CC BY
23
ЯЗЫКОЗНАНИЕ
УДК 8П.512.15.Г342 DOI 10.17223/18137083/59/10
И. Я. Селютина, Н. С. Уртегешев
Институт филологии СО РАН, Новосибирск
Фонетические изменения в позициях сандхи в аналитических формах тюркского глагола как феномен исторической памяти этноса
Анализ фонетических трансформаций, происходящих в позициях внешнего и внутреннего сандхи в глагольных аналитических конструкциях трех южносибирских тюркских языков - чалканского, шорского и тувинского, свидетельствует о типологической общности структурных преобразований в алтае-саянских языках, детерминированной единым региональным архетипом, заложенным в генетической памяти этносов. В то же время в языках фиксируются различные стадии процесса синтезации аналитических конструкций: от полного стяжения в чалканском до более ранних этапов утраты самостоятельности лексическими компонентами конструкций в тувинском. Если в языке чалканцев стяжение аналитических форм привело к утрате ими прозрачности структуры, к невозможности вычленения вспомогательных глаголов, то в шорских бивербальных конструкциях выделение вспомогательных глаголов не вызывает затруднений, несмотря на активное протекание процессов утраты лексическими компонентами аналитических конструкций самостоятельности, стяжения их в одно слово с соблюдением правил фонотактики и подчинением законам шорского сингармонизма. В тувинском же языке процесс упрощения находится на более ранних этапах, уже пережитых близкородственными южносибирскими тюркскими языками - чалканским и шорским. В основе инновационных модификаций звукового облика аналитических конструкций в русле их синтезации лежат явления десемантизации входящих в их состав глагольных форм, ослабления их статуса, устранения межсловных пауз с последующим слиянием элементов конструкции в единое фонетическое слово, преобразования позиций внешнего сандхи во внутреннее, ассимилятивные процессы. Специ-
* Статья подготовлена в рамках Комплексной программы фундаментальных исследований СО РАН № П.2П «Интеграция и развитие», проект № 0328-2015-0011 «Формирование новых типов идентичности и отражение исторической памяти в языковом сознании общества».
Селютина Ираида Яковлевна - доктор филологических наук, профессор, главный научный сотрудник сектора языков народов Сибири Института филологии СО РАН (ул. Николаева, 8, Новосибирск, 630090, Россия; [email protected])
Уртегешев Николай Сергеевич - кандидат филологических наук, старший научный сотрудник сектора языков народов Сибири Института филологии СО РАН (ул. Николаева, 8, Новосибирск, 630090, Россия; [email protected])
ISSN 1813-7083. Сибирский филологический журнал. 2017. № 2 © И. Я. Селютина, Н. С. Уртегешев, 2017
фика звуковых изменений в языках обусловлена особенностями артикуляционных баз как составляющих исторической памяти этносов, кардинальных маркеров самоидентификации.
Ключевые слова: тюркские языки Южной Сибири, глагольные аналитические конструкции, фонетические преобразования, сандхи, историческая память.
Введение
Целью статьи является обобщение результатов исследования фонетических процессов, происходящих в позициях сандхи в аналитических формах глагола трех южносибирских тюркских языков - чалканского, шорского и тувинского [Селютина и др., 2006; Уртегешев и др., 2007; 2017] и интерпретация полученных данных через призму концепции исторической памяти этноса. Проблема отражения коллективной памяти в языковом сознании этносов и локальных групп Сибири путем анализа звуковых трансформаций ставится впервые.
Актуальность современных междисциплинарных исследований проблематики исторического сознания на материале языков и культур малочисленных народов Сибири и сопредельных регионов обусловлена необходимостью выявления глубинных факторов формирования идентичности - этнической, региональной, национальной - и гармонизации социальных отношений, гражданской консолидации общества.
Одним из надежных и информативных источников изучения исторической памяти народов являются данные экспериментальной фонетики, используемые как основа для построения моделей артикуляционно-акустических баз (ААБ) этносов. Артикуляционно-акустическая база как система произносительных навыков в совокупности с их акустическими эффектами складывается на ранних стадиях формирования этноса и передается из поколения в поколение в своих доминантных чертах даже при условии смены языка в процессе исторического развития этнической группы. Способность ААБ сохраняться и транслироваться через поколения обусловливает возможность использования их в качестве исторического и этнолингвистического источника. ААБ является системой кодирования, хранения и трансляции информации, одним из маркеров культурно-языковой идентичности в оппозиции «свой - чужой».
Анализ фонетических трансформаций, происходящих в глагольных аналитических конструкциях (АК) чалканского, шорского и тувинского языков в сандхи-альных позициях, позволит выявить общность и специфику артикуляционно-акустических баз тюркских языков Алтае-Саянского региона как феномена отражения, фиксации и передачи исторической памяти этносов.
Под сандхи мы понимаем, вслед за О. С. Ахмановой, позиционно обусловленные изменения звуков, возникающие на стыке словоформ - внешнее сандхи, на стыке морфем внутри словоформ - внутреннее сандхи [Ахманова, 1966, с. 394]. Особенности фонации согласных в сандхиальных позициях необходимо учитывать как при изучении современного состояния звуковой системы, так и при решении проблем языковой ретроспективы и фонетической типологии.
На материале сибирских языков такое исследование впервые было выполнено В. В. Субраковой [Субракова, 2005, с. 11-14], показавшей, что в хакасском языке позиции внешнего анлаутного и ауслаутного сандхи являются своеобразным маркером степени аналитизма данного словосочетания [Курпешко, Широбокова, 1991, с. 8]: если оно осознается как свободное словосочетание, то в анлауте второго слова или в ауслауте первого функционируют долгие глухие фонемы, если же словосочетание стянулось в сложное слово, лексикализовалось, представляет собой аналитическую форму глагола, то в анлауте второго его компонента или
в ауслауте первого реализуются краткие фонемы в своих звонких или озвонченных аллофонах. Позиции начала и конца слова маркируются долгими фонемами, если же позиция начинает осознаваться как позиция внутреннего сандхи - например, в случае лексикализации сочетания, - происходит чередование долгих фонем с краткими [Субракова, 2006, с. 212-213].
Здесь и далее для точной передачи звучания исследуемых АК используется традиционная транскрипционная система Новосибирской фонетической школы, разработанная В. М. Наделяевым [1960], с уточнениями и дополнениями, внесенными его последователями [Сарбашева, 2004; Уртегешев и др., 2009; Уртегешев, 2015; 2016].
Результаты аудитивного анализа бивербальных конструкций чалканского и шорского языков и соответствующих им тувинских трехкомпонентных деепричастных аналитических конструкций позволили выявить, с одной стороны, общность процессов фонетических преобразований, сопровождающих процессы стяжения аналитических конструкций, с другой - существенные различия в степени, скорости развития этих трансформаций.
1. Чалканские аналитические конструкции
В основу исследования положены примеры чалканских аналитических конструкций из экспедиционных материалов 2001-2004 гг., опубликованных в сборниках серии «Языки коренных народов Сибири» [2003, с. 141-189; 2004а, с. 23-47; 2004б, с. 144-175; Озонова, Тазранова, 2004].
Ниже приведены результаты анализа 12 чалканских деепричастных аналитических конструкций типа Т\=п+Усп': Т\=(п)+тьит= 'лежать', Т\=(п)+тур= 'стоять', Т\=(п)+тьор= 'ходить', Т\=(п)+ощур= 'сидеть', Т\=п+сал= 'класть', Т\=п+ий= 'посылать', Т\=п+каал= 'оставаться', Т\=п+ал= 'брать', Ту=п+пер= 'дать', Т\=п+кел= 'идти (к говорящему)', Ту=п+пар= 'идти (от говорящего)', Т\=п+чык==/щык= 'выходить'. Выборка для анализа включает 52 предложения с деепричастными АК [Селютина и др., 2006, с. 218, 220-228, 230-232].
Бивербальные конструкции (БВК) этого типа квалифицирутся тюркологами как аспектуальные, при этом АК Ту=(п)+тьит=, Ту=(п)+тур=, Тм=(п)+тьор=, Тм=(п)+ощур= выражают семантику «длительности», в то время как АК Тм=п+сал=, Т\=п+ий=, Тм=п+цал= - семантику «недлительности», краткости, мгновенности, законченности, результативности действия или состояния [Озоно-ва, Тазранова, 2004, с. 56, 61].
Задачей данного исследования является анализ фонетических изменений, позволяющих судить о процессах синтезации указанных выше деепричастных АК чалканского языка.
По степени слияния основного (ОГ) и вспомогательного глаголов (ВГ) аналитические конструкции можно разделить на три группы: 1) АК с полным слиянием ОГ и ВГ: на современном синхронном срезе лексические компоненты рассматриваемых АК утратили самостоятельность, стянувшись в одно слово с соблюдением правил фонотактики и подчиняясь законам чалканского сингармонизма; ВГ используется чаще в усеченной форме, чем в полной; 2) АК с частичным слиянием ОГ и ВГ: процесс стяжения нельзя считать завершенным, поскольку выравнивания по палатальной гармонии гласных в АК не происходит; ВГ может быть как в полной, так и в усеченной форме; 3) АК без признаков слияния: не наблюдается процессов стяжения ОГ и ВГ, сохраняющих свою самостоятельность; ВГ используется только в полной форме.
1.1. АК с полным стяжением ОГ и ВГ. Полное слияние основного и вспомогательного глаголов зафиксировано в трех аналитических конструкциях: Т\=(п)+тур= 'стоять' и Т\=п+ий= 'посылать', Т\=(п)+тьит= 'лежать'.
В АК Ту=(п)+тур= ВГ тур- реализуется в усеченной форме: а) -ты-: тьоц топтым [Ьз^Ър^Ът] 'пересказываю=я' - тьоц то=п-ты=м (< тьоц то=п
тур=ды=м), ощыптым [?э:|м1р'>1 ът'] 'сижу=я' - ощу=п-ты=м (< ощу=п тур=ды=м), онноптылар [?эд>плр>1Ъ1лг] 'умели=они' - онно=п-ты=лар (< онно=п тур=ды=лар); б) -т-: онноптыным [?эд>плр>1ъплт] 'знаю=я' - онно=п-т-ын-ым
(< онно=п тур= атан=ым) - вследствие выпадения финального малошумного «п> основы ВГ, иногда с полной редукцией узкого гласного «Ъ». Поскольку в рассматриваемых АК ВГ тур- употребляется только после деепричастной формы на -п, анлаутный звук <Ф> вспомогательного глагола в сандхиальной постпозиции к ауслаутному глухому «р» ОГ не озвончается, сохраняя свои артикуляторно-акустические характеристики. Для звука «р» при этом облигаторно имплозивное произношение.
