CC BY
19
Философия права. 2023. № 1 (104). С. 159-167.
Philosophy of law. 2023. № 1 (104). P. 159-167.
Научная статья УДК 1:316
ФИЛОСОФСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ПРАВОВЫХ ПРОТИВОРЕЧИЙ ЛЕГИТИМАЦИИ ВСПОМОГАТЕЛЬНЫХ РЕПРОДУКТИВНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ
Рунаев Роман Юрьевич
Волгоградская академия МВД России, Волгоград, Российская Федерация, donnash@mail.ru
Введение: сложность, актуальность и многогранность исследования на заданную тему имеет целью изучить особенности морально-этического восприятия легитимизации вспомогательных репродуктивных технологий со стороны общества (в т. ч. выяснение общественной значимости и востребованности подобных медицинских практик, этичность легализованного существования программы «репродуктивного туризма», в какой степени государство должно контролировать и вмешиваться в работу лиц, занимающихся данным видом коммерческой деятельности, и т. д.).
Материалы и методы: актуальность темы заданного исследования заставляет рассматривать проблематику ракурса применения вспомогательных репродуктивных технологий в разнообразных отраслях социогуманитарного знания: философии, экономике, социологии, религиозной и светской биоэтике. В данной работе автор опирался на труды как отечественных, так и западных ученых и публицистов, посвященные разрешению противоречивого отношения к такому социально-правовому феномену, как вспомогательные репродуктивные технологии, от полной легализации к их окончательному табуированию в современной медицинской практике.
Результаты исследования: в статье проанализирована биотехнологическая сторона процедуры реализации вспомогательных репродуктивных технологий в трудах ведущих исследователей данного вопроса, что позволило окончательно сформулировать понятие и описание детской вспомогательной репродукции. Указанный шаг в раскрытии ее сути позволил выделить основные направления биоэтического контроля за практической реализацией репродуктивных практик, а значит и возможное разрешение порождаемых ими социально-правовых противоречий.
Выводы и заключения: в работе сделан вывод, что если оставить реализацию вспомогательных репродуктивных технологий вне правового поля и без соответствующего контроля со стороны государства, это повлечет значительные социально-правовые риски как в отправлении самих репродуктивных практик, так и в отношении «плодов» этих усилий, влекущих в дальнейшем дезадаптацию и дезориентацию детей, рожденных посредством прогрессивных биомедицинских технологий.
Ключевые слова: социальная антропология, вспомогательные репродуктивные технологии, суррогатное материнство, биокапитализм, биомедицина, биоэтика.
Для цитирования: Рунаев Р. Ю. Философское осмысление социально-правовых противоречий легитимации вспомогательных репродуктивных технологий / Р. Ю. Рунаев // Философия права: науч.-теоретич. журн. Ростов-на-Дону. 2023. № 1 (104). - С. 159-167.
Original paper
PHILOSOPHICAL UNDERSTANDING OF THE SOCIO-LEGAL CONTRADICTIONS OF LEGITIMATION OF ASSISTED REPRODUCTIVE TECHNOLOGIES
Runaev Roman Yurievich
Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Volgograd, Russian Federation
Introduction: the complexity, relevance and versatility ofresearch on a given topic aims to study the features of the moral and ethical perception of the legitimization of assisted reproductive technologies on the part of society (including finding out the social significance and relevance ofsuch medical practices, the ethics of the
legalized existence of the program «reproductive tourism», to what extent the state should control and interfere in the work of individuals, engaged in this type of commercial activity, etc.).
Materials and methods: the relevance of the topic of the given study makes it necessary to consider the problems of the perspective of the use of assisted reproductive technologies in various branches of socio-humanitarian knowledge: philosophy, economics, sociology, religious and secular bioethics. In this work, the author relied on the works of both domestic and Western scientists and publicists devoted to resolving the contradictory attitude to such a socio-legal phenomenon as assisted reproductive technologies, from full legalization to their final taboo in modern medical practice.
