CC BY
6
Table 1. The proportion of people with concomitant CVDs and chronic non-cardiac diseases among patients with AF
and the presence/absence of a combination with CHD included in the RECVASA registries Таблица 1. Доля лиц с сочетанными ССЗ и хроническими некардиальными заболеваниями среди больных с ФП и наличием/отсутствием сочетания с ИБС, включенных в регистры РЕКВАЗА
Параметр Возрастные группы p
20-29 лет (n=20) 30-39 лет (n=21) 40-49 лет (n=22) 50-59 лет (n=22) 60-69 лет (n=12)
Возраст, лет 24,5 [21,0-28,0] 34,9 [31,0-39,0] 44,7 [41,0-48,0] 53,9 [51,0-58,0] 65,7 [60,0-69,0] <0,001
Мужчины, п 10 11 9 8 6 0,817
Курильщики, п 5 5 1 2 1 0,960
ИМТ, кг/м2 23,6 [20,6-24,6] 24,3 [18,3-39,6] 25,8 [25,0-31,5] 25,9 [23,9-27,8] 27,4 [25,1-29,4] <0,001
0,00340-49/20-29
0,04050-59/20-29
0,00460-69/20-29
0 , 0 4 0 40-49/30-39
0 , 0 4 0 60-69/30-39
Гемоглобин, г/л 142 [110-167] 139 [133-1 50] 147 [133-1 55] 136 [132-142] 140 [133-145] 0,317
Глюкоза, ммоль/л 4,6 [3,1-5,5] 5,1 [4,7-5,5] 5,2 [4,7-5,5] 4,9 [4,8-5,7] 5,6 [5,2-6,0] 0,085
Креатинин, мкмоль/л 91,4 [80,5-96,5] 91,0 [79,8-98,4] 92,9 [84,5-99,4] 88,0 [78,2-93,5] 89,9 [74,2-105,0] 0,815
ОХС, ммоль/л 5,1 [4,3-5,4] 5,0 [4,5-6,0] 5,3 [5,1-5,8] 5,7 [5,2-6,5] 5,5 [5,4-5,8] 0,161
ЛНП, ммоль/л 3,06 [2,19-4,67] 3,20 [2,81-4,58] 3,77 [3,16-4,16] 4,02 [3,38-4,64] 3,80 [3,36-4,21] 0,267
ЛВП, ммоль/л 1,54 [1,72-1,80] 1,53 [1,20-1,80] 1,20 [1,08-1,39] 1,46 [1,17-1,63] 1,16 [1,04-1,35] 0,161
Мочевая кислота, мкмоль/л 303 [209-393] 332 [252-389] 340 [279-382] 288 [254-321] 362 [297-420] 0,539
NRG-1, нг/мл 0,26 [0,17-0,37] 0,24 [0,1-0,39] 0,31 [0,19-1,15] 0,37 [0,19-1,0] 0,4 [0,13-0,81] 0,251
Данные представлены в виде Me [25% -75%]
ИМТ - индекс массы тела, ОХС общий холестерин, ЛНП липопротеиды низкой плотности, ЛВП - липопротеиды высокой плотности, NRG - нейрегулин
дом, с помощью реагентов «ADVIA® Chemistry Cholesterol Reagent», «ADVIA® Chemistry Direct LDL Cholesterol Reagents», «ADVIA® Chemistry Direct HDL Cholesterol Reagents»), мочевой кислоты (колориметрическим методом, с помощью реагента «ADVIA® Chemistry Uric Acid Reagents»), креатинина (кинетическим методом [метод Яффе] с помощью реагента «ADVIA® Chemistry Creatinine Reagents»), глюкозы венозной плазмы натощак (гексокиназным методом с помощью реагента «ADVIA® Chemistry Glucose Hexokinase II Reagents»). Вышеуказанные параметры исследовались на биохимическом анализаторе ADVIA® 2400, реагенты и биохимический анализатор - производителя Siemens Healthcare Diagnostics®. Показатели общего анализа крови, в т.ч. гемоглобин определялись с помощью гематологического анализатора XP 300, производителя Sysmex®.
Уровень NRG-1 определяли в образцах плазмы крови, которые были предварительно заморожены и хранились при температуре -80°C. Оценка концентрация NRG-1 проводилась методом иммуноферментного анализа с использованием набора Duoset ELISA (R&D Systems®, США) для определения уровня активного пептидного фрагмента NRG-1 в в плазме крови человека. Учет результатов анализа проводился на микропланшетном ридере («Luminometer Photometer LMA0Б Beckman Coulter», 450 нм), обработка данных выполнялась с применением алгоритма 5PL. Концентрация
NRG-1 в каждом образце определялась дважды. Для анализа использовалось среднее из двух значений. Коэффициент внутри серий анализа составлял 6,1%, между анализами - 13,8%.
Исследование проведено в соответствии с принципами Хельсинкской декларации на базе Университетской клинической больницы № 1 (Сеченовский Университет).
