ФИКЦИЯ В УГОЛОВНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ: ПРОБЛЕМЫ ЭФФЕКТИВНОГО ПРИМЕНЕНИЯ Текст научной статьи по специальности «Право»

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

УДК 343

ФИКЦИЯ В УГОЛОВНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ: ПРОБЛЕМЫ ЭФФЕКТИВНОГО ПРИМЕНЕНИЯ

И.А. Абдулханнянов

В статье актуализирована проблема повышения качества действующего уголовного законодательства посредством более эффективного использования при конструировании и применении уголовно-правовых предписаний логико-гносеологического юридико-технического инструментария. Особое внимание обращено на такое средство юридической техники, как фикция. Автором обоснована необходимость формулирования универсальных правил ее применения в уголовном праве, предложены два общих правила: 1) уголовно-правовое положение-фикция должно соответствовать Конституции Российской Федерации; 2) уголовно-правовое предписание, формулируемое посредством фикции, должно соответствовать нормативным положениям иных отраслей права. В подтверждение справедливости выдвинутых правил приведены нормы уголовного законодательства (примечание 2 к ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации и ч. 6 ст. 86 Уголовного кодекса Российской Федерации), нарушающие их. Предложена авторская редакция ч. 6 ст. 86 Уголовного кодекса Российской Федерации с целью повышения эффективности применения фикции, сделан вывод о необходимости продолжения работы по теоретической разработке требований и критериев, которым должна отвечать фикция в уголовном праве.

Ключевые слова: Конституция Российской Федерации; уголовное законодательство; юридическая техника; фикция; состояние опьянения; погашение или снятие судимости; ограничение прав и свобод.

I.A. Abdulkhannyanov. FICTION IN CRIMINAL LAW: PROBLEMS OF EFFECTIVE APPLICATION

The article actualizes the problem of improving the quality of the current criminal legislation through more effective use of logical and epistemological legal and technical tools in the design and application of criminal law prescriptions. Special attention is paid to such a means of legal technique as fiction. The author substantiates the need to formulate universal rules for its application in criminal law, two general rules are proposed: 1) the criminal law provision-fiction must comply with the Constitution of the Russian Federation; 2) the criminal law order formulated by means of fiction must comply with the regulatory provisions of other branches of law. In confirmation of the fairness of the rules put forward, the norms of criminal legislation are given (Note 2 to Article 264 of the Criminal Code of the Russian Federation and Part 6 of Article 86 of the Criminal Code of the Russian Federation), violating them. The author's revision of Part 6 of Article 86 of the Criminal Code of the Russian Federation is proposed in order to increase the effectiveness of the use of fiction, the conclusion is made that it is necessary to continue work on the theoretical development of requirements and criteria that fiction in criminal law should meet.

Keywords: Constitution of the Russian Federation; criminal legislation; legal technique; fiction; state of intoxication; repayment or removal of criminal record; restriction of rights and freedoms.

Одним из динамично меняющихся базо- государственное значение, является стержень вых нормативных актов, имеющих важнейшее уголовного законодательства - Уголовный ко-

декс Российской Федерации (далее - УК РФ). За более чем четверть века его существования было принято почти три сотни федеральных законов о внесении изменений в УК РФ, которые зачастую не отличались своим содержательным и юридико-техническим совершенством. В уголовно-правовой доктрине справедливо отмечается, что действующий уголовный закон аккумулировал в себе значительное количество изъянов, выражающихся в противоречивости, пробельности уголовно-правовых предписаний, нарушении фундаментальных языковых, логических и методологических требований, предъявляемых к построению законодательного акта [8; 14]. Все это негативным образом сказывается на правоинтерпретационной и правоприменительной деятельности, а также на состоянии защищенности наиболее ценных прав и свобод человека и гражданина.

Одним из перспективных научно-исследовательских направлений, ориентированных на повышение качества законодательных актов, является изучение интеллектуально-мыслительного инструментария, используемого в процессе юридической деятельности. Он традиционно рассматривается в рамках теории юридической техники и представляет собой совокупность взаимосвязанных правил, приемов и средств, употребляющихся при формулировании нормативных предписаний, их дальнейшей интерпретации и применении. Такой подход позволяет не только оценить удач-ность правовой идеи, ее законодательной оболочки и наметить перспективу эффективного применения, но и понять глубинную сущность нормативного установления, его гносеологическую природу и значимые правовые закономерности.

