CC BY
76
Проблемы и вопросы уголовного права, уголовного процесса и криминалистики
УДК 343.1(470)
ФАКТОРЫ, ВЛИЯЮЩИЕ НА ФОРМИРОВАНИЕ И РЕАЛИЗАЦИЮ ПРАВОВЫХ ПОЗИЦИЙ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РФ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
С. М. Даровских, кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного процесса
и криминалистики ЮУрГУ
Рассмотрены проблемы формирования и реализация правовых позиций Конституционного Суда РФ в уголовном судопроизводстве.
Ключевые слова: правовая позиция, Конституционный Суд, принцип состязательности.
Появление правовых позиций Конституционного Суда РФ не только позволило юристам использовать ориентиры, которые определил Конституционный Суд в своих решениях, посвященных проблемам уголовного судопроизводства и, в частности, проблемам реализации принципа состязательности, но со временем выявило ряд серьезных проблем, требующих решения.
Ученые отмечают, что вынесенные Конституционным Судом РФ решения различны по своим результатам. В одних случаях они гармонично вписываются в правовое пространство, не породив негативных последствий1, в других правовые позиции Конституционного Суда РФ являются причиной проблем в применении норм целого института уголовно-процессуального права2. В одном случае это «мягкое» воздействие на уголовнопроцессуальное регулирование уголовного производства, а в другом «агрессивное» вмешательство. Наиболее вероятное объяснение кроется в ярко выраженном субъективизме правовых позиций судей Конституционного Суда РФ, получившее обобщенное закрепление в его решениях, касающихся принципа состязательности уголовного судопроизводства3.
Следует отметить, что деятельность Конституционного Суда РФ носит спонтанный характер. Его решения для правовой системы случайны, поскольку обращения в суд не запланированы. Поэтому решения Конституционного Суда зачастую являются фактором, дестабилизирующим процесс, нередко ставя в тупик правоприменителей, В этой связи пред-
ставляется ценным замечание Г. А. Гаджиева, отметившего, что «принимая решения о признании нормативного акта неконституционным, т.е. создавая пробельность в правовом регулировании, Конституционный Суд РФ должен учитывать, не создает ли признание акта неконституционным большие проблемы, нежели его действие»4.
С другой стороны, ученые отмечают, что в силу специфики своей деятельности, пределов компетенции и полномочий Конституционный Суд РФ не в состоянии обеспечить своими решениями системное, последовательное и единое изменение судебной процедуры5.
Он не может и не должен этого делать, но формулирование судебной правовой позиции требует продуманности, анализа не только собственно исследуемой статьи закона в аспекте ее соответствия Конституции РФ, но и учета теоретических разработок ученых, что позволило бы избежать некоторых весьма спорных высказываний, которые сейчас можно встретить в решениях Конституционного Суда РФ и которые оказывают серьезное влияние на позиции и правоприменителей, и теоретиков.
Мы полагаем, что причина выявленных проблем заключается в том, что правовые позиции появляются не сами по себе. На результат деятельности Конституционного Суда РФ оказывают воздействие много факторов, в том числе и непосредственно влияющих на содержание решения. К таким факторам мы можем отнести следующие.
1. Конкретная правовая ситуация, сложившаяся в стране в период принятия решения. Как орган государственной власти, Конституционный Суд, действуя независимо от иных ветвей власти, тем не менее не может быть абсолютно нейтральным в своих взглядах и решениях и не учитывать те правовые явления, которые характерны для определенного периода времени. Наш вывод не противоречит правовой природе Конституционного Суда РФ, который наряду с непосредственно судебной функцией выполняет и иные (координационную, правотворческую, политическую) функции6. На его решениях лежат печать времени, стремление провести через них ту точку зрения на определенные значимые правовые проблемы, которой придерживаются большинство судей Конституционного Суда. В частности это касается принципа состязательности, его сущности. «Интерпретируя нормы УПК в сопоставлении с положениями Конституции РФ, Конституционный Суд фактически внедряет в сознание практических работников, депутатов Федерального Собрания и других должностных лиц идеи о состязательности, содержащиеся в концепции судебной реформы, в том числе не воспринятые или даже отвергнутые законодателем.. ,»7.