В АК Тм=п+ий= между основным и вспомогательным глаголами отсутствует внешняя звуковая пауза, оба слова воспринимаются как единая словоформа. ВГ ий= отмечается как в полной форме -С + ¿¡-: айдыйди [?арйцйв?] 'сказала=она' -
айд=ый=ди (< айд=1 ий=ди= < айд=ып ий=ди=), так и в усеченной -С + Ъ-: толов ийдивис [10,=:РМЪР'15'С] 'заплатили=мы' - толо=в ий=ди=вис (< толо=п ий=ди=вис); ньан ийим [да:д1т] 'вернулась=я' - ньан=1 ий-им (< ньан=ып ий=им); тоозыйе-нис Цр^'йэ^Ъ^'] 'закончили=мы' - тооз=ый-ен=ис (< тооз=ып ий=ген=ивис).
В усеченной форме у ВГ ий= в интервокальной позиции выпадает малошумный щелевой согласный «р»
Практически во всех примерах произошло полное выравнивание сингармонической рядности по первому гласному ОГ: твердорядному в айдыйди [?ар^ц^ь?]
или мягкорядному в толов ийдивис [10,=:Р'1йьР'15'с], ньан ийим [да:д1т]; в аналитической по происхождению словоформе тоозыйенис [1б:7'1?э:п'Ъ^'] - < тооз=ып
ий=ген=ивис процесс дистантной гармонизации еще не завершен.
АК Т\=(п)+тьит= может подвергаться значительной редукции и стяжению:
цорыцпийтим ^э-1Щ>р'г|1 Ът'] 'не боюсь=я' - цорыц=пий=ти=м (< цорыц=пий
тьад=ым), айттым [?л^ЧЪт] 'говорю=я' - айт=тьи-м (< айд=ып тьад=ым).
В цорыцпийтим ^Э1щ>р'г|1 Ът] центральнорядная огласовка аффикса 1-го л.
ед. ч. =ым после переднерядного гласного предыдущего слога обЪясняется действием аккомодационных закономерностей, характерных для большинства тюркских языков Южной Сибири (кроме хакасского): среднеязычные (~ передне-среднеязычные) согласные могут сочетаться с постпозитивными гласными только
переднего ряда (это гласные «I» (остьит рэ^'Ьйс]) или «а» (тьаттьит [Й°а:Ьг1с]) ' живут=они'), переднеязычные согласные - только с мягкорядными гласными
непереднего артикуляторного ряда (в цорыцпийтим ^¿1щ>р'г|1 Ът] это цен-
тральнорядный «Ъ»).
Реализация АК киртьит [кЕГ^йс] 'помню=я' (< кир=ип тьат), остьит [Тэ^'Ьг!с] 'растёт (много)' - ос=тьит= (< оз=ип тьат=), тьаттьит [Йса:Ьг1с] 'живут=они' - тьат=тьит= (< тьад=ып тьат), цорыцпийтим Ъш]
'не боюсь=я' - цорыц=пий=ти=м (< цорыц=пий тьад=ым), айттым [?л^Чът] 'говорю=я' - айт=ты-м (< айд=ып тур=ым) с соблюдением законов палатального и лабиального сингармонизма (в АК < цорыцпийтим ъш] сингармонизм ступенчатый) свидетельствует о том, что в современном языке эти аналитические по происхождению бивербальные конструкции подверглись высокой степени синтезации и осознаются носителями языка как единое стяженное слово.
Упрощение в позиции сандхи биконсонантных сочетаний переднеязычный + среднеязычный (~ передне-среднеязычный) ^ среднеязычный (~ передне-среднеязычный) - тьаттьит [Й°а:Ьг1с] - тьат= тьит= (< тьад=ып тьат=) свидетельствует о продолжающемся развитии процессов стяжения аналитических форм, ведущих к окончательной утрате ими прозрачности структуры, к невозможности вычленения вспомогательных глаголов.
1.2. АК с частичным стяжением ОГ и ВГ. Данная группа АК является наиболее многочисленной, она включает пять моделей: Т\=п+сал= 'класть', Т\=п+каал= 'оставаться', Т\=п+ал= 'брать', Т\=п+пер= 'дать', Т\=п+кел= 'приходить, прийти'.
В АК Тм=п+сал= ВГ сал- отмечается как в полной форме: пер салтыр [р'сэ-г'§а11лг] 'отдал=он' - пер сал=тыр= (< пер=ип сал=тыр=); цаап салдым [^:лр^ЛИЪт] 'схватилась=я' - ца=ап сал=ды=м (< цав=ып сал=ды=м), так и в усеченной: узрен саан [?у:г'еп'>Ба:п] 'отучились=они' - узрен са-ан= (< угрен=ип
сал=зан); толоп саам [10Г0р'^а:ш] 'решила=я' - толо=п са-ам (< толо=п
сал=зан=ым). Малошумный смычный латеральнощелевой согласный I, оказавшись в результате наращения аффиксов в интервокале или в препозиции к малошумному «q», выпадает, в последнем случае полной редукции подвергается весь
биконсонантный комплекс. В результате последующего стяжения двух вокальных компонентов образуется долгий гласный. Зафиксированы случаи сокращения или утраты вторичной долготы: в АК эт саанар [?э1 ^аплг0] 'сделали=они' -эт=1 са-ан-ар (< эд=ип сал=зан=нар) гласный «а-» полудолгий, в АК суц саам [suq>sdm] 'спрятала=я' - суц=1 са-ам (< суз=ып сал=зан=ым) гласный «а» краткий.
В конструкциях Тм=п+цал=, аналитических по происхождению, отсутствует словесная пауза между основным и вспомогательным глаголами, бивербальная конструкция воспринимается как единая словоформа. Исключение составляют
АК узрен цаам [?у ^г'еп ^аш] 'привык=я', кир цаан [к'к'^ап] 'спрятался=он',
в которых в анлауте вспомогательного глагола сохраняется сильная напряженность и фарингализованность аспирированного звука «'qc».
ВГ цал= отмечается как в полной форме -С + qa1- (арт цалтыр [(-т) лг1д°а11Ъг
(Д° ^ Х°)] 'осталось' - арт=1 цал=тыр= (< арт=ып цал=тыр=); тьожон цал [Й03'0щ°а:1] 'спрятался=он' - тьожон=\ цал=1 (< тьожон=ып цал=ып=); пол
цалам [р°эл1^са:1Ът] 'стала=я' - пол=1 цал-ам (< пол=ып цал=ган=ым); туш цалза
[1 0и]^0акл?] 'выпадет=если' - туш=1 цал=за= (< туж=ип цал=за=)), так и в усеченной форме -С + qa- (ол цаан [?0^лп] 'погиб=он' - ол=\, ца-ан= (< ол=ип цал=ган=); угрен цаам [?уф"'еп^0ат] 'привык=я' - угрен=1 ца-ам (<угрен=ип
цал=ган=ым); кир цаан [к'1Г^0ап] 'спрятался=он' - кир=1 ца-ан= (< кир=ип
цал-ган=)). В усеченной форме у ВГ цал= при агглютинации в интервокальной позиции выпадает малошумный щелевой согласный «1», при стечении звуков «1» и на стыке морфем выпадает звуковой комплекс «Ц».
Во всех примерах, в которых звуковая ось основного глагола реализуется как мягкорядная, выравнивания сингармонического ряда всего аналитического комплекса не происходит - звуковое оформление ВГ остается твердорядным, причем даже в тех случаях, где произошло слияние компонентов БВК в одно фонетическое слово (ол цаан [?0^лп], тьожон цал [Й0з'0щ°а:1], туш цалза [1 ^^акл?])
и констатируется глухость ауслаутного малошумного согласного основного глагола в результате регрессивной ассимиляции под воздействием анлаутного шумного глухого вспомогательного глагола (ол цаан [?0^лп], угрен цаам
[?у ^г'еп ^сат]).
Бивербальные конструкции 1м=п+ал= реализуются как в полной форме (тьип алдывыс [Ущ'0 а:ИЪрЪ8'] 'сЪели=мы' - тьи=п ал=ды=выс; ощыв алдывыс
рэ^'флИЪрЪ^'] 'сели=мы' - ощы=в (< =р) ал=ды=выс), так и в усеченной форме
(угредаан [?иг'е^п] 'выучила=она' - угред=1 а-ан= (<угред=ип ал=ган=); тава-нар ['1:л:Рлплг^] 'нашли=они' - тав-ан-ар (< тав=ып ал=ган=нар)). В стяженных
АК согласный основного глагола, оказавшийся в ауслауте при выпадении аффикса деепричастия, сохраняет свою звонкость в препозиции к анлаутному гласному ВГ: угредаан [?иг^лп], таванар ['^А^Апл"]. Произношение полных АК вариативно, что обусловлено незавершенностью процессов синтезации. В одних
примерах полных АК не только сохраняются межсловная пауза и качество аусла-
0
утного сильнонапряженного глухого придыхательного согласного «р » деепричастной формы основного глагола, но и акцентируется долготой начальный гласный
вспомогательного глагола: тьип алдывыс [Ущ° а:ИЪрЪ8'], что свидетельствует
о полной самостоятельности компонентов АК. В других фразах с полными АК пауза между словами устраняется, внешнее сандхи трансформируется во внутреннее - вследствие фонетических преобразований создается фонетический контекст, способствующий озвончению финального «р» основного глагола: ощыв
алдывыс рэ^'флШЪрЪ^'], что указывает на процесс стяжения. В стяженных АК
с мягкорядной звуковой осью основного глагола - первого компонента словосо-
четания - гармонической дистантной ассимиляции не происходит (угредаан
[?ür'edVn], ощыв алдывыс [?ö:J1'ißAldbßbs']).
Зафиксированные случаи использования АК ^=п+пер= дают очень неоднозначную картину фонетических изменений в позициях внешнего и внутреннего сандхи, отражающих начальные этапы трансформации БВК. Многовариантность произношения одних и тех же АК также свидетельствует о том, что процессы
синтезации далеки от завершения: тап верем [tVp>p'эг'эт] 'найду=я' - та=п
вер=е=м (< тав=ып пер=ер=им); айтпеенер pVj'^p^n^rj^ ] 'сказали=они'
айт=пе-ен-ер (< айд=ып пер=ген=нер); экел верди [(?ö:tur) Jjgfel эß эг^э ~ ?экэ1
ß эг^ ъ?] 'принесла=она' - экел=1 верди= (< ал=ып кел=е вер=ди=); экел верди [?экэ1'р' эг^ъ]. Как исключение был зафиксирован случай диссимиляции, нехарактерный для сибирских тюркских языков, когда в позиции внешнего сандхи в постпозиции к глухому шумному согласному констатируется факультативный
шумный звонкий «В»: тап верем [t эр с ß эг эт ].