Results of the research: the article analyzes the biotechnological side of the procedure for implementing assisted reproductive technologies in the works of leading researchers on this issue, which allowed us to finally formulate the concept and description of child assisted reproduction. This step in revealing its essence made it possible to identify the main directions of bioethical control over the practical implementation of reproductive practices, and hence the possible resolution of the socio-legal contradictions generated by them.
Conclusions: if we leave the implementation of assisted reproductive technologies outside the legal field and without appropriate state control, this will entail significant socio-legal risks both in the administration of reproductive practices themselves and in relation to the «fruits» of these efforts, entailing further maladaptation and disorientation of children born through advanced biomedical technologies.
Keywords: social anthropology, assisted reproductive technologies, surrogacy, biocapitalism, biomedi-cine, bioethics.
For citation: Runaev R. Yu. Filosofskoye osmysleniye sotsial 'no-pravovykh protivorechiy legitimatsii vspomogatel 'nykh reproduktivnykh tekhnologiy [Philosophical understanding of the socio-legal contradictions of legitimation of assisted reproductive technologies]. Filosofiya prava - Philosophy of Law. 2023. № 1 (104). P. 159-167.
Человек - одно из существ животного мира, потребностью которого является продолжение рода. Но, к сожалению, как и любой живой организм, он подвержен воздействию различных факторов, вследствие которых человек утрачивает некоторые возможности, к коим можно отнести, например, репродуктивную функцию.
Невозможность людей самостоятельно воспроизвести себе подобных становится актуальной проблемой в современном мире. В силу различных обстоятельств в каждой стране есть десятки, а то и сотни семейных пар, которые не могут иметь детей, что служит одной из причин распада браков.
На этапе обнаружения таких трудностей общество начало задумываться, каким образом можно помочь человеку продолжить свой род. Здесь речь заходит о бесплодии, что, несомненно, является одной из глобальных демографических проблем человечества.
Бесплодие как невозможность семейной пары зачать ребенка явилось объектом изучения еще в древние времена. Считалось, что это связано с волей Божьей и заключается в неспособности забеременеть. Заблуждение насчет виновности женщины в бесплодии рас-
пространяется и на современное общество. На самом деле физиологические проблемы как женщины, так и мужчины в равной мере являются основной причиной бездетности. Однако примерно у 10 % бездетных супружеских пар не удается установить основания неспособности иметь детей, и это зачастую служит причиной личных драм, конфликтных ситуаций, семейных разводов.
В жизни человека одну из важных ролей играет институт брака. При этом почти никто не может представить семью без детей. Но встречаются такие пары, которые не могут стать генетическими родителями, но к XXI в. общество преуспело в изучении и нивелировании данных физиологических сбоев человеческой природы. Методы, с помощью которых становится возможным деторождение, открывают перспективу «новой жизни» перед бесплодными парами, у которых еще в конце ХХ в. в этом плане не было никаких надежд. Эти методы стали очень востребованными благодаря изменениям, случившимся не только в западном обществе, но в глобальном человеческом сообществе в целом.
Наиболее успешно решить проблему бездетности призваны различные вспомогательные
репродуктивные технологии (от англ. assisted reproductive technologies). Словосочетание вспомогательные репродуктивные технологии (далее - ВРТ) является все больше узнаваемой аббревиатурой, и стремительное развитие и внедрение в практику суррогатного материнства, как разновидности ВРТ, за первые два десятилетия нынешнего столетия помогли многим семьям, одиноким женщинам и мужчинам обрести счастье материнства или отцовства. Более того, для большого числа бесплодных пар данные технологии являются единственным шансом обрести своего ребенка.
На данный момент эта технология, с одной стороны, дарит бездетным семьям и/или бесплодным родителям шанс испытать родительское счастье, с другой - неизбежно порождает широкие общественные разногласия на предмет соблюдения норм морали. Если мы говорим о биоэтической стороне вопроса, важно отметить, что ВРТ предполагают такое вмешательство в организм, которое зачастую является тяжелым для женщины, а также искусственно стимулируют процесс зарождения новой человеческой жизни. Кроме того, ВРТ позволяют иметь ребенка одинокой женщине или гомосексуальным семьям.
