CC BY
29
Общество: политика, экономика, право. 2021. № 9. С. 32-36. Society: Politics, Economics, Law. 2021. No. 9. P. 32-36.
Научная статья УДК 323.11
https://doi.org/10.24158/pep.2021.9.5
Формирование надэтнической социальной общности: опыт СССР и РФ Елена Сергеевна Гундарь
Северо-Кавказский федеральный университет, Ставрополь, Россия, 24-04@mail.ru, https://orcid.org/0000-0003-1703-1869
Аннотация. В работе исследована политика формирования «надэтнической социальной общности» в СССР и постсоветской России. В целом делается попытка осмысления данной категории применительно к двум историческим эпохам. Цель работы состоит в поиске инструментов, способствующих через формирование «общности» предупредить угрозы и минимизировать риски в мире политического. Автор использовал междисциплинарный подход, теоретические методы формальной логики и компаративистский метод. Проведено исследование качественных характеристик сформированной общероссийской идентичности и определена возможность их соотнесения с понятием «историческая общность». Выявлены характеристики, свойственные как «новому человеку» советского периода, так и «новому человеку» современной России. В статье обозначено, что изучение советского опыта содействовало поиску путей конструирования «нового человека» наднациональной государственной идентичности как в РФ, и как ее части, Северокавказском регионе, а отдельное влияние на процесс формирования «общности» оказывают противоречия, присущие современности в целом.
Ключевые слова: политика, политические процессы, молодежь, новый человек, советский народ, концепт, советская идентичность, междисциплинарность, надэтничная социальная общность.
Для цитирования: Гундарь Е.С. Формирование надэтнической социальной общности: опыт СССР и РФ // Общество: политика, экономика, право. 2021. № 9. С. 32-36. https://doi.org/10.24158/pep.2021.9.5.
Финансирование: Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ, научный проект № 21-09-43048 «От «нового человека» до «советского народа»: идеология, опыт, проблемы советского проекта (1917-1985 годы)».
Original article
Formation of supra-ethnic identity: experience of the USSR and Russia Elena S. Gundar
North Caucasus Federal University, Stavropol, Russia, 24-04@mail.ru, https://orcid.org/0000-0003-1703-1869
Abstract. The author investigates the policy of forming a community in the USSR and post-Soviet Russia. In general, an attempt is made to comprehend this category in relation to two historical eras. The purpose of the work is to find tools that will help prevent threats and minimize risks in the political world through the formation of a community. The author used a interdisciplinary approach, theoretical methods of formal logic and a comparative method. The study of the qualitative characteristics of the formed all-Russian identity is carried out, and the possibility of their correlation with the concept of "historical community" is determined. The study reveals the characteristics of both the "new man" of the Soviet period and the "new man" of modern Russia. The study of the Soviet experience contributed to the search for ways of constructing a "new man" of supranational state identity both in the Russian Federation and as a part of it in the North Caucasus region, and the contradictions inherent in modernity as a whole have a separate impact on the process of forming a community.
Keywords: politics, political processes, youth, new man, Soviet people, concept, Soviet identity, interdisciplinary, supra-ethnic social community.
For citation: Gundar E.S. Formation of supra-ethnic identity: experience of the USSR and Russia // Society: Politics, Economics, Law. 2021. No. 9. P. 32-36. (In Russ.). https://doi.org/10.24158/pep.2021.9.5.
Funding: the study was carried out with the financial support of the Russian Foundation for Basic Research, scientific project No. 21-09-43048 "From the new man to the Soviet people: ideology, experience, problems of the Soviet project (1917-1985)".
Вопрос о политике идентичности в России актуален и по-прежнему сохраняет свою дискус-сионность, и в настоящее время рассматривается в русле поиска общероссийской идентичности. Политика формирования «общности» россиян рассматривается и как сложившаяся практика, результат и как процесс формирования и управления. Пристальное внимание после распада СССР ученые уделили поиску инструментов для выработки чувства общности граждан в целях выхода
из кризиса. В дальнейшем, с началом поступательного экономического, социального и политического развития политической властью были инициированы проекты по формированию ценностей, объединяющих всех россиян. Исследование советского опыта - это очень важный ресурс для современной политики, ведь сегодня многие представители старшего и среднего поколения несут в себе опыт и признаки общности «советский народ», и до сих пор ощущают принадлежность к этой общности.
