CC BY
108
© 2008 г. Д.И. Мамычева
ФЕНОМЕН ДЕТСТВА В КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННОСТИ: ТЕНДЕНЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ
Феномен детства в начале XXI в. становится одной из основных проблем современности. Подобная актуализация задана комплексом объективных и субъективных предпосылок. Объективная определяется крупнейшими трансформациями социогенеза, глубокими преобразованиями в устройстве социального бытия, сопровождающимися развитием и углублением теоретической рефлексии. В результате аналитика феномена детства выходит за рамки спецификации педагогики и психологии, составив предметное поле социологии, культурологии, философии, этнографии. Результатом дифференциации явилось понимание необходимости междисциплинарного синтеза, что совпало с интегративными тенденциям в развитии самой науки [1]. Как следствие, любое исследование феномена детства неизбежно будет опираться на многообразие методов научного познания и междисциплинарный характер изучения, т.е. использовать научные достижения культурологии, этнографии, антропологии, социологии и т.д. Надеемся, что это в дальнейшем позволит сформировать общую концептуальную картину детства.
Понимание предпосылок проблематизации феномена детства в контексте современности будет не полным без учета субъективной составляющей. Возрастание внимания к нему обусловлено ростом индивидуального самосознания, самопонимания человеком себя как ответственного перед самим собой, а также будущим, агентом и символом которого в современном сознании выступает детство. История генезиса как индивида, так и общества свидетельствует, что чем выше уровень самопознания и индивидуализации, тем глубже проникновение в аксиологию детства. В этом контексте актуализация феномена детства приобретает особую «заинтересованность», где характер отношения к детству - свидетельство способности взрослого оправдать свое историческое и личностное назначение.
Исторические, этнографические, психологические и культурологические исследования развенчали убеждение в неизменности и универсальности детства, его психологических и социальных характеристик, возрастной продолжительности, обусловив необходимость вскрытия социокультурных предпосылок и общетеоретических концептуализаций, востребовавших социально-философскую аналитику. Актуальность социально-философской рефлексии обнаружилась также по причине утверждения в общественном сознании мысли о современности как переломном этапе для человечества, о чем свидетельствуют обострившиеся социальные и экологические катаклизмы, потребовавшие изучения феномена человека как главного действующего лица преодоления последнего. Очевидно, что картина человека не может быть полной без понимания сущностных свойств современного детства, определяющего как инди-
видуальную историю каждого, так и в целом динамику социального бытия.
В рамках философского дискурса феномен детства занял свое место лишь в недавнее время. Размышления о последнем встречаются в работах Платона и Аристотеля, Августина, Дж. Локка, Ж.-Ж. Руссо, М. Монте-ня, Гегеля, А. Шопенгауэра, Ф. Ницше, З. Фрейда и др., однако они носят скорее иллюстративный характер, нежели академический интерес, не имеют законченного теоретического воплощения, поскольку в рамках классической парадигмы детство имеет атрибуцию незрелого, второстепенного, несущественного. Возможность проблематизации указанного феномена в современном философском дискурсе связана как с изменениями статуса детства в современном обществе, так и перестройкой самого философского знания, которое мыслится как переход к постнеклассической парадигме. Среди характерных черт постнеклассического философствования можно отметить: представление о необходимости совмещения разных стандартов, позиций, точек зрения, что делает актуальными антиуниверсалистские и плюралистические тенденции, характеризующиеся ориентацией на процессуальность, развитие, становление. Как следствие происходит обращение к началам, истокам, начинаниям, возможностям, определяющим, по мнению В.С. Библера и других философов, современную философию. Детство, будучи воплощением начала, с положением в «кануне бытия» (В.С. Библер) оказывается тем самым в авангарде современного философствования. Определенным результатом смены парадигм явилась возможность реализации программы «Философия для детей» [2] в рамках направления «философия детства», свидетельствующего о признании за детством начала, способного не просто научаться, но проблематизировать взрослую культуру. Тем самым, обобщая данные разных наук и особенности развития современного общества, социально-философский анализ позволяет прояснить тенденции и дальнейшие перспективы развития детства, дает возможность иначе взглянуть на последнее, обнаруживая в нем не просто гомогенную группу индивидов, находящуюся на пути к взрослению, а структурно-содержательный и функциональный компонент общества, отражающий социальные и культурные изменения.
