CC BY
19
УДК 34 (091) (470) ББК 67.3
Зайнутдинов Динар Рафаилович Zaynutdinov Dinar Rafailovich
доцент кафедры теории государства и права и публично-правовых дисциплин Казанского инновационного университета имени В. Г. Тимирясова (ИЭУП), руководитель юридического отдела Института социальных и гуманитарных знаний кандидат юридических наук, доцент.
Associate Professor, Department of Theory of State and Law and Public Disciplines, the Kazan Innovative University named after V. G. Timiryasov (IEML), Head of Legal Department Institute of Social Sciences and Humanities, PhD in Law, Associate Professor. E-mail: [email protected]
ЭВОЛЮЦИЯ ИНСТИТУТА ПРОКУРАТУРЫ НА ТЕРРИТОРИИ, ЗАНИМАЕМОЙ ВООРУЖЕННЫМИ СИЛАМИ ЮГА РОССИИ В ПЕРИОД ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ
The evolution of the institution of the Prosecutor's office in the territory occupied by the Armed forces of the South of Russia during the Civil war
Автор статьи рассматривает эволюцию института прокуратуры и развитие нормативно-правовой базы прокурорского надзора на территории Вооруженных сил Юга России в период Гражданской войны. В процессе исследования проанализирована прокурорская деятельность, а также выявлены общие направления трансформации прокурорского надзора. Автор приходит к выводу о том, что в указанный период прокуратура начала смену типа своей деятельности - от обвинительно-надзорного к надзорно-обвинительному.
Ключевые слова: прокуратура, прокурорский надзор, Гражданская война, нормативно-правовая база Российской империи, «белые» государственные образования, Вооруженные силы на Юге России.
Трансформация направленности прокуратуры и ее функций в период Российской империи и Временного правительства позволяет говорить о переходе данного института из одного типа в другой. В частности, Е. Л. Никитин выделяет три типа российской прокуратуры:
«1. Прокуратура "надзорного" типа (17221864 гг.). Для нее характерно существование у прокуратуры единственной (основной) функции - надзора (наблюдения) за деятельностью определенных должностных лиц и государственных органов.
2. Прокуратура "обвинительно-надзорного" типа (1864-1917 гг.). В этот период главной являлась функция уголовного преследования. Однако на прокуратуру возлагались также некоторые виды надзорной деятельности в уголовном судопроизводстве, например, надзор за
The author considers the evolution of the institution of the prosecutor's office and the development of the regulatory framework ofprosecutorial supervision in the territory of the Armedforces in the south of Russia during the Civil War. During the study prosecutorial activity was analyzed, and the general direction of the transformation of prosecutorial supervision was identified. The author comes to the conclusion that in the period under study the prosecutor's office began to change the type of its activity from the accusatory-supervisory to the supervisory-accusatory.
Keywords: Prosecutor's office, Prosecutor's supervision, Civil war, legal framework of the Russian Empire, «white» state entities, Armed forces in the South of Russia.
производством предварительного следствия, за законностью в местах заключения и т. п.
3. Прокуратура смешанного "надзорно-об-винительного" типа (1922-1991 гг.). В этом типе органично совмещается надзор, уголовное преследование с иными социально полезными направлениями деятельности. Прокуратура РФ представляет собой многофункциональную интегративную систему смешанного типа ("надзорно-обвинительного") и характеризуется ярко выраженной правозащитной и правоохранительной направленностью. Условно ее можно отнести к третьему типу» [8, с. 58].
Из вышеприведенных этапов развития прокуратуры в России можно предположить, что в промежутке с 1917 по 1922 годы прокурорского надзора не существовало. Однако это не так. Система органов прокуратуры и норма-
тивно-правовая база прокурорского надзора были сохранены Временным правительством и продолжали существовать в антибольшевистских государственных образованиях до 1922 года. При этом в России на протяжении революционного периода 1917 года и на территории антибольшевистских режимов в период Гражданской войны в результате роста социально-революционных настроений репрессивно-карательный характер прокурорского надзора стал медленно смягчаться, тогда как спад социально-революционных настроений с конца 1920 года по 1922 год на территории «белых» государственных образований (Вооруженных сил Юга России, Временного правительства Северной области, Российского правительства, Правительства Юга России П. Н. Врангеля, Правительства Приамурского земского края М. К. Дитерихса) вызвал деградацию органов прокуратуры, а в Советской России, наоборот, возрождение данного института. Поэтому временной отрезок 1917— 1922 годов для прокуратуры и прокурорского надзора следует считать переходным, когда происходила смена типа данного института и пересмотр его нормативно-правового базиса.
