CC BY
159
Проблемы глобализации
финансовые институты управления новым мировым ПОРЯДКОМ ИЛИ аргументы Дж. СТИГЛИЦА «ГЛОБАЛИЗАЦИЯ:
тревожные тенденции»
О. Н. БАБУРИНА, кандидат экономических наук, доцент кафедры экономики и менеджмента Морской государственной академии им. адмирала Ф. Ф. Ушакова
После окончания «холодной» войны и распада «биполярной» системы обозначились тенденции к сближению государств, появлению более гармоничного и гомогенного в социально-экономическом и информационном плане единого планетарного сообщества. Однако вскоре обнаружилось, что сША, являющиеся безусловным лидером по экономической мощи, отбросив исторически сложившееся многообразие государств, их культурные и национальные особенности, представили мировому сообществу свое понимание видения мира, навязали свои правила игры, а их финансово-экономическое превосходство трансформировалось в военный глобализм с использованием прямого вторжения в другие государства (Югославия, ирак). такой сценарий развития вызвал тревогу и критику общественности всего человечества и заставил активно заговорить о феномене глобализации и о новом мировом порядке.
Процессы глобализации и формирования нового мирового порядка в силу своей потенциальной опасности находятся в центре общественного внимания и вызывают различную реакцию во всех сферах мирового сообщества (экономической, социальной, культурной, религиозной, политической и др.). Если не учитывать нюансов и оттенков, то все разнообразие трактовок процесса глобализации, на наш взгляд, можно условно разделить на две концепции.
Первая концепция — под глобализацией понимается процесс формирования единой мировой
экономики, единого мирового рынка товаров, капитала и услуг и в какой-то мере — рабочей силы. Признанный специалист в области международных экономических отношений профессор из колумбийского университета д. Бхагвати в известном своем труде «В защиту глобализации» пишет, что глобализация «означает интеграцию национальных хозяйств в общемировую систему посредством внешней торговли, прямых иностранных инвестиций (осуществляемых транснациональными корпорациями), потоков краткосрочного капитала, перемещения трудовых ресурсов и населения вообще, а также международного обмена технологиями» [1, с. 6].
аналогичной точки зрения придерживается российский профессор а. и. Уткин: «Глобализация — слияние национальных экономик в единую, общемировую систему, основанную на быстром перемещении капитала, новой информационной открытости мира, технологической революции, приверженности развитых индустриальных стран либерализации движения товаров и капитала, коммуникационном сближении, планетарной научной революции» [2, с. 181].
такого рода глобализация определяется растущим уровнем взаимозависимости и взаимосвязанности государств и народов и является, по сути, аполитичным процессом, который развивается независимо от существования национальных границ, утративших в определенной степени свою прежнюю функцию заградительных барьеров в сфере экономики, финансов и коммуникаций, осо-
бенно после распада социалистической системы, и регулируется десятками институтов.
тональность другой концепции взглядов на процессы глобализации придал государственный секретарь сША Г. киссинджер в 1999 г. на лекции, прочитанной в тринити-колледж в дублине, он дал несколько категоричное определение глобализации: «Главный вызов состоит в том, что то, что обычно называют глобализацией, на самом деле просто другое название господствующей роли соединенных Штатов» [цит. по 5, с. 59].
аналогичный смысл этому процессу придает российский профессор Г. а. трофименко: «объективный процесс глобализации нередко воспринимается как синоним искусственного насаждения сША своего «нового мирового порядка», поскольку в его нынешних формах он порождается мировой экспансией американского капитала через транснациональные корпорации и банки с их охватом большинства стран современного мира» [9, с. 75]. Еще одна похожая идея: «Мировой лидер принимает все усилия для того, чтобы народы сами голосовали за новый порядок. Огромные средства затрачиваются на идеологическую обработку населения земного шара, цель которой — представить все глобализационные действия как сплошную цепь благодеяний со стороны сША (Запада) и тем самым превратить прямое внешнее принуждение в «добровольное», в «свободный выбор народов» [4, с. 74]. Предложенное сША свое понимание новой реальности иногда именуется как «идеология глобализма». «Глобализм — это внешняя политика государства, претендующая на глобальное влияние; сейчас нередко говорят о глобализме применительно к сША.» [7, с. 57].
