CC BY
43
УДК 811.161.Г28 : 81'342
ББК 81.411.2 - 5
Г 92
Грязнова В.М.
Доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка СевероКавказского федерального университета, e-mail: [email protected]
Фонетическая система говора казаков-некрасовцев Ставропольского края
Статья публикуется при поддержке фонда РГНФ (проект 13-04-00009/15)
(Рецензирована)
Аннотация:
Целью является описание специфики фонетической системы островного говора старообрядцев казаков-некрасовцев, более 250 лет проживших в Турции. В 1962 году старообрядцы казаки-некрасовцы вернулись из Турции в Россию и поселились в поселках и селах Ставропольского края. В задачи работы входит описание специфики вокализма, консонантизма, фонетических процессов в говоре в сопоставлении с общенациональным литературным языком. Используя методики и приемы структурного метода анализа языковых единиц, автор приходит к выводу о том, что в островном говоре старообрядцев казаков-некрасовцев в сопоставлении с общенациональным языком отсутствуют определенные согласные звуки в качестве самостоятельных звуков, некоторые согласные звуки не употребляются в типичных для них позициях, оппозиция по твердости - мягкости ряда согласных звуков является неустойчивой, имеются специфические виды безударного вокализма в предударных и заударных слогах после твердых согласных. Научные результаты работы исследования специфики фонетической системы островного говора старообрядцев казаков-некрасовцев являются вкладом в разработку теоретической проблематики диалектологии.
Ключевые слова:
Фонетическая система, говор казаков-некрасовцев, вокализм, консонантизм, фонетические процессы.
Gryaznova V.M.
Doctor of Philology, Professor of Russian Language Department, North Caucasus Federal University, e-mail: [email protected]
The phonetic system of the Cossacks-Nekrasovets' dialect in the Stavropol Region
The paper is published at financial support ofRGNF (project 13-04-00009/15)
Abstract:
The purpose of this article is to describe the specifics of the phonetic system of the insular dialect of old believers Cossacks Nekrasovets, who have lived in Turkey for more than 250 years. In 1962, they returned from Turkey to Russia and settled in the towns and villages of Stavropol Region. The work describes the specifics of vocalism, consonantism, and phonetic processes in the dialect in comparison with the nationwide literary language.
Using the methods and techniques of structural method of analysis of linguistic units, the author comes to a conclusion that the insular dialect of old believers Cossacks Nekrasovets lacks certain consonants as independent sounds, some consonants are not used in typical positions, the opposition in hardness - softness of a number of consonants is unstable, and there are specific types of unstressed vocalism in pretonic and posttonic syllables after hard consonants. The scientific results of the research on the specifics of the phonetic system of the insular dialect of old believers Cossacks Nekrasovets are a contribution to the development of theoretical problems of dialectology.
Keywords:
Phonetic system, the dialect of the Cossacks-Nekrasovets, vocalism, consonantism, phonetic processes.
В 1962 году в Россию из Турции вернулись казаки-иекрасовцы, названные так в честь своего предводителя Игната Некрасова еще в начале XIII века и сохранившие это название до наших дней. Игнат Некрасов - сподвижник Кондратия Булавина, одного из лидеров Булавинского восстания на Дону 1707 - 1708 годов. После подавления Булавинского восстания ИНекрасов увел свой отряд с Дона на Кубань, а позже некрасовская община переселилась вначале на Дунай, а затем в Турцию.
Прожив в Турции 254 года по «Заветам Игната», некрасовцы во многом сохранили «допетровский» уклад жизни, веру, культуру, язык. Исторически говор казаков-некрасовцев является одним из донских южнорусских говоров. Он был сформирован на Дону, а в период скитаний и эмиграции некрасовцев изменялся и развивался под действием внешних социально-экономических и культурных факторов, а также в силу такого постоянного качества любой формы существования языка, как историческая изменчивость.