Немалую динамику развития прокурорский надзор получил в «белых» государственных образованиях. «В достаточно короткие сроки антисоветские правительства смогли воссоздать судебно-следственные органы, прокурорский надзор и сформировать полицейские силы, которые являлись основой для поддержания законности и правопорядка в обществе» [7, с. 328]. В то же время воссозданная система правоохранительных органов не могла не подвергнуться революционной динамике, которая, несмотря на период внутренней войны, происходила в правовой системе. Демократизация также затронула все отрасли права. Так, в «белых» государственных образованиях трансформации был подвергнут и прокурорский надзор, который в отличие от Советской России был восстановлен исходя из имперской нормативно-правовой базы с изменениями 1917 года.
В связи с разгулом преступности прокурорский надзор в период Гражданской войны отличается тем, что значительное внимание в нем стало уделяться надзору за соблюдением законов и в целом режима законности. В этом отношении С. П. Звягин отмечает: «Норматив-
ной базой деятельности судов, прокуратуры, следственных комиссий, милиции, других правоохранительных органов продолжали оставаться законы Российской империи, большинство законов, принятых временными правительствами в 1917 г. Кроме этого, действовали правовые акты Верховного правителя. При анализе последних обращает на себя внимание, что все они были посвящены укреплению режима либо устанавливали или усиливали ответственность за преступления против основ государственного строя и порядка управления» [4, с. 72]. В этот период перед российской прокуратурой стоял вопрос либо о возвращении к своему изначальному типу (надзорному), который она имела до судебной реформы 1864 года, либо продолжить эволюцию уже имеющегося.
Конечно же, следует учитывать, что в военное время жестокость всегда легитимирована, военные законы возвышаются над гражданскими, а чрезвычайная юстиция мешает нормальному отправлению правосудия, в результате чего правовая модель подвергается серьезным испытаниям. Поэтому сразу отметим, что нельзя идеализировать роль и деятельность прокуратуры в период Гражданской войны. Но в то же время подчеркнем, что трансформация прокуратуры и прокурорского надзора не столько была связана с самой правоприменительной практикой, сколько с концептуальным подходом к прокурорскому надзору, роли прокуратуры в обеспечении законности и восстановлении правопорядка. В частности, Д. Р. Тимербулатов пишет: «В период Гражданской войны большинство представителей "белого движения" по политическим соображениям демонстративно дистанцировалось от дореволюционной России, но при формировании органов власти было вынуждено опираться на государственный опыт предшествующего периода. В частности, для полноценного функционирования системы исполнения наказания антибольшевистские режимы обращались к нормативно-правовым и организационно-управленческим положениям, выработанным до 1917 г.» [12, с. 247]. Правоведы и идеологи, ориентируясь на послефев-ральский период и опираясь на государственный опыт и имперскую нормативно-правовую базу, преследовали цель постепенной демократической эволюции прокурорского надзора и
прокуратуры, тем самым создавая концептуальный подход.
Следует подчеркнуть, что антибольшевистская власть была крайне заинтересована в активизации роли прокуратуры и развитии таких направлений (отраслей) прокурорского надзора, как:
- надзор за исполнением законов, а также за соответствием законам издаваемых правовых актов;
- надзор за соблюдением прав и свобод человека и гражданина;
- надзор за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие;
- надзор за исполнением законов администрациями органов и учреждений, исполняющих наказание и применяющих назначаемые судом меры принудительного характера, администрациями мест содержания задержанных и заключенных под стражу.
На деятельность прокуратуры по вопросу обеспечения законности и правопорядка властные элиты антибольшевистских режимов возлагали большие надежды. Это обусловлено целым рядом причин. Во-первых, в отличие от судебной власти, прокуратура не представляет собой отдельную ветвь государственной власти, что так или иначе делает ее подчиненной по отношению к исполнительной власти. Во-вторых, в отличие от судов, рассмотрение прокурором дела о нарушении закона, прав и свобод (например, в сфере трудовых правоотношений) происходит намного быстрее, поскольку прокурорский надзор не имеет столь затяжных сроков, как длительные стадии судебного процесса. В-третьих, прокурорскому надзору не присуща строгая, как судам, процедурная регламентация, что упрощает обращение граждан к прокурору (заявление часто подается в произвольной и сжатой форме, выяснение обстоятельств и сбор документов происходит по ходу дела). В-четвертых, единоначалие прокурорского надзора позволяет оперативнее принимать решения по факту нарушения прав или устранению нарушений закона (представление прокурора, предостережение о недопустимости нарушения закона).
