CC BY
39ТРУДЫ КАФЕДРЫ БОГОСЛОВИЯ
Научный журнал Санкт-Петербургской Духовной Академии Русской Православной Церкви
№ 1 (17) 2023
А. В. Лаврентьев
Феномен болезни в Библии: историко-теологическая и междисциплинарная рефлексия
УДК 616-092.11:27-277+27-18 DOI 10.47132/2541-9587_2023_1_46 EDN HATQGP
Аннотация: В статье предлагается обзор и аналитическое исследование основных идейных положений о феномене болезни, представленных в текстах Ветхого и Нового Заветов. К рассмотрению предлагаются следующие аспекты болезни: каузальный (этиологический), ритуально-сакральный, социальный, этический. Производится обобщение комплекса смыслов исследуемого феномена, а также рассматривается его духовное, историко-культурное и социальное измерения. Изучение феномена болезни осуществляется сначала в ветхозаветных, а затем в новозаветных текстах. Демонстрируется, с одной стороны, генетическая связь представлений о болезни в дискурсах Ветхого и Нового Заветов. С другой стороны, показаны принципиальные отличия в оценке этого феномена, произошедшие вследствие выстраивания новых духовных и морально-этических отношений в Новом Завете. В последнем разделе представлено обсуждение актуальности суммы идейного комплекса, содержащегося в текстах Священного Писания, применительно к современному осмыслению феномена болезни в рамках наук о человеке. Делается вывод, что ценность библейского наследия заключается в констатировании принципиальной значимости духовной составляющей болезни, а также в соответствующем выстраивании пути к исцелению. Духовная этиология заболеваний, по мнению автора, релевантна и для современной медицины, поскольку последняя стремится к излечению всей личности, а не только частных физиологических недугов.
Ключевые слова: болезнь в Библии, исцеление в Библии, новозаветные исцеления, медицинская этика, социальный аспект болезни, духовное измерение болезни, библейская антропология, смысл болезни.
Об авторе: Андрей Валентинович Лаврентьев
Кандидат философских наук, доцент Института лингвистики и межкультурной коммуникации Первого Московского государственного медицинского университета им. И. М. Сеченова (Сеченовский университет).
E-mail: lavrentyev.av@yandex.ru ORCID: https://orcid.org/0000-0003-4533-8972
Для цитирования: Лаврентьев А. В. Феномен болезни в Библии: историко-теологическая и междисциплинарная рефлексия // Труды кафедры богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии. 2023. № 1 (17). С. 46-59.
Финансирование: Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 21-011-44082 «Болезнь и исцеление в богословско-антропологической перспективе».
Статья поступила в редакцию 09.10.2022; одобрена после рецензирования 18.10.2022; принята к публикации 01.11.2022.
PROCEEDINGS OF THE DEPARTMENT OF THEOLOGY
Scientific Journal Saint Petersburg Theological Academy Russian Orthodox Church
No. 1 (17) 2023
Andrey V. Lavrentiev
Phenomenon of Disease in the Bible: Historical, Theological and Interdisciplinary Reflection
UDC 616-092.11:27-277+27-18 DOI 10.47132/2541-9587_2023_1_46 EDN HATQGP
Abstract: The article offers a review and analytical study of the main ideas about the phenomenon of the disease presented in the texts of the Old and New Testaments. The following aspects of the disease are proposed for consideration: causal (etio-logical), ritual-sacral, social, ethical. The complex of meanings of the studied phe-nomenon is generalized, and its spiritual, historical-cultural and social dimensions are considered. Study of the disease phenomenon is carried out first in the Old Testament, and then in the New Testament texts. On the one hand, the genetic connection of the disease representations in the discourses of the Old as well as the New Testament is demonstrated. On the other hand, fundamental differences in the assessment of this phenomenon are shown, which occurred as a result of building new spiritual and moral-ethical relations in the New Testament. The last section presents a discussion of the relevance of the sum of the ideas contained in the texts of the Holy Scriptures to the contemporary understanding of the phe-nomenon of disease within the framework of the sciences of man. It is concluded that the value of the biblical heritage lies in stating the fundamental importance of the spiritual component of the disease, as well as in the appropriate building of a way to healing. The spiritual etiology of the diseases, in the opinion of the author, is relevant for contemporary medicine, since the latter tends to the recovery of en-tire personality, and not only particular physiological ailments.
Keywords: disease in the Bible, healing in the Bible, healings of the New Testament, medical ethics, social aspect of disease, spiritual dimension of disease, biblical an-thropology.
About the author: Andrey Valentinovich Lavrentiev
Associate Professor at the Sechenov First Moscow State Medical University (Se-chenov University). E-mail: lavrentyev.av@yandex.ru ORCID: https://orcid.org/0000-0003-4533-8972
For citation: Lavrentiev A.V. Phenomenon of Disease in the Bible: Historical, Theological and Interdisciplinary Reflection. Proceedings of the Department of Theology of the Saint Petersburg Theological Academy, 2023, no. 1 (17), pp. 46-59.
