CC BY
224
УДК 821.512.157
В. Е. Степанова
ФОЛЬКЛОРНЫЕ ОБРАЗЫ НАРОДА САХА В ТВОРЧЕСТВЕ С. С. ВАСИЛЬЕВА
Рассмотрены фольклорные поэтические образы в творчестве С. С. Васильева в сопоставлении с традиционными образами якутского устного фольклора. В качестве анализируемых примеров отобраны наиболее яркие образы-символы его поэтического творчества. Приведены новые сведения о характере использования фольклорных традиций в художественной литературе.
Ключевые слова: якутский писатель-поэт С. С. Васильев, устно-поэтическая традиция, фольклорная поэзия, образы, образность, символ, изобразительно-выразительные средства, авторский стиль.
V. E. Stepanova
Folklore means of Sakha nation in S. S. Vasiliev’s poetry
The article gives a comparison of observed folklore poetic means in S. S. Vasilyev’s poetry and traditional characters of Yakut folklore. The brightest characters-symbols of his poetic creation are selected as analyzed examples. There is a new information about way of folklore traditions usage in fiction.
Key words: Yаkut writer-poet S. S. Vasilyev, verbal poetic tradition, folklore poetry, characters, figurativeness, symbol, expressive means, author’s style.
Письменная литература народа саха берет свое начало от устного народного творчества. Обращение к фольклорным образам, символике, художественным средствам - устойчивая характеристика любой национальной литературы. Первые якутские поэты А. Е. Кулаковский, А. И. Софронов создавали свои произведения на основе фольклора. «Устное народное творчество для писателей-основоположников нашей литературы явилось творческой мастерской, где они учились технике художественного изображения, образному воспроизведению действительности» [1, с. 4].
В якутском литературоведении вопросы о связи и взаимодействии литературы с фольклором приведены в ряде работ [2, 3, 1, 4, 5, 6 и др.], где рассматриваются фольклоризм поэзии А. Е. Кулаков-ского, А. И. Софронова, А. А. Иванова-Кюндэ, П. А. Ойунского. Зачинатели якутской литературы оставили богатое наследие, на котором учились многие поэты других поколений.
Известный поэт С. С. Васильев вошел в якутскую литературу в конце 1920-х гг. как уже зрелый поэт, написав свое первое крупное лиро-эпическое произведение «Арамаан артыала» («Артель Романа») [7, с. 13]. В его творчестве особо четко проявляется
СТЕПАНОВА Варвара Егоровна - аспирант кафедры якутской литературы Института языков и культур народов Северо-Востока РФ СВФУ.
E-mail: stvary@mail.ru
влияние устного народного творчества народа саха, и, как заявляет сам поэт, «основным источником его поэзии выступает родной фольклор» [7, с. 8]. Он был истинным ценителем творчества олонхосутов и одним из первых, кто поэтически обработал и создал олонхо для детей «Эрчимэн Бэргэн» [8, с. 9], «Уелэн Хардааччы» [8, с. 53] «Кун Эрили» [8, с. 111], «Айыы Дьурадастай» [8, с.199], «Батастаан Баатыр» [9]. Кроме этого, будучи секретарем Союза писателей Якутии, способствовал переводу на русский язык олонхо П. А. Ойунского «Нюргун Боотур Стремительный» [10, с.23]. Тем самым С. С. Васильев сделал олонхо доступным для каждого якутского читателя, создал основу для развития родного языка и культуры.
Влияние традиций устного народного творчества на его поэзию особенно усиливается в годы Великой Отечественной войны. Так были созданы поэмы «Андадар» («Клятва») [7, с. 148], «Кылба^наа эрэ, кылыЬым!» («Сверкай, мой кылыс!») [7, с. 133], стихотворения «Ийэ алгьЛа» («Благословение матери») [7, с. 139], «БырастыылаЬыы» («Прощание») [7, с. 211], основанные на обрядовых жанрах якутского фольклора. Кроме того, «С. Васильев использовал художественные средства и приемы устной народной поэзии: аллитерационный стих,
различные варианты эпитетов, повторов, формул, включал в свои стихотворения и поэмы образы, связанные с народными обрядами, поверьями» [11, с. 101].
