CC BY
80
O.K. ТОКТОМАТОВ
аспирант Байкальского государственного университета
экономики и права, г. Иркутск e-mail: ormon86@mail.ru
ФАНАТИЧНЫЙ ТИП СОЗНАНИЯ КАК ПРЕПЯТСТВИЕ К ТОЛЕРАНТНОСТИ*
Рассматривается фанатичный тип сознания, являющийся деформацией в структуре рациональной установки на жизнь. Исследуются причины возникновения фанатизма. Обращается внимание на взаимосвязи фанатизма с нетерпимым отношением к другим. Выявляются причины, препятствующие толерантности.
Ключевые слова: фанатизм; рациональность; деформация сознания; национализм; толерантность; эгоцентризм.
УДК 165.63 ББК 87.6
O.K. TOKTOMATOV
post-graduate student, Baikal State University of Economics and Law, Irkutsk e-mail: ormon86@mail.ru
FANATIC TYPE OF CONSCIOUSNESS AS AN OBSTACLE TO TOLERANCE
The article deals with the fanatical type of consciousness considered as a deformation of the structure of rational life attitude. The reasons for emergence of fanaticism are studied. The author pays attention to connections between fanaticism and intolerance to other people and describes the reasons preventing tolerance.
Keywords: fanaticism; rationality; deformation of consciousness; nationalism; tolerance; self-centeredness.
В последнее время в российском обществе отмечается тенденция все более частого возникновения конфликтов на национальной и религиозной почве. Такие вспышки нетерпимости к представителям другой нации или конфессии для нашей страны — явление не редкое и не новое, но по-прежнему не имеющее решения, а потому актуальное.
Фанатичный тип сознания, присущий большей части современного общества, все чаще проявляет себя в таких формах, как терроризм и национализм. Перемены, произошедшие в российском обществе за последние 20 лет, дали о себе знать в виде изменения отношения человека ко всему, что его окружает. Данное изменение, прежде всего, проявляет себя в массовой рационализации общественного сознания: рационализм
утвердился в производстве, в науке, в политике, в частной жизни и культуре [3, с. 188]. Следуя данной логике, можно также утверждать, что рационализм постепенно проникает и в религию. Теперь индивид, приверженный рациональности, старается исключить из своей жизни любое проявление случайности, подводя веские основания под все, что он делает и о чем думает. Для него все предметы становятся одинаково священными или, наоборот, одинаково мирскими — так что снимаются любые ограничения на выбор методов и средств, определяемых предписаниями или запретами сакрального характера [Там же, с. 187]. Любой выбор делается из соображений пользы и эффективности. Именно поэтому, на наш взгляд, рациональность сознания является главной причиной
* Работа выполнена при финансовой поддержке гранта РГНФ «Междисциплинарное исследование социокультурных механизмов преемственности ценностей» (проект № 11-33-00111а2).
© О.К. Токтоматов, 2012
все большего распространения фанатичного типа поведения в современном обществе. Однако здесь необходимо отметить, что многие русские философы выступали как раз против всеобщего распространения рационализма. Так, убежденным борцом с рационализмом был Л.И. Шестов. В частности, он отмечал, что «люди покорились разуму и живут в мире необходимости, сила которой принудительная, безличная и безграничная. Необходимость основана на рационализме, она дарует людям уверенность в завтрашнем дне, но за это получает право калечить, уродовать, унижать человека» [8, с. 58]. Эти слова свидетельствуют о пагубности увлечения рационализмом.
Индивид с рациональным сознанием как мировоззренческой установкой пытается втиснуться в те сферы человеческого бытия, которые нельзя понять, не обладая верой. Разве можно понять, что такое духовный опыт или патриотизм, не пережив это внутренне? Фанатик как человек с деформированным сознанием и со своими корыстными целями стремится любым способом поработить все, что его окружает (в том числе и религию), т.е. использовать все в своих корыстных интересах. Так, например, Н.А. Бердяев утверждает, что рациональная теология устанавливает ложное учение о Промысле Божьем в мире [1, с. 102]. Фанатики видят в инквизиции, в пытках, в войнах Волю Бога — так снимается ответственность с исполнителей убийств. Кроме того, рациональность препятствует установлению данным человеком адекватных отношений с другим, вследствие чего у него формируется совершенно искаженное представление об окружающей действительности. Это легко понять на примере, когда субъект пытается постичь такие высокие ценности, как любовь к Родине, и, конечно же, когда хочет понять и полюбить Бога, по определению находящегося вне сферы рационального. Все окружающее рационалист «воспринимает как механизм достижения каких-то локальных целей и совсем минимально речь идет, допустим, о каких-то духовных человеческих измерениях, ценностных мировоззренческих позициях и перспективах их развития» [9, с. 44]. Может быть и такое, что даже другой человек будет восприниматься им как средство для достижения своих целей.