Статистический анализ. Количественные данные представлены в виде медианы (Ме) и интерквартиль-ного интервала [25%-75%], категориальные данные описывались с указанием абсолютных значений и процентных долей. Сравнение процентных долей при анализе многопольных таблиц сопряженности выполнялось с помощью критерия хи-квадрат Пирсона. Сравнение двух групп по количественному показателю, распределение которого отличалось от нормального, выполнялось с помощью и-критерия Манна-Уитни. Сравнение трех и более групп по количественному показателю, распределение которого отличалось от нормального, выполнялось с помощью критерия Крас-кела-Уоллиса, апостериорные сравнения - с помощью критерия Данна с поправкой Холма. Различия считали статистически значимыми при р<0,05. Направление и теснота корреляционной связи между двумя количественными показателями оценивались с помощью коэффициента ранговой корреляции Спирмена (г[Б]).
0.3
0.2
0.1
0.0
p=0.145 (Mann-Whitney U test)
Figure 1. NRG-1 serum level in men and women Рисунок 1. Концентрация NRG-1 в плазме у мужчин и женщин
Figure 2. NRG-1 serum level in healthy volunteers
depending on the age group Рисунок 2. Концентрация NRG-1 в плазме здоровых добровольцев в зависимости от возрастной группы
Оценка влияния возраста, индекса массы тела (ИМТ), параметров общего и биохимического анализа крови на уровень NRG-1 проводилась в ходе однофактор-ного регрессионного анализа c определением коэффициента детерменации (R2). Статистическая обработка данных проводилась с использованием пакета статистических программ Statistica 10.0 (Statsoft Inc., США).
Table 3. Regression analysis of NRG-1 and basic laboratory parameters
Таблица 3. Регрессионный анализ NRG-1 и основных лабораторных показателей
Фактор R2 коэффициент детерминации Р
Возраст 0,03 0,045
ИМТ 0,02 0,090
Гемоглобин 0,02 0,090
Глюкоза 0,08 0,400
Креатинин 0,04 0,500
ОХС 0,01 0,300
ЛПНП 0,04 0,160
Мочевая кислота 0,04 0,700
ИМТ - индекс массы тела, ОХС - общий холестерин, ЛПНП - липопротеиды низкой плотности
Результаты
Характеристика обследуемых
В исследование было включено 97 здоровых добровольцев, в том числе - 45 мужчин (46,4%) и 52 женщины (53,6%) следующих возрастных групп: 2029 лет (п=20, мужчины - 50,0%), 30-39 лет (п=21, мужчины - 52,4%), 40-49 лет (п=22, мужчины -45,5%), 50-59 лет (п=22, мужчины - 36,4%), 60-69 лет (п=12, мужчины - 50,0%). Медиана возраста составила 45 лет [32-54]. Ряд участников имели факторы риска сердечно-сосудистых заболеваний. Девятнадцать человек (19,5%) являлись курильщиками. Избыточная масса тела (ИМТ=25-29,9 кг/м2) отмечена у 34 (31,9%) участников, ожирение 1 степени (ИМТ=30-34,9 кг/м2) - 9 человек (9,3%), ожирение 2 степени (ИМТ=35-39,9 кг/м2) - 4 (4,1%). Распространенность абдоминального типа ожирения (окружность талии >80 см у женщин, >94 см у мужчин) среди женщин составила 16,5% (п=16), мужчин 4,1% (п=4). Ни один из включенных лиц не имел отягощенного семейного анамнеза сердечно-сосудистых заболеваний. Медиана уровня гемоглобина составила 140 [133-153] г/л, глюкозы -5,1 [4,6-5,5] г/л, ЛНП - 3,56 [2,92-4,26] ммолль/л, ЛВП - 1,16 [1,04-1,35] ммоль/л, мочевой кислоты -309 [252-369] мкмолль/л. Подробная характеристика указана в табл. 2.
Уровень NRG-1 в плазме у здоровых добровольцев, оценка ассоциации с полом и возрастом
В общей когорте пациентов (п=97) медиана уровня NRG-1 составила 0,3 нг/мл [0,121-2,24]. Статистически значимых различий между концентрациями исследуемого биомаркера у мужчин и женщин выявлено не было (р=0,145; рис. 1). Уровни NRG-1 были схожими в разных возрастных группах (рис. 2). В ходе
2,5
2,0
1,5
1,0
0,5
0,0
0. [0.19
¡1
1.15]
0.37
0.26 [0.17-0.37] 0.24 [0.10-0.39]
-i-
х
[0.19
1.00]
0.40 [0.13-0.81]
20-29 30-39 40-49 50-59 60-69
Age groups (years) / Возрастные группы (лет)
p>0.05 (Kruskal-Wallis test)
20-29 лет= 0.26 [0.17-0.37] нг/мл; 30-39=0.24 [0.10-0.39] нг/мл; 40-49=0.31 [0.19-1.15] нг/мл; возраст 50-59=0.37 [0.19-1.00] нг/мл; 60-69=0.40 [0.13-0.81] нг/мл
Age (y) Возраст (г) 1 -0.071 0.25 0.24 -0.41 0.19 0.19
Hemoglobin (g/L) Гемоглобин (г/л) -0.13 1 0.16 -0.13 -0.11 -0.12 -0.074
Glucose (g/L) Глюкоза (г/л) 0.26 0.14 ■ 0.0019 0.019 0.24 -0.3 0.1 0.073
Creatinine (^mol/L) Креатинин (мкмоль/л) -0.071 0.16 0.0019 1 0.028 -0.067 -0.0095 0.31 -0.12
Total Cholesterol (mmol/L) ОХС (ммоль/л)
LDL (mmol/L) ЛНП (ммоль/л)
HDL (mmol/L) ЛВП (ммоль/л)
Uric Acid (^mol/L) Мочевая кислота (мкмоль/л)
NRG-1 (ng/mL) Нейрегулин-1 (нг/мл)
0.25 -0.13 0.019 0.028
0.025 0.054 0.14 0.00
0.24 -0.11 0.24
0.19 ШИЯ 0.1
0.19 -0.074 0.073
0.41 -0.12 -0.3 -0.0095 -0.025 -0.23
С I
и
та щ
И
.J .с
та Ь
3 §
о § ^ ¡2
ai :
<3 ^ <û J?
