CC BY
77
Формирование института пробации в России: аспекты нормативного закрепления механизма правового регулирования
Филоненко Татьяна Викторовна,
декан факультета профессиональной переподготовки и повышения квалификации; к.ю.н., советник юстиции, Дальневосточный Юридический институт (филиал) университета прокуратуры Российской Федерации E-mail: [email protected]
В статье проведен анализ законопроекта о пробации в Российской Федерации, внесенного на рассмотрение в Государственную Думу РФ в ноябре 2022 года. Критический анализ основан на экспертном мнении автора, являющегося практическим работником правоохранительных органов с большим стажем, а также на обобщении замечаний, высказанных в отношении законопроекта в рамках Международной научно-практической конференции по проблемам исполнения уголовных наказаний «Уголовно-исполнительная система на современном этапе с учетом реализации Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации на период до 2030 года», состоявшейся 17-18 ноября 2022 г. в Рязани. Автор выделяет содержательные и формальные моменты критического анализа. Сделан вывод о том, что рецидивная преступность в значительной степени обусловлена имущественным положением лиц, освободившихся из мест лишения свободы, а также всем комплексом трудностей, с которыми они сталкиваются в период постпенитенциарной адаптации. Перечислены указанные трудности. В заключение автор предлагает собственные варианты изменения некоторых формулировок законопроекта, а также модель описания субъектов пробации в виде разграничения понятий «субъект» и «участник» проба-ции.
Ключевые слова: пробация, уголовно-исполнительная система, законопроект о пробации, постпенитенциарный рецидив, постпенитенциарная преступность, постпенитенциарная адаптация, лишение свободы.
Введение
В 2022 году в правовой жизни России произошло событие, являющееся знаковым в контексте реформирования уголовно-исполнительной системы России: на официальном уровне был представлен законопроект о пробации в Российской Федерации. История формирования службы пробации в России насчитывает несколько десятилетий. Сюда входят и теоретические разработки, и научные дискуссии и официальные попытки инициировать процесс создания службы пробации. Например, на официальном уровне предложение о создании службы пробации прозвучало в Докладе Уполномоченного по правам человека еще в 2005 г. Согласно Концепции развития уголовно-исполнительной системы России до 2030 г., постпенитенциарная адаптация лиц, освободившихся из мест лишения свободы, должна осуществляться через службу пробации [15].
В разделе II Концепции сформулированы вызовы, стоящие перед современной уголовно-исполнительной системой России (далее - УИС). По сути, эти вызовы представляют собой неразрешенные проблемы организации и деятельности УИС, на преодоление которых и направлена названная Концепция. В качестве одного из вызовов документ называет тот факт, что лица, освободившиеся из мест лишения свободы, не адаптированы к жизни в гражданском обществе. В Концепции подчеркивается, что на рост рецидивной преступности влияют такие факторы, как потеря социальных связей, отсутствие востребованности профессиональных навыков, жилья, средств к существованию у лиц, освободившихся из исправительных учреждений.
Исследователи выделяют 2 группы факторов, влияющих на рецидивную преступность: 1) факторы, связанные с различными недостатками в деятельности правоохранительных органов и судов, снижающие или сводящие на нет результаты воздействия правоохранительной системы на лиц, совершивших преступления, и 2) факторы, влияющие на неблагоприятное протекание постпенитенциарной адаптации [1, с. 138].
Пробация является механизмом, призванным сократить и предотвратить постпенитенциарную 5 рецидивную преступность, обеспечив лицам, осво- д бождаемым из мест лишения свободы, постпени- Ч тенциарную адаптацию как возможность вернуть- К ся к «нормальной» жизни в обществе. §
Вообще постпенитенциарный рецидив следует А рассматривать как ключевой показатель эффек- А
тивности системы исправительных учреждений, ведь целями уголовно-исполнительного законодательства, как известно, являются исправление осужденных и предупреждение совершения новых преступлений как осужденными, так и иными лицами (ч. 1 ст. 1 Уголовно-исполнительного кодекса РФ). Постпенитенциарный рецидив преступлений - это разновидность криминологического рецидива, состоящая в совершении лицом, освобожденным из исправительного учреждения, в течение срока судимости всякого нового преступления, независимо от формы его вины [2, с. 105-106]. При этом под пенитенциарным рецидивом следует понимать совершение нового преступления осужденным, отбывающим наказание в местах лишения свободы [3].