Funding: The reported study was funded by RFBR, project number 21-011-44082 "Disease and healing in the theological and anthropological perspective".
The article was submitted 09.10.2022; approved after reviewing 18.10.2022; accepted for publication 01.11.2022.
Тема болезни и исцелений является одной из значимых для книг Св. Писания. Вследствие этого она регулярно становилась предметом рефлексии в экзегетической традиции, богословской науке, а также в иных современных гуманитарных дисциплинах. Особое внимание данной тематике уделялось в критических библейских (прежде всего, западноевропейских) исследованиях в рамках изучения новозаветных чудес1.
Развёрнутые либо краткие описания случаев исцелений разного рода болезней достаточно многочисленны в текстах Библии. При этом данным повествованиям совершенно не свойственен характер медицинского протоколирования, тщательного описания деталей тех или иных заболеваний. Они направлены, прежде всего, на изложение той ситуации, в которой оказался больной человек, и на описание пути его исцеления. Таким образом, данные повествования обладают, прежде всего, духовной ценностью, являясь парадигмальными для духовного возрастания человека. В то же время они являются значимыми и в качестве основания для разработок в области богословской антропологии. Кроме того, данные нарративы представляют интерес для различных научных дисциплин. Так, например, библейские патологические кейсы являются предметом обсуждения в медицинских и психологических исследованиях. Здесь, в частности, предпринимались попытки поставить диагноз заболеваниям, упоминаемым в библейских текстах, а также вскрыть возможные психические причины этих болезней или их исцеления2.
В то же время чисто медицинские или психологические интерпретации случаев заболеваний, упоминаемых в Библии, разумеется, не будут выражать основного смыслового содержания этих текстов и являются в этом отношении второстепенными (хотя и не лишенными значимости). Это связано, во-первых, с тем, что в Библии отсутствует разделение человека на душу и тело (в платоническом смысле), а во-вторых, с тем, что мотивация данных нарративов главным образом богословская, выходящая за пределы научной медицины (например, идея божественного воздействия). Тем не менее общее как для библейских исследований, так и для медицины — это человек. В связи с этим опыт переживания болезни и выздоровления, содержащийся в Св. Писании, вполне оправданно должен рассматриваться в качестве релевантной составляющей антропологических оснований в теории и практике современной медицины3.
Отечественные исследования по предлагаемой теме в настоящее время немногочисленны4. В области богословского знания данная тематика
1 Ср., напр.: Theißen G. Urchristliche Wundergeschichten. Ein Beitrag zur formgeschichtlichen Erforschung der synoptischen Evangelien. Gütersloh, 1974.
2 Об этом см.: Stricker H.-H. Krankheit und Heilung. Anthropologie als medizinischtheologische Synopse. Neuhausen/Stuttgart, 1994. S. 148-149; Терлецкий О., Григорьев Г. Псориаз и кожные болезни в Библии // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2015. Т. 15. № 4. С. 220-228.
3 Эта проблематика является центральной в исследовании: Kostka U. Der Mensch in Krankheit, Heilung und Gesundheit im Spiegel der modernen Medizin. Münster, 2000.
4 Из релевантных по тематике публикаций можно назвать: Рождественский В., прот. Библейский взгляд на происхождение и причины болезней // Здоровье — основа человеческого потенциала: проблемы и пути их решения. 2016. № 2. С. 850-851;
представлена, как правило, в разделах пособий по догматике и богословской антропологии5. В области прочих гуманитарных дисциплин рассматриваются частные вопросы в узко дисциплинарном ракурсе6.
В предлагаемой статье мы намерены обратиться, с одной стороны, к обзору основных, на наш взгляд, идейных положений, заключённых в текстах Ветхого и Нового Заветов и, с другой стороны, попытаться осмыслить их в свете развития нынешней богословской науки в её междисциплинарном взаимодействии.
Ветхозаветные представления о болезни
Традиционно понимание болезни и здоровья опирается на антропологические представления, которые в рамках Ветхого Завета некоторые исследователи называют также констеллятивной антропологией7. Человек Древнего Израиля мыслился одновременно в трех измерениях: индивидуальном, социальном и символическом. При этом превалирование того или иного измерения зависело от литературного профиля и исторической датировки текста. Характерным для ветхозаветной антропологии следует прежде всего назвать связь тела с жизненной силой души. Кроме того, поскольку тело — это реализация человека в этом мире, то конститутивным для ветхозаветного понятия личности наряду с телесной была и социальная сфера.
Религиозный, социальный, а также биографический аспекты предстают намного более значимыми в текстах книг Ветхого Завета, нежели медицинские частные вопросы. В ветхозаветном контексте болезнь представляется «нарушением богосотворенной целостности человеческой жизни и нарушением бо-госотворенного благого порядка»8. Это ограничение жизненной энергии, состояние бессилия и ослабленности, доходящее до ощущения близкой смерти, которое также уподоблялось состоянию удаленности от Бога. Одновременно
Грилихес Л., прот. Библейский взгляд на причины и сущность болезни // Слово. URL: https://portal-slovo.ru/impressionism/36202.php (дата обращения: 22.09.2022); Тка-ченко А.А. Врачевание в античной средиземноморской культуре и раннехристианской традиции // Вестник ПСТГУ. Сер. 1: Богословие. Философия. 2005. № 14. С. 100-121.