В целом рассмотрение прокурором дел о нарушении закона, прав и свобод граждан позволяет восстановить нарушенные права и сво-
боды в более короткие сроки, чем судебные органы. Конечно же, вышеуказанные особенности по большей части применимы для современного соотношения прокуратуры и суда. Но тем не менее перспективы развития прокуратуры в данном направлении прекрасно осознавались антибольшевистскими режимами и не могли их не привлекать. В условиях гражданского противостояния требовалось наличие эффективной и в то же время оперативной системы обеспечения законности и восстановления нарушенных прав и свобод. Справедливо пишет И. Б. Крылова, что «право, не подкрепленное свободой его реализации, оказывается урезанным, что не позволяет индивиду, человеку, гражданину в полной мере использовать его в своем противостоянии произволу власти. Человек должен быть независим в выборе правовых средств защиты» [6, с. 114]. Только в таком случае правовая модель может отвечать демократическим запросам. Тем не менее, как отмечалось ранее, антибольшевистская прокуратура была правопреемницей прокуратуры Российской империи, являвшейся обвинительно-надзорным органом. Свободного и демократического развития она не знала. Поэтому система прокуратуры в «белой» России (совокупность антибольшевистских правительств, признавших власть А. В. Колчака) стала трансформироваться посредством принудительной демократизации и нивелирования доминирующей функции уголовного преследования. Например, демократизация происходила методом расширения прокурорского присутствия в органах государственной власти, что, в свою очередь, говорит о начале формирования вышеуказанных отраслей прокурорского надзора. Так, в обвинительно-надзорной направленности за достаточно короткий период нарастает преобладание надзорной направленности над обвинительной. Наиболее ярко процесс развития органов прокуратуры и прокурорского надзора проявился в правовой модели государственности Вооруженных сил Юга России, которая и послужит примером для исследования.
В период существования Вооруженных сил Юга России нормативно-правовая база, посвященная вопросам регулирования прокурорского надзора и деятельности прокуратуры, пополнилась существенным образом. Важными источниками прокурорского надзора стали
нормативно-правовые акты, принятые в первой половине 1919 года, а именно:
- «Временное положение о гражданском управлении в местностях, находящихся под верховным управлением Главнокомандующего Вооруженными силами на Юге России» от 6 марта 1919 года [2];
- «Временное положение о выборах городских гласных» от 6 февраля 1919 года [3, с. 177-184];
- «Правила об упрощенном, по исключительным обстоятельствам военного времени, управлении городским хозяйством» от 6 марта 1919 года [3, с. 185-188];
- «Правила о направлении дел, находившихся в производстве судов, учрежденных советской властью» от 7 марта 191 9 года [3, с. 217-219];
- «Правила о восстановлении и производившихся в порядке гражданского и уголовного судопроизводства судебных дел общей и мировой подсудности, уничтоженных во время господства советской власти» от 7 марта 1919 года [3, с. 219-223];
- «Временное положение о государственной страже» от 25 марта 1919 года [9].
Особое значение указанные акты играли в той части, что они отражали непосредственную трансформацию типа прокуратуры - из обвинительно-надзорного в надзорно-обвини-тельный. Надзорные полномочия прокуроров однозначно увеличивались, в то время как функция государственного обвинения снижалась. Правоохранительные органы власти на территории «белой» России функционировали в условиях военного времени, поэтому их карательная направленность была высока, в связи с чем антибольшевистский режим не стремился к расширению обвинительных полномочий прокуратуры, а, наоборот, пытался превратить прокуратуру в орган, способствующий укреплению законности и правопорядка посредством надзора.