Вернувшись в Россию, некрасовцы поселились в селах Левокумского района Ставропольского края. Их самобытная речь привлекла ученых из многих научных центров России, в том числе и ставропольских ученых. Преподаватели кафедры общего и славяно-русского языкознания Ставропольского государственного университета, в настоящее время вошедшего в состав Северо-Кавказского федерального университета, в течение ряда лет
совместно с бакалаврами и магистрантами факультета работали над проектом, связанным с комплексным описанием культуры и языка казаков-некрасовцев. По итогам проекта имеется целый ряд публикаций преподавателей кафедры, магистрантов, студентов в сборниках научных трудов регионального, всероссийского и международного характера, проведены две международные конференции, поддержанные фондом РГНФ (автор идеи и руководитель проекта проф. Грязнова В.М.), по их результатам выпущено два сборника материалов (ответственный редактор проф. Грязнова В.М.). Был подготовлен и издан труд фундаментального характера -«Семантический словарь говора казаков-некрасовцев с лингвокулыурологическим комментарием» (авторы-составители проф. Грязнова В.М., доц. Желябова И.В., ст.пр. Черкашина Э.А., ст.пр. Громакова О.Н. под общей ред. Грязновой В.М.) [1]. В настоящее время работа над исследованием специфики говора продолжается.
Целью данного исследования является описание специфики фонетической системы говора казаков-некрасовцев, так как он является островным русским говором, в силу чего проводится его сопоставление с литературным русским языком. Примеры из речи казаков-некрасовцев собраны ставропольскими учеными в период полевых экспедиций в села Левокумского района Ставропольского края.
Впервые на специфику фонетической системы говора казаков-некрасовцев
обратила внимание в 1963 году ростовская исследовательница O.K. Сердюкова [2: 8385]. Позже, уже в XXI столетии, анализируя фонетику орегонских турчан, A.A. Касаткин высказал предположение, что фонетика говора ставропольских некрасов-цев имеет те же черты, что и их фонетика [3: 581-582, 595]. Наши наблюдения над фонетикой говора уточняют и дополняют имеющийся в литературе вопроса анализ:
1. Вокализм в говоре. Специфика фонетической системы говора казаков-некрасовцев в области гласных проявляется прежде всего в области безударного вокализма. В области гласных звуков наблюдаются южновеликорусские процессы: аканье, яканье, иное качество редукции, расширение условий перехода ев о.
В области аканья в говоре преобладает недиссимилятивное аканье. П.С. Кузнецов так определяет этот вид аканья: «Аканье, при котором в первом предударном слоге на месте о и а постоянно является а или гласный, близкий к нему, называется недиссимилятивным аканьем» [4: 21].
В говоре некрасовцев недиссимилятивное аканье наблюдается после твердых согласных, в том числе и после шипящих и звука ц, на месте всех гласных неверхнего подъёма: павёс, прасила, пшано, пъша-ница, ф карыти, багач, жаних, цапляимси, на ваше, сабе, памру, атпал и т.д.
Диссимилятивное аканье встречается в говоре некрасовцев редко. Под ним понимают «аканье, при котором в первом предударном слоге на месте о и а наблюдаются ъ или ы перед ударным а» [4: 2122], когда происходит расподобление между ударным и предударным гласным: если под ударением о или а, то в первом предударном слоге не-а/не-о. В говоре некрасовцев в первом предударном слоге в названных условиях мы встретили два звука - ъ и у. Такие примеры в говоре являются нечастыми: а) пъжарим, пъхаръя, б) чу-бан, кукошник, булгары, Бугуслоф. Названный вид диссимиляции бывает и во втором предударном слоге: чумадан, бугуродица.
В ряде примеров мы нашли специфические виды безударного вокализма в первом предударном слоге после твердых согласных, не отмеченные O.K. Сердюко-вой и другими исследователями:
а) появление звука у на месте звука а/о перед ударным э или и: брусветы (браслеты), у суседих, ядинулична. Полагаем, что перед нами случай уподобления по подъему: в первом предударном слоге отвергается возможный гласный нижнего подъёма, он заменяется на гласный верхнего подъёма, более близкий к ударным звукам э/и;
б) появление звука у на месте звука а/о перед ударным у: фуртуна. В этом примере мы имеем факт полного уподобления по качеству между ударным и безударным звуком.
в) появление звука ы или ъ на месте звука у перед ударным ы: къбышка, кы-бышка. В этом примере мы также имеем факт полного или частичного уподобления по качеству между ударным и безударным звуком;
г) появление звука а на месте звука у перед ударным ы: рамынцы. В данном случае имеется факт диссимиляции ударного и безударного звуков по подъёму: расподобление сочетания звуков (в первом предударном и ударном слогах) у и ы на сочетание звуков а и ы;
д) появление звука а на месте звука и перед ударным и: няма апатиту. В данном случае имеется факт диссимиляции ударного и безударного звуков по своему качеству: расподобление сочетания звуков (в первом предударном и ударном слогах) мимна сочетание звуков аии.
