CC BY
93
УДК 393(=35) ББК 60.561.6(=60)
Ф 42
М.Х. Гугова,
кандидат исторических наук, доцент, старший научный сотрудник сектора новейшей истории Кабардино-Балкарского института гуманитарных исследований, г. Нальчик, тел.: +79034255851, e-mail: gugowa@mail.ru
Е.А. Нальчикова,
кандидат исторических наук, доцент кафедры организации работы с молодежью Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова, г. Нальчик, тел.: +79094870227, e-mail: elenalchikova@ yandex.ru
М.А. Текуева,
доктор исторических наук, заведующий кафедрой культурологии, этнологии и истории народов КБР Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова, г. Нальчик, тел.: +79287171172, e-mail: tekmad@rambler.ru
И.И. Маремшаова,
доктор исторических наук, профессор кафедры организации работы с молодежью Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова, г. Нальчик, тел.: +79674101212, e-mail: irina_marem@mail.ru
ФЕНОМЕН СМЕРТИ В КАВКАЗСКОЙ КУЛЬТУРЕ: ИСТОРИОГРАФИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ1
(Рецензирована)
Аннотация: Категория смерти в культуре народов Кавказа составляет отдельную область этнического сознания, требующую специального освещения для воссоздания объективных представлений о прошлом. В статье осуществлен историографический обзор изучения феномена смерти в кавказоведческой литературе. Авторы предлагают использовать современные подходы для новых интерпретаций ментальных установок и традиционных практик кавказских народов в отношении события смерти. Критический анализ историографического материала позволяет определить границы исследовательского интереса кавказоведов к проблеме смерти в этнической культуре и наметить перспективы дальнейшего научного поиска.
Ключевые слова: культура народов Кавказа, феномен смерти, обряд и ритуал, историография, ментальность.
M.Kh. Gugova,
Candidate of Historical Sciences, Associate Professor, Senior Researcher of the Sector of the Contemporary History of the Kabardino-Balkarian Institute of Humanistic Researches, Nalchik, ph.: +79034255851, e-mail: gugowa@mail.ru
E.A. Nalchikova,
Candidate of Historical Sciences, Associate Professor of Department of the Youth Work Organization of the Kabardino-Balkarian State University named
1 Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта «этнография смерти: этнокультурные взаимовлияния в повседневной практике полиэтничного населения Северного Кавказа», проект № 17-01-00147 а.
after Kh.M. Berbekov, Nalchik, ph.: +79094870227, e-mail: elenalchikova@ yandex.ru
M.A. Tekueva,
Doctor of Historical Sciences, Head of the Department of Cultural Science, Ethnology and History of the People of the Kabardino-Balkarian Republic of the Kabardino-Balkarian State University named after Kh.M. Berbekov, Nalchik, ph.: +79287171172, e-mail: tekmad@rambler.ru
I.I. Maremshaova,
Doctor of Historical Sciences, Professor of Department of the Youth Work Organization of the Kabardino-Balkarian State University named after Kh.M. Berbekov, Nalchik, ph.: +79674101212, e-mail: irina_marem@mail.ru
DEATH PHENOMENON IN THE CAUCASIAN CULTURE: HISTORIOGRAPHY AND METHODOLOGY
Abstract: The category of death in the culture of the people of the Caucasus is the certain area of ethnic consciousness demanding special elucidation for reconstruction of objective ideas of the past. The paper presents the historiographic review of studying the phenomenon of death in the Caucasus literature. Authors offer to use modern approaches for new interpretations of mental principles and traditional practices of the Caucasian people concerning the death event. The critical analysis of historiographic material allows us to define borders of research interest of caucasiologists in death problem in ethnic culture and to outline the prospects of further scientific search.
Keywords: Culture of the people of the Caucasus, death phenomenon, ceremony and ritual, historiography, mentality.
Обращение к теме смерти в кавказской традиционной культуре открывает обширное поле для исследования устойчивых этических и эстетических норм, ритуалов, обычаев и танатологических символов. Изучение событий, связанных со смертью, проблемой памяти, «правильным» оформлением ухода из жизни и самого топоса смерти позволяет приблизиться к объективному пониманию ментальных основ самобытной кавказской культуры. Ключевые категории бытия - жизнь и смерть - не могут стать предметом какой-то узкой сферы научного анализа. На наш взгляд, использование междисциплинарного и кросскультурного подходов позволит более глубоко осмыслить поставленную проблему. Данная тема на протяжении веков волновала человечество, размышления о ней осуществлялись в русле теологической и философской мысли и медицинской практики. Историко-
этнографические исследования носили описательный характер, при этом тема смерти не становилась специальным предметом исторического анализа.