Этот список можно дополнить монографией Т. И. Грековой, хотя данный труд является скорее научно-популярным, чем научно-исследовательским в строго академическом смысле. См.: Грекова Т. И. Библия и медицина о здоровье и болезнях. СПб., 2005.
5 В рамках систематической теологии феномен болезни рассматривается также в нашей статье: Лаврентьев А. В. Философско-медицинский и теологический ракурсы осмысления феномена болезни // Христианское чтение. 2022. № 4. С. 167-179.
6 Ср., напр.: Шульга Е.Н. Медицина в эпоху Ветхого Завета: из истории гигиены и библейской практики врачевания // История медицины. 2014. № 2 (2). С. 5-13; Кобе-лева Г. Ю. Концепты «Здоровье» и «Болезнь» в отражении русских пословиц и религиозных текстов // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 2009. № 6. С. 169-176;
7 Janowski B. „Heile mich, denn ich habe an dir gesündigt!" (Ps 41, 5). Zum Konzept von Krankheit und Heilung im Alten Testament / Hrsg. G. Thomas, K. Isolde. Krankheitsdeutung in der postsäkularen Gesellschaft. Stuttgart, 2009. S. 49.
8 Frevel C. Krankheit/Heilung // Handbuch theologischer Grundbegriffe zum Alten und Neuen Testament / Hrsg. A. Berlejung, C. Frevel. Darmstadt, 2006. S. 284.
с этим болезнь обусловливала и общественную изоляцию, разрушая, таким образом, возможность полноценной социальной коммуникации.
Болезнь регулярно рассматривалась как средство наказания человека за его ошибочные действия, часто расцениваемые как грех (ср., напр.: 2 Макк 7:32; Иов 4:8-9; 3 Цар 17:17-18; Ис 53:4-5). Ветхозаветные тексты дают нам представление о явной причинно-следственной связи между грехом и наказанием за него. Дурной поступок неизменно влечёт за собой дурное последствие для совершившего, что может выражаться и в виде болезни. Эта связь поступка и последствия развивается и осмысляется в двух библейских традициях — в т.н. традиции премудрости и традиции пророчества. Если в традиции премудрости речь идет о частной, индивидуальной судьбе, то пророчества затрагивают тему коллективной ответственности за поступки. Индивид тесным образом вплетен в жизнь общества, вследствие чего несет и общую ответственность9.
Впрочем, не всегда эта связь греха (вины) и болезни / страдания была очевидна. Особенно проблематичным это было в случае болезни и страдания праведников. Однако даже в отсутствие видимых эмпирических и рациональных аргументов для объяснения, существовало твёрдое убеждение в том, что Бог по каким-то неведомым человеку причинам допустил случившееся. Ветхозаветный праведник в данном случае принимает болезнь и страдание как должное, не воздвигая ропота на Бога (пожалуй, наиболее ярким и известным примером здесь может послужить праведный Иов: «Неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать? Во всем этом не согрешил Иов устами своими» (Иов 2:10)).
При таком понимании болезни как наказания, либо как следствия за дурные поступки только плач и исповедание своих грехов представлялись адекватными действиями. Осознание и исповедание грехов даёт возможность изменить ситуацию: «Но я открыл Тебе грех мой и не скрыл беззакония моего; я сказал: «исповедаю Господу преступления мои», и Ты снял с меня вину греха моего» (Пс 31:5).
Поскольку основной причиной болезней считалось нарушение отношений с Богом, больной был заинтересован прежде всего в том, чтобы молитвой, плачем и жертвами восстановить эти отношения и тем самым избавиться от болезни. В предельном смысле единственным врачом и исцелителем в Ветхом Завете предстает Сам Господь: «Я Господь [Бог твой], целитель твой» (Исх 15:26); «Ибо Он причиняет раны и Сам обвязывает их; Он поражает, и Его же руки врачуют» (Иов 5: 18).
В определенных случаях возложение упования исключительно на врачей, а не на Бога порицается (ср. 2 Пар 16:12: «Но он в болезни своей взыскал не Господа, а врачей»).
В то же время идея корреляции вины и наказания твёрдо сохранялась в ветхозаветном сознании. Это обстоятельство, впрочем, приводило и к построению обратной логической последовательности, когда наличие болезни
9 См. об этом подр.: Oeming M. Verstehen und Glauben. Exegetische Bausteine zu einer Theologie des Alten Testaments. Berlin, 2003. S. 250-251.
считалось признаком греховности больного человека. Именно этой логикой руководствовались друзья праведного Иова (см. особенно третью речь Ели-фаза в Иов 22:2-11). Один из корифеев западной библейской науки прошлого столетия Г. Гункель говорил об этом следующее: «Вместо веры в бесчисленные демонические силы... здесь мы имеем дело с рациональной теорией, подводящей определенное и явное обоснование для болезни страждущего. Это широко распространенное в Израиле учение о воздаянии»10. К сожалению, такой подход давал основание для презрения больных людей. Это — уже социальный аспект болезни, доставляющей не только телесные, но и душевные страдания, связанные с общественной отчужденностью.
