CC BY
173
УДК 1(091)
Инюшина Ирина Алексеевна
Орловский государственный аграрный университет esche-iggdrasil@yandex.ru
ФИЛОСОФИЯ М.К. МАМАРДАШВИЛИ КАК ПЕРФОРМАТИВНАЯ ПРАКТИКА И АНТИЧНАЯ УВЕЩАТЕЛЬНАЯ ТРАДИЦИЯ
В статье рассматривается философия российско-грузинского мыслителя XX века М.К. Мамардашвили в качестве перформативной практики и духовного упражнения. На основе современных исследований перформативно-сти и теории перформанса Р. Шехнера, а также концепции телесной дидактики М.К. Рыклина выявляется взаимосвязь перформативного и дидактического свойства философствования Мамардашвили. Эти же качества данной философии позволяют проследить принадлежность его идей к увещательной традиции. В философской речи Мамардашвили используются способы воздействия на слушателя/читателя, аналогичные увещательным стратегиям, исторически развивавшимся в жанрах протрептика (теоретического наставления к философии) и парене-зе (практического наставления к философии). В этом отношении имя Мамардашвили стоит в том же ряду, что и имена представителей философии как духовного упражнения: Платона, Аристотеля, Исократа, Плутарха, Марка Аврелия, Климента Александрийского, Григория Неокесарийского, Василия Великого, М. Монтеня, Р. Декарта, Н. Мальбранша, М. Фуко. Концептуальной основой для данного подхода служит теория философии как духовного упражнения (протрептики) французского философа и филолога П. Адо. Целью данного вида философии является совершенствование и самопреобразование индивида, что роднит ее с античной пайдейей. Интерпретация философии Мамардашвили как перформативной практики и варианта увещания представляется интересной, прежде всего для историко-философских исследований. Актуальность рассматриваемой проблемы обусловлена тем, что Мамардаш-вили удалось не просто воссоздать образцы античной традиции философствования в условиях советской действительности, но найти такую форму философствования, которая отличалась по своему импульсу от общепринятых в то время академических норм.
Ключевые слова: философия, сознание, перформативная практика, перформанс, духовное упражнение, философская речь, увещательная традиция, протрептик, паренезе.
Философия сознания российско-грузинского философа XX века М.К. Мамардашвили возвращается к началам и самой сути философского знания, к пониманию философии как особого видения мира и образа жизни. Мамардашвили воссоздает античный образец мыслящего человека, обращаясь к субъекту современной для него действительности. Он объясняет специфику сознания и процесса рождения мысли, основываясь на тех средствах, которые были выработаны античной традицией философствования. «...Философия, - писал он, - есть вечное дело философов и вообще философствующих людей, и она никак не меняется со временем; все то же самое, что было две тысячи лет назад, только выражается это часто по-разному» [7, с. 37]. По мнению философа, в процессе восхождения человеческого знания от мифа к логосу, философия занимает постоянное место самостоятельного мировоззренческого типа, сущность которого не имеет ничего общего с наукой, несмотря на то, что в XIX и XX веках было приложено немало усилий придать философии наукообразный вид. Позиция Ма-мардашвили представляет немалый интерес для истории философии и гуманитарного знания в целом. Действительно, сочетая обращение к элементам современной научной картины мира и методы античной традиции философствования, он доказывает, что в способах мышления человека и устройстве его сознания существуют некие константы, позволяющие человеку не терять человеческое, несмотря на негативную динамику действительности. Кроме того, философии Мамардашвили
свойственен перформативный характер, делающий ее своевременной и, одновременно с этим, позволяющий обнаружить ее глубокую взаимосвязь с античными традициями созерцательной жизни и европейскими философскими практиками.