Изучение этнических культур ряда северокавказских народов подвело авторов статьи к вечным вопросам бытия о смысле жизни и неизбежности смерти, адаптации человека к необратимым потерям посредством создания культурного пространства вокруг факта смерти. Но прежде чем ввести собственные интерпретации ментального восприятия смерти и сюжетов повседневного ее переживания, предлагается обращение к истории изучения проблемы. Поэтому в качестве предмета статьи выбран краткий историографический обзор темы смерти в кавказоведении, анализ новых подходов в изучении этнографии похоронной погребальной практики и явления смерти в повседневном этническом пространстве.
Западная философия и современная научная мысль проблему смерти уже давно превратили в предмет особого изучения и создали новый раздел медицины - танатологию (учение о смерти). В ходе развития аналитических исследований становится ясно, что круг проблем, ставящих вопрос о смерти в человеческом сознании, в повседневной жизни, значительно шире заданных пределов. В зарубежной науке появляются работы, в которых феномен смерти изучается в историко-философской парадигме. В тот же период времени российские ученые рассматривают комплекс вопросов о пространстве смерти как культурном явлении в составе эмпирической области этнографии. Сюда включается описание погребальных обрядов, ритуальных практик, традиций поминовения, внешние выражения траура и пр. Правда, при этом символическое значение похоронных обрядов и обязательного оплакивания, аффектация скрытого личного внутреннего страдания из-за смерти близкого человека, архетипические образы и традиционное восприятие смерти остались за рамками магистрального развития советской исторической и антропологической науки.
На современном этапе развития науки все еще не удалось разрешить целый комплекс связанных со смертью моральных, аксиологических, гуманистических, теоретико-методологических, культурологических и футурологических вопросов. Внимание современных ученых к указанному блоку проблем акцентировано проявилось в связи с глобализационными процессами, характерными для современного мира. Необходимость выработки концепции сохранения культурного единства и разнообразия мира требует более глубокого исследования как традиционных ценностей в различных этнических вариантах, так и современных универсалий. Широкий взгляд на проблемы,
мультидисциплинарный подход к научным исследованиям дают возможность осознать значимость каждого отдельного элемента, составляющего культурно-цивилизационное наследие, и способствовать решению глобальных проблем человечества.
Актуальность темы «смерть» в историко-антропологической парадигме возрастает в российской науке. Северный Кавказ является одним из самых полиэтничных регионов многонациональной Российской Федерации, в которой живут и взаимодействуют различные народы и культуры, сохраняющие свою самобытность и историческую территорию. В границах одной страны создано региональное мультикуль-турное пространство, объединившее носителей различных менталь-ностей и языков, исповедующих разные религии, имеющих разнообразные культурные предпочтения. Здесь накоплен многовековой опыт мирного сосуществования и взаимного обогащения.
Однако современная социально-политическая ситуация на Северном Кавказе характеризуется общей радикализацией, обострившей этнические и конфессиональные противоречия. В этих условиях представляется важным учет основополагающих структур повседневности многонационального населения Кавказа и этнографических знаний о составляющих его народах, истории их культурных взаимоотношений и взаимозаимствований.
Самой консервативной составляющей традиционной культуры являются обычаи и стереотипы поведения, сопровождающие жизненный финал. По этой причине те редкие культурные заимствования в обрядово-ритуальной практике и траурном поведении могут быть лишним доказательством устойчивости исторической преемственности традиций коренного кавказского населения и, в то же время - свидетельством активных контактов друг с другом и с «иными»,
«чуждыми», «пришлыми». Географические рамки настоящего исследования ограничиваются Северным Кавказом, потому что с древнейших времен его территория находилась на пересечении миграционных потоков, завоевательных походов и торговых интересов. Резко пересеченный рельеф местности привел к противоречивым результатам процессов межплеменных смешений и этнической консервации. Культурологическое изучение традиционной практики оформления жизненного финала человека, связанное с уходом из жизни ритуалов, обрядов и трансформаций культурных стереотипов в области, устойчивой к инновационным воздействиям, позволит выработать рекомендации для научного прогнозирования развития межнациональных отношений в северокавказском регионе.
Этнология, археология, философия и филология к началу XXI в. заложили основание для научной разработки проблем, касающихся культурного пространства смерти у народов Северного Кавказа. Однако вопросы, связанные с этнографией смерти, остаются открытыми, и «картина смерти» в кавказологии существует пока во фрагментарном виде.
До недавнего времени северокавказская историография не имела специальных исторических и антропологических исследований, рассматривающих вопросы понимания и анализа ментальных основ восприятия смерти, похоронно-ритуальной обрядности и скорбных переживаний. Но следует учитывать то обстоятельство, что информация, содержащаяся в исторических и этнографических источниках о представителях различных кавказских этносов, включает в себя и важные свидетельства об их ритуальной практике, и в целом о восприятии смерти. Труд К. Коха [1] до сих пор считается одним из самых серьезных и объективных научных исследований, проведенных
зарубежными специалистами по истории и этнографии Кавказа.