как отмечает профессор Г. А. трофименко, «происходит своего рода «колонизация» планеты американским капиталом». Если иметь в виду глобализацию по-американски, то «колонизация была первой формой глобализации». Правда, в отличие от колонизаторской деятельности европейских государств XVI — XVIII вв., нынешняя американская глобализация осуществляется в основном мирными способами, хотя и на фоне беспрецедентного психологического и военно-политического давления» [9, с. 76].
Говоря о глобализации по-американски, обычно делают акцент на доминировании американских тнк в мировом хозяйстве, позволяющим им сосредоточить в руках глобального меньшинства большинство мировых ресурсов и тем самым закрепить существующее деление планеты на «зо-
лотой миллиард» и весь остальной мир, усиленно эксплуатируемый тнк. но не менее весомый вклад внесли финансовые институты в процесс формирования мирового порядка.
столь широко распространенный в настоящее время термин «новый мировой порядок» возник сравнительно давно, еще в ХХ в. им оперировали известные государственные деятели: Ф. рузвельт, У. Черчилль, и. сталин и др. использовался он и в гитлеровской Германии. После окончания Второй мировой войны, распада мира на два противоположных идеологических блока термин был выведен из оборота. Его реанимация состоялась 11 сентября 1990 г., за 11 лет до беспрецедентных террористических атак в сША. Президент сША дж. Буш-старший выступил на объединенной сессии конгресса сША и провозгласил возможность создания нового мирового порядка на основе самоопределения, совместной обороны и объединенных действий против агрессии» [3, с. 78].
Однако практика показала, что реально сША инициировал прямо противоположный вектор развития мирового порядка. Что же составило основу, стержень современного мирового порядка, почему стало возможным доминирование сША во всех составляющих мирового порядка, и прежде всего в финансовой сфере? на наш взгляд, создание международных финансовых организаций по предложенному сША проекту привело к тому, что одним из составляющих элементов мирового порядка, финансовой глобализацией, управляют два главных института: Международный валютный фонд (МВФ) и Всемирный банк.
Общепризнанно, что среди институтов наднационального регулирования международных валютно-финансовых отношений ведущая роль принадлежит МВФ и Всемирному банку. Межправительственная организация МВФ изначально предназначалась для поддержания стабильности валютных курсов и оказания странам-членам помощи в случае дефицита платежного баланса, создавая тем самым благоприятные условия для расширения роста международной торговли. как специализированный орган ООн МВФ был учрежден на Международной валютно-финансовой конференции в 1944 г. (1 — 22 июля) в сША, в небольшом городке Бреттон-Вудс (Bretton Woods), а приступил к осуществлению валютных операций в 1947 г. конференция приняла статьи соглашения о МВФ, которые выполняют роль его Устава (вступил в силу 27 декабря 1945 г.). ссср участвовал в Бреттон-Вудской конференции, однако статьи со-
глашения о МВФ не ратифицировал. Россия стала членом МВФ с 1 июня 1992 г. В настоящее время число стран — членов МВФ составляет 184.
МВФ служит институциональной основой мировой валютной системы, высший орган МВФ — совет управляющих, в котором каждая страна-член представлена управляющим и его заместителем (обычно это министры финансов или председатели центральных банков), собирается один раз в год и решает принципиальные вопросы (прием новых членов, пересмотр квот, выбор исполнительных директоров и т. д.).