В бивербальных аналитических конструкциях Tv=п+кел= (ньанкем [рап>'ксэт'] 'вернулась=я' - ньан=1 ке-м (< ньан=ып кел=ген=ым); кир кеен ['k'ir''kcen'] 'во-
шел=он' - кир=1 ке-ен= (< кир=ип кел=ген=); тур келтир [türkel't ¿] 'встала=она'
- тур=1 кел=тир= (< тур=ып кел=тир=); алкеп [?Vrkcep] 'брали' - ал-ке-п (< ал=ып кел=ип)), так же как и в трехглагольных Tv=п+ал=+кел= (кез алкеп [ke:zVlqVp>] 'отрезав' - кез=1 ал=ке-п (< кез=ип ал=ып кел=ип); кор алкеп
[kör? VlqVpc] 'увидев' - кбр=1 ал-ке=п (< кор=ип ал=ып кел=ип)) между основным и вспомогательным/вспомогательными глаголами отсутствует внешняя звуковая пауза, АК воспринимается как единая словоформа.
Вспомогательный глагол кел= отмечается в усеченной форме -С + кеЬ ^ -С + ke-, реже - в полной. Усеченная форма образуется в результате выпадения малошумного звука «l» или сочетания малошумных «lg» в интервокале на стыке
морфем. Вторичная долгота гласного при этом не фиксируется.
В полной форме инициальный согласный k вспомогательного глагола сильно-
напряженный (тур келтир [türkel't ¿]), в то время как в той же позиции в краткой
форме звук «'kc» - сильнонапряженный фарингализованный аспирированный
(ньан кем [рап>'ксэт ], кир кеен ['k'ir''kcen']). Препозитивный по отношению к ан-
лаутному k нещелевой согласный реализуется как имплозивный.
В трехглагольных аналитических конструкциях происходит смена палатальной сингармонической рядности вспомогательного глагола кел= с мягкой на твердую по аналогии с препозитивным ВГ ал=: кез алкеп [ke:zVlqVp>] - кез=1 ал=ке-п
(< кез=ип ал=ып кел=ип); кор алкеп [kör? VlqVpc] - кбр=1 ал-ке=п (< кор=ип
ал=ып кел=ип). При этом в анлауте ВГ звук [q] реализуется как умереннонапря-женный.
1.3. АК с отсутствием стяжения ОГ и ВГ. Вторая по численности группа АК представлена четырьмя моделями: Т\=(п)+тьор=, Tv=(ri)+owyp=, Ту=п+пар=, Tv=п+чыц=/щыц=.
В АК Ту=(п)+тьор= усеченные формы не констатируются. С точки зрения реализации законов чалканского сингармонизма глагольные компоненты АК Тм=(п)+тьор= следует рассматривать как самостоятельные словоформы, вокальные оси которых различаются по палатальному и лабиальному признакам:
савацтап тьорганар [sVpVq>tVp> h0rqVn>nVr] 'дразнили=они' - савацта=п
тьор=ган=нар; акнап тьортон [?лц>плр> hgorfon] 'охотился=он' - акна=п
тьор=тон=; келип тьоргоннар [¡ke:l'ip > Й0щлп>пЛг[] 'приезжали=они' - кел=ип тьор=ган=нар.
Конструкция Ту=(п)+ощур= - малоизменяемая АК, что обусловлено стечением звуков: финальный согласный деепричастия - имплозивный, вспомогательный
глагол начинается с твердого гортанного приступа: -р'> + ?оз"и' -. Между словами отмечается внешняя продолжительная пауза, каждое слово воспринимается отдельно. Кроме того, второй компонент АК - вспомогательный глагол - реализуется с нарушением палатальной гармонии гласных: углап ощиптьит [?uqlVp>
?o:J"ip'hitc] 'плачет=она' - угла=п ощи-птьит= (< ощу=п тьат=); ищип ощурть-
ит [?ij"ip > ?o:J"ip'hit0] 'пил=он' - ищ=ип ощур=тьит=.
В АК 1м=п+пар= ВГ пар= констатируется только в полной форме - случаев выпадения финального малошумного не выявлено. Анлаутный губно-губной «р» вспомогательного глагола - глухой смычный умереннонапряженный краткий нефарингализованный неаспирированный. Препозитивные к инициальному согласному р вспомогательного глагола нещелевые согласные - имплозивные.
Если ОГ однослоговой, то между основным и вспомогательным глаголами отсутствует внешняя звуковая пауза, АК воспринимается как единая словоформа: щыц пар [f:''ik>pVr] 'вышла=она' - щыц=1 пар=1 (< щыг=ып пар=ып); чыц пар-
тым [f:''ik>pVrtbm] 'выхожу=я' - чыц=1 пар=ты=м (< щыг=ып пар=ып тур=ум).
Если ОГ дву- или многослоговой с финальным долгим гласным, то между основным и вспомогательным глаголами возникает внешняя звуковая пауза, слияния компонентов АК в одно слово не наблюдается: кдчуп парам [ko:J:''y: pVrVm] 'пере-
ехала=я' (< кдч=уп пар=ган=ым). Палатальной сингармонизации также не происходит.
В АК 1\=п+чыц=1щыц= между основным и вспомогательным глаголами отмечается внешняя продолжительная звуковая пауза - конструкция произносится в два слова. ВГ отмечен только в полной форме: тьоцтош щыццаннар
[h0q>tuj ' fi qqVnnVr0] 'заговорили=они' - тьоцтош=1 щыц=цан= нар
(< тьоцтож=ып щыц=цан=нар); цырыш чыццаннар ['g:0b'i°bj J"i:qVnVr°] 'начали
спорить=они' - цырыш=1 чыц=цан=нар (< цырыж=ып щыц=цан=нар); тьап щыццан [ha:p> J:'i:q°Vn] 'хлынул (дождь)' - тьа=п щыц=цан= (< тьаг=ып щыц=цан).
Таким образом, результаты аудитивного анализа бивербальных конструкций чалканского языка свидетельствуют о том, что фонетические трансформации, сопровождающие процессы стяжения АК, происходят с различной скоростью: фактически во всех примерах завершилось выпадение деепричастного показателя
основного глагола вследствие утраты им информативности, в большинстве случаев устранена внешняя пауза, выполнявшая делимитативную функцию между компонентами БВК.
В составе вспомогательного глагола в ряде случаев констатируется ослабление сильнонапряженных (фарингализованных) артикуляций в анлауте ВГ, выпадение звуков или звуковых комплексов (чаще всего - «1» или «Ц») в интервокале
на стыке морфем с последующим стяжением соседних гласных в один долгий и утратой этой долготы - в речи современных чалканцев случаи реализации вторичной долготы в стяженных АК фиксируются крайне редко.
При возникновении в результате стяжения определенного фонетического контекста на стыке основного и вспомогательного глаголов происходит контактная регрессивная ассимиляция ауслаута ОГ по звонкости-глухости, реже - двусторонняя ассимиляция, причем, если ОГ дву- или многослоговой, указанные процессы, как правило, завершаются раньше, чем в однослоговых ОГ. При создании благоприятных фонетических условий для образования позиционной долготы гласных как в основном, так и во вспомогательном глаголах широкий этимологически краткий гласный открытого слога удлиняется перед слогом с узким гласным до длительности вторичного долгого, происходит фонологизация позиционной долготы.
Значительно медленнее осуществляется сингармонизация - дистантная ассимиляция по палатальной и лабиальной рядности - вспомогательных компонентов бивербальных конструкций, осложняя тем самым процессы их синтезации; особенно медленно происходят эти процессы в тех аналитических конструкциях, в которых звуковая ось вспомогательного глагола твердорядная.
2. Шорские аналитические конструкции
В современном шорском языке существуют значительные ограничения на использование аналитических конструкций. Многие АК, зафиксированные в фольклорных текстах или художественных произведениях 30-х гг. прошлого столетия, малопродуктивны или вовсе не используются шорцами в обыденной речи, а также в литературных произведениях.
Фонетические изменения, происходящие на стыке слов и морфем, на материале шорских аналитических форм глаголов систематически не изучались. Некоторые фрагментарные, хотя и теоретически значимые наблюдения и выводы по данной проблематике содержатся в трудах Н. П. Дыренковой [1941, с. 216262], Н. Н. Курпешко и Н. Н. Широбоковой [1991], Э. Ф. Чиспиякова [1992а], И. В. Шенцовой [1997], Н. С. Уртегешева [2002; 2004].
Для исследования в данной статье использовались примеры с аналитическими конструкциями из произведений художественной литературы, опубликованных в сборнике Чедыген (приложении к журналу «Огни Кузбасса») [Чедыген, 2007], а также из живой разговорной речи носителей шорского языка, записанной Н. С. Уртегешевым во время экспедиций в места компактного проживания шорцев. Полный перечень анализируемых АК приведен в статье «Шорские аналитические формы глагола: фонетические изменения в позициях сандхи» [Уртегешев и др., 2007, с. 88-94]. Всего выявлено 14 типов АК, которые рассматриваются на 93 примерах.
Все шорские конструкции можно разделить на три группы: АК с абсолютной степенью стяженности ОГ и ВГ, АК с сильной степенью стяженности ОГ и ВГ, АК со слабой степенью стяженности ОГ и ВГ.
2.1. АК с абсолютной степенью стяженности ОГ и ВГ. В конструкциях Т\=п+одур=, Т\=п+ыс=, Т\=п+ал=, Т\=а+пер=, а(лып)+кел=, а(лып)+пар=, а(лып)+шыц=, аналитических по происхождению, полностью устранена словес-
ная пауза между основным и вспомогательным глаголами, бивербальный комплекс воспринимается фонетически как единая словоформа: ызыбодурча [?Ъ:=7Ъ/=/Ь6^иг='Ь£:а?] 'рассказывает', перибодур [р'е:г7=/Ь6^иг] 'передай',
пожадыбыстым [р6=з'а:/=МЪ=ЬЪ80=1Ът> ~ р6=з'а:/=МЪ=Ь801Ът>] 'выпустил=я',
айланмысты [?лу=Гап>/=/тЪ80=1Ъ?] 'вывернул=он', уцнабалдым
[?ид>=пл/=/Ь0аМЪт>] 'узнал=я', шомыбалып ['5':0т>=тоа:/=/1Ър> ~
'5':0т>=Ьоа:/=/1Ър>] 'купавшись', парабердим [pЛ:=rЛ:=b'0er'=d Ът>] 'поехал=я',
узуберди [?u:=zu:=b'0erl=d Ъ?] 'уснул=он'.