Достаточно обширные права прокуратуре представлялись по «Временному положению о государственной страже» от 25 марта 1919 года, а именно участие в распределении чинов государственной стражи, согласование лиц на должности начальников уголовно-розыскных управлений и их помощников, общее наблюдение за ходом дел в уголовно-розыскных управлениях и прочие правомочия. Сле-
дует отметить, что в целях усиления надзора за соблюдением законов главноначальствую-щим также были вручены права осуществления дополнительной проверки. В частности, согласно пункту 6 статьи 20 «Временного положения о гражданском управлении в местностях, находящихся под верховным управлением Главнокомандующего Вооруженными силами на Юге России» от 6 марта 1919 года глав-ноначальствующему предоставлялось право «требовать от прокурорского надзора доставления для просмотра на срок не свыше двух недель каждого отдельного следственного производства или дознания, не переданного еще в судебные установления».
Отметим, что в ряде указанных нормативных правовых актах расширялось такое право, как «право прокурорского предложения». В дореволюционной России «право прокурорского предложения», условно говоря, являлось своеобразной мерой прокурорского реагирования, которое декларировалось еще в 16-м томе Свода законов Российской империи [13]. Например, прокуроры имели «право входить с предложениями о рассмотрении действий должностных лиц судебного ведомства». Так, В. К. Случевский отмечал: «Надзор чинов Прокуратуры за действиями должностных лиц судеб. ведомства не идет далее права входить с предложениями о рассмотрении таковых действий в подлежащие места и имеет значение (по выражению Сената -О. С. 80/25) не главного, а вспомогательного надзора. Но в этих пределах надзор этот является не правом, а положительной обязанностью и притом обязанностью, осуществляемой по отношению к тем общим судебным установлениям, при которых чины эти состоят» [11, с. 196]. Однако в Российской империи данное право, предоставленное прокурорам, так и не оформилось в качестве особой меры.
На территории Вооруженных сил Юга России на основании «права прокурорского предложения» осуществлялся пересмотр дел, ранее уже рассмотренных судебными органами советской власти. Так, в пункте «б» статьи 3 «Правил о направлении дел, находившихся в производстве судов, учрежденных советской властью» от 7 марта 1 919 года устанавливалось, что дела уголовные, решенные судами советской власти, по которым приговоры уже
исполнены, подлежали новому рассмотрению в порядке подсудности лишь в следующих случаях, когда участвующие в деле лица заявляли просьбы о рассмотрении этих дел в течение шести месяцев со дня открытия восстанавливаемого судебного места, а также когда в тот же срок по делам, по которым обвиняемым грозило наказание, соединенное с лишением всех прав состояния или всех особенных прав и преимуществ, последует предложение о пересмотре дела прокурорского надзора, усмотревшего явную неправосудность приговора. Аналогичная норма содержалась и в статье 3 части 2 «Правил о восстановлении и производившихся в порядке гражданского и уголовного судопроизводства судебных дел общей и мировой подсудности, уничтоженных во время господства советской власти» от 7 марта 1919 года, а именно: дела, находившиеся в производстве судебных следователей, восстанавливаются ими или непосредственно (хотя бы по памяти), или по предложениям прокурорского надзора и просьбам участвующих в деле лиц, если о производстве по делу предварительного следствия имеются какие бы то ни было сведения.
В статье 5 части 2 «Правил о восстановлении и производившихся в порядке гражданского и уголовного судопроизводства судебных дел общей и мировой подсудности, уничтоженных во время господства советской власти» от 7 марта 1919 года также предписывалось, что в исключительных случаях для установления текста погибших документов и восстановления сведений о других вещественных доказательствах, когда это имеет существенное значение по делу и нет других способов для восстановления истины, допускается по уничтоженным делам допрос в качестве свидетелей лиц, производивших предварительное следствие. В свою очередь данный допрос был возможен только с разрешения суда, по представлениям об этом самих судебных следователей, предложениям прокурорского надзора и просьбам обвиняемых и других участвующих в деле лиц.
Таким образом, «право прокурорского предложения» на территории Вооруженных сил Юга России (1919 год) в связи с необходимостью пересмотра дел, ранее рассмотренных судебными органами советской власти, получило некоторое развитие. Соотнося правомочия современного прокурора, согласно нормам действую-
щего законодательства Российской Федерации, [ 14] можно отметить, что «право прокурорского предложения» несколько напоминает право прокурора обращаться с исковым заявлением в суд с целью защиты прав как неопределенного круга лиц, так и конкретного гражданина, который по тем или иным причинам не может самостоятельно защитить свои права.