Рубеж XIX-XX вв. стал временем активного становления кавказской исторической науки, временем проведения археологических раскопок на Северном Кавказе. Это привело к публикации этнографических и археологических трудов по погребальным сооружениям, обычаям и традициям, связанным с похоронным ритуалом. Считается, что основоположниками кавказской этнографии стали первые адыгские просветители: С. Хан-Гирей [2], Ш. Ногмов [3], Каламбий [4].
Осетинские этнографы во второй половине XIX в. также обратились к вопросам погребального культа. Наиболее значимые работы принадлежат таким авторам, как Н. Берзе-нов [5], С. Жускаев [6], Б. Гатиев [7]. Последние посвятили свои изыскания отдельным обрядам похоронно-поминального цикла, в частности посвящения коня покойнику и др. Неоценимый вклад в научное кавказоведение внесли выдающиеся русские учёные-кавказоведы В.Ф. Миллер [8] и A.M. Шёгрен [9]. Последний свел в одном труде культовую практику ингушей и осетин, в том числе похоронную и поминальную. В исследовании В. Миллера [10] «Черты старины в сказаниях и быте осетин» впервые отмечена отчетливая связь между скифскими обычаями и некоторыми осетинскими ритуалами (поминальная трапеза, ритуальное оплакивание, обрезание косы у вдовы в знак траура, посвящение коня умершему).
Проблемы погребально-обрядовой культуры у чеченцев частично поднимали А. Лилов [11], Н. Семенов [12], С. Броневский [13], Ф. Гра-бовский [14]. Первый ингушский этнограф Чах Ахриев [15] посвятил отдельную работу культовой практике ингушей.
Историография народов Северного Кавказа дореволюционного периода носит описательный характер, включая упоминание
специфических особенностей экономической, общественной и духовной жизнедеятельности народов. Естественно, что о погребальном культе также накапливается объемный нарративный материал - этнографические и археологические данные. Таким образом, о феномене смерти и его восприятии кавказскими народами существовали на тот момент лишь отрывочные данные из полевых источников, которые не подверглись серьезной научной интерпретации.
В советское время этнография и археология ощущают идеологическое давление. Традиционные общественные институты, самобытные обряды и ритуалы (включая похоронные) являются объектом научного интереса как «пережитки прошлого», которым нет места в советском обществе. Поэтому не все работы указанного периода заслуживают внимания, но ряд исследований по археологии предвосхищают, на наш взгляд, развитие этнографии смерти (В.П. Левашова [16], А.Ж. Кафоев [17], А.Х. Нагоев [18], И.М. Мизиев [19], Г.А. Кокиев [20], В.Х. Тменов [21], Е.П. Алексеева [22], Е.И. Крупнов [23] и др.). Пережитки древних представлений в похоронно-погребальных обрядах лезгин выявил и описал Г.А. Гаджиев [24]. И.М. Мизиев и М.Ч. Джуртубаев в «Истории и духовной культуре карачаево-балкарского народа» [25] косвенно затрагивают вопросы ментального отношения указанных народов к вопросам, связанным с уходом из жизни. В известных монографиях А.Х. Магометова [26], посвященных общественному и семейному быту осетин, содержатся отдельные разделы о народных похоронно-погребальных обычаях, их описании и регламенте исполнения. Аналогична тематика соответствующих разделов трудов Б.А. Калоева [27]. Специального же анализа похоронной обрядности, траурного ритуала и
сопровождающих событие смерти фактов в советской кавказоведческой историографии осуществлено не было. Но уже тогда возникали вопросы связи этнической истории автохтонов Северного Кавказа, их аутентичной духовной культуры и обрядовой стороны погребального культа. Таким образом, закладывалась база для дальнейшей интерпретации наработанных материалов, обобщения источников этнографического, археологического и фольклорного характера.
Начиная с 1990-х гг. в российской исторической науке отмечается повышение интереса к Северному Кавказу, его истории и этническому своеобразию. На волне роста национального самосознания, расширения методов и инструментов научного анализа появляются новые концептуальные подходы к трактовке традиционного духовного наследия народов края. Однако наиболее популярными темами исследований постсоветской кав-казологии становились социально-политические сюжеты, и обряды жизненного цикла использовались авторами как косвенный источник или иллюстративный материал для собственных умозаключений. В этом ряду выделяются изданные в этот период работы А.Т. Шорта-нова [28], М.Ч. Джуртубаева [29], С.Х. Мафедзева [30], А.С. Мирзое-ва [31], которые отличают попытка новых интерпретационных оборотов и широкий спектр методологических подходов.
Новые исследовательские задачи ставит в своих работах известный этнолог Б.Х. Бгажноков [32]. Он обращается к этике адыгских народов, к их философии бытия, к сложившимся в коллективном сознании концептам «жизнь» и «смерть». Из осетинской историографии в контексте нашего исследования наибольший интерес имеют книги Л.А. Чибирова [33]: работы «Традиционная духовная культура осетин» и «Древнейшие
пласты духовной культуры осетин». Автор поднимает проблемы культа предков, ритуалов погребения и похоронно-поминальной практики осетинского народа. В традициях советской этнографии написана диссертационная работа А.Б. Коко-евой «Погребальный обряд осетин как этнокультурный феномен» [34]. Некоторым аспектам похоронно-поминальной практики посвящены научные публикации З.И. Хасбулатовой [35] (о пище в похоронных обрядах чеченцев). Б.М. Алимова [36] отдельное исследование посвятила этнокультурным взаимодействиям, в том числе в погребально-поминальной обрядности кумыков и дагестанских азербайджанцев (Х1Х-ХХ вв.).
