CC BY
1Никитина А.В.
Исследователь, преподаватель-исследователь, сотрудник ООО «Информационно-консалтинговая компания «Религия сегодня», г. Тверь.
Феномен «наследств» в русской политической мысли Х1У-ХУ1 вв.: краткий обзор зарубежной историографии*
Русская политическая мысль в XIV-XVI вв. постепенно осваивает политические конструкции, некоторые из которых были свойственны до сих пор только византийской литературной традиции. В этот период на первый план выдвигается феномен «наследств», как базис культурно-исторического самоопределения нового единого русского государства. Этот процесс заметно усиливается после провала Флорентийской унии 1439 года (далее - Уния, прим. автора) на территории Руси. Это интереснейший период интеллектуальной переработки зарубежных источников, их перевода и интерполирования в русские источники: летописи, панегирические сочинения, полемические сочинения и др. Зарубежные исследования, несомненно, дают пищу для размышлений. В современных условиях, попытка представить исчерпывающую историографическую справку неактуальна. Поэтому в данной статье представлены только некоторые, на мой взгляд, наиболее интересные примеры из зарубежной историографии.
Зарубежная историография русской политической мысли довольно обширна, поскольку западная историческая наука проявляет большой интерес к истории Русского Средневековья XIV-XVI вв., особенно, к периоду в истории Руси XV- начала XV^. По мнению западных исследователей, именно в этот период, с помощью переработки текстов и преданий XIV века, разработки идеи «Наследств» («Киевское наследство», «Византийское наследство»), рецепции идеологических конструктов у соседних княжеств и самой Византийской Империи, переработки летописных источников в Московском княжестве, происходит складывание ключевых политических идей и мифологем, которые в дальнейшем станут основой идеи самодержавия в России. Отправной точкой этого процесса принято считать вторую половину XVв., период после падения Константинополя в 1453 году и начало активного собирания русских земель Иваном III.
*
© Никитина А.В., 2023.
К изучению политической мысли на Руси XV- XVI вв. обращались М. Казаку (M.Cazacu)1, Й. Пеленски (J. Pelenski)2, Ч. Гальперин (Charles J. Halperin)3, М. Чернявский4 и другие.
М. Казаку обращается к источникам традиционного Московского самодержавия XV-XVI вв., подчеркивая непосредственное заимствование Московскими князьями титулатуры и модели политической мысли, идеологического арсенала у Византийской Империи, Золотой Орды и даже Оттоманской Империи. В XVI веке результатом этого заимствования стало создание основы официальной титулатуры и идеологии русских царей5.
Й. Пеленски разрабатывает теорию появления в русской культуре мифологемы «Византийского Наследства» и подразделяет процесс формирования данной мифологемы на несколько периодов. Общий концептуальный толчок в разработке данной теории он относит к 1454-1504 гг., а наиболее мощным периодом идеологического пробуждения Москвы он считает 1450-1460гг., последовавшие за Флорентийским собором и падением Константинополя в 1453 году. В работах Й. Пеленски присутствуют интересные суждения о противоборстве Московского княжества и Великого Княжества Литовского, не только на бранном поле, но и в выстраивании государственной идеологии6.
Чарльз Гальперин (Charles J. Halperin), известный американский историк, демонстрирует различие Тверской и Московской политической мысли на примере «Инока Фомы слова похвального...», являющегося, по мнению автора выражением Тверской политической мысли XV века. В Тверском «Слове похвальном.» отсутствует прямое упоминание о предательстве Православия греками и претензии на звание «Третьего Рима», в отличие от панегирических сочинений, создававшихся в Московском княжестве. Использование особой Византийской титулатуры, по мнению Ч. Гальперина, не является попыткой трансляции в Тверскую идеологию формулы
1 Cazacu M. Aux sources de l'autocratie russe [Les influences roumaines et hongroises, XVe-XVIe siècles]. // Cahiers du monde russe et soviétique. Vol. 24. № 1-2. Janvier-Juin 1983. P. 7-41.
2 Pelenski J. The Emergence of the Muscovite Claims to the Byzantine-Kievan «Imperial Inheritance» // Harvard Ucranian Studies. Ukrainian Research Institute, Harvard University, Cambridge, Massachusetts. Vol. VII. 1983. P. 520-532.
