CC BY
104
УДК 347.721
ЭВОЛЮЦИЯ КОРПОРАЦИИ И ЕЕ СРЕДЫ:
ПОПЫТКА НЕКОЛИЧЕСТВЕННОГО ПРОГНОЗА
© Дмитрий Александрович ПЛЕТНЕВ
Челябинский государственный университет, г. Челябинск, Российская Федерация, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры экономики отраслей и рынков, e-mail: pletnev@csu.ru
Рассмотрены пять альтернативных подходов к объяснению эволюции современной корпорации и ее среды. В совокупности эти подходы позволяют рассматривать корпорацию как сложное, постоянно эволюционирующее явление, исследование которого должно осуществляться соответствующими методами. Выявлены дисфункции современных форм российских корпораций, проявляющиеся в виде институциональных ловушек.
Ключевые слова: корпорация; среда корпорации; институциональные ловушки; эволюция корпорации.
Современная корпорация представляет собой сложное, комплексное явление в современном хозяйстве, что затрудняет ее исследование как категории экономической науки. При этом сама корпорация находится в непрерывном движении, качественном эволюционном изменении. Для понимания корпорации как сложной, автономной и целеустремленной системы необходимо исходить из как можно более точного понимания того, о чем мы говорим, и для этого следует рассмотреть варианты объяснения эволюции корпорации с точки зрения нескольких альтернативных подходов.
Первый подход основан на выявлении в корпорации диалектической борьбы двух начал, обозначенных А.А. Богдановым [1]: эгрессии и дегрессии. Эгрессия представляет собой вертикально организованную «общественную форму» (или более привычно для нас - «институт»), в котором существует сильный центральный агент, являющийся «источником» института. Вторая общественная форма, дегрессия, образуемая горизон-
тальными, «низовыми» взаимодействиями. В триаде институтов корпорации эгрессивной природой отличается институт принуждения, дегрессивной - институты содействия и оппортунизма. Вся история человечества (история корпорации - калька с этой истории) -это борьба эгресии и дегрессии, централизованного, организующего начала и децентрализованного, самоорганизующегося начала.
Диалектическое развитие корпорации как социально-экономической системы - в преодолении недостатков, «пороков» институтов одного типа за счет распространения институтов другого типа. Первичные формы коллективной деятельности имели в своей основе институт содействия и были по своей природе дегрессивными. Дальнейшее укрупнение и централизация хозяйственной деятельности привели к возрастанию роли института принуждения и появлению эгрессив-ных цехов, орденов и городов как корпораций. В эпоху промышленной революции распространение получил третий институт триады - институт оппортунизма, по своей
природе дегрессивный. Это позволило уравновесить силы принуждения и обеспечить стабильность промышленной корпорации, которая получила широкое распространение. Дальнейшая централизация промышленного производства осуществилась на основе возвышения в корпорации роли института принуждения и доминирования эгрессивных сил. На этот период приходится возрастание роли финансового капитала, становление империализма и максимальная эксплуатация рабочих в капиталистической корпорации.
Накопившиеся в капиталистических корпорациях противоречия, связанные с диспропорциями применения институтов принуждения (в частности, непомерной эксплуатацией рабочих), привели к возникновению изначально дегрессивных корпораций советского государства в России1 (вспомним лозунги революции «Заводы рабочим!», «Землю крестьянам!», по сути означавшие устремление к институтам содействия) и распределенной структуры собственности на Западе (с доминированием института оппортунизма), предопределившей потерю контроля над топ-менеджментом со стороны разобщенных собственников. Применительно к Западу этот этап характеризуется появлением гэлбрейтовской зрелой корпорации, в которой силу принуждения уравновесил новый институт оппортунизма (его олицетворением является техноструктура).