Анализ научной литературы по теме пространства смерти в кавказской культуре показал, что поставленная проблема рассматривалась узко, в аспекте религиозного сознания и его развития. Вне поля зрения остались взаимосвязи с другими областями этнической культуры: семейная, общественная, эмоциональная, художественная и т.д. И традиции траурной обрядности в каждом этническом сообществе рассматривались большей частью автономно, вне сравнительно-исторического анализа. В то же время археологи давали достаточно подробные отчеты по археологическим раскопкам, которые все еще ждут дальнейшего изучения и обобщения.
Однако следует признать, что в кавказоведении накоплен богатейший полевой этнографический материал, банк археологических фактов, новые интерпретации фольклорных источников, переводы иностранных нарративов. Все это вкупе с современными методологическими подходами открывает возможность для формирования отдельной предметной области северокавказской историографии - этнологии и антропологии смерти. Актуальность этой темы возрастает в условиях угрозы
культурной ассимиляции и утраты этнической идентичности на фоне глобализации. Постановка проблемы «жизни» и «смерти» в новом ключе позволяет выстроить новое объективное представление как о генезисе исторического сознания этноса, его внешних проявлениях, так и о философских основах сложившихся за века ответов на главные вопросы бытия. Подобные научные изыскания имеют важное значение в заданной современной российской реальностью ситуации многоязычия и культурного разнообразия, во избежание этноцентризма, чреватого межнациональными конфликтами и латентными деструктивными процессами.
Обзор степени изученности темы смерти в кавказской традиции приводит к выводу о необходимости включения новых аспектов проблемы в исследовательское поле. Акцентированного внимания требуют такие вопросы, как особенности ментального восприятия смерти мужчинами и женщинами, взрослыми и детьми, людьми с разным социальным статусом и образовательным цензом. Перспективно формирование типологии смерти в традиционном кавказском сознании с анализом ее структуры по степени «престижности», в соответствии с гендерными стереотипами, характером смерти и т.п.; остается востребованной традиционно этнографическая тематика: архетипи-ческие основы «культа мертвых», взаимосвязь архаического обычая с позднейшими религиозными воззрениями автохтонов; влияние местной специфики похоронно-поминальной обрядности на ритуальную сферу некоренных народов края, трансформационные процессы в ритуальной культуре региона и их значение для разрешения межнациональных и межрелигиозных проблем современной общественной жизни позволит внести существенные коррективы в общую этнографию смерти, дополнить
постсоветскую историографию вопроса кавказским материалом, отличным по сути и смысловому содержанию от общероссийских аналогов.
Интерес к новому разделу исторической науки - «истории повседневности» определил направление современных этнографических исследований. Исследователи стали уделять внимание другим, ранее не «замечаемым» аспектам исторического процесса: ментальности разных сословий, половозрастных групп, их отношению к смерти, ее «обыденности», изучению этнических механизмов ее переживания и преодоления. Для подобного поворота в исследовании смерти и сопровождающей ее ритуально-обрядовой практики появляются перспективные методологические инструменты, концепции и технологии (А. ванн Геннеп [37], В. Тэрнер [38], Л. Февр [39],Ф. Арьес [40], А.К. Байбурин
[41]), давшие новый импульс научному переосмыслению известных этнологических сюжетов. Существенный вклад в разработку методологических приемов для изучения истории смерти, семьи, детства, женской истории внес Ю.Л. Бессмертный
[42]. Его усилиями была популяризирована такая сфера истории повседневности, как историческая демография. При изучении темы смерти в европейской медиевистике Ю.Л. Бессмертный вводил в научный оборот не только письменные исторические источники, но и материалы, игнорировавшиеся прежде «высокой» наукой: эмоции, клишированные риторические выражения, этнографические данные о поведении человека перед лицом смерти и его окружения в выражении скорби. Следуя новым направлениям в исследованиях подобного рода, можно через одно из краеугольных культурных явлений приблизиться к пониманию ментальных основ этнической картины мира.
Среди современных фундаментальных научных публикаций,
посвященных эпифеномену смерти, особое место принадлежит философскому труду М.А. Шенкао «Смерть как социокультурный феномен» [43], в котором он впервые обращается к адыгскому сознанию и определению смысла жизни и месту в ней смерти.