w .Û
о ç
I^ü
«Eu
Ü El j с Q I -I Ц
^ -û н
-I с Q m
■ та
I-
o с и s
о 11
'u <
U
Э
T S
n.
E i
^ <U
i a
U s
ce Ф
Z I
p>0.05
1.00
0.75
0.38 0.0012 -0.50
0.25 -0.75
r[S]
r[S] - correlation coefficient, LDL - low-density lipoprotein, HDL - high-density lipoprotein, NRG - neuregulin
r[S] - коэффициент корреляции, ОХС - общий холестерин, ЛНП - липопротеиды низкой плотности, ЛВП - липопротеиды высокой плотности, NRG - нейрегулин
Figure 3. Matrices of rank correlation coefficients (r [S]) between NRG-1 levels and the studied parameters
Рисунок 3. Матрицы коэффициентов ранговой корреляции (r[S]) между уровнями NRG-1 и изучаемыми параметрами
однофакторного регрессионного анализа отмечено значимое, но при этом минимальное влияние возраста на уровень NRG-1 (коэффициент детерминации ^2] составил 0,03, при р=0,045) (табл. 3).
Оценка ассоциации уровня NRG-1 с параметрами общего и биохимического анализа крови
В ходе корреляционного анализа значимой связи концентрации NRG-1 с параметрами общего и биохимического анализа крови выявлено не было (рис. 3): гемоглобин (г=-0,07, р=0,478), глюкоза (г=0,07, р=0,512), креатинин (г=-0,12, р=0,234), мочевая кислота (г=-0,28, р=0,082). Также не выявлено статистически значимой связи с параметрами
липидного спектра: ОХС (г=0,14, р=0,254), ЛНП (г=0,20, р=0,1 74), ЛВП (г=0,001, р=0,994). При проведении регрессионного анализа не выявлено влияния лабораторных показателей на уровень NRG-1 (табл. 3).
Обсуждение
В данном исследовании был определен плазменный уровень NRG-1 в относительно большой когорте здоровых добровольцев, также было показано отсутствие ассоциации изучаемого биомаркера с полом, возрастом, параметрами общего и биохимического анализа крови (гемоглобин, глюкоза, креатинин, мочевая кислота), липидного спектра.
Несмотря на то, что в последнее время исследованию уровня NRG-1 у пациентов с различной карди-альной патологией уделяется достаточно большое внимание, отдельных исследований по определению концентрации данного биомаркера у здоровых лиц не проводилось. Имеющиеся данные о концентрации NRG-1 у данной категории лиц противоречивы (см. табл. 1). Так, в работе B. Ky и соавт., целью которой было изучение уровня NRG-1 в сыворотке у пациентов, страдающих СНнФВ, медиана уровня биомаркера составила 5,2 [3,4-8,6] нг/мл [16]. Важно отметить, что в данном исследовании контрольная группа отсутствовала, данные о связи биомаркера с полом и возрастом не представлены. C. Geisberg и соавт. определяли концентрацию NRG-1 у пациентов с ишемической болезнью сердца [14]. В группу контроля вошли пациенты, которые не имели обструктивного поражения коронарных артерий. Уровень NRG-1 в данной группе составил 3,3 [1,4-10,5] нг/мл [14], при этом влияние пола и возраста на концентрацию биомаркера также не изучалось. C. Hage и соавт. анализировали уровень NRG-1 в плазме у пациентов страдающих СН и сохранной фракцией выброса (СНсФВ) (N=86), СНнФВ (n=86) и здоровых добровольцев (n=21) [18]. Уровни NRG-1 у здоровых лиц были достаточно высокими -29,0 [23,1-24,3] нг/мл и значительно превышали таковые в группе пациентов СНнФВ - 3,6 [2,1-7,6] нг/мл; в группе СНсФВ - 6,5 [2,1-11,3] нг/мл, кроме того, полученные концентрации биомаркера были существенно выше при сопоставлении с уровнями NRG-1 в других исследованиях. Большое внимание данному маркеру также уделяется со стороны исследователей, изучающих патологию других систем организма, например, в исследовании R. Wang определяли концентрацию NRG-1 у пациентов, страдающих шизофренией, биполярным расстройством, депрессивным расстройством, в т.ч. была включена группа здоровых добровольцев (n=82, средний возраст 29,5±5,8 лет; 43 мужчины), концентрация NRG-1 в контрольной группе составила 7,21 ±1,11 нг/мл, статистически значимых различий, связанных с полом, выявлено не было (p=0,204), но стоит отметить, что фактически представлена одна возрастная группа [21]. Также в работе M. Shibuya и соавт. в группе здоровых добровольцев выявлено, что концентрация NRG-1 у мужчин
(n=20) - 5,61±0,91 нг/мл была значимо ниже, чем у женщин (n=20) - 8,02+1,33 нг/мл (p=0,048), и, как и в работе R. Wang, представлена одна возрастная группа - средний возраст 32,7+6,7 лет [22].