Характеризуя современное осмысление детства, необходимо отметить, что если в предшествующей традиции, начиная с античности, в средние века, период Нового времени и до начала ХХ в. детство как социальная группа и структурный компонент общества рассматривалось в качестве второстепенного, то сегодня в исследованиях делается акцент на необходимости его понимания как субъекта и смыслового центра социальных процессов [3], с известным расширением границ понятия субъектности [4]. Наделение детства статусом
субъекта сопровождается переосмыслением и его социального статуса. Современный социолог С.Н. Щеглова [5], проанализировав детство как социальный феномен, выделяет пять исторических модификаций социального статуса детей: 1) дети не признаются членами общества; 2) дети признаются зависимыми, подчиненными членами общества; 3) дети обладают отсроченным статусом. Они лишь будущие члены общества; 4) дети - развивающиеся личности; 5) дети - равноправные члены общества. Подводя итог, С.Н. Щеглова делает вывод, что современная ситуация детства такова, что взрослый мир не только учитывает интересы, потребности, ожидания детей, но и рассматривает их как сознательных агентов конструирования реальности. Психолог В.Т. Кудрявцев, подразделяя всю историю детства на три периода, современный период характеризует как «развитое детство», главным критерием предстает выделенность на правах начала, способного сущностно определять бытие культуры, с этим связана, по мнению Кудрявцева, особая миссия детства [6].
Резюмировать вышеизложенные позиции хотелось бы выводом А.Г. Кислова, который в результате анализа «оправдания» детства в разные исторические периоды приходит к выводу, что в современном социуме детство оправдано как «другое», но такое, которое «онтологически необходимо взрослому» [7]. Тем самым исследователи различных наук сходятся в признании повышения социального статуса современного детства, свидетельствующем о смене парадигмы «взрослоцентризма» на «детоцетризм». «Наш мир просто помешан на физиологических, моральных, сексуальных проблемах детей», - констатирует Ф. Арьес.
Одной из главных предпосылок современных трансформаций в сфере детства являются процессы модернизации, предполагающие особую иерархию ценностей, рационализацию и секуляризацию общественной жизни. Неизбежным следствием модернизации оказываются тенденции плюрализации социокультурного бытия, имеющие многообразные и далеко не однозначные последствия [8]. Идеологемой плюрализма как широкого социокультурного явления выступает междисциплинарная идея множественности миров (У Джеймс, А. Щюц), обосновывающая наличие различных порядков реальностей, каждый из которых обладает своим особым и обособленным стилем существования, а в проекции на социальные взаимоотношения утверждающая равенство субъектов разных уровней структуры общества, позволяющая выдвинуть на первый план те социальные группы, которые ранее не имели высокого статуса социальной мобильности. Тем самым идея по-лионтологичности в контексте взаимоотношений детей и взрослых оказывается весьма эвристичной, позволяющей представить «детство» и «взрослость» как две самостоятельные онтологические реальности в проекции индивида и общества, взаимодействие между которыми может быть осуществлено с позиции «диалога логик» (В.С. Библер).
Тенденции модернизации и плюрализации социального бытия, способствующие повышению социального статуса детства, вместе с тем сообщают особый вектор его развитию. Вариативность стандартов, доступность средств массовой информации, включенность в денежные отношения, - с одной стороны, способствуют приобретению ребенком все большей самостоятельности и индивидуализации его биографии, но наряду с этим происходит размывание духовно-ценностной сферы, гендерных ролей, стираются границы между символическим пространством взрослого и детского мира, тем самым умножаются социальные риски детства. Отмеченное свидетельствует о противоречивости теоретических моделей детоцентризма, провозглашения высокого социального статуса детства и реальности детства в контексте современных социальных трансформаций. Таким образом, помимо осознания высокой социальной ценности детства, повышенное внимание к последнему обусловлено серьезными опасениями в его существовании, мыслями о кризисе и даже исчезновении.