Хотя в шорском языке не представляет особой сложности вычленение вспомогательных глаголов в аналитических по происхождению БВК (например: албалды
< ал=ып ал=ды 'взял', келеберди < кел=е пер=ди 'пришел', одурбодур-ды < одур=ып одур=ды 'сидеть (долго)', акел < ал=ып кел= 'принеси', парбсты
< пар=ып ыс=ты 'ушёл'), тем не менее в некоторых случаях такие затруднения возникают. Связано это с тем, что в спонтанном произношении и при слогоделении ауслаутный согласный деепричастной формы ОГ примыкает к постпозитивному ВГ или выпадает, компенсируясь в звуковой оболочке ОГ долготой препозитивного гласного: одурбодургам [?6:=dur/=/b6:=dur=qаm < одур=ып одур=гам
'сидел (долго)=я', шыгвал ['5':1^/=/р0а1] < шыц=ып ал= 'выйди=ты', киреберди
[Ы=г'е:=Ь'°ег^ Ъ?] < кир=е пер=ди 'вошел=он'.
Вместе с тем одним из основных рефлексов аналитизма в указанных БВК (кроме АК Ту=п+ыс=) является реализация в их звуковых оболочках сингармонических алгоритмов (сингармем [Джунисбеков, 1988]), реализующихся в глагольных компонентах БВК: выравнивания по сингармоническому ряду не происходит, если сингармема основы не совпадает с сингармемой вспомогательного глагола: эртибодурча [?зг'Ч:/=/Ь6^0г='Ь§:а?] 'проходит=он', ургудибодуруп
[?и:г' /=/Ь6^0:=гир>] 'радуя', ургенбалдым [?иг' =сеп>/=/т0а:=ШЪ?] 'выучил-
ся=он', корибалып [кб:г'/=/Ь0а:=1Ър>] 'увидев', тартаберди [1лг=Ч:л=Ь ' °ег'=d Ъ?]
'закурил=он', узуберди [?и^и:=Ь ' 0er'=d Ъ?] 'уснул=он', аккелер [?лк>='к:е=1' ег' ~ ?а:/=/'к:е=1' е^ ] 'принести'.
Исключение в этом плане представляют АК со вспомогательным глаголом ыс=. Н. П. Дыренкова в «Грамматике шорского языка» [1941, с. 216] отмечает следующее: «Глагол ыс присоединяется к деепричастию на п главного глагола -его полной форме. Он сливается с главным глаголом в отношении сингармонизма, теряя, таким образом, свое самостоятельное существование. Глагол ыс теряет свою значимость и выполняет чисто служебную функцию. Гласный глагола ыс лабиализуется в зависимости от губности гласных главного глагола (в говорах шорцев низовья р. Мрассу и верховья р. Томи). В говорах шорцев верховья р. Мрассу и р. Кондомы лабиализация проявляется значительно слабее. В быстрой речи (после основ на р и л) гласный деепричастного аффикса имеет характер беглого; напр.: парбысты (~ парыбысты ~ пар-ып ыс-ты), келбисти (~ келибисти -кел-ип ыс-ты)».
Как свидетельствуют результаты нашего исследования, на современном этапе развития языка в бивербальных конструкциях с вспомогательным глаголом ыс=
облигаторно осуществляется полное выравнивание сингармонической рядности по первому гласному ОГ: твердорядному - салыбысты ['s:Л:/=/1Ъ=bЪs.0=tЪ] 'раз-
жёг=он', пожадыбыстым [ро=з 'a:/=/dЪ=bЪs.0=tЪm> ~ ро=з'a:/=/dЪ=bs.0tЪm>] 'вы-пустил=я (о книгах)', айланмысты [?Лу=1' an>/=/mЪs.0=tЪ?] 'вывернулся=он', шыгыбыстыц ['5' :I:=qЪ/=/bЪs.c=tЪg>] 'вышел=ты', парысты [рЛ^/га^Ъ?] 'ушёл=он'; мягкорядному - корунмисти [кб^г'уп'^/т^.0^ Ъ? ] 'завиднелось', шелибисти ['5:е:/=/1' 1=Ь Ъs.c=t Ъ? ] 'бросил=он', корунмисти [М^Гу^^/ш^^ Ъ? ] 'завиднелось', олибистим [?о:=Х' ^/Ь^^ Ъш>] 'умер=я', кооленмисти
[кб:=1' еп^/^ш^0^ Ъ? ] 'полюбил=он'.
Приведенные примеры свидетельствуют о действии в пределах полностью синтезированной шорской словоформы четких алгоритмов сингармонизма. Функциональная твердорядность или мягкорядность гласного основы ОГ детерминирует качество вокальной оси стяженной бивербальной конструкции, аналитической по происхождению: после твердорядного гласного основы ОГ реализуются лишь гласные центральнозаднего артикуляторного ряда; если же гласные основы ОГ мягкорядные - как правило, переднерядные или центральнорядные, то вокальные составляющие вспомогательного глагола могут реализоваться лишь как центральнорядные.
Таким образом, результаты аудитивного анализа свидетельствуют о существенных фонетических изменениях, результатом которых стало преобразование АК Тм=п+ыс= в единый стяженный комплекс.
2.2. АК с сильной степенью стяженности ОГ и ВГ. Звуковые реализации аналитических конструкций Т\=(п)+пер=, Т\=(п)+кел=, Т\=(п)+пар=, Т\=(п)+сал=, Т\=(п)+тур=, Т\=(п)+цал= характеризуются полным отсутствием разделительной словесной паузы между основным и вспомогательным глаголами, весь бивербальный комплекс воспринимается как единое фонетическое слово, хотя в нем четко можно выделить составляющие его основной и вспомогательный глаголы, например: айтпер [?d:jt>=p'0er'] 'скажи', айдап перди
[?d:j=dЛp>=p'0eГ=d Ъ?] 'сказала=она', ашкел [?л:р='к:е1'] 'открыл=он', турыпкел [1и:=гЪр>='к:еГ] 'встав', перкелип [р'сег'='к:е:=Г1р] 'передав', кирпарды [kЪr'=pdr=dЪ?] 'вошёл=он', чайылпартыр ['hg:a:=гI:Г=pdr='t:Ъr] 'расстелился', тудунсалтыр [й^ип^^Л^'^Ъг] 'держался, оказывается=он', атсалып [?Л!>=^:Л:=1Ър>] 'выстрелив', чайыл турча ['hg:a:=гI:Г=tu:=r'hg:a?] 'расстилается=он',
койтурча [^^б^г'^;^?] 'горит=он', келбенцалды ['к:е:=1'Ь'0еп.>=^:а:=ШЪ? ~
'к:е:=1'Ь ' 0еп>=^>а:=ШЪ?] 'не вернулся=он'.
Во всех примерах, в которых произошло слияние компонентов БВК в одно фонетическое слово, но сингармема основного глагола не совпадает с сингармоническим тембром вспомогательного вербального компонента, выравнивания сингармонического ряда всего комплекса, аналитического по происхождению, не происходит - звуковое оформление ВГ остается либо твердорядным (чугур парып ['Ь£:у:=диг'=рЛ:=гьр>] 'убегая', оспартыр [?0:s'=pdr='t:Ъr] 'выросла, оказывает-
ся=она', иштепсалдыц [?Ъ:=рЧ :3p >='s:Vl=dbg>] 'сделал=ты', келтурганы ['.k:er=tur=q0a:=nb?] 'шли=сюда', келтурча ['k:el'=tu:=r'hg:a?] 'подходит=он', пертурча [p'0er'=tu:=r'hg:a?] 'передают=они', келбенцалды ['k:e:=l'b '0en>='q:a:=ldi?
~ 'k:e:=l'b '0en>=^a:=ldi?] 'не вернулся=он', тегбенцалтырым [t з:=уЬ '0en>='q:a:= l't:i=rim> ~ t з:=уЬ '0en>=^a:=l't:i=rim>] 'не тронул=я'), либо мягкорядным (айт-пер [?a:jt>=p'°er'] 'скажи', тугперейин [tu:Y=p'0e:=r'e:=?m>] 'родится', ашкел [?Л:р='к:еГ] 'открыв', уркелдим [?u:r='k:el'=d Ът>] 'налил=я', азынкелип
[?a:=zi'n:>='k:e:=l' ip] 'повиснув').
Таким образом, в приведенном материале констатируются различные этапы активно протекающих процессов стяжения АК в единое слово. Наиболее продуктивны явления синтезации в аналитических конструкциях с твердорядной вокальной осью основного глагола: слияние БВГ в единое беспаузальное слово, стыковочные консонантные компоненты которого подчиняются ассимилятивным законам внутреннего сандхи, происходит даже в тех случаях, когда анлаутный согласный ВГ еще сохраняет сильную напряженность и фарингализованность, маркирующие, как правило, начало слова: тартсалдыц [tVr't:='s:Vl=d^>] 'затя-
нул=ты', тудунсалтыр [tu:=dun>='s:Vl='t:w] 'держал, оказывается=он', чатцалды
['h§:at>='q:a:=^?] 'прожил=он'.
В конструкциях с мягкорядным основным глаголом слияние частей аналитических форм, ВГ в которых имеет сильнонапряженную фарингализованную ини-циаль, замедляется необходимостью осуществления дистантной ассимиляции по палатальной рядности, сингармонизации фрагментов комплекса: иштепсалдыц
[?ъ:=рЧ :3p >='s:Vl=d^>] 'сделал=ты', келбенцалды ['k:e:=Гb'0en.>='q:a:=ldЪ? ~
'k^^lVW^^a^^?] 'не вернулся=он', пербен цалды [p'0e:=r'b '0en>='q:a:=№? ~
p'0e:=r'b '0en>=^>a:=№?] 'не дал=он', кдрбенцалтырым fko:=r'b'0en>='q:a:=rt^=ibm>
~ ko:=r'b ' 0en>=^>a:=rt^=ibm>] 'не заметил, оказывается=я'.