Петербугский этнограф Ю.Ю. Карпов стал первооткрывателем в области «мужской» культуры горцев Кавказа, их воинской подготовки и неотрывного от нее отношения к гибели на поле боя. Его научный бестселлер «Джигит и волк. Мужские союзы в социокультурной традиции горцев Кавказа» [44] предварил аналогичное его же исследование о женском пространстве в традиционной культуре народов Кавказа [45]. Ю.Ю. Карпов опирается в них на определяющие константы мировоззренческой философии кавказцев и, в том числе, концепту «смерть».
Впервые концепт «смерть» как предмет этнологического изучения Кавказа был рассмотрен в исследовании Е.А. Нальчиковой «Смерть в ментальном восприятии и повседневной практике адыгов» [46]. Автор исследовала смерть как важнейшую составляющую традиционной этнической культуры адыгского социума, занимающую важное место в структурах повседневности. Однако эта работа посвящена только одному кавказскому народу и общим теоретическим вопросам этнических представлений о смерти у адыгов. В продолжение темы в соавторстве была опубликована серия статей, расширяющих географию проблемы [47]. Все они становятся отправной точкой для исследования проблем культурных заимствований коренного и русского населения Северного Кавказа, казаков, горских евреев, немцев, кабардинцев, балкарцев, карачаевцев, черкесов, осетин, чеченцев, ингушей, народов Дагестана в вопросах ритуального оформления смерти.
Исходя из историографического анализа темы смерти в этнической
культуре народов Северного Кавказа и опираясь на научную методологию, разработанную исторической школой Анналов, авторы настоящей статьи предлагают взглянуть на постановку и изучение этой проблемы на основе междисциплинарного подхода. Сопоставление духовных представлений о смерти, загробном мире и морально-этических установках в отношении события смерти с практическим воплощением ритуальных действий в похоронах и во время траура позволит понять природу северокавказского этнического феномена и приведет к результатам, полезным для выстраивания продуктивной национальной политики. Смерть и сопровождающие ее представления и ритуалы необходимо исследовать как важнейшую составляющую этнокультуры, структурирующую повседневную жизнь многонационального общества, с акцентом на культурных заимствованиях коренного и русского населения Северного Кавказа.
Таким образом, критический анализ историографического материала позволяет определить границы исследовательского интереса кавказоведов к проблеме смерти в
этнической культуре и наметить перспективы дальнейшего научного поиска. До начала XXI века основное внимание ученых ограничивалось археологическими отчетами и относительно поверхностными этнографическими описаниями. Новые возможности для расширения исследовательского поля дают современные научные подходы. Они позволяют на основе традиционных методов сбора полевого материала (нарративов и интервью) провести «качественное» исследование (в отличие от основанного на обобщении количественных данных) объективной исторической картины, включающей как детали повседневного существования, так и сформированные веками социальные институты и культурные установки. На теоретическом материале истории, философии, медицинского учения о смерти, археологических данных, этнографии погребально-ритуальной сферы и траура возможно осуществление реконструкции картины традиционного мира у народов северокавказской историко-этнографической области и анализ трансформаций, вызванных общими повседневными практиками горцев Кавказа.
Примечания:
1. Кох К. Путешествие по России и в кавказские земли // Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов Х111-Х1Х вв. / сост., ред. пер., введ. и вступ. ст. к текстам В.К. Гарданова. Нальчик: Эльбрус, 1974. С. 585-628.
2. Хан-Гирей С. Записки о Черкесии / вступ. ст. и подг. к печати В.К. Гарданова, Г.Х. Мамбетова. Нальчик: Эльбрус, 1992. 362с.; Хан-Гирей. Черкесские предания. Избранные произведения / под ред. Р.Х. Хашхожевой. Нальчик: Эльбрус, 1989. 286 с.
3. Ногмов Ш. История адыхейского народа. Нальчик: Эльбрус, 1994. 232 с.
4. Кешев А.-Г. Записки черкеса / вступ. ст.и подг. к печати Р.Х. Хашхожевой. Нальчик: Эльбрус, 1988. 272 с.
5. Берзенов Н.Г. Осетинский обряд сидения мертвецов // Периодическая печать Кавказа об Осетии и осетинах. 1981. Кн. 1. С. 98-131.
6. Жускаев С. Похороны у осетин-олладжирцев // Закавказский вестник. 1855. № 9. ППКОО. 1981. Кн. 1. С. 133-135.
7. Гатиев Б. Суеверия и предрассудки у осетин // Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис, 1876. Вып. IX, отд. III. С. 1-83.
8. Миллер В. Религиозные верования осетин // Миллер В. Осетинские этюды. Владикавказ, 1992. С. 200-214.
9. Шёгрен A.M. Религиозные верования осетин, ингушей и их соплеменников при разных случаях. Владикавказ, 1998. С. 40-68.
10. Миллер В. Черты старины в сказаниях и быте осетин // Миллер В. В горах Осетии. Владикавказ: Алания, 1998. С. 422-436.
11. Лилов А. Очерки быта кавказских горцев // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа в XIV в. Тифлис, 1897. С. 24-48.