Согласно официальной статистике МВД за 2021 г., больше половины расследованных преступлений совершено лицами, ранее совершавшими преступления, что составляет 60,0% от общего числа расследованных преступлений [16] (п. 19 отчета). В целом эта цифра составила 618158 преступлений, из них 346328 преступлений совершено ранее судимыми лицами (что составляет 33,6%). Тенденция подтверждается и в 2022 г. По данным Генеральной прокуратуры РФ за семь месяцев 2022 г., большинство преступников в 2022 г. - это рецидивисты [4].
При этом очевидны некоторые тенденции. Во-первых, большая часть преступлений, приходящихся на долю лиц, ранее совершавших преступления, не относится к группе тяжких и особо тяжких. По данным МВД РФ лицами, ранее совершавшими преступления, в 2021 г. совершено 124775 тяжких и особо тяжких преступлений, что составляет 20,2% от общего количества преступлений в этой группе [16]. По данным Судебного департамента за 2021 г. большая часть преступлений (50,9%) приходится на преступления небольшой тяжести, и только 5,4% от общего количества составили приговоры за особо тяжкие преступления [17].
Во-вторых, среди совершенных преступлений лидирует кража (ст. 158 УК РФ, ч. 2 и ч. 3), как и в целом преступления против собственности [18]. Все это свидетельствует в пользу довода о том, что рецидивная преступность в значительной степени обусловлена имущественным положением лиц, освободившихся из мест лишения свободы, а также всем комплексом трудностей, с которыми они сталкиваются в период постпенитенциарной адаптации.
По данным исследователей лица, освободившиеся из мест лишения свободы, испытывают наибольшие сложности в следующих направлениях:
- во-первых, сбор необходимых документов,
- во-вторых, помощь в трудоустройстве, 5= - в-третьих, место жительства,
— - в-четвертых, восстановление социальных свя-§ зей [5, с. 105].
^ Именно на разрешение названных сложностей Ц и направлена пробация.
Основные результаты исследования
Согласно ст. законопроекта, пробация представляет собой совокупность мер, применяемых в отношении осужденных, а также лиц, освобожденных из учреждений, исполняющих наказания в виде принудительных работ или лишения свободы, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, включая их ресоциализацию, социальную адаптацию и социальную реабилитацию, защиту прав и законных интересов указанных лиц, контроль и надзор за их поведением, предупреждение совершения ими преступлений и правонарушений.
В настоящее время публикуется достаточно много работ, посвященных исследованию зарубежного опыта организации службы пробации, ре-социализации осужденных и постпенитенциарной адаптации лиц, отбывших наказание в виде лишения свободы. Такие исследования, несомненно, полезны в целях изучения и заимствования опыта ресоциализации осужденных, показавшего свою эффективность [5; 6; 7; 8; 9]. Однако заимствование такого опыта бывает затруднительным из-за существенной разницы в социальных и организационных условиях. Например, совершенно неинформативно будет сравнивать опыт государства с развитой службой пробации с опытом государства, в котором такая служба отсутствует или находится в стадии становления. Этими соображениями во многом объясняется столь долгая история создания службы пробации в РФ.
В 2022 году дискуссия о формировании службы пробации в России вышла на новый уровень. Во-первых, весной был представлен проект федерального закона о пробации, вынесенный на общественное обсуждение Министерством юстиции России [19]. Во-вторых, в ноябре 2022 г. законопроект о пробации впервые был официально внесен на рассмотрение в Государственную Дума РФ от имени Правительства Рф [20]. Последнее событие принципиально меняет ход формирования службы пробации в России, потому как переводит вопрос из научно-доктринальной плоскости в официальную и практическую.
Представленный Минюстом РФ проект закона о пробации является далеко не первым. Необходимо отметить, что альтернативные проекты активно дискутировались в науке, что дало рабочей группе обсуждаемого законопроекта 2022 г. много идей [10; 11; 12].
Имеющийся законопроект имеет рамочный характер и это нужно учитывать при анализе документа. Многие положения, которые прорабатывались рабочей группой и по которым не было единства мнений ни на доктринальном уровне, ни среди экспертов, не вошли даже в первый законопроект. А окончательный проект, внесенный в Госдуму в ноябре, претерпел еще ряд изменений по сравнению с первоначальными версиями, что во многом, как хочется надеяться, связано с критическими публикациями в адрес вынесенного на общественное обсуждение документа [13; 14].
В результате документ получился достаточно формальным. Его нужно рассматривать как первый шаг на пути формирования в России эффективной системы ресоциализации и социальной адаптации лиц, освободившихся из мест лишения свободы и попавших в трудную жизненную ситуацию. Проект направлен на то, чтобы закрепить правовые основы пробации в РФ, ее принципы, субъектов и их основные полномочия. То есть ждать от документа слишком многого не приходится, ведь все спорные практические вопросы должны быть разрешены в подзаконных актах, которые будут приняты на основе будущего закона. Конечно, такое положение дел затрудняет анализ документа, ведь гораздо перспективнее оценивать не отдельные правовой акт, в правовое регулирование вопроса в целом. Это можно было сделать, если оценить сочетание рамочного закона и конкретизирующих подзаконных актов. Однако на данный момент такая возможность отсутствует.