Неизбежным следствием использования ВРТ стало появление ряда серьезных социальных и этических вопросов, которые до настоящего времени порождают коллизионные споры социально-философского плана, для разрешения которых в рамках проведенного исследования обращалось внимание на труды других авторов, исследовавших рассматриваемую проблематику неоднозначного социального ракурса применения ВРТ, в разнообразных отраслях социогуманитарного знания: философии, экономике, социологии, социальной антропологии, религиозной и светской биоэтике.
В данной работе автор, в частности, опирался на труды отечественных и западных ученых и публицистов, посвященных разрешению противоречивого отношения к такому социально-правовому феномену, как суррогатное материнство. В частности, основой для работы послужили труды таких западных авторов, как В. Тамбоне, Э. Сгреччи, М. Камю, Ф. Фукуямы, Ж. Бодрийяра, К. Экмана и др. Среди российских авторов существенный вклад в написа-
ние работы внесли труды М.А. Беляевой, П.Д. Тищенко, Б.Г. Юдина, В.В. Самойловой, Н.Н. Седовой, О.О. Гогловой и др.
Институт суррогатного материнства известен миру с давних времен. Однако упорядочить и развить методы, позволяющие бесплодным парам открыть перспективу деторождения, удалось относительно недавно. Данные технологии стали востребованными благодаря изменениям, случившимся в глобальном человеческом сообществе, и прежде всего в странах западного мира.
При этом прогрессия практической апробации ВРТ произошла во 2-й половине XX в., что было предопределено общей тенденцией развития глобализированного мира, которая получила название «биокапитализм». В рамках этой тенденции человеческая жизнь рассматривается как бизнес-проект, а каждый человек реально или потенциально является сам себе предпринимателем, который призван обеспечить себе высокий уровень качества жизни (от поддержания здоровья до достаточно хорошего уровня потребления, бытовых условий, отдыха и т. д.).
Естественно для большинства людей достижение подобного уровня требует немало времени. Отсюда средний возраст женщин, когда они решаются на первую беременность, значительно увеличивается, а период фертиль-ности не меняется. ВРТ способны компенсировать падение фертильности.
Согласно определению профессора Н.Н. Седовой, «качество жизни есть адекватность психосоматического состояния индивида его социальному статусу» [8, с. 63]. Другими словами, чтобы соответствовать определенному (и, возможно, высокому) социальному статусу, нужно поддерживать психосоматическое состояние человека на должном уровне. Более того, такая поддержка отвечает запросам биокапитализма, с его постоянным требованием к человеку быть включенным в предпринимательскую деятельность в любой сфере, где любая нравственная ценность становится предметом меркантильного интереса стремящегося стать успешным человека.
Предполагается, что человек в режиме биокапитализма должен превратить свой человеческий капитал в капитал экономический. Только таким образом человек способен
создать сам себе хоть какие-то социальные гарантии. Подобный режим существования порождает перманентный стресс, который никак не способствует поддержанию такого нормального качества жизни, что был бы психосоматически адекватен социальному статусу. Современные биотехнологии и те, что появятся в ближайшие годы и десятилетия, призваны помочь человеку сохранить нормальное качество жизни для выполнения сверхзадачи, поставленной перед ним биокапитализмом.
Более того, поскольку главным критерием оценки человека в общественном укладе под названием «биокапитализм» является «высокий рейтинг» и «эффективность», уровень просто нормального качества жизни зачастую оказывается недостаточным. Отсюда возникает целый биотехнологический проект, получивший название human enhancement, что переводится как «усовершенствование», «совершенствование», «расширение возможностей» «доработка» человека. Все эти переводы явно указывают на именно технологический аспект.
Технологии human enhancement в настоящее время считаются одними из самых передовых в современной биомедицине, и к уже внедряемым и внедренным технологиям можно отнести выращивание органов (так называемая регенеративная медицина), конструирование искусственных органов, вспомогательные репродуктивные технологии (включающие, помимо самой репродукции, и отбор эмбрионов), создание искусственной утробы (искусственная матка) и многое другое.