2.3. АК со слабой степенью стяженности ОГ и ВГ. Для бивербальных комплексов Ту=п+щыд=, Ту=(п)+кор=, Ту=(п)+чор= свойственно сохранение слабой внешней словесной паузы между основным и вспомогательным глаголами. Конструкция не воспринимается как единая словоформа, компоненты БВК, как правило, осознаются носителями языка как два самостоятельных слова: ундудыл шыцты [?u:=n>du=d^ 'J1 :i:=q>tt?] 'стали забываться=они', айдып шыцты
[?a:j=dЪp> 'J:i:=q>tb?] 'заговорил=он', кел шыцты ['ke:l' 'J:I:=q>tЪ?] 'стало выгля-
дывать=оно', пар кдрей [pVr ko:=r'ej] 'схожу-ка=я', чат кдрец ['hg:at> ko:=r'en]
'давай попробуем прожить', цамнап чдр ['q:am>='n:Vp> 'hg:0r'] 'камлая', учуц
чдрчалар [?u:='hJyq 'hg:0:=r''hg:a=lVr] 'летают', чугур чдрча ['hg:y:=gur'
'h5:0:=r"h5:a?] 'бегает=он'.
Таким образом, результаты аудитивного анализа деепричастных бивербальных конструкций шорского языка свидетельствуют об активно развивающихся процессах преобразования аналитических комплексов в синтезированные единства.
Фонетические трансформации, сопровождающие процессы стяжения АК, распространяются на все рассматриваемые конструкции, хотя и реализуются с различной степенью интенсивности.
Фактически во всех АК, в которых в позиции внешнего сандхи комбинируются согласные - основной глагол в форме деепричастия оканчивается на -п, а вспомогательный имеет консонантный анлаут, - произошла полная редукция деепричастного показателя ОГ -(ы)п: Тм=(п)+пер=, Тм=(п)+кел=, Тм=(п)+пар=, Тм=(п)+сал=, Тм=(п)+тур=, Тм=п+щыц=, Тм=(п)+цал=, Тм=(п)+кор=, Тм=(п)+чор=, а(лып)+кел=, а(лып)+пар=, а(лып)+шыц=.
В конструкциях Тм=п+одур=, Тм=п+ыс=, Тм=п+ал=, в которых ВГ имеет вокальный анлаут, деепричастный показатель ОГ -ып сохранился, но утратил свою информативность, выполняя фактически функцию интерфикса, соединяющего две основы в пределах одной словоформы.
Почти во всех конструкциях устранена внешняя (межсловная) пауза, выполнявшая делимитативную функцию между компонентами БВК.
В ряде АК констатируется ослабление сильнонапряженных (фарингализован-ных) артикуляций в анлауте ВГ.
При создании благоприятных фонетических условий для образования позиционной долготы гласных как в основном, так и во вспомогательном глаголах широкий или полуузкий этимологически краткий гласный открытого слога удлиняется перед слогом с узким гласным до длительности вторичного долгого, происходит фонологизация позиционной долготы.
Если фонетические трансформации, происходящие на сегментном уровне, определяют степень стяжения большинства рассмотренных аналитических конструкций как абсолютную и сильную, то на суперсегментном уровне преобразования осуществляются не столь интенсивно: фактически не происходит сингар-монизации - дистантной ассимиляции по палатальности и лабиальности вспомогательных компонентов бивербальных конструкций. Несоблюдение в пределах звуковых цепочек АК законов шорского сингармонизма сигнализирует о незавершенности процессов синтезации.
Хотя в литературе отмечается функционирование в шорском языке целого ряда аффиксов и частиц, имеющих либо только твердорядные настройки (-ча - аффикс настоящего времени, -чатцан - показатель настоящего несовершенного времени, -цылац - показатель признака предмета, -чадып - показатель действия, предшествующего или сопутствующего действию главного глагола, -чаттыр -аффикс настоящего времени неожиданного действия, -аар/-лаар - аффикс повелительного наклонения 2-го л. мн. ч., -тагы - аффикс прилагательного, -арац -аффикс слабой степени интенсивности, да - частица уступительности, -ча - аффикс продольного падежа) или только мягкорядную огласовку (-че - аффикс сравнительно-предельного падежа, педи - вопросительная частица) [Чиспияков, 1992а, с. 49, 302-304; 1992б, с. 35-37, 49-50], это не может свидетельствовать о возможной «асингармоничности» шорского языка. Причину отсутствия сингармонических вариантов указанных аффиксов и частиц следует искать, по-видимому, в их происхождении.
Подтверждением строгого соблюдения законов сингармонизма в шорском языке могут быть примеры полностью синтезировавшихся АК со вспомогательным глаголом ыс=: качество вокальной и консонантной осей стяженной бивер-бальной конструкции, аналитической по происхождению, четко детерминировано функциональной твердорядностью или мягкорядностью гласного основы ОГ.
3. Тувинские аналитические конструкции
В статье рассматриваются примеры с аналитическими конструкциями, состоящими из трех компонентов, т. е. трехкомпонентные деепричастные аналитические конструкции (ТДАК), соответствующие рассмотренным выше бивербаль-ным деепричастным АК чалканского и шорского языков. В основу исследования была положена классификация АК, предложенная Л. А. Шаминой в работе «Аналитические конструкции сказуемого в тувинском языке». Тувинские ТДАК систематизированы автором по структурному и семантическому параметрам [Шами-на, 1995, с. 23-39]. Для проведения слухового фонетического анализа были подобраны и записаны на цифровой диктофон соответствующие выявленным конструкциям примеры из произведений художественной литературы. При проведении анализа учитывались особенности фонико-фонологической системы тувинского языка, выявленные в экспериментально-фонетических исследованиях И. Д. Дамбыра [2005] и С. В. Кечил-оол [2006].
По результатам аудитивных наблюдений все выявленные примеры ТДАК тувинского языка были распределены по трем классам в зависимости от расположения внешней (межсловной) паузы, которая, как показывает анализ АК по другим южносибирским тюркским языкам, играет важную роль в процессе фонетических преобразований.
3.1. ТДАК, в которых межсловная звуковая пауза отсутствует (Vi + V2 + V3).
К первому классу ТДАК тувинского языка отнесены конструкции, характеризующиеся полным отсутствием межсловной звуковой паузы между компонентами тривербального сочетания. Такая АК воспринимается фактически как единое фонетическое слово, внешнее сандхи меняет статус и становится внутренним.
Тем не менее процесс стяжения нельзя считать завершенным, поскольку выравнивания по палатальной гармонии гласных в АК первого класса не происходит: чаще всего один из трех компонентов реализуется с иной палатальной осью, чем два остальных. Наиболее продуктивны явления синтезации в АК с вокальной осью, однородной как по ряду, так и по огубленности.
ТДАК данного класса составляют 36 % от общего числа анализируемых примеров и занимают второе место по употребляемости (после АК второго класса).
В обобщенном виде конструкции первого класса можно представить формулой V1 + V2 + V3. Аналитические сочетания рассматриваемого типа представлены в приведенных примерах: чыдып каап чоруур [t]icaddp>kcd:p> .tf'V^r'yr1] 'отстающий (от жизни)', унуп кээп турар [YnYk3:p>fсъгаг°] 'выходили=они', шуужуп бар чыткан [{bl'ej'}ü3c3pdrt]1atkdn] 'летели=они', дыцнап чыдып калган [tb^ndp^^qalqan] 'осталась слушать=она', дилеп туруп бергеннер
[¡•l'ep >tCurp'°ergen>n3r] 'ищут=они', сввртуп чедип келген [s'cre:pct]ic£t^pöqxn] 'таща пришел', кире хонуп кээр [{bola}g°raxon kör'] 'приходит (на ум)', чеде хонуп келген [t^ced 3xánüp>k3Í 3n ] 'достигла=она', хоора соп алдым [хэга§:эШът>] 'ото-рвал=я'.
Фонетический аудитивный анализ предложений первого класса ТДАК позволил выявить кроме общих фонетических признаков, характерных для всех ТДАК этого класса, некоторые частные фонетические изменения, свойственные либо какой-то отдельной АК, либо нескольким АК.
Из пяти примеров АК первого класса, сложные основы которых образованы двумя деепричастиями на =п, в двух предложениях деепричастный показатель сохраняется в спонтанной речи как у первого, так и у второго компонентов АК:
чыдып каап чоруур [¡^^ар^'а^ ¡''у/^г'уг'] 'отстающий (от жизни)', сввртуп чедип келген [§'0ге:р01р'''£1Ър^хп] 'таща пришел'.
В других двух примерах аффикс =п деепричастия сохранился только у первого компонента АК: дыцнап чыдып калган [¡Ъ^пар^'хЦа^ап] 'осталась
слушать=она', дилеп туруп бергеннер [П'ер\1°шр'0егс|еп>пзг ] 'ищут=они'.
И наоборот, в одном примере у первого компонента ТДАК деепричастный показатель выпал, но сохранился у второго: унуп кээп турар [уп^кз:р>Г"Ъгаг0] 'вы-ходили=они'.
В конструкциях с деепричастием хонуп в качестве второго компонента АК констатируются различные этапы процесса упрощения фонетической структуры ТДАК.
В АК кире хонуп кээр [{Ьэ1а}д"гахэп кйг'] 'приходит (на ум)' произошло не
только выпадение деепричастного показателя, но и смена палатальной сингармонической рядности всей звуковой цепочки фонетического слова. В АК чеде хонуп келген [¡р''^зхэпир>кэГэп] 'достигла=она' преобразования затронули лишь третий компонент глагольного сочетания - выпал интервокальный согласный г без компенсирующей долготы гласного.
Выпадение или стяжение деепричастных аффиксов =п в звуковых оболочках компонентов сложной основы ТДАК происходит вследствие того, что они утрачивают или уже утратили свою семантику в составе АК. В тех же случаях, где этот показатель еще сохраняется, он выполняет, по большей части, функцию интерфикса, что подтверждается нестабильностью его употребления.
3.2. ТДАК с паузой между основным и вспомогательным компонентами (V1 /=/ У2 + Уз). Трехкомпонентные АК данного класса характеризуются тем, что основной глагол (первый компонент АК) отделен внешней продолжительной звуковой паузой от вспомогательных глаголов (второго и третьего компонентов сочетания). Комплекс вспомогательных глаголов воспринимается аудитивно фактически как единое фонетическое слово, внешнее сандхи трансформировалось во внутреннее, что выражается в отсутствии внешней паузы между вторым и третьим компонентами АК.
Второй класс тувинских ТДАК составляет почти половину всей выборки: 46 % примеров от общего числа анализируемых АК. По частоте употребляемости данный класс занимает первое место.