Идеалом и конечной целью в современном модернизированном обществе выступает личность, стремящаяся подняться над уровнем других, уверенная в себе и опирающаяся исключительно на свои собственные достижения, добивающаяся реализации личных устремлений. В мире возрастающих альтернатив, она получает гораздо большее пространство выбора. Но в то же время она в гораздо большей степени должна принимать решения и не только может, но и должна стать более самостоятельной. Как следствие регулирование поведения становится особенно интенсивным, крайне дифференцированным и всесторонним, и этот общественный контроль за поведением в большей мере, нежели прежде, связан с самоконтролем, с саморегулированием. Необходимость возрастающей индивидуализации сегодня - одно из условий успешной самореализации.
Раннее стремление к независимости в большем, чем когда бы то ни было числе областей, связанное с общей индивидуализацией всего уклада жизни, по мнению П. Бюхнера и др. [9], становится самой яркой чертой и современного детства. В свою очередь усиление многообразия и индивидуализации стилей жизни способствует как возрастанию благоприятных возможностей, так и возникновению новых форм риска и принуждения. Поскольку условием успешной самореализации выступает способность преследовать свои цели, детство начинает существовать в режиме соревновательности, изолируясь в среде сверстников, результатом становится неопределенность, постоянная неуверенность, утрата традиционных форм групповой поддержки семьи и ближайшего окружения. Указанные тенденции вызывают глубокие сдвиги во внутренней организации ребенка, требуя от него способности к внутреннему самоконтролю, что приводит к преждевременному взрослению. Неспособность выработать в себе навыки самоконтроля, беспристрастности и воздержания на публичной арене, от проявления инфантильности чревата
проблемами социализации. В результате невротиза-ция как характеристика современного детства становится типичным явлением [10].
Иным следствием указанных тенденций можно назвать рост социальной инфантильности, свидетельствующий о неадекватности социальных процессов потребностям и задачам детства. Несоответствие между социальными требованиями в самостоятельности и возможностями ее реализации усугубляется широко предоставляемыми благами, сопровождающимися проблематичностью участия в реальной социально значимой деятельности, в связи с чем, по мнению Д.И. Фельд-штейна, энергетический потенциал детства проявляется в основном в сфере присвоения, в обращенности на свои индивидуальные потребности [11]. Как следствие - констатация наличия у детей качественного «сдвига» в системе ценностей, свидетельствующего о превалировании потребительской психологии, правового нигилизма, ориентации на добывание денег любыми путями [12]. О глубине проникновения денежных категорий в сознание ребенка свидетельствует анализ, проведенный А.Б. Фенько [13]. Процесс включения ребенка в денежные отношения означает важное обстоятельство частичного (или полного) перехода детей из символического пространства игры в мир реальности, что в очередной раз подтверждает идею о смещении границ между символическим пространством ребенка и взрослого, качественной трансформации детства. Отсутствие осознания реальной ценности денег, их использование в качестве средства поощрения и наказания делает последнее эквивалентом личностных контактов, как следствие межличностные отношения приобретают формальный характер, неотвратимо меняя самосознание ребенка, где потребление, ориентация на сиюминутное становятся доминирующими.
Между тем проблема преждевременного взросления, травмирующая детство, тесно связана с наличием границ, определяющих меру доступной ребенку информации и видов деятельности. Подобные границы (табу) существовали во всех традиционных обществах, обеспечивая так называемую «безопасную зону» детства, являясь гарантом его «здоровья». Об отсутствии подобных границ в современном мире свидетельствует излишняя информированность детей, результатом которой становится хаотизация и дезориентация сознания. Потребительская ориентация, характерная для модер-низационных ценностей, лишает понимание детства традиционной семантики невинности, наивности, делая объектом манипуляции и эксплуатации (сексуальной, коммерческой и т.д). По мнению Е.В. Улыбиной, «границы территории детства в настоящее время подвергаются серьезным испытаниям... Мир взрослых соблазняет детей, создавая ситуацию негенетического инцеста и разрушения последовательной смены поколений» [14].
Одной из главных причин происходящего наряду с социальными трансформациями выступает кризис идеального образа взрослого. Как считает Б.Д. Эльконин, идеальный образ взрослого традиционно выступал цен-
тральной категорией, обусловливающей целостность детства, являясь своего рода единственным способом и опорой представления детьми их будущего, задавая сущность процесса взросления как качественного преобразовании себя, стремления к себе «иному», должному в отличие от себя как сущего в настоящем, к своей максимальной актуализации. Тем самым малейшие изменения в представлении об идеальном образе взрослости про-блематизируют содержание детства, провоцируют создание ситуации самоопределения, что, однако, выходит за рамки возможностей детства, чревато серьезным кризисом последнего. По мнению Д.Б. Эльконина, «переживаемый нами исторический период в развитии детства может быть охарактеризован как кризисный», поскольку нарушена «событийность детско-взрослой жизни» [15], т.е. взаимосвязь между смысловым пространством детства и взрослости. И в первую очередь по причине утраты взрослым образа «сложившегося» индивида, а также значения взрослости как формы самостоятельности и ответственности.