Таким образом, результаты нашего исследования дают представление о концентрации NRG-1 у здоровых лиц. Полученные данные могут быть в дальнейшем использованы в исследованиях по оценке клинической и прогностической значимости данного биомаркера у пациентов с различной кардиальной патологией, в изучении эффективности перспективной терапии в лечении ХСН рекомбинантным NRG-1.
Ограничения данного исследования - относительно небольшая выборка пациентов, а также использование набора для иммуноферментного анализа только одного производителя, R&D Systems. Исследование уровня NRG-1 при помощи наборов других производителей (Sigma-Aldrich) необходимо.
Заключение
В проведенном исследовании получены данные о среднем уровне NRG-1 у здоровых лиц, а также отсутствие ассоциации изучаемого биомаркера с полом и возрастом. Результаты данной работы в дальнейшем могут служить ориентиром для исследований изменения уровня NRG-1 у лиц с различными заболеваниями при условии использования аналогичного метода определения биомаркера.
Отношения и Деятельность. Нет.
Relationships and Activities. None.
Финансирование. Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта №18-515-76002, научного гранта «Роль Нейре-гулина-1 в развитии и прогрессировании сердечнососудистой патологии: выявление агониста ErbB4 рецептора и приоритетных групп терапии».
Funding. The study was performed with the financial support of the Russian Foundation for Basic Research within the framework of scientific project №18-51576002, scientific grant "The neuregulin-1 pathway in development and progression cardiovascular disease: identification of small molecule ErbB4 agonists and identification of patient populations that could benefit the most".
References / Литература
1. Ryzhov S, Matafonov A, Galindo CL, et al. ERBB signaling attenuates proinflammatory activation of nonclassical monocytes. Am J Physiol Heart Circ Physiol. 2017;312(5):H907-H918. D0l:10.1152/ajp-heart.00486.2016.
2. Liu W, Zscheppang K, Murray S, et al. The ErbB4 receptor in fetal rat lung fibroblasts and epithelial type II cells. Biochim Biophys Acta. 2007;1772(7):737-47. D0I:10.1016/j.bbadis.2007.04.008.
3. Xu Z, Ford GD, Croslan DJR, et al. Neuroprotection by neuregulin-1 following focal stroke is associated with the attenuation of ischemia-induced pro-inflammatory and stress gene expression. Neurobiol Dis. 2005;19(3):461-70. D0I:10.1016/j.nbd.2005.01.027.
4. Mograbi B, Rochet N, Imbert V, et al. Human monocytes express amphiregulin and heregulin growth factors upon activation. Eur Cytokine Netw. 1997;8(1):73-81.
5. De Keulenaer GW, Feyen E, Dugaucquier L, et al. Mechanisms of the Multitasking Endothelial Protein NRG-1 as a Compensatory Factor during Chronic Heart Failure. Circ Heart Fail. 2019;12(10):1-15. D0I:10.1161/CIRCHEARTFAILURE.1 19.006288.
6. Galindo CL, Ryzhov S, Sawyer DB. Neuregulin as a heart failure therapy and mediator of reverse remodeling. Curr Heart Fail Rep. 2014;11(1):40-9. DOI: 10.1007/s1 1897-013-01 76-2.
7. Garcia-Rivello H, Taranda J, Said M, et al. Dilated cardiomyopathy in Erb-b4-deficient ventricular muscle. Am J Physiol Heart Circ Physiol. 2005;289(3):H1 1 53-60. D0I:10.1152/ajpheart.00048.2005.
8. Russell KS, Stern DF, Polverini PJ, Bender JR. Neuregulin activation of ErbB receptors in vascular endothelium leads to angiogenesis. Am J Physiol Heart Circ Physiol. 199 9 ;2 7 7 (6) :H2 205-1 1. D0I:10.1152/ajpheart.1999.277.6.h2205.
9. Lemmens K, Segers VFM, Demolder M, De Keulenaer GW. Role of neuregulin-1/ErbB2 signaling in endothelium-cardiomyocyte cross-talk. J Biol Chem. 2006;281(28):1 9469-77. D0I:10.1074/jbc. M600399200.
10. Galindo CL, Kasasbeh E, Murphy A, et al. Anti-Remodeling and Anti-Fibrotic Effects of the Neuregulin-1 ß Glial Growth Factor 2 in a Large Animal Model of Heart Failure. J Am Heart Assoc. 2014;3(5):000773. D0I:10.1161/jaha.1 13.000773.
11. Bersell K, Arab S, Haring B, Kühn B. Neuregulin1/ErbB4 Signaling Induces Cardiomyocyte Proliferation and Repair of Heart Injury. Cell. 2009;1 38(2):257-70. D0I:10.1016/j.cell.2009.04.060.
12. Gao R, Zhang J, Cheng L, et al. A phase II, randomized, double-blind, multicenter, based on standard therapy, placebo-controlled study of the efficacy and safety of recombinant human neuregulin-1 in patients with chronic heart failure. J Am Coll Cardiol. 2010;55(18):1907-14. D0I:10.1016/j.jacc.2009.12.