В подтверждение нашего мнения можно привести и высказывание судьи Конституционного Суда РФ Н. В. Витрука, который в своем особом мнении на Постановление от 14 января 2000 г. № 1-П писал, что интерпретация положений УПК РСФСР о правомочиях и обязанностях суда, содержащихся в статьях УПК РСФСР и ставших предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ, является односторонней и не учитывает необходимость их истолкования и применения в настоящее время в духе требований Конституции РФ (выделено нами. - С. Д.).
2. Невозможность пересмотра принятых Конституционным Судом РФ решений и выработанных им правовых позиций. Разработанный в Федеральном Конституционном законе «О Конституционном Суде РФ» порядок передачи дела на пленарное заседание Суда (ст. 73) в случае, если принимаемое решение не соответствует правовой позиции, высказанной Конституционным Судом ранее, практически не применяется. При изучении и анализе решений Суда по вопросам, касающимся реализации принципа состязательности в уголовном судопроизводстве, нами установлено, что такой порядок пересмотра своих решений
Конституционным Судом не применялся. Ученые неоднократно указывали в своих работах на данное обстоятельство как на недоработку, которую необходимо устранить, при этом приводили различные аргументы и в том числе то, что в некоторых странах СНГ и в ряде европейских государств существует возможность пересмотра решений конституционных судов8. Ученые утверждали, что неправильно исходить из позиции, согласно которой все субъекты всех ветвей власти могут ошибаться, кроме одного субъекта одной ветви власти - Конституционного Суда РФ9. В литературе рассматривались предложения о введении института пересмотра актов Конституционного Суда РФ и в первую очередь по причинам и в случаях, когда его постановления выходят за рамки толкования законов либо не соответствуют Конституции РФ10, предлагался определенный механизм пересмотра решений Конституционного Суда по инициативе самого Суда на пленарном заседании большинством голосов судей11. С учетом изложенного данное предложение следует поддержать.
3. Проблемы реализации решений Конституционного Суда РФ. Порядок исполнения решений Конституционного Суда изложен в ст. 79 Федерального Конституционного закона «О Конституционном Суде РФ». Ряд вопросов, касающихся применения своих решений Конституционный Суд РФ также изложил в Определении от 11 ноября 2008 г. № 556-0-Р «О разъяснении Постановления Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 года № 2-П «По делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 ГПК РФ». Однако данные акты не устранили все имеющиеся проблемы. Федеральный Конституционный Закон «О Конституционном Суде РФ» предусматривает, что в решении Суда должны содержаться в том числе и ссылки на порядок вступления решения в силу, а также порядок, сроки и особенности его исполнения и опубликования.
