CC BY
54
Известия Великолукской государственной сельскохозяйственной академии. - 2023. - N 2. -С. 70-79. - ISSN 2308-8583.
Proceedings of the State Agricultural Academy of Velikie Luki. 2023;(2):70-79. ISSN 2308-8583. СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
Научная статья УДК 82
EDN: ZHXUDN
Этюд о семье и женщине в литературной утопии Леонид Николаевич Мясников
Великолукская государственная сельскохозяйственная академия, Псковская область, Великие Луки, Россия, tinyboss@yandex.ru
Аннотация. В виду явлений, протекающих в мире в последние десятилетия, а именно, воинствующий феминизм, сексуальные свободы, смена пола, однополые браки и пр., хотелось бы увидеть корни и предпосылки таковых движений. Впрочем, они налицо и их можно легко проследить в утопической литературе, начиная с Платона, через 16 век и заканчивая современной псевдо-футурологией, особенно выходящей из-под пера «эмансипированных» западных писательниц. То есть западный мир был хорошо подготовлен к смене классической парадигмы семьи и межполовых отношений. Статья рассматривает комплекс вопросов, касающихся положения женщин и семьи, в наиболее значимых произведениях западноевропейских авторов, а именно, Платона, Т. Мора, Т. Кампанеллы, Д. Вераса, Ф. Бэкона. Общим местом у данных писателей, за исключением, впрочем, Бэкона, является отмена частной собственности и те импликации, которые она вызывает в интересующей нас сфере. Таковыми могут являться общность жен, более низкий социальный статус женщин, довольно-таки своеобразная семья, вмешательство государства в личную и семейную жизнь граждан в «идеальных» обществах. Отмечается также, что желания авторов-утопистов упорядочить семейную сферу наталкиваются на традиционные представления масс в данной области, на психофизиологические особенности людей, и это при всем старании утопических обществ упорядочить и стандартизировать жизнь. Интересной особенностью классиков утопии является и сфера воспитания детей, которая полностью контролируется государством, освобождая родителей от участия в становлении ребенка как будущего гражданина. Последнее -весьма примечательный феномен в настоящее время, когда многие родители перекладывают воспитание на школу и даже на вуз. Отсюда неудивительны и школьные перестрелки, и сексуальное насилие, и прочие проявления перекосов в воспитании детей.
Ключевые слова: античность, новое время, семья, женщины
Для цитирования: Мясников Л. Н. Этюд о семье и женщине в литературной утопии // Известия Великолукской государственной сельскохозяйственной академии. - 2023. - N 2. -С. 70-79. - https://elibrary.ru/zhxudn.
© Мясников Л. Н., 2023
Original article
SOCIAL SCIENCES AND HUMANITIES Sketch on Family and Women in Literary Utopia Leonid N. Myasnikov
State Agricultural Academy of Velikie Luki, Pskov region, Velikie Luki, Russia, tinyboss@yandex.ru
Abstract. In view of the phenomena we observe in the world in recent decades, namely, militant feminism, sexual freedoms, sex change, same-sex marriage, etc., I would like to see the roots and prerequisites of such movements. However, they are obvious and can be easily traced in utopian literature tradition, starting with Plato, through the 16th century and ending with modern pseudo-futurology, especially produced by "emancipated" Western "writeresses". It seems that the Western world was well prepared for the change of the classical family paradigm and inter-sexual relations. The article examines a complex of issues concerning the status of women and the family in the most significant works of Western European authors, namely, Plato, T. More, T. Campanella, F. Bacon, D. Veras. The common thought with these writers, with the exception of Bacon, is the abolition of private property and the implications that it causes in the area we are interested in. These may be the commonality of wives, the lower social status of women, a specific family type, state interference in the personal and family life of citizens in "ideal" societies. It is also noted that the Utopian authors' desires to optimize the family sphere comes to contrast with the traditional ideas of the masses in this area, the psycho-physiological characteristics of humans, and this despite all the intellectual efforts of utopian society builders to standardize the life. An interesting feature of the utopian classics is the sphere of child rearing, which is completely controlled by the state, freeing parents from participating in the formation of a child as a future citizen. The latter is a very remarkable phenomenon at the present time, when many parents do believe that upbringing is the task of the school and, in many cases, the university.