Структуру АК второго класса можно представить в виде формулы VI /=/ У2 + Уз. Например: эдержип чоруп турганы-даа [?зd•эr'ip'> /=/
,1Р'0шгЧ0игедЛпЛ] 'возможно, дружили=они', эглип чоруп орар-ла [з"14р> /=/ 4£"шгэРбгбГге] 'обратно поворачивая, идёт=он', свктуп кээп турар /=/
к'е:рТЪга, /=/ [?ар"ащап>]] 'стали приезжать=они', ышкындырып бар чыткан [{....Г} х^каМЪг /=/ partJ1atkаn] 'терялась (надежда)', алгып чоруй баар [?аЦЪр> /=/ .¡Г''ж:г'уЬаг'{1рка, з'х1а]}] 'опустошаясь', базып кире бээр [Ьа:7Ър> /=/ к'"гег'еР'ег'0] 'войдёшь (в дом)', эдертип чеде бээр ^зр> /=/ .¡р'^зЬ^е-г'] 'повести', кыза хона берген /=/ /эпаЬегдеп ] 'покраснело', чеде хона берген [¡р^з /=/ хэпаРзгдзп] 'дошла (весть)', эдерип кирип келгеш [?зd•зr /=/
к'хг ка1дар] 'следуя, войдя', тыртыыштай шап алган [¡0Ъг1Ър^1;0Ъ:Р" /=/ аРаЦап]
'закрыла на замок=она', вгленип ап болур [01'еп Ъп> /=/ ?ар>р0э1эг] 'можно жениться / выходить замуж'.
Наличие деепричастного показателя =п констатируется в следующих АК рассматриваемых примеров:
а) у первого и второго компонентов сложной основы АК: эглип чоруп орар-ла [з"14р> /=/ чу10шгэр6г6Гге] 'обратно поворачивая, идёт=он', свктYп кээп турар
[^'гекД ур> /=/ к'е:рТЪга /=/ [?ар°ащап>]] 'стали приезжать=они';
б) деепричастный показатель фиксируется только у первого компонента три-вербальной АК, в составе которой два деепричастия на =п: эдержип чоруп турга-ны-даа [?зd•эr'ip'> /=/ ^шг^ш^лпл] 'возможно, дружили=они';
в) аффикс =п сохраняется в звуковых оболочках первых компонентов конструкций, в которых вторым компонентом является деепричастие на =й или на =а:
алгып чоруй баар [?аЦЪр> /=/ ^0гe:r'ijbdr'{IJ1kаз'ridj}] 'опустошаясь', базып кире
бээр [Ъа:7Ър> /=/ к^гег'еР'ег"0] 'войдёшь (в дом)', эдертип чеде бээр ^-зр> /=/ 4х"Ы-зЬ0£г'] 'повести'.
В ряде ТДАК деепричастный показатель -п выпал:
а) у первого и второго компонентов АК: эдерип кирип келгеш [?зd•зr• /=/ к°1гка1да/Ч 'следуя, войдя';
б) у первого - в АК, в состав которых входит лишь одно деепричастие на -п: ышкындырып бар чыткан [{....р} 1ркаМЪг /=/ раг£ра1кап] 'терялась (надежда)'.
Таким образом, из четырех предложений с АК второго класса, сложные основы которых образованы двумя деепричастиями на -п, в примерах эглип чоруп орар-ла [з"14р> /=/ 11Г0шгэр6г6Гге] 'обратно поворачивая, идёт=он', свктYп кээп
турар [§'гек>Гур\ /=/ к'е:рТЪга /=/ [?ар°ащап>]] 'стали приезжать=они' служебный показатель сохраняется в обоих компонентах. В примере эдержип чоруп тур-ганы-даа [?зd•эr'ip'> /=/ ^шг^ищлпл] 'возможно, дружили=они' аффикс =п констатируется только в составе первого деепричастия. В примере эдерип кирип келгеш [?зd•зr• /=/ к°1гка1да/Ч 'следуя, войдя' наблюдается полная редукция рассматриваемого показателя в обоих деепричастиях на =п, входящих в состав ТДАК. Следует отметить, что в АК первого класса, в отличие от АК второго класса, не было зафиксировано случаев выпадения аффикса =п в обоих деепричастиях на =п в составе рассматриваемого комплекса.
В тех же случаях, когда в состав АК входит лишь одно деепричастие на =п (в качестве первого компонента, репрезентирующего основной глагол), его фонетический облик более стабилен: выпадение морфологического показателя не происходит в трех примерах: алгып чоруй баар [?аЦЪр> /=/ ^0гe:r'ijbdr'{IJ1kа,з'ridj}]
'опустошаясь', базып кире бээр [Ъа:7Ър> /=/ к'0гег'еР'ег"|0] 'войдёшь (в дом)', эдертип чеде бээр ^-зр> /=/ ч|х"^-зЬ0£г'] 'повести', в то время как его утрата констатируется лишь в одном случае: ышкындырып бар чыткан [{....р } 1ркаМЪг /=/ раг£|1а1кап] 'терялась (надежда)' - в комбинации двух губных согласных на стыке
двух компонентов АК при сохранении позиции внешнего сандхи.
Нестабильность употребления аффикса =п в структуре тувинских ТДАК свидетельствует о развивающемся процессе десемантизации деепричастных компонентов, об утрате ими информативности и - как следствие - об упрощении фоне-
тического облика комплекса, направленного на минимизацию произносительных усилий.
3.3. ТДАК с паузой между вспомогательными компонентами (V1 +У2 /=/ У3 {+ Ь}). Спецификой третьего класса тувинских ТДАК является отсутствие межсловной паузы между ОГ и первым ВГ, это двухкомпонентное сочетание воспринимается фактически как единое фонетическое слово, внешнее сандхи меняет статус и трансформируется во внутреннее. В то же время между вспомогательными глаголами отмечается внешняя продолжительная звуковая пауза, которая делит конструкцию на два комплекса: первый - VI + У2, второй - У3.
При этом в одних примерах отмечается слияние (озалдап каап турар улус [э7аШар>к0а:р> /=/ ¡°ш"{1ш}] 'отстающие люди'), в других - примыкание постпозитивного слова ко второму вспомогательному глаголу (чугаалап каап тургай сен Щ"°СТа1ар>к0а:р> /=/ ¡"Шща^^Ъп }] 'будешь рассказывать=ты', кылаштап чоруй
баар арацда [к01арЧсар>1р'гег'е /=/ Ь0аг{ш"Ъ^0а}] 'в тот момент, когда ты пойдёшь
пешком', парлап берип квруцер дээш [раг1'жр> р'0е:г4р> /=/ кбг пзг ^3/"}] 'сказав,
напечатайте (мне)'), внешнее сандхи обретает статус внутреннего, вследствие чего третий компонент ТДАК и постпозитивное к нему слово также реализуются как единый фонетический комплекс.
Структуру аналитических тривербальных сочетаний рассматриваемого класса можно отразить формулой: V! +У2 /=/ У3 {+ Ь}. ТДАК третьего класса наименее частотны, они составляют в нашей выборке 16 % от общего числа анализируемых АК.
Аудитивный анализ тувинских трехкомпонентных деепричастных АК третьего класса свидетельствует о следующем. Во всех примерах АК с деепричастиями на =п в позиции как внешнего сандхи, так и сменившего статус и трансформировавшегося в процессе фонетических преобразований во внутреннее сандхи сохраняется деепричастный показатель =(ы)п. Согласный реализуется как смычный облигаторно имплозивный. Указанные особенности формирования звукового облика АК косвенно свидетельствуют о прочных позициях аналитизма в ТДАК рассматриваемого класса, о слабости процессов синтезации компонентов тривер-бальных конструкций.
Таким образом, в результате анализа тувинских трехкомпонентных деепричастных аналитических конструкций было выявлено три класса единиц в зависимости от расположения межсловной звуковой паузы: 1) VI + У2 + У3, 2) ^ /=/ V2 + Vз, 3) V + V2 /=/ Vз {+ Ь}.
Наиболее частотным фонетическим изменением в тувинских АК в позициях внешнего и внутреннего сандхи является выпадение аффикса деепричастия =(ы)п, редукция которого происходит вследствие утраты показателем своей информативности в составе АК. В тех же случаях, где этот аффикс сохраняется, он выполняет, по большей части, функцию интерфикса.
Устранение в АК первого класса внешней (межсловной) паузы, выполняющей в других классах делимитативную функцию между компонентами ТДАК, свидетельствует о большей активности процесса синтезации компонентов тривербаль-ных комплексов первого класса по сравнению с ТДАК второго и третьего классов, где фонетические преобразования находятся на начальной стадии. Иными словами, наблюдается процесс морфологического опрощения в результате усечения какой-то части сложной (аналитической) формы, который некоторые тюркские языки уже пережили [Шамина, 1995, с. 24]. В представленных в статье материалах зафиксированы различные этапы этого явления.
Заключение
Анализ фонетических трансформаций, происходящих в позициях внешнего и внутреннего сандхи в глагольных аналитических конструкциях трех южносибирских тюркских языков - чалканского, шорского и тувинского, свидетельствует о типологической общности структурных преобразований фонико-фонологи-ческих и грамматических систем в алтае-саянских языках, детерминированной единым региональным архетипом, заложенным в генетической памяти этносов.
В основе инновационных модификаций звукового облика АК лежат процессы десемантизации входящих в их состав глагольных форм, ослабления их статуса, что, в свою очередь, детерминирует устранение межсловных пауз с последующим слиянием компонентов АК в единое фонетическое слово, преобразование позиций внешнего сандхи во внутреннее, реализацию ассимилятивных закономерностей, обусловленных вновь сформировавшимся фонетическим контекстом.
Вместе с тем специфика модификаций современного звукового оформления глагольных аналитических конструкций в каждом из трех родственных тюркских языков Южной Сибири сформировалась благодаря тому, что артикуляционные уклады, сложившиеся на ранней стадии существования этносов и сохраняющиеся на протяжении веков в своих доминантных характеристиках, выполняют функцию аккумуляторов, хранителей, трансляторов и манифестаторов социально-исторического опыта предшествующих поколений. Параметры артикуляцион-но-акустических паттернов языков как составляющие этнического архетипа являются одними из наиболее ярких маркеров принадлежности участников процесса коммуникации к той или иной группе социума, одними из базовых основ самоидентификации.
В чалканском языке фактически во всех типах АК завершилось выпадение деепричастного показателя основного глагола вследствие утраты им информативности; в большинстве случаев устранена внешняя пауза, выполнявшая дели-митативную функцию между компонентами АК; фонетическая позиция, являющаяся по происхождению позицией внешнего сандхи, реализуется в языке современных чалканцев как внутрисандхиальная вследствие стяжения исторически самостоятельных лексем в единое слово.
При возникновении в результате стяжения определенного фонетического контекста на стыке основного и вспомогательного глаголов происходит контактная регрессивная ассимиляция ауслаута ОГ по звонкости-глухости, ослабление сильнонапряженных (фарингализованных) артикуляций в анлауте ВГ, выпадение звуков или звуковых комплексов в интервокале на стыке морфем с последующим стяжением соседних гласных в один долгий и утратой этой долготы - в речи современных чалканцев случаи реализации вторичной долготы в стяженных АК фиксируются крайне редко.