Сам Конституционный Суд РФ к данному вопросу подходит неодинаково. В каких-то случаях в резолютивной части решения вообще не указывается порядок исправления выявленных несоответствий Конституции РФ (Постановление от 6 апреля 2006 г. № 3-П, от 27 июня 2005 г. № 7-П), в других Суд требует, чтобы Федеральное Собрание в течение определенного срока (например, шести месяцев)
либо без указания срока внесло соответствующие изменения (Постановление от 16 мая 2007 г. № 6-П, Постановление от 2 июля 1998 г. № 20-П). В иных случаях в резолютивной части решений Суд предоставляет законодателю возможность самому определять границы возможных изменений и дополнений, т.е. он допускает различные варианты решения рассматривавшегося вопроса, выбор одного из которых - прерогатива законодателя (например, Постановление от 28 января 1997 г. № 2-П). Иногда (например, в Постановлении от 11 мая 2005 г. № 5-П), Конституционный Суд РФ сам формулирует норму, которой должны придерживаться правоприменители: «Впредь до внесения соответствующих изменений и дополнений в уголовнопроцессуальное законодательство пересмотр в порядке надзора по жалобе потерпевшего, его представителя и по представлению прокурора обвинительного приговора, а также определения и постановления суда в связи с необходимостью применения уголовного закона о более тяжком преступлении, ввиду мягкости наказания или по иным основаниям, влекущим за собой ухудшение положения осужденного, а также оправдательного приговора либо определения или постановления суда о прекращении уголовного дела, допускается лишь в течение года по вступлении их в законную силу». В Постановлении от 14 января 2000 г. № 1-П Конституционный Суд РФ просто накладывает категорический запрет на применение судами ряда нормативных положений УПК РСФСР. В Постановлении от 29 апреля 1998 г. № 13-П Конституционный Суд дает рекомендацию по непосредственному применению Конституции РФ, а в Постановлении от 2 июля 1998 г. № 20-П вообще предлагается использовать аналогию.
К сожалению, у нас нет оснований подтвердить обязательность исполнения законодателем в строго установленные сроки решений Конституционного Суда РФ. В целом законодатель не спешит восполнять пробелы, созданные признанием Конституционным Судом РФ норм уголовно-процессуального закона неконституционными. По имеющимся данным, решения Конституционного Суда РФ Федеральным Собранием исполняются не ранее, чем через год - полтора12, а иногда и позднее.
Можно привести следующий пример. Конституционный Суд РФ пришел к выводу, что ст. 405 УПК РФ не соответствует Консти-
туции РФ13. В своем Постановлении от 11 мая 2005 г. № 5-П он подчеркнул «необходимость законодательного установления точных и четких оснований, условий и порядка пересмотра вступивших в законную силу судебных решений» и указал, что законодателю «надлежит внести соответствующие изменения и дополнения в Уголовно-процес-суальный кодекс РФ, с тем, чтобы не допустить произвольный, не ограниченный по времени и основаниям пересмотр вступивших в законную силу судебных решений, влекущий ухудшение положения осужденного или оправданного». Изменения были внесены в УПК РФ только через четыре года - в 2009 году. Это не единичный случай подобной «расторопности» отечественного законодателя. На данное обстоятельство неоднократно указывали как практические работники, так и ученые-правоведы. В частности, Н. Н. Ковтун отмечает, что довольно значительная часть актов конституционного правосудия «не удостоилась «внимания» законодателя и в силу ч. 3 ст. 79 Федеральный Конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» осталась непосредственно действующей, не найдя своего места в системе УПК РФ»14. Причину этого мы видим в том, что ответственность, установленная в ст. 81 Федерального Конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» за неисполнение, ненадлежащее исполнение либо воспрепятствование исполнению решения Конституционного Суда РФ в данном случае носит чисто декларативный характер.
4. Полномочия Конституционного Суда РФ определены в Федеральном Конституционном законе «О Конституционном Суде РФ», и изменение его компетенции возможно только путем внесения официальных изменений в данный закон, при этом законотворческая деятельность Конституционного Суда РФ не предусмотрена. Конституционный Суд при решении вопросов относительно соответствия Конституции РФ уголовно-процессуального законодательства не должен выходить за пределы этих полномочий. Он не должен и не может брать на себя выполнение функций других органов государственной власти, о чем мы уже писали и на что неоднократно указывали многие ученые. Это противоречит самой теории разделения властей.
В этой связи не совсем ясен подход Конституционного Суда РФ в данном вопросе:
почему в одних случаях он, признав норму УПК РФ не соответствующей Конституции РФ, берет на себя обязанность по восполнению образовавшегося пробела в уголовнопроцессуальном законодательстве путем выработки соответствующих процедур, позволяющих обеспечивать законные права всех участников уголовного судопроизводства, а в других ограничивается ссылкой на «неподве-домственность разрешения подобных вопросов, как выходящих за рамки его статуса»15.