Несмотря на все оговорки о рамочном характере законопроекта, оценивать его регулятивный потенциал можно и нужно. Более того, уже в имеющемся виде документ вызывает нарекания у экспертов по ряду вопросов.
17-18 ноября 2022 г. в Рязани на базе Академии ФСИН России прошли две конференции:
- Международная научно-практическая конференция по проблемам исполнения уголовных наказаний «Уголовно-исполнительная система на современном этапе с учетом реализации Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации на период до 2030 года»;
- Международная научно-практическая конференция «Современная пенитенциарная практика: воспитательная, социальная и психологическая работа».
На названных конференциях, среди прочего, активно обсуждался вопрос о формировании службы пробации в России и осуществлялся критический разбор названного выше законопроекта о проба-ции. Можно констатировать, что замечания экспертов достаточно единообразны, что позволяет сделать обзор основных недостатков имеющегося проекта. В настоящий момент такая критика будет весьма полезной, ведь имеющаяся правотворческая процедура после первого рассмотрения в парламенте предполагает внесение содержательных правок в законопроект. Поэтому можно надеяться, что мнение научной общественности законодатели тоже учтут, что пойдет на пользу итоговому документу, избавив его от большого количества изменений и доработок в дальнейшем (во всяком случае, сократив их).
Критику документа можно осуществлять по 2-м направлениям:
- формальные аспекты (юридическая техника документа);
- содержательные аспекты.
В случае конкретного законопроекта это деление весьма условно, так как регулятивные
и формально-юридические моменты оказываются тесно переплетены. Так что эти направления выделены, скорее, для удобства изложения материала и структурирования текста.
Содержательные моменты касаются собственно отдельных регулятивных положений проекта, которые выглядят противоречивыми, входят в конфликт с имеющимся правовым регулированием либо иным образом неудачно определяют модели правоотношений. Формальные моменты касаются вопросов юридической техники. По нашему мнению, в документе достаточно много неудачно сформулированных положений, которые снижают его качество. Вопрос здесь не столько в содержании планируемых правил поведения, сколько в обеспечении свойства формальной определенности права: недостатки юридической техники очевидным образом будут существенным образом затруднять правоприменительную практику в случае с конкретным законопроектом.
Содержательные моменты. В пояснительной записке к законопроекту говорилось, что этот документ не предполагает дополнительного специального финансирования из бюджета, а должен быть реализован за счет организационной реформы перераспределения функций имеющихся органов уголовно-исполнительной системы и других структур. Именно этот аспект проекта преподносится разработчиками как плюс (и он же позволяет надеяться, что закон о пробации в такой интерпретации все же будет принят в России после десятилетий обсуждения проблемы). Однако в этой позиции разработчиков скрыты не только плюсы, но и одно из самых слабых мест документа.
Основным субъектом, фактически осуществляющим пробацию, согласно документу будут уголовно-исполнительные инспекции. Для юристов-практиков очевидно: путем возложения на уголовно-исполнительные инспекции дополнительных функций и полномочий проблему решить не удастся. Инспекции являются объективно перегруженными уже сейчас. В последние годы им добавлялся все новый и новый функционал. Так, в 2005 г. уголовно-исполнительным инспекциям был передан контроль исполнения наказаний в виде ограничения свободы и исправительных работ. Позже, в 2016 г. на инспекции был возложен контроль за подозреваемыми и обвиняемыми, в отношении которых была избрана мера пресечения в виде домашнего ареста. Потом инспекциям был поручен контроль исполнения мер пресечения в виде залога и запрета совершения определенных действий, а недавно - контроль за соблюдением условно-досрочно освобожденными лицами установленных ограничений.
Каждое из этих поручений - это маленькая ре- 5 форма уголовно-исполнительной системы. Для то- Д го чтобы служба пробации стала реально функци- Ч
т
онирующим институтом, работы по перераспреде- К лению полномочий недостаточно. Здесь требует- § ся финансирование, расширение штатов, созда- у ние новой инфраструктуры. Кадровые проблемы А
CM CM
уголовно-исполнительных инспекции на сегодняшний день огромны. На вышеупомянутых конференциях, прошедших в Рязани с участием ФСИН РФ в 2022 г., неоднократно поднималась проблема недостаточности кадров уголовно-исполнительных инспекций. По данным разных докладчиков кадровый дефицит составляет от 35 до 45% (цифры в разных регионах и учреждениях могут отличаться). В таких условиях возложением на уголовно-исполнительные инспекции дополнительных функций и, соответственно, огромной дополнительной отчетности, проблему ресоциализации лиц, освободившихся из мест лишения свободы, не решить.