В области яканья наблюдается ассимилятивно-диссимилятивное яканье, которое представляет собой совмещение принципов диссимилятивного и ассимилятивного яканья. П.С. Кузнецов так характеризует данный тип яканья: «После мягкого согласного а наблюдается и перед ударяемым гласным верхнего подъёма, и перед ударяемым гласным нижне-
го подъёма (т.е., а). Только перед ударяемым гласным среднего подъёма и то только в том случае, если перед последним мягкий согласный (т.е., если этот гласный среднего подъёма е или о, развивавшееся из старого е), в предударном слоге наблюдается и: нясла, бяда, зямля, сяло, нясу, цвяты и т.д., но: нисёш, диревня, ли-тел» [4: 50]. Такую разновидность яканья в литературе вопроса принято называть ассимилятивно-диссимилятивным яканьем кидусовского вида в связи с его распространенностью в деревне Кидусо-во Рязанской области. Приведем примеры из речи некрасовцев: яво, ряшыть, плять-ми, лятають, лянивая, нямнога, лятучий, звяздо, ядовый, дяды, зямля, лядина, мязи-нис (случаи с и: рибёнак, типерь, глидела, зимлёй, зилёных, сплитёнай).
Явление протетического звука в. Протетический в нередко встречается в говоре: а) чаще всего в начале слова перед ударными звуками у, о: вусть, навирху вужы, вуксус, вужынать, вуж, матирял вуруминскай, вуха, нету вовата (овода), вутрам, на фсякую воващь, вости, вома-рака, вось (есть и ось) вокынъ (окунь), во-кна, Терскай вобласти; б) реже в начале слова перед безударными у, а: вумирла. вутулак (есть и утулак), вучитшьница с вучилъниками, бють па воде вастьми (от вости), вузалок.
Замена начального звука в. В начале слова перед согласными звук в заменяется в говоре звуком у, редко звукосочетанием йи\ па сваиму укусу, удава, унук, у капан, у сърахвану, у лес, йирмишель.
Переход ударного ев о после мягких согласных. Данный фонетический процесс в говоре имеет отличия от результатов перехода ударного е в о в литературном языке. В одних лексемах мы видим расширение списка слов, включенных в данный фонетический процесс, вследствие нарушения того или иного условия перехода: а) переход в слове, заимствованном из церковнославянского языка, или слове, имеющем церковнославянский
корень или церковнославянскую коннотацию - нёбо, на нёби, крёснушка, крёс-ная; б) переход в группе ер (из ър), когда за звуком р следует мягкий согласный - смёртный (от смерть с мягким рь).
В некоторых словах, имеющих все фонетические условия для перехода, данный процесс отсутствует: жэны, звезды, зебри (жабры), берса (в великорусском берцо), шэлка.
Изменение ударных гласных. В ряде слов имеются факты замены ударных гласных в словах, бытовавших в русском языке до эмиграции некрасовцев: звуки о, ы заменяются звуком у, звук а - звуком ы:
а) целая бумба. Лексема бомба, по данным БАС, зафиксирована в Лексиконе Вейсмана 1731 года именно в таком фонетическом облике [5: 570]. Возможно, перед нами явление языковой игры: отзвучие со словом бум;
б) пузуръ. Лексема пузырь, по данным БАС, отмечена в Лексиконе Поликарпова 1704 года именно в таком фонетическом облике [6: 1670];
г) судить чилавека ды ругаить; слой рыбу ды слой луку. Лексема да, по данным БАС, отмечена в материалах И.И. Срезневского и в Лексиконе Поликарпова 1704 года именно в таком фонетическом облике [7: 515]. В то же время слово ды в значении «и, ещё» зафиксировано в словаре Даля с пометой южное, курское [8: 1019] и могло быть привнесено в говор и до эмиграции казаков;
д) куды. Лексема куда, по данным БАС, отмечена в материалах И.И. Срезневского и в Лексиконе Поликарпова 1704 года именно в таком фонетическом облике [9: 1788]. В то же время слово куды отмечено в словаре Даля как вариант лексемы куда без всяких помет, т.е., как общерусское слово крестьянского мира [10: 541], по данным СРНГ слово куды распространено в различных русских говорах [11: 16-17] и могло быть привнесено в говор и до эмиграции казаков.