Keywords: antiquity, modern times, family, women
For citation: Myasnikov L. N. Sketch on Family and Women in Literary Utopia. Proceedings of the State Agricultural Academy of Velikie Luki. 2023;(2):70-79. (In Russ.). https://elibrary.ru/zhxudn.
Утопическое сознание в широком смысле, поиски «золотого века» свойственны всякому обществу, в котором имеются развитые противоречия. Суть такового сознания лежит в попытке ментального устранения этих противоречий в «идеальном» обществе, в представлении о том, как должно выглядеть общественное устройство и человек в нем.
Неудивительны в этой связи многочисленные опыты авторов разных стран выстроить, хотя бы в литературной форме, идеальное общество, где отсутствуют те социальные противоречия, которые сопровождают авторов утопий в их времена и оказывают непосредственное влияние на конструируемые ими «идеальные общества».
Нас же здесь будет интересовать не весь спектр социальных, экономических и гуманитарных проблем в утопиях, а вполне конкретный вопрос о поло-
жении женщины и структуре семьи в классической литературной утопии, более того, у ее виднейших представителей.
Предтечей утопизма вообще и постановки вопроса о равноправии женщин, в частности, можно считать афинянина Платона (428/427-348/347 до н. э.), который эксплицитно поставил вопрос о равноправии, семье, воспитании детей в своем известном диалоге «Государство» [1]. Однако равноправие это у Платона ограничено классом «стражей». Согласно философу, женщина - прежде всего, человек с теми же правами и обязанностями, что и мужчина. С учетом этого она может занимать те же государственные посты, что и мужчина, т.е. быть и правителем, и воином. Здесь явно видна некая аналогия с порядками в извечном противнике Афин Спарте. Женщины, как и мужчины, должны быть заняты защитой полиса, наравне с мужчинами получать образование, занимаясь тренировкой тела и души - гимнастикой и музыкой. Женщины-стражи должны жить вместе с мужчинами-стражами, вместе есть, вместе заниматься физической культурой. Ничто не должно отвлекать их от главной задачи, тем более семья. Брак в государстве Платона существует, но это такой брак, который напоминает, скорее всего, акт спаривания у животных, ибо начальники полиса отбирают лучших представителей обеих полов для «брака» с целью получения лучшего потомства. Личные симпатии и взаимоотношения между мужчинами и женщинами Платону безразличны, для него главнее сам выбор производителей и определение наилучших для продолжения рода критериев - возраста и физических свойств. Дети производятся исключительно для блага полиса и его защиты. Их с рождения отбирают у матерей и передают в государственное заведение, «питомник», где их могут выкармливать специально назначенные кормилицы, иногда и матери, но не своих собственных. Таким образом, семья как таковая в нашем понимании отсутствует в идеальном государстве Платона. Такой подход к выращиванию потомства должен по мысли Платона обеспечить максимальное единство государства. В полисе у стражей не может быть никакой частной собственности, домов или иного имущества, жен, детей - все это предполагается общим. Идея общности жен и детей у стражей государства станет для Платона своего рода воплощением высшей формы единения его граждан, являясь логическим продолжением идеи общности имущества. Заметим при этом, что общность жен у Платона не подразумевала сексуальную распущенность, ибо все общение проходило под строгим контролем государства, его правителей, которыми могут быть только философы!
Следует также отметить, что Платон не был первым, кто писал об идеальном обществе, в этой связи можно упомянуть, к примеру, грека Ямбула, от писаний которого, увы, ничего не сохранилось, и мы знаем о нем и его теориях только из упоминаний Диодора Сицилийского.
