CC BY
18Эволюция концепции злоупотребления правом и ее применение в сфере интеллектуальной собственности
Борисов Александр Дмитриевич
аспирант Московского финансово-промышленного университета «СИНЕРГИЯ», borisov_a_d@gmail.com
В работе анализируется историческое развитие понимания концепции злоупотребления правом в доктрине российского и зарубежного гражданского права, выявляются особенности и проблемы судебной практики по вопросам злоупотребления правом на результаты интеллектуальной деятельности. Констатируется тесная взаимосвязь между злоупотреблением правом в данной сфере и нарушением норм о защите конкуренции, выявляются основные критерии отказа в правовой защите действий, представляющих собой злоупотребление правом на товарный знак. Ключевые слова: злоупотребление правом, шикана, субъективное гражданское право, право интеллектуальной собственности, результаты интеллектуальной деятельности, товарный знак, патенты, конкуренция, доминирующее положение
(О
сч о сч
(О
Проблема злоупотребления правом впервые прослеживается уже в римском частном праве. В нем было сформулирована концепция exceptio doli - особое средство противодействия случаям злоупотреблений. По правовой природе оно представляло собой процессуальное возражение, которое претор включал в эдикт, чтобы убедиться, что тот, кто использует свое право, не нарушает «добрые нравы» или принцип справедливости.
Дальнейшее развитие концепции произошло в Средние века. В это время был разработан институт aemulatio, охватывающий осуществление права его ообладателем с целью причинения вреда другим лицам. В качестве критерия принималось отсутствие экономического интереса у правообладателя [1, с. 5].
Современная концепция злоупотребления правом развивает положения сформулированной еще в XIX веке теории «запрета шиканы». Во французском правопорядке используется термин «abus de droit» (дословно - злоупотребление правом). Отправной точкой в развитии этой концепции стало решение Апелляционного суда города Сельмер от 2 мая 1855 года. Предметом спора была дымовая труба, которая в силу решения суда подлежала демонтажу. Было констатировано, что цель ее возведения владельцем земельного участка заключалась исключительно в намерении причинить вред соседу путем ограничения доступа на его территорию солнечного света [2, с. 41]. С одной стороны, было установлено отсутствие интереса собственника в строительстве такой громоздкой конструкции, а с другой стороны - причинение вреда другому лицу. Это и есть классический вариант шиканы - использование своего права исключительно с намерением причинить вред другому лицу.
Как видно, речь идет об осуществлении собственных прав с целью причинения вреда другим, что было признано субъективным злоупотреблением правом. Через некоторое время стали учитываться и такие обстоятельства, как неосторожность, отсутствие оправданного мотива либо же противоречие экономической или социальной цели права при осуществлении права его обладателем. В совокупности эти элементы составили объективный критерий злоупотребления правом [3, с.6]. Во французском законодательстве (статья 1382 Кодекса Наполеона) злоупотребление правом влечет за собой ответственность в форме возмещения убытков [4].
Отметим, что ключевое место в разработке и углублении концепции злоупотребления правом занимает именно французская правовая доктрина -притом не только частного, но и публичного права. Так, благодаря трудам одного из наиболее авторитетных сторонников этой концепции Л. Жоссерана,
проблемам, связанным с правовыми последствиями любого факта злоупотребления правом, было уделено пристальное внимание; соображения этого ученого оказали серьезное влияние на современную доктрину, а также на практику судов [5, с. 51]. Основной принцип здесь состоит в том, что каждый, кто злоупотребляет своими законными правами, должен нести ответственность за последствия такого злоупотребления.
Конструкция злоупотребления правом не чужда и немецкому праву. Истоки здесь можно проследить в формулировке §226 Германского гражданского уложения 1896 года в части запрета на осуществление права, единственной целью которого является причинение вреда другим [6]. Здесь, как и во французской концепции, смысловое наполнение категории «злоупотребление правом» происходило через судебную практику. Например, можно привести решение суда Рейха в 1909 г., где было признано неправомерным поведение собственника земельного участка, который из-за ссоры с сыном препятствовал его проходу на участок, где была похоронена его мать [7, с. 13].