Во второй половине XX в. зрелая корпорация эволюционировала в сторону новой формы: современной империалистической
корпорации, в которой активно внедряются системы контроля, управления качеством и т. п. способствующие выстраиванию жесткой вертикальной структуры. Эта форма корпорации основана на преобладании эгрес-сивных сил и доминировании института при-
1 Если мы отдельно рассмотрим эволюцию «советской» корпорации, то увидим похожую циклическую смену дегрессии и эгрессии: гиперцентрализация советской экономики - торжество эгрессии и института принуждения, дальнейшая приватизация в 1990-е гг. -напротив, торжество дегрессивных сил в процессе распада планового хозяйства и появления мультисубъект-ной структуры экономики (в основе этого процесса лежало расширение института оппортунизма), сегодня же мы наблюдаем эгрессивный в своей основе процесс укрупнения промышленности, возрастания центральной роли государства и используемого им института принуждения.
нуждения, но принуждения в его «мягких» формах, экономическом и идеологическом.
Сегодня мы наблюдаем следующий этап - переход к атомарной корпорации -гибкой структуре, в основе которой лежит переход к дегрессивному взаимодействию посредством укоренения института содействия. Развитию атомарной корпорации способствуют глобальные сетевые технологии и объективно происходящая трансформация труда в творчество. Мы попытались сделать прогноз в терминах «эгрессии-дегрессии» и в результате пришли к выводу, что дальнейшая эволюция корпорации предполагает, с одной стороны, усиление института принуждения, позволяющего осуществлять целеполагание и целеустремленное движение, а с другой -возрастание роли интеллекта и творчества, в результате чего эгрессия будет происходить не посредством эксплуатации (по крайней мере, в это хочется верить), а посредством осознанного отказа от частных целей и интересов для решения глобальных задач (рис. 1). Это означает уход от общества потребления к хозяйству нового типа, в котором институты принуждения, содействия и оппортунизма соразмерны и органически взаимодополняют друг друга. Однако этот процесс не является самопроизвольным, его можно и нужно всячески поддерживать, и в дальнейшем мы попытаемся предложить варианты такой поддержки. Также открытым остается вопрос об эволюции корпорации в России.
Второй подход предполагает обоснование тезиса о подобии процесса эволюционного развития корпорации на Западе и в России, при этом скорость соответствующих процессов в России многократно выше. Мы предлагаем рассмотреть эволюцию корпорации через призму диалектического единства и борьбы в ней бюрократического и предпринимательского начала (рис. 2).
С 1910-1920-х гг. предпринимательское и бюрократическое начала корпорации пребывали в некотором равновесии, что объяснялось движением от корпорации предпринимательской к корпорации империалистической, и в то время успешно сосуществовали и новообразованные предпринимательские по духу и «стилю» корпорации, связанные с освоением новых территорий и рынков (можно сказать, осваивающие периферию западного капиталистического хозяйства), и
бюрократизированные «конторы», действующие в его центре. В 1930-1940-е гг. мы отмечаем доминирование временно победившего бюрократического начала в «зрелой» корпорации, однако к 1950-м гг. вследствие ряда причин, из числа которых мы особо выделяем возросшую производительность труда, из крупных бюрократических корпораций наблюдается исход работников, причем исход этот касался, в первую очередь, тех, кому было «тесно» в бюрократических рамках, т. е. субъектов с предпринимательским началом. К 1970-м гг. эти субъекты образовали свои корпорации, предпринимательские по сути и небольшие по размеру. Эти корпорации постепенно стали образовывать некую границу корпорации, обеспечи-
вая ей гибкость и устойчивость. Такого рода структура корпоративного устройства западного хозяйства сохраняется по сегодняшний день. Одновременно «исход» креативных работников из крупных корпораций продолжается, и мы прогнозируем окончательное расщепление бюрократической корпорации на предпринимательские «атомы». Однако, если рассматривать футуристический аспект этого подхода, то необходимо отметить, что стадия всеобщей атомизации не является глобальной, но лишь служит отправной точкой для следующего витка эволюции, на котором бюрократическое начало, в соответствии с законом отрицания отрицаний, возьмет свое и станет активным участником корпоративной жизни (рис. 2).