Все большее распространение практики ВРТ привело к тому, что уже существуют этические принципы, которые должны соблюдаться при использовании данных технологий. Суть этих принципов такова: «Достоинство и индивидуальность человека должны быть защищены. Каждому человеку, при применении к нему методов биомедицины, будет обеспечено уважение его прав и свобод. Интересы отдельного человека должны превалировать над научными интересами (ст. 2 Конвенции «О правах человека и биомедицине», Овьедо, 1997 г.)» [9, с. 203].
Исходя из вышеописанной биокапиталистической парадигмы, человек может планировать не только приносящую материальные блага деятельность, но и ее духовную состав-
ляющую в части заведения потомства. Однако данная репродуктивная технология имеет две альтернативные стороны. И если одна говорит нам о нравственном благе для женщин, которые стремятся стать матерями всей душой, другая подчеркивает, что это, по сути, «рыночная услуга», оказывать которую помогают другие женщины, являющиеся фактически живыми... «инкубаторами».
Таким образом, несмотря на наличие обозначенных принципов, моральные проблемы, возникающие по мере распространения практики ВРТ, не только остаются, но и усложняются. Во-первых, хотелось бы согласиться со следующей постановкой вопроса: «Не является ли навязывание новых биотехнологий владеющими ими странами большим коммерческим проектом?» [12, с. 130] Что же движет реализующими проекты суррогатного материнства лицами в большей степени - возможность создания «нового» человека или опосредование эксклюзивной возможности пополнить собственный карман за счет реализации данных биомедицинских технологий?
Можно сказать, что финансовая составляющая позволяет поставить под сомнение этическую оправданность широкого использования ВРТ. Так, например, технология ЭКО наиболее активно и успешно развивается в США. Тем не менее «стоимость процедуры ЭКО в американских клиниках в среднем колеблется в районе 15 тыс. долларов. В Европе процедура ЭКО наиболее отлажена в Бельгии. Средняя стоимость услуг ЭКО здесь часто переходит отметку 10 тыс. Стоимость процедуры ЭКО в чешских клиниках - от 3 тыс. долларов. Интересен и опыт такой страны, как Греция. Цена услуг в среднем составляет 6-7 тыс. долларов» [12, с. 106].
Что же касается технологии суррогатного материнства, то цена вопроса в данном случае значительно больше. «Анализ известных данных позволяет говорить лишь о приблизительной сумме, которая в России составляет около 15 тыс. долларов» [3, с. 87]. Естественно, на Западе стоимость этой технологии в несколько раз больше и может доходить до 150 тыс. долларов.
Таким образом, позволить себе прибегнуть к услугам ВРТ могут лишь несколько процентов населения как в России, так и в западных странах. Однако в мировом масштабе эти
несколько процентов обеспеченных и очень обеспеченных граждан способны гарантировать весьма ощутимую прибыль в этом сегменте рынка.
Во-вторых, существует чисто этическая проблема использования ВРТ. Оплодотворение у человека, равно как и деторождение, представляет собой действие, в котором принимают участие конкретный мужчина и конкретная женщина. Процесс оплодотворения предполагает заинтересованное стремление данных конкретных людей воссоздать еще одного человека, который будет с ними связан кровно и генетически.
Согласно вековым нравственным традициям цивилизованного общества, зарождение (зачатие) ребенка - это в известной степени интимный акт, по сути, «сокровенное таинство». Результатом данного действия становится появление нового человеческого существа. Это действие требует от мужчины и женщины общей ответственности, которая лежит в основе жизни мужа и жены. Это ответственность и за судьбу человека, который будет рожден.
Однако этическая проблема настоящего исследования заключается в том, что в процесс зарождения новой жизни искусственно допущены... сторонние лица. В результате этого деторождение неизбежно теряет полноту своих красочных индивидуальных оценок, поскольку перестает быть плодом духовного и физического соединения мужчины и женщины.
Акт репродукции, который теряет телесное выражение, лишается общения между двумя личностями, которое может быть выражено полностью только в теле. Специфической особенностью любовных отношений мужчины и женщины является их интегральный характер и обмен дарами двух личностей. Когда же телесная близость замещается «высокой» технологией, интимный акт редуцируется к технической процедуре.