Римская античность не дала каких-либо значительных философских или социологических трудов в данной сфере. Как и во всех государствах античности, женщины в Древнем Риме имели пониженный социальный статус и были ограничены в правах. Они не могли занимать государственные должности и голосовать, посещать многие общественные мероприятия. В семье, согласно тра-
дициям, они находились в полном подчинении pater familias (отца семейства), во всяком случае, в республиканский период. Образцом жены считалась domiseda (домоседка), занимавшаяся преимущественно домашним хозяйством. Однако стоит отметить, что римские женщины были более свободны в сравнении с гречанками, фактически запертыми в гинекее. Положение женщин существенно изменилось в период Империи. Но, подчеркнем еще раз, что римские философы не выстроили цельной теории равноправия.
По мнению средневекового европейца, которое всецело определялось учением католической церкви, женщины представляли плотскую и духовную опасность. Идея о неполноценности женщин возникла под влиянием негативного образа, созданного библейской традицией - Ева не устояла перед искушением змея и согрешила, а потому обязана подчиняться мужчине. Хотя, с другой стороны, формально, согласно писаниям Нового Завета, женщина и мужчина считались духовно равными.
Тем не менее, именно христианство культивировало мнения о женской неполноценности и греховности. Так, в послании апостола Павла своему ученику Тимофею утверждается, что женщина должна молчать и быть покорна мужчине. «Женщина в тишине да учится со всякой покорностью. А учить женщине я не позволяю, ни властвовать над мужчиной, но быть в тишине. Ибо Адам был первым создан, потом - Ева. И Адам не был прельщен; но женщина, быв обманута, впала в преступление» [2].
Средневековье, будучи духовно окормляемо христианской религией, продолжило эту традицию. Тот факт, что в позднем Средневековье возник культ Прекрасной Дамы, вовсе не говорит о женской эмансипации.
Нас же здесь интересует, главным образом, классическая литературная утопия, созданная в 16-17 веках, а именно труды Томаса Мора, Томмазо Кам-панелла, Фрэнсиса Бэкона и Дени Вераса.
В 1516 году в бельгийском городе Лувен (Левен) на латинском языке вышла в свет книга под авторством Т. Мора (7.02.1478-08.1535) с длинноватым названием, которое в переводе на русский прозвучит «Золотая книжечка, столь же полезная, сколь и забавная о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия». В 1551 году книжка была издана на английском, родном языке автора с еще более длинным названием. К настоящему времени труд этот переведен на все европейские языки, а его заголовок ужался до единственного слова - Утопия [3].
Вспомним, что 15-17 века были веками великих географических открытий, когда европейцам явились новые страны и народы, необычные цивилизации. Вспомним и то, что эти века знаменовали собой становление капиталистических отношений в Европе, со всеми жестокостями, дикостями и несуразностями такового становления, это были и века секуляризации общества и деса-крализации власти. Отсюда неудивителен интерес европейцев к поискам такого места на земле, где нет эксплуатации и гнета, где все люди счастливы. Собственно говоря, поиски «золотого» века, подчеркнем еще раз, характерны для всех народов и времен, включая и нынешние.
Семья в Утопии Т. Мора формируется по принципу родства и профессиональной принадлежности и представляет собой в целом искусственное образование, напоминающее ремесленную общину средних веков, но существенно идеализированную. Идеализированную постольку, поскольку во времена Мора такая община в связи с появлением мануфактур уже претерпела значительные перемены. Тем не менее, именно семейно-патриархальную общность Т. Мор считает оптимальной формой организации труда.
Неразрывно связаны с семейной организацией брачные отношения. Вне рамок законного брака никакие отношения недопустимы. «Если мужчина или женщина до супружества будут соединены тайной страстью, его и ее тяжко наказывают. Таким вообще запрещается супружество...» [3, 112]. Утопийцы полагают, что если «не удерживать людей от случайного сожительства, то в супружестве редко укореняется любовь.» [ibidem]. Причем утопийцы довольствуются одной женой. Брак расторгается нечасто и в основном в результате смерти супруга. Сурово наказывается и прелюбодеяние - рабством или даже смертью. Государство прикладывает старания предотвращать беспорядочное сожительство, жестоко карая за прелюбодеяние, считая такое поведение расшатывающим семью как ячейку общества. Неразумна, однако, практика применения законов - рабство, смерть и пр. При выборе пары утопийцы обращают внимание не только на духовные качества, но и на внешность, зачастую осматривая друг друга, словно при покупке лошади на базаре. Общество разделено на семьи, однако сами семьи определяются не только естественным происхождением и родством, но и отношением к производственной деятельности, члены семьи, по решению государства, (sic!) могут быть переведены из одной семьи в другую в связи с производственной необходимостью. В брачно-семейные дела государство вправе вмешиваться и многое в браках регулируется государственным законодательством.