Мамардашвили неоднократно обращал внимание на то, что философия есть не только условие жизни и определенное состояние, но и метод достижения данного состояния. Чтобы понять суть философии, научиться ей, необходимо слушать настоящего философа: не простого теоретика, читающего курс лекций, но конкретного мыслителя, переживающего то, о чем он говорит, на собственном опыте [5]. Мамардашвили удалось воплотить в жизнь идеал мыслителя, сформировавшийся в Античности на динамике противопоставления истины и доксы, мудреца и софиста. Как отмечают М.К. Рыклин и В.А. Подорога, большое впечатление на слушателей Мамардашвили должна была оказывать уже сама интонация философа, а также введение им в речь специфических глагольных событий, «которые вызывали у слушателя не только интеллектуальную реакцию, но и нечто подобное психомоторной индукции» [10]. Названные исследователи отстаивают тезис о том, что философия Мамардашвили носит ярко выраженный дидактический характер. М.К. Рыклин акцентирует особое внимание на важности устного периода в творчестве российско-грузинского философа, на технике «устного говорения», с помощью которой и осуществляется демонстрация живой «реальной» философии, научение ей: «В случае устного философствования метафизика коммуницируется через
170
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 7, 2014
© Инюшина И.А., 2014
тело в такой мере, в какой она не коммуницирова-лась, можно сказать, уже многие столетия. ...В результате мы получаем возможность философию как бы увидеть, и мне. в студенческие годы довелось благодаря Мерабу Мамардашвили наблюдать, как делается философия» [10]. То, что пишет М.К. Рыклин о телесной дидактике Мамардашви-ли, близко к тому, что принято называть перфор-мансом - термином, значение которого в настоящее время интенсивно выводится за рамки искусствоведения. Еще в 70-х гг. XX века, в период, когда большинство исследователей считало, что перфор-мативность - это свойство только перформативных искусств (театральных и музыкальных), Р. Шехнер задал новую парадигму, утверждая в работе «Теория перформанса», что перформанс может иметь место везде, в широком диапазоне условий и обстоятельств, служить разным целям [15]. Отныне перформанс больше не ограничивается театром, более того - он выходит за рамки искусства и распространяется на социальную реальность, и даже, по мысли Р. Шехнера, на повседневную жизнь.
Если исходить из того, что современный пер-форманс создается сочетанием четырех элементов - время, место, тело акциониста-художника, отношение акциониста и зрителя, - то, действительно, выявляются аналогии между телесной дидактикой Мамардашвили и перформансом. Устное говорение философа построено так, что создается особое речевое пространство - топос мысли: «Он всякий раз возвращает себя в интуицию начала философствования, пытается держаться в некотором состоянии, где работают первичные условия возможности события мысли» [9, с. 38]. В этом пространстве философия актуализируется лишь постольку, поскольку в некоторый момент времени совершается работа мысли, то есть фактически совершается перформативное действие. При помощи особого философского языка мыслитель выполняет функцию акциониста-художника. Во-первых, он использует метафоры, то есть заменяет академические термины понятиями не с закрепленным значением, а рождающими смысл в каждой конкретной ситуации (например: описание структур сознания в работе «Классический и неклассический идеалы рациональности» с помощью понятия «объекты-кентавры» [6, с. 50, 51]). Во-вторых, произнесение текста совершается с определенной интонацией. Указанные средства устного говорения воздействуют на слушателя, вводят в определенное состояние сознания, научают философскому образу мыслей. Отношение акциониста и зрителя в дидактике Мамардашвили выражается определенным поддержанием у слушателей лекций некоторого ожидания философского события. Для этой цели он в предельно сильной форме использует «апофати-ческий философский жест», то есть, как поясняет Е.В. Ознобкина, «каждый следующий шаг он де-
лает на усилии отрицания достигнутого значения. "Это - еще не философия", - говорит он и за счет этого совершает некоторый шаг» [9, с. 37]. Иными словами, природа философского речевого акта не сводится у Мамардашвили к простой вербализации мысли и, действительно, является перформа-тивной практикой, воздействующей на сознание слушателя таким образом, что он становится способным к философскому восприятию.
Во внимание нужно принимать не только поздние тексты «говорящего философа», но также и работы письменного периода творчества, в которых разработаны те же основные темы. Еще в ранних его работах, посвященных экзистенциализму Ж.-П. Сартра, концепциям Г. Гегеля и К. Маркса, ставится проблема философского понимания действительности, совершается попытка охарактеризовать философию как состояние сознания, достигаемое работой мысли. Данная тенденция закономерно развивается в процессе эволюции философской мысли Мамардашвили, а также под влиянием объективных условий (преподавательская деятельность, социальный контекст), в которых его философствование оказалось тесно взаимосвязано с практикой устного говорения. Ранние написанные тексты не были вербализованы «телом» акциониста-философа, но, несмотря на это, несомненна их перформативная природа, так как они воздействуют на читателя, по сути, аналогично устным текстам: побуждают к философии. В силу этого, на наш взгляд, правомерно говорить о пер-формативном характере всего творчества российско-грузинского философа.