Особенности поэтической образности якутского фольклора отдельных поэтов были исследованы в
работах литературоведов [2, 4, 12, 13, 5, 14, 15 и др]. На основе их исследований мы провели анализ и систематизировали поэтические образы в поэзии С. С. Васильева.
Понятие образ, по мнению многих литературоведов, имеет разнообразные определения и широкие значения. По мнению А. Н. Веселовского, все разновидности поэтического образа: символ, метафора, аллегория - выводятся из психологического параллелизма, который является изначальной моделью поэтического восприятия мира [16], а по определению О. И. Федотова, образ - это художественная мысль [17]. Образ - это конкретная и вместе с тем обобщенная картина человеческой жизни, созданная при помощи авторского воображения [18]. В. Е. Хализев рассматривает образ с точки зрения семиотики, науки о знаковых системах: «Ныне в литературоведении укоренились слова «знак» и знаковость». Они заметно потеснили привычную лексику («образ», «образность»)» [19, с. 102]. Согласно Л. В. Чернец и В. А. Скиба, «художественный образ - результат осмысления автором (художником) какого-либо явления, процесса свойственными тому или иному виду искусства способами» [20, с. 22]. Также они разделяют образы на виды: образ-персонаж и образ-представление
[20]. Художественный образ в литературе - это художественное, творческое изображение предмета, явления или мира в целом конкретным автором. Художественный образ - одна из основных категорий эстетики, которая характеризует присущий только искусству способ отражения и преобразования действительности [21]. Образ - творчески воссозданное автором явление в художественном произведении. Специфика образа определяется не только тем, что он показывает действительность, но и тем, что создает другой вымышленный мир. При помощи своего вымысла автор преобразует давно существующие образы при помощи изобразительно-выразительных средств поэзии. В каждой национальной литературе имеются свои поэтические образы, которые стали традиционными за счет использования поэтами в своем творчестве.
По мнению Н. А. Афанасьевой, традиционные поэтические образы - важный компонент произведения, к ним обращались поэты всех школ и направлений [22]. Поэтому изучение использования традиционных образов конкретного писателя, в данном случае С. С. Васильева, необходимо для определения авторского стиля, метода, а также поэтического языка его произведений.
Традиционными поэтическими образами в якутской литературе, несомненно, являются образы природы, окружающей среды, образы птиц и животных. На наш взгляд, все эти перечисленные образы
берут начало из мифологии и устного народного фольклора: «Целый ряд излюбленных фольклорных образов и приемов перешли в письменную литературу из седой древности и до сих пор украшают произведения художников слова. Такие исконные объекты образности, как, например, солнце, жаворонок, стерх, конь и им подобные» [5, с. 63].
Образ солнца в фольклорных произведениях используется как символ жизни, света, силы. С образом солнца в поэзии С. С. Васильева связаны мысли о счастье, свободе и радости:
Кувччэхтээн твкунуйэр, Квлувкэлээн эргийэр Кунду таас ча±ыллаах Кулумнуур куннэрбит Кувх халлаан оройугар Куврэйээхтээн та±ыста [23, с. 16].
Мутовкой клубясь, Колесом вращаясь, Драгоценным камнем сияя, Сверкающее солнце В вышине синего неба Возвышаясь поднялось. [досл. перевод - В. С.]
Якуты издревле поклоняются солнцу, обожествляют, олицетворяют его. В произведениях С. С. Васильева образ солнца выполняет ту же функцию, что и в фольклоре. В якутской устной поэзии образом солнца передается наступление лета, тепла и этот традиционный образ он умело использует в своем произведении. Во вступительной части поэмы «Артель Романа» [7, с. 13], которая состоит из 6 шестистрочных строф, автор высокохудожественно раскрывает образ восхода солнца, где представляется точная картина постепенного пробуждения и начала нового дня. Это достигается разнообразными эпитетами, находящимися в тексте произведения: сана кун (новое солнце), сырдык кун (светлое солнце), аламай кун (лучезарное солнце), кемус кун (золотое солнце), кенул кун (вольное солнце). Солнце во многих его произведениях всегда новое, яркое, веселое и передается метафорой:
Сака кунум арылыйан, Квтвн-ойон куврэйдэ, Кулум-дьирим кувгэйдэ [7, с. 13].