В МВФ действует принцип «взвешенного» количества голосов: возможность стран-членов оказывать воздействие на деятельность Фонда с помощью голосования определяется их долей в его капитале. Каждое государство имеет 250 «базовых» голосов независимо от величины его взноса в капитал и дополнительно по одному голосу за каждые 100 тыс. сДР суммы этого взноса. Наибольшими квотами располагают сША — 17,14 %, Япония — 6,15 %, Германия — 6,01 %, Великобритания и Франция — по 4,96 %. Квота России — 2,75 %. Исходя из размеров квот, распределяются голоса между странами-членами в руководящих органах МВФ. самым большим количеством голосов в МВФ обладают сША — 17,78 %; Германия и Япония — по 5,53 %; Великобритания и Франция — по 4,98 %; саудовская Аравия — 3,45 %; Италия — 3,09 %; Россия — 2,9 %. Доля 15 стран участниц Ес — 28,8 %, 29 промышленно развитых государств (страны — члены Организации экономического сотрудничества и развития, ОЭсР) имеют в совокупности 63,4 % голосов в МВФ. На долю остальных стран, составляющих свыше 84 % количества членов Фонда, приходится лишь 36,6 % [11].
несмотря на некоторое сокращение в 70-е и 80-е гг. XX в. доли голосов сША и Ес, они по-прежнему могут налагать вето на ключевые решения Фонда, принятие которых требует максимального большинства голосов (85 %). Все это означает, что сША вместе с ведущими западными государствами практически располагают возможностью осуществлять контроль за процессом принятия решений в МВФ и направлять его деятельность исходя из своих интересов.
Предоставление кредитов МВФ связано с выполнением странами определенных политико-экономических условий. такой порядок называется «обусловленность кредитов». Это объясняется тем, что МВФ должен быть уверен, что страны-заемщики возвратят долги и тем самым обеспечат беспере-
бойный кругооборот ресурсов фонда. Принцип обусловленности кредитов выражается в реализации определенной программы, которая кредитуется Фондом. Она называется «программа экономической реформы», или «Вашингтонский консенсус» ^ Программа предполагает, с одной стороны, структурные изменения, в том числе приватизацию предприятий, рыночное ценообразование, либерализацию внешнеэкономической деятельности (ВЭД), а с другой стороны, достижение макроэкономической и финансовой стабилизации.
История появления термина «Вашингтонского консенсуса» связана с августом 1982 г., когда разразился кризис задолженности стран «третьего мира». Ведущие политики и ученые-экономисты обращались к странам-должникам с призывами осуществить «структурную перестройку», рассматривая ее как важный вклад в решение проблемы долга. Главное внимание тогда было обращено на страны Латинской Америки, в которых бушевал этот кризис, однако расположенные в Вашингтоне МВФ и Всемирный банк стали распространять этот подход на все развивающиеся страны, во многих из которых проблема долговой задолженности становилась не менее острой, чем в странах Латинской Америки.
Содержание рекомендаций Вашингтонского консенсуса содержит ряд разделов, «в том числе рекомендации в области банковского сектора, процентных ставок, приватизации и прямых иностранных инвестиций: необходимость денационализации (приватизации) государственного сектора, передача предприятий в частные руки; приватизация банковского сектора, развитие негосударственных институтов финансового рынка; снятие ограничений на приток прямых иностранных инвестиций; либерализация торгового режима; либерализация режимов процентных ставок» [10, с. 462 - 463].
Принципы Вашингтонского консенсуса прочно вошли в стабилизационные программы международных финансовых учреждений, т. е. они стали универсальными и приобрели всеобщий характер, признаны министерствами финансов большинства правительств мира.
МВФ использует монетаристский подход и его стабилизационные программы носят дефляционный характер. Их суть: сокращение государственных
1 Консенсус (лат. concensus — согласие, единодушие), принятие решений в парламентах, на конференциях или совещаниях, при заключении международных договоров на основе общего согласия участников без проведения формального голосования при отсутствии формально заявленных возражений. Метод консенсуса признан в ряде органов ООН.
расходов, в том числе на социальные цели; отмена субсидий на продовольственные товары, что ведет к повышению цен на эти товары; увеличение налогов на доходы граждан, сдерживание роста заработной платы; либерализация ВЭД, девальвация национальной валюты, приводящая к удорожанию импорта. Опыт показал, что такие дефляционные меры не всегда достигают цели и приводят к снижению темпов экономического роста и обострению социальных проблем — росту безработицы, дифференциации населения по доходам [6].