К одному из таких логических инструментов, используемых в том числе при конструировании уголовного законодательства, относится фикция. Под ней в рамках общей теории права понимается средство юридической техники, при помощи которого закрепляется несуществующее положение, признанное законодательством существующим и ставшее в силу этого общеобязательным [9]. Приведенная дефиниция, на наш взгляд, несколько ограничивает истинное содержание описываемого приема. Так или иначе, исследование его понятия и признаков не ставится задачей настоящей публикации. В качестве рабочего специально-отраслевого понятия фикции примем следующую формулировку: это средство юридической техники, сознательно используемое при формулировании уголовно-правовых предписаний и правовых позиций Верховного

и Конституционного Судов Российской Федерации, не соответствующих действительности, в целях решения задач уголовного законодательства.

Фикция - достаточно распространенный инструмент, находящий свое отражение в различных уголовно-правовых институтах Общей и Особенной частей УК РФ. Несмотря на это, ее использование не всегда обеспечивает эффективное решение уголовно-правовых задач. Это обуславливается слабой научной обоснованностью правотворческой деятельности, а также отсутствием разработанных правил применения юридико-технического инструментария, в том числе фикции. В этой связи, полагаем, возможно вести речь о дефектах использования фикции в уголовном законодательстве, которые приводят к снижению эффективности сформулированного посредством нее нормативного предписания и создают интерпретационные и правоприменительные затруднения.

Для минимизации подобного рода дефектов имеется настоятельная научно-практическая потребность в выработке конкретных требований, на которых основывалось бы применение фикции. Не имея задачи раскрыть полный их перечень в рамках данной публикации, отметим два фундаментальных правила, носящих общий характер. Их нарушение неминуемо препятствует эффективности фикции.

Первое правило - уголовно-правовое положение-фикция должно соответствовать Конституции Российской Федерации. Согласно ч. 1 ст. 15 Основного закона оно имеет высшую юридическую силу, поэтому все действующие и принимаемые в Российской Федерации нормативные правовые акты не должны ему противоречить [1]. Указанная идея находит свое продолжение и в тексте уголовного закона. Так, ч. 2 ст. 1 УК РФ гласит, что Уголовный кодекс основывается на Конституции Российской Федерации [2]. Нарушение указанного требования относится к числу грубых правотворческих просчетов и не так часто встречается в тексте УК РФ. Однако известен подобного рода инцидент, связанный с фикцией, устраненный в 2018 г. В научной литературе на него обратили внимание А.И. Коробеев, А.И. Чучаев и А.И. Ширшов, принявшие непосредственное участие в подготовке научно-консультативного заключения по запросу Конституционного Суда Российской Федерации о проверке конституционности положений примечания 2 к ст. 264 УК РФ. Российское законодательство в ряде нормативных актов и постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 09.12.2008 № 25 «О судебной практике по

делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» закрепляет дефиницию лица, находящегося в состоянии опьянения, фактически приравнивая к нему также «лицо, управляющее транспортным средством, не выполнившее законного требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения...» [4].

Законодатель, таким образом, вышел за пределы определяемого понятия, чем поставил под сомнение действие конституционного принципа презумпции невиновности [15]. Кроме того, в правоприменительной практике встречались ситуации, когда лица, находящиеся в состоянии опьянения, покидали место дорожно-транспортного происшествия (далее - ДТП), фактически ограждая себя от возможности определить такое состояние, что влекло нераспространение на них квалифицированных признаков преступлений (например, ч. 2, 4, 6 ст. 264 УК РФ). То есть лицо, находящееся в состоянии опьянения, но оставшееся на месте ДТП (позитивное посткриминальное поведение), автоматически попадало в худшие условия, нежели лицо, находящееся в состоянии опьянения и скрывшееся с места ДТП (негативно продолжаемое посткриминальное поведение). Это противоречие неоднозначно оценивалось судами.