3 Halperin Charles J. Tverian political thought in the fifteenth century. // Cahiers du monde russe et soviétique. Paris. Vol. 18. №3. Juillet-septembre 1977. P. 267-273.
4 Cherniavsky M.: 1) Tsar and people: studies in Russian myths. New Haven Conn.: Yale University Press-London, 1961.; 2) The Réception of the Council of Florence in Moscow// Church History. Cambridge University Press. Vol. 24. № 4. Dec., 1955. Р. 347-359.
5 Cazacu M. Aux sources de l'autocratie russe.
6 Pelenski J. The Emergence of the Muscovite Claims.
«Третьего Рима»7. Ценность работ Ч. Гальперина состоит в том, что этот исследователь прекрасно знаком с российской историографией и историческими источниками и в своих работах использует чистый аналитический подход к их трактовке.
М. Чернявский, в круг научных интересов которого входила история Русского Средневековья, особенно - политическая история Руси XV-XVI вв., в своих работах затрагивает интересную тему мифологем в российской истории, таких, как происхождение мифологемы «Русская Душа», «Новое Православие», «Святой Правитель», «Святая Россия», «Русский Бог», «Благой Царь» и другие8. Статья М. Чернявского, которую я могу назвать ценной для исследователей феномена «наследств» в средневековой культуре Руси, повествует о восприятии Флорентийского собора в Москве9. Эта работа содержит ряд выводов (нечастых для российской историографической традиции), которые затрагивают спорную в историографии тему о периоде восприятия и формирования окончательной реакции на Унию, об основаниях поставления митрополита Ионы, работа также касается писем Василия II в Константинополь, а также оформления титулату-ры Московских князей к началу XVI века. Этот автор, владевший русским языком, имел возможность привлекать к работе большое количество русских исторических источников, а также, использовать некоторые выводы из работ Д.С. Лихачева, что придает особую основательность и убедительность его выводам. Основой методики исследований М. Чернявского является сопоставление исторических источников и исторических событий, что позволяет ему делать нетривиальные выводы. Таким образом, вместо того, чтобы следовать историографической традиции и слепо использовать летописные и литературные памятники второй половины XV века, М. Чернявский подвергает их критическому анализу. Однако, данный подход, не смотря на свою эффективность, пока не стал востребованным в исторической науке, хотя М. Чернявский и работал в первой половине - середине XX века. Пожалуй, только в работах Я.С. Лурье (из представителей отечественной историографии, более близких к современности) можно встретить подобный критический подход к источникам такого спорного периода в истории России.
Э. Тиро также, основываясь на изучении русских исторических источников, рассматривает вопрос замещения русской митрополии и назначения митрополита Ионы с точки зрения политического влияния Москвы во второй половине XV века, когда территория Московского княжества
7 Halperin Charles J. Tverian political thought in the fifteenth century...
8 Cherniavsky M. Tsar and people: studies in Russian myths.
9 Cherniavsky M. The Réception of the Council of Florence in Moscow // Church History. Cambridge University Press. Vol. 24. № 4. Dec., 1955. Р. 347-359
расширилась настолько, что уже могла претендовать на звание независимой Патриархии, из чего и возникла идея назначения своего собственного митрополита без участия Константинополя10, как символ восходящей Империи.
М.Ж. Руэ де Журнель11, В. Водов12 исследуют в своих работах специфику русской духовной и литературной мысли, а также специфику формирования политических и идеологических конструкций в летописных источниках. В. Водов часто прибегает к сходным с Я.С. Лурье методам в научном исследовании, основывая свои выводы исключительно на скрупулезном анализе литературных и летописных источников Средневековой Руси.
С источниками и историей Средневековой Руси западная наука знакомится не без помощи наших соотечественников или ученых, владеющих славянскими языками. Так, на сегодняшний день выходит большое количество статей и других работ, посвященных русским историческим источникам. Это в значительной мере корректирует ход зарубежных исследований, что имеет особое значение для исторической науки.
Занимаются западные ученые и публикацией источников о Флорентийском соборе: его актов, документов и речей его участников, поздних полемических сочинений, посвященных событиям во Флоренции, а также, путем исторического анализа, восстанавливают картину зарождения и развития идей, обосновывающих отказ и осуждение Унии на Руси. Не остается без внимания зарубежной историографии и период интеллектуального всплеска в Византии, оказавший значительное влияние на политическую мысль и идеологию первых русских царей, а также на историческую память русского народа13.