Также прогрессивным достижением в развитии европейской теории злоупотребления правом стала ст. 2 Гражданского кодекса Швейцарии 1907 г. Первый параграф данной статьи гласит, что осуществление прав и исполнение обязанностей должно быть добросовестным (тем самым устанавливается общий принцип гражданского права - принцип добросовестности). Второй параграф данной статьи содержит запрет на злоупотребление правами путем прямого указания на отказ в правовой защите права, которым лицо злоупотребляет [8].
Вышеупомянутые нормы, несомненно, стали историческим прорывом в подходе к вопросу о злоупотреблении правом. Общим моментом с более ранним регулированием здесь был запрет на такое осуществление субъективного права, единственной целью которого является причинение вреда другим лицам (запрет шиканы). Однако различалась широта подхода: он был расширен до запрета действий, противоречащих добросовестности, обычаям коммерческого оборота или целям, в которых обычно осуществляется использование субъективного гражданского права.
В ходе дальнейшего развития концепции злоупотребления правом были сформулированы «внутренний» и «внешний» подходы [9, с. 22-24]. Первый подход усматривает злоупотребление в действиях, осуществляемых в пределах субъективного права, но со злым умыслом или по незаконным мотивам обладателя права. Как следствие, несмотря на то, что действие соответствует содержанию субъективного права, оно является незаконным. Второй подход распространяет понимание злоупотребления не только в содержание, но и в способ осуществления субъективного права. Таким образом, согласно «внутренней» теории, злоупотреблением правом будет признаваться действие, превышающее своего рода предел, за которым заканчивается право и начинаются противоправные действия.
Однако злоупотребление правом в его сегодняшнем понимании - это куда более широкая категория. В частности, практика показала, что удовлетворение эгоистических интересов обладателя субъективного гражданского права является более выгодным занятием, нежели простое причинение вреда. Поэтому не всегда действия лица, злоупотребляющего правом, содержат все признаки шиканы. Существуют и различные формы злоупотреблений, которые не могут быть признаны шиканой, если имеется хотя бы одна цель, которая не имеет непосредственной направленности на причинение вреда другим лицам (то есть, например, цель удовлетворить какие-то эгоистические потребности). В частности, в виде подобной второй формы могут выступать осуществление права в обход закона с противоправной целью, а также использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции и злоупотребление доминирующим положением на рынке, прямо поименованные в ст. 10 ГК РФ [10].
Отдельное внимание стоит уделить злоупотреблению правом в сфере отношений по поводу прав на результаты интеллектуальной деятельности как объекты интеллектуальной собственности. Уже из самой природы прав на данные нематериальные объекты, из их структуры (наличие как имущественного, так и личного неимущественного компонента) можно заметить, что правообладатель является своего рода «монополистом», т.е. находится в экономической ситуации, которая характеризуется высоким риском для злоупотреблений. Осуществляя свои исключительные права на произведение, товарный знак или другой объект интеллектуальной собственности, правообладатель противопоставляет его всем третьим лицам. В литературе отмечается, что для права интеллектуальной собственности (в особенности в цифровую эпоху, когда актуализируются дискуссии о соотношении между свободой распространения информации и авторскими правами) границы правомерного осуществления исключительных прав оказываются довольно размытыми, нуждающимися в уточнении.
Следует отметить, что на практике злоупотребления в сфере прав на интеллектуальную собственность имеют тесную связь с нарушениями законодательства о защите добросовестной конкуренции. Во многом это связано с тенденциями растущей коммерциализации оборота интеллектуальной собственности. Как справедливо указывал М.В. Шугу-ров, формирование баланса между нормами конкурентного права и права интеллектуальной собственности должно стать общей для всех современных государств тенденцией, так как именно в данной взаимосвязи кроются многие проблемы, требующие скорейшего решения [11, с. 93].