12. Семенов Н. Туземцы Северо-Восточного Кавказа. СПб, 1895.
13. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе, сделанные Броневским. М., 1832. С. 94-95.
14. Грабовский Ф. Ингуши их жизнь и обычаи // Сборник сведений о Кавказских горцах. Тифлис, 1876. Вып. IX. С. 169-170.
15. Ахриев Ч. Похороны и поминки у горцев // Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис, 1870. Вып. II. С. 28-32.
16. Левашева В.П. Белореченские курганы // Труды Государственного исторического музея. М., 1953. Вып. 22. С. 170-175.
17. Кафоев А.Ж. Адыгские памятники. Нальчик, 1963. 155 с.
18. Нагоев А.Х. Итоги раскопок кабардинских курганов на новостройках Кабардино-Балкарии в 1972-1977 гг. // Археологические исследования на новостройках Кабардино-Балкарии. Нальчик: Эльбрус, 1987. Т. 3. С. 170-241; Нагоев А.Х. Материальная культура кабардинцев в эпоху позднего Средневековья (XIV-XVII вв.) / под ред. С.А. Плетневой. Нальчик: Эльбрус, 1981. 88 с.
19. Мизиев И.М. Средневековые башни и склепы Балкарии и Карачая (XIII-XVIII вв.) / под ред. Е.И. Крупнова. Нальчик: Эльбрус, 1970. 88 с.
20. Кокиев Г.А. Склеповые сооружения Горной Осетии. Владикавказ, 1928.
21. Тменов В.Х. Город мертвых. Позднесредневековые склеповые сооружения Тагаурии. Орджоникидзе: Ир, 1979. 151 с.
22. Алексеева Е.П. Археологические памятники Карачаево-Черкесии. М.: Наука, 1992. 216 с.
23. Крупнов Е.И. Древняя история и культура Кабарды. М., 1957. 175 с.
24. Гаджиев Г.А. Пережитки древних представлений в похоронно-погребальных обрядах лезгин // Семейный быт народов Дагестана. Махачкала, 1980. С. 29-46.
25. Мизиев И.М., Джуртубаев М.Ч. История и духовная культура карачаево-балкарского народа // Минги-Тау. 1994. № 1. С. 3-9.
26. Магометов А.Х. Культура и быт осетинского народа. Орджоникидзе, 1968. 568 с.; Он же. Общественный строй и быт осетин (XV^XIX вв.). Орджоникидзе: Ир, 1974. 346 с.
27. Калоев Б.А. Обряд посвящения коня у осетин // Доклад на VII МКАЭН. М., 1964; Он же. Этногенетическая направленность похоронных обычаев и обрядов осетин в XVIII - начале ХХ века // Осетинские историко-этнографические этюды. М.: Наука, 1999. С. 181-217.
28. Шортанов А.Т. Адыгские культы. Нальчик: Эльбрус, 1992. 165 с.
29. Джуртубаев М. Древние религиозные верования балкарцев и карачаевцев. Нальчик, 1991. 256 с.
30. Мафедзев С.Х. Адыги. Обычаи, традиции (адыгэ хабзэ). Нальчик: ЭльФа, 2000. 360 с.
31. Мафедзев С.Х. Межпоколенная трансмиссия традиционной культуры адыгов. Нальчик: Эльбрус, 1991. 256 с.
32. Мирзоев (Марзей) А.С. Черкесское наездничество - «Зе!куэ» (Из истории военного быта черкесов в XVIII - первой половине XIX вв.). Нальчик: Эль-Фа, 2004. 302 с.
33. Бгажноков Б.Х. Адыгская этика. Нальчик: Эль-Фа, 1999. 96 с.; Он же. Очерки этнографии общения адыгов. Нальчик, 1983. 229 с.; Он же. Воинский
класс и демографическое пространство Черкесии в XVII - середине XIX века // Вестник КБИГИ. Вып. 11. Нальчик, 2004. С. 45-82.
34. Чибиров Л.А. Древнейшие пласты духовной культуры осетин. Цхинва-ли, 1984. 217 с.
35. Чибиров Л.А. Традиционная духовная культура осетин. М.: РОСПЭН. 2008. 711 с.
36. Кокоева А.Б. Погребальный обряд осетин как этнокультурный феномен: дис. ... канд. ист. наук. Владикавказ, 2015. 174 с.
37. Хасбулатова З.И. Пища в похоронно-погребальной обрядности чеченцев в XIX - начале ХХ в. (по этнографическим материалам) // Теория и практика общественного развития. 2014. № 2. С. 280-282.
38. Алимова Б.М. Этнокультурные взаимодействия в материальной культуре кумыков и дагестанских азербайджанцев (Х1Х-ХХ вв.). Махачкала: ИИАЭ ДНЦ РАН, 2007. 270 с.
39. Геннеп А. Обряды перехода. Систематическое изучение обрядов. М.: Вос-точ. лит., 1999. 200 с.