Мое новое солнце, Летя-прыгая поднялось, Сияя-сверкая взошло. [досл. перевод — В. С.]
Солнце в его поэзии является как символ уюта, тепла, также энергии, здравого ума и позитивных мыслей лирического героя:
Сырдык да кун бугун ча±ылыйда,
Сыралыйан сылаас да кун арылыйда. Дьиэм-уотум олус сандаарда, вйум-санаам барыта кылбаарда [23, с. 242].
Очень светлое солнце засияло,
Обжигающе жаркое солнце вышло
Мой дом, очаг мой очень сияет,
Мои чувства и душа, ум все засветлели
[досл. перевод - В. С.]
В якутской поэзии 1920-30 гг. появились произведения, воспевающие победу Октябрьской революции, и с солнцем сравнивались такие понятия, как партия коммунистов, ее вождь, непобедимое знамя пролетарской революции. С. С. Васильев продолжает литературные традиции, для изображения ленинской партии, использует прием сравнения:
Эн, Ленин партията, дьон-норуот генийэ, Киирбэт кYн курдуктук сыламныы кYндээрдик!
[7, с. 117]
Ты, партия Ленина, гений всех народов,
Как незаходящее солнце ярко сверкаешь!
[досл. перевод - В. С.]
Начало Великой Отечественной войны передается образом невзошедшего солнца с помощью сравнения, впервые созданного поэтом: куврэйэн
эрэр кун, /кувс тугэ±инии / квмуллэ суттэ [23, с. 236] (восходящее солнце, исчезло, будто дно наполненного сосуда).
В произведениях С. С. Васильева имеются эпитеты «кун таптыыр кыыстаа±ым» (любимая солнцем девушка), «кун кэрэ кыысчаана» (красивая, словно солнце, девушка). Прекрасная девушка, возлюбленная лирического героя, сравнивается с солнцем, которое также ее очень любит. Так автором усиливается образ красивой девушки. Поэт также стремился находить новые сочетания в традиционном описании солнца. Он создает своеобразные яркие эпитеты: э5эрдэлээх итии кун (приветливое горячее солнце), кундээр ча±ыл кун (сиюющее блестящее солнце), килбиэн ча§ыл кун (славное блестящее солнце), кунду таас ча±ыллаах кулумнуур куннэрбит (блеском драгоценного камня сверкающее солнце), которые, несомненно, являются индивидуально-авторскими.
В произведениях о временах года особое место занимают стихи о весне («Саас» («Весна») [7, с. 72], «КуоталаИар курдукпун» («Похоже, соревнуюсь» [7, с. 113]). Весна в народной поэзии изображается как самая лучшая, долгожданная пора в жизни народа. С. С. Васильев символизирует образом весны начало и развитие жизни, положительной перемены в ней:
саас (лучезарная весна), саппадырбат сандал саас (нестареющая лучезарная весна). Кроме этого, находим в его поэзии эпитет самаан, примыкающий к слову саас (благодатная весна), который обычно используется в фольклоре и якутской поэзии при изображении лета: самаан сайын (благодатное лето).
Огонь как образ в якутской поэзии применялся в годы революционной борьбы. Этот образ можно найти в поэтических произведениях П. А. Ойунского [24], С. Р. Кулачикова-Элляя [25], которые активно воспевали советскую власть, революцию, гражданскую войну. «В системе национальной символики огонь - продолжение рода, создание новой семьи, а угасание огня, исчезновение дыма, пепел и зола олицетворяют несчастье, беду, смерть» [5, с. 74]. В своих произведениях, основанных на обрядовых жанрах якутской народной поэзии алгыс и андадар («Благословение матери», «Клятва»), поэт продолжает традиции устно-поэтического творчества:
Aтаxxар тураат, Aлаhа дьиэни тэринэн, Аалуоту оттон...
[7, с. 140].
Встав на ноги,
Создавая семейный уют, Разжигая вечный огонь... [досл. перевод - В. С.]