Так, например, в 2015 г. Ж., нарушив правила дорожного движения, совершил наезд на сугроб. В результате ДТП скончались два пассажира, водитель скрылся с места преступления, впоследствии был объявлен в розыск. Спустя год, 16 марта 2016 г., Ж. явился к следователю. По результатам проведенного предварительного расследования ему вменялась ч. 6 ст. 264 УК РФ, с чем согласился и суд первой инстанции. По объективным причинам установить состояние опьянения медицинским способом не представлялось возможным, и суд признал его наличие по совокупности имеющихся в деле сведений (показания свидетелей и самого Ж., кассовые чеки на алкоголь из магазина и т. д.) [10].

Такое толкование примечания 2 к ст. 264 УК РФ основывается на фикции, приравнивающей правовое положение лица, находящегося в состоянии опьянения, к лицу, не проходившему соответствующее освидетельствование, наличие опьянения у которого возможно и не соответствует действительности.

Все последующие обращения стороны защиты с обжалованием принятого решения не были приняты, и оно осталось без изменений,

дойдя в конечном итоге до президиума Ивановского областного суда, который и обратился в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности положений примечания 2 к ст. 264 УК РФ [6].

Президиум Ивановского областного суда пришел к выводу, что такое нормативное регулирование побуждает виновных лиц, совершивших ДТП в состоянии опьянения, скрываться, чтобы избежать медицинского освидетельствования. Конституционный Суд Российской Федерации в целом согласился с приведенными доводами и признал п. 2 примечаний к ст. 264 УК РФ не соответствующим Конституции Российской Федерации до тех пор, пока в соответствующих нормах УК РФ не будет сформулировано квалифицирующего признака в виде оставления места ДТП. Оно было криминализировано в 2018 г., когда соответствующим федеральным законом были внесены дополнения в ряд частей ст. 264 УК РФ.

Примененная в данном случае фикция в конструкции объективной стороны и специального субъекта преступления, по мнению А.И. Коробеева и А.А. Ширшова, привела к юридической неопределенности и нарушению базовых конституционных и уголовно-правовых принципов, игнорированию требования об учете общественной опасности деяния и личности преступника [7]. В этой связи мы солидарны с мнением А.В. Денисовой, что все элементы системосохраняющего механизма, к числу которых относится и фикция, так или иначе основываются на положениях Конституции Российской Федерации и обеспечивают их развитие в отраслевом законодательстве [5].

Второе правило - формулируемое посредством фикции уголовно-правовое предписание должно соответствовать нормативным положениям иных отраслей права. Это универсальное требование, соблюдение которого способствует обеспечению унифицированности и непротиворечивости российского законодательства, качества правоприменительной деятельности.

В качестве примера юридической фикции можно привести ч. 6 ст. 86 УК РФ о погашении и снятии судимости. На протяжении долгого времени ее формулировка обладала существенным недостатком, связанным с указанием на то, что погашение или снятие судимости аннулирует все правовые последствия, связанные с ней, в то время как в целом ряде иноотрасле-вых нормативных правовых актов содержатся указания на существование некоторых негативных правоограничений лица и после ее снятия (погашения). Они обуславливаются необходи-

мостью обеспечения политической, экономической, социальной безопасности государства и осуществляются вне сферы уголовно-правового воздействия в рамках реализации ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации.

Вышеуказанное повлекло возникновение межотраслевой коллизии, которая не обеспечивает стабильность правового регулирования в данном вопросе. В 2015 г. ее редакция в целях устранения несоответствий УК РФ и отдельным законодательным актом Российской Федерации была конкретизирована указанием на аннулирование правовых последствий, предусмотренных исключительно УК РФ. Данное изменение свидетельствует о том, что законодатель спустя почти 20 лет осознал широко освещаемый в научной литературе уголовно-правовой недостаток, однако вновь избрал для его устранения не вполне удачную словоформу, которая была бы понятна для граждан. Это подтверждается наличием большого количества жалоб, указывающих на незаконность распространяющихся на них негативных последствий после снятия (погашения) судимости и их противоречие ч. 6 ст. 86 УК РФ.