Неоднозначно воспринимается формулирование правовой позиции, которая по своему содержанию фактически представляет собой норму права, как в приведенном нами примере, касающемся Постановления от 11 мая 2005 г. № 5-П. В то же время следует признать, что если бы Конституционный Суд РФ ограничился исключительно признанием неконституционное™ ст. 405 УПК РФ, переложив все дальнейшие заботы по выработке соответствующих процессуальных механизмов, как того и требует ч. 4 ст. 79 Федерального Конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», на плечи федеральных законодателей, это привело бы к «нестабильности правовых отношений, произвольности изменения установленного судебными решениями правового статуса их участников и тем самым - к нарушению общепризнанного принципа правовой определенности»16. Таким образом, мы приходим к выводу, что сформулированная в таком виде правовая позиция Конституционного Суда РФ представляет собой вынужденную меру обеспечения стабильности правовых отношений при решении вопросов, связанных с пересмотром вступивших в законную силу судебных решений по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного. Как отмечает В. И. Анишина, такую практику нельзя считать вторжением в компетенцию законодательного органа, а тем более попыткой его подмены17.
Возникает вопрос и в отношении рекомендации Конституционного Суда РФ об использовании в уголовном судопроизводстве аналогии. В УПК РФ вопрос о допустимости или запрете аналогии прямо не разрешен. Применение права по аналогии в современных государствах ограничено. В связи с постоянным совершенствованием и развитием законодательства применение права по аналогии
становится редким исключением даже для тех
18
отраслей права, где оно допускается .
Анализ практики Конституционного Суда РФ позволяет прийти к однозначному выводу: правовая позиция данного органа конституционного контроля, озвученная в целом ряде его решений, допускает применение аналогии в уголовном процессе19. Однако этот вывод вызывает ряд вопросов. Прежде всего необходимо определить, какой из видов аналогии может быть допустим в уголовном процессе. Некоторые авторы не признают существования аналогии права в рамках уголовно-процессуальной деятельности20. По мнению других, аналогия права применима «лишь в крайних случаях, когда нет уголовно-процессуальной нормы, подходящей для применения по аналогии закона. Тогда для урегулирования возникающих в процессе отношений могут применяться непосредственно общие начала и принципы уголовнопроцессуального права. Примером широкого применения аналогии права в уголовном процессе могут служить многие решения Конституционного Суда РФ»21. По нашему мнению, при решении данного вопроса следует исходить из положения, что аналогия в сфере уголовно-процессуальных отношений должна быть ограничена данной отраслью права. Это обусловлено тем, что предмет и метод регулирования данной отрасли специфичен, поэтому применение норм иных отраслей права по аналогии в уголовном судопроизводстве будет иметь достаточно негативные последствия. Как было указано в Определении Конституционного Суда РФ от 24 апреля 2002 г. № 114-0, используя в порядке процессуальной аналогии нормы закона, непосредственно направленные на регулирование других правоотношений, суды обязаны учитывать особенности разрешаемых ими в таких случаях вопросов, руководствуясь при этом общими принципами судопроизводства22.
Использование аналогии не решает кардинально ту проблему, с которой столкнулся определенный судья, поскольку «всякий другой судья при встрече с данным пробелом вынужден будет вновь использовать предоставленные ему средства и возможности к его преодолению»'3. Это временное решение вопроса, так как возложение полномочий по восполнению пробелов в уголовно-процессуальном законе, предоставленных самостоятельным, независимым судьям в рамках возможности применения аналогии права, «может повлечь еще более непрогнозируемые последствия, чем сама неурегулированность»24. В то же время запрет на применение
судами аналогии для преодоления пробелов уголовно-процессуального закона в значительной степени затруднит защиту прав и законных интересов личности, общества и государства. Аналогия в сфере уголовно-процессуальных отношений должна быть ограничена соответствующей отраслью права. Это обусловлено тем, что предмет и метод регулирования данной отрасли достаточно специфичен.