Второй предударный слог. Во втором
предударном слоге (а также в третьем предударном слоге и других) после твердого согласного в говоре некрасовцев звуки а/о совпадают в звуках а или ъ, редкому или ы:
а) агаражывать, паплафки, параз-беглися, галавач, долина, зафсягда, зава-дицца, заядина, растрабидник; б) съдави-на, сърахван, пълятела, гъдавинка, гъля-нишша, дъмавина, пъдаплёка, пътшы-валка, пъзабыцца, скъваротку, къмары, мъкара (.макара - «приспособление для подъёма паруса»), мъшанба (машанба -«брезентовый щит»), мъладёна, мъланя, нъ пандлях; в) сфутуграфируй; г) пыявыи (от пай - «участок земли»).
Мы также нашли случаи количественно-качественной редукции звукам во втором предударном слоге после твердого согласного до звука ъ: пъзырёк.
Во втором предударном слоге после мягкого согласного в говоре некрасовцев встречаются звуки и или реже ь: а) вьти-рок, пирьбрадить, пирьбумажыть, пирь-карятъ; б) зилянила (зеленила - «зеленая краска»), зимляной, зирбялика, зимавацца, кибялёнак, лижабок, нивадарный, нираз-витной, пиляно;
Гласные в заударных слогах. Вопрос о гласных конечных слогов тесно связан с морфологическими явлениями аналогии и выравнивания. В данной статье мы даем общую характеристику качества заударных слогов в говоре, в котором и в открытых, и в закрытых слогах после твердого согласного произносится звук а, или ы, или ъ, или у: а) аблюбила, атрывак, ета, вешалка, бисталковай, нюхалъник, тонинькава, тилиграма; б) вокынъ, лош-кых, з братым, зафтрыкаим, таварыш-ша; в) такая-тъ, натягъваим, придакъ-вать, пристёбливъвацца, приходивъцца, загавър; г) спаласкивуим, праигрывуимси, тулувишша, сторуш.
В заударных слогах в говоре, и в открытых, и в закрытых слогах, после мягкого согласного произносится звук а или и: а) ныня, выхадитя, вырятавать, б) во-сим, на поли, очинъ, деситъ.
Прояснение редуцированного в слабой позиции в гласный полного образования а или и: у pama, на лабу-та, из ляды, рибёнака, збиратъ турака. Возможно, что это следствие морфологических явлений аналогии и выравнивания: рот -pama, лоб - лаба, лёд - ляда, ребёнок -рибёнака, турок - турака.
Появление гласного в сочетаниях сонорного с другим согласным в заударном и предударном слоге: тёрин, сама-родина.
2. Консонантизм в говоре. Рассмотрим специфику отдельных звуков и фонетических процессов в области согласных.
2.1.Отдельные звуки. Для говора характерен г фрикативный, который оглушается в звук х на конце слова: уадны, ис кууе («озерное растение, тростник»), шу бьлахон, пастёуаный, снех, акрух, бох спърины ня дасть.
В окончаниях существительного в родительном и винительном падежах множественного числа в говоре имеется звук х, появление которого обусловлено специфическими фонетическими процессами в говоре, а именно: переходом от w губно-губного к в губно-зубному, когда под действием общей тенденции к оглушению согласных на конце слова звук w мог превратиться в заднеязычный фрикативный х: няма карох, казакох. О билибиальности в древности звука в писали многие ученые, среди них и П.С. Кузнецов [4: 63].
На месте ф (чаще в начале слова, а также в конце и в середине) в говоре произносится звуки х, к или звукосочетания хв, кв: сърахван, квасоля, хванарик, Хве-ня, штрах, штрахують, кохта, Хума, ку-хаёнка. В то же время звук ф типичен для говора как результат оглушения звука в или его ассимиляции по глухости: дроф, на быкоф, рукафчики, фтянули, фсякаи. Нередко встречаются и случаи гиперкоррекции: звук ф на месте звуков г/х : кофты, куфни, лёфкий, куфарь /кухарь (повар), куфлик/ кухлик (кружка).
Среднеязычный звонкий фрикатив-
ный согласный у в положении перед ударным гласным, а также после ударного гласного не в начале слова утрачивается: а) усыпали салю, пяница, пянаи были, козы корку абели, матирял, пём (пьём), сащем (сошьём), сабём з древа (собьём), б) сви-ни, восиню, ночю придуть, шерстю адет, ночю лятають, белю затянулися {бель -«иней на стеклах»), артелю ездють.