Одновременно вместе с МВФ в соответствии с решениями Бреттон-Вудской конференции ООН по валютно-финансовым вопросам в 1944 г. был основан еще один финансовый институт — Международный банк реконструкции и развития (МБРР). Этот банк, неофициально называемый Всемирным банком (ВБ), получил, так же, как и МВФ, в 1947 г. статус специализированного учреждения ООн.
Полное название Всемирного банка — Международный банк реконструкции и развития — отражала его первоначальная миссия — восстановление разрушенных войной экономик, при этом последнее слово в названии было добавлено почти что задним числом и предусматривало ответственность за развитие колониальных стран развивающегося мира.
Группа Всемирного банка состоит из пяти тесно связанных между собой институтов, общей целью которых является оказание развитыми странами финансовой помощи развивающимся странам. В эту группу входят:
МБРР — Всемирный банк, МАР — международная ассоциация развития, МФК — международная финансовая корпорация, МАГИ — Международное агентство по гарантированию инвестиций, МЦУИС — международный центр по урегулированию инвестиций.
Членами МБРР могут быть только страны, вступившие в МВФ, а членство в Банке является условием членства в МФК, МАР и МИГА. Процедуры вступления страны в Фонд, МБРР, МФК, МАР и МАГИ могут быть организованы таким образом, чтобы они завершились более или менее одновременно.
В настоящее время, по данным официального сайта Всемирного банка, в МБРР состоят 184 государства, в МФК — 175, в МАР — 164, в МАГИ — 159, в МЦУИС — 134 государства-члена [12].
Организационная структура МБРР схожа с организацией МВФ и построена по принципу акционерного общества. Ресурсы банка представлены 184 странами-членами, но основной капитал
контролируется бывшей «семеркой». Крупнейшим акционером являются США (16,41 % акций), за ними следуют Япония (7,78 %), Германия (4,49 %), Соединенное Королевство и Франция — по 4,31 %. Остающиеся акции распределены между остальными государствами-членами. Количество голосов в МБРР определяется взносом страны-члена в уставном капитале. Наибольший объем голосов в: США (16,8 %), Японии (8,0 %), Германии (4,6 %), Франции и Великобритании (по 4,4 %). Россия обладает 2,85 % голосов [12].
Первоначально МБРР занимался сбором и размещением капитальных ресурсов для послевоенного восстановления Европы. Однако после начала работы в 1948 г. Европейской программы восстановления главной задачей банка стала помощь в развитии стран-участниц путем предоставления займов тем из них, которые не могли использовать частного капитала на приемлемых условиях. В настоящее время МБРР и созданные им филиалы (группа Всемирного банка) играют важную роль в оказании помощи развивающимся странам и бывшим социалистическим странам, ставшим на путь капиталистической трансформации.
Соглашение о банке (Устав) определяет основные правила, регламентирующие его деятельность. Так, он должен, содействуя экономическому росту, предоставлять займы только для эффективных капиталовложений. Решение о выделении кредита должно приниматься с учетом вероятности его погашения. Кредит может предоставляться только правительству и должен гарантироваться последним. Решение о предоставлении займа должно приниматься только на основе экономических соображений.
Если сравнивать деятельность международных финансовых организаций, то можно отметить, что они дополняют друг друга, но при этом выполняют разные функции. Оба «Бреттонвудских учреждения» были основаны для того, чтобы поставить мировую экономику на прочную основу после окончания Второй мировой войны. МВФ действует в качестве наблюдателя за мировыми валютами, способствуя поддержанию упорядоченной системы платежей между всеми странами, и кредитует государства-члены, испытывающие серьезный дефицит платежного баланса. В отличие от Всемирного банка, финансирующего как политические реформы, так и проекты, Международный валютный фонд занимается исключительно реформами. Всемирный банк — это кредитное учреждение, чья цель заключается в содействии интеграции стран в мировую экономику и долгосрочному экономичес-
кому росту, способствующему повышению уровня жизни населения бедных стран. Всемирный банк предоставляет кредиты только развивающимся странам и странам с переходной экономикой. Что касается МВФ, его услугами и ресурсами могут воспользоваться все государства — члены этой организации (как богатые, так и бедные).