Формально-юридические моменты. Представляется, что в документе есть некоторые погрешности с точки зрения терминологии и правил юридической техники, которые существенно снижают его регулятивный потенциал.
Первое, о чем хочется сказать: в документе весьма размыто сформулированы полномочия субъектов пробации. Это порождает проблему корреляции законопроекта с действующим уголовно-исполнительным законодательством, в частности, в отношении правового положения лиц, отбывающих наказание, и в отношении полномочий уголовно-исполнительных инспекций. Дело в том, что большая часть перечисленных в законопроекте о пробации действий по оказанию социальной помощи лицам, освобождаемым из мест лишения свободы, уже закреплена законодательно. В настоящее время действуют законы о профилактике правонарушений [21] и безнадзорности [22], которые по кругу регулируемых вопросов пересекаются с документом.
Полномочия органов власти субъектов федерации в сфере пробации сформулированы через модус «вправе» (ст. 8 проекта). Во-первых, сама такая модель запрещается документами о проведении антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и их проектов (п. 3 подпункт «б» Методики проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов) [23]. Во-вторых, такая формулировка позволяет органам не предпринимать никаких необходимых мер, так как обязанности закон напрямую не налагает.
Полномочия органов в подавляющей части статей проекта не сформулированы через права и обязанности конкретных субъектов. Проект использует по большей части формулировку «органом оказывается содействие», которая имеет скорее информативное и декларативное, а не регулятивное значение. Чтобы положения проекта превратились в действующие нормы права, они должны быть сформулированы через права и обязанности участников описываемых правоотношений. Об обязанностях в законе говорится лишь применительно к лицам, подвергающимся проба-ции, и к социальным учреждениям.
Еще один аспект, связанный с формулированием полномочий в проекте, -это расширение полномочий уголовно-исполнительных инспекций в от-
ношении лиц, подвергаемых пробации. Например, проект предусматривает, что сотрудники уголовно-исполнительных инспекций имеют право вызывать к себе лиц, в отношении которых применяется исполнительная или постпенитенциарная пробация, для разъяснения оснований, порядка и условий применения мер ресоциализации, социальной адаптации и социальной реабилитации, предусмотренных индивидуальной программой, получения информации о ходе ее выполнения, а также для предупреждения о возможности прекращения оказания помощи (ч. 2 ст. 28 проекта). В федеральном законе «Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы» [24] полномочия сформулированы гораздо уже и четче (сотрудники уголовно-исполнительных инспекций могут вызывать лиц, освобожденных из мест лишения свободы, только в определенных случаях - ч. 2 ст. 12 Закона). Иными словами, проект расширяет полномочия уголовно-исполнительных инспекций по сравнению с другими законами (при этом важно учитывать, что законодательство об административном надзоре имеет ограничительный характер).
О том же говорит и п. 5 ч. 3 ст. 28 проекта: сотрудники уголовно-исполнительных инспекций вправе посещать по месту нахождения, в том числе по месту жительства и работы (учебы), лиц, в отношении которых применяется исполнительная или постпенитенциарная пробация, в рамках реализации полномочий в сфере исполнительной или постпенитенциарной пробации. Большие сомнения вызывает пункт о праве свободно посещать лиц по месту жительства - здесь явно должен быть прописан механизм реализации этой нормы. По законодательству об административном надзоре, например, посещения возможны только в определенное время, в ограниченных случаях и сопровождаются обязанностями поднадзорных. Если лица, проходящие программу пробации, проживают с другими людьми, то такие полномочия уголовно-исполнительных инспекций нарушают права иных проживающих на неприкосновенность жилища. Даже для органов полиции установлено множество ограничений на проникновение в жилище и «посещения» граждан в каких бы то ни было случаях, а в проекте закона о пробации при этом использована простая формулировал безо всяких ограничений «вправе посещать по месту жительства». Эта формулировка явно неудачна с точки зрения требований юридической техники.