Таким образом, болезнь обладала и социальным измерением, поскольку коммуникация сообщества с больным индивидом была принципиально иной, нежели здорового: одновременно с болезнью зачастую наступала и социальная изоляция. Нередко в данных случаях можно говорить и о «социальной смерти» больного, который еще при жизни словно умер для своего окружения (ср., напр., Иов 2). Страдания больного человека вследствие изменившегося к нему отношения со стороны окружения нередко становятся на передний план ветхозаветных нарративов. Физические страдания от болезни в этих повествованиях зачастую очень тесно переплетаются с душевными, переживаемыми вследствие разрыва с социальной средой.
В рамках священнического мышления болезнь зачастую рассматривалась с точки зрения нечистоты, а потому ассоциировалась с неспособностью к участию в ритуальной жизни. В книге Левит (Лев 13 и дал.) перечисляются многочисленные кожные заболевания, влекущие за собой ритуальные запреты. Принципиально нечистыми считались прокаженные, которые жили за пределами поселений и были обязаны громко предупреждать о своей проказе (нечистоте) (Лев 13:45 и дал.). Ритуальная и нравственная нечистота рассматривались при этом как явление одного порядка11. Естественно, что ответственными за распознавание соответствующих симптомов были священники. О существовании в те времена профессионального врачебного сообщества едва ли можно говорить. Сведущими во врачебном искусстве могли быть пророки (Ис 38:1; 4 Цар 1; 4 Цар 4 и дал.; 4 Цар 20:1-11; и др.), мудрые мужчины и женщины, а также повивальные бабки (акушерки).
Причину возникновения болезни могли видеть в действии персонализированной губительной силы (например, злого духа в 1 Цар 16:14-15, сатаны в Иов 2:5-7). Впрочем, эта сила могла лишь приблизиться к человеку, тогда как её губительное воздействие — болезнь — начиналось только после оставления человека спасительным присутствием Божьим, когда Бог Сам попускал страдание для одного или множества лиц. В таком контексте болезнь рассматривается как педагогическое воздействие Божье, наказывающее и таким образом научающее как отдельного человека, так и целый народ: «За то, вот Господь поразит поражением великим народ твой. тебя же самого — болезнью сильною,
10 Gunkel H., Begrich J. Einleitung in die Psalmen. Die Gattungen der religiösen Lyrik Israels. Göttingen, 19854. S. 207.
11 Ср., напр., значение библейского понятия «мерзость», колеблющегося между культовой нечистотой (Втор 14:3) и аморальными качествами (напр., Притч 6:16-19).
болезнью внутренностей твоих до того, что будут выпадать внутренности твои от болезни со дня на день» (2 Пар 21:14-15); «И облако отошло от скинии, и вот, Мариам покрылась проказою, как снегом. Аарон взглянул на Мариам, и вот, она в проказе» (Числ 12:10); «И сказал Господь Моисею: доколе будет раздражать Меня народ сей? и доколе будет он не верить Мне при всех знамениях, которые делал Я среди его? поражу его язвою и истреблю его...» (Числ 14:11-12).
Одним из ярких пассажей, демонстрирующих педагогический смысл страданий, является речь Елиуя: «Или он вразумляется болезнью на ложе своем и жестокою болью во всех костях своих» (Иов 33:14-19).
Таким образом, различными способами, в том числе и страданиями болезни, Бог отводит человека от более серьёзных преступлений, которые могли бы его совершенно погубить.
Как и болезнь, наказанием Божиим считалось бесплодие (ср. Быт 16:2; 20:18; Исх 23:26). Бесплодие рассматривалось в основном как женская проблема (Быт 11:30; 25:21; и др.), именно женщина считалась лишённой такого рода благословения свыше, вследствие чего она должна была молиться о даровании ей возможности родить (ср. 1 Цар 1:5 и дал.). Впрочем, известны и случаи молитвы мужчин о разрешении бесплодия своих жен (ср. молитву Исаака о Реввеке (Быт 25:21))12. Бесплодие накладывало негативный отпечаток не только в пределах рода, но также отягчало отношения между супругами, вследствие чего мужчина мог взять другую жену для рождения детей (ветхозаветные повествования свидетельствуют о терпимом отношении к полигамии, особенно когда речь шла о продолжении рода).
Иногда в рамках личного богооткровения (например, Аврааму) или пророческого видения (например, Ос 1; Ис 7 и дал.) ясно возвещалось благословение потомством, даже когда внешние признаки и физическое состояние (например, преклонный возраст) явно противоречили этому13. В пророческих провозвестиях также даются указания на предстоящее исцеление или, напротив, заболевание (ср., напр., повествование о Неемане Сириянине и Гиезие в 4 Цар 5). Всё это подтверждает, что, согласно ветхозаветным представлениям, здоровье и болезнь, благословение детьми и бесплодие находятся в воле Господней.