Значительно медленнее осуществляется в языке чалканцев сингармонизация -дистантная ассимиляция по палатальной и лабиальной рядности вспомогательных компонентов бивербальных конструкций, осложняя тем самым процессы их син-тезации.
В современном шорском языке существуют значительные ограничения на использование аналитических конструкций. По способности подвергаться звуковым преобразованиям на стыке слов и морфем шорские деепричастные АК разделены на три группы: АК, в которых такие изменения облигаторны; АК с факультативными фонетическими изменениями; АК, характеризуемые стабильностью фонетического облика.
Для звуковых оболочек АК с регулярно повторяющимися звуковыми изменениями (Т\=п+одур=, Ту=п+ыс=, Тм=п+ал=, а(лып)+Уесп', Тм=¥+пер=) наиболее
характерны процессы озвончения глухих ауслаутных и анлаутных согласных, ассимиляции по назальности, выпадения компонентов слова, геминации согласных, фиксируемые в позициях сандхи. Для БВК а(лып)+Уесп облигаторна сильная редукция деепричастной формы ОГ, представленного в современном шорском языке лишь инициальным гласным а-. Столь значительное усечение основного глагола в составе конструкции, аналитической по происхождению, свидетельствует о том, что процесс синтезации, уходящий корнями в далекое прошлое, в настоящее время полностью завершен и единственным маркером аналитизма в генезисе формы может быть наличие сильной межслоговой паузы.
В АК с факультативно происходящими звуковыми изменениями (Ту=(п)+ пер=, Ту=(п)+кел=, Ту=(п)+сал=, Ту=(п)+цал=) преобразования затрагивают АК указанных подтипов в тех случаях, когда к основному глаголу в отрицательной форме на -паан/-пан присоединяется вспомогательный глагол с инициальным глухим согласным: межсловная пауза устраняется, внешнее сандхи трансформируется во внутреннее, вследствие чего формируются фонетические условия для озвончения глухого анлаутного консонанта ВГ, оказавшегося в постсонантно-превокальной позиции.
Отсутствие звуковых преобразований в БВК (Ту=(п)+пар=, Ту=(п)+тур=, Ту=п+шъщ=, Ту=(п)+кдр=, Ту=(п)+чдр=) свидетельствует об устойчивости конструкций, сохранении ими статуса аналитических.
В результате фонетического анализа тувинских трехкомпонентных деепричастных аналитических конструкций было выявлено три класса единиц в зависимости от расположения внешней звуковой паузы. При этом АК одного и того же типа могут входить в различные с точки зрения фонетических преобразований классы, что может быть обусловлено различной продуктивностью использования конструкций в речи.
Первый класс АК тувинского языка характеризуется отсутствием межсловной звуковой паузы между компонентами тривербального сочетания. Такая АК воспринимается как единое фонетическое слово, внешнее сандхи становится внутренним. Тем не менее процесс стяжения нельзя считать завершенным, поскольку выравнивания по палатальной гармонии гласных в АК первого класса не происходит: чаще всего один из трех компонентов реализуется с иной палатальной осью, чем два остальных. Наиболее продуктивны явления синтезации в аналитических конструкциях с вокальной осью, однородной как по ряду, так и по огубленности.
АК второго класса наиболее частотны. Они характеризуются тем, что основной глагол (первый компонент АК) отделен внешней продолжительной звуковой паузой от вспомогательных глаголов (второго и третьего компонентов сочетания), комплекс же вспомогательных глаголов воспринимается как единое фонетическое слово.
Спецификой третьего класса тувинских деепричастных трехкомпонентных аналитических конструкций является отсутствие межсловной паузы между основным глаголом и первым вспомогательным, в то время как между вспомогательными глаголами отмечается внешняя продолжительная звуковая пауза, которая делит конструкцию на два комплекса: первый - У:+У2, второй - У3.
Обобщенные результаты исследования свидетельствуют о том, что в чалкан-ском, шорском и тувинском языках на современном этапе их развития фиксируются различные стадии процесса синтезации АК. Если в языке чалканцев во многих случаях стяжение аналитических форм привело к окончательной утрате ими прозрачности структуры, к невозможности вычленения вспомогательных глаголов, то в шорском вычленение вспомогательных глаголов в БВК, аналитических по происхождению, не вызывает особых затруднений, несмотря на активное протекание процессов утраты лексическими компонентами АК самостоятельности,
стяжения их в одно слово с соблюдением правил фонотактики и подчинением законам шорского сингармонизма. В тувинском же языке процесс упрощения АК находится на более ранних этапах, уже пережитых близкородственными южносибирскими тюркскими языками - чалканским и шорским.
Таким образом, комплексная картина исторического опыта этноса включает и лингвистический аспект, одной из составляющих которого является артикуля-ционно-акустическая база как система произносительных навыков и их акустических эффектов. Фронтальное систематическое исследование ААБ народов Сибири и сопредельных регионов позволило бы внести лингвистическую составляющую в «карту памяти» россиян, необходимость создания которой активно обсуждается в научном сообществе [Ростовцев, Сосницкий, 2014, с. 120].
Авторы статьи выражают благодарность кандидатам филологических наук А. В. Байыр-оол и Н. Н. Фединой (Сумачаковой) за подбор материалов по тувинскому и чалканскому языкам, а также за помощь в их переводе, расшифровке и анализе.
Список литературы
Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966. 608 с.
Дамбыра И. Д. Вокализм каа-хемского говора в сопоставлении с другими говорами и диалектами тувинского языка. Новосибирск, 2005. 223 с.
Джунисбеков А. Проблемы тюркской словесной просодии и сингармонизм казахского слова: Автореф. дис. ... д-ра филол. наук. Алма-Ата, 1988. 60 с.
Дыренкова Н. П. Грамматика шорского языка. М.; Л., 1941. 307 с.
Кечил-оол С. В. Типологическая специфика консонантизма сут-хольского говора в системе говоров и диалектов тувинского языка. Новосибирск, 2006. 362 с.
Курпешко Н. Н., Широбокова Н. Н. Бивербальные конструкции с глаголами бытия в шорском языке. Кемерово, 1991. 75 с.
Наделяев В. М. Проект универсальной унифицированной фонетической транскрипции (УУФТ). М.; Л., 1960. 68 с.
Озонова А. А., Тазранова А. Р. Аналитические конструкции в чалканском диалекте (в сопоставлении с алтайским литературным языком) // Языки коренных народов Сибири. Вып. 15: Чалканский сборник. Новосибирск, 2004. С. 55-72.
Ростовцев Е. А., Сосницкий Д. А. Направления исследований исторической памяти в России // Вестн. С.-Петерб. гос. ун-та. 2014. Сер. 2, вып. 2. С. 106-126.
Сарбашева С. Б. Фонологическая система туба-диалекта алтайского языка (в сопоставительном аспекте). Новосибирск, 2004. 242 с.
Селютина И. Я., Уртегешев Н. С., Рыжикова Т. Р. Чалканские аналитические формы глагола: фонетические изменения в позициях сандхи // Языки коренных народов Сибири. Вып. 18: Аналитические структуры в простом и сложном предложении. Новосибирск, 2006. С. 216-234.
Субракова В. В. Консонантизм нижне-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка: Сопоставительный аспект: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Новосибирск, 2005. 28 с.
Субракова В. В. Система согласных сагайского диалекта хакасского языка: Сопоставительный аспект. Новосибирск: Сова, 2006. 244 с.
Уртегешев Н. С. Шумный консонантизм шорского языка (на материале мрас-ского диалекта). Новосибирск, 2002. 304 с.
Уртегешев Н. С. Малошумный консонантизм шорского языка (на материале мрасского диалекта). Новосибирск, 2004. 240 с.
Уртегешев Н. С. Внутриязыковые фонетические процессы, влияющие на усложнение языка // Языки и фольклор коренных народов Сибири. Новосибирск, 2015. № 2, вып. 29. С. 81-88.
Уртегешев Н. С. Фонетика чулымско-тюркского языка по записям 70-х годов ХХ века // Урало-алтайские исследования. 2016. № 1(20). С. 105-110.
Уртегешев Н. С., Селютина И. Я., Рыжикова Т. Р. Шорские аналитические формы глагола: фонетические изменения в позициях сандхи // Языки коренных народов Сибири. Вып. 19: Развитие аналитических структур в условиях языковых контактов. Новосибирск, 2007. С. 87-109.
Уртегешев Н. С., Селютина И. Я., Рыжикова Т. Р. Тувинские аналитические формы глагола: фонетические изменения в позициях сандхи // Урало-Алтайские исследования. 2017. (В печати).
Уртегешев Н. С., Селютина И. Я., Эсенбаева Г. А., Рыжикова Т. Р., Добрини-на А. А. Фонетические транскрипционные стандарты УУФТ и МФА: система соответствий // Урало-алтайские исследования. 2009. № 1. С. 100-115.
Чедыген: Сб. произведений шорской литературы на шорском и русском языках / Сост. Л. И. Чульжанова, Г. В. Косточаков, Л. Н. Арбачакова. Кемерово: Кузбассвузиздат, 2007. 227 с. (Прил. к журн. «Огни Кузбасса»; № 28).
Чиспияков Э. Ф. Учебник шорского языка. Кемерово, 1992а. 318 с.
Чиспияков Э. Ф. Графика и орфография шорского языка. Кемерово, 1992б. 61 с.
Шамина Л. А. Аналитические конструкции сказуемого в тувинском языке // Языки коренных народов Сибири. Вып. 2. Новосибирск, 1995. С. 23-39.
Шенцова И. В. Акциональные формы глагола в шорском языке. Кемерово, 1997. 148 с.
Языки коренных народов Сибири. Вып. 7: Экспедиционные материалы. Ч. I. Новосибирск, 2003. 204 с.
Языки коренных народов Сибири. Вып. 13: Экспедиционные материалы. Новосибирск, 2004а. 164 с.
Языки коренных народов Сибири. Вып. 15: Чалканский сборник. Новосибирск, 2004б. 178 с.
Список сокращений и условных обозначений
ААБ - артикуляционно-акустическая база; АК - аналитическая конструкция; БВК - бивербальная конструкция; ВГ - вспомогательный глагол; ОГ - основной глагол; ТДАК - трехкомпонентная деепричастная аналитическая конструкция; С - согласный звук; L - слово; Tv= - глагольная основа; V1, V2, V3 - глагольные компоненты аналитической конструкции; Усп' - вспомогательный глагол; ; - выпадение морфемы; /=/ - внешняя (межсловная) звуковая пауза; {} - пре- либо постпозитивное слово, не относящееся к ТДАК, но фонетически сливающееся с ним (полностью или частично).
