CC BY
47
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
Русская литература
Ф. А. Боциеба
«ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН» НА ОСЕТИНСКОМ ЯЗЫКЕ (К ВОПРОСУ ВОССОЗДАНИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ СПЕЦИФИКИ ПОДЛИННИКА)
Автор статьи рассматривает проблему передачи элементов национальной специфики в переводе, анализирует возможность передачи сложной композиции романа «Евгений Онегин» на осетинском языке.
The author of the article considers a problem of the translation of national peculiarities' reproducing and analyses the opportunity of knotty composition expressing in the "Eugene Onegin" in Ossetian language.
Основная цель художественного перевода заключается в передаче художественно-эстетических достоинств оригинала, в создании полноценного художественного произведения на языке перевода. Об этом писали и пишут многие теоретики перевода. Но «полное взаимопонимание между представителями разных культур, говорящих на разных языках, принципиально невозможно» [1], так как помимо идейного, смыслового, уровня в переводе нужно отразить также лексические, эмоционально-ритмические компоненты оригинала.
В силу «разнокачественности языкового материала» (термин, предложенный Н. Джусойты) переводчику приходится мириться с некоторыми потерями, но при этом «нужно уметь точно угадать границы допустимого в потерях, а потерянное компенсировать с максимальным тактом» [2]. А. В. Федоров, ставя вопрос о непереводимости национальных реалий, пишет: «Когда... говорится... о непереводимости, весьма часто имеются в виду названия национально-специфических реалий, передача которых, несомненно, составляет одну из больших, хотя, как свидетельствует опыт, преодолеваемых разными способами трудностей» [3]. Действительно, в последнее время сужается круг явлений, которые казались непереводимыми на другой язык. Даже для перевода каламбуров и идиоматических выражений болгарские ученые С. Влахов и С. Флорин предлагают раз-
© Боциева Ф. А., 2008
личные способы решения. Но все же в переводческой практике, как отмечают болгарские ученые, довольно часто наблюдается явление, когда образы подлинника искажаются «в результате замены национальных и исторических реалий не свойственными ему реалиями» [4]. Таким образом, проблема воссоздания национальной и исторической специфики подлинника по-прежнему актуальна.
Проблема отображения национальной специфики и ритмико-интонационных особенностей оригинала при переводе стихотворений с русского языка на осетинский не менее актуальна, чем при переводах с национальных языков на русский. Конечно, многое из русского быта, в силу исторически сложившейся общности осетинского и русского народов, кажется для осетинского читателя привычным. Но зачастую в осетинском языке не бывает эквивалента для обычных, казалось бы, слов.
Кроме того, в стихотворном тексте важной составляющей перевода является и композиция произведения, и потому «каждому переводчику в высшей степени желательно сохранить не только прямой смысл, но и строй стиха, его ритмический рисунок» [5].
На примере перевода Г. Кайтуковым романа А. С. Пушкина «Евгений Онегин» мы проследим, как решаются эти проблемы.
Роман «Евгений Онегин» - роман-импровизация. Эффекта непринужденного разговора с читателем А. С. Пушкин добился выразительными возможностями четырехстопного ямба (излюбленного пушкинского размера) и гибкостью онегинской строфы, включающей 14 стихов четырехстопного ямба со строгой рифмовкой АЬАЬ CCdd ЕГШ §§ (прописными буквами обозначены женские клаузулы, строчными - мужские). Вместе с тем это не сонет: I и II катрены не имеют сквозной рифмовки, у каждого катрена своя система рифмовки (перекрестная, кольцевая, парная), заканчивается строфа двустишием с парной рифмой. Онегинской строфой написан весь роман, за исключением некоторых вставных элементов (письма Татьяны и Онегина, песня девушек).
Кроме того, строфа является единицей композиции. Каждая строфа - законченное по смыслу и форме маленькое произведение, являющее-
Ф. А. Боциева. «Евгений Онегин» на осетинском языке.
ся определенным элементом в движении сюжета. Правда, есть строфы, которые как бы не закончены, их окончание переносится в следующую строфу. Но этот прием автор использует, чтобы привлечь внимание читателя к тому или иному действию (например, «бегство» Татьяны в третьей главе).
Казалось бы, не найдется мастера, способного передать такую сложную композицию на другом языке. Но Г. Кайтукову удалось передать не только размер произведения, но и сложную схему рифмовки, а также четкое чередование клаузул. Более того, переводчику удается почти всегда соблюдать эквилинеарность. Такое мастерское владение ритмикой стиха встречается крайне редко.