Эгрессия
«вертикально
организованный
институт»
Дегрессия
результат
«горизонтальных»
взаимодействий
«Интеллектуальная» корпорация будущего +Д института принуждения
Классическая
капиталистическая
корпорация
+Д института принуждения
V___________;_______;________
Современная
империалистическая
корпорация
+Д института принуждения
с-------------------------------\
Первые корпорации как формализованные объединения + институт принуждения Ч_______________._______________>
Г----------------------------
Первичные формы коллективной деятельности институт содействия
/---------------------------------\
Первые промышленные корпорации
+ институт оппортунизма V_________!_______________________'
Зрелая корпорация +Д института оппортунизма
Рис. 1. Диалектическое развитие корпорации в терминах эгрессии-дегрессии и его прогноз (составлено автором самостоятельно)
Рис. 2. Эволюция корпорации за Западе через призму борьбы бюрократического и предпринимательского начала (составлено автором самостоятельно. Б - бюрократическая корпорация; П - предпринимательская корпорация, стрелкой показан «исход» работников из корпорации как объективное следствие роста производительности труда; пунктирной линией обозначен прогнозируемый автором этап развития корпорации)
На рис. 3 представлено графическое обоснование того, что в России на протяжении 1990-2010 гг. и по настоящее время протекали и протекают аналогичные процессы, но с иной скоростью и с несколько иными «частными» причинами. Речь идет о изначально бюрократических корпорациях, оставшихся «в наследство» советской плановой системы. Затем процесс первоначального накопления капитала привел к формированию двух типов корпораций: бюрократических государственных и предпринимательских, принадлежащих олигархам. Затем, ближе к 2010 г., наметилась тенденция оттока кадров и капиталов из крупных корпораций на их границу, появление множества автономных и полуавтономных корпораций, которые в будущем, как мы полагаем, образуют устойчивую границу современной корпорации. Таким образом, пять этапов по форме практически полностью повторили
эволюцию западной модели, и у нас нет основания не сделать предположение, что и шестой этап будет повторен, единственный вопрос - «когда?». Таким образом, мы выдвигаем предположение, что в будущем в России возобладает предпринимательское начало в корпорации, и произойдет ее атоми-зация, а в дальнейшем - обратный процесс, укрупнение и бюрократизация на качественно иной основе.
Третий подход исходит из утверждения, что современная корпорация существует в определенных исторических условиях, которые могут быть охарактеризованы наличием особых отношений отчуждения и присвоения в хозяйстве. И это накладывает особый отпечаток на отношение между субъектами в корпорации, предопределяет характер взаимодействий и особенности интересов субъектов. Классическое отчуждение труда и присвоение прибавочного продукта, харак-
терные для корпораций XIX в., уже незримы и становятся по меньшей мере дискуссионными (а некоторыми учеными и отвергаются вовсе), когда речь идет о современных корпорациях. Тем не менее, мы полагаем, что это означает лишь трансформацию форм отчуждения и присвоения, но ни в коей мере не изменение содержания. Дело в том, что источник богатства корпорации трансформировался и уже давно не являет собой оборот промышленного капитала. На протяжении XX в. таковым являлся и до сих пор сохраняет свою роль финансовый капитал, однако ему на смену приходит еще незримая «стандартными» научными и учетными «рецепторами» субстанция - интеллектуальный капитал.