Так, административный истец К. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с заявлением о признании недействующим пп. 76.2 Административного регламента Министерства внутренних дел Российской Федерации (далее - МВД РФ) по предоставлению государственной услуги по выдаче справок о наличии (отсутствии) судимости и (или) факта уголовного преследования либо о прекращении уголовного преследования, утвержденного приказом МВД РФ от 27.09.2019 № 660. По мнению заявителя, оспариваемое им нормативное положение противоречит ч. 6 ст. 86 УК РФ, поскольку в выдаваемой справке указывается уже снятая с него судимость, что влечет за собой негативные правовые последствия, создающие препятствия к осуществлению им ряда своих избирательных и трудовых прав, раскрывает данные частной жизни, а также искажает сведения о его личности, поскольку вызывает сомнения в его морально-этических и нравственных качествах. Истец указывает на то, что цель снятия и погашения судимости в виде оценки лица как несудимого, указанная в ч. 6 ст. 86 УК РФ, не может быть достигнута, когда лицам после снятия или погашения судимости в любом случае будет выдаваться справка, содержащая сведения обо всех судимостях лица. Лицо, когда-либо осужденное, представляя справку о наличии или отсутствии судимости по месту требования, будет сталкиваться с правовыми последствиями та-

кой судимости, поскольку его будут оценивать на основе сведений, которые содержит указанная справка.

Верховный Суд Российской Федерации, ссылаясь на ряд нормативных правовых актов, устанавливающих правоограничения для лиц, когда-либо имевших судимость, в своем решении указал, что выдача справки о наличии (отсутствии) судимости направлена на реализацию отдельных положений отечественного законодательства. В этой связи доводы административного истца о создании препятствий в праве быть избранным в органы государственной власти и органы местного самоуправления, а также в выборе сферы деятельности и места работы со ссылкой на полученную справку о судимости, которая, по его мнению, не отвечает цели, предусмотренной ч. 6 ст. 86 УК РФ, лишены правовых оснований. Верховный Суд Российской Федерации со ссылкой на решения Конституционного Суда Российской Федерации отметил, что судимость - это уголовно-правовой институт, имеющий значение для целей реализации уголовной ответственности, однако за пределами уголовно-правового регулирования судимость приобретает автономное значение и влечет за собой не уголовно-правовые, а общеправовые, опосредованные последствия, устанавливаемые не УК РФ, а иными нормативными актами исходя из природы и специфики регулирования соответствующих отношений, не предполагающих ограничений уголовно-правового характера. В этой связи оспариваемая норма, применяемая в связи с предоставлением государственной услуги и имеющая иной предмет регулирования, не может по своему содержанию противоречить ч. 6 ст. 86 УК РФ, согласно которой погашение или снятие судимости аннулирует все правовые последствия, предусмотренные данным кодексом, связанные с судимостью. На основании этого Верховный Суд Российской Федерации отказал в удовлетворении административного искового заявления гражданина К. [12]. Имеются и другие, схожие с приведенным случаи неправильного толкования гражданами предписаний ч. 6 ст. 86 УК РФ [11; 13].

Полагаем, что устранить существующее правоинтерпретационное затруднение и сохранить приоритет общего правила аннулирования последствий снятия или погашения судимости, предусмотренного УК РФ, и придания исключительности ограничениям, предусмотренным другими федеральными законами, позволит появление в уголовном законе указания на имеющиеся исключения из общего правила. Достигнуть этого возможно за счет

формулирования ч. 6 ст. 86 УК РФ, следующим образом:

6. «Погашение или снятие судимости аннулирует все правовые последствия, предусмотренные настоящим Кодексом, связанные с судимостью, не исключая при этом возможности ограничения прав и свобод лица в соответствии с другими федеральными законами».

Полагаем, что уголовный закон станет более доступным для восприятия гражданами, правоприменителями, готовящими осужденных к освобождению, при наличии в его тексте прямого указания на возможность ограничения прав и свобод после снятия или погашения судимости, а также на перечень запретов и ограничений, сопровождающих их в течение судимости и после ее аннулирования при наличии возможности ознакомления с их формально закрепленным перечнем. Обоснованным, на наш взгляд, является внесение соответствующих дополнений в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 07.06.2022 № 14 «О практике применения судами при рассмотрении уголовных дел законодательства, регламентирующего исчисление срока погашения и порядок снятия судимости» [3].