Второе, о чем надо сказать как о недостатке юридической техники проекта - это формулирование в законе перечня субъектов пробации. Он необоснованно широк. Во многом это вытекает из слишком обобщенных формулировок, использованных в ст. 6 Проекта. Получается, что все органы федеральной исполнительной власти, органы власти субъектов федерации являются субъектами пробационной деятельности. Такое изложение размывает идею и противоречит самой юридической конструкции субъекта права и правоотношения. По законопроекту в системе пробации задейство-
ван чуть ли не весь государственный аппарат, который должен оказывать соответствующие услуги. Это противоречит самой идеи службы пробации как специализированной системы по оказанию помощи лицам, освобождаемым из мест лишения свободы. В дальнейших статьях проекта названы отдельные органы исполнительной власти, у которых есть полномочия в сфере пробации. Но в таком случае в ст. 6 лучше использовать ограничительную формулировку, конкретизировав круг федеральных органов исполнительной власти, задействованных в пробации. Например, «федеральные органы исполнительной власти, на которые настоящим законом или другими федеральными законами и указами Президента РФ возложены полномочия в сфере пробации».
Но главный недостаток даже не в этом, а в том, что статья 6 проекта ставит в один ряд структуры с совершенно разным и несравнимым функционалом, окончательно размывая и формализуя реальную деятельность по пробации. Представляется, что субъектом пробации должны быть те органы и учреждения, которые фактически будут проводить мероприятия по ресоциализации социальной адаптации осужденных и лиц, освободившихся из мест лишения свободы. Все же роль министерства, которое будет осуществлять нормативно-правовое регулирование в сфере пробации, несопоставима с ролью уголовно-исполнительной инспекции, которая будет проводить фактические ре-социализационные мероприятия.
Фактическим субъектом пробации, у которых будут права и обязанности в этой сфере, будет уголовно-исполнительная система и ее подразделения в виде уголовно-исполнительных инспекций. Представляется, что именно это и должно быть отражено в законе. Нормативно-правовое регулирование, организация взаимодействия и контроль деятельности относятся к обычному функционалу министерств и федеральных служб, что само по себе не превращает их в субъектов пробации. То же самое можно сказать и об органах власти субъектов федерации, и об органах местного самоуправления - они не являются и не должны являться субъектами пробации, хотя участвуют в соответствующей деятельности в пределах своих полномочий, если это будет оговорено законом.
Нужно помнить, что субъект права с точки зрения правовой теории должен обладать субъективными правами и юридическими обязанностями. А теория в данном случае - это не декларация, а описание регулятивной модели, на которой строится современное правовое регулирование. В про-бационном правоотношении будут состоять лицо, подвергающееся пробации, с одной стороны, и сотрудник уголовно-исполнительной инспекции или иного учреждения, с другой. Пробационные правоотношения не скрадываются между федеральными органами исполнительной власти в процессе их правотворческой или контрольно-надзорной деятельности - в этом плане они остаются субъектами правотворческой или надзорной деятельности
с соответствующим функционалом, меняется лишь предмет регулирования издаваемых и применяемых нормативно-правовых актов.
Выводы
В качестве меры по совершенствованию юридической техники проекта можно предложить конструкцию, предполагающую деление субъектов деятельности на виды в зависимости от имеющихся полномочий. Всех акторов пробационной деятельности предлагается разделить на субъектов и участников. Субъекты являются основными акторами, которые реализуют суть деятельности и вокруг обязанностей которых будут строиться соответствующие правоотношения и последующий процесс реализации права. Без субъектов соответствующая деятельность (в данном случае - пробационная деятельность) невозможна. А участники - это акторы, привлекаемые к отдельным аспектам деятельности или отельным мероприятиям в рамках основной деятельности, разово или на регулярной основе. Так, например, органы местного самоуправления, волонтеры, некоммерческие организации, общественные наблюдательные советы в случае с пробацией могут выступать как участники пробации. В то время как органы и учреждения уголовно-исполнительной системы, государственные учреждения службы занятости населения, отдельные организации социального обслуживания являются собственно субъектами пробации.
Что касается федеральных органов исполнительной власти, органов власти субъектов федерации и органов местного самоуправления, то их функционал лучше описывать через такой прием юридической техники, как выделение в начале соответствующей главы (или в общих положениях закона) статей со следующими наименованиями: «Полномочия федеральных органов исполнительной власти в сфере пробации», «Полномочия органов власти субъектов федерации в сфере проба-ции», «Участие органов местного самоуправления в процедурах пробации».