Рассматривая в исторической перспективе сам источник богатства в хозяйстве, его эволюционную трансформацию на протяжении XVI-XXI вв., мы можем отметить необратимые качественные изменения: сначала это была земля и природная рента, затем (с начала XVIII в.) - промышленный капитал, его оборот. Именно этот этап «зафиксирован» в классическом труде К. Маркса [2]. Однако позднее источник богатства, на наш взгляд, претерпел еще более серьезные метаморфозы. Вначале (в XX в.) им стал финансовый капитал, преумножающийся посредством укоренения культуры потребления и ее доминирования: жить «в долг» стало не только нормой, но и хорошим тоном, и такая модель поведения стала доминирующей в развитых странах. Такая же тенденция характерна и для корпораций: если управляющий не пользуется банковским кредитом, то он рискует прослыть ретроградом, неспособным на «инновационные решения». Помимо этого, возникает своеобразная «гонка кредитования» среди корпораций, и в конкурентных условиях те корпорации, которые используют пресловутый «финансовый рычаг», получают временное преимущество и могут полностью вытеснить «ретроградов» с рынков. Потом, правда, за это придется платить, но с победителей спрос иной, чем с побежденных. По этой причине корпорации все более и более увязают в долговой нагрузке, и авторитетные банкиры заявляют, что это нормально, когда компания финансирует за счет заемного капитала не только инвести-
ционные расходы, но и оборотные средства. И это при том, что всегда азами разумного финансового управления было не брать кредит под пополнение оборотного капитала. Кроме того, пресловутая финансовая дисциплина также становится частью машины по перераспределению богатства в пользу финансовых структур: порою, чтобы заплатить в срок и не попасть под штрафные санкции или судебное разбирательство, требуется взять кредит, тем самым поделившись частью созданного богатства с банком (в таких ситуациях, как правило, кредит дают под очень высокий процент). Если же в хозяйстве было принято использование контрактов с отсрочкой исполнения обязательств (разуме -ется, в разумных пределах), то потребность в подобных ситуациях в банках отпала бы, и корпорации могли урегулировать отношения, сохранив совокупное богатство в своем распоряжении.
Одновременно нельзя пройти мимо системной дисфункции финансовых корпораций (банков и т. п.) как таковых. Она заключается в следующем: любая корпорация как система должна трансформировать некоторый вход (недеградированные ресурсы и сырье) в выход (готовый продукт, деградированные ресурсы). Финансовая же корпорация на «входе» имеет деньги, а на «выходе» - деньги штрих, т. е. качественная трансформация не осуществляется, она подменяется некоторой алхимической процедурой. С этой точки зрения финансовая корпорация занимается са-мовозрастанием денег, т. е. пользы как система не приносит и может быть только частью другой, более крупной системы и выполнять «при ней» вспомогательную, сервисную функцию, не предполагающую автономное целеполагание.
Подводя итог рассуждениям об источнике и распределении богатства корпораций в XX в., мы отмечаем, что владельцы финансового капитала наращивают свою долю в их добавленной стоимости как напрямую, посредством укоренения норм использования заемного капитала, так и опосредованно, через присвоение части доли работников и управляющих в форме процентов за их ипотечные, потребительские и прочие кредиты.
2020-е ??? гг.
Рис. 3. Эволюция российской корпорации как отражение «западной» эволюции (составлено автором самостоятельно. Б - бюрократическая корпорация; П - предпринимательская корпорация, стрелкой показан «исход» работников из корпорации)
Однако сегодня хозяйство стоит на пороге новой трансформации источника богатства корпораций. Эволюция хозяйственных отношений, их «постиндустриализация» ограничивают в перспективе возможности использования финансовых механизмов для присвоения богатства, созданного корпорацией. И это знаменует наступление нового этапа в рассматриваемой трансформации: источником богатства становится интеллектуальный капитал, имеющий еще более эфемерную природу, чем капитал финансовый. Интеллект, знания являются мощнейшим источником богатства корпорации, но наделение их искусственным ярлыком «капитала» превращает их в их же жалкое подобие: обретая форму товара, продукт интеллекта утрачивает свою способность к самовозрас-танию, к практически беззатратной генерации нового знания, и становится частью контрактных отношений, непременным следствием чего будет являться оппортунизм и стремление к информационной асимметрии. Используя предложенную нами триаду институтов корпорации, можно говорить о том,
что процесс генерации и свободного распространения в корпорации знания, являющийся следствием действия института содействия, может замедлиться или вовсе прекратиться, если в него «вмешается» институт оппортунизма, пусть даже в своей облегченной форме, посредством рутин рационализации. Таким образом, мы определили основные этапы трансформации источника богатства корпорации (табл. 1).
При всей условности предлагаемый подход содержит важный посыл: корпорация видоизменяется не только по форме внешнего: юридического или организационного управления, но и по сущности своей. Конкретные формы корпорации, действуя как арены столкновения интересов конкретных экономических субъектов, обладают некоторой инерцией, зачастую выражая отношения отчуждения и присвоения предшествующего исторического этапа. Это позволяет властным субъектам осуществлять практически беспрепятственное и даже незримое отчуждение богатства от основной массы субъектов.