Итак, хорошо развитый интеллект рационалиста может находиться во власти эгоизма и характеризоваться корыстными целями, достижимыми посредством эксплуатации других. Именно эгоизм, по мнению Н.А. Бердяева, является причиной развития фанатичного сознания и уже в своем развитии опирается на эгоцентризм. Эгоцентризм как крайняя форма эгоизма разрушает личность [2, с. 192]. Личность должна выходить из себя к Другому и другим, а без этого она начинает задыхаться как из-за отсутствия воздуха, которым для нее является живое общение в мире эк-зистенциональном. Эгоцентрик не любит живых конкретных людей, а предпочитает абстракции [Там же, с. 193]. Объективация сознания, которую описывал Н.А. Бердяев, служит благодатной почвой для того, чтобы произошла деформация сознания в виде фанатизма. Такое сознание ориентировано на удовлетворение потребностей, которые могут возникнуть в потребительском обществе; в этом случае другие люди рассматриваются как объекты, отсутствует личностное отношение, и именно рациональные отношения помогают в достижении поставленных целей. В свое время К. Ясперс описывал схожие признаки отклонения, происходящие в общественном сознании. Так, например, он заметил, что «просвещенный человек отдалился от истины. Он мог маскироваться притязаниями на истину, тогда как на деле боролся за свои интересы наличного бытия и мог в качестве беспомощного невротика безумствовать, патетически провозглашая истину» [10, с. 493]. Такое отклонение он называл «фанатизмом истины», в последующем становящимся неистинным. Человек с таким сознанием обладает таким повышенным энтузиазмом, что готов ради истины на любую опасность. Но данный энтузиазм чаще всего находит подпитку в нечистых мотивах, поэтому лучше всего называть его «ложным энтузиазмом»: такая характеристика будет более правильной по отношению к фанатизму. Далее у фанатика возникает чувство превосходства над теми, кто лишен «света истины». К этому чувству присоединяется чувство власти, двигаемое волей к истине, «вскоре возникает стремление к борьбе, разрушению, мучительству» [Там же]. Стремление к истине становится
прикрытием ненависти, происходит эксплуатация истины. Такой индивид не может быть толерантным, но для достижения намеченных целей он будет «претерпевать» то, что ему не нравится.
Из-за происшедшей деформации сознания для фанатика веротерпимость перестает быть имманентным свойством религии, что опять же есть следствие его эгоизма, от которого он, вступая на путь обретения духовности, должен был отказаться в начале пути.
По мнению Н.А. Бердяева, нетерпимость обыкновенно связывали с сильными религиозными верованиями и вытекающими из нее национальной или революционно-социальной нетерпимостью [2, с. 82]. Терпимыми считались люди, лишенные страсти, «тепло-прохладные», что на самом деле есть поверхностное суждение. Произошла своего рода дискредитация верующих людей: частные случаи отклонений с признаками фанатизма начали применять ко всем представителям религии, к которой относился фанатик. Причины фанатизма начали искать в религии (крестовые походы, «исламский терроризм», «сектантство»), что верно только с формальной точки зрения, ведь именно представители тех или иных конфессий совершают социально негативные действия. Существует устоявшееся мнение, что вера является основанием фанатизма, но, на наш взгляд, данное мнение не совсем верно. Фанатизм появляется в среде людей, придерживающихся какой-либо идеологии, однако фанатик — не верующий, он не понимает или не хочет правильно понимать суть своей религии, принимая лишь форму. Рациональность сознания мешает человеку познавать реальность симпатическим проникновением, начинается утверждение себя самого через враждебность реальности [7, с. 539]. Так, человек с рациональным сознанием при соприкосновении с другой религией не видит и не хочет видеть внутреннего смысла, внутренней закономерности и собственной формы, которой она обладает. С таким настроением отгороженности и отторжения он изучает собственную религию или идеологию [Там же]. Нечистый мотив, как это становится ясно в дальнейшем, служит развитию фанатичного типа сознания.