Мор много раз обращает внимание на то, что семейные отношения патриархальны. Так, во главе хозяйства стоит старейший член семьи, имеющий полную власть над остальными членами семьи, что несколько напоминает порядки в Древнем Риме первых веков. Производственной деятельностью занимаются все, мужчины и женщины, но последние имеют более легкие занятия - прядение льна и шерсти, доение коров, изготовление сыра и прочее. То, что женщины участвуют в общественном производстве, как и мужчины, несомненно, весьма прогрессивно, так как именно здесь закладываются основы равноправия между полами, которое, несмотря на патриархальный характер семейного уклада, в Утопии все же имеется. Но что еще больше приближает Утопию к ее противоположности, антиутопии, это строгий контроль за численностью населения. Все города страны состоят из одинакового числа жителей. А если вдруг в какое-то время рождается слишком много новых граждан, то «излишки» насильно отправляют за пределы страны. Вспомним, что контроль численности населения не так давно практиковался в Китае.
После Т. Мора литературные утопии посыпались как из рога изобилия. Это и Т. Кампанела, Ф. Бэкон, С. де Бержерак, Д. Верас, и многие другие менее
известные авторы. Особо плодотворным в этой связи был 19 век, когда мы наблюдаем не только литературное воплощение идей об идеальном государстве, но и их практическое применение. Следует отметить в этой связи «Новую гармонию» Оуэна, «Брукфарм» в Гуденау, Массачусетс, «Фрутлэнд» Б. Элкотта и Ч. Лэйна, это и фаланстер Ш. Фурье, и многие десятки иных. А в веке двадцатом количество созданных утопических произведений, не считая фантастики, превысило все разумные пределы, что, как представляется, отражает сложность этого века с двумя мировыми войнами, эпидемиями и пр. Вернемся, однако, к классике утопии.
Непосредственным продолжателем идей Платона и Томаса Мора явился калабриец (обратим внимание на то, что в те времена Италии, как единого государства, не существовало!) Томаззо Кампанелла (имя по крещению -Джованни Доменико) [5.09.1568-21.05.1639]. Его «Город Солнца» [4], написанный в 1602 году на итальянском и опубликованный в 1623 году на латинском языке, показал, тем не менее, и целый ряд оригинальных мыслей, однако не в интересующей нас сфере. Монах Томмазо Кампанелла представил на суд своих современников весьма эксцентричные для своего времени идеи государственного воспитания детей, «свободной любви» и отмирания традиционной семьи.
И женщины, и мужчины у соляриев являются общими, что, как видно, является доведением до логического конца идей Платона. Отношения же между ними допускаются только для продолжения рода. «У соляриев жены общи и в деле услужения, и в отношении ложа, однако же, не всегда и не как у животных, покрывающих каждую самку, а лишь ради производства потомства в должном порядке...» [4, 163]. Только начальники могут решать, кому и от кого можно зачать детей. Выбор пар проходит следующим образом: мужчин и женщин раздевают и приводят к должностному лицу, которое и определяет, кому с кем быть в паре в зависимости от строения тела, умственных способностей и характера мужчины и женщины, а также исходя из их астрологических прогнозов. Время для зачатия ребенка выбирается опять же астрологом и врачом, т.е. с учетом медицинских показаний и расположения звезд.