Стоит упомянуть и еще об одном смысловом аспекте страданий в Ветхом Завете — заместительном страдании, когда индивид или группа берёт только на себя бремя ответственности (наказания), которое должны понести и другие. В качестве примера можно привести т.н. «бедных» (anawim), которые многократно упоминаются в Псалтири как хранящие правду Израиля среди грешников. Ради сохранения Закона они претерпевают многие страдания, лишения и притеснения (ср. Пс 9:11; 12). Также в числе пострадавших за будущее избранного народа можно назвать пророка Моисея, который принял на себя гнев Божий вместо всего народа, вследствие чего не вошёл в обетованную землю (Исх 32:32; Втор 1:37; Пс 106:21, 23). О заместительном характере
12 О бесплодии в ветхозаветном контексте см.: Grohmann M. Fruchtbarkeit und Geburt in den Psalmen. Tübingen, 2007. S. 294-305.
13 О беременности и родах в Ветхом Завете см.: Kunst A. Die Vorstellung von Zeugung und Schwangerschaft im antiken Israel // Zeitschrift für die Alttestamentliche Wissenschaft. 1999. Vol. 111 (4). S. 561-582.
страданий отчетливо говорится в пророчестве Исайи об Отроке Господнем (Ис 53:4 и дал.). Даже если рассматривать данный отрывок исключительно в ветхозаветном контексте (опуская его основной смысл как провозвестия о будущих страданиях Богочеловека), то мы встретимся с нарушением привычной логики «болезнь / страдание — следствие воздаяния за грехи».
Таким образом, в контексте Ветхого Завета можно выделить следующие виды интерпретаций болезни и страданий:
1) Болезнь и страдания не имеют смысла, а потому должны быть остановлены действием Божьим. Единственное, что данном случае может человек — это плач и воздыхание о непонятных для него тяготах.
2) Болезнь и страдания суть наказание за конкретные грехи, закономерное следствие нечистоты (как нравственной, так и ритуальной). В этом случае необходимы раскаяние, исповедание, исправление и соответствующие обряды очищения и жертвы.
3) Болезнь и страдания — знак промыслительного действия Божьего, посредством которых Он научает правым путям и воспитывает духовную зрелость у индивида или общества. В данном случае следует принимать страдания, размышлять об их смысле и смиренно полагаться на промысл Божий.
4) Болезнь и страдания имеют смысл заместительного искупления.
Хотя эти толкования совершенно различны, не следует их противопоставлять друг другу. Дело в том, что в Библии предлагается разнообразная интерпретация болезни и страданий, в зависимости от конкретного случая. В то же время следует признать, что превалирующим является мнение о каузальной связи болезни и вины (греха, нечистоты). Однако оно не упраздняет возможности наличия других видов толкования. Так, например, в позднем ветхозаветном периоде отчетливо формируются представления о заместительном и искупительном характере страданий, которые стали практически центральными в Новом Завете.
Болезнь и исцеление в новозаветной перспективе
Повествования об исцелениях в Новом Завете можно условно разделить на два вида: экзорцизмы и собственно исцеления. В отличие от экзорцизмов, исцеления практически не содержат каких-либо демонологических мотивов14. Болезнь обозначается как состояние слабости, как «отсутствие живительной силы»15. Однако недуг отступает, как только человек получает от Бога эту целительную силу. Такое представление достаточно близко к ветхозаветному пониманию болезни. Существование больного человека сродни безнадёжной ситуации, обусловленной резким сокращением срока жизни.
Социальный статус больного во время земной жизни Иисуса Христа также рассматривался в рамках ветхозаветных предписаний. Примером может служить кровоточивая женщина, прикоснувшаяся ко Христу и получившая
14 За редким исключением. Например, в случае исцеления скорченной женщины (Лк 13:10-13) Христос говорит, что её «связал сатана вот уже восемнадцать лет» (Лк 13:16).
15 Пе$>еп G. Urchristliche Wundergeschichten... S. 101.
исцеление (Лк 8:43-49). Вследствие своей болезни она считалась нечистой и была вынуждена вести достаточно маргинальный образ жизни16. Таким же примером являются прокажённые, исцелённые Христом (Лк 5:12-14). В то же время существенная разница между ветхозаветными и новозаветными повествованиями о болезнях заключается в индивидуализированном характере болезни в Новом Завете, в котором не содержится описаний общественных недугов или страданий целого народа.
Евангелист Лука для обозначения силы Христовой употребляет образ «перста Божьего», которым Иисус изгоняет бесов (Лк 11:20). Тем самым исцеления расцениваются как дела Божии, а утверждение Ветхого Завета о том, что только Бог является истинным врачом и исцелителем, никак не упраздняется. Интересен тот факт, что в новозаветном тексте Иисус не называется врачом, а врачебная профессиональная деятельность оценивается не столь высоко (ср., например, Лк 8:43). Это обстоятельство может быть указанием на сложившееся представление о врачевании как о слабом и, возможно, самонадеянном человеческом усилии справиться с болезнью, что могло расцениваться как своего рода посягательство на монополию исцеляющей силы Божией. Однако Иисус и Сам исцелял больных и наделил учеников силой исцелять Своим именем, что свидетельствует о Его божественной власти.