Но вместе с тем бывают случаи, когда некоторые слова русского языка, не имеющие точного эквивалента, переводятся поэтом не совсем точно. Так, например, первая строка I главы «Мой дядя самых честных правил...» переводится «Хжрзжгъдау йе'фсымжр - мж фыджн» («Очень воспитанный брат моего отца»). Действительно, в осетинском языке нет слова «дядя» в общем значении, как в русском. Значение слова конкретизируется: «брат матери» или «брат отца» («мады'фсымжр», «фыды 'фсымжр»). Но вообще выбор словосочетания «брат отца» более удачен, так как получение наследства, в большинстве случаев, было возможно по линии отца.
Скрупулезный анализ всего романа, строка за строкой, невозможен в пределах данного исследования, поэтому мы рассмотрим лишь ключевые сцены.
Подчеркивая непрочность дружбы Ленского с Онегиным («от делать нечего друзья») Пушкин рисует, насколько они разные, соединяя попарно как однородные совершенно разные качества («волна и камень», «стихи и проза», «лед и пламень»).
У Г. Кайтукова все эти качества перечисляются по порядку, не объединяясь в парные однородные члены предложения. Эффект противопоставления от этого несколько ослабляется:
Ескодта дзы ямбал йяхицян.
Ня фякянынц кярядзе хицян
Емдзявгя, прозя, их, стяй зынг,
Дур, доны улян, уыйау тынг (34) [6].
(«Сделал его своим другом. / Не бывают такими разными / Стихотворение, проза, лед, пламень, / Камень, волна»).
В роман входит изображение культуры, рожденной в недрах русской нации. Она включала в себя быт, нравы, фольклор деревенского простонародья, которые входят в роман, прежде всего, в образе Татьяны Лариной. Описывая внешность Татьяны, Пушкин пишет:
Ни красотой сестры своей, Ни свежестью ее румяной Не привлекла б она очей (47) [7]. У Г. Кайтукова немного различаются характеристики:
Йж хойау конд, уындяй Йяхимя уый яппын ня уыди Аяджы &рбак&сынг&н&г (39). Так, в переводе говорится не о «свежести румяной», а о «фигуре». Кроме того, строка «Не привлекла б она очей» переводится длинным словом «жрбакжсынгжнжг», которое, хотя и близко по значению пушкинскому выражению («привлекающая внимание»), все же выбивается из ритмического строя всего отрывка и тем самым нарушает легкость повествования, присущую пушкинской строфе.
Сцена обсуждения Ленским и Онегиным двух сестер передана переводчиком настолько удачно, что чувствуются даже интонации пушкинских строк:
«Кянын дис, - кясдяр у дя уарзон!» - Емя цы? - «Не ' взарин яй, базон, -Поэтыл к'уаин яз нымад, Йя цясгом Ольгяйян - ядзард Вандиковы Мадоня - мяня... (С. 49). («Я удивляюсь, - младшая твоя возлюбленная! / - И что? - «Не выбрал бы ее, ты знай, / - Если бы почитался поэтом, / Лицо Ольги безжизненно / Вандикова Мадонна - точь-в-точь.») Даже переносы, употребленные Пушкиным, передаются и в переводе.
Большой удачей можно считать перевод «Письма Татьяны». Не только содержание и ритмический рисунок, но и перекрестная рифма, чередование женской и мужской клаузул, даже необычная цезура в начале строки передается Г. Кайтуковым с пунктуальной точностью. Правда, во второй строке цитируемого отрывка переводчиком употреблен перенос, которого нет в оригинале. Но это нарушение не ощущается: Ендхр!.. ня, ня, зярдя дяу хоны Йяхицян амяттаг, лыггонд. Ерцыдис уый уялдяр тярхоны... Уый арвы фянд, - яз дын - нывонд... (С. 61). («Другой!.. нет, нет сердце лишь тебя называет / Своей судьбой. / Это свершилось в вышнем суде (совете) / Это воля неба, - я тебе - сужде-на.)
Правда, здесь, как и в строфе, повествующей о встрече Татьяны с Онегиным, Г. Кайтуков допускает важное отступление от оригинала: в письме Татьяны, которая в волнении переходит в письме то на «ты», то на «вы», употребляется только «ты». Онегин при встрече с Татьяной также разговаривает с ней на «ты»:
«Ныффыстай мям, кянын ам уый кой, «Н& ма зягъ!» - кодта йын ныхас (С. 70).
(«Ты мне писала, знаю я, / Нет, не скажи!» -говорил он ей»)
В силу особенностей осетинского языка, в котором «вы» означает лишь множественное число местоимения «ты», эту особенность речи персонажей передать было невозможно.
Письмо Онегина Татьяне, как мы уже отмечали выше, является ритмическим отступлением от всего романа, но ритмический рисунок этого отрывка также сложен и разнообразен. После восьмистишия с чередованием кольцевой и перекрестной рифмовки идет 14-стишие со всеми видами рифмовки (AAbCCbdEdEFggF), затем -10-стишие, система рифмовки которой также сложная (аБаБссБеБе). В 16-стишии первые три четверостишия с перекрестной рифмовкой, а последнее - с кольцевой. Завершает письмо Онегина четверостишие с кольцевой рифмовкой.