В развитие этого подхода считаем уместным рассмотреть действия субъектов, направляемые для приумножения богатства на каждом историческом этапе (табл. 2).
В результате современные корпорации, использующие финансовый и интеллектуальный капитал в качестве источника богатства, формируют среду для развития социального паразитизма: экспансия корпорации создает «оазисы благополучия», живущие за счет массовой эксплуатации работников в разных странах, в первую очередь - странах «третьего мира». И чем дольше это продол-
жается, тем более усугубляется противоречие между центром корпорации и ее периферией, и тем менее оно осознается как противоречие, и тем более воспринимается как данность. Однако скрытый характер этого противоречия не делает его менее острым, более того, он ослабляет «хватку» владельцев и управляющих, что в перспективе может привести к утрате управляемости и к потере корпорацией своей снабжающей и производящей «периферии», превращении ее в самостоятельное «ядро».
Таблица 1
Эволюция источника богатства в корпорации в контексте способа возрастания богатства, характера труда, объектов отчуждения и присвоения и доминирующих форм корпорации
№ п/п Исторический этап (примерные рамки) Источник богатства Способ возрастания богатства Характер труда Объект отчуждения и присвоения Доминирующая форма корпорации
1. Новое время до «Промышленной революции1» (XVI-XVII вв.) Природная рента Владение Свободный и принудительный труд Труд и результаты труда в сельском хозяйстве Ремесленный цех, мануфактура
2. Новое время в ходе «промышленной революции» (XVIII-XIX вв.) Промышленный капитал Оборот Отчуждаемый труд Труд и результаты труда в промышленной корпорации Капиталистическая (промышленная корпорация)
3. Новейшее время2 (XX в.) Финансовый капитал Стимулиро- вание потребления Интенсивный труд Труд и результаты труда во всех формах корпорации Монополия, ТНК
4. Современность, ближайшее будущее (XXI в.) Интеллекту- альный капитал Владение Свободный и принудительный труд Труд, творчество и их результаты во всех формах корпораций Атомарная корпорация
составлено автором самостоятельно
*
Таблица 2
«Лучший путь» к богатству в корпорации
№ п/п Период Источник богатства корпорации Действия для преумножения богатства
1. XVI-XVII вв. Природные ресурсы (земля) Использование природных ресурсов (добыча, земледелие)
2. XVIII-XIX вв. Промышленный капитал Управление производством
3. XX в. Финансовый капитал Инвестирование, страхование, спекуляция
4. XXI в. Интеллектуальный капитал Приобретение и контроль соблюдения авторских и подобных прав
1 Промышленная революция или «Великий индустриальная революция» - начавшаяся в Великобритании в XVII в. экспансия машинного (фабричного) производства, обусловленная рядом технологических инноваций в текстильной, металлургической и машиностроительной отрасли. Всеевропейский характер она приобрела в XVIII в., до промышленной революции экономика носила преимущественно аграрный характер, после нее - индустриальный.
2 Начало третьего этапа можно связать со Второй промышленной революцией, состоявшейся в начале XX в. и связанной с внедрением в промышленность электричества, поточных линий и т. п. Тогда периодизация может осуществиться по-новому: 1) период до Промышленной революции; 2) период между Промышленной революцией и Второй промышленной революцией; 3) период между Второй промышленной революцией и Информационной эрой.