Деформированный тип сознания порождает национализм, понимаемый не как проявление патриотических чувств, а как проявление симпатий и антипатий, порождаемых сентиментальной привязанностью. Фанатики разделяют людей на «своих» и «чужих». Это деление связано с тем, что человеку близки и понятны «свои» достижения и неудачи, сильные и слабые стороны национального менталитета. Характерно, что фанатик начинает одобрять негативные действия представителей своей нации. Фанатику не хватает беспристрастности, чтобы правильно оценить свои или чужие поступки. Ему приходится быть объективным, тогда «нам и свое начинает казаться таким же противным, как чужое» [8, с. 651]. Из этого следует: необходимо откинуть объективацию и начать относиться к «чужим» по-человечески, так же как и к «своим». Чаще всего при фанатизме националистического характера причиной отклонения служит страх. Как правило, фанатик может ощущать свою неполноценность по сравнению с представителями другой национальности или несоответствие их культурно-ценностного уровня своему, и чтобы как-то скрыть свой страх и тревогу, он начинает искать в них недостатки, критиковать их. Националистический фанатизм возникает как результат деформации на социокультурном уровне. Стоит заметить, что в данной статье национализм рассматривается не как орудие государства, а только как деформация сознания на уровне личности. Явными признаками фанатичного типа сознания в национализме являются нетерпимость, рационализм, экстремизм, терроризм и идеология как цель. Как только националисты объединяются в группы, необходимо создать идеологию, которая удовлетворяла бы представителей националистической группировки. Так, фанатизм чаще всего становится питательной почвой для развития идей о расовом и национальном превосходстве.
Таким образом, можно сделать следующие выводы. Во-первых, фанатик в своем мировоззренческом отношении чаще всего рационалист, пытающийся эксплуатировать религию или идею в своих личных интересах. Отсюда и возникает нетерпимость к другим людям, мешающим фанатику на его пути. Во-вторых, национализм как явление появился и стал развиваться как раз в
силу рационалистической установки людей, желающих жить по высоким принципам, но не понимающих, что для этого им в первую очередь необходимо отказаться от своих страстей, обид, эгоцентризма. Отметим
также, что рассмотрение рационализма как основания для возникновения и развития фанатизма является новым подходом в изучении этого сложного и многогранного явления (см.: [4; 5]).
Список использованной литературы
1. Бердяев Н.А. О рабстве и свободе человека. М., 2010.
2. Бердяев Н.А. О человеке, его свободе и духовности: Избранные труды. М., 1999.
3. Геллнер Э. Разум и культура. Историческая роль рациональности и рационализма. М., 2002.
4. Омельчук Р.К. Онтология веры как новый подход к пониманию фанатизма // Вопросы философии. 2012. № 4. С. 25-33.
5. Омельчук Р.К. Рациональность фанатизма в контексте исследования веры как механизма преемственности ценностей // Философские науки. 2012. № 4. С. 40-55.
6. Рациональное и иррациональное в Русской философии и культуре: Прошлое и современность: материалы Всерос. науч. заоч. конф. / под ред. С.А. Ан, Б.В. Емельянова. Барнаул, 2003.
7. Флоренский П.А. Сочинение: в 4 т. М., 1996. Т. 2.
8. Шестов Л. Сочинения: в 2 т. М., 1993. Т. 1.
9. Щеглов Б.С. Фактор рациональности в постнеклассическом дискурсе. Ростов н/Д, 2004.
10. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1994.
Referenses
1. Berdyaev N.A. O rabstve i svobode cheloveka. M., 2010.
2. Berdyaev N.A. O cheloveke, ego svobode i dukhovnosti: Izbrannye trudy. M., 1999.
3. Gellner E. Razum i kul'tura. Istoricheskaya rol' ratsional'nosti i ratsionalizma. M., 2002.
4. Omel'chuk R.K. Ontologiya very kak novyi podkhod k ponimaniyu fanatizma // Voprosy filosofii. 2012. № 4. S. 25-33.
5. Omel'chuk R.K. Ratsional'nost' fanatizma v kontekste issledovaniya very kak mekhanizma preemstvennosti tsennostei // Filosofskie nauki. 2012. № 4. S. 40-55.
6. Ratsional'noe i irratsional'noe v Russkoi filosofii i kul'ture: Proshloe i sovremennost': materialy Vseros. nauch. zaoch. konf. / pod red. S.A. An, B.V. Emel'yanova. Barnaul, 2003.
7. Florenskii P.A. Sochinenie: v 4 t. M., 1996. T. 2.
8. Shestov L. Sochineniya: v 2 t. M., 1993. T. 1.
9. Shcheglov B.S. Faktor ratsional'nosti v postneklassicheskom diskurse. Rostov n/D, 2004.
10. Yaspers K. Smysl i naznachenie istorii. M., 1994.