МВФ предоставляет краткосрочные и среднесрочные (на 3 — 5 лет) кредиты на урегулирование платежного баланса и на решение макроэкономических проблем. Всемирный банк кредитует долгосрочные (на 13 — 15 лет) проекты и отрасли для экономического развития стран. Около 75 % кредитов Всемирного банка выделяется на конкретные проекты по созданию дорог, электростанций, дамб, по развитию сельского хозяйства и промышленности. Обе организации кредитуют под гарантии правительств.
Условия получения кредитов у ведущих международных финансовых организаций также различны. Если МВФ требует от страны для получения очередного транша стабилизации платежного баланса и изменения макроэкономических показателей, то Всемирный банк ставит предоставление кредита в зависимость от выполнения рекомендаций по развитию соответствующей кредитуемой отрасли, от проведения реформ, включающих приватизацию и реорганизацию государственных предприятий, проведение антимонопольной политики, а также снижение максимального экспортного тарифа до 30 % и обязательный экспорт товаров и услуг из главных стран — акционеров Банка.
Таковы теоретические рекомендации специалистов международных финансовых институтов по решению проблем бедности и поддержанию стабильности мировой валютной системы. Представляется интересной оценка практической деятельности международных финансовых организаций выдающегося специалиста, лауреата Нобелевской премии по экономике за 2001 г. Джозефа Юджина Стиглица, изложенная им в книге «Globalization and its discontents» и предложенная россиянам Национальным общественно-научным фондом под названием «Глобализация: тревожные тенденции» [8].
С 1997 по 2001 г. Дж. Ю. Стиглиц занимал должность главного экономиста и вице-президента Всемирного банка, что позволило ему близко познакомиться с практической деятельностью Всемирного банка и МВФ. «Эти два института, которые публика часто путает, представляют собой резкий контраст, отражающий различия в их культурах, стилях и миссиях: один предназначен для ликвидации бедности,
другой для поддержания глобальной стабильности» [8, с. 42]. Как вспоминает Дж. Стиглиц, «когда я вошел в гигантское, современное, сверкающее здание Всемирного банка, мне бросился в глаза девиз: «Наша цель — мир без бедности». Он пишет: «Я знал, как трудны эти задачи, но никогда не думал, что одно из главных препятствий, с которыми сталкиваются развивающиеся страны, является искусственным, абсолютно ненужным и находится прямо передо мной, через улицу, в моем «братском» институте — в МВФ» [8, с. 44].
Первую главу книги Дж. Стиглиц начинает фразой: «Международная бюрократия — безликий символ современного мирового экономического порядка — повсюду подвергается атакам. Проходившие некогда гладко и неприметно встречи малоизвестных технократов, обсуждающих мировые проблемы, такие как обусловленные кредиты или торговые квоты, сегодня превращаются в сцены яростных уличных битв и массовых демонстраций... Фактически каждая важная встреча Международного валютного фонда и Всемирной торговой организации сопровождается теперь конфликтами и беспорядками» [8, с. 21].
Автор дает развернутый ответ на вопрос: почему глобализация оказалась в центре острой полемики? Приводит ее положительные и отрицательные результаты. Прежде всего, пишет он, полемику вызывает экономический аспект глобализации, а также международные институты, которые создали правила, узаконивающие или навязывающие такие меры, как либерализация рынков капитала. «В данной книге я фокусирую внимание преимущественно на МВФ и Всемирном банке, потому что они были в центре принятия решений по главным экономическим проблемам последних двух десятилетий, включая финансовые кризисы и переход бывших коммунистических стран к рыночной экономике» [8, с. 29].
«За всеми проблемами МВФ и других международных институтов стоит проблема управления: кто решает, что надо делать. В то время как почти вся деятельность МВФ и Всемирного банка сосредоточена сегодня на развивающихся странах, их руководство состоит из представителей развитых стран (по традиции, главой МВФ всегда является европеец, а Всемирного банка — американец). Их выбирают за закрытыми дверями, и еще не было случая, чтобы от такого главы требовался опыт работы в развивающемся мире» [8, с. 38].
