CC BY
76
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2014. №3(37)
УДК 82(091):(07)
ФИЛДИНГ - АВТОР И ГЕРОЙ В «ДНЕВНИКЕ ПУТЕШЕСТВИЯ
В ЛИССАБОН»
© Е.З.Алеева
В статье анализируется «книга» Филдинга «Дневник путешествия в Лиссабон». Исследовательский акцент сделан на специфике произведения с точки зрения автобиографического и дневникового аспектов текста. Особое внимание уделяется особенностям Я-повествования, актуализирующим проблему соотношения автора и героя. Анализ предполагает разграничение образов автора, повествователя и рассказчика, что приводит к органическому сочетанию внутренней и внешней точек зрения. Подобный художественный прием приводит к обогащению традиционного жанра дневника.
Ключевые слова: Генри Филдинг, особенности жанра, автор и герой, повествователь и рассказчик, биографический факт.
«Дневник путешествия в Лиссабон» [1] одно из самых неоднозначных произведений XVIII века, в первую очередь относительно жанра. С одной стороны, его чаще всего относят к чисто автобиографической литературе, справедливо включая в нее такую разновидность документа, как дневник. Более того, абсолютное большинство критиков последним романом, то есть собственно художественным произведением, считают «Амелию» Филдинга [2]. Попутно важно отметить, что этот роман оценен той же критикой как весьма посредственный и далеко не дотягивающий до уровня «Джозефа Эндрюса» [3] и тем более «Тома Джонса, найденыша» [4]1. С другой стороны, еще Дефо инициировал очень продуктивную традицию включать в текст иной повествовательный дискурс в виде дневника литературного персонажа («Робинзон Крузо» [5]), а несколько позднее и вовсе стилизовал все произведение под этот тип документальной прозы, уже в самом названии подчеркнув его жанровую особенность («Дневник чумного года» [6]).
Филдинг как будто подхватывает традицию позднего Дефо: его последнее предсмертное произведение тоже представляет собой Дневник. Однако сравнивать эти два творения представляется не совсем корректным, поскольку у них слишком разная эстетическая природа. Создавая свой «Дневник», Дефо художественно интерпретирует реальное историческое событие эпохального значения в восприятии вымышленного героя. Филдинг же, будучи автором «Дневника», одновременно является и его героем, повествующим о бытовых радостях и неудобствах уже немолодого больного человека, вынужденного отправиться в путешествие.
1 См.: Роджерс П. Генри Филдинг. Биография. - М.: Радуга, 1984. - 208 с.
Все вышесказанное позволяет предположить, что это произведение актуализирует проблему соотношения автора и героя. Филдинг, в отличие от того же Дефо или своего постоянного оппонента Ричардсона, никогда не скрывался в качестве автора от своего читателя (даже в своей журналистской практике, когда он подписывался псевдонимом), тем более не делает он этого и в «Дневнике». Этот жанр всегда предполагает «Я-повествование», которое имеет ряд специфических особенностей. В приведенной формуле важны обе составляющие. Представляется целесообразным сначала определиться со второй позицией, поскольку первая имеет несколько вариантов. Если исходить из того, что «повествование - совокупность фрагментов текста эпического произведения, приписанных автором-творцом «вторичному» субъекту изображения и речи (повествователю, рассказчику) и выполняющих «посреднические» функции...» [7: 235], то необходимо проанализировать именно эти «фрагменты текста».
«Дневник» содержит три композиционно выделенных фрагмента. Первым читателю предлагается Предисловие, в котором Филдинг разграничивает роман и свое произведение, названное «книгой»: «Если развлечение, как заметил мистер Ричардсон, в романе всего лишь второстепенное качество, . если это, повторяю, правильно относительно чистого вымысла, конечно же, таковым можно это считать и в отношении работы, основанной, как моя, на правде .» [1: 578]. Более того, здесь он рассматривает свои задачи как автора в качестве писателя-путешественника. Делает это как всегда основательно, полемически ссылаясь на авторитет древних (Гомер, Геси-од, Геродот, Фукидид и Ксенофонт), а также современников Аддисона, Бэрнета и лорда Энсона.
В этой связи обращает на себя внимание замечание о преимуществах «смиренной прозы» по сравнению со «сладкозвучными поэмами» в деле написания «правдивой истории». Главным достоинством своей книги Филдинг считает «общественную пользу», которую она принесет, поскольку в ней «важную роль играют наблюдения гражданина» [1: 578].