Техническая процедура формирует объект, по отношению к которому субъект технического действия получает право собственности. В случае же межличностного общения, такого как интимный акт, субъект выражается через отношение с другим субъектом. При этом имеют место признание и уважение другого.
Кроме этого, в случае ЭКО оплодотворение производится медицинским работником, который выступает как третий, чужой, «лиш-
ний» компонент, участвующий в акте репродукции. ЭКО является в определенном смысле оплодотворением за пределами брака.
Таким образом, слова «рождение», «оплодотворение» оказываются неуместными в отношении будущих отца и матери. Так как в реальности медицинский работник, который производит решающие действия для будущего деторождения, есть третий, посторонний субъект.
Как отмечают итальянские специалисты в области биоэтики Элио Сгречча и Виктор Там-боне, «всякое биомедицинское и техническое вмешательство в процесс деторождения не может оцениваться по мерке другого физиологического и технического акта, каким является, например, почечный диализ, который тогда, когда он не может органическим образом протекать внутри организма, искусственно производиться извне, не порождая при этом никаких этических проблем» [13, с. 225].
Поэтому, по мнению Сгречча и Тамбоне, медицина не должна брать на себя ответственность в решении вопросов, связанных напрямую с такими специфическими человеческими ценностями, как жизнь эмбриона, личность рожденного ребенка, сущность самого брака. Этический и биоэтический ответы на такие вопросы поспособствуют обозначить социальную и правовую проблему, которая возникает в результате применения ВРТ.
Природа, которую нужно уважать, не является исключительно биологической природой, но определенной сущностью в философском смысле, структурной особенностью личности человека, обусловливающей его личность как таковую. Эта природа есть индивидуальность, где духовное и телесное объединены так, что в теле проявляется душа, которая затем оформляет и одухотворяет человеческую биологическую основу.
Вместе с тем существует нравственный закон, который не является идентичным закону биологическому. Биологический закон реализуется всегда, включая искусственное оплодотворение. Тем не менее в случае искусственного оплодотворения нравственный закон не соблюдается. Безнравственным оказывается не само применение ВРТ, но практика разделения деторождения, как биологического акта и духовно-психологической основы «нашего брачного Я» [13, с. 230].
В рамках консервативной биоэтики можно отметить два моральных требования, которые связаны с репродуктивным поведением человека и которые вполне обоснованы рационально. Первое требование предписывает сохранение жизни эмбриона. Второе говорит о том, что деторождение следует рассматривать как результат союза и отношений двух личностей (мужчины и женщины).
«Деинтимизация» репродуктивных практик, в свою очередь, неизбежно расшатывает морально-нравственные устои будущих «родителей» суррогатных малышей, которые вынужденно допускают в приватную зону численного восполнения своих семей третьих лиц. Подчас реализация такого рода практик доходит до абсолютнейшего абсурда, когда ребенка могут «подарить» бесплодному родственнику.
Морально недопустимым в рамках консервативной биоэтики следует считать взятие биологического материала от донора. Использование данного материала нарушает целостность союза мужчины и женщины. Искусственное гетерологичное осеменение разрушает единство мужа и жены, наносит ущерб их достоинству и призванию будущих родителей, а также праву ребенка на зачатие и рождение в браке и от брака одного мужчины и одной женщины.
Более того, применение данной методики ВРТ морально вредит призванию мужа и жены, которые должны стать отцом и матерью. Оно разрушает деторождение в браке его целостности и единства и дифференцирует тех, кто биологически дает ребенку жизнь, тех, кто «обеспечивает» его внутриутробное развитие, и тех, кто заботится и воспитывает дитя.
Последствия такой дифференциации способны негативно повлиять потом на психику ребенка, который может узнать и как-то принять историю собственного зачатия и появления на свет. При этом следует поставить под сомнение положение о сохранении тайны имени настоящего отца ребенка, ибо любой человек имеет право (данное право признано большинством стран) знать, кто его настоящие родители.