А в стихотворении «Умайан хаалаарай» («Может сгореть») автор использует образ огня в качестве передачи теплых чувств, состояние взволнованности лирического героя к возлюбленной:
Эдэр сурэ±э сыалыы ууллаарай,
ИэдэИигэр дьэдьэн тэтэрдэ буолаарай:
Кэбис, куотуохха, аныумайыа±а,
Эбэтэр хор±олдьуннуу ууллан хаалыа±а [7, с. 25].
Молодое ее сердечко словно жир растапливается На личике ее словно земляника алеет:
Хватит, давай сбежим, может сгореть,
Или словно олово расплавится.
[досл. перевод - В. С.]
Образ цветов - излюбленное образно-поэтическое средство якутского фольклора. Женскую красоту, девичье обаяние чаще всего сравнивают с подснежником, лилией и другими цветами. Этот образ занимает центральное место и в поэзии С. С. Васильева. С цветами сравнивается бурный рост и развитие:
Сандал саас ча±ылыныын, Сака квтвр сакатыныын Куотуhар курдукпун [7, с. 113].
С блеском лучезарной весны, С пением новых птиц Похоже, соревнуюсь
[досл. перевод - В. С.].
Советскай а±а дойдубут Сибэккилии чэлгийэрин, Ойуунан киэркэйэрин [23, с. 179]
Наша советская отчизна Словно цветами красуется, Узорами рисуется.
[досл. перевод - В. С.]
Автор использует постоянные эпитеты: сандал Цветы олицетворяют собой радость и подъем,
просветление духа, воодушевление:
Увр уу-квт уу сибэккитэ вйбвр сакалыы тиллэ тустэ...
<...>
Сааскы сыИыы сибэккитэ
Санаам толоонугар сириэдийдэ [7,с. 28].
Цветочки радости и счастья В моих мыслях по-новому ожили...
Весенние полевые цветки В просторе души моей зацвели.
[досл. перевод - В. С.]
Иногда цветы уподобляются стихам, песням самого поэта:
Сибэккилии чэлгийэ тэтэрдиннэр Мин таптыыр ырыаларым [23, с. 167]
Словно цветы красуясь алеют Мои любимые песни.
[досл. перевод - В. С.]
Цветы у поэта символизируют молодость, красоту девушки, продолжение жизни:
Сибэккигэ эдэр саас холонор,
Сибэккигэ кэрэ кыыс тэкнэнэр <..:>
Сибэккинэн уйэ сал±анар,
Сибэккинэн олох киэргэнэр [23, с. 182]
Цветку уподобляется молодость С цветком сравнима красивая дева
<:>
Цветами век продолжается,
Цветами красуется жизнь
[досл. перевод — В. С.]
Как видно из этих произведений, образом цветов поэт выражает свое внутреннее эмоциональное состояние, а также при помощи сравнения цветами отождествляются детство, молодость, красота и даже его собственные стихотворения.
Также в поэзии С. Васильева можно выделить образы леса, деревьев. Лес в народной поэзии якутов используется в обозначении защиты, укрытия, роста. Лиственницы сравниваются с мужчинами, березы с женщинами. Березовая роща ассоциируется в произведениях поэта с местом встречи, свидания с любимой девушкой:
ХаИан этэй,
Ханна этэй,
Хап-хара харахтаах кыысчааны Хатык чарак са±атыгар кврсубутум?
[7, с. 43].
Когда это было,
Куда все ушло,
С черноглазой девчонкой В березовой роще встречались?
[досл. перевод - В. С.]
В стихотворении «Туругурун, ыркыйдар!» («Да здравствуют чащобы!») [7, с. 86] образами молодых лиственниц передается воспоминание о детстве и юношестве самого поэта. Следует отметить, что в поэзии С. С. Васильева образы растений приобретают символическое, ассоциативное значение.
Заметное место в образной системе поэта занимают образы птиц. Образы жаворонка, снегиря наиболее часто встречаются в его творчестве 1930-40-х гг. В фольклоре эти образы используются для изображения детей, любимых девушек и женщин. Жаворонок - спутник наступающей благодатной поры - весны, и он для поэта - символ счастья, добра, радости:
Уоттаах кунум анныгар,
Унаар долгун урдугэр Куврэгэй чыычаах буоламмын,
Квтв-кврулуу сылдьаммын:
Уврэ-квтв ыллаатым,
Урдук дьолу тыллаатым...[7, с. 23].