Итак, современное детство испытывает ряд существенных трансформаций, меняющих положение и роль данного феномена в социальных процессах. От верного понимания указанных явлений зависит характер дальнейших перспектив развития детства, его функционального и содержательного наполнения. Наметившиеся тенденции неоправданного форсирования процессов взросления отрицают смысл и назначение детства как периода физического и социального созревания, подвергая риску индивидуальную историю личности и социальную будущность, порождая прогнозы «исчезновения детства» (Н. Постман). Поэтому требуются неотлагательные меры участия взрослого в направлении развития сферы детства, в связи с чем хочется вспомнить слова Ж.Ж. Руссо: «Дайте детству созреть в детях».
Литература и примечания
1. Например, в работе «Логика социальных наук» К. Поппера девятый тезис гласит: «Так называемая научная специализация есть лишь ограниченный и сконструированный конгломерат проблем и решений. В действительности присутствуют проблемы и научные традиции» (См.: Поппер К. Логика социальных наук // Вопросы философии. 1992. № 10. С. 65-75).
2. Юлина Н.С. Философия для детей // Вопросы философии. 1993. № 9. С. 149-154.
3. См.: Кон И.С. Ребенок и общество. М., 2003.; Мордов-цева ТВ. Детство как конвенциональный феномен: к вопросу о парадигме антропологии детства // Материалы Междунар. науч.-практ. конф. 3 - 4 декабря 2003 г. Ставрополь, 2003; Рыбинский Е.М. Детство как социальный феномен. М., 1998.
4. Детство в субъектном определении общества как субъекта социального бытия // Мир психологии. 2002. № 1. С. 3, 4.
5. Щеглова С.Н. Детство как социальный феномен (концепция социального конструирования детства): Дис. ... д-ра социол. наук. М., 1999.
6. Кудрявцев В.Т. Дети в перевернутом мире, или Новая попытка прочтения старой темы // Дошкольное воспитание. 1996. № 11.
7. Кислов А.Г. Оправдание детства: от нравов к праву. Екатеринбург, 2002.
8. В зарубежных исследованиях плюрализм определяется двояко: 1) как признание существования одной реальности и многих попыток ее познания (Р. Роти); 2) постулирование несомненной множественности миров, т.е. плюрализм как парадигма, признающая в той или иной форме, с той или иной степенью откровенности онтологическое многообразие «начал» мира, многообразие миров в универсуме (Боррадори) (Червонная Л.Г. Плюрализм в социально-гуманитарном познании // ОНС. 2002. № 2. С. 127-135).
9. Бюхнер Л., Крогер Г.-Г., Дюбуа М. «Современный ребенок» в Западной Европе // Социс. 1996. № 4, 5. На наш взгляд, указанные тенденции характерны и для российского детства с той лишь поправкой, что социальные и психологические последствия подобных трансформаций носят иной характер.
Таганрогский государственный педагогический институт
10. Медведева И., Шишова Т. Новый учебник и детская психика // Народное образование. 1997. № 1. С. 105.
11. Фельдштейн Д.И. Детство как социально-психологический феномен и особое состояние развития // Вопросы психологии. 1998. № 1. С. 3-19.
12. Мир детства - в условиях выживания (Социально-правовые проблемы защиты детства). Ростов н/Д, 1997. С.205-204.
13. Фенько А.Б. Дети и деньги: особенности экономической социализации // Вопросы психологии. 2000. № 2.С. 94.
14. Улыбина Е.В. Инцестуозная реальность детства в современной культуре // Мир психологии. 2002. № 1. С. 31.
15. Эльконин Д.Б. Кризис детства и основания проектирования форм детского развития // Вопросы психологии. 1992. № 3-4. С. 15.
16 февраля 2007 г.