Относительно детей, выношенных суррогатными матерями, «в полной рост» встает проблема двусмысленности своего происхождения, поскольку для всех здравомыслящих
людей желанный ребенок - это не столько плод физиологических манипуляций, сколько акт духовного единения двух любящих людей. Когда же к процессу зачатия ребенка замешивается некая искусственная подоплека и духовная основа подменяется чисто технологической, будущий «суррогатный» малыш неизбежно будет обеспокоен смыслами своего появления на свет и дальнейшего существования.
Также, поскольку у «суррогатных» младенцев априори имеется несколько родителей, в последующей жизни они вынуждены испытывать постоянную стрессовую ситуацию, вырастая в неопределенности отношения к своим социальным родителям. А если появлением «суррогатного» малыша в состав семьи еще вносится раскол в отношениях с другими детьми по признаку «родной - неродной», такая ситуация и вовсе может обернуться сильнейшим психотравмирующим фактором для личности ребенка.
Есть и другая сторона медали - ситуация с криминальными абортами в нашей стране также оставляет желать лучшего, что и придает дополнительную социальную значимость организациям, оказывающим услуги в сфере детских репродуктивных технологий. Помимо общегуманной цели осчастливить конкретных женщин радостью материнства, подчеркнуто меркантильный интерес представителей «репродуктивных» фирм выступает гарантом того, что младенческая жизнь будет сохранена, поскольку стремление заказчиков воспользоваться услугами таких организаций продиктовано не только вполне осознанным желанием стать родителями, но и подкреплением данного намерения соответствующими финансовыми возможностями.
Однако факт остается фактом: практика того же суррогатного материнства сопровождается легализацией товарно-денежных отношений особого рода, где будущий ребенок есть товар. Ситуация на рынке «репродуктивного туризма» в нашей стране вызывает все большее общественное недовольство, и ряд независимых экспертов открыто говорит о том, что российские законы о суррогатном материнстве - самые либеральные в Европе, следствием чего является тот факт, что Россия стала мировым центром коммерчески выгодной детской репродукции.
По публичному признанию Константина Свитнева - главы юридической компании «Росюрконсалтинг», до недавнего времени сопровождавшей «суррогатные» сделки, «в России «объем этого рынка измеряется многими миллиардами долларов». Заказать себе ребенка могут только богатые люди: известно, что для россиян эта процедура стоила два миллиона рублей, для иностранцев - 3,51. Богатые иностранцы массово едут в Россию, чтобы купить для себя ребенка. И среди них немало представителей «сексуальных меньшинств».
Он же несколько лет назад с гордостью сообщал австрийскому журналу DATUM, что половина его иностранных клиентов - зарубежные гомосексуальные пары, ведь, по его собственным словам, «Россия - единственная страна в Европе, где одинокие люди могут стать родителями». Умерший недавно в Петербурге младенец был одним из десяти детей, заказанных гомосексуалистами при посредничестве китайской компании BlueBaby. Эта компания - часть большого холдинга BlueCity, обслуживающего миллионы гомосексуалистов во всем мире в обеспечении их возможностью заказать себе «суррогатных» малышей2.
Поэтому в настоящем исследовании подчеркивается, что особенности социально-правового восприятия практики ВРТ представляют серьезную моральную и этическую проблему ввиду сомнительной этичности «репродуктивного туризма», случаев усыновления рожденных от суррогатных матерей детей представителями «сексуальных меньшинств», смертности «суррогатных» малышей и т. д. Также не до конца определенной остается степень допустимого контроля и вмешательства государственных органов в работу лиц, занимающихся данным видом коммерческой деятельности, и т. д.
В Российской Федерации технология суррогатного материнства в настоящее время узаконена, однако вопрос понятия «суррогатное
материнство» до сих пор окончательно не урегулирован. Существует лишь несколько нормативных правовых актов, где оно только упоминается, но его толкование не дается.
Термин «суррогат» (от лат. surrogatus, т.е. «замененный» - продукт, отчасти заменяющий какой-либо другой продукт) считается официальным и используется на законодательном уровне [7, с. 234]. Согласно данной терминологии, ребенок будет считаться генетически родным только при использовании биологических материалов будущих родителей.
