конфессий, способствовавшее консолидации народов Российской империи. Если многие туземные и инородческие школы имели замкнутый религиозный характер, то уже к 1902 г. в Астраханской губернии существовало 12 школ для совместного обучения детей разных национальностей и вероисповедания по системе Н.И. Ильминского: русских и казахов (116 человек), русских и калмыков (302 человека). Такие школы были открыты в 70-х гг. XIX в. в Поволжье, Волго-Камском крае, Приуралье, на Юго-востоке страны.
Таким образом, реформы 60-х и 70-х гг. способствовали включению различных этнических образований, проживавших на территории Российской империи, в экономическую, социально-политическую и культурную жизнь общества.
Однако, распространение христианского просвещения на народы других конфессий не могло сыграть должной интегрирующей роли среди неоднородного населения Российской империи.
Следует отметить, что «Правила.» 1870 г. действовали не на всей территории России. Они не распространялись на Северный Кавказ и Среднюю Азию, в которых продолжали существовать особые формы инородческого образования -неподконтрольные государству мусульманские учебные заведения, а также миссионерские школы Русской Православной Церкви.
Закон 1906 г. «Правила о начальных училищах для инородцев, живущих в восточной и юго-восточной России» подтвердил эффективность системы Ильминского и распространил ее действие на всю территорию страны, в том числе на Среднюю Азию и Северный Кавказ. Как альтернатива национальной государственной образовательной политике лидерами мусульманской общественности был предложен проект начального образования, направленный на сохранение старой системы конфессиональных школ [12].
Этот проект вызвал определенные опасения со стороны Правительства Российской империи, вследствие чего уже в сентябре 1907 г. было назначено новое межведомственное совещание по вопросам образования инородцев - мусульман [6]. Результатом стало принятие в 1907 г. новых «Правил о начальных училищах для инородцев», допускавших использование как русской, так и арабской транскрипции языков, а также родного языка первые два года обучения. Устанавливалась обязательная принадлежность учителя к тому же народу, что и его ученики, либо к русской национальности. В то же время положение о контроле конфессиональных школ со стороны МНП, запрет на преподавание в них учителей-иностранцев, недопущение неподцензурной учебной литературы были сохранены [13].
Область употребления местных языков в государственных учреждениях ограничивалась «первоначальным обучением», в дальнейшем изучение родного языка велось в том же объеме, что и русского. В начальных школах допускалось обучение
детей на 10 языках: польском, литовском, немецком, эстонском, латышском, татарском, бурятском, калмыцком, грузинском и армянском.
Важным этапом национальной образовательной политики российской империи в отношении инородцев стала необходимость укрепления общегосударственного компонента образования, под которым понимался объем преподавания на русском языке, воспитание гражданственности и патриотизма, недопущение идей, направленных на нарушение территориальной целостности государства. Проблему укрепления роли государства в образовании инородцев поднял П. А. Столыпин в 1909 г. [5]. В результате в 1910 - 1911 гг. было созвано межведомственное совещание под председательством министра народного просвещения Л.А. Георгиевского, целью которого было решение вопроса о сочетании общегосударственного и этнического компонента в инородческих школах.
В решении совещания была отмечена необходимость обеспечения преподавания вероучительных предметов для национальных меньшинств. В то же время эти вопросы предусматривалось решать не внутри конфессий, а на уровне училищных советов (губернских и уездных). Совещанием также было обращено внимание на народы, языки которых не вошли в список разрешенных для преподавания, указывалось, что они «могли бы пострадать от окружающих народностей с более высокой культурой» [7]. Предлагалось также запретить формирование частных конфессиональных школ (главным образом, они возникали в северо-западных губерниях на средства польских помещиков, в них велась агрессивная пропаганда против государственной власти).
Поиск общегосударственного компонента, который мог бы способствовать объединению различных народов в рамках Российской империи, стал причиной дальнейших изменений государственной национальной образовательной политики. Таким компонентом был призван стать русский язык.
В результате принятые в 1913 г. новые «Правила о начальных училищах для инородцев» упразднили принцип преподавания на родном языке в первые годы обучения. Оно допускалось лишь в случае полного незнания населением русского языка. Было отменено и требование обязательного знания учителем местного языка.
«Правила...» 1913 г. не были воплощены в жизнь. Первая мировая война, Февральская революция, события 1917 г. препятствовали дальнейшему развитию национальной государственной политики в сфере образования инородцев.
Тем не менее, вопросы национального образования многочисленных народов России прочно вошли в круг государственных политических интересов. Даже в этот период отечественной истории им уделялось значительное внимание. Так, в Санкт -Петербурге с 22 декабря 1913 г. по 3 января 1914 г. прошел Первый Всероссийский съезд по вопросам народного образования, в котором рассматривались и вопросы образования детей нерусских национальностей.
В то же время формирование единой надконфессиональной народной школы встречало на практике серьезные препятствия. Основная часть нерусских школ в дореволюционной России имела ярко вы-раженную религиозную и русификаторскую направленность. Но, несмотря на широкое распространение государственных образовательных учреждений, в том числе и инородческих школ, большая часть населения страны все же оставалась неграмотной (см. Таблицу).