В отличие от превалирующего в Ветхом Завете понимания болезни как следствия греха, в Новом Завете отрицается однозначность такого истолкования (ср. слова Христа о галилеянах и о погибших от Силоамской башни (Лк 13:1-5)). В осуждении страдающих как грешников Иисус распознавал самомнение самих осуждающих, их ошибочную предубежденность в собственной праведности и свободы от греха, отчего призывал их самих покаяться перед грядущим судом Божьим. Особенно ярко отвержение идеи воздаяния (болезнь — наказание за совершённые грехи) проявилось в исцелении слепорождённого (Ин 9:1-10). В то же время связь болезни и греха принципиально не отвергается в новозаветных текстах, однако приобретает более глубокий смысл: болезнь — это страдание всего человека, указывающее на нарушенные отношения (связь) с Богом. Болезнь, таким образом, является выражением потребности в спасении всего существа человека.
Анализ новозаветных текстов свидетельствует и о чрезвычайной значимости мотива веры. Во многих случаях вера является необходимым условием для исцеления (ср., напр., Лк 8:48). Не видя возможности исцелиться человеческими силами, больному остаётся единственная надежда на сверхчеловеческое, божественное избавление. Именно побуждение веры сподвигло кровоточивую женщину прибегнуть к целительной силе Христовой. И эта вера не оказалась напрасной, подтвердившись самим фактом исцеления и словами Иисуса: «Дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя» (Лк 8:48).
Болезнь рассматривается как повреждение или вторжение в целостность человеческой личности. Человек становится словно вместилищем болезни,
16 О представлениях о нечистоте в текстах Священного Писания и их последующем развитии в христианской истории см.: Собко Р. В. (иеромонах Лаврентий). Sancta ^ага^епа: чистота и нечистота в текстах Ветхого и Нового Заветов и их последующая интерпретация // Труды Нижегородской духовной семинарии. 2020. № 18. С. 173-191.
местом её паразитирования и тем самым словно привязан к ней, её пленник. В процессе же исцеления он получает освобождение именно как полноценная личность. Моментом начала исцеления является зачастую общение, диалог между Иисусом и больным. При этом исцеление означает не просто восстановление функций организма и способность к свободе действий тела. Происходит не просто возвращение в прежнее «здоровое» состояние, а переход исцелённого в принципиально новый онтологический статус.
В новозаветном контексте исцеление расценивается как спасение, или как начало спасения, т.е. восстановления нарушенной связи с Богом. В связи с этим исцеления в Новом Завете — признак приближающегося Царствия Божьего, а потому они приобретают эсхатологическое измерение. Человек приобретает и восстановление своих жизненных способностей, данных ему Творцом, и реализует их в познании троичного божественного господства. Таким образом, получая исцеление, человек видит и себя участником Царствия Божьего, становится частью нового творения. Всё это в концепции Евангелия является наглядным примером предвосхищения эсхатологического спасения мира.
В разных исследованиях понятия «здоровье» и «исцеление» могут употребляться и как синонимы, и как слова, имеющие разные смысловые коннотации. В новозаветных текстах понятие здоровья определяется как витальность, жизненная сила и телесная неповреждённость. Здоровье обусловливает целостность человеческой личности и свободу развития заложенного Богом жизненного потенциала. Согласно библейской типологии исцелений, здоровье человека включает в себя следующие составляющие: восстановление жизненной силы, способность воспринимать действительность, способность к получению и обмену знанием в акте коммуникации, возвращение социальной полноценности. Для получения здоровья требуется изменение греховного образа жизни, собственная инициатива и устремлённость человека или содействие со стороны его окружения (ср. историю о действиях друзей расслабленного в Мк 2:3-5; Лк 5:18-20). В то же время исцеление можно рассмотреть как понятие более высокого уровня, поскольку оно предполагает не только телесную цельность, но и восстановление духовной связи с Богом, ведущей к вечному (эсхатологическому) спасению.
Библейские представления в контексте современного
богословского понимания болезни и исцеления
Библейские тексты о болезни получили масштабную рецепцию в христианском богословии, вероучении и церковной практике, а также инициировали самые разнообразные виды социальной активности17. Общим для этих текстов является многомерность понятия болезни, имеющей телесный, социальный и религиозный уровни. Такая перспектива помогает преодолеть всё ещё достаточно влиятельный дуализм души и тела, а также различные редукционистские толкования. Библейское комплексное понимание болезни задаёт
17 См. об этом в: Hagen T. Krankheit — Weg in Isolation oder Weg zur Identität. Theologisch-ethische Untersuchung über das Kranksein. Regensburg, 1999.
критический масштаб как для исторических, так и для современных богословских и этических интерпретаций болезни и здоровья, выступая, таким образом, платформой для богословской антропологии (например, в рассмотрении категории телесности).