Актуальность данной темы неоднократно подчеркивается высшим руководством страны. Так, на заседании президентского совета по межнациональным отношениям в 2021 г. Президент РФ В.В. Путин определил значимость этого вопроса: «Нет ничего важнее для России, чем укрепление общероссийской гражданской идентичности... при этом недопустим подход, при котором гражданская и этническая идентичности воспринимаются как конкуренты» [1].
В связи с этим поставлена цель: исследование качественных характеристик сформированной общероссийской идентичности и определение возможности их соотнесения с понятием «историческая общность».
В определенном смысле появился общественный запрос на новый концепт, то есть идею, направленную на развитие, появление нового созидающего знания. Поиск концепта в сфере общественного развития - как правило, задача ученых гуманитарного профиля. Именно поэтому междисциплинарность, сближение предметных полей истории, политологии, социологии открывает новые возможности формирования научного знания в этой области.
В политологической науке постсоветского периода много работ посвящено анализу в большинстве этнической идентичности. Понятия новой исторической общности людей (в советской концепции), концепт этнонациональной общности, этнической и национальной идентичности политики исследованы М.А. Фадеичевой [2]. Возросшее значение общности как «новой действующей силы» на постсоветском пространстве, «несущей угрозу соседним государствам» в политологической науке исследовано Л.Н. Жилиной, как значимой силы дестабилизации в арабских странах - А.Р. Шишкиной, роль общности при легитимизации политических решений, политического курса и развития коммуникативных механизмов - С.А. Мясниковым, как фактор социально напряженности - Д.И. Анисимовым и др. [3].
Исследованию политизированной этнической идентичности в условиях северокавказского макрорегиона посвящены работы В.А. Авксентьева, М.А. Аствацатуровой, Г.Д. Гриценко, Т.Ф. Масловой и др. [4].
Пристальное внимание к данной теме понятно: страна прошла через череду преобразований и радикального изменения статуса целых классов, слоев, наций и этносов. Происходящий в конце XX в. в постсоветской России форсированный модернизационный проект и «шоковая терапия» привели к катастрофическим последствиям. По сути, у нескольких поколений опыт социализации одномоментно оказался «неправильным», а идеалы и вера в государство грубо уничтожены. Раскол общества, миграция населения, отток высококлассных специалистов, политический и экономический кризис, межнациональные конфликты, утрата общественного согласия, национальной идеологии, «духовный вакуум», всплеск активности ультранационалистических радикальных организаций, экстремистских сообществ и религиозных сект на фоне вторжения международных террористических группировок актуализировали вопрос необходимости формирования новой российской идентичности. Актуальнейшей задачей для российской власти стало преодоление раскола сложившегося общества России и формирование, по сути, «нового человека», единой общероссийской гражданской идентичности, носящей надэтнический характер.
Кардинально блокировать антипатриотические настроения удалось после утверждения Концепции национальной безопасности Российской Федерации (2000 г.) - документа, полностью согласованного с программой «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации». Обеспечение национальной безопасности Российской Федерации позволило выработать инструменты по защите культурного, духовно-нравственного наследия, исторических традиций и норм общественной жизни, сохранению культурного достояния всех народов России, формированию государственной политики в области духовного и нравственного воспитания населения, что позволяет и сегодня говорить о целенаправленном процессе формирования «нового человека» -носителя общероссийской идентичности. Стоит обратить внимание, что основные усилия были сосредоточены именно на молодежи и школьниках.