Уровень грамотности населения России в 1916 г.
№ Этнос Уровень грамотности в % к населению № Этнос Уровень грамотности в % к населению
1 Евреи 89,0-94,8 6 Татары 16,9- 4 8,9
2 Армяне 83,4-93,5 7 Персы 11,5-25,0
3 Немцы 65,5-90,0 8 Туркмены 0,6-50,0
4 Русские 45,8-66,6 9 Калмыки 1,9-8,9
5 Украинцы 22,0-72,0 10 Казахи (Кир пиз, ) 0,2-8,1
Как видно из таблицы, по уровню образованности русскоязычное население, составлявшее основную массу граждан Российской империи, имело низкий уровень грамотности, в среднем около 50 %. Характерно, что общая грамотность населения России в 1916 г. составляла лишь 41,7 %.
В рамках исследования грамотности населения России начала ХХ в. представляет интерес также труд М. Н. Кузьмина [3]. На основании сложных расчетов, сделанных им по данным официальной статистики, автор вывел показатель грамотности не только всего населения России, но и отдельных классов, а также этнических групп. Приведем в рамках настоящего исследования лишь некоторые данные. По подсчетам М.Н. Кузьмина, показатель грамотности России на начало 1920 г. для рабочего класса составил 6,6 %, для крестьянства - 22,2 %, для остальных классов и социальных групп - 12,9 %.
Таким образом, в России дореволюционного периода фактически не обеспечивалось даже должного уровня начального образования населения, несмотря на закрепление положения об обязательности начального образования еще в 1908 г.
Односторонность в развитии русской культуры, проявлявшаяся в недостаточном внимании к системе образования, недооценке роста образовательного уровня для развития народного хозяйства, привела к тому, что общая грамотность населения России оставалась невысокой.
Попытки формирования единой светской государственной системы общего начального и среднего образования для нерусских народов способствовали не только распространению грамотности среди населения России, но и были призваны решить целый ряд важных политических задач: укрепление в сознании людей различных национальностей общероссийской гражданственности, патриотизма, обеспечение лояльности населения земель, присоединенных к России в результате колониальной политики XVII - начала XIX в., вовлечение инородцев в социально-экономическую жизнь страны, формирование единого социокультурного пространства.
Несмотря на важность поставленных перед государством задач в области инородческого образования, эффективность проводимых реформ сложно оценить однозначно.
С одной стороны, распространение светского образования среди инородцев сыграло положительную роль в решении социально-экономических вопросов повышения общей грамотности населения Российской империи, вовлечения их в экономическую, общественную, культурную жизнь страны. Внедрение обязательного преподавания на русском языке способствовало задачам его укрепления в качестве государственного, а также послужило объединяющим фактором для народов различных верований и культур.
С другой стороны, противоречивость государственной образовательной политики в отношении инородцев, неопределенность соотношения общегосударственного и этнического компонента общеобразовательных учебных программ, насильственная русификация и христианизация встречали сопротивление со стороны инородного населения. Результатом этого явилась низкая популярность государственных образовательных учреждений среди местного населения, широкое распространение конфессиональных школ, содержание образования в которых часто вступало в противоречие с интересами государственной образовательной политики, медленное распространение грамотности, как среди инородцев, так и среди русского населения.
Литература
1. Гаджиев К.С. Геополитика. - М.: Владос, 1997. - С. 333.
2. Записка попечителя Одесского губернского округа, действительного статного советника Голубцова // Сборник документов и статей по вопросу образования инородцев. - СПб., 1869. - С. 832 - 838.
3. Кузьмин М.Н. Российские гимназии начала века // Народное образование. 1991. -№3. - С. 41.
4. Правила о мерах к образованию населяющих Россию инородцев. 26.03.1870 // Свод главнейших законоположений и распоряжений о начальных народных училищах. -СПб., 1883. - С. 45.
5. РГИА. Ф. 231. Оп. 1 Д. 2570. Л. 3 - 3 об.
6. РГИА. Ф. 744. Оп. 1. Д. 242. Л. 80.
7. РГИА. Ф. 846. Оп. 1 Д. 165. Л. 20-21.
8. Сборник документов и статей по вопросу образования инородцев. - СПб., 1869. - С. 828 - 830.
9. Сборник распоряжений по Министерству народного просвещения. Т. 4. 1865 - 1870 гг. - СПб.: Типография Императорской Академии наук, 1874.
10. Свод законов, циркуляров и справочных сведений по народному образованию в переходный период / Сост. В.И. Чарнолуский. - М., 1917.
11. Сластенин В.А. и др. История педагогики. - М.: Изд. центр Владос, 1999. - С. 79.
12. См. письмо лидеров мусульманской общественности в МНП: РГИА. Ф. 1278. Оп. 2. Д. 3550. Л. 68.
13. Фальборк Г.А., Чарнолуский В.И. Настольная книга по народному образованию: законы, распоряжения, правила, инструкции: Т. IV. - СПб., 1911.
14. Этнографическое обозрение. -1980. -№ 6. - С. 23.