Третий момент, который надо упомянуть в плане критики юридико-технического оформления закона - это огромные по размерам статьи, в которых использован описательный стиль изложения, а не сформулированы нормы права. Давно известно, что длинные статьи и большие фрагменты текста в нормативных правовых актах без рубрикации - это показатель низкого уровня юридической техники документа, который свидетельствует, в том числе, о «сыром» правовом регулировании, непродуманности будущих юридических конструкций и моделей типичных правоотношений. К сожалению, в этом плане проект весьма похож на текст 5 учебного пособия: рубрикация есть, а четких норм д права нет. Ч
В заключение необходимо отметить, что за- К конопроект о пробации - это значительный шаг g в деле реформы уголовно-исполнительной сис- А темы России, который в идеале позволит собрать А
все мероприятия, связанные с ресоциализаци-ей и социальной адаптацией лиц, освободившихся из мест лишения свободы, воедино, обеспечив по итогу комплексное правовое регулирование. Создание службы пробации в государстве ведет к снижению рецидивной преступности, социально-экономической напряженности и обеспечивает безопасность общества и его граждан.
Литература
1. Хикматзода Дж.У. Криминологическая характеристика рецидива преступления // Труды Академии МВД Республики Таджикистан.
2016. № 3 (31). С. 138-144.
2. Городнянская В.В. Структура рецидивной преступности (постпенитенциарный рецидив) // Вестник Томского государственного университета. 2010. № 335. С. 105-108.
3. Филиппова О. В., Садовникова М.Н. Пенитенциарный рецидив и пенитенциарная преступность: понятие и криминологическая характеристика // Сибирский юридический вестник.
2017. № 2 (77). С. 76-80.
4. Черкесова А. Большую часть преступников в РФ в 2022 году составили рецидивисты // Профиль: еженедельный журнал. 30.08.2022 г. URL: https://profile.ru/news/society/osnovnymi-prestupnikami-v-rf-priznany-recidivisty-i-ljudi-bez-postoyannogo-dohoda-1152049/ (дата обращения: 10.10.2022)
5. Шамсунов С.Х., Егоров В.А., Корнев А.С., Новиков А.В. Постпенитенциарный период как эффективный механизм в социальной адаптации осужденных // Вопросы российского и международного права. 2021. Том 11. № 6А. С. 105. DOI: 10.34670/AR.2021.99.95.012
6. Чигринец Е.А. Опыт зарубежных стран по ре-социализации и социальной адаптации осужденных к лишению свободы // ПРАВО И ГОСУДАРСТВО: теория и практика. 2019. № 7 (175). С. 108-110.
7. Чигринец Е.А. Положительные и отрицательные примеры действий, оказывающих влияние на ресоциализацию и социальную реабилитацию осуждённых: США, Германия, Нидерланды // Право и современные государства. 2019. № 2. С. 28-36. DOI: http://dx.doi.org/10.14420/ ru.2019.2.4.
8. Алексеева Е.С. Институт подготовки к освобождению из мест лишения свободы в пенитенциарных системах стран Скандинавии: особенности формирования и современное состояние // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2020. N 4. С. 3336. DOI: 10.18572/2072-4438-2020-4-33-36 (www.doi.org).
= 9. Режапова И.М., Заборов-
~ ская Ю.М. Сравнительно-правовой анализ го-сэ сударственных и муниципальных программ ^ по социальной адаптации лиц, освобожден-z ных из учреждений уголовно-исполнительной
системы, в России и США // Государственная власть и местное самоуправление. 2019. N 9. С. 55-58. DOI: 10.18572/1813-1247-2019-955-58 (www.doi.org).
10. Ельчанинов А.П. Понятие и особенности реализации досудебной пробации по проекту федерального закона «О системе пробации в Российской Федерации» // В сб.: Научные труды ФКУ НИИ ФСИН России. Научно-практическое ежеквартальное издание. Москва, 2021. С. 6165.
11. Антипов А.Н., Строгович Ю.Н. Пробации в России быть. Проект федерального закона «О пробации в Российской Федерации» // Право и образование. 2021. № 10. С. 108-123.
12. Грушин Ф.В., Белова Е.Ю. Федеральный закон «О системе пробации в Российской Федерации»: некоторые замечания // В сб.: Уголовно-исполнительная система: реалии и перспективы развития. Материалы III Международной научно-практической конференции. Ответственность за содержание материалов несут авторы. Псков, 2021. С. 97-101.
13. Скороходова А.С. Проект федерального закона «О пробации в Российской Федерации»: анализ новелл // Вестник Томского института повышения квалификации работников ФСИН России. 2022. № 2 (12). С. 99-106.
14. Сережкина М.А. Институт пробации в уголовно-исполнительной системе РФ // В сб.: Развитие уголовно-исполнительной системы: организационные, правовые и экономические аспекты. Сборник материалов международной научно-практической конференции. Новосибирск-Новокузнецк, 2022. С. 141-146.
15. Распоряжение Правительства РФ от 29 апреля 2021 г. N 1138-р Об утверждении Концепции развития уголовно-исполнительной системы РФ на период до 2030 г. // Официальный интернет-портале правовой информации (www.pravo.gov.ru) 5 мая 2021 г. N 0001202105050004; Собрание законодательства Российской Федерации. 17 мая 2021 г. N 20 ст. 3397.