Четвертый подход концентрирует внимание на усилении противоречия эволюционного развития корпорации в контексте трех различных моделей ее восприятия наукой, хозяйственной практикой и обществом в целом. С одной стороны, в восприятии корпорации сохраняется дихотомическое разделение, предложенное еще старыми институционалистами (эта модель восходит к работам Т. Веблена [3] и Дж. Коммонса [4, р. 652]): корпорация рассматривается как предприятие и как фирма. Для корпорации как предприятия целью является рост эффективности производства, т. е. трансформации ресурсов в продукт. Исходя из этой цели, корпорация должна действовать как модель инжинирин-га1, осуществляя изменения в целях своего технологического самосовершенствования. Причем в современных условиях речь идет как о технологиях промышленных, так и о технологиях организационных, которые оптимизируются посредством инжиниринга бизнес-процессов. Для корпорации как фирмы, ориентированной на успех на множестве ресурсных и товарных рынков, целью является достижения эффективности финансовой, выражаемой, в первую очередь, рентабельностью продаж. Фирма действует как своеобразный финансовый процессор, в котором «оцифровывается» все: ресурсы, результаты, отношения, люди. Деятельность превращается в иную, нежели у корпорации-предприятия, абстракцию - реализацию бизнес-модели. С другой стороны, к этой дихотомии добавляется новая, третья «ипостась» корпорации: адхократия, предполагающая новую целевую ориентацию, связанную с постиндустриальными ценностями. Речь идет о сознании возможностей для самореализации индивидов в корпорации, своеобразной «эффективности» самореализации. Корпорация-адхократия действует как модель социализации, и в этом смысле о ней уместно говорить как о «образе жизни для своих участников»
1 Англ. engineering, от лат. indenium - изобретательность. У нас ранее использовался синонимичный термин «инженерия» или «инженерное дело» в контексте исключительно технических наук, однако сегодня можно встретить и «инжиниринг бизнес-процессов», т. е. сам термин осуществил свою смысловую экспансию и сегодня обозначает область человеческой интеллектуальной деятельности, задачей которой является применение достижений науки для решений конкретных проблем общества.
[5], как о «коммуникационной машине эмоций» [6]. И это - новая, конкурирующая с обеими старыми, модель корпорации (рис. 4).
Исходя из предложенной нами концепции триады институтов корпорации, мы можем отметить некоторое подобие трех конкурирующих моделей корпорации и трех типов ее институтов. Институт принуждения главенствует в корпорации-предприятии, где все подчинено единой воле и принципу целесообразности, институт оппортунизма - в корпорации-фирме, ориентированной на следование разнородным, разрозненным экономическим интересам субъектов и их согласованию, институт содействия лежит в основе корпорации-адхократии, предопределяя возникновение отношений доверия, взаимности и безбарьерный трансфер информации и знания между субъектами в корпорации.
Одновременно следует говорить о возможности и даже необходимости интеграции этих моделей в одном субъекте - корпорации, поскольку «крен» в любую сторону приведет к системной дисфункции корпорации.
Современная российская корпорация чаще всего существует в двух формах - как корпорация-фирма, предпринимательская
корпорация, ориентированная на реализацию некоторой бизнес-модели, и как корпорация-предприятие, бюрократическая по сути корпорация, в основе которой лежит некоторая инжиниринговая модель. В первом случае можно говорить о подавлении инжиниринга предпринимательской активностью, редукция его функций от системообразующей к вспомогательной, а во втором случае предпринимательство выносится на периметр корпорации (как в японских «кейрецу»): поставщики, трейдеры, «обслуга» управляются предпринимательски, а сами корпорации -бюрократически. Адхократия же сегодня как модель корпорации практически в российских условиях не встречается. Иногда руководители отдельных корпораций предпринимают попытки их «оживления», но реальных результатов пока не видно2.
2 Пример - Сбербанк, в котором Г. К. Греф уже много лет пытается активизировать горизонтальные взаимодействия, но до сегодняшнего дня это более благое пожелание, нежели действительность. Изначально бюрократический, относимый нами к типу корпорации-предприятия, Сбербанк не в состоянии «раскрыться» и эволюционировать в сторону модели социализации.
Представленные модели современной корпорации (корпорация-предприятие, корпорация-фирма, корпорация-адхократия) реализуют различные способы координации субъектов: иерархия, рынок и гетерархия соответственно. Различия между ними показаны на рис. 5.
Под иерархией мы понимаем организационную форму координации субъектов в корпорации, характеризующуюся асимметричными отношениями между субъектами по типу «принципал-агент» (агентские отношения), которые построены на неполных контрактах, предполагающих наличие оппортунизма. В терминах теории институциональных сетей в этом случае мы имеем дело с «окаменевшей», постоянной сетью, которая утрачивает свою гибкость и играет роль дополнительных каналов информации, подчас довольно скудной и однообразной. Высокий потенциал институциональных сетей в корпорации такого типа не используется.