About the Authors/Сведения об авторах:
Жбанов Константин Александрович [Konstantin A. Zhbanov]
ORCID 0000-0002-1574-3881
Щендрыгина Анастасия Александровна
[Anastasia A. Shchendrygina]
ORCID 0000-0002-8220-0350
Железных Елена Анатольевна [Elena A. Zheleznykh]
ORCID 0000-0002-2596-192X
Суворов Александр Юрьевич [Alexander Y. Suvorov]
ORCID 0000-0002-2224-0019
13. Jabbour A, Hayward CS, Keogh AM, et al. Parenteral administration of recombinant human neureg-ulin-1 to patients with stable chronic heart failure produces favourable acute and chronic haemodynamic responses. Eur J Heart Fail. 20l1;l3(1):83—92. D0l:10.1016/j.jacc.2009.12.044.
14. Geisberg CA, Wang G, Safa RN, et al. Circulating neuregulin-1 ß levels vary according to the angiographic severity of coronary artery disease and ischemia. Coron Artery Dis. 2011;22(8):577-82. D0I:10.1097/MCA.0b013e32834d3346.
15. Geisberg CA, Abdallah WM, Da Silva M, et al. Circulating neuregulin during the transition from stage a to stage B/C heart failure in a breast cancer cohort. J Card Fail. 2013;19(1 ):10-5. D0I:10.1016/j.cardfail.2012.1 1.006.
16. Ky B, Kimmel SE, Safa RN, et al. Neuregulin-1 ß is associated with disease severity and adverse outcomes in chronic heart failure. Circulation. 2009;120(4):310-7. D0I:10.1161/CIRCULATI0N-AHA.1 09.85631 0.
17. Zeng Z, Gui C, Nong Q, et al. Serum neuregulin-1 ß levels are positively correlated with VEGF and Angiopoietin-1 levels in patients with diabetes and unstable angina pectoris. Int J Cardiol. 2013;168(3):3077-9. D0I:10.1016/j.ijcard.2013.04.088.
18. Hage C, Wärdell E, Linde C, et al. Circulating neuregulin1-ß in heart failure with preserved and reduced left ventricular ejection fraction. ESC Hear Fail. 2020;7(2):445-55. D0I:10.1002/ehf2.12615.
19. Naresh A, Long W, Vidal GA, et al. The ERBB4/HER4 intracellular domain 4ICD is a BH3-only protein promoting apoptosis of breast cancer cells. Cancer Res. 2 0 0 6 ;6 6 ( 1 2 ) : 6 41 2-20. D0I:1 0.1 1 58/0008-5472.CAN-05-2368.
20. Miao J, Huang S, Su YR, Lenneman CA, et al. Effects of endogenous serum neuregulin-1 ß on morbidity and mortality in patients with heart failure and left ventricular systolic dysfunction. Biomarkers. 2018;23(7):704-8. D0I:10.1080/1354750X.2018.1485054.
21. Wang R, Wang Y Hu R, et al. Decreased plasma levels of neureglin-1 in drug naive patients and chronic patients with schizophrenia. Neurosci Lett. 2015;606:220-4. D0I:10.1016/j.neulet. 201 5.09.010.
22. Shibuya M, Komi E, Wang R, et al. Measurement and comparison of serum neuregulin 1 im-munoreactivity in control subjects and patients with schizophrenia: An influence of its genetic polymorphism. J Neural Transm. 2010;1 17(7):887-95. D0I:10.1007/s00702-010-0418-3.
Абляметова Авашерфе Сапуетовна [Avasherfe S. Ablyametova]
ORCID 0000-0002-6750-5201
Фуксман Нелли Феликсовна [Nelli F. Fuksman]
ORCID 0000-0002-3869-4576
Привалова Елена Витальевна [Elena V. Privalova]
ORCID 0000-0002-9908-9476
Салахеева Екатерина Юрьевна [Ekaterina Yu. Salakheeva] ORCID 0000-0003-4323-9671 Беленков Юрий Никитич [Yuri N. Belenkov] ORCID 0000-0002-3014-6129
Панические атаки у больных с наджелудочковыми тахикардиями: проблемы дифференциальной диагностики и влияние на качество жизни
Царегородцев Д.А.*, Шелуха П.А., Ромасенко Л.В., Берая М.М., Соколов А.В.
Первый Московский государственный медицинский университет им. И.М. Сеченова (Сеченовский Университет), Москва, Россия
Цель. Изучить психосоматические соотношения и качество жизни (КЖ) больных с пароксизмальной наджелудочковой тахикардией (НЖТ) в зависимости от наличия или отсутствия панических атак (ПА) в сравнении с пациентами с сердцебиениями на фоне соматоформной вегетативной дисфункции.
Материал и методы. В исследование включались пациенты с НЖТ и с приступами сердцебиения, обусловленными синусовой тахикардией в рамках соматоформного вегетативного расстройства (СВР). Все пациенты прошли анкетирование для выявления тревожных и депрессивных расстройств (госпитальная шкала тревоги и депрессии [HADS] и шкала депрессии Гамильтона), оценки КЖ (опросник SF-36), а также были проконсультированы психиатром, который устанавливал наличие или отсутствие ПА. По визуально-аналоговой шкале в баллах от 0 до 6 пациенты оценивали общее состояние своего здоровья (0 баллов соответствовало полному здоровью, а 6 - серьезному заболеванию) и влияние сердцебиения на самочувствие (0 баллов - аритмия не ощущается, 6 баллов - аритмия «мешает жить»).