I. Ya. Selyutina1, N. S. Urtegeshev2
Institute of Philology of the Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences Novosibirsk, Russian Federation 1 [email protected], 2 [email protected]
Phonetic changes in the positions of sandhi in the analytical forms of the Turkic verb as a phenomenon of historical memory of the ethnos
The analysis of phonetic changes in the positions of the internal and external sandhi in the verbal analytical constructions (AC) of the three South Siberian Turkic languages - Chalkan,
Shor, and Tuvan shows the typological unity of structural conversions of phonic-phonological and grammatical systems of the Altai-Sayan languages, determined by common regional archetype embedded in the genetic memory of ethnic groups.
At the same time, the different stages of the process of AC synthesizing - from the full contraction in Chalkan to the earlier loss of independence of lexical components AC in Tuvan - are recorded in the languages at the present phase of their development. If in Chalkan, the contraction of the analytical forms led in many cases to the final loss of transparency of the structure and to the impossibility of isolation of the auxiliary verbs, in Shor, the separation of auxiliary verbs in bi-verbal constructions of analytic origin does not cause any particular difficulties, despite the active processes of loss of independence of the lexical components of AC, their contraction in one word according to the phonotactics rules and the laws of Shor synharmony. The Tuvan language is only beginning the simplification of AC while the closely- related South Siberian Turkic languages, Chalkan and Shor have already experienced this process.
The innovative modifications of the sound form of the AC towards their synthesizing are based on the phenomena of desemantization of the components of the verbal forms, weakening of their status, which, in turn, helps in eliminating the pauses between words, merging elements of AC into a single phonetic word, transforming the position of the external sandhi in internal, and realizing the assimilative rules due to newly formed phonetic context.
Thus, a comprehensive picture of the historical experience of an ethnic group includes the linguistic aspect, one part of which is the articulatory-acoustic base as the system of pronunciation skills and their acoustic effects which develops in the early stages of the ethnic group formation and is passed down in their dominant features from generation to generation even if the ethnic group changes the language in the process of historical development. The specifics of the sound changes in languages is due to features of the articulatory patterns as basic components of the historical memory of ethnic groups, the cardinal markers of identity.
Keywords: Turkic languages of South Siberia, verbal analytical constructions, phonetic conversions, sandhi, historical memory.
DOI 10.17223/18137083/59/10
References
Akhmanova O. S. Slovar' lingvisticheskikh terminov [Dictionary of linguistic terms]. Moscow, 1966, 608 p.
Chedygen: Sb. proizvedeniy shorskoy literatury na shorskom i russkom yazykakh [Collection of works of Shor literature in the Shor and Russian languages]. L. I. Chul'zhanova, G. V. Kos-tochakov, L. N. Arbachakova (Comp.). Kemerovo: Kuzbassvuzizdat, 2007, 227 p. (Att. to the journal "Ogni Kuzbassa"; no. 28).
Chispiyakov E. F. Uchebnik shorskogo yazyka [Textbook of Shor language]. Kemerovo, 1992a, 318 p.
Chispiyakov E. F. Grafika i orfografiya shorskogo yazyka [Graphics and orthography of Shor language]. Kemerovo, 1992b, 61 p.
Dambyra I. D. Vokalizm kaa-khemskogo govora v sopostavlenii s drugimi govorami i dialektami tuvinskogo yazyka [Vocalism of the Kaa-Khem subdialect in comparison with other sub-dialects and dialects of the Tuvinian language]. Novosibirsk, 2005, 223 p.
Dzhunisbekov A. Problemy tyurkskoy slovesnoy prosodii i singarmonizm kazakhskogo slova [The problems of the Turkic word prosody and synharmonism of Kazakh word]. Abstract of Dr. philol. sci. diss. Alma-Ata, 1988, 60 p.
Dyrenkova N. P. Grammatika shorskogo yazyka [Grammar of the Shor language]. Moscow, Leningrad, 1941, 307 p.
Kechil-ool S. V. Tipologicheskaya spetsifika konsonantizma sut-khol'skogo govora v sisteme govorov i dialektov tuvinskogo yazyka [Typological specifics of consonantism of Sut-Khol sub-dialect in the system of sub-dialects and dialects of the Tuvinian language]. Novosibirsk, 2006, 362 p.
Kurpeshko N. N, Shirobokova N. N. Biverbal'nye konstruktsii s glagolami bytiya v shorskom yazyke [Biverbal constructions with verbs of existence in Shor language]. Kemerovo, 1991, 75 p.
Nadelyaev V. M. Proekt universal'noy unifitsirovannoy foneticheskoy transkriptsii (UUFT) [The project of universal uniform phonetic transcription (UUFT)]. Moscow, Leningrad, 1960, 68 p.
Ozonova A. A., Tazranova A. R. Analiticheskie konstruktsii v chalkanskom dialekte (v so-postavlenii s altayskim literaturnym yazykom) [Analytical constructions in Chalkan dialect (in comparison with the Altai literary language)]. In: Yazyki korennykh narodov Sibiri. Vyp. 15: Chalkanskiy sbornik [Indigenous languages of Siberia. Iss. 15. Chalkan Collection]. Novosibirsk, 2004, pp. 55-72.
Rostovtsev E. A., Sosnitskiy D. A. Napravleniya issledovaniy istoricheskoy pamyati v Rossii [The directions of studies of historical memory in Russia]. Vestnik of Saint Petersburg University. 2014, ser. 2, iss. 2, pp. 106-126.
Sarbasheva S. B. Fonologicheskaya sistema tuba-dialekta altayskogo yazyka (v soposta-vitel'nom aspekte) [The phonological system of the Tuba-dialect of Altai language (in comparative aspect)]. Novosibirsk, 2004, 242 p.
Selyutina I. Ya., Urtegeshev N. S., Ryzhikova T. R. Chalkanskie analiticheskie formy glagola: foneticheskie izmeneniya v pozitsiyakh sandkhi [Chalkan analytical verb forms: phonetic changes in the positions of the sandhi]. In: Yazyki korennykh narodov Sibiri. Vyp. 18: Analiticheskie struktury v prostom i slozhnom predlozhenii [Indigenous languages of Siberia. Iss. 18. Analytical stuctures in simple and complex sentences]. Novosibirsk, 2006, pp. 216-234.
Shamina L. A. Analiticheskie konstruktsii skazuemogo v tuvinskom yazyke [Analytical constructions of the predicate in the Tuvan language]. In: Yazyki korennykh narodov Sibiri. Vyp. 2 [Indigenous languages of Siberia. Iss. 2]. Novosibirsk, 1995, pp. 23-39.
Shentsova I. V. Aktsional'nye formy glagola v shorskom yazyke [Action verb forms in the Shor language]. Kemerovo, 1997, 148 p.
Subrakova V. V. Konsonantizm nizhne-teyskogo govora sagayskogo dialekta khakasskogo yazyka: sopostavitel'nyy aspekt [Consonantism of Lower-Teya sub-dialect of Sagay dialect of the Khakass language: comparative aspect]. Abstract of Cand. philol. sci. diss. Novosibirsk, 2005, 28 p.
Subrakova V. V. Sistema soglasnykh sagayskogo dialekta khakasskogo yazyka: sopostavitel'nyy aspect [The system of consonants of Sagay dialect of the Khakass language: comparative aspect]. Novosibirsk, Sova, 2006, 244 p.
Urtegeshev N. S. Shumnyy konsonantizm shorskogo yazyka (na materiale mrasskogo dialekta) [Noisy consonantism of the Shor language (on the material of Mrass dialect)]. Novosibirsk, 2002, 304 p.
Urtegeshev N. S. Maloshumnyy konsonantizm shorskogo yazyka (na materiale mrasskogo dialekta) [Low Noisy consonantism of the Shor language (on the material of Mrass dialect)]. Novosibirsk, 2004, 240 p.
Urtegeshev N. S. Vnutriyazykovye foneticheskie protsessy, vliyayushchie na uslozhnenie yazyka [Intra-language phonetic processes that affect on the language complexity]. In: Languages and folklore of indigenous peoples of Siberia. Novosibirsk, 2015, no. 2 (iss. 29), pp. 81-88.
Urtegeshev N. S. Fonetika chulymsko-tyurkskogo yazyka po zapisyam 70-kh godov XX veka [Phonetics of Chulym Turkic language according to the records of the 70-ies of XX century]. Ural-Altaic Studies. 2016, no. 1(20), pp. 105-110.
Urtegeshev N. S., Selyutina I. Ya., Ryzhikova T. R. Shorskie analiticheskie formy glagola: foneticheskie izmeneniya v pozitsiyakh sandkhi [Shor analytical verb forms: phonetic changes in the positions of the sandhi]. In: Yazyki korennykh narodov Sibiri. Vyp. 19: Razvitie analiticheskikh struktur v usloviyakh yazykovykh kontaktov [Indigenous languages of Siberia. Iss. 19. The development of analytic structures in conditions of language contacts]. Novosibirsk, Publ. Center of NSU, 2007, pp. 87-109.
Urtegeshev N. S., Selyutina I. Ya., Ryzhikova T. R. Tuvinskie analiticheskie formy glagola: foneticheskie izmeneniya v pozitsiyakh sandkhi [Tuvan analytical forms of the verb: phonetic changes in the positions of sandhi]. In: Uralo-Altayskie issledovaniya. 2017. (In print).
Urtegeshev N. S., Selyutina I. Ya., Esenbaeva G. A., Ryzhikova T. R., Dobrinina A. A. Foneticheskie transkriptsionnye standarty UUFT i MFA: sistema sootvetstviy [Phonetic transcription standards UUFT and IPA: correspondences]. Ural-Altaic Studies. 2009, no. 1, pp. 100-115.
Yazyki korennykh narodov Sibiri. Vyp. 7: Ekspeditsionnye materialy. Ch. I. [Indigenous languages of Siberia. Iss. 7. Expedition materials. Pt 1]. Novosibirsk, 2003, 204 p.
Yazyki korennykh narodov Sibiri. Vyp. 13: Ekspeditsionnye materialy. [Indigenous languages of Siberia. Iss. 13. Expedition materials]. Novosibirsk, 2004a, 164 p.
Yazyki korennykh narodov Sibiri. Vyp. 15: Chalkanskiy sbornik [Indigenous languages of Siberia. Iss. 156. Chalkan collection]. Novosibirsk, 2004b, 178 p.