Важной чертой перформативной философии является то, что она всегда обусловлена личностным опытом. По мысли сербского философа и искусствоведа Мишко Шуваковича, идея перформа-тивности связана с такими видами действий, когда акционист, используя слова, даже принадлежащие кому-то другому, представляет тем самым самого себя, так как исполняет эти слова свойственным только ему образом. Для иллюстрации такого типа действий в одной из своих лекций Мишко Шу-вакович обращается к известной фразе из текста У Шекспира: «Если я скажу "быть или не быть" -это не мой вопрос, это вопрос Шекспира. Я только представляю эти слова вам. Но если я сделаю так (Мишко кусает себя за руку), то я окажу воздействие на свое тело перед вами. Это мое действие и моя боль. Это не представление шекспировской боли или идеи» [13]. Тема претворения философии через свое личное восприятие, индивидуальное осознание и понимание действительности, является центральной для Мамардашвили. Именно подобным образом он обращается к Декарту и Канту, Марксу и Прусту, Сезанну и Бодлеру и др. Эти мыслители, с одной стороны, помогли самому Ма-мардашвили осознать действительность индивиду-
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова .¿к № 7, 2014
171
альным образом, вошли в область его понимания, стали частью личного опыта. А, с другой стороны, обращение к ним является перформативным актом и имеет целью продемонстрировать слушателю или читателю, как извлекать собственный опыт. Философия как перформативная практика выступает обязательной частью сознательной жизни, способом бытия, одновременно это и «элемент созидания человеком самого себя» [7, с. 13].
Именно перформативный характер философии сознания Мамардашвили позволяет представить ее в качестве духовных упражнений, берущих начало в античной увещательной традиции. Иными словами, философия Мамардашвили не является простой совокупностью знаний и идей, но носит практический характер и выполняет ту же функцию в современном обществе, что и в античности: созидает и воспитывает культурного человека, мыслителя, мудреца, является современным вариантом пайдейи [4]. Определение духовного упражнения, предлагаемое французским филологом и философом, историком, переводчиком и комментатором античной философии П. Адо, полностью выражает сущность философии, как ее мыслил и Мамардаш-вили: «Лично я определил бы духовное упражнение как волевую личностную практику, предназначенную для осуществления преобразования индивидуума, самотрансформацию» [1, с. 140].
Российско-грузинский философ в большинстве своих работ говорит о необходимости совершения усилия, о необходимости некоторой работы сознания. Одно из определений жизни, приведенное Ма-мардашвили в лекциях о М. Прусте, прочитанных в 1984 году, - «жизнь есть усилие во времени», -подразумевает под собой развитие философом парменидовской онтологии, примененной к построению собственной концепции сознания [8]. Сущность данной концепции можно объяснить следующим образом. Бытие существует как некая данность, независимая от человека. Однако человек неминуемо связан с Бытием через собственный опыт. И когда опыт человека осмысливается им, то есть совершается некоторая работа осознания, тогда Бытие существует для человека таким образом, что одновременно конституируется и бытие человека. Важно отметить, что работа мысли совершается всегда только в настоящий момент времени, и с этой точки зрения сознание прерывно. Вне контекста мысли нет ни человека, ни Бытия, но, тем не менее, не следует утверждать, что в данный момент есть Небытие. Мы не можем помыслить, высказать, понять Небытие, понять можно только Бытие. Следовательно, есть Бытие и есть некоторое его подобие, которое Мамардашвили называет «мертвым дублем». В этом втором состоянии в Бытии имеет место то же самое, но нет работы мысли: «Для каждого нашего жизненного состояния всегда есть его дубль. Мертвый дубль. Ведь
вы на опыте своем знаете, как трудно отличить нечто, что человек говорит словесно - не испытывая, от того же самого, но - живого» [8]. Только работа сознания позволяет человеку выходить из состояния «мертвого дубля», созерцать и познавать бытие. Именно поэтому подлинная философия, неразрывно связанная с жизнью, не дает знаний о бытии, так как она есть результат особой работы философа, результат самосозидания индивида в качестве мыслителя: «Философия может лишь сообщить определенный способ мысли, который должен постоянно воссоздаваться каждым человеком на собственный страх и риск» [7, с. 34]. Только данный вид философии можно считать духовным упражнением, так как эта философия воздействует на читателя/слушателя и побуждает, увещает его к философскому мышлению.