Семья как таковая у Кампанеллы отсутствует, женщины в Городе Солнца общие и каждый мужчина три раза в неделю может получить разрешение на сношение с женщиной, выбранной для него надсмотрщиком. Секс для женщины - только для зачатия детей, причем, если после двух сношений женщина не беременеет, ее лишают целого ряда социальных привилегий. Идеи Кампанеллы не оригинальны и перекликаются с таковыми у Платона и Мора, астрологический компонент не вносит по сути ничего радикально нового.
Но что делать, если вдруг возникает такое и биологическое, и социальное чувство как любовь? Влюблённым разрешалось «и разговаривать, и шутить, и дарить друг другу венки из цветов или листьев, и подносить стихи. Однако ... совокупление им ни в коем случае не разрешается» [4, 158]. Заметим, что контролировать физиологию весьма сложно, и, как следует из текста, в Городе Солнца вполне могли быть случаи половых извращений, к примеру, содомия. Любопытно и то, что уличенным в содомии делают выговор и заставляют в ви-
де наказания два дня носить привешенные на шею башмаки как показатель того, что они извратили естественный ход вещей [4, 157]. Однако в случае рецидива наказание усиливается и может, наконец, дойти до смертной казни. Вышеупомянутое позволяет сделать вывод, что справиться с физиологией и психологией человека в Городе Солнца так и не удалось в полной мере.
Рождение детей у Кампанеллы сравнивается с выведением скота, «и они издеваются над тем, что соотечественники Морехода, заботясь усердно об улучшении пород собак и лошадей, пренебрегают в то же время породой человеческой». Поэтому у соляриев «производители и производительницы» подбираются наилучшие по своим природным качествам, согласно законам медицины и астрологии [4, 158]. Само собой разумеется, что и воспитание детей находится в руках государства. «Вскормленный грудью младенец передается на попечение начальниц, если это девочка, и начальников, ежели это мальчик» [4, 159]. Все отношения между мужчинами и женщинами строго регулируются государством, которое вправе строго наказывать отступников. Кампанелла детально, со знанием дела, прописывает весь процесс от знакомства и подбора пар до рождения ребенка и далее воспитания и обучения детей. Собственно говоря, у Кампанеллы доведен до абсурда процесс бракосочетания, который, впрочем, в целом регулируется государствами во многих аспектах посредством законов о семье, но ни одно государство не считает правовым и моральным залезать в постель и предписывать процесс совокупления.
Френсис Бэкон (22.01.1561-9.04.1626), один из столпов европейской философии, также приложил руку к построению идеального государства, создав «Новую Атлантиду» [5]. Уже название наводит на мысль о влиянии Платона на многие аспекты теоретических размышлений философа. После посмертной публикации труда в течение 30 лет вышли три ее продолжения разных авторов, что свидетельствует о высокой популярности труда Бэкона. Утопия Бэкона, однако, стоит несколько особняком в ранней утопической литературе, это своего рода технократическая утопия, заметим, что «Новая Атлантида» в целом незавершенна, эскизна, многие социальные аспекты не прорисованы вовсе. Общественное устройство на острове Бенсалем мало отличается от существовавшего в Англии в те времена. Основные установления Бенсалема введены в глубокой древности царем Соломоном и с тех пор не менялись, отсюда можно заключить, что эта Новая Атлантида - монархия, но подробностей мы не знаем. Правит островом монарх, правда, гуманный и просвещенный. Монархия, заметим впрочем, предполагает неограниченную власть над подданными. Вопросы социальной справедливости, как кажется, мало интересовали философа, в отличие от других классиков утопии. Священен принцип частной собственности, отсутствует имущественное и социальное равенство, есть и слуги, есть и «впавшие в нищету». Деньги играют важную роль в обществе: ими, например, щедро награждают удачливых изобретателей (да и путешественнику «отвалили» целых две тысячи дукатов!).