Нередко на месте мягкого согласного рь в середине слова произносится твердое р: рыдник, Сидорывна, гурба гусей, скрыпучая, таварыша. Реже на месте твердого согласного р в середине слова произносится мягкое рь: дирька, рибы.
Звук щ нередко произносится как твердое долгое или краткое ш: ношшык, ишо/ишшо, плошшы-млошшы, плоил (плоские металлические украшения на балахоне), шшаняцца, пладушшой, шука/шшу-ка. В то же время возможен и звук щ как самостоятельный, первичный: плящинда, щи, воващъ, нищий, в аградьбищи, глазищи, вещи, щель. Кроме того, звук щ в говоре мог быть несамостоятельным, возникшим в результате: а) замены звука ч: свещка, щистата, катламащка; б) полной ассимиляции звукосочетаний жч, сч: мущинскай, мущины, щитались.
Наблюдается твердое м, п, в в конце слов на месте мягких губных согласных: восим. сем, степ, цеп, вобуф, но в то же время есть слова, в которых мягкий конечный губной сохраняется: земь, зепь, цепь, любофь, свякрофь, пастафь.
Характерен мягкий согласный ть в конце 3 лица глаголов единственного и множественного числа: закликаить, при-лепють, заплотють, ни мурмычить.
2.2. Фонетические процессы. Распространены следующие фонетические процессы: ассимиляция по глухости/звонкости, ассимиляция по месту и/или способу образования, оглушение звонкого согласного в конце слова, перестановки, эпентезы, диэрезы, замещения. Покажем названные фонетические процессы подробнее.
Распространена ассимиляция по глу-
хости: сирёшки, Азофская, слаткай, бли-ска, банка, на лотки, фсё, адёшку. Ассимиляция по звонкости встречается реже, так же, как и в литературном языке: ад берига, здадим, з гълавы, таг было, лиж бы, мо-жыдь быть, зглупавать, у наз был.
Характерно оглушение звонкого согласного в конце слова: пабех, няма ста-канаф, абет, зуп, нет кулакох, фпирёш, фхот, зёнчух, княсь, дених, уш.
Полная ассимиляция по месту и/или способу образования звукосочетаний зж, тс, шс, сч является нормой: прияжжала, мълаццы, балавацца, вяжыцца, чистиц-ца, двинаццать, напёсси, памолисси, за-стябнёсси, щитались.
Неполная ассимиляция по способу образования звукосочетаний вн (замена фрикативного губно-зубного в на носовой губной м перед носовым зубным н) встречается реже: нидамна, сламнай, Сидарам-на, жанёмшась.
Неполная ассимиляция по способу образования звукосочетаний св (изменение бокового переднеязычного л на фрикативный губно-зубной в после фрикативного переднеязычного звука с и перед гласным) представлена единичными примерами: брусветы (браслеты).
Неполная диссимиляция по способу образования звукосочетаний типична для говора кт, кр: хто, нихто, квахтуха, хрест.
Для фонетической системы говора казаков-некрасовцев также характерны: а) перестановки: гардал/галдар (сорт горчицы), чикатурить; б) диэрезы: тады, када, сонца, серца, струмент, праз-ник, сичас, сякрофь, балесь; в) эпентезы: Церква с кумпалами.
Различные замены звуков также частотны в фонетической системе говора казаков-некрасовцев:
а) распространена замена ч на щ в начале и середине слова: щюма (чума) ля-щила людей, кощки (кочки), пащистим, пащятки, ф щюлани, нитащьки, щистата, агурщики, ф кадащьки, щиряк в рату, щистая, гарчищишька, щяво ты, щяса
два, щулки, авдищищки, рубашащки;
б) распространена замена ц на с в конце и середине слова: три пальса, Тур-сия, атес, святы, агурсы, с канса, яис много, свитёть, святистая, святощиками;
в) встречается замена ж на з: зенчух, зёбри; заменам на н: никробы, зенчух; замена т на ч: чижало жыть, хочь.