40. Тэрнер В. Символ и ритуал / отв. ред. Е.М. Мелетинский. М.: Наука, 1983. 277 с.
41. Февр Л. Бои за историю. М.: Наука, 1991. 632 с.
42. Арьес Ф. Человек перед лицом смерти. М.: Прогресс, 1992. 528 с.
43. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре. СПб: Наука, 1993. 254 с.
44. Бессмертный Ю.Л. Скорбь о близких в XII-XIII веках (по материалам англо-французской литературы) // Человек в мире чувств: очерки по истории частной жизни в Европе и некоторых странах Азии до начала Нового времени / отв. ред. Ю.Л. Бессмертный. М., 2000. С. 243-260.
45. Шенкао М.А. Смерть как социокультурный феномен. Киев: Ника-Центр, 2003. 320 с.; Он же. Специфика мифо-эпического сознания. Черкесск: Нартиз-дат, 2005. 215 с.
46. Карпов Ю.Ю. Джигит и волк. Мужские союзы в социокультурной традиции горцев Кавказа. СПб, 1996. 312 с.
47. Карпов Ю.Ю. Женское пространство в культуре народов Кавказа. СПб: Петербургское востоковедение, 2001. 416 с.
References:
1. Kokh K. Journey through Russia and into the Caucasus lands // Adyghes, Balkars and Karachays in the news of the European authors of the 13th -19th centuries / Comp., ed. of translations, introduction and introductory articles to texts by V.K. Gardanov. Nalchik: Elbrus, 1974. P. 585-628.
2. Khan-Girey S. Notes on Circassia / Introductory article and preparation for printing by V.K. Gardanov, G.Kh. Mambetov. Nalchik: Elbrus, 1992. 362 pp.; Khan-Girey. Circassian legends. Selected works / Ed. by R.Kh. Khashkhozheva. Nalchik: Elbrus, 1989. 286 pp.
3. Nogmov Sh. History of the Adyghe people. Nalchik: Elbrus, 1994. 232 pp.
4. Keshev A.-G. Notes of the Circassian man / Introductory article and preparation for printing by R.Kh. Khashkhozheva. Nalchik: Elbrus, 1988. 272 pp.
5. Berzenov N.G. Ossetian ceremony of the sitting of the dead // Periodicals of the Caucasus about Ossetia and Ossetians. 1981. Book 1. P. 98-131.
6. Zhuskaev S. The funeral of Ossetian-Olladzhir people / The Transcaucasian messenger. 1855. No. 9 // PPKOO. 1981. Book 1. P. 133-135.
7. Gatiev B. Superstitions and prejudices of the Ossetians // Collection of information about the Caucasian highlanders. 1876. Iss. IX. Dep. III. Tiflis. P. 1-83.
8. Miller V. Religious beliefs of Ossetians // Miller Vs. The Ossetian sketches. Vladikavkaz, 1992. P. 200-214.
9. Shyogren A.M. Religious beliefs of Ossetians, Ingushes and their tribesmen in different cases. Vladikavkaz, 1998. P. 40-68.
10. Miller V. Features of antiquity in legends and life of Ossetians // Miller V.F. In the mountains of Ossetia Vladikavkaz: Alania, 1998. P. 422-436.
11. Lilov A. Essays on the Life of the Caucasian Highlanders // Coll. of materials for the description of localities and tribes of the Caucasus in the XIV century. Tiflis, 1897. P. 24-48.
12. Semyonov N. Natives of the North-Eastern Caucasus. SPb., 1895.
13. The latest geographic and historical news about the Caucasus, made by Bro-nevsky. M., 1832. P. 94-95.
14. Grabovsky F. Ingushes: their life and customs // Coll. of information about the Caucasian highlanders. Tiflis, 1876. Iss. IX. P. 169-170.
15. Akhriev Ch. Funerals and a funeral repast of the highlanders // Collection of information about the Caucasian highlanders. Iss. II. Tiflis, 1870. P. 28-32.
16. Levasheva V.P. Belorechensk burial mounds // Proceedings of the State Historical Museum. Iss. 22. M., 1953. P. 170-175.
17. Kafoev A.Zh. Adyghe monuments. Nalchik, 1963.155 pp.
18. Nagoev A.Kh. Results of excavations of the Kabardian mounds on new buildings of Kabardino-Balkaria in 1972-1977 // Archaeological research on new buildings in Kabardino-Balkaria. Vol. 3. Nalchik: Elbrus, 1987. P. 170-241; Nagoev A.Kh.; The material culture of the Kabardians in the late Middle Ages (14th-17th centuries.) / ed. by S.A. Pletnyova. Nalchik: Elbrus, 1981. 88 pp.
19. Miziev I.M. Medieval towers and crypts of Balkaria and Karachay (13th -18th centuries) / Ed. by Prof. E.I. Krupnov. Nalchik: Elbrus, 1970. 88 pp.