В качестве примера рассмотрим судебную практику относительно злоупотребления правом на товарный знак. В литературе указывается, что это одна из наиболее острых проблем, тормозящих развитие конкуренции на российском рынке товаров и услуг [12, с. 43]. Долгое время в российском правовом поле существовали ситуации, когда определенные юридические лица («компании-аккумуляторы»
СО
8) *
О X
а
а
8) О
т
V
(О
сч о сч
п
товарных знаков) регистрировали множество распространенных наименований товарных знаков, которые потенциально характеризовались высоким спросом на самых различных рынках товаров и услуг. Далее, если такой компании удавалось зарегистрировать подобный «выигрышный» товарный знак, она начинала выявлять на соответствующих рынках участников, которые использовали в своей деятельности зарегистрированные такими «компаниями-аккумуляторами» товарные знаки или схожие с ними обозначения. Обнаружив подходящую «жертву», компания начинала осуществлять действия, направленные на понуждение к заключению с ней возмездного лицензионного договора или договора по отчуждению исключительного права на соответствующий товарный знак, причем на крайне невыгодных с финансовой точки зрения условиях.
Изначально суды, рассматривавшие подобные дела, руководствовались формальным подходом [13,14]. Они исходили из того, что лицу, на чье имя зарегистрирован данный товарный знак, не может быть отказано в защите его прав до признания предоставления правовой охраны в соответствии со статьей 1512 ГК РФ недействительным или прекращения права на охрану товарного знака согласно правилу, закрепленному в статье 1514 ГК РФ. Таким образом суды не находили оснований для отказа в исках, найдя общее сходство между данными товарными знаками и используемыми обозначениями. При этом, положения статьи 10 ГК РФ и статьи 10Ыэ Парижской Конвенции по охране промышленной собственности 1883 г. [15] (далее Парижская Конвенция), согласно которым злоупотребление правом является основанием для отказа в иске, судами практически игнорировались.
События приняли иной оборот, когда несколько «компаний-аккумуляторов» (в том числе, ЗАО «МИР» [16] и ООО «Новые технологии» [17]) начали обращаться в суд с исками в адрес крупных российских компаний с требованиями о выплате денежной компенсации. В качестве аргументации компании-правообладатели ссылались на незаконное использование зарегистрированных за ними обозначений «Птичка», «Ноктюрн», «Праздничное» и иных товарных знаков. Но, рассмотрев данные дела по существу, суды приняли решение отказать в удовлетворении исковых требований, сославшись, в том числе, на норму статьи 10 ГК РФ.
Действия данных компаний-правообладателей, направленные на защиту нарушенных исключительных прав на товарные знаки, были признаны недобросовестными, так как с учетом их фактического неиспользования по назначению, они создавали на практике искусственные препятствия к использованию схожих до степени смещения и тождественных товарных знаков. В данном случае суды учли цели регистрации товарного знака и наличие непосредственной связи между ними и реальным намерением их использовать по назначению. Так как в данных случаях главной целью регистрации было намерение получить возможность запрещать использование конкретных обозначений иным лицам, суд отказал истцам в защите соответствующих прав.
Однако истцы, не согласившись с вынесенными решениями, подали кассационные жалобы в Суд по интеллектуальным правам [18]. В результате рассмотрения данных жалоб суд поставил вопрос: какие же доказательства необходимо предоставить для того, чтобы суд мог точно установить цель регистрации товарных знаков?
Разъяснил данный вопрос Верховный суд РФ [19, 20]. При этом, решения судов первой и апелляционной инстанций были оставлены в силе. Верховным Судом, в частности, было указано следующее. В соответствии со статьей 10Ыэ Парижской Конвенции в случае, если суд установит факт злоупотребления правом со стороны правообладателя товарного знака как акта недобросовестной конкуренции, суд вправе отказать последнему в защите его прав на товарный знак. Также в положениях ГК РФ устанавливается, что право на товарный знак обусловлено использованием этого товарного знака в экономической деятельности правообладателя. Если же лицо регистрирует товарный знак и использует его лишь как средство для создания препятствий иным лицам к использованию сходных или тождественных с ним обозначений, то попытка получить соответствующую судебную защиту является злоупотреблением правом со стороны истца, а само нарушение права, на которое указывает истец, следует расценивать как имитацию нарушения.
Верховному суду также удалось установить и доказать факт, что ЗАО «МИР» и ООО «Новые технологии» никогда не были ни производителями, ни участниками оборота соответствующей продукции, для которой были явно предназначены зарегистрированные на них товарные знаки. А, следовательно, и сам факт их нецелевого использования становится очевидным.