16. Состояние преступности в Российской Федерации за январь-декабрь 2021 года // Официальный сайт МВД РФ. Раздел «Состояние преступности». URL: https://мвд.рф/reports/ item/28021552/ (дата обращения: 10.10.2022)
17. В РФ становится меньше рецидивистов // Информационный портал Право.ру. 19.04.2022 г. URL: https://pravo.ru/news/240437/ (дата обращения: 10.10.2022)
18. За что чаще всего отправляли в колонию в первом полугодии 2021-го. Инфографи-ка // Информационный портал Право.ру. URL: https://pravo.ru/news/235910/ (дата обращения: 10.10.2022)
19. О пробации в Российской Федерации: текст законопроекта (представлен Минюстом РФ на общественное обсуждение) // URL: https://
regulation.gov.ru/projects#npa=126333 (дата обращения: 10.10.2022)
20. Законопроект № 232770-8 «О пробации в Российской Федерации» // URL: https://sozd.du-ma.gov.ru/bill/232770-8 (дата обращения: 20.11.2022)
21. Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации: Федеральный закон от 23 июня 2016 г. N 182-ФЗ // Российская газета. 28 июня 2016 г. N 139.
22. Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних: Федеральный закон от 24 июня 1999 г. N 120-ФЗ (в редакции от 21.11.2022 г.) // Российская газет. 30 июня 1999 г. N 121.
23. Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов: Постановление Правительства РФ от 26 февраля 2010 г. N 96 (с изм. и доп. От 10.07.2017 г.) // Российская газета. 5 марта 2010 г. N 46.
24. Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы: Федеральный закон от 6 апреля 2011 г. N 64-ФЗ // Российская газета. 8 апреля 2011 г. N 75.
FORMATION OF THE INSTITUTE OF PROBATION IN RUSSIA: ASPECTS OF REGULATORY FIXING OF THE MECHANISM OF LEGAL REGULATION
Filonenko T.V.
Far Eastern Law Institute (branch) of the University of the Prosecutor's Office of the Russian Federation
The article analyzes the draft law on probation in the Russian Federation, submitted for consideration to the State Duma of the Russian Federation in November 2022. The critical analysis is based on the expert opinion of the author, who is a practical worker of law enforcement agencies with a long experience, as well as on the generalization of the comments made regarding the draft law in the framework of the International Scientific and Practical Conference on the Problems of the Execution of Criminal Punishments "The penitentiary system at the present stage, taking into account the implementation Concepts for the development of the penitentiary system of the Russian Federation for the period up to 2030", which took place on November 17-18, 2022 in Ryazan. The author highlights the substantive and formal aspects of the critical analysis. It is concluded that recidivism is largely due to the property status of persons released from places of deprivation of liberty, as well as the whole range of difficulties that they face during the period of post-penitentiary adaptation. These difficulties are listed. In conclusion, the author proposes his own options for changing some of the wording of the bill, as well as a model for describing probation subjects in the form of a distinction between the concepts of "subject" and "participant" in probation.
Keywords: probation, penitentiary system, bill on probation, post-penitentiary recidivism, post-penitentiary crime, post-penitentiary adaptation, deprivation of liberty.
Referents
1. Hikmatzoda J.U. Criminological characteristics of the recidivism of the crime // Proceedings of the Academy of the Ministry of Internal Affairs of the Republic of Tajikistan. 2016. No. 3 (31). pp. 138-144.
2. Gorodnyanskaya V.V. The structure of recidivism (post-penitentiary recidivism) // Tomsk State University Bulletin. 2010. No. 335. S. 105-108.
3. Filippova O. V., Sadovnikova M.N. Penitentiary recidivism and penitentiary crime: concept and criminological characteristics // Siberian Legal Bulletin. 2017. No. 2 (77). pp. 76-80.
4. Cherkesova A. Most of the criminals in the Russian Federation in 2022 were recidivists // Profile: weekly magazine. 08/30/2022 URL: https://profile.ru/news/society/osnovnymi-prestupnikami-v-rf-priznany-recidivisty-i-ljudi-bez-postoyannogo-dohoda-1152049/ (date of application: 10.10.2022)
5. Shamsunov S. Kh., Egorov V.A., Kornev A.S., Novik-ov A.V. Post-penitentiary period as an effective mechanism in the social adaptation of convicts // Issues of Russian and international law. 2021. Volume 11. No. 6A. P. 105. DOI: 10.34670/ AR.2021.99.95.012
6. Chigrinets E.A. Experience of foreign countries on resociali-zation and social adaptation of convicts to deprivation of liberty // LAW AND STATE: theory and practice. 2019. No. 7 (175). pp. 108-110.