Рынок мы рассматриваем как организационную форму координации субъектов в корпорации, когда отношения выстраиваются на симметрично-контрактной основе, а связывающие субъектов контракты гораздо более полные, однако взаимодействие субъектов ограничивается дистанцией «вытянутой руки». «С глаз долой - из сердца вон»: таков принцип рыночной координации. Под его действие попадают временные субъекты, не сумевшие «закрепиться» в корпорации, возможно - именно в силу слишком настойчивого апеллирования к рыночным стимулам. Они являются участниками «полупрозрачной» «временной» сети, не представляющей для корпорации особой ценности и легко замещаемой новой в зависимости от рыночной конъюнктуры.
Третья организационная форма взаимодействия субъектов - гетерархия, характеризуется равноправным сосуществованием различных логик и моделей действия субъектов. Они взаимодействуют между собой посредством институциональной сети, функционирующей как «живой», подверженный изменениям организм, в результате чего корпорация становится жизнеспособным, приспособляемым к меняющейся реальности субъектом, а также меняющим эту реальность. Между субъектами в гетерархии доминируют отношения координации, оформляемые
«контрактами с примесями» (в терминологии Дж. Ходжсона), причем значимость примесей значительно выше формальных условий контракта. Одновременно такая организационная форма утрачивает способность к целеустремленной деятельности, что, безусловно, ограничивает ее выживаемость в условиях постоянных «вызовов», которые предъявляют ей природа и хозяйство.
Пятый подход основан на выявлении дисфункций сформированных в России специфических типов корпорации, представляющих собой особый тип институциональной ловушки: 1) частные корпорации; 2) товарищество; 3) интегрированная бизнес-группа; 4) «постприватизационный артефакт»; 5) «товар на продажу» (классификация
Е.В. Устюжаниной [7], рис. 6).
Разберем последовательно выделенные типы корпорации и покажем их дисфункции. Частные корпорации возникают как новые бизнесы мелких предпринимателей, занимают незначительную долю во всей экономике, однако в ряде случаем могут служить источником краткосрочной прибыли для своих владельцев. В перспективе прибыльная частная корпорация становится объектом интереса для более крупной корпорации и гарантированно становится ее частью. Второй сценарий для частной корпорации - «не высовываться», осуществлять деятельность в «среднем темпе» и не привлекать внимание крупных «игроков». Такого сценария придерживаются многие торговые и строительные частные корпорации, переводящие часть своей деятельности в тень, максимизируя текущее потребление экономической прибыли через искусственное возрастание затрат. Так возникает первая институциональная ловушка.
Второй тип российской корпорации -товарищество, обычно представляет собой союз управляющего-предпринимателя и инвестора, и в теории должен дать хороший результат в силу появления разнонаправленных балансируемых интересов. Однако по своей рыночной модели товарищество сильно напоминает частную корпорацию, а существование серого, интуитивно понятного бизнеса также становится источником серьезных конфликтов интересов соучредителей. Расширение масштабов деятельности неизменно несет с собой рост распределяемого дохода, а доли, в которых этот доход распре-
деляется, далеко не всегда устраивают всех участников. В этом случае возникающий конфликт нередко превращается в «войну», в т. ч. и с криминальными последствиями.
Третья институциональная ловушка -интегрированная бизнес-группа. Как правило, она возникает и развивается по принципу «бери, что плохо лежит», т. е. в основе ее расширения лежит принцип максимизации своих размеров. Целью такого поведения являются: 1) максимизация рыночной власти, появление региональных и национальных монополий, что отрицательно сказывается на экономике в целом; 2) максимизация политического влияния владельцев, что делает
собственно корпорацию зависимым инструментом, управляемым по внешним мотивам и приводит к рассогласованию внутренних процессов, потере мотивации и дисфункциям; 3) возможность продажи активов приобретенных предприятий «по частям», что в конечном итоге означает ликвидацию производств, высвобождение рабочей силы и негативное воздействие на общество. Также следует отметить, что в интегрированных бизнес-группах происходит массовое извлечение инсайдерской ренты на всех уровнях: отдельных предприятий, посреднических структур, самих владельцев.