Результаты. В исследование были включены 96 пациентов: 60 с НЖТ (21 мужчина, 39 женщин, средний возраст 51 [33; 61] год) и 36 - с приступами сердцебиения, обусловленными синусовой тахикардией в рамках соматоформного вегетативного расстройства (10 мужчин, 26 женщин, средний возраст 33 [27;41] лет). Паническое расстройство диагностировано в группе НЖТ у 17 пациентов, что составило 28,3%. Лишь 7 пациентов (41%) могли четко дифференцировать приступы НЖТ и ПА. Низкая чувствительность опросника HADS у больных с НЖТ определяла необходимость консультации психиатра для диагностики панических расстройств.
Заключение. ПА характерны для 28,3% пациентов с НЖТ. Сочетание НЖТ с ПА снижает КЖ пациентов за счет его психических компонентов, в том числе, за счет более частого возникновения депрессивной симптоматики. Больные с СВР субъективно воспринимают сердцебиение как более значимый фактор, влияющий на здоровье, по сравнению с больными с НЖТ. Трудности дифференциальной диагностики ПА и пароксизмов НЖТ в реальной клинической практике часто приводят к назначению одинаковой терапии без учета различий в генезе сердцебиений.
Ключевые слова: наджелудочковая тахикардия, соматоформные вегетативные расстройства, паническая атака, качество жизни, тревога и депрессия.
Для цитирования: Царегородцев Д.А., Шелуха П.А., Ромасенко Л.В., Берая М.М., Соколов А.В. Панические атаки у больных с наджелудочковыми тахикардиями: проблемы дифференциальной диагностики и влияние на качество жизни. Рациональная Фармакотерапия в Кардиологии 2021;17(6):860-866. D0I:10.20996/1819-6446-2021-12-09.
Panic Attacks in Patients with Supraventricular Tachycardia: Problems of Differential Diagnosis and Impact on Quality of Life
Tsaregorodtsev D.A.*, Shelukha P.A., Romasenko L.V., Beraya M.M., Sokolov A.V.
I.M. Sechenov First Moscow State Medical University (Sechenov University), Moscow, Russia
Aim. To study the psychosomatic relationships and quality of life (QOL) of patients with paroxysmal supraventricular tachycardia (SVT) depending on the presence or absence of panic attacks (PA) in comparison with patients with heartbeat against the background of somatoform autonomic dysfunc-
Material and methods. The study included patients with SVT and heart attacks due to sinus tachycardia in the context of somatoform autonomic disorder (SAD). All patients were interviewed to identify anxiety and depressive disorders (Hospital Anxiety and Depression Scale [HADS] and Hamilton's Depression Scale), QOL assessment (SF-36 questionnaire), and they were also consulted by a psychiatrist who established the presence or absence of PA. According to a visual analogue scale, in points from 0 to 6, we assessed the general state of our patients' health (0 points corresponded to complete health, and 6 points corresponded to a serious illness) and the effect of heartbeat on well-being (0 points - no arrhythmia, 6 points -arrhythmia «nterferes with life»).
Results. The study included 96 patients: 60 with SVT (21 men, 39 women, average age was 51 [33; 61] years) and 36 with heart attacks caused by sinus tachycardia in the framework of somatoform autonomic disorder (10 men, 26 women, average age was 33 [27; 41] years). Panic disorder was diagnosed in the SVT group in 17 patients, accounting for 28.3%. Only 7 patients (41%) could clearly differentiate between SVT and PA attacks. The low sensitivity of the HADS questionnaire in patients with SVT determined the need to consult a psychiatrist for the diagnosis of panic disorders. Conclusion. PA is typical for 28.3% of patients with SVT. The combination of SVT with PA reduces the QOL of patients due to its mental components, including due to the more frequent occurrence of depressive symptoms. Patients with SAD subjectively perceive the heartbeat as a more significant factor affecting health, compared with patients with SVT. Difficulties in the differential diagnosis of PA and SVT paroxysms in real clinical practice often lead to the appointment of the same therapy without taking into account the differences in the genesis of heartbeats.
Key words: supraventricular tachycardia, somatoform autonomic disorders, panic attack, quality of life, anxiety, depression.
For citation: Tsaregorodtsev D.A., Shelukha P.A., Romasenko L.V., Beraya M.M., Sokolov A.V. Panic Attacks in Patients with Supraventricular Tachycardia: Problems of Differential Diagnosis and Impact on Quality of Life. Rational Pharmacotherapy in Cardiology 2021;17(6):860-866. DOI:10.20996/1819-6446-2021-12-09.