Исходя из вышеизложенных фактов, коллегия Верховного суда определила указанные действия данных компаний в качестве злоупотребления правом, а также сочла правомерным отказ судов первой и апелляционной инстанции в защите нарушенных прав истца [19, 20].
Таким образом, рассмотренный в статье кейс оказал существенное влияние на дальнейшее формирование судебной практики по спорам, связанным с защитой прав подобных недобросовестных кампаний-правообладателей на товарные знаки. В более поздних делах [21] суды пришли к выводу, что злоупотребление правом на защиту исключительного права на товарный знак является самостоятельным основанием для отказа в иске. Как следствие, пределы осуществления прав в этой сфере были успешно уточнены за счет позитивного влияния практики Верховного Суда РФ.
Литература
1. Поротикова О. А. Проблема злоупотребления субъективным гражданским правом. М.: Юрайт, 2019.
2. Лябах А.О. История развития злоупотребления правом в Германии, Франции и Швейцарии // Образование и право. 2018. №5.
3. Кушнер О. В. Злоупотребление как предел осуществления права // Приоритетные направления развития науки и образования. 2015. № 2(5).
4. Гражданский кодекс (Кодекс Наполеона) 1804 г. [Электронный ресурс]. URL: https://pnu.edu.ru/ru/faculties/full_time/isptic/iogip/stud y/studentsbooks/histsources2/igpzio49/ (дата обращения: 10.06.2023)
5. Шайо А. Злоупотребление основными правами, или парадоксы преднамеренности // СКО. 2008. №2 (63).
6. Гражданское уложение 18 августа 1896 г. (с последующими изменениями) [Электронный ресурс]. URL: https://pnu.edu.ru/ru/faculties/full_time/isptic/iogip/stud y/studentsbooks/histsources2/igpzio63/ (дата обращения: 10.06.2023)
7. Szpunar A. Naduzycie prawa podmiotowego, Krakow 1947.
8. Гражданский кодекс Швейцарии от 10 декабря 1907 г. / Перевод К.М. Варшава.- Петроград: Паровозная типография, 1915.
9. Бармина О.Н. Злоупотребление правом как общеправовая категория: теоретико-правовой анализ. Дисс. канд. юрид. наук. Киров, 2014.
10. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 05.12.1994, N 32, ст. 3301.
11.Шугуров М.В. Международно-правовые аспекты предотвращения недобросовестной конкуренции // Интеллектуальная собственность. Промышленная собственность. 2013. №8.
12.Лисиченко Н.Р. Анализ судебной практики по вопросу отказа в судебной защите при злоупотреблении правом (п. 2 ст. 10 ГК РФ) // Аллея науки. 2018. №5 (21).
13. Решение Арбитражного суда г. Москвы от 04.06.2009 по делу N А40-16159/09-93-173 // СПС «КонсультантПлюс»
14. Решение Арбитражного суда г. Москвы от 01.07.2009 по делу N А40-76720/08-67-675, А40-76724/08-67-676 // СПС «КонсультантПлюс» Конвенция по охране промышленной собственности (Заключена в Париже 20.03.1883) (ред. от 02.10.1979) // СПС «КонсультантПлюс»
15. Постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 02.03.2015 по делу N А08-8801/2013 // СПС «КонсультантПлюс».
16. Постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 22.08.2014 по делу N А08-8802/2013 // СПС «КонсультантПлюс».
17. Постановление Суда по интеллектуальным правам от 23.12.2014 N С01-1239/2014 по делу N А08-8802/2013 // СПС «КонсультантПлюс»
18. Постановление Суда по интеллектуальным правам от 24.06.2015 N С01-452/2015 по делу N А08-8801/2013 // СПС «КонсультантПлюс».
19.Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 23.07.2015
по делу N 310-ЭС15-2555, А08-8802/2013 // СПС «КонсультантПлюс»
20.Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 20.01.2016 по делу N 310-ЭС15-12683, А08-8801/2013 // СПС «КонсультантПлюс».
21. Решение Арбитражного суда г. Москвы от 2 июля 2020 г. по делу № А40-326340/2019 // СПС «КонсультантПлюс»
The evolution of the concept of abuse of right and its application in the
field of intellectual property Borisov A.D.