Предприятие:
модель
инжиниринга
——
эффективность
производства
Рис. 4. Противоречие эволюционного развития корпорации в современных условиях (составлено автором самостоятельно)
Рис. 5. Формы координации субъектов в современной корпорации (составлено автором самостоятельно)
Рис. 6. Современные типы корпорации в России (составлено автором самостоятельно на основе [7])
Четвертый тип корпорации - «постпри-ватизационный артефакт», представляет собой «вымирающий» тип корпорации, для которого характерно стремление управляющих извлекать инсайдерскую ренту в ущерб не только номинальным владельцам - акционерам, но и самой основной производственной деятельности. Однако поскольку заложенный в эти корпорации еще в советский период потенциал достаточно велик, то такого рода рентомаксимизирующая деятельность может продолжаться достаточно долго. И в этом смысле «постприватизационный артефакт» также является институциональной ловушкой.
Пятый тип корпорации - «товар на продажу» - предполагает заведомый оппортунизм владельца по отношению к потенциальному покупателю «бизнеса», поскольку все ресурсы направлены на украшение «оболочки»: механизмы корпоративного контроля, РЯ, офис, системы менеджмента качества. В действительности же мы имеем дело с тем же рентоискательским поведением владельца - он получит существенный доход от разницы продажной цены и действительной стоимости продаваемой корпорации. Таким
образом, все типы корпорации, распространенные в современной России, по своей природе являются институциональными ловушками, органически не способными не только решать задачи модернизационного развития, но и не рассматривающие даже собственное развитие в качестве одного из ориентиров деятельности. Подробный анализ типов современных российских корпораций позволяет утверждать, что они дисфункциональны и не способны к самовоспроизводству и саморазвитию.
В статье выделены пять альтернативных подходов, помогающих комплексно осмыслить такое сложное и многогранное явление современного хозяйства, как корпорацию, выделить возможные траектории ее дальнейшей эволюции. Представленные в статье особенности современной корпорации свидетельствуют о ее противоречивости и нелинейности, что делает невозможным использование для регулирования корпорации стандартных методов и процедур. Разработка как внутренних стратегий развития корпораций, так и государственных программ внешнего
регулирования должно учитывать новое качество как самой корпорации, так и ее среды.
1. Богданов А.А. Тектология: всеобщая организационная наука. М., 2003.
2. Маркс К. Капитал: критика политической экономии. М., 2012. Т. 1.
3. Веблен Т. Теория делового предприятия / пер. с англ. М., 2007.
4. Commons J.R. Institutional Economics // American Economic Review. 1931. Vol. 21.
5. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования /
пер. с англ.; под ред. В.Л. Иноземцева. М., 1999.
6. Белоусенко М., Лукша П. Экономическая организация: на пути к синтетической теории // Вопросы экономики. 2006. № 2. С. 99-116.
7. Устюжанина Е.В. Корпорация в современной российской экономике // Вестник Воронежского государственного университета. Серия Экономика и управление. 2005. № 2. С. 97-105.
Поступила в редакцию 6.10.2012 г.
UDC 347.721
EVOLUTION OF CORPORATION AND ITS ENVIRONMENT: ATTEMPT OF NON-QUANTITATIVE FORECAST
Dmitriy Aleksandrovich PLETNEV, Chelyabinsk State University, Chelyabinsk, Russian Federation, Candidate of Economics, Associate Professor of Branches and Markets Economics Department, e-mail: pletnev@csu.ru
The five alternative approaches to explaining the evolution of the modern corporation and its environment is described. Together, these approaches allow us to consider the corporation as a complex, constantly evolving phenomenon, the study of which should be appropriate methods. The dysfunction of modern forms of Russian corporations, manifested in the form of institutional traps is identified.
Key words: corporation; corporation environment; institutional traps; evolution of corporation.