Если обратиться к истокам традиции понимания философии как духовного упражнения, то необходимо отметить, что античная увещательная традиция была представлена двумя литературными жанрами - протрептика (теоретического побуждения к философии) и паренезы (практического побуждения к философии). О.В. Алиева, подробно исследовав данную проблему, приводит различные точки зрения в вопросе определения этих жанров. В целом, можно выделить два подхода к соотношению протрептика и паренезы: первый - противопоставляет жанры наставления по форме, целевой аудитории и увещательным стратегиям; второй подход допускает взаимозаменимость увещательных стратегий, на основании чего речь идет об общей увещательной традиции (протрептике) [3]. Именно ко второму подходу можно отнести концепцию философии как духовного упражнения П. Адо. Исходя из концепции французского исследователя, к традиции увещания можно отнести только определенных мыслителей. В античности это такие философы, как Платон, Аристотель, Исо-крат, Плутарх, Марк Аврелий и др. Позднее традиция увещания и духовных упражнений переходит в раннехристианскую философско-богословскую литературу: Климент Александрийский, Григорий Неокесарийский, Василий Великий и др. В эпоху Возрождения элементы протрептика обнаруживаются в «Опытах» М. Монтеня, а в Новое время в трактатах Р. Декарта и Н. Мальбранша. В философской мысли XX века черты философии как духовного упражнения, помимо текстов Мамардаш-вили, исследователи находят в работах М. Фуко (концепция «практик себя») [1; 12; 14].
При всем различии в текстах указанных авторов, общим для представителей философии как духовного упражнения является особая философская речь. П. Адо выделяет в философской речи как духовном упражнении внутреннюю и внешнюю речь. Внешняя речь и есть «речь преподавания» - речь диалогов Платона, речь писем Эпикура и т.п. [1,
172
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова .¿У- № 7, 2014
с. 142]. Именно характеристики внешней речи Мамардашвили позволяют определить его творчество как перформативную практику. Внешняя философская речь предполагает диалогизм, обращение автора к аудитории, побуждение читателя/слушателя к преобразованию себя через правильное философское восприятие мира. В то же время внешняя философская речь - это особая практика самого философа, результат упражнения во внутренней речи, практика некоей внутренней формулы, реализация которой делает философию образом жизни. Целью философской речи Мамардашвили является достижение понимания. Философ неоднократно отмечал сложность данного феномена, заключающуюся в том, что понять что-то можно только в какой-то момент настоящего времени, благодаря стечению индивидуальных обстоятельств и в результате работы сознания, превращающей образы восприятия в личный опыт. Важно отметить, что философ говорит не только о достижении понимания слушателями, но и о собственном понимании, что свидетельствует о внутренней работе мыслителя в момент философствования. Процедура достижения понимания у Мамардашвили строится на повторении тем, для раскрытия которых он широко использует различные примеры - обращение к мифам, цитатам и т.д. В «Лекциях по античной философии» Мамардашвили создает контекст понимания древнегреческой онтологии и гносеологии, обращаясь к платоновским и гомеровским мифам [7]. В курсе лекций о М. Прусте для пояснения идей французского писателя Мамардашвили наращивает стилистические образы и метафоры, которые, по его мнению, помогают достигнуть понимания лучше, чем понятия. Он обращается к сюжетам из Данте, к картинам Дали, к героям оперы Галеви, к трактату Паскаля... Использование метафор является результатом совершения философом созерцательных практик, которые и составляют его образ жизни. Современный грузинский философ З. Шатириш-вили называет метафоры Мамардашвили созерцательными топосами. Он выделяет среди них некоторые инварианты: «собирание» и «рассеивание», «сознание» и его «симулякр»/«имитация», «мысль» и её «тень», «воспоминание» и «забывание», «история» и «дурная бесконечность» и т.д. [14]. Совершая работу мысли, философ входит в эти топосы, достигает понимания предмета, а впоследствии, используя внешнюю философскую речь, воссоздает пространство мысли и понимания при помощи этих же топосов. С одной стороны, воздействие с помощью подобных примеров и метафорического языка, заставляющее слушателя/читателя переживать философию, извлекать собственный опыт, - это важная составляющая перформативной практики, а с другой стороны - это одна из черт увещательной традиции, в частности характерная для жанра паренезе [2].