Corresponding Author (Автор, ответственный за переписку): polina.shel@rambler.ru
Received/Поступила: 03.1 1.2021 Accepted/Принята в печать: 14.12.2021
Введение
Ощущение сердцебиения является одной из наиболее распространенных жалоб [1, 2], частота которой у больных кардиологического профиля составляет до 40% [3]. Особое значение имеет сердцебиение, возникающее приступообразно. Данный симптом в 3881% случаев обусловлен нарушениями ритма сердца [4, 5], среди которых при отсутствии структурной патологии сердца, особенно - у пациентов молодого возраста преобладают пароксизмальные наджелудоч-ковые тахикардии (НЖТ) [6]. Однако в данной когорте доля сердцебиений, имеющих психогенную природу (31%), практически сопоставима с частотой нарушений ритма сердца (43%) [5] и существенно выше, чем у больных старшего возраста (4,7%) [4], поэтому при обращении пациента молодого возраста без структурной патологии сердца, предъявляющего жалобы на приступообразное сердцебиение, перед врачом стоит задача дифференциальной диагностики нарушений сердечного ритма и синусовой тахикардии, обусловленной соматоформной вегетативной дисфункцией, чаще всего, в рамках симптомокомплекса панической атаки (ПА) [7].
ПА - приступ тревоги и страха, сопровождающийся различными соматовегетативными симптомами. При рецидивирующих ПА, не ограниченных какой-либо особой ситуацией или комплексом обстоятельств и, следовательно, непредсказуемых, говорят о паническом расстройстве, которое по МКБ-10 относится к тре-вожно-фобическим состояниям [8]. Важно отметить, что из всех соматических жалоб именно сердцебиение чаще всего выявляют у больных с ПА: у 68% пациентов при длительности анамнеза менее 1 года и до 90% случаев при более длительном течении панического расстройства [8]. С пароксизмом НЖТ ПА роднит внезапное начало приступа, ритмичное сердцебиение, возможное сочетание с одышкой, дискомфортом в грудной клетке, головокружением [9]. Наличие тревоги, составляющей суть ПА, достаточно закономерно и для пароксизма НЖТ [10], в то же время и при ПА сомато-формные симптомы (в частности, сердцебиение) могут превалировать над ощущениями тревоги и страха. Таким образом, в случае, когда тахикардия в момент приступа сердцебиения не зарегистрирована на электрокардиограмме (ЭКГ), дифференциальная диагностика приступа НЖТ и ПА, основанная лишь на оценке клинической картины, может представлять трудности. По данным литературы до 54% случаев недокументированной НЖТ исходно расценивались как ПА [7], и наоборот, предполагается, что до 20% ПА могут рассматриваться врачами как пароксизмы НЖТ [10]. Высокая частота ошибок легко объяснима распространенностью ПА в популяции - до 13,2% людей в течение жизни [11], что превышает распространенность
НЖТ (2,25 на 1000 человек) [13]. В связи со сложностями диагностики особый интерес могут представлять пациенты, у которых приступы НЖТ и ПА сочетаются и могут протекать не только одновременно («вегетативная окраска» пароксизма НЖТ), но и независимо друг от друга. Данные о частоте и значении такого сочетания немногочисленны и противоречивы [1, 7].
Цель исследования - изучить психосоматические соотношения и качество жизни (КЖ) пациентов с па-роксизмальной НЖТ в зависимости от наличия или отсутствия ПА в сравнении с пациентами без соматической патологии с ощущением сердцебиения на фоне соматоформной вегетативной дисфункции (в рамках иных психопатологических расстройств).
Материал и методы
В исследование, одобренное локальным этическим комитетом, включались пациенты, обратившиеся с жалобами на приступы сердцебиения в период с 2018 по 2020 гг. Университетскую клиническую больницу №1 (Сеченовский Университет), подписавшие добровольное информированное согласие. Критериями невключения явились: наличие структурной патологии сердца (ишемическая болезнь сердца, врожденные и приобретенные пороки сердца, гипертрофия левого желудочка любого генеза, кардиомиопатии, инфильт-ративные заболевания сердца), наличие имплантируемых антиаритмических устройств, каналопатии, возраст <18 лет, беременность, кормление грудью, наличие значимых сопутствующих заболеваний, влияющих на КЖ (онкологические заболевания, сахарный диабет, аутоиммунные заболевания, заболевания легких, протекающие с бронхообструктивным синдромом или дыхательной недостаточностью, заболевания печени, почек), любая форма фибрилляции или трепетания предсердий, пароксизмы желудочковой тахикардии, частая суправентрикулярная или желудочковая экс-трасистолия, анемия (уровень гемоглобина <120 г/л), тиреотоксикоз, отказ пациента от участия в исследовании.