Болезнь в библейском контексте практически всегда представлена как жизненный кризис человеческой личности, разрушение Богом данного порядка и смертельная угроза. Такое представление не всегда полностью коррелирует с современным, поскольку не всякое заболевание несёт в себе радикально критическое состояние или предполагает социальную дискриминацию. Но несмотря на это библейские тексты всё же отражают многочисленные стороны экзистенциального опыта человека в состоянии болезненности. В силу этого Св. Писание — важнейший источник для практической теологии в деле душе-попечения и каритативной практики, осуществляемой в больницах. Писание наглядно демонстрирует, что болезнь — это не просто сбой функционирования какого-либо органа или системы организма, а событие экзистенциального характера, оказывающее воздействие на саму личность. Библейский концепт болезни противопоставлен в этом отношении современному натуралистскому, который сводит болезнь к разряду исключительно телесных явлений. Ввиду этого Библия обладает особым потенциалом, дополняющим современное понятие болезни как в медицинской в частности, так и в социальной сфере в целом18.
Состояние болезни, её присутствие в жизни человека предстаёт в библейском миропонимании как постоянная характеристика человеческого существования. Такое понимание очевидно противоречит современному утопическому стремлению избежать любого вида страдания. В то же время в священном тексте мы постоянно находим устремления к исцелению, указания на путь исцеления.
Нарративы Св. Писания свидетельствуют, что болезненное состояние определяло также социальную роль человека. Во-первых, больной человек лишался самостоятельности, уже не мог рассматриваться как полноценно действующий субъект общества. Как правило, ему доставалось достаточно маргинальное положение, обычно в роли нищего. Социальные последствия болезни отчасти принимали и крайние формы, выбрасывая несчастного на обочину общества. Тем самым подчеркивалось, что болезнь — это социальный, а не только биологический (медицинский) феномен.
В таких условиях больной предстаёт скорее как объект, а не субъект общества, поскольку положение вещей напоминает о его несамостоятельности и ущербности, что, несомненно, влияет и на самовосприятие и самооценку. Подобную ситуацию можно экстраполировать и на жизнь современного общества, когда больные (пациенты) могут чувствовать себя ущербными и несамостоятельными, а потому и несостоятельными как личности. В связи с этим особенно важно помнить и осмыслять характер новозаветных исцелений, когда больному человеку возвращалось не только телесное здоровье,
18 См.: Kostka U. Krankheit und Heilung. Zum theologischen Verständnis von Gesundheit und Krankheit und zur therapeutischen Kompetenz der Theologie // Jahrbuch für Christliche Sozialwissenschaften. 2006. Is. 47. S. 70 et seq.
но и духовно-личностная полноценность. Таким образом, вопрос напрямую затрагивает область современной этики медицины, поскольку «объектное» отношение к пациенту многие десятилетия вырабатывалось в лоне нововременной естественнонаучной медицины19.
Ветхозаветные тексты особенно часто демонстрируют телесные ограничения как своего рода помеху общественному порядку и единству. В этом отношении можно провести определённые параллели с современными представлениями об идеальном теле. Впрочем, эти перфекционистские представления теряют свою оправданность в евангельском контексте: Христос обращается к тем членам своего общества, которые были неидеальны как в телесном (больные), так и в нравственном отношении (мытари, грешники). Тем самым Он разрушает прежние (зачастую актуальные и сегодня) стереотипы и установки, делая «последних первыми»: несовершенные во многих отношениях люди становились впоследствии образцовыми. Больные также становились свидетелями освобождающей животворящей силы провозвещенного Христом Царства Божьего. Евангельские исцеления, таким образом, обладают мощным нравственным потенциалом и в этом отношении могли бы служить (и отчасти служат) ориентиром для современной медицинской этики.
Следует назвать ещё одну значимую черту библейской понимания исцеления — это непременное со-участие больного в своём исцелении. Хотя исцеление однозначно признаётся божественным действием в Священном Писании, данное обстоятельство никак не исключает, а даже напротив — предполагает участие в этом процессе самого больного, что выражено на повествовательном уровне. Тем самым за больным признаётся его личность, и, соответственно, исключается «объектное» отношение к человеку. Достоинство личности страдающего индивида подчеркивается в диалоге, который всегда происходит между больным и исцеляющим (Христом или апостолами). Исцеление начинается всегда с момента озвучивания своей нужды. Кроме того, выражается также идея взаимопомощи и ответственности за больного со стороны ближайшего окружения (например, случай с расслабленным, которого принесли на постели — Мк 2:3-5; Лк 5:18-20). Таким образом демонстрируется многомерность пути к исцелению, в котором присутствует как личное, так и общественное (социальное) усилие.