Под огненным солнцем,
Над сине-дымчатыми волнами Я, будучи жаворонком-птичкой,
Летя-ликуя весело:
Радостно запел,
Высокое счастье воспел...
[досл. перевод - В. С.]
Образ снегиря символизирует чувство вольности, свободы, и поэт себя сравнивает с этой птичкой:
Кувххэ-кыахха уктэнэн,
Квкул куккэ квччуйэн,
<..:>
Ымыы чыычаах буоламмын Ыллыы-туойа турабын...[7, с. 14].
На зеленую траву перешагнув,
Под вольным солнцем играя,
Как будто птичка снегирь
Стою, воспеваю...[досл. перевод - В. С.]
Образом кукушки в якутской устной поэзии изображается радостное утро, весеннее обновление, наступление лета. С. С. Васильев использует традиционную образность, и в его поэзии эта традиция также продолжается:
Кэрэ чуор куоластаах, Кэ±э кыыл кукууктаан, Киккиниир-хоккунуур Киэк тыаны аймаата [7, с. 72].
Красивым звонким голосом, Кукушка-птица куковала, Пробудила гулко звенящий Глухой и просторный лес
[досл. перевод - В. С.]
Значительное место в поэзии С. С. Васильева занимают образы стерха и журавля. Стерхи издревле являются предметом всеобщего поклонения, признаны в качестве высшего эталона красоты, выражают восхищение женской красотой [5, а 92]. В произведениях поэта со стерхом сравниваются различные явления природы:
Кыырай макан халлаан кырыыта Кынтайар кыталык кыыл Кынатын такын курдук,
Кылбайа сырдаан эрдэ±инэ [7, с. 211].
Словно наружная часть крыла Стройной птицы стерха,
Сияя светлеет
Горизонт ослепительно белого неба
[досл. перевод - В. С.].
В стихотворении «Поэт бадалара» («Желания поэта») С. С. Васильев изображает образ стерха, который передает мысли лирического героя:
ырыалара» («Песни стерха») [23, с. 200], состоящем из пяти «песен», художественно воспевается счастье, любовь к родным, к своим детям. Через образ стерха автор передает свои чувства, мысли и пожелания: «Образно выражаемые состояния и размышления даются не от лица самого автора, а через образ стерха как способа отражения авторского мировидения» [26, а 69].
В фольклорных произведениях с образом журавля ассоциируют начало долгожданной весны, добрые воспоминания, светлую грусть. С. С. Васильев использовал образы журавлей в поэме «Сэттэ туруйа» («Семь журавлей») [7, с. 33], где выражаются разные чувства и внутреннее состояние отца и сына, которые связаны с наступлением холодной осени, зимы. Отец при виде перелета журавлей на юг вспоминает тяжелую зимнюю пору его молодых лет, когда он был батраком. А сейчас его сын, вольный человек новоразвитой страны, через риторическое обращение к журавлям повествует о стремительно развивающейся с каждым годом новой жизни, быта:
А±а, уол араастык Кеертере:
Туруйа кыылбытын, Кими баай кыпчыйан Моонньуттан Умсары Мииммитин,
Ким бугун ол онтон
Арахсан
Кекулу
Билбитин [7, с. 39].
Отец и сын смотрели по-разному На вид
Перелета журавлей на юг:
Кого богач За шею Оседлал,
А кто сегодня, от этого Освобожденный,
Вольную жизнь Узнает.
[досл. перевод - В. С.]
Кун айыы кыталыга буоламмын Кундээрэр куех халлааны кырсынан Куерэйэ-кылбайа кеттербуен <..:>
Ус саха ерукуйэр тылынан Уккуу этэн аастарбыан [23, с. 221].
Будто божественная птица стерх Над сияюще-синим небом,
Хочу полететь взмывая-ослепляя
<:>
Взволнованным словом трех якутов Хочу оставить память запевным танцем.
[досл. перевод - В. С.]
Эти строки подчеркивают то, что поэт желает оставить незабываемый след и вклад в истории якутской поэзии. А стерх в народе саха считается священной птицей, олицетворяющей счастье, долгую жизнь человека. В произведении «Кыталыктар
Таким образом, в поэзии С. С. Васильева журавль символизирует новую жизнь якутского народа:
Сахам сайдыылаах дойдутун Сааскы кэминэн уруйдаар,
Дьол-соргу куннээбит туонатын Чугдааран туру-туук хакыытаар [23, с. 141].