Современное литературоведение, характеризуя понятие повествования, разделяет в нем «событие, о котором рассказывается» и «событие самого рассказывания» [7: 223]. Интересно, что Филдинг в своем Предисловии как раз и размышляет о специфике «события путешествия» и о характере «самого рассказывания». При этом следует помнить, что речь идет об эпохе, когда жанр современного романа и примыкающих к нему разновидностей еще в стадии становления, и повествовательные стратегии, соответственно, в том же состоянии. Для этого времени характерно стремление к прямому контакту повествующего субъекта с адресатом-читателем, что и нашло отражение в книге Филдинга. Это отличает собственно повествование «от сюжета, т.е. от развертывания «события, о котором рассказывается» в произведении. Специфический признак повествования - его «посредническая» функция: осуществление контакта читателя с миром героев» [7: 226], как это уже было отмечено выше.
Итак, в Предисловии в «поле изображения» вводится фигура автора, его автопортрет, который в современном литературоведении определяется термином «образ автора», что, в свою очередь, является одним из проявлений «Я». Этот термин часто смешивается с понятиями «повествователь» и «рассказчик» [7: 243-244]. Филдинг-творец и создатель, безусловно, в наибольшей степени соотносится с созданным образом автора-писателя. Но как бы они ни были близки, необходимо отграничивать автопортрет писателя от его прототипа (реального человека-писателя). Считается, что первым открыл это разграничение Фридрих Ницше в трактате «Рождение трагедии из духа музыки» в эпизоде, посвященном Архилоху [8: 73-74].
Сразу за Предисловием следует Введение к собственно «Дневнику». В этой части повествования образ автора Дневника раскрывается как будто совершенно с другой стороны. Если в Предисловии читатель имел дело с теоретическими рассуждениями писателя относительно целей и задач определенного жанра, связанного с определенным событием, то во Введении «образ автора» обретает конкретику рода занятий и хворой плоти. И хотя реальный прототип все также очевиден, но акценты, сделанные здесь, позво-
ляют говорить о диалоге читателя с каким-то другим, более конкретным «Я». Появляется фигура повествователя, того, «кто сообщает читателю о событиях и поступках персонажей, фиксирует ход времени, изображает облик действующих лиц и обстановку действия, анализирует внутреннее состояние героя и мотивы его поведения, характеризует его человеческий тип, не будучи при этом ни участником событий, ни -что еще важнее - объектом изображения для кого-либо из персонажей» [7: 239].
Дело в том, что поездка в Бат для поправки здоровья, которая тогда еще была возможна, была отложена из-за необходимости «положить конец убийствам и ограблениям, каждый день совершаемым на улицах» [1: 579]. И важно отметить, что повествователь, будучи в «жалком состоянии, с полным набором таких болезней, как разлитие желчи, водянка и астма» справился «со взятой на себя работой» и полностью уничтожил «всю шайку головорезов». Все это привело к тому, что Филдинг-персонаж «стал всерьез считать свое состояние безнадежным, и у» него «хватило тщеславия поставить себя в один ряд с героями былых времен, которые добровольно приносили себя в жертву ради народного блага» [1: 580581]. Здесь, как это и уместно в Дневнике, упоминается множество реальных исторических лиц: в большинстве своем это знаменитые доктора того времени с их не менее знаменитыми методами, а также политические и общественные деятели, с которыми повествователь (и реальный Филдинг) был связан профессионально, занимая пост судьи.
Таким образом, будучи основательно подготовленным двумя «Я» автора-творца, читатель вступает в диалог с рассказчиком, который составляет третью и основную часть произведения. Современная наука определяет рассказчика как «персонифицированный субъект изображения и / или «объективированный» носитель речи; он связан с определенной социально-культурной и языковой средой, с позиций которой и ведется изображение других персонажей» [7: 241], тогда как «повествователь деперсонифицирован (безличен) и по своему кругозору близок автору-творцу» [там же - Е.А. ]. Нужно сказать, что обозначенные функции в книге Филдинга четко не дифференцированы. Разграничение повествователь - рассказчик очевидно только в отношении хронотопа. Повествователь еще находится в Лондоне, рассказчик и непосредственный участник событий - уже пассажир корабля, направляющегося в Лиссабон. Повествователь Филдин-га вполне персонифицирован, но он «не являет-
ся» участником основного события-путешествия, лежащего в основе «сюжета».
Комментарии реального Филдинга к этому путешествию содержатся в его письмах брату Джону; к сожалению, они практически не сохранились. Однако выдержку одного из них приводит в своей книге Пэт Роджерс: «Наше путешествие оказалось богатым на разнообразные приключения, однако тебе придется отложить свое любопытство до той поры, когда они попадут в книгу» [9]. Это часть письма, отправленного 12 июля на Боу-стрит Джону Филдингу, в котором содержится отчет о проделанном пути. Замечание, сделанное Генри Филдингом, говорит о том, что путешествие уже задумано как основа для новой книги, героем которой станет сам писатель.