Приказ Минздрава России от 30.08.2012 № 107н «О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению» определяет суррогатное материнство как один из методов терапии бесплодия, при котором отдельные или все этапы зачатия и раннего развития эмбрионов осуществляются вне организма3.
Проанализировав биотехнологическую сторону процедуры реализации ВРТ в исследованиях таких ученых, как В.В. Самойлова, Т.В. Сорокина, Е.С. Митрякова и В.Н. Леже-нин, понятие и описание детской вспомогательной репродукции в отечественном законодательстве можно сформулировать следующим образом: вспомогательные репродуктивные технологии - это биотехнологический комплекс, который позволяет искусственным путем добиться зачатия или существенно облегчить определенные стадии воспроизведения потомства при невозможности или нежелании осуществить продолжение рода естественным путем.
17 декабря 2021 г. группа депутатов во главе с Петром Толстым направила на рассмотрение Государственной Думы Российской Федерации (далее - ГД РФ) законопроект № 41630-8 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», регулирующий сферу суррогатного материнства в России. Как пояснили авторы законо-
1 Задержанные акушеры продавали «суррогатных» младенцев однополым парам // Интернет-портал «НТВ». 17.07.2020. URL: https://www.ntv.ru/novosti/2375206/.
2 Гомосексуалисты наладили поставку «суррогатных» детей из Санкт-Петербурга // Интернет-портал «IFN». 21.10.2020. URL:https://ifamnews.com/ru/gomoseksualisty-naladili-postavku-surrogatnyh-detei-iz-sankt-peterburga.
3 О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению: приказ Минздрава России от 30.08.2012 № 107н.
проекта, запрет на свободное распоряжение биологическим материалом, способным воспроизводить потомство, необходим для пресечения каналов незаконного экспорта репродуктивного «продукта» за рубеж, поскольку бесконтрольность пользования «рынком» суррогатного материнства в нашей стране иностранцами заключает в себе серьезные репу-тационные риски для международного престижа нашей страны.
Особо инициативной депутатской группой подчеркивалось, что отсутствие государственного регулирования в сфере легитимизации ВРТ влечет серьезную угрозу для общественной, экономической и биологической (читай - демографической) безопасности страны. И это в то время, когда основной закон страны декларирует институт материнства и детства как наиболее охраняемую ценность и приоритет в отправлении национальной политики страны. Несоблюдение должного контроля за технологиями суррогатного материнства создает условия для теневого (читай - преступного) оборота донорских клеток и воспроизводимого с их помощью репродуктивного материала в интересах представителей иностранных государств и в ущерб собственной демографической политике России.
При этом 08.12.2022 предложенный законопроект был рассмотрен и принят ГД РФ во втором чтении, после чего был направлен на одобрение в Совет Федерации РФ, на заседании которого 14.12.2022 был также одобрен. Далее указанный законопроект был рассмотрен Президентом Российской Федерации, и на
Список источников
1. Беляева М.А. Влияние ВРТ на развитие репродуктивной культуры. Философские проблемы биологии и медицины. Вып. 8: Технологии и траснформации: сборник статей. М., 2014.
2. Бодрийяр Ж. Соблазн. Издательство Ad-Ма^тет. М., 2000.
3. Гоглова О.О., Гоглова Ю.О. Суррогатное материнство. Степень допустимости. Философские
основе его окончательной редакции был подписан Федеральный закон от 19.12.2022 № 538-Ф3 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», который ввел запрет на пользование услугами суррогатного материнства в отношении иностранных граждан4.
Вместе с тем указанным Федеральным законом была затабуирована лишь практика суррогатного материнства в отношении иностранных граждан, желающих воспользоваться отечественными биоресурсами. В то же время реализация программ ВРТ остается существенной «детородной» стороной жизни современного российского общества, сохраняя при этом недостаточность биоэтического контроля за деятельностью репродуктивной медицины со стороны государства и, как следствие, весь комплекс порождаемых этим социально-правовых противоречий.