Мы также не можем согласиться с правовыми позициями Конституционного Суда РФ, высказанными им в Постановлении от 29 апреля 1998 г. № 13-П, о том, что до внесения законодателем соответствующих изменений и дополнений в уголовно-процессуальный закон при рассмотрении жалоб на постановления прокурора, следователя или органа дознания об отказе в возбуждении уголовного дела следует непосредственно применять Конституцию РФ. Безусловно, такая возможность у суда имеется; это еще раз подчеркивает особенность реализации судебной власти на любом уровне. Конституция имеет высшую юридическую силу и прямое действие на территории России. На наш взгляд, непосредственное применение судами Конституции РФ до внесения в УПК РФ необходимых изменений и дополнений не может быть признано адекватным способом восполнения образовавшегося в уголовно-процессуальном законодательстве пробела. Как отмечает А. В. Мазуров, «немногие положения Конституции РФ в силу их общего характера и большой информационной насыщенности, допускающей принятие различных решений, могут применяться непосредственно и единообразно»25. Несмотря на то что, как показало проведенное нами анкетирование, одна треть опрошенных судей считает допустимым прямое применение судами общей юрисдикции Конституции РФ, на наш взгляд, предоставление судам всех уровней дискреционных полномочий, путем самостоятельного толкования конституционных норм, непосредственно применять Конституцию РФ, неизбежно негативно скажется на правовой определенности, единообразии и устойчивости судебной практики. На сегодняшний день, как указывает В. М. Лебедев, реализация принципа прямого действия Конституции РФ еще не стала нормой в деятельности судов при осуществлении правосудия. Об этом свидетельствует судебная практика26, и это подтверждает наше исследование. В результате изученных нами уголовных дел в ряде субъектов Российской Федерации было
установлено, что районные, городские суды в своих решениях на Конституцию РФ не ссылаются.
На Конституцию РФ ссылаются, как правило, только суды, рассматривающие дела в кассационной либо в надзорной инстанциях. Например, по приговору Надымского городского суда от 16 марта 2010 г. 3. осуждена по ч. 1 ст. 228 УК РФ. Изучив материалы уголовного дела, судебная коллегия признала приговор суда подлежащим отмене в связи с нарушениями уго-ловно-процессуального закона, которые могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора. В ходе судебного разбирательства был оглашен протокол допроса свидетеля Д. при отсутствии согласия сторон со ссылкой на положения п. 4 ч. 2 ст. 281 УПК РФ. Суд посчитал причины неявки свидетеля Д. исключительным обстоятельством. Однако ст. 281 УПК РФ не содержит указания на исключительные обстоятельства как на основание к оглашению показаний свидетеля, не явившегося в судебное заседание. Из материалов дела так же следует, что в ходе судебного разбирательства судом трижды выносились постановления о приводе свидетеля Д. (17 февраля, 3 и 5 марта 2010 г.). В соответствии с сообщениями судебного пристава Д. в квартире по указанному адресу не проживает, однако установлено, что он периодически приходит домой. Государственным обвинителем суду сообщены сведения от участкового уполномоченного о том, что Д. находится дома. Из сообщения заместителя начальника Надымского межрайонного отдела УФСКН РФ по Я МАО следует, что уголовные дела в отношении Д. не возбуждались, ее розыск не объявлялся. Таким образом, свидетель Д. в период с 27 февраля по 7 марта 2010 г., когда принимались меры по ее доставке, находилась в г. Надыме, периодически появляясь в квартире по месту жительства. При таких данных судебная коллегия находит, что судом не были приняты все возможные и исчерпывающие меры, направленные на доставку свидетеля в судебное заседание, истинные причины неявки свидетеля в суде остались невыясненными. С учетом изложенного не имеется оснований полагать, что препятствующие явке в суд обстоятельства являются чрезвычайными по смыслу п. 4 ч. 2 ст. 281 УПК РФ. Судебная коллегия нашла, что судом по делу допущено нарушение положений
ч. 2 ст. 45 Конституции РФ и подп. «с!» ч. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, поскольку как в ходе предварительного расследования, так и в судебном заседании осу-
жденная была лишена возможности допрашивать показывающего против нее свидетеля, причем показания свидетеля Д. являлись одним из основных доказательств по делу. Поскольку допущенное судом нарушение требований уголовно-процессуального закона могло повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, судебная коллегия приговор отменила, уголовное дело направила на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе
-27
судей .