Таким образом, проведенное исследование позволило установить, что при применении фикции не всегда соблюдаются базовые требования к формулированию уголовно-правовых предписаний. Это обуславливает необходимость повышенного внимания к выработке соответствующих правил по ее применению

Список литературы

1. Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12.12.1993 (с изм., одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020). М.: АСТ, 2020. 64 с.

2. Уголовный кодекс Российской Федерации: федер. закон от 13.06.1996 № 63-Ф3 // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1996. № 25, ст. 2954.

3. О практике применения судами при рассмотрении уголовных дел законодательства, регламентирующего исчисление срока погашения и порядок снятия судимости: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 07.06.2022 № 14 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2022. № 2. С. 2-5.

4. О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от

09.12.2008 № 25 // Верховный Суд Российской Федерации: офиц. сайт. URL: https://www.vsrf.ru/ files/12927 (дата обращения 20.04. 2023).

5. Денисова А.В. Системосохраняющий механизм как средство обеспечения конституционности российского уголовного права // Юридический вестник Самарского университета. 2018. Т. 4. № 4. С. 82-88.

6. Коробеев А.И., Чучаев А.И. Определение понятия опьянения признано неконституционным // Lex russica (Русский закон). 2018. № 7. С. 135-157.

7. Коробеев А.И., Ширшов А.А. О конституционности некоторых положений примечания к ст. 264 УК РФ // Уголовное право. 2018. № 3. С.52-57.

8. Кузнецов А.П. Преступления против государственной власти: комментарий к разделу X Уголовного кодекса Российской Федерации. М.: Российская академия юридических наук; изд-во «Вектор-Тис», 2005. 340 с.

9. Общая теория права: курс лекций / под ред. В.К. Бабаева. Н. Новгород, 1993. 544 с.

10. Преступления против общественной безопасности и общественного порядка: закон, теория, практика: монография / под ред. А.И. Чучае-ва. М.: Проспект, 2022. 784 с.

11. Решение Верховного Суда Российской Федерации по делу № АКПИ16-263 // Законы, кодексы и нормативно-правовые акты Российской Федерации. URL: https://legalacts.ru/sud (дата обращения: 20.04. 2023).

12. Решение Верховного Суда Российской Федерации по делу № АКПИ22-365 // Судебные и нормативные акты РФ. URL: https://sudact.ru/vsrf/ doc/twsy5rcryg6m (дата обращения: 20.04.2023).

13. Решение Ленинского районного суда г. Оренбурга по делу № 2а-6457/2018 // Судебные и нормативные акты РФ. URL: https://sudact. ru/regular/doc/vfr397y47ioq (дата обращения: 20.04.2023).

14. Уголовное право. Общая часть. Преступление. Академический курс: в 10 т. Т. IV. Уголовный закон. Законодательная техника / под ред. Н.А. Лопашенко. М.: Юрлитинформ, 2016. 704 с.

15. Чучаев А.И., Пожарский А.Ю. Транспортные преступления: понятие, виды, характеристика: монография. М.: Проспект, 2018. 256 с.

References

1. Konstitutsiya Rossijskoj Federatsii [The Constitution of the Russian Federation]: prinyata vsena-rodnym golosovaniem 12.12.1993 (s izm., odobren-nymi v khode obshcherossijskogo golosovaniya 01.07.2020). M.: AST, 2020. 64 s.

2. Ugolovnyj kodeks Rossijskoj Federatsii [The Criminal Code of the Russian Federation]: feder. za-

kon ot 13.06.1996 №2 63-FZ // Sobr. zakonodatel'stva Ros. Federatsii. 1996. № 25, st. 2954.

3. O praktike primeneniya sudami pri rassmotre-nii ugolovnykh del zakonodatel'stva, reglamentiruy-ushchego ischislenie sroka pogasheniya i poryadok snyatiya sudimosti [On the practice of application by courts when considering criminal cases of legislation regulating the calculation of the repayment period and the procedure for removing criminal records]: postanovlenie Plenuma Verkhovnogo Suda Ros-sijskoj Federatsii ot 07.06.2022 № 14 // Byul-leten' Verkhovnogo Suda Rossijskoj Federatsii. 2022.№ 2. S. 2-5.