20. Kokiev G.A. Crypt constructions of Mountainous Ossetia. Vladikavkaz, 1928.
21. Tmenov V.Kh. City of the dead. Late medieval crypt buildings of Tagauria. Ordzhonikidze: Ir, 1979.151 pp.
22. Alekseeva E.P. Archaeological monuments of Karachay-Cherkessia. M.: Nauka, 1992. 216 pp.
23. Krupnov E.I. Ancient history and culture of Kabarda. M., 1957.175 pp.
24. Gadzhiev G.A. Remnants of ancient ideas in funeral-burial rites of Lezgins / / Family life of the peoples of Dagestan. Makhachkala, 1980. P. 29-46.
25. Miziev I.M., Dzhurtubaev M.Ch. History and spiritual culture of the Kara-chay-Balkar people // Mingi-Tau.1994. No. 1. P. 3-9.
26. Magometov A.Kh. Culture and life of the Ossetian people. Ordzhonikidze, 1968. 568 pp.; Magomedov A.Kh. Social order and life of Ossetians (17th -19th). Ordzhonikidze: Ir, 1974. 346 pp.
27. Kaloev B.A. The ceremony of horse initiation of Ossetians // Report on the VII MKAEN. M., 1964; Kaloev B.A. Ethnogenetic orientation of the funeral customs and rites of Ossetians in the 18th - early 20th century // Ossetian historical and ethnographic studies. M.: Nauka, 1999. P. 181-217.
28. Shortanov.A.T. Adyghe cults. Nalchik: Elbrus, 1992. 165 pp.
29. Dzhurtubaev M. Ancient religious beliefs of Balkarians and Karachays. Nalchik, 1991. 256 pp.
30. Mafedzev S.Kh. The Adyghes. Customs, traditions (adyghe khabze). Nalchik: El-Fa, 2000. 360 pp.
31. Mafedzev S.Kh. Intergenerational transmission of traditional Adyghe culture. Nalchik: Elbrus, 1991. 256 pp.
32. Mirzoev (Marzey) A.S. Circassian horsemanship - «ЗеIкуэ» (From the history of the military life of Circassians in the 18th - first half of the 19th centuries). Nalchik: El-Fa, 2004. 302 pp.
33. Bgazhnokov B.Kh. The Adyghe ethics. Nalchik: El-Fa, 1999. 96 pp.; Bga-zhnokov B.Kh. Essays on the ethnography of Adyghes. Nalchik, 1983. 229 pp.;
Bgazhnokov B.Kh. Military class and demographic space of Circassia in the 17th -the middle of the 19th century // KBIGI Bulletin. Iss. 11. Nalchik, 2004. P. 45-82.
34. Chibirov L.A. The oldest layers of spiritual culture of Ossetians. Tskhin-vali, 1984. 217 pp.
35. Chibirov L.A. Traditional spiritual culture of Ossetians. M.: ROSPEN. 2008. 711 pp.
36. Kokoeva A.B. Funeral ceremony of Ossetians as an ethnocultural phenomenon: Diss. for the Cand. of History degree. Vladikavkaz, 2015. 174 pp.
37. Khasbulatova Z.I. Food in the funeral and bural rites of the Chechens in the 19th - early 20th century. (based on ethnographic materials) // Theory and practice of social development. 2014. No. 2. P. 280-282.
38. Alimova B.M. Ethnic and cultural interactions in the material culture of Kumyk and Dagestan Azerbaijanians (19th-20th centuries). Makhachkala: IIAE DNTs RAS, 2007. 270 pp.
39. Gennep A. Rites of passage. Systematic study of rites. M.: Oriental literature, 1999. 200 pp.
40. Turner V. Symbol and ritual / Executive ed. by E.M. Meletinsky. M.: Nauka, 1983. 277 pp.
41. Fevr L. Battles for history. M.: Nauka, 1991.632 pp.
42. Aries Ph. The hour of our death. M.: Progress, 1992. 528 pp.
43. Bayburin A.K. Ritual in the traditional culture. SPb.: Nauka, 1993. 254 pp.
44. Bessmertny Yu.L. Mourning the near and dear, the Twelfth and Thirteenth Centuries (on the Materials of Anglo-French Literature) // Man in the world of feelings. Essays on the history of private life in Europe and some Asian countries before the beginning of the New Time / Executive ed. by Yu.L. Bessmertny. M., 2000. P. 243-260.
45. Shenkao M.A. Death as a socio-cultural phenomenon. Kiev: Nika-Center, 2003. 320 pp.; Shenkao M.A. Specificity of the mytho-epic consciousness. Cherkessk: Nartizdat, 2005. 215 pp.
46. Karpov Yu.Yu. Djigit and the wolf. Men's unions in the socio-cultural tradition of the highlanders of the Caucasus. SPb., 1996. 312 pp.
47. Karpov Yu.Yu. Women's space in the culture of the peoples of the Caucasus. SPb.: Petersburg Oriental Studies, 2001. 416 pp.