В исследование были включены 96 пациентов (31 мужчина и 65 женщин). Диагноз НЖТ ставился на основании ЭКГ, зарегистрированной в момент пароксизма или при проведении чреспищеводного электрофизиологического исследования (ЭФИ), и был верифицирован в ходе внутрисердечного ЭФИ. Диагноз синусовой тахикардии в рамках соматоформного вегетативного расстройства (СВР) был верифицирован с помощью ЭКГ, зарегистрированной в момент приступа сердцебиения (включая холтеровское мониториро-вание ЭКГ), а также отсутствием индукции каких-либо иных нарушений ритма при чреспищеводном ЭФИ. Все пациенты прошли анкетирование для выявления тревожных и депрессивных расстройств (госпитальная
шкала тревоги и депрессии (HADS), шкала депрессии Гамильтона) и оценки КЖ c помощью русской версии опросника SF-36 [12], а также проконсультированы психиатром, который устанавливал наличие или отсутствие ПА в анамнезе. При оценке КЖ подсчитывались баллы по шкалам: физическое функционирование (ФФ), ролевая деятельность (РД), телесная боль (Б), общее здоровье (ОЗ), жизнеспособность (Ж), социальное функционирование (СФ), эмоциональное состояние (ЭС) и психическое здоровье (ПЗ), рассчитывались суммарный показатель физического здоровья (ФЗсум) (по первым четырем шкалам) и суммарный показатель психического здоровья (ПЗсум) (по шкалам с 4 по 8), а также средний показатель качества жизни (КЖср). При использовании опросника HADS сумма баллов 8-10 по одной из шкал свидетельствовала о субклинической тревоге или депрессии, 11 баллов и выше - о клинически выраженной тревоге или депрессии. Шкала депрессии Гамильтона заполнялась при проведении клинического интервью. Суммарный балл определялся по первым 17 пунктам (9 из которых оценивались по баллам от 0 до 4, а 8 — от 0 до 2). Суммарный балл от 8 до 13 интерпретировался как депрессивное расстройство легкой степени, от 14 до 18 - средней степени, от 19 до 22 - тяжелой степени, более 23 - крайне тяжелой степени. Кроме того, нами была разработана визуально-аналоговая шкала для субъективной оценки общего состояния своего здоровья и влияния сердцебиения на их самочувствие. Всем пациентам предложено оценить в баллах от 0 до 6 общее состояние своего здоровья и влияние сердцебиения на самочувствие: в первой шкале 0 баллов соответствовало полному здоровью, а 6 - серьезному заболеванию. Во второй шкале 0 баллов означало, что аритмия не ощущается, а 6 баллов, что аритмия «мешает жить».
Статистическую обработку результатов осуществляли с помощью программного обеспечения SPSS версии 23.0. Данные представлены в виде медианы (Me) и межквартильного диапазона [25%; 75%] или % от общего числа пациентов. Статистическую значимость различий оценивали с помощью непараметрических методов: критериев Манна-Уитни, Уилкоксона, х2. Вероятность р<0,05 считали достаточной для вывода о значимости различий между вариационными рядами. При р>0,05, но <0,1, разницу между величинами расценивали как имеющую тенденцию к статистическим различиям.
Результаты
Из включенных в исследование пациентов (n=96) у 60 (21 мужчина, 39 женщин, средний возраст 51 [33; 61] год) диагностирована пароксизмальная НЖТ: у 38 (63,3%) больных диагностирована пароксиз-
мальная атриовентрикулярная узловая реципрокная тахикардия, у 21 (35%) - ортодромная тахикардия, у 1 (1,7%) - пароксизмальная предсердная тахикардия. Длительность анамнеза составила в среднем 9,5 [4; 20] лет, частота приступов - 1,3 [0,3;4,0] в месяц, средняя частота сердечных сокращений в момент пароксизма 170 [155;199] уд/мин. У 36 пациентов (10 мужчин, 26 женщин, средний возраст 33 [27;41] лет) с отсутствием соматических заболеваний сердцебиение было обусловлено синусовой тахикардией в рамках СВР, коморбидного иным психопатологическим синдромам. Пациенты в группе с СВР были сопоставимы с больными НЖТ по полу (р=0,308), но значимо моложе (р<0,001).
Паническое расстройство диагностировано в группе НЖТ у 17 пациентов, что составило 28,3%. Помимо учащенного сердцебиения ПА, как правило, протекали с ощущением нехватки воздуха, тремором, общей слабостью, усиленным потоотделением, избегающим поведением. Лишь 7 из 17 пациентов (41%) могли четко дифференцировать приступы НЖТ и ПА. Группы больных с наличием и отсутствием ПА оказались сопоставимы по полу, но пациенты с ПА были несколько моложе (р=0,082) (табл. 1). Основные характеристики приступов НЖТ в группах с ПА и без ПА значимо не различались: частота приступов - 3,0 [0,3;6,0] и 1,0 [0,3;4,0] мес (р=0,541), частота сердечных сокращений в момент пароксизма - 160 [152;198] и 170 [160;200] (р=0,560), длительность аритмического анамнеза -14,0 [5,5;24,5] и 9,0 [3;20] (р=0,470), время до постановки диагноза НЖТ - 6 [0,5;24,5] и 5 [2;19] лет (р=0,987), способ купирования пароксизма - самостоятельно (65% против 35%) или с медицинской помощью (40% против 60%; р=0,070). Также сопоставимы оказались оценки пациентами своего здоровья в целом и влияния на него аритмии (см. табл. 1).
Применение анкеты HADS у пациентов с НЖТ не выявило значимых различий в частоте тревожных и депрессивных расстройств при наличии или отсутствии ПА в анамнезе. Вместе с тем при опросе больных врачом с использованием шкалы Гамильтона признаки депрессии выявлены у 24% пациентов в группе с ПА и лишь у 2% - в группе без ПА (р=0,008). Результаты опросников были сопоставимы в случае клинически значимой депрессии по данным HADS, однако применение шкалы Гамильтона позволило дополнительно выявить 4 случая депрессии, 2 из которых определялись анкетой HADS как субклинические, а 2 не были распознаны. Суммарно совпадение результатов анкетирования пациентов и опроса врачом при диагностике депрессии составило 38% (см. табл. 1).
Среднее КЖ было значимо хуже у пациентов с сочетанием НЖТ и ПА (р=0,04), что объяснялось снижением физических и психических компонентов КЖ