Посредническая функция рассказчика призвана ввести читателя непосредственно внутрь изображенного мира, взглянуть на события глазами персонажей. Исследователь творчества английского писателя заметил: «Дневник» замечателен уже тем, что мы впервые видим Филдинга не в «образе автора», но собственной персоной» [10: 25], то есть из автора он превращается в героя произведения. Особый интерес представляет произведенный рассказчиком анализ «общественных зол», который сводится к «перевозке грузов и пассажиров с места на место». В свойственной Филдингу ироничной манере герой-путешественник систематизирует «правила» транспортировки, придя к неутешительному заключению: пассажир - «это не более как придаток к своему сундуку, или тюку, или чемодану». «Из такого порядка» возникает неизбежное следствие: «пассажир попадает в вассальную зависимость к перевозящему». Самым удручающим выводом становится осознание того, что «эта зависимость абсолютна и состоит в передаче тела и души в полное распоряжение другому; после чего у зависимого остается не больше собственной силы воли, чем у азиатского раба или у английской жены.» [1: 592].
Таким образом, в самом начале герой, чьими глазами читатель видит все происходящее, обозначил существующую иерархию персонажей и очень недвусмысленно охарактеризовал свое место в этой системе «ценностей». Его точка зрения, его взгляд на происходящее, его чувства, мысли и отношение к происходящему в той ситуации, в которой он оказался, не интересны никому. Фактически герой оказался в полной физической и, что более страшно, духовной изоляции. Текст «Дневника» доказывает, что наивно-оптимистичный, всегда радостный Филдинг -это заблуждение. Но и мрачного трагизма на
страницах произведения не найти. Несмотря на болезнь и одиночество, герой-путешественник предлагает своему читателю все ту же энергичную, веселую прозу, продиктованную сердечной мудростью автора.
Самым заметным элементом в сюжетной канве произведения станут взаимоотношения Филдинга с капитаном «Королевы Португалии». В уже приведенном выше письме писатель сообщает, что он обладает «репутацией самого умелого и опытного моряка, которого все прочие капитаны почитают настолько, что внимательно присматриваются к каждому его маневру и лишь тогда полагают себя в безопасности, когда действуют по его указке и примеру» [там же - Е.А. ]. Учитывая текст «Дневника», эту оценку можно назвать весьма великодушной. В действительности, бывший пират, 70-летний капитан «Королевы Португалии» Ричард Вил очень надеялся заполучить еще несколько платных пассажиров и поэтому несколько дней откладывал отплытие, несмотря на то, что эта отсрочка была для Фил-динга критичной. И далее, уже в пути он неоднократно докажет, что собственная выгода для него значительно важнее, чем страдания человека, практически умирающего у него на борту. Однако Филдинг-герой имеет дело с яркой и незаурядной личностью, натурой богатой и сложной: то он, споря с ветром, убеждает, что «терпения у него больше, чем у Иова» и наводит страху на всю команду, то, бегая по палубе в одном халате, клянется, что «отдаст свою мать в горничные» помощнику, если действительно появилась земля, то «терпение Иова» закончилось, и он выражает убежденность в том, что «заколдован» и даже знает, какой ведьмой («миссис Хамфриз из Райда, которая, твердил он, разгневалась на меня за то, что я не истратил в ее доме больше денег, нежели она могла за них предложить, или не придумав, за что бы еще потребовать плату, и наслала чары на его корабль») [1: 640-641]. Кроме этих колоритных персонажей, мир героя «Путешествия» пестрит многими человеческими персонажами, общение с которыми, зачастую служит импульсом для глубоких философских размышлений «путешественника поневоле».
В заключение следует отметить, что в своем последнем, предсмертном произведении Фил-динг пытается решить очень сложную художественную задачу. Прибегнув к традиционному жанру «Дневника», он воплощает его автора в трех ипостасях, создав образы автора-двойника, повествователя и рассказчика, сочетая, таким образом, внешнюю и внутреннюю точки зрения. Безусловно, все три позиции имеют один прототип, и поэтому этот «Дневник» можно с уверен-
ностью «отнести к литературе «человеческого документа» [10: 25]. Балансирование на грани, казалось бы, взаимоисключающих начал, как, например, «комическая эпопея в прозе», было вполне в духе Филдинга, в котором проявлялась его «двойственная натура» [9]. Не случайно, один из самых авторитетных биографов писателя считал его «генетическим казусом» [9].