Moscow Financial and Industrial University "SYNERGY" The paper analyzes the historical development of understanding the concept of abuse of the right in the doctrine of Russian and foreign civil law, identifies the features and problems of judicial practice on the abuse of the right to the results of intellectual activity. The close relationship between the abuse of law in this area and the violation of competition protection norms is stated, the main criteria for refusing legal protection of actions that constitute abuse of the right to a trademark are identified. Keywords: abuse of law, chicane, subjective civil law, intellectual property law, results of intellectual activity, trademark, patents, competition, dominance References
1. Porotikova O. A. The problem of abuse of subjective civil law. Moscow:
Yurayt, 2019.
2. Lyabakh A.O. The history of the development of abuse of law in Germany,
France and Switzerland // Education and Law. 2018. No. 5.
3. Kushner O. V. Abuse as a limit to the exercise of law // Priority directions for
the development of science and education. 2015. No. 2(5).
4. Civil Code (Napoleon Code) 1804 [Electronic resource]. URL: https://pnu.edu.ru/ru/faculties/full_time/isptic/iogip/study/studentsbooks/his tsources2/igpzio49/ (date of access: 06/10/2023)
5. Shaio A. Abuse of fundamental rights, or paradoxes of intentionality // SKO.
2008. No. 2 (63).
6. Civil Code August 18, 1896 (with subsequent changes) [Electronic resource].
URL:
https://pnu.edu.ru/ru/faculties/full_time/isptic/iogip/study/studentsbooks/his tsources2/igpzio63/ (date of access: 06/10/2023)
7. Szpunar A. Naduzycie prawa podmiotowego, Krakow 1947.
8. The Swiss Civil Code of December 10, 1907 / Translated by K.M. Warsaw. -
Petrograd: Locomotive Printing House, 1915.
9. Barmina O.N. Abuse of law as a general legal category: theoretical and legal
analysis. Diss. cand. legal Sciences. Kirov, 2014.
10. Civil Code of the Russian Federation (Part One) dated November 30, 1994
N 51-FZ // Collection of Legislation of the Russian Federation, December 05, 1994, N 32, Art. 3301.
11. Shugurov M.V. International legal aspects of preventing unfair competition // Intellectual property. Industrial property. 2013. No. 8.
12. Lisichenko N.R. Analysis of judicial practice on the issue of denial of judicial
protection in case of abuse of right (clause 2, article 10 of the Civil Code of the Russian Federation) // Alley of Science. 2018. No. 5 (21).
13. Decision of the Arbitration Court of Moscow dated 06/04/2009 in case N A40-16159 / 09-93-173 // SPS "ConsultantPlus"
14. Decision of the Moscow Arbitration Court dated July 1, 2009 in case No. A40-76720 / 08-67-675, A40-76724 / 08-67-676 // ATP "ConsultantPlus" Convention for the Protection of Industrial Property (Concluded in Paris on March 20 .1883) (as amended on 02.10.1979) // SPS "ConsultantPlus"
15. Decision of the Nineteenth Arbitration Court of Appeal dated March 2, 2015
in case No. А08-8801/2013 // ConsultantPlus ATP.
16. Resolution of the Nineteenth Arbitration Court of Appeal dated August 22, 2014 in case N A08-8802 / 2013 // Consultant Plus ATP.
17. Ruling of the Intellectual Property Rights Court dated December 23, 2014 N C01-1239/2014 in case N A08-8802/2013 // ConsultantPlus SPS
18. Ruling of the Court for Intellectual Property Rights dated June 24, 2015 N С01-452/2015 in case N А08-8801/2013 // Consultant Plus SPS.
19. Determination of the Judicial Collegium for Economic Disputes of the Supreme Court of the Russian Federation dated July 23, 2015 in case N 310-ES15-2555, A08-8802 / 2013 // SPS "ConsultantPlus"
20. Determination of the Judicial Collegium for Economic Disputes of the Supreme Court of the Russian Federation dated January 20, 2016 in the case N 310-ES15-12683, A08-8801 / 2013 // ATP "ConsultantPlus".
21. Decision of the Arbitration Court of Moscow dated July 2, 2020 in case No. А40-326340/2019 // SPS ConsultantPlus
u
8) *
О X
n
a
8) О
т
V