4. O sudebnoj praktike po delam o prestuple-niyakh, svyazannykh s narusheniem pravil doro-zhnogo dvizheniya i ekspluatatsii transportnykh sredstv, a takzhe s ikh nepravomernym zavladeniem bez tseli khishcheniya [On judicial practice in cases of crimes related to violation of traffic rules and operation of vehicles, as well as their unlawful seizure without the purpose of theft]: postanovlenie Plenuma Verkhovnogo Suda Rossijskoj Federatsii ot 09.12.2008 № 25 // Verkhovnyj Sud Rossijskoj Federatsii: ofits. sajt. URL: https://www.vsrf.ru/ files/12927 (Accessed 20.04. 2023).

5. Denisova A.V. Sistemosokhranyayushchij mekhanizm kak sredstvo obespecheniya konsti-tutsionnosti rossijskogo ugolovnogo prava [System-preserving mechanism as a means of ensuring the Constitutionality of Russian Criminal Law] // Yuridicheskij vestnik Samarskogo universiteta. 2018. T. 4. № 4. S. 82-88.

6. Korobeev A.I., Chuchaev A.I. Opredelenie po-nyatiya op'yaneniya priznano nekonstitutsionnym [The definition of intoxication is recognized as unconstitutional] // Lex russica (Russkij zakon). 2018. № 7. S. 135-157.

7. Korobeev A.I., Shirshov A.A. O konstitutsion-nosti nekotorykh polozhenij primechaniya k st. 264 UK RF [On the constitutionality of certain provisions of the note to Article 264 of the Criminal Code of the

Russian Federation] // Ugolovnoe pravo. 2018. № 3. S. 52-57.

8. KuznetsovA.P. Prestupleniya protiv gosudarst-vennoj vlasti: kommentarij k razdelu X Ugolovnogo kodeksa Rossijskoj Federatsii [Crimes against State Power: commentary on section X of the Criminal Code of the Russian Federation]. M.: Rossijskaya akademiya yuridicheskikh nauk; izd-vo «Vektor-Tis», 2005. 340 c.

9. Obshchaya teoriya prava [General theory of law]: kurs lektsij / pod red. V.K. Babaeva. N. Novgorod, 1993. 544 s.

10. Prestupleniya protiv obshchestvennoj bezopasnosti i obshchestvennogo poryadka: za-kon, teoriya, praktika [Crimes against public safety and public order: law, theory, practice]: monog-rafiya / pod red. A.I. Chuchaeva. M.: Prospekt, 2022. 784 s.

11. Reshenie Verkhovnogo Suda Rossij-skoj Federatsii po delu № AKPI16-263 // Zakony, kodeksy i normativno-pravovye akty Rossijskoj Federatsii. URL: https://legalacts.ru/sud (Accessed 20.04. 2023).

12. Reshenie Verkhovnogo Suda Rossijskoj Federatsii po delu № AKPI22-365 // Sudebnye i nor-mativnye akty RF. URL: https://sudact.ru/vsrf/doc/ twsy5rcryg6m (Accessed 20.04.2023).

13. Reshenie Leninskogo rajonnogo suda g. Orenburga po delu № 2a-6457/2018 // Sudebnye i normativnye akty RF. URL: https://sudact.ru/regu-lar/doc/vfr397y47ioq (Accessed 20.04.2023).

14. Ugolovnoe pravo. Obshchaya chast'. Prestuplenie. Akademicheskij kurs [Criminal law. The general part. Crime. Academic course]: v 10 t. T. IV. Ugolovnyj zakon. Zakonodatel'naya tekhnika / pod red. N.A. Lopashenko. M.: Yurlitinform, 2016. 704 s.

15. Chuchaev A.I., Pozharskij A.Yu. Transport-nye prestupleniya: ponyatie, vidy, kharakteristika [Transport crimes: concept, types, characteristics]: monografiya. M.: Prospekt, 2018. 256 s.

АБДУЛХАННЯНОВ Ильяс Абдулхаевич - адъюнкт. Нижегородская академия Министерства внутренних дел Российской Федерации. Россия. Нижний Новгород. E-mail: abdulxann@ gmail.com.

ABDULKHANNYANOV, Ilyas Abdulkhaevich - Postgraduate Student. Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. Russia. Nizhny Novgorod. E-mail: abdulxann@ gmail. com.