Как было указано выше, в прокурорском надзоре в период формирования правовой модели государственности Вооруженных сил Юга России происходили определенные изменения. В результате таких изменений стало формироваться направление (отрасль) прокурорского надзора за соответствием законам издаваемых органами местного самоуправления нормативных правовых актов. Примером здесь могут послужить «Правила об упрощенном, по исключительным обстоятельствам военного времени, управлении городским хозяйством». Так, согласно пункту 1 статьи 3 «Правил об упрощенном, по исключительным обстоятельствам военного времени, управлении городским хозяйством» от 6 марта 1919 года для обсуждения постановлений городских управ, действовавших как учреждения, заменяющие городские думы при губернаторе, учреждался Совет по делам местного хозяйства, который состоял под председательством губернатора из вице-губернатора, управляющего казенной палатой, прокурора окружного суда, председателя губернской земской управы, городского головы губернского города, начальника отдела по делам местного хозяйства при губернском управлении, пяти членов от земств и городов и двух членов из числа местных деятелей по приглашению губернатора. На обсуждение и заключение Совета по делам местного хозяйства, согласно пункту 4 статьи 3 «Правил об упрощенном, по исключительным обстоятельствам военного времени, управлении городским хозяйством» от 6 марта 1919 года, выносились: а) постановления городских управ, подлежащие утверждению начальником Управления внутренних дел; б) постановления управ, подлежащие утверждению губернатором; в) постановления управ, которые будут приостановлены губернатором как признанные ими неправильными; г) обязательные постановления, составленные городскими управами; д) вопросы о размере содержания городскому голове, его товарищам и членам городской управы.
Таким образом, введение в данный Совет прокурора позволяло ему в реальном времени осуществлять надзор за соответствием законам нормативных правовых актов, издаваемых органами местного самоуправления.
На прокуроров также возлагались и иные полномочия, нехарактерные для данного органа. Например, согласно статье 37 главы 3 «Временного положения о государственной страже» от 25 марта 1919 года, для проверки степени подготовленности к занятию должностей по государственной страже при курсах и учебных командах образовывались испытательные комиссии с непременным участием в них представителя прокурорского надзора по назначению прокурора окружного суда [9].
Учитывая вышеизложенное, следует отметить, что практическая деятельность органов прокуратуры и реализация норм нового прокурорского надзора проходили достаточно тяжело. В частности, бывший военный прокурор при Донском военном суде (1918 год) И. М. Калинин следующим образом характеризовал деятельность прокуратуры территории Вооруженных сил Юга России: «Деникин совершенно не боролся с этим пагубным явлением (грабежами. - Д. З.). Военная прокуратура его времени, робкая, малочисленная, приниженная, осуществляла и могла осуществлять надзор за законностью только на бумаге ... В ответ на это ставка отняла у прокуратуры право самостоятельного привлечения к ответственности командиров полков и вышестоящих лиц. С этой поры почтительные сообщения прокуроров о том или ином замеченном злоупотреблении оставались гласом вопиющего в пустыне, если начальство виновного, по тем или иным соображениям, не хотело возбуждать против него уголовного преследования» [5, с. 128]. В то же время данная оценка отражает специфику военного времени, а не трансформацию прокурорского надзора с учетом общей динамики правовой модели. Например, верно указывает В. Ж. Цветков, что в целом «критиковалась деятельность правоохранительных структур (государственной стражи и контрразведки), не зависящих от губернатора, а напрямую связанных с управлением внутренних дел, отсутствием прокурорского надзора за их работой, преобладание военной юстиции над гражданской» [15, с. 233].
Период правления П. Н. Врангеля в Крыму в 1 920 году стало завершающим этапом в развитии антибольшевистской прокуратуры. Например, в этот период, как отмечал И. М. Калинин, «донские военно-судебные установления ставились под надзор Главного военного прокурора Врангеля» [5, с. 53], «расследование дел о большевиках поручалось усовершенствованной контрразведке, которая ставилась под надзор прокуратуры» [5, с. 54]. Под конец правления А. И. Деникина судебная власть перестала справляться с постоянно растущим потоком дел, что требовало пересмотра отношения к ней. Более того, военно-полевые суды за весь период своего существования (1918-1919 годы) значительно дискредитировали свою деятельность, тем самым потеряв доверие населения как к органам, посредством правосудия устанавливающим справедливость.