Основной метод исследований зарубежной историографии, затрагивающих тему «наследств» в политической мысли Средневековой Руси - это
10 Teiro É. La chaire métropolitaine en pays russe (XlVe - XVIe siècles)// Revue des études slaves. Paris. Vol. 74. 2002. Р. 589-593.
11 Rouët De Journel M. J. La direction spirituelle dans la Russie ancienne. // Revue des études slaves. Vol. 38. 1961. P. 173-179.
12 Vodoff W.: 1) Un pamphlet anti-latin à Novgorod au XVe siècle ?. // Revue des études slaves. Vol. 70. 1998. Р. 299-307; 2) Paléographie et diplomatique russes médiévales. // École pratique des hautes études. 4e section, Sciences historiques et philologiques. Annuaire 1970-1971. 1971. P. 497-505; 3) Histoire et philologie russes. // École pratique des hautes études. 4e section, Sciences historiques et philologiques. Annuaire 1975-1976. 1976. Р. 515-530.
13 Laurent V.: 1) La nouvelle édition des Actes du concile de Florence. // Revue des études byzantines. Vol. 12. 1954. P. 198-209; 2) A propos des Mémoires du grand ecclésiarque Sylvestre Syropoulos //Revue des études byzantines. Paris. Vol. 23. Paris. 1965. P. 140-147; Jugie M.: 1) La publication des œuvres de Georges Scholarios. // Échos d'Orient. Paris. Vol. 27. № 151. 1928. P. 300-325; 2) La question du Purgatoire au concile de Ferrare-Florence. // Échos d'Orient. Paris. Vol. 20. №123. 1921. P. 269-282; Pétridès S. Documents sur la rupture de l'union de Florence. // Échos d'Orient Paris. Vol. 14. № 89. 1911. P. 204-207 и др.
наблюдение за созданием собственной концепции русской исторической идентичности путем освоения византийской историко-культурной парадигмы. В этом процессе интеграции римской политической теории, греческой культуры и христианской религии, свойственной когда-то Византийской Империи14, нельзя было обойтись без привлечения церковной истории. Таким образом, падение Константинополя в 1453 году в русских исторических источниках представлено, как результат объединения Православной и католической Церквей в 1439 году. Известный тезис «Мо-сква-Третий Рим», оформившийся в начале XVI века - один из ярких примеров религиозно-исторического вектора политической мысли Москвы.
Одним из плюсов подхода зарубежных ученых является большое внимание к русским историческим источникам и аналитический подход к их изучению. В этих исследованиях часто проводятся параллели между Византийским «эллинизмом» (периода заката Империи - прим. автора), политической мыслью некоторых других русских княжеств и политической мыслью Московской Руси XIV-XVI вв.
Минус, на мой взгляд, состоит в том, что зачастую представители зарубежной историографии, осуществляя свои научные построения относительно истории Средневековой Руси, применяют к трактовке событий, сопутствующих периоду государственного строительства те же приемы, что и в построениях, относящихся к истории Западно-Европейских государств. Многие из этих научных приемов не могут быть применены непосредственно к истории Руси, поскольку игнорируют российскую ци-вилизационную идентичность. Таким образом, даже при скрупулезном анализе источников, в зарубежных исследованиях иногда присутствуют непривычные обобщения. Однако, не смотря на некоторые неточности в подходе, зарубежная историография русской политической мысли периода государственного строительства на Руси имеет большое значение для исследований, проводимых с учетом историографии и источниково-го материала. Знакомство с зарубежной историографией весьма полезно для расширения научного кругозора исследователя и дает возможность несколько отстраниться от, иногда довольно консервативной, русской историографической традиции изучения истории Руси и Русской православной церкви XV-XVI вв.
Библиографический список / Reference
[1] Cazacu M. Aux sources de l'autocratie russe [Les influences roumaines et hongroises, XVe-XVIe siècles]. //
Cahiers du monde russe et soviétique. Vol. 24. № 1-2. Janvier-Juin 1983. P. 7-41.