Конечно, и исторические уроки привели к пониманию многофакторного подхода к транзитивным процессам. Р. Дарендорф описал этот переход как очень сложный: «...если для осуществления конституционной реформы может быть достаточно шести месяцев, то для экономических преобразований может не хватить нескольких десятилетий, а культурная трансформация должна быть рассчитана на несколько поколений» [5, с. 21]. Не политическая воля или экономические показатели развития, не инновационность формируют «новую общность». Гораздо важнее удерживать стабильность общественного развития, формировать и развивать новые ценности сообщества, сохраняя традиционные устои.
Перечисленные аспекты не являются новыми и проявляются в своей цикличности. До сих пор ведутся дискуссии о сущности понятия «советский народ», в понимании от вершины социального проектирования до «тюрьмы народов». Теоретики концепта «новый человек», рассматривая процесс формирования общности «советский народ», определили, что «образование новой исторической общности началось с социалистической революции, продолжилось строительством социализма, но о нем, как о качественно новом явлении стало возможно говорить лишь при вступлении нашей страны в этап зрелого социализма» [6, с. 256]. Это был концепт для выделения именно нового социально-политического феномена. Политический инжиниринг национального вопроса считался в Советском Союзе успешно решенным и характеризовался «дальнейшим расцветом наций и народностей и их неизменным сближением». Этот процесс должен был привести к полному единству наций. Согласно определению, «советский народ - это образовавшаяся в результате социалистических преобразований и сближения трудящихся классов и слоев, наций и народностей новая историческая социальная и интернациональная общность людей, имеющих общую родину - СССР, общую территорию, единую, основанную на общественной собственности экономику, единую по социалистическому содержанию и многообразную по национальным особенностям культуру, национальные языки и язык межнационального общения, федеративное общенародное государство и общую цель - построение коммунизма» [7, с. 257].
Вместе с тем, заложенные в данный период проблемы решили главную задачу партийного руководства, но заложили фундамент для актуализации радикальных, националистических и экстремистских настроений на Северном Кавказе в 1980-е - 1990-е гг. С одной стороны, в середине XX гг. волна денационализации и «движения к коммунизму» актуализировала создание «новой исторической общности - советского народа», с другой стороны, «произошло массированное отступление к архаическому арсеналу традиционной культуры, которая в этих условиях сделалась главным бастионом самосохранения народов, консервации их духовных ценностей и нравственных ориентиров, спасения языков и национальной идентичности» [8, с. 5].
Принадлежность к определенной общности - это вопрос сознания и принятия установок и ценностей, правил и образа жизни. В целом российская нация формировалась исторически последовательно под влиянием предпосылок: единая государственность, многонациональность, полиэтничность и поликонфессиональность, единый государственный язык, культура. Изучение советского опыта содействует поиску путей конструирования «нового человека» наднациональной государственной идентичности как в РФ, так и ее части, в Северокавказском регионе.
Выделим характеристики, которые, на наш взгляд, свойственны как «новому человеку» советского периода, так и «новому человеку» современной России. Во-первых, это патриотизм, в том числе гордость за спортивные достижения соотечественников, за доблестное историческое прошлое, за Победу в ВОВ. Во-вторых, это осознание и принятие противопоставления западному миру, будь то капиталистическому в советское время или противодействующему России в настоящее время. Конечно, в настоящее время говорить о закрытости не уместно, но определенная дистанция в риторике политического руководства, акторов политики, СМИ наблюдается. В-третьих, это поддержка благородного участия на мировой арене, выражающаяся в помощи нуждающимся странам. В-четвертых, это поддержка широкими массами политического лидера на протяжении долгого времени.
Основное различие пролегает по линии взаимоотношений «личность-государство». Лозунг советского периода «человек для государства» сменился требованиями общества потребления и социально-ориентированного государства «государство для раскрытия потенциала личности». Кроме того, диффузия традиционных норм и стремительные процессы глобализации заставляют людей чувствовать себя «одной глобальной общиной», что не мешает сотрудничать или конфликтовать «общностям». Отдельное влияние на процесс формирования «общности» оказывают противоречия, присущие в целом современности - между растущим богатством и увеличивающейся бедностью.