Принятие решений Конституционным Судом РФ, в которых он предлагает правоприменителям применять аналогию и Конституцию РФ, нами рассматривается как крайняя мера, вызванная в том числе и сложившимся в настоящее время отношением законодателя к этому вопросу. В. В. Лазарев писал по этому поводу: «Кому в реальности адресовано решение Конституционного Суда о принятии нового закона, изменении старого и т.п.? ... Вменить законодателю или конкретно Государственной Думе в обязанность принять за-
28
кон не имеет права никто» .
Поскольку Конституционный Суд РФ имеет дело с конкретными, но в то же время и типичными случаями, его правовые позиции приобретают особую значимость у правореа-лизаторов, а это требует разработки комплекса мероприятий, которые бы обеспечивали возможность судам применять правовые позиции Конституционного Суда РФ при принятии судебных решений.
1 Постановление Конституционного Суда РФ от 13 июня 1996 г. № 14-П «По делу о проверке конституционности ч. 5 ст. 97 УПК РСФСР в связи с жалобой гражданина
B. В. Щелухина» // СЗ РФ. 1996. № 26. Ст. 3185.
2 Постановление Конституционного Суда РФ от 28 ноября 1996 г. № 19-П «По делу о проверке конституционности ст. 418 УПК РСФСР в связи с запросом Кара-тузского районного суда Красноярского края» // СЗ РФ. 1996. № 50. Ст. 5679.
3 Батуев Н. В. Решения Конституционного Суда РФ в механизме уголовно-процессуального регулирования: дис. ... канд. юрид. наук. Ижевск, 2003. С. 121-123.
4 Гаджиев Г. А. Непосредственное применение судами конституционных норм // Российская юстиция. 1995. № 12. С. 24.
5 Бурмагин С. Принцип состязательности в теории и судебной практике // Российская юстиция. 2001. № 5.
C. 33.
6 Особое мнение судьи Б. С. Эбзеева, высказанное к Постановлению Конституционного Суда РФ от 14 января 2000 г. № 1-П // СЗ РФ. 2000. № 5. Ст. 611.
7 Божьев В. П. К вопросу о состязательности в российском уголовном процессе // Уголовный процесс. 2000. № 1.С. 50.
8 Митюков М. А. Конституционное правосудие в странах СНГ и Балтии. М., 1998. С. 46-47.
9 Божьев В. П. Указ. соч. С. 54.
10 Котельников М. Г. Конституционное право на судебную защиту (на примере практики Конституционного Суда Российской Федерации). Челябинск, 2008. С. 121.
11 Громов Н., Колесников Е. Принципы судопроизводства должны распространяться и на Конституционный Суд // Российская юстиция. 2000. № 2. С. 19-20.
12 Гуревич Г. С. Роль решений Конституционного Суда РФ в совершенствовании законодательства // Актуальные проблемы реформирования экономики и законодательства России и стран СНГ - 2001: материалы международной научно-практической конференции. Челябинск, 2001. С. 11.
13 См.: Постановление Конституционного Суда РФ от
11 мая 2005 г. № 5-П «По делу о проверке конституционности статьи 405 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Курганского областного суда, жалобами Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, производственнотехнического кооператива «Содействие», Общества с ограниченной ответственностью «Карелия» и ряда граждан» // СЗ РФ. 2005. № 22. Ст. 2194.