Как уже упоминалось ранее, высший орган МВФ — Совет управляющих, в котором каждая
страна-член представлена управляющим и его заместителем (обычно это министры финансов или председатели центральных банков). По этому поводу дж. стиглиц пишет: «Возникает проблема, кто говорит от имени страны. В МВФ это министры финансов и управляющие центральными банками. В ВтО это министры торговли. каждый из этих министров тесно связан с определенными группировками внутри своей страны. Министры финансов и управляющие центральными банками обычно тесно связаны с финансовым сообществом: они приходят из финансовых фирм и после пребывания на государственной службе уходят туда же.... Эти люди видят мир глазами финансового сообщества. И вполне естественно, что решения любого института отражают планы и интересы тех, кто их принимает; неудивительно, что политика международных экономических институтов слишком часто бывает тесно связана с коммерческими и финансовыми интересами определенных кругов в развитых промышленных странах» [8, с. 38].
даже беглое знакомство с условиями типичного соглашения между МВФ и развивающейся страной обнаруживает отсутствие доверия между Фондом и его реципиентами. «стране давалось жесткое задание: что будет достигнуто за тридцать, за шестьдесят, за девяносто дней. В некоторых случаях в соглашениях оговаривалось, какие законы и когда должны быть приняты парламентами стран, чтобы удовлетворять требованиям МВФ или его «заданиям» [8, с. 64]. Эти требования назывались «условиями», и «обусловленность» стала темой горячих споров в развивающемся мире. «Обусловленность» относится к более сильным условиям, таким, которые превращают кредит в политический инструмент. Иногда обусловленность была даже контрпродуктивной: либо потому, что политика не соответствовала особенностям страны, либо потому, что методы, которыми эта политика навязывалась, вызывали враждебность к процессам реформ. Иногда после осуществления программ МВФ страна оставалась столь же нищей, но обремененной большим долгом и даже с еще более разбогатевшей элитой» [8, с. 73].
дж. стиглиц фиксирует, что «приватизация, рыночная либерализация и фискальная экономия — вот три столпа Вашингтонского консенсуса, на основе которого выдвигались рекомендации в 1980-х и 1990-х гг. Эти политические стратегии стали самоцелью, а не средством достижения более устойчивого роста, сопровождаемого более справедливым распределением» [8, с. 75].
Восточно-азиатский кризис показал, что МФВ, специально созданный для предотвращения таких кризисов, не только не предотвратил спада, но и был частично ответствен за его возникновение: излишне быстрая либерализация финансового рынка и рынка капиталов была, по-видимому, главной причиной кризиса. В предшествовавшие три десятилетия Восточная Азия стала известна как феномен «восточноазиатского экономического чуда». Под давлением Японии Всемирный банк занялся исследованием проблемы роста в Восточной Азии. Причина была очевидной: эти страны добились успехов не только вопреки тому, что не последовали в большей части диктату Вашингтонского консенсуса, но именно потому, что они ему не последовали. В проведенном исследовании была выявлена важная роль, которую сыграло государство. Это радикально отличалось от столь излюбленного тезиса Вашингтонского консенсуса о минимизации роли государства.
«сразу после Восточноазиатского кризиса и провала политики МВФ возник общий консенсус по поводу того, что необходимо принять меры по стабилизации глобальной экономики. Чтобы компенсировать отсутствие в планах крупных новшеств, они придумали реформаторской инициативе грандиозное название: «Реформа глобальной финансовой архитектуры» [8, с. 269].
«Четверть века назад в развивающихся странах справедливо могли питать некоторое уважение к экспертам из МВФ. Развивающийся мир теперь имеет собственных экономистов, многие из которых обучались в лучших академических институтах мира. У этих экономистов есть важное преимущество — они с юных лет знакомы с местной политикой, условиями и тенденциями. МВФ же подобен многим бюрократиям — он постоянно стремится распространить свое влияние, выходя при этом за пределы первоначально предписанных целей» [8, с. 269].