Подводя итоги, можно заключить, что библейское наследие обладает богатым герменевтическим потенциалом, распространяющимся и на идею болезни, которая приобретает определенные концептуальные контуры в книгах Св. Писания. Специфика библейского понимания этого феномена заключается в антропологической концепции целостного человека, в основе которой лежит принцип
19 В этой связи можно упомянуть о проекте новой медицинской антропологии в трудах В. фон Вайцзеккера, который еще в 30-е гг. XX в. пытался противостоять трендам натуралистической медицины и утверждать «субъектность» больного. См. об этом в работе: Edmonts S. Menschwerdung in Beziehung. Stuttgart/Bad Cannstatt, 1993; а также в статье: Дамте Д.С. Психосоматическая медицина в контексте богословской рефлексии // Известия Иркутского государственного университета. Серия: Политология. Религиоведение. 2022. Т. 40. С. 125-131.
единства человека с Богом, обусловливающего единство и гармонию его собственных жизненных сил. Такая концепция, безусловно, расположена в иной смысловой плоскости, нежели естественнонаучный взгляд на болезнь. Однако из этого не следует, что она радикально противоречит научно-медицинскому понятию болезни. Напротив, тот аксиологический и духовный потенциал, которым обладает библейская концепция, вполне органично вписывается в антропологическую модель современной медицины, устремлённой к лечению не столько биологического объекта, сколько к комплексной терапии личности.
Источники и литература
1. Грекова Т.И. Библия и медицина о здоровье и болезнях. СПб.: Нева, 2005.
2. Грилихес Л., прот. Библейский взгляд на причины и сущность болезни // Слово. URL: https://portal-slovo.ru/impressionism/36202.php (дата обращения: 22.09.2022).
3. Дамте Д. С. Психосоматическая медицина в контексте богословской рефлексии // Известия Иркутского государственного университета. Серия: Политология. Религиоведение. 2022. Т. 40. С. 125-131.
4. Кобелева Г.Ю. Концепты «Здоровье» и «Болезнь» в отражении русских пословиц и религиозных текстов // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 2009. № 6. С. 169-176.
5. Лаврентьев А.В. Философско-медицинский и теологический ракурсы осмысления феномена болезни // Христианское чтение. 2022. №4. С. 167-179.
6. Рождественский В., прот. Библейский взгляд на происхождение и причины болезней // Здоровье — основа человеческого потенциала: проблемы и пути их решения. 2016. № 2. С. 850-851.
7. Собко Р.В. (иеромонах Лаврентий). Sancta Quarantena: чистота и нечистота в текстах Ветхого и Нового Заветов и их последующая интерпретация // Труды Нижегородской духовной семинарии. 2020. № 18. С. 173-191.
8. Терлецкий О., Григорьев Г. Псориаз и кожные болезни в Библии // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2015. Т. 15. №4. С. 220-228.
9. Ткаченко А. А. Врачевание в античной средиземноморской культуре и раннехристианской традиции // Вестник ПСТГУ. Сер. 1: Богословие. Философия. 2005. № 14. С. 100-121.
10. Шульга Е.Н. Медицина в эпоху Ветхого Завета: из истории гигиены и библейской практики врачевания // История медицины. 2014. №2 (2). С. 5-13.
11. Edmonts S. Menschwerdung in Beziehung. Stuttgart/Bad Cannstatt, 1993.
12. Grohmann M. Fruchtbarkeit und Geburt in den Psalmen. Tübingen, 2007.
13. Gunkel H., Begrich J. Einleitung in die Psalmen. Die Gattungen der religiösen Lyrik Israels. Göttingen, 19854.
14. Hagen T. Krankheit — Weg in Isolation oder Weg zur Identität. Theologischethische Untersuchung über das Kranksein. Regensburg, 1999.
15. Handbuch theologischer Grundbegriffe zum Alten und Neuen Testament / Hrsg. A. Berlejung, C. Frevel. Darmstadt, 2006.
16. Janowski B. „Heile mich, denn ich habe an dir gesündigt!" (Ps 41, 5). Zum Konzept von Krankheit und Heilung im Alten Testament / Hrsg. G. Thomas, K. Isolde.
Krankheitsdeutung in der postsäkularen Gesellschaft. Stuttgart: Kohlhammer, 2009. S. 47-66.
17. Kostka U. Krankheit und Heilung. Zum theologischen Verständnis von Gesundheit und Krankheit und zur therapeutischen Kompetenz der Theologie // Jahrbuch für Christliche Sozialwissenschaften. 2006. №47. S. 51-76.
18. Kostka, U. Der Mensch in Krankheit, Heilung und Gesundheit im Spiegel der modernen Medizin. Münster: Lit, 2000.
19. Kunst A. Die Vorstellung von Zeugung und Schwangerschaft im antiken Israel // Zeitschrift für die Alttestamentliche Wissenschaft. 1999. Vol. 111 (4). S. 561-582.
20. Oeming M. Verstehen und Glauben. Exegetische Bausteine zu einer Theologie des Alten Testaments. Berling: Philo, 2003.
21. Stricker H.-H. Krankheit und Heilung. Anthropologie als medizinisch-theologische Synopse. Neuhausen/Stuttgart: Hänssler, 1994.
22. Theißen G. Urchristliche Wundergeschichten. Ein Beitrag zur formgeschichtlichen Erforschung der synoptischen Evangelien. Gütersloh: Gütersloher Verlagshaus Mohn, 1974.