1. Филдинг Г. Путешествие в Лиссабон. Избранные сочинения. - М.: Художественная литература, 1989. - С. 571 - 653.
2. Филдинг Г. Амелия. - М.: Наука, 1996. - 536 с.
3. Филдинг Г. История приключений Джозефа Энд-рюса и его друга Абрагама Адамса. Избранные сочинения. - М.: Художественная литература, 1989. - С. 279 - 570.
4. Филдинг Г. История Тома Джонса, найденыша. -М.: Художественная литература, 1973. - 879 с.
5. Дефо Д. Робинзон Крузо. - М.:АСТ: ЛЮКС, 2005. - 317 с.
6. Дефо Д. Дневник Чумного года. - М.: АСТ: ЛЮКС, 2005. - 317 с.
7. Тамарченко Н.Д., Тюпа В.И., Бройтман С.Н. Теория литературы в 2 томах. - Т. 1. Теория художественного дискурса. - М.: Академия, 2010. -509 с.
8. Ницше Ф. Соч.: В 2 т. - Т. 1. - М.: Мысль, 1997. -837 с.
9. Роджерс П. Генри Филдинг. Биография // Lib.Ru: Библиотека Максима Мошкова. URL: http://www.lib.ru/IN00LD/FILDING/fielding0_5.txt (дата обращения 10.05.2014)
10. Харитонов В. Разный Филдинг // Генри Филдинг. Избр. соч. - М.: Художественная литература, 1989. - C. 5 - 26.
FIELDING AS THE AUTHOR AND THE HERO
IN HIS «JOURNAL OF A VOYAGE TO LISBON»
E.Z.Aleeva
In this paper we analyze Fielding's Journal of a Voyage to Lisbon. The research focuses on autobiographical and diary aspects of the text. Special attention is paid to the peculiarities of I-narration which actualize the interrelation of the author and the hero. The images of the author, the narrator, and the storyteller are differentiated in the analysis which leads to congruent combinations of internal and external viewpoints. Such artistic technique enhances the traditional genre of the diary.
Key words: Henry Fielding, peculiarities of the genre, author and hero, narrator and storyteller, biographical fact.
1. Filding G. Puteshestvie v Lissabon. Izbrannye sochi-neniya. - M.: Khudozhestvennaya literatura, 1989. -S. 571 - 653. (In Russian)
2. Filding G. Ameliya. - M.: Nauka, 1996. - 536 s. (In Russian)
3. Filding G. Istoriya priklyucheniy Dzhozefa Endryusa i ego druga Abragama Adamsa. Izbrannye sochi-neniya. - M.: Khudozhestvennaya literatura, 1989. -S. 279 - 570. (In Russian)
4. Filding G. Istoriya Toma Dzhonsa, naydenysha. -M.: Khudozhestvennaya literatura, 1973. - 879 s. (In Russian)
5. Defo D. Robinzon Kruzo. - M.:AST: LYUKS, 2005. - 317 s. (In Russian)
6. Defo D. Dnevnik Chumnogo goda. - M.: AST: LYUKS, 2005. - 317 s. (In Russian)
7. Tamarchenko N.D., Tyupa V.I., Broytman S.N. Te-oriya literatury v 2 tomakh. - T. 1. Teoriya khudoz-hestvennogo diskursa. - M.: Akademiya, 2010. - 509 s. (In Russian)
8. Nitsshe F. Soch.: V 2 t. - T. 1. - M.: Mysl', 1997. -837 s. (In Russian)
9. Rodzhers P. Genri Filding. Biografiya // Lib.Ru: Bib-lioteka Maksima Moshkova. URL: http://www.lib.ru/ IN00LD/FILDING/fielding0_5.txt (data obrash-cheniya 10.05.2014) (In Russian)
10. Kharitonov V. Raznyy Filding // Genri Filding. Izbr. soch. - M.: Khudozhestvennaya literatura, 1989. -S.5 - 26. (In Russian)
Алеева Елена Загидовна - кандидат филологических наук, доцент кафедры зарубежной литературы Института филологии и межкультурной коммуникации Казанского федерального университета.
420008, Россия, Казань, ул. Кремлевская, 18. E-mail: Zagidovna@mail.ru
Aleeva Elena Zagidovna - PhD. in Philology, Associate Professor, Department of World Literature, Institute of Philology and Intercultural Communication, Kazan (Volga Region) Federal University.
18 Kremlyovskaya Str., Каzan, 420008, Russia E-mail: Zagidovna@mail.ru
Поступила в редакцию 20.05.2014