Развитую якутскую родину Весенней порой приветствуй Счастьем наполненную жизнь Воспевай, словно журавль трубя
[досл. перевод - В. С.]
Образ ворона в фольклоре чаще всего используется для изображения отрицательного [5, а 56]. В произведениях С. С. Васильева имеются такие образы, использованные в значении передачи приближающейся беды, тревоги, войны:
Сор туолар Суостаах куннэрэ,
Хара суордуу
Халаатакан тустулэр [2, с. 149].
Горем наполненные Тревожные дни Словно стая черных воронов Нагрянули, спустились
[досл.перевод — В. С.]
С. С. Васильеву принадлежит цикл стихотворений для детей «Хотодойдоохтор» [23, с. 139], состоящий из 14 отдельных поэтических текстов, в которых изображаются разнообразные птицы: орел, пуночка, журавль, ястреб, филин, куропатка, лебедь, стерх, кукушка и певчие птицы. Все перечисленные образы птиц являются традиционными, более того, излюбленными образами других якутских поэтов-писателей. Примечательно то, что автор вводит в якутскую литературу национальные образы других народов: цапли, павлина, страуса. Образ цапли
раскрывается в параллели с образом времен года. В изображении павлина улавливается сказочный мотив:
Бастык кэрэ дьукуннээх Павлин кыыл увскээбит <...'>
Кини кутуруга
Кэпсээккэ кэпсэммит [23, с. 145]
С красивым внешним видом Птица-павлин появился <..:>
Его оперение
В сказках рассказывается
[Досл.перевод — В. С.]
Павлин, священная птица для народа Индии, известен нам своей несравненной внешней красотой, которой поэт восхищается:
Улахан куо±айа У кун да буолар эбит,
Уон вкунэн оонньуур
Уустук да дьукуннээх [23, с. 145].
Его хвост,
Оказывается, очень длинный,
Сверкает десятью цветами Трудноразличимый цвет имеет
[досл. пер. - В. С.].
Он сравнивает оперение птицы с закатом солнца, морскими волнами, семицветной радугой,
блеском мрамора и золота. Данные сравнения как бы близкие, «родные» для образа павлина, но в то же время понятные для якутских детей. Поэт описывает внешний облик птицы, также подчеркивает физические особенности в повествовательной форме. Таким образом, С. Васильев приводит новые яркие образа птиц, тем самым обогащая образную систему якутской национальной поэзии.
Кроме вышеназванных образов, в его поэтическом творчестве встречаются образы коня, облака, снега, метели, которые зачастую представлены одной строкой. В лирике поэта также имеются образы волн, моря, реки, которые появляются в более поздних произведениях [23, с. 60, с. 63, с. 89, с. 233].
Таким образом, С. С. Васильев, продолжая традиции народного фольклора, успешно использовал фольклорные образы в своем творчестве. Поэт ввел в якутскую поэзию новые образы живой природы и изобразительно-выразительные средства, чем, безусловно, обогатил якутскую национальную литературу. Более того, он углубляет роль традиционных поэтических образов, доводя их до степени символа, которые поэт использовал в отражении современного ему уклада жизни, действительности. Символические образы являются поистине действенными, живыми средствами художественного воспроизведения новых явлений жизни в национальной форме, понятными и близкими каждому человеку.
Л и т е р а т у р а
1. Петров В. Т. Фольклорные традиции в якутской советской литературе. - М.: Наука, 1978. - 137 с.
2. Васильев Г. М. Живой родник. - Якутск: Кн. изд-во, 1973. - 201 с.
3. Пухов И. В. От фольклора к литературе. - Якутск: Кн.изд-во, 1980. - 128 с.
4. Семенов В. А. Родники народного творчества // Творчество П. А. Ойунского и становление социалистического реализма в якутской советской литературе. - Новосибирск: изд-во «Наука», 1980. - 222 с.
5. Копырин Н. З. Изобразительные средства якутской поэзии. - Якутск: Национальное кн. изд-во «Бичик», 1997. -176 с.