Представленное своеобразие черт философии Мамардашвили подчеркивает уникальность возникновения подобного философского феномена в советском хронотопе. Однако феномен Мамардашвили отчасти обусловлен спецификой той же советской действительности. Отмеченная многими исследователями свобода взглядов философа, отличающая его в ряду академических имен, препятствовала свободе его деятельности как в отношении публикации трудов, так и в сфере преподавания. Эта причина внесла свой вклад в формирование философского стиля Мамардаш-вили, дав импульс к изысканию новых форм философствования. Для характеристики мысли российско-грузинского философа следует особо отметить события, произошедшие в научной жизни философского факультета МГУ в 50-х - 60-х гг. XX в., где Мераб Константинович в это время учился. Именно тогда были сформулированы «тезисы гно-сеологизма» (авторы - Э.В. Ильенков и В.И. Коро-виков), принятие которых означало возможность реального творчества в философии, а также «реализована некая научно-исследовательская программа, приведшая, в конечном счете, к реформированию догматического марксизма» [11]. Нельзя не принимать во внимание и теоретико-методологический аспект: влияние на Мамардашвили идей античной философии, сущностные черты которой удалось воссоздать российско-грузинскому философу в современных для него условиях. Однако идеал античного мудреца не мог быть реализован в совершенно иной исторической реальности, если Мамардашвили не сделал бы философию образом собственной жизни, если бы не существовало неразрывной взаимосвязи жизни и философской идеи, ставшей для мыслителя особой духовной практикой.
Библиографический список
1. Адо П. Философия как способ жить: Беседы с Жанни Карлие и Арнольдом И. Дэвидсоном / пер. с франц. В.А. Воробьева. - М.; СПб.: Степной Ветер; Коло, 2005. - 288 с.
2. Алиева О.В. Паренеза: философская и риторическая традиция [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://cyberleninka.m/article/n/pareneza-filosofskaya-i-ritoricheskaya-traditsiya (дата обращения: 03.03.2015).
3. Алиева О.В. Формирование и развитие жанров протрептика и паренезы в античной и раннехристианской литературе: автореф. дис. ... канд. фи-лол. наук. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.philol.msu.ru/~ref/avtoreferat2013/alieva. pdf (дата обращения: 27.02.2015).
4. Инюшина И.А. Философия сознания М.К. Мамардашвили как духовное упражнение: пайдейя и протрептика // Среднерусский вестник общественных наук. - 2014.- № 5 (35). - С. 15-20.
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова № 7, 2014
173
5. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http: //www.gumfak.ru/filos_html/mamard/kak_ya_ ponim.shtml (дата обращения: 05.03.2015).
6. Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеалы рациональности. - СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2010. - 288 с.
7. Мамардашвили М.К. Лекции по античной философии. - СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2012. - 320 с.
8. Мамардашвили М.К. Психологическая топология пути. Лекции о Прусте. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://yanko.lib.ru/ books/philosoph/mamardashvili-topology.htm#_ Toc76566142 (дата обращения: 22.03.2015).
9. Ознобкина Е.В. Заметки о философии М.К. Мамардашвили. Заметки о философии Мераба Ма-мардашвили / Н.В. Мотрошилова (ред.) // Мераб Константинович Мамардашвили. Сер. Философия России второй половины XX века. - М.: РОС-СПЭН. - 2009. - С. 33-42.
10. Рыклин М.К., Подорога В.А. Третья возможность метафизики (беседа об одном философском опыте). [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://dironweb.com/klinamen/dunaev10.html (дата обращения: 22.03.2015).
11. Садовский В.Н. Философия в Москве в 50-е и 60-е годы. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://referati.me/uchebniki-istoriya-filosofii/ sadovskiy-filosofiya-moskve-31688.html (дата обращения: 15.03.2015).
12. Фонарь Диогена. Проект синергийной антропологии в современном гуманитарном контексте / отв. ред. С.С. Хоружий. - М.: Прогресс-Традиция, 2010. - 928 с., с илл.
13. Шувакович М. «Искусство перформанса и новые теории искусства» [Электронный ресурс]. -Режим доступа: http://artaktivist.org/lekciya-mishko-shuvakovicha-iskusstvo-performansa-i-novye-teorii-iskusstva/ (дата обращения: 03.03.2015).
14. Шатиришвили З. Мераб Мамардашви-ли и традиции созерцательной жизни. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www. intelros.ru/merab-mamardashvili-vklad-v-razvitie-filosofii-i-k/11016-merab-mamardashvili-i-tradicii-sozercatelnoj-zhizni.html (дата обращения: 16.03.2015).
15. Schechner R. Performance Theory (Routledgeclassics). [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://bookre.org/ reader?file=1205105&pg=9 (дата обращения: 15.03.2015).
174
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова .¿j. № 7, 2014