«В боевой обстановке военно-полевые суды нередко выносили поспешные и недостаточно обоснованные приговоры. Необходимо было также оказать поддержку военно-судным комиссиям. Существующие военно-прокурорские надзоры корпусных судов не могли быть привлечены к этой работе из-за собственной загруженности. Приказом № 3268 от 31 мая 1 920 г. ген. Врангель создал при управлении каждого армейского корпуса должности "начальников военно-судной части". Им поручался надзор за деятельностью военно-полевых судов. В вопросах юридического характера они подчинялись только главному военному прокурору. У каждого начальника военно-судной части имелся помощник, назначаемый непосредственно главным военным прокурором» [10]. П. Н. Врангель указывал: «Моим приказом от 6 апреля предание суду должно было производиться не по усмотрению войскового начальства, а путем непосредственного внесения прокурорским надзором обвинительного акта в суд с сообщением о том начальству обвиняемого для отдания в приказе» [1, с. 429]. Роль прокурорского надзора на территории «белого» Крыма постоянно возрастала, поэтому нельзя не заметить, что в1920 году в правовой политике правительства Юга России П. Н. Врангеля идеи о необходимости укрепления прокурорского надзора и расширения полномочий прокуроров потеснили судебную власть. Это, в свою очередь, стало отличи-
тельной особенностью правовой модели «белого» Крыма.
Подводя итог, отметим, что антибольшевистская власть была сильно заинтересована в расширении полномочий органов прокуратуры и развитии прокурорского надзора. Главным обоснованием этого выступала оперативность деятельности прокуратуры по предотвращению нарушений закона в «зародыше».
В целом процесс трансформации прокуратуры и прокурорского надзора в период существования государственности Вооруженных сил Юга России в 1918-1920 годы представлялся весьма специфичным. На территории антибольшевистских режимов происходила медленная, но все же заметная смена типа прокуратуры с обвинительно-надзорного на надзорно-обвини-тельный. Функция уголовного преследования в прокурорской деятельности, являясь ведущей более пятидесяти лет (с 1864 года), постепенно стала отходить на второй план. Усиливалась надзорная направленность прокуратуры в уголовном судопроизводстве за предварительным следствием и местами заключения. Начинает ярче проявляться правозащитная и правоохранительная сущность прокуратуры.
Логичным представлялось последующее развитие таких направлений прокурорского надзора, как надзор за соблюдением прав и свобод граждан органами государственной власти и местного самоуправления, коммерческими и некоммерческими организациями, за исполнением законов министерствами, ведомствами, управлениями, органами контроля, их должностными лицами, а также за соответствием законам издаваемых нормативных правовых и ненормативных актов.
По факту унаследованный от Российской империи обвинительно-надзорный тип прокуратуры в «белой» России неуклонно менялся в надзорно-обвинительный тип. В течение 1919 года база источников прокурорского надзора не только обновилась за счет изменений и дополнений законов Российской империи и Временного правительства, но и значительно обогатилась новыми, более совершенными актами. Тем не менее данный тип прокуратуры не завершил свое оформление по причине поражения Русской армии и ликвидации Правительства Юга России П. Н. Врангеля в ноябре 1920 года.
Литература
1. Врангель П. Н. Воспоминания. 19161920. М., 2006.
2. «Временное положение о гражданском управлении в местностях, находящихся под верховным управлением Главнокомандующего Вооруженными силами на Юге России» от 6 марта 1919 года // Государственный архив Российской Федерации. Ф. Р439. Оп. 1. Д. 59.
3. Журналы заседаний Особого совещания при Главнокомандующем Вооруженными Силам на Юге России А. И. Деникине, сентябрь 1918-го - декабрь 1919-го года / под ред. С. В. Мироненко; отв. ред. и сост. Б. Ф. До-донов, сост.: В. М. Осин, Л. И. Петрушева, Е. Г. Прокофьева, В. М. Хрусталев. М., 2008.
4. Звягин С. П. Правоохранительная политика А. В. Колчака. Кемерово, 2001.
5. Калинин И. М. Под знаменем Врангеля // Белое дело: избранные произведения: в 16-ти книгах. М., 2003. Кн. 12: Казачий исход.