Отсюда перед российским обществом надлежит прямо поставить вопрос: «Стоит ли даже одна загубленная детская судьба того, чтобы бесконтрольная репродуктивная технология продолжала существовать в нашей стране?» Если глубоко копнуть природу зарождения и существования данного явления в современной российской действительности, то ответ на данный вопрос необходимо искать не только в уголовно-правовой плоскости его постановки, но и в нравственно-этической стороне данного социально-философского феномена. Рано или поздно российским законодателям придется отвечать на этот «кричащий» общественный запрос нашего времени.
References
1. Belyaeva M.A. The influence of ART on the development of reproductive culture. Philosophical problems of biology and medicine. Issue 8: Technologies and trasnformation: collection of articles. Moscow, 2014.
2. Baudrillard J. Temptation. AdMarginem Publishing House. Moscow, 2000.
3. Goglova O.O., Goglova Yu.O. Surrogate motherhood. The degree of admissibility. Philosophical
4 Сайт «Системы обеспечения законодательной деятельности ГД РФ». URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/ 41630-8 (по состоянию на 27.01.2023).
проблемы биологии и медицины. Вып. 8: Технологии и траснформации: сборник статей. М., 2014.
4. Леженин В.Н. Проблемы договорных отношений, связанные с суррогатным материнством. Воронеж, 2002.
5. Лязина Ю. А. ЭКО: этические проблемы. Философские проблемы биологии и медицины. Вып. 8: Технологии и трансформации: сборник статей. М., 2014.
6. Митрякова Е.С. Правовое регулирование суррогатного материнства в России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Тюмень, 2006.
7. Самойлова В.В. Суррогатное материнство как правовой институт // Теория и практика общественного развития. 2014. № 4.
8. Седова Н.Н. Биоэтика. М., 2016.
9. Седова Н.Н. Мысли о биоэтике. Волгоград, 2018.
10. Семейный кодекс РФ. М., 1993.
11. Сорокина Т.В. Суррогатное материнство: понятие и критерии его определения // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5: Юриспруденция. 2010. Т. 5. № 2(13). 12. Технологии улучшения человека в социологическом измерении: монография / Н.Н. Седова, Б.А. Навроцкий, М.Е. Волчанский. Волгоград, 2017.
13. Элио Сгречча, Виктор Тамбоне. Биоэтика. М., 2002.
problems of biology and medicine. Issue 8: Technologies and trasnformation: collection of articles. Moscow, 2014.
4. Lezhenin V.N. Problems of contractual relations related to surrogacy. Voronezh, 2002.
5. Lyazina Yu . But. ECO: ethical issues. Philosophical problems of biology and medicine. Issue 8: Technologies and transformations: collection of articles. Moscow, 2014.
6. Mitryakova E.S. Legal regulation of surrogate motherhood in Russia: autoref. dis. ... cand. jurid. sciences'. Tyumen, 2006.
7. Samoylova V.V. Surrogacy as a legal institution // Theory and practice of social development. 2014. № 4.
8. Sedova N.N. Bioethics. Moscow, 2016.
9. Sedova N.N. Thoughts on bioethics. Volgograd, 2018.
10. The Family Code of the Russian Federation. Moscow, 1993.
11. Sorokina T.V. Surrogate motherhood: the concept and criteria for its definition // Bulletin of the Volgograd State University. Series 5: Jurisprudence. 2010. Vol. 5. No. 2(13).
12. Technologies of human improvement in the sociological dimension: monograph / N.N. Sedova, B.A. Navrotsky, M.E. Volchansky. Volgograd, 2017.
13. Elio Sgreccia, Victor Tambone. Bioethics. M., 2002.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Рунаев Роман Юрьевич, кандидат философских наук, доцент кафедры философии. Волгоградская академия МВД России. 400089, Российская Федерация, г. Волгоград, ул. Историческая, 130. ORCID : 0000-0003-3313 -9626
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Runaev Roman Yurievich, PhD in Philosophy, Associate Professor of the Department of Philosophy, Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 139, ul. Historical, Volgograd,400089, Russian Federation.