При ответе на вопрос, можно ли сегодня говорить о происходящем процессе формирования надэтнической идентичности, новой «общероссийской общности» обратимся к результатам социологических исследований. Воспользуемся результатами опроса «Восприятие студенческой молодежью этнополитических и социально-экономических процессов на Северном Кавказе», проведенного в 2019 г. автором и учеными СКФУ (около 2 тыс. респондентов - студенческая молодежь Северного и Южного Кавказа. Статистическая ошибка для выборки в 1 000 респондентов - 3 %. Выборка квотная).
Одним из основных маркеров устойчивой общности является общность языка. В исследовании, в том числе, выявлено отношение к языку своей малой родины и желание его не только сохранить, но и распространять. Выделим молодежь республик Северного Кавказа, входящих в состав РФ. На вопрос «Должны ли языки малых народов Кавказа в местах их компактного проживания изучаться в школе наравне с государственными?» большинство студенческой молодежи
ожидаемо ответили «Да» - 73,7 %. Более живой интерес к данному вопросу высказала молодежь республики Дагестан, высказавшая озабоченность сохранением этнических особенностей. В СССР, также, как известно, система двуязычия (многоязычия) была предметом пристального внимания партийного руководства страны.
Современная система российского государственного управления относится с уважением и значительное внимание уделяет сохранению преемственности исторической памяти и культуры. Ответы респондентов на вопрос «Согласны ли Вы с тем, что развитие языка, культуры, сохранение традиций и исторической памяти Вашего народа является важным?» показали, воспринимает ли молодежь эти усилия как позитивные и необходимые. Так, доминирующее большинство респондентов (77,5 %) считает, что сохранение исторической памяти народа, этноса является важным в современных условиях. Вместе с тем, каждый пятый респондент (20,2 %) республик Северного Кавказа считает, что данный процесс уже не имеет значения, поскольку происходящие социально-политические процессы и развитие единого информационного пространства унифицируют культурные и социальные особенности. Несогласие высказали 11,3 %, а 13,3 % молодых людей считают, что данный аспект не имеет значения. Если пристально посмотреть на ответы тех, кто не поддерживает или не придает значение, то комментарии к ответам показывают, что, отождествляя себя с «общероссийской молодёжью», респонденты хотели бы иметь возможность изучения языков Кавказа (причем не только своих) и готовы реализовывать эту возможность по желанию, но не хотят обязательного регламента и дифференциации по языковому признаку.
Патриотизм же для абсолютного большинства респондентов связан с сохранением национальной культуры и истории, гордостью за свою страну и ее исторические достижения, военной мощью государства, экологией, богатством природных ресурсов и культурой. Большую значимость имеет как связь с малой Родиной (80 %), так и со своей страной (68 %). Причем можно отметить положительную динамику. Исследование 2013 и 2014 гг., проведенное группой экспертов под руководством академика В.А. Тишкова, показало, что «для современной студенческой молодежи характерно чувство сопричастности с Россией. Большинство опрошенных молодых жителей многонациональных регионов при возможности множественного ответа видели своей Родиной Россию (66 %) и родной регион (43 %). Студенческая молодежь региона в представлениях о Родине как бы балансирует между общероссийским и региональным самосознаниями...» [9]. Такое положение, считаем, и позволило реализовать ряд проектов, нацеленных на углубление формирования чувства общности российской молодежи.
Спектр выявленных основных этнополитических проблем, которые беспокоят молодежь Кавказского макрорегиона, во многом идентичен России в целом. Острота этих проблем зависит от исторически неразрешенных этнотерриториальных конфликтов, исторического наследия этнополитических противоречий постсоветского периода, а также от современных экономических условий. Особо стоит отметить высокий уровень политической активности: большинство респондентов хотело бы и считает необходимым свое активное участие в политической деятельности. При этом выражена настроенность на конструктивное решение проблем, волонтерскую деятельность, самореализацию, здоровый образ жизни, а также позитивный диалог и сотрудничество с органами государственной власти. Установлено, что абсолютное большинство респондентов считает, что их общественная активность может повлиять на изменение ситуации в лучшую сторону. Идентичностью молодежи, по мнению большинства респондентов, является среда, в которой они общаются, семья и близкие родственники, блогосфера и социальные сети, а также ведущие СМИ.