Г. Кайтукову удалось передать всю сложную схему рифмовки, нигде он не отступает от оригинала. Вместе с тем во второй строфе вместо слова «постылую» он употребил слово «тыхсынгжнжг» («мучительную, заставляющую беспокоиться»), которое, помимо того, что не совсем адекватно переводимому слову, выбивается из общего ритмического рисунка, способствует утяжелению ямба, отчего стих звучит не совсем благозвучно:
Зынаргъ ахуыржн бар нж радтон; Мж тыхсынгжнжг сжрибар бон Нж бафжндыди сафын мжн (С. 163). Более удачным, на наш взгляд, является выбор словосочетания «Сжрмж нж хж ссыс мжн» вместо слова «презренье» в следующем отрывке. Действительно, в осетинском языке нет однословного эквивалента данному слову. Но, хотя вместо одного слова пришлось употребить целое словосочетание, поэту удалось избежать ритмического перебоя:
Сжрмж нж хжссыс мжн, - жвдисдзжн Джужн дж сжрыстыр ракаст (С. 163). («Ты считаешь ниже своего достоинства общение со мной, - покажет / Твой высокомерный взгляд»).
Хотя отрывок передан не эквилинеарно, можно считать перевод вполне адекватным.
Несмотря на некоторые замечания, касающиеся, в основном, передачи лексического значения некоторых слов, скрупулезный, тщательный перевод романа в стихах «Евгений Онегин» можно считать большой заслугой Г. Кайтукова. Переводчику мастерски удалось передать сложную композицию романа, сохранить схему рифмовки. Почти всегда он старается переводить текст эквилинеарно. Кроме того, в переводе (за редким исключением) чувствуется пушкинская легкость и непринужденность повествования. Но в ряде случаев, больше внимания обращая на воссоздание
внешней композиции, Г. Кайтуков допускает употребление слов, не совсем адекватных словам перевода; иногда выбирая слишком длинные слова, автор утяжеляет стих, делая его неблагозвучным.
Таким образом, Г. Кайтукову удалось передать в переводе на осетинский язык композицию романа «Евгений Онегин», в большинстве случаев ему удается передать и национальную специфику образов и характеров.
Примечания
1. Комиссаров, В. Н. Современное переводоведе-ние [Текст] : учеб. пособие / В. Н. Комиссаров. М.: ЭТС, 2004. С. 71.
2. Джусойты, Н. Несколько наболевших вопросов [Текст] / Н. Джусойты // Дружба народов. 1978. № 11. С. 264.
3. Федоров, А. В. Искусство перевода и жизнь литературы [Текст]: очерки / А. В. Федоров. Л.: Сов. писатель, 1983. С. 183.
4. Влахов, С. Непереводимое в переводе [Текст] : монография / С. Влахов, С. Флорин. 2-е изд. М.: Высш. шк., 1986. С. 130.
5. Джусойты, Н. Все сущее увековечить [Текст] / Н. Джусойты // Литературное обозрение. 1983. № 8. С. 39.
6. Здесь и далее осетинские тексты цитируются по кн.: Пушкин, А. С. Евгений Онегин [Текст] : пер. на осет. язык Г. Кайтукова / А. С. Пушкин. Дзауд-жикау: Гос. изд-во Северо-Осетинской АССР, 1958. Страница указывается в скобках арабскими цифрами.
7. Текст романа «Евгений Онегин» цитируется по изд.: Пушкин, А. С. Полн. собр. соч. [Текст] : в 10 т. Т. 5 / А. С. Пушкин. М.: Изд-во АН СССР, 1957. Страница указывается в скобках арабскими цифрами.
К. А. Деменева
СИСТЕМА ПЕРСОНАЖЕЙ В КОМЕДИИ А. ВАМПИЛОВА «СТАРШИЙ СЫН»
В статье рассматриваются особенности группировки персонажей в комедии А. Вампилова «Старший сын». Мир семьи Сарафановых, представляющий собой родовую утопию, противопоставлен обществу и существующим в нем нормам. Человек способен обрести гармонию только тогда, когда он включается в род, наполняющий его жизнь вневременными смыслами.
The peculiarities of a character's group in A. Vampilov's comedy "Elder son" are studied in the article. The world of Sarafanov's family, which corresponds the ancestral utopia, is contrasted with society and its norms. Human being is capable of finding the harmony, if he is included into the family, which fills his life with a timeless sense.
Пьеса «Старший сын» занимает особое место в драматургической системе А. Вампилова. Она является одной из наиболее оптимистичных пьес
© Деменева К. А., 2008