«спустя полвека после основания МВФ стало ясно, что его миссия обернулась провалом. то, что намечалось, не было реализовано — предоставление финансовых фондов странам, стоящим перед лицом спада, с целью оказания помощи в восстановлении экономик до уровня полной занятости. кризисы в современном мире участились и стали глубже. но, что еще хуже, многие политические мероприятия МВФ, в частности преждевременная либерализация движения капитала, внесли свой вклад в усиление глобальной нестабильности. И если в стране начинался кризис, то фонды и
программы МВФ не только не способствовали стабилизации положения, но во многих случаях ухудшали состояние дел. МВФ не справился со своей первоначальной миссией поддержания глобальной стабильности; не достиг он успехов и в руководстве переходом стран от коммунизма к рыночной экономике» [8, с. 33 — 34].
На официальном сайте Всемирного банка приводится такая статистика: «Мы живем в мире, который настолько богат, что глобальный доход превышает 31 трлн долл. сША в год. В некоторых странах средний человек зарабатывает более 40 000 долл. сША в год. Однако в этом же самом мире 2,8 млрд человек — более половины населения развивающихся стран — зарабатывают меньше 700 долл. сША в год. Из этих 2,8 млрд человек 1,2 млрд зарабатывают меньше 1 долл. сША в день» [12].
Рассматривая результаты проводимых международными финансовыми институтами реформ в России, лауреат Нобелевской премии отмечает: «В 1989 г. только 2 % россиян жили в бедности. К концу 1998 г. доля бедных возросла до 23,8 %, если брать за критерий жизнь за 2 долл. в день. Если использовать критерий существования менее чем 4 долл. в день, то более 40 % населения страны оказались за гранью бедности» [8, с. 187]. МВФ рекомендовал России приватизировать как можно быстрее, каким способом осуществлять приватизацию, считалось делом второстепенным. Многие из провалов, пишет Дж. стиглиц — как падение доходов населения, так и рост неравенства — могут быть непосредственно связаны с этой ошибкой.
Польша и китай применяли альтернативные стратегии реформ, отличные от пропагандировавшихся Вашингтонским консенсусом: Польша добилась наибольшего успеха среди восточноевропейских стран; китай продемонстрировал самые высокие темпы роста за последние 20 лет по сравнению с любой экономически развитой страной. «Трудно представить больший контраст между Китаем и странами, подобно России, пошедшими на поклон идеологии Международного валютного фонда» [8, с. 219].
сегодня на глобализацию сыплются обвинения со всех сторон.. Если глобализация будет продолжаться в том же духе, то она не только не будет способствовать развитию, но и будет продолжать создавать бедность и нестабильность. Это будет нашей общей трагедией, и в особенности для миллиардов людей, которые могли бы при ином исходе повысить свой жизненный уровень [8, с. 285].
«сегодня система капитализма стоит на перепутье точно так же, как это было во время Великой
Депрессии. В 1930-х гг. капитализм был спасен Кейнсом, который придумал политику, создающую рабочие места и спасающую бедствующих от коллапса глобальной экономики. сейчас миллионы людей во всем мире ждут, может ли быть процесс глобализации реформирован таким образом, чтобы его блага распространялись на более широкие слои» [8, с. 285 — 286].
«К сожалению, у нас нет мирового правительства, ответственного за народы всех стран, чтобы контролировать процесс глобализации. Вместо этого у нас есть система, которую можно назвать глобальным управлением без глобального правительства, такая, в которой кучка институтов — Всемирный банк, МВФ, ВТО — и кучка игроков — министерства финансов, внутренней и внешней торговли, тесно связанные с финансовыми и коммерческими интересами, — доминируют на сцене, но при этом огромное большинство, затрагиваемое их решениями, остается почти безгласным. Настало время изменить некоторые правила, управляющие мировым экономическим порядком, пересмотреть процедуры принятия решений на международном уровне. Глобализация может быть перестроена, и когда это произойдет., когда все страны получат право голоса при определении затрагивающей их политики, тогда возникнет возможность создать новую глобальную экономику, в которой не только рост окажется более устойчивым и менее изменчивым, но и его плоды будут распределяться более справедливо» [8, с. 41].