Таким образом, мы можем говорить о процессе формирования новой исторической общности, опорой для которой выступила молодежь. Социокультурным основанием для формирования «новой российской идентичности» стали понятия «гордость», «патриотизм», «единство». Современные политики и авторы российско-ориентированных концептов опираются на данное положение. В постперестроечный период наблюдалось усиленное внимание к этническим вопросам, а сейчас, при должном уважении поликонфессионального многообразия и национальной идентичности, мы видим формирование современной наднациональной идентичности «россиянин», на основе которой формируется «новый человек» новой «российской общности».
Список источников:
1. Путин заявил о важности укрепления гражданской идентичности россиян [Электронный ресурс] // Журнал Коммерсант. Официальный сайт. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4751717 (дата обращения 08.09.2021).
2. Фадеичева М.А. Этнополитические концепции этнонациональных общностей и индивидов (Теоретико-методологический анализ): дис. ... д-ра полит. наук. Екатеринбург, 2004. 311 с.
3. См.: Жилина Л.Н. Политика безопасности стран Балтии и национальные интересы России: дис. ... канд. полит. наук. М., 2020. 239 с.; Шишкина А.Р. Коммуникационные, поколенческие и культурные факторы социально-политической дестабилизации в арабских странах в 2011 г.: дис. ... канд. полит. наук. М., 2017. 154с.; Анисимов Д.И. Моральные и политические факторы социальной напряженности: дис. ... канд. полит. наук. СПб., 2019. 262 с.; Мясников С.А. Легитимация и обоснование политики: анализ концептуальных разграничений // Политическая наука. 2019. № 3. С. 222-235. https://doi.org/10.31249/poln/2019.03.12.
4. См.: Авксентьев В.А., Гриценко Г.Д., Дмитриев А.В. Региональная конфликтология: концепты и российская практика. М., 2008. 368 с.; Гаджиев М.М. Государственная национальная политика: базовые подходы к моделированию межнациональных отношений и политические технологии их оптимизации (на примере республики Дагестан): дис. .. .д-ра полит. наук. Махачкала, 2019. 282 с.; Леонова Н.А., Маслова Т.Ф., Нестеров А.С. Социологическое сопровождение адаптации студентов-мигрантов в поликультурной среде: опыт моделирования. Ставрополь, 2015. 68 с.
5. Dahrendorf R. Reflections on the Revolution in Europe: In a Letter Intended to Have Been Sent to a Gentleman in Warsaw. N.Y., 1990. 154 p.
6. Калтахчян С.Т. Марксистско-ленинская теория нации и современность. М., 1983. 367 с.
7. Там же. С. 257.
8. Бзаров Р.С. О путях преодоления кризиса в этнокультурном развитии Северного Кавказа // Профилактика экстремизма и терроризма на национальной и религиозной почве: сборник научных докладов по материалам научно-практической конференции 30.10.2019 г. Владикавказ, 2019. 192 с.
9. Тишков В.А., Бараш Р.Э., Степанов В.В. Идентичность и жизненные стратегии студенчества в России // Социологические исследования. 2017. № 8 (401). С. 81-83. https://doi.org/10.7868/S0132162517080098.
Информация об авторе Е.С. Гундарь - кандидат политических наук, доцент кафедры зарубежной истории, политологии и международных отношений, Гуманитарный институт, Северо-Кавказский федеральный университет, Ставрополь, Россия.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=739273.
Information about the author E.S. Gundar - PhD in Political Science, Foreign History, Political Science and International Relations Department, Humanities Institute, North Caucasus Federal University, Stavropol, Russia. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=739273.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 23.08.2021; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 07.09.2021 Принята к публикации / Accepted for publication 16.09.2021.