6. Крылова И. Б. Прокурорский надзор за соблюдением прав и свобод человека и гражданина при производстве предварительного
Bibliography
1. Wrangel P. N. Memories. 1916-1920. Moscow, 2006.
2. «Temporary provision on civil administration in areas under the supreme control of the Commander-in-Chief of the Armed Forces in the South of Russia» of March 6, 1919 // State Archive of the Russian Federation. Fund P439. Inventory 1. Case 59.
3. Journals of meetings of the Special Meeting under the Commander-in Chief of the Armed Forces in the South of Russia A. I. Denikin. September 1918 - December 1919 / under ed. of S. V. Mironenko; executive ed. and compiler B. F. Dodonov, compilers: V. M. Osin, L. I. Petru-sheva, E. G. Prokofiev, V. M. Khrustalev. Moscow, 2008.
4. Zvyagin S. P. Law enforcement policy of A. V. Kolchak. Kemerovo, 2001.
5. Kalinin I. M. Under the banner of Wran-gel // White business: selected works in 1 6 books. Moscow, 2003. Book 12: Cossack outcome.
6. Krylova I. B. Prosecutorial supervision of the observance of human and civil rights and free-
расследования: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003.
7. Медведев В. Г. Органы власти и законодательство антисоветских государственных образований «белой» России в годы гражданской войны. М.; Берлин, 2014.
8. Никитин Е. Л. Концептуальный подход к определению функций и системы полномочий прокуратуры в России // Вестник Академии Генеральной прокуратуры. 2008. № 6 (8).
9. Постановление «Об утверждении Временного Положения о Государственной страже» от 25 марта 1919 года // Собрание узаконений и распоряжений Правительства, называемое Особым совещанием при Главнокомандующем Вооруженными силами на Юге России. 1919. № 6. Ст. 28.
10. Раков В. В. Реформирование органов военной юстиции в Русской армии Врангеля (1920 г.) // Ученые записки. Электронный научный журнал Курского государственного университета. 2011. № 1 (17).
11. Случевский В. К. Учебник русского уголовного процесса / под ред. и с предисл. В. А. Томсинова. М., 2014.
12. Тимербулатов Д. Р. Пенитенциарная система Западной Сибири при антибольшевистских правительствах (май 1918 - декабрь 1919 гг.): дис. ... канд. ист. наук. Кемерово, 2017.
1 3. Учреждение Судебных Установлений // Свод законов Российской империи: в 16-ти т. Т. 16. Ч. 1. URL: http://civil.consultant.ru/code/.
14. Федеральный закон от 17 января 1992 года № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» (с изм. и доп.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 47. Ст. 4472.
15. Цветков В. Ж. Белое дело в России. 1919 г. (формирование и эволюция политических структур Белого движения в России). М., 2009.
doms during the preliminary investigation: dis. ... of PhD in Law. Moscow, 2003.
7. Medvedev V. G. Authorities and legislation of anti-Soviet state formations of «white» Russia during the years of the civil war. Moscow; Berlin, 2014.
8. Nikitin E. L. A conceptual approach to determining the functions and powers of the prosecutor's office in Russia // Bulletin of the Academy of the General Prosecutor. 2008. № 6 (8).
9. The decree «On the approval of the Provisional Regulations on the State Guard» of March 25, 1919 // A collection of legalizations and orders of the Government, called the Special Meeting under the Commander-in-Chief of the Armed forces in the South of Russia. 1919. № 6. Art. 28.
10. Rakov V. V. Reform of military justice in the Russian army of Wrangel (1920) // Scientific notes. Electronic scientific journal of Kursk State University. 2011. № 1 (17).
11. Sluchevsky V. K. Textbook of the Russian criminal process / ed. and with the foreword V. A. Tomsinov. Moscow, 2014.
12. Timerbulatov D. R. The penitentiary system of Western Siberia under anti-bolshevik governments (May 1918 - December 1919): dis. ... of PhD in History. Kemerovo, 2017.
13. The Establishment of Judicial Establishments // Code of laws of the Russian Empire: in 16 volumes. Vol. 16. Part 1. URL: http://civil. consultant.ru/code/.
14. Federal law of January 17, 1992 № 2202-1 «On the prosecutor's office of the Russian Federation» (as amended and supplemented) // Collection of the legislation of the Russian Federation. 1995. № 47. Art. 4472.
15. Tsvetkov V. Zh. White affair in Russia. 1919 (the formation and evolution of the political structures of the White movement in Russia). Moscow, 2009.