[2] Cherniavsky M. Tsar and people: studies in Russian myths. New Haven Conn.: Yale University Press-London,
1961.
[3] Cherniavsky M. The Réception of the Council of Florence in Moscow// Church History. Cambridge University
14 Ostrogorski G. History of the Byzantine State. Rutgers University Press, 1969.
Press. 1955. Vol. 24. № 4. P. 347-359.
[4] Halperin Charles J. Tverian political thought in the fifteenth century. // Cahiers du monde russe et soviétique.
Paris. Vol. 18. №3. Juillet-septembre 1977. P. 267-273.
[5] Jugie M. La publication des œuvres de Georges Scholarios. // Échos d'Orient. Paris. Vol. 27. № 151. 1928.
P.300-325.
[6] Jugie M. La question du Purgatoire au concile de Ferrare-Florence. // Échos d'Orient. Paris. Vol. 20. № 123.
1921. P. 269-282.
[7] Pétridès S. Documents sur la rupture de l'union de Florence. // Échos d'Orient Paris. 1911. Vol. 14. № 89.
P. 204-207.
[8] Laurent V. La nouvelle édition des Actes du concile de Florence. // Revue des études byzantines. 1954. Vol.. 12.
P. 198-209.
[9] Laurent V.A propos des Mémoires du grand ecclésiarque Sylvestre Syropoulos // Revue des études byzantines.
Paris. Vol. 23. Paris. 1965. P. 140-147.
[10] Ostrogorski G. History of the Byzantine State. Rutgers University Press, 1969.
[11] Pelenski J. The Emergence of the Muscovite Claims to the Byzantine-Kievan «Imperial Inheritance» // Harvard Ucranian Studies. Ukrainian Research Institute, Harvard University, Cambridge, Massachusetts. Vol. VII. 1983. P. 520-532.
[12] Rouët De Journel M. J. La direction spirituelle dans la Russie ancienne. // Revue des études slaves. Vol. 38. 1961. P. 173-179.
[13] Teiro É. La chaire métropolitaine en pays russe (XIVe - XVIe siècles)// Revue des études slaves. Paris. Vol. 74. 2002. P. 589-593.
[14] Vodoff W. Un pamphlet anti-latin à Novgorod au XVe siècle ?. // Revue des études slaves. Vol. 70. 1998. P. 299-307.
[15] Vodoff W. Paléographie et diplomatique russes médiévales. // École pratique des hautes études. 4e section, Sciences historiques et philologiques. Annuaire 1970-1971. 1971. P. 497-505.
[16] Vodoff W. Histoire et philologie russes. // École pratique des hautes études. 4e section, Sciences historiques et philologiques. Annuaire 1975-1976. 1976. P. 515-530.
Никитина А.В.
Исследователь, преподаватель-исследователь, сотрудник ООО «Информационно-консалтинговая компания «Религия сегодня», г. Тверь.
Феномен «наследств» в русской политической мысли XIV-XVI вв.: краткий обзор зарубежной историографии
Аннотация. Политическая мысль Средневековья демонстрирует взаимодействие культур Византии и Руси и интересует довольно широкий круг западных исследователей. Автор настоящей статьи убежден, что зарубежная историография является полезным дополнением для исследований, посвященных истории Руси Х1У-ХУ1вв. В данной статье в виде компендиума охарактеризована зарубежная историография феномена «наследств» в русской политической мысли XIV-XVI вв.
Ключевые слова: история Руси, историография, зарубежная историография, Византийское наследство, Киевское наследство, Флорентийская уния.
Nikitina A.V.
Researcher, lecturer-researcher, employee of LLC «Information and consulting company «Religion Today», Tver.
The phenomenon of «legacies» in the Russian political thought of the XIV-XVI centuries: a brief review of foreign historiography Abstract. The political thought of the Middle Ages demonstrates the interaction of Byzantine and Rus' cultures. The author of the present article is convinced that foreign historiography is a useful supplement for studies devoted to the history of Rus XIV-XVI centuries. In this article the foreign historiography of the phenomenon of «legacies» in Russian political thought of the XIV-XVI centuries is characterised in the form of a compendium.
Key words: history of Russia, historiography, foreign historiography, Byzantine Succession, Kievan Succession, Florentine Union.