«Глобализация сама по себе не является ни хорошей, ни плохой. В ней заложена огромная сила делать добро, и для стран Восточной Азии, принявших глобализацию на своих собственных условиях и придавшей ей свой собственный темп, она принесла огромную пользу, несмотря на откат во время кризиса 1997 г. Но для большей части мира она не принесла сопоставимой пользы, а для многих обернулась катастрофой» [8, с. 39].
свою книгу «Глобализация: тревожные тенденции» Дж. стиглиц заканчивает призывом: «Развитым странам нужно сделать свою часть работы по реформированию международных институтов, управляющих глобализацией. Мы создали эти институты, и мы должны работать над тем, чтобы их перестроить» [8, с. 290].
Дж. стиглиц обращает наше внимание на тот факт, что МВФ отвечает за сбор статистических данных по экономике. «И хотя Фонд в общем и целом делает эту работу хорошо, публикуемые им данные скомпрометированы его ответственностью
за активные операции в области экономической политики. Ему приходится подправлять экономические прогнозы, тем самым демонстрируя успешную работу своих программ, подтверждаемую статистикой. Прогнозы ВВП не опираются на сложные статистические модели или даже заключения лучших экспертов, а являются числами, полученными на переговорах как часть соответствующей программы МВФ. Поэтому многие государства учредили независимые статистические ведомства» [8, с. 268]. Комментарии, как говорится, в этом случае излишни.
Таким образом, все вышеизложенное показывает, что неэффективная для экономик большинства развивающихся стран политика, навязанная МВФ и Всемирным банком, оказалась крайне эффективной для США, позволила им заложить основы нового мирового порядка. Именно в США и для США были созданы эти организации. Такое состояние миропорядка содержит социально-экономические угрозы для всего человечества и требует коренного реформирования. Таковы аргументы Дж. Стилица за то, что в происходящих в настоящее время процессах глобализации проявляются тревожные тенденции.
И в заключение еще одна цитата из Дж. Стиг-лица: «Современные высокотехнологичные способы ведения войны разработаны так, что исключают телесный контакт: сбрасывание бомб с высоты 50 000 футов не создает у пилота ощущения совершаемого. Современное экономическое управление имеет аналогичный характер: из роскошного отеля человек бесстрастно навязывает политику, о которой дважды подумал, если бы лично знал людей, чьи жизни он разрушает» [8, с. 43].
Литература
1. Бхагвати Д. В защиту глобализации / Пер. с англ.; Под ред. В. Л. Иноземцева. М.: Ладомир, 2005. 448 с.
2. Глобалистика: Энциклопедия / Гл. ред. И. И. Мазур, А. Н. Чумаков; Центр научных и прикладных программ «ДИАЛОГ». М.: ОАО «Издательство «Радуга», 2003. 1 328 с.
3. Громыко А. А. Становление нового мирового порядка // США — Канада: экономика, политика, культура. 2002. № 11. C. 74 — 86.
4. Куликов В. В. Нынешняя модель глобализации и Россия // Российский экономический журнал. 2002. № 10. C. 65 — 75.
5. Маргелов М. В. Глобализация — превратности термина // США — Канада: экономика, политика, культура. 2003. № 9. С. 47 — 59.
6. Международные валютно-кредитные и финансовые отношения: Учебник / Под ред. Л. Н. Красавиной. М.: Финансы и статистика, 2005. 576 с.
7. Пятаков А. Н. Латиноамериканская грань мирового альтерглобализма // Свободная мысль. 2007. № 7 (1578). С. 56 — 64.
8. Стиглиц Джозеф Юджин. Глобализация: тревожные тенденции / Пер. с англ. и примеч. Г. Г. Пирогова. М.: Мысль, 2003. 300 с.
9. Трофименко Г. А. О глобализации международных отношений // США — Канада: экономика, политика, культура. 2003. № 6. С. 74 — 86.
10. Хасбулатов Р. И. Мировая экономика: В 2 т. Т. II. М. ЗАО «Издательство «Экономика», 2001. 674 с.
11. www. mvf. га.
12. www. worldbank. org.