14 Ковтун Н. Н. Акты конституционного правосудия как фактор декодификации УПК РФ // Уголовный процесс. 2008. № 11. С. 3.
15 Постановление Конституционного Суда РФ от
25 января 2001 г. № 1-П «По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И. В. Богданова, А. Б. Зернова, С. И. Кальянова и Н. В. Труханова» // СЗ РФ. 2001. № 7. Ст. 700.
16 СЗ РФ. 2005. № 22. Ст. 2194.
17 Анишина В. И. Дискреционные полномочия судов как гарантия самостоятельности и эффективности судебной власти // Мировой судья. 2008. № 3. С. 10.
18 Петров А. В. Теория государства и права: учебное пособие. Челябинск, 2009. С. 115.
19 См., например: Постановление Конституционного Суда РФ от 2 февраля 1996 г. № 4-П «По делу о проверке конституционности пункта 5 ч. 2 ст. 371, ч. 3 ст. 374 и пункта 4 ч. 2 ст. 384 УПК РСФСР в связи с жалобами граждан К. М. Кульнева, В. С. Лалуева, Ю. В. Лукашова и И. П. Серебренникова» // СЗ РФ. 1996. № 7. Ст. 701; от 28 ноября 1996 г. № 19-П «По делу о проверке конституционности ст. 418 УПК РСФСР в связи с запросом Каратузского районного суда Красноярского края» // СЗ РФ. 1996. № 50. Ст. 5679; от 2 июля 1998 г. № 20-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 331 и 464 УПК РСФСР в связи с жалобами ряда граждан» // СЗ РФ. 1998. № 28. Ст. 3393; от 29 июня 2004 г. № 13-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 УПК РФ в связи с запросом группы депутатов Государ-ственной Думы» // СЗ РФ. 2004. № 27. Ст. 2804; Определение Конституционного Суда РФ от 24 апреля 2002 г. № 114-0 «По жалобе граждан А. И. Вахонина, С. Д. Смердова на нарушение их конституционных прав ч. 3 ст. 220.2 УПК РСФСР» // СЗ РФ. 2002. № 29. Ст. 3006.
20 См., например: Лившиц Ю. Д. К вопросу о применении уголовно-процессуального закона по аналогии // Совершенствование уголовно-процессуальной деятельности органов внутренних дел: труды Академии МВД СССР. М., 1984. С. 18-19.
21 Смирнов А. В., Калиновский К. Б. Уголовный процесс: учебник для вузов. СПб., 2004. С. 41.
22 Определение Конституционного Суда РФ от 24 апреля 2002 г. № 114-0 «По жалобе граждан А. И. Вахонина,
С. Д. Смердова на нарушение их конституционных прав ч. 3 ст. 220.2 УПК РСФСР» // СЗ РФ. 2002. № 29. Ст. 3006.
23 Лазарев В. В. Пробелы в праве и пути их устранения. М., 1974. С. 159.
24 Анишина В. И. Постановления Пленумов высших судов Российской Федерации: правовая природа, место и роль в правовой системе // Российский судья. 2008.
№5. С. 6.
25 Мазуров А. В. Комментарий к Федеральному Конституционному закону «О Конституционном Суде РФ». М., 2000. С. 54.
26 Лебедев В. М. Прямое действие Конституции РФ и роль судов // Российская юстиция. 1998. № 9. С. 3.
27 Дело № 22-614/2010 // Архив Надымского городского суда Ямало-Ненецкого автономного округа.
28 Лазарев В. В. Проблемы исполнения решений Конституционного Суда Российской Федерации Государственной Думой // Исполнение решений конституционных судов. СПб., М., 2003. С. 64-65, 72.
Статья поступила в редакцию 31 августа 2010 г.