7. Chigrinets E.A. Positive and negative examples of actions influencing the resocialization and social rehabilitation of convicts: the USA, Germany, the Netherlands // Law and Modern States. 2019. No. 2. S. 28-36. DOI: http://dx.doi.org/10.14420/ ru.2019.2.4.
8. Alekseeva E.S. Institute for preparation for release from places of deprivation of liberty in the penitentiary systems of the Scandinavian countries: features of formation and the current state // Penitentiary system: law, economics, management. 2020. N 4. P. 33-36. DOI: 10.18572/2072-4438-2020-4-33-36 (www. doi.org).
9. Rezhapova I.M., Zaborovskaya Yu.M. Comparative legal analysis of state and municipal programs for the social adaptation of persons released from institutions of the penitentiary system in Russia and the USA // State power and local self-government. 2019. N 9. P. 55-58. DOI: 10.18572/1813-1247-2019-9-5558 (www.doi.org).
10. Elchaninov A.P. The concept and features of the implementation of pre-trial probation under the draft federal law "On the probation system in the Russian Federation" // In: Proceedings of the FKU Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia. Scientific and practical quarterly publication. Moscow, 2021, pp. 61-65.
11. Antipov A.N., Strogovich Yu.N. There will be probation in Russia. Draft Federal Law "On Probation in the Russian Federation" // Law and Education. 2021. No. 10. P. 108-123.
12. Grushin F.V., Belova E. Yu. Federal law "On the probation system in the Russian Federation": some remarks // In the collection: The penitentiary system: realities and development prospects. Materials of the III International Scientific and Practical Conference. The authors are responsible for the content of the materials. Pskov, 2021, pp. 97-101.
13. Skorokhodova A.S. Draft federal law "On probation in the Russian Federation": analysis of short stories // Bulletin of the Tomsk Institute for Advanced Studies of Workers of the Federal Penitentiary Service of Russia. 2022. No. 2 (12). pp. 99-106.
14. Serezhkina M.A. Institute of probation in the penitentiary system of the Russian Federation // In: Development of the penitentiary system: organizational, legal and economic aspects. Collection of materials of the international scientific-practical conference. Novosibirsk-Novokuznetsk, 2022, pp. 141-146.
15. Decree of the Government of the Russian Federation of April 29, 2021 N 1138-r On approval of the Concept for the development of the penitentiary system of the Russian Federation for the period up to 2030 // Official Internet portal of legal information (www. pravo.gov.ru) May 5, 2021 Mr. N 0001202105050004; Collection of legislation of the Russian Federation. May 17, 2021 No. 20 st. 3397.
16. The state of crime in the Russian Federation for January-December 2021 // Official website of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation. Section "State of Crime". URL: https://mvd.rf/reports/item/28021552/ (date of application: 10.10.2022)
17. There are fewer repeat offenders in the Russian Federation // Information portal Pravo.ru. April 19, 2022 URL: https://pravo. ru/news/240437/ (date of application: 10.10.2022)
18. What was most often sent to a colony for in the first half of 2021. Infographics // Information portal Pravo.ru. URL: https://pravo. ru/news/235910/ (date of application: 10.10.2022)
19. On probation in the Russian Federation: the text of the draft law (submitted by the Ministry of Justice of the Russian Federation for public discussion) // URL: https://regulation.gov.ru/ projects#npa=126333 (date of application: 10.10.2022)
5
"O
C3
<
20. Draft Law No. 232770-8 "On Probation in the Russian Federation" // URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/232770-8 (date of application: 20.11.2022)
21. On the basics of the crime prevention system in the Russian Federation: Federal Law of June 23, 2016 N 182-FZ // Rossiys-kaya Gazeta. June 28, 2016 No. 139.
22. On the basics of the system for the prevention of neglect and juvenile delinquency: Federal Law of June 24, 1999 N 120-FZ (as amended on November 21, 2022) // Rossiyskaya Gazeta. June 30, 1999 No. 121.
23. On anti-corruption expertise of regulatory legal acts and draft regulatory legal acts: Decree of the Government of the Russian Federation of February 26, 2010 N 96 (as amended and supplemented on July 10, 2017) // Rossiyskaya Gazeta. March 5, 2010 No. 46.
24. On administrative supervision of persons released from places of deprivation of liberty: Federal Law of April 6, 2011 N 64-FZ // Rossiyskaya Gazeta. April 8, 2011 No. 75.
CM CM