В целом характерные особенности системы гласных говора проявляются в следующих явлениях: в специфических видах безударного вокализма в первом предударном слоге после твердых согласных: брусветы (браслеты), у суседих, фуртуна, кыбышка, рамынцы, апатит; в наличии архаического ассимилятивно-диссимилятивного яканья кидусовско-го вида: лянивая, вярхами, но плименник, чирто; в широком распространении явления протетического звука в: вутришняя, вусики, воспа, вухадили; в частичном несовпадении результатов перехода ударного е в о после мягких согласных в говоре и в литературном языке: на нёби, но жэны; в отсутствии изменения качества звука а во втором предударном и заударном слогах: панимношку, валакёцца, апшалудиви-
най, падрушками.
В целом характерные особенности системы согласных говора проявляются в следующих явлениях: наличие особого фрикативного звука г; отсутствие самостоятельного звука ф; отсутствие согласного звука] в позиции перед ударным или безударным гласным в середине слова; неустойчивость оппозиции по твердости - мягкости звуков р/ръ в середине слова; неустойчивость оппозиции по твердости - мягкости звуков п/пь, ф/фь, м/мь в конце слова; редкая самостоятельность звука щ; значительное количество различных замен согласных в начале, конце и середине слова.
Фонетическая система говора казаков-некрасовцев представляет собой одну из форм существования во времени и пространстве русской языковой системы. Представление вокализма и консонантизма является в определенной степени специфичным, что обусловлено как островным характером говора, так и давлением устной формы речи, являющейся на протяжении двух с половиной веков единственной формой бытования данного говора.
Примечания:
1. Семантический словарь говора казаков-некрасовцев с лингвокулыурологическим комментарием / под общей ред. В.М. Грязновой. Ставрополь: Ставропольсервисш-кола, 2012. 607 с.
2. Сердюкова O.K. Из наблюдений над фонетическими особенностями говора казаков-некрасовцев» // Научные сообщения за 1963 год. Ростовский университет. Ростов н/Д, 1964. С. 82-86.
3. Касаткин JI.JI. Исследование говоров русских старообрядцев в Институте русского языка им. В.В. Виноградова // Русские старообрядцы. Язык. Культура. История. М.: Яз. слав, культуры, 2008. 608 с.
4. Кузнецов. П.С. Русская диалектология. М.: Учпедгиз, 1964. 154 с.
5. Словарь современного русского литературного языка. Т. 1 М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950. 787стлб.
6. Словарь современного русского литературного языка. Т. 11. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1961. 1842 стлб.
7. Словарь современного русского литературного языка. Т. 2. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1951. 1393 стлб.
8. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. Т. 1. М.: Прогресс: Универс, 1994. 1744 стлб.
9. Словарь современного русского литературного языка. Т. 5. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1956. 1916 стлб.
10. Даль В.И. Указ. соч. Т. 2. 2028 стлб.
11. Словарь русских народных говоров. Л.: Наука, 1980. Вып. 16. 376 с.
References:
1. SemanticdictionaryofthedialectofNekrasovCossackswithlingvoculturologicalcomment / under the general editorship of V.M. Gryaznova. Stavropol: Stavropolservisshkola, 2012. 607 pp.
2. Serdyukova D.C. Some observations of the phonetic peculiarities of the dialect of Nekrasov Cossacks // Scientific Reports for 1963. Rostov University. Rostov-on-Don, 1964. P. 82-86.
3. Kasatkin L.L. Study of the dialect of the Russian Old Believers at the Institute of the Russian Language of V.V. Vinogradov // Russian Old Believers. Language. Culture. History. M.: Yaz. Slav, kultury, 2008. 608 pp.
4. Kuznetsov P.S. Russian dialectology. M.: Uchpedgiz, 1964. 154 pp.
5. The dictionary of modern Russian literary language. V. 1 M.; L.: Publishing House of the USSR Academy of Sciences, 1950. 787 columns.
6. The dictionary of modern Russian literary language. V. 11. M.; L.: Publishing House of the USSR Academy of Sciences, 1961. 1842 columns.
7. The dictionary of modern Russian literary language. V. 2. M.; L.: Publishing House of the USSR Academy of Sciences, 1951. 1393 columns.
8. Dahl V.I. Explanatory Dictionary of the Living Great Russian language: in 4 vol. V. 1. M.: Progress: Univers, 1994. 1744 columns.
9. The dictionary of modern Russian literary language. V. 5. M.; L.: Publishing House of the USSR Academy of Sciences, 1956. 1916 columns.
10. Dahl V.I. The mentioned work. V. 2. 2028 columns.
11. Dictionary of Russian folk dialects. L.: Nauka, 1980, Iss. 16. 376 pp.