6. Романова Л. Н. Фольклорные истоки якутской поэзии // Проблемы востоковедения. - 2009/1 (43). - С. 119-123.
7. Васильев С. С. Талыллыбыт айымньылар, икки томнаах (Избранные произведения в двух томах). Том 1. -Якутск: Якуткнигоиздат, 1966. - 264 с.
8. Васильев С. С. Олонхолор [хомуйан онордо С.С. Донская]. - Якутск: «Бичик», 2007. - 272 с.
9. Васильев С. С. Батастаан Баатыр: кыра уонна орто саастаах о^олорго / Р. Ба^атаайыскай кылгатан оноруута;
[А. Д. Васильев ойуулара]. - Якутск: «Бичик», 1995. - 44 с.
10. Габышев Н. А. Хобо тыаЬын хонкунатан... // БиЬиги Сэргэйбит: ыстатыйалар, ахтыылар / С. С. Скрябин уруЬуйа. - Якутск: «Бичик», 1997. - С. 19-28.
11. Бурцев А. А. С. С. Васильев-Борогонский // Введение в историю якутской литературы. - Якутск: Сахаполиграфиздат, 2004. - С. 98-102.
12. Петров В. Т. Роль фольклора в зарождении якутской литературы. - Якутск: Кн. изд-во, 1972. - 95 с.
13. Спиридонов И. Г. Саха уус-уран литератураты-гар айыл§а уобараhа. - Якутск: Изд-во ЯГУ, 2004. - 100 с.
14. Романова Л. Н. А. Е. Кулаковский и его современники. Особенности поэтического языка. - Новосибирск:
«Наука», 2002. - 120 с.
15. Семенова В. Г. Анемподист Софронов поэзията ^ескээбит тeрYттэрэ. Проблематиката. Поэтикатын уратылара). - Якутск: Изд-во ЯГУ, 2002. - 159 с.
16. Веселовский А. Н. Психологический параллелизм
и его формы в отражениях поэтического стиля // Избранное: Историческая поэтика. - М.: «Российская политическая
энциклопедия» (РОССПЭН), 2006. - С. 417-508.
17. Федотов О. И. Образный строй литературнохудожественного произведения // Основы теории литературы. Литературное творчество и литературное произведение.
- М.: Владос, 2003. - С. 91-126.
18. Вишневский К. Д. Художественный образ // Мир глазами поэта / Под редакцией Л. Т. Тимофеева. - М.: Просвещение, 1979. - С. 23-35.
19. Хализев В. Е. Художественный образ. Образ и знак // Теория литературы. - М.: Высшая школа, 2005. - С. 101-103.
20. Скиба В. А., Чернец Л. В. Художественный образ. Виды образа // Введение в литературоведение. - М.: Издательский центр «Академия», 2010. С. 21-45.
21. Эпштейн М. Н. Образ хужожественный // Литературный энциклопедический словарь. - М., 1987. - С. 252-257.
22. Афанасьева Н. А. Традиционные поэтические образы в лирике А. Ахматовой, Н. Гумилева, О. Мандельштама: Дисс. ... канд. филол. наук: - Санкт-Петербург, 2004.
- 252 с.
23. Васильев С. С. Талыллыбыт айымньылар, икки
томнаах (Избранные произведения в двух томах). Том 2. -
Якутск: Якуткнигоиздат, 1967. - 256 с.
24. Ойунский П. А. Талыллыбыт айымньылар:
Хоhооннор, тылбаастар, драматическай поэмалар (Избранные произведения: Стихи, переводы, драмати-
ческие поэмы). - Якутск: Национальное кн. изд-во, 1992. -336 с.
25. Кулачиков С. Р.-Эллэй. Талыллыбыт айымньылар (Избранные произведения). Том 1. - Якутск: Кн. изд-во, 1964.
- 284 с.
26. Яковлева В. Д. Поэтика цикла в творчестве
С. Васильева-Борогонского // Сергей Васильев-Бородонскай: поэт уонна гражданин (сборник научных статей) [составитель С. Е. Ноева, отв. ред. Л. Н. Романова]. - Якутск: ИГИ АН РС (Я), 2007. - С. 68-70.