В чем, однако, нужно отдать должное Бэкону, так это в том, что он демонстрирует незаурядное научное воображение, предсказывая в ряде случаев
развитие науки и техники. Так, ученые Новой Атлантиды знакомы с методами передачи света и звука на расстояния. Они строят лодки и корабли, которые могут плавать под водой, и летающие по воздуху машины. Они выращивают новые виды животных и растений, даже могут изменить климат! Они нашли способ искусственно создавать минералы и металлы и открыли секреты продления жизни. Заметим, что более или менее точные предсказания научно-технического развития будущего нехарактерны для утопий, это сфера научной фантастики.
Что же предлагает Бэкон в семейной сфере? По большому счету, ничего нового и оригинального. Строжайший патриархат, в котором отец семейства -бог и царь, которому дети обязаны своим появлением на свет. Сыновья - его слуги, и только учёный из Дома Соломона может быть равен ему. Чем-то напоминает Древний Рим первых веков, когда pater familiae имел полную власть над всеми членами семьи.
Положение женщины и вовсе незавидно, она не может подняться выше прислуги. Мать семейства (родившая мужу детей!) может показаться на публике лишь в закрытой со всех сторон клетке в Семейный праздник и через окошко наблюдать за действиями мужа в церемонии. Немного утрируя, можно отметить, что положение женщин у Бэкона чем-то напоминает таковое в ряде мусульманских стран.
Ухаживания и семейная жизнь подсмотрены Бэконом у Платона и Мора. Во-первых, именно родители выбирают жениха девушке, никакого свободного выбора. Эта традиция, однако, сохранялась в Европе и в России много веков. Брак без согласия родителей возможен, но чреват лишением наследства детей от такого брака. Во-вторых, невеста должна знать жениха не менее месяца до свадьбы. Одним из брачных ритуалов является посещение бассейнов Адама и Евы. Здесь друзья брачующихся понаблюдают за купанием будущих супругов, чтобы выявить какие-либо уродства и сообщить о них. Бенсалемцы (по названию столицы государства) осуждают отношение к браку и семье за морем (в современной Бэкону Европе), порицая публичные дома, людские пороки и вожделения. Главное в браке - это уважение к супругу, что входит в некоторое противоречие с вышесказанным. Вряд ли уважение в супружеской жизни достижимо с учетом положения женщины. И такое событие, как «Семейный праздник», «праздновать его может всякий, кто породит не менее 30 детей и внуков...» [5, 209], вряд ли вносит что-то особенное.
Несмотря на то, что и у Френсиса Бэкона, и у Томаса Мора семья провозглашается главным институтом, существует и одно кардинальное различие -отношение к частной собственности, из которого, в принципе, вытекают и различия в семейной жизни и положении женщин.
И, наконец, Дени Верас (около 1630 - около 1696) с его «Историей сева-рамбов» [6]. По глубокому убеждению автора, единственное различие между людьми - это различие по умственным способностям и по уровню моральности (заметим при этом, что мораль - понятие весьма обтекаемое). В основе большинства пороков лежит частная собственность. Поэтому существуют зако-
ны, препятствующие появлению частной собственности и отдающие землю и все богатства государству, что несколько напоминает СССР. Всё, что необходимо, граждане должны получать от должностных лиц. Праздность является не меньшим пороком, чем страсть к наживе, поэтому труд обязателен для всех -как для мужчин, так и для женщин. Женщины занимаются более лёгким трудом - прядением, ткачеством, шитьём. Но наравне с мужчинами они несут и воинскую службу. Последнее установление явно заимствовано у Платона.
Главная производственная ячейка в стране - товарищество, называемое осмазией. В каждой осмазии около тысячи человек. Трудящиеся объединяются в осмазию и для производства, и для потребления.
На практике, наряду с принципом «каждому по потребностям», действует и принцип «каждому по заслугам». Так как должностные лица исполняют более сложные задачи, чем простые граждане, то они получают и большее вознаграждение пропорционально положению, которое они занимают в республике. У них лучшее помещение для работы, лучшая пища, лучшая одежда. В обществе севарамбов сохраняется и рабство, на рабов возлагались наиболее тяжелые и грязные работы. Иерархия вознаграждений даёт дополнительный стимул к труду на пользу общества. Основным стимулом является своего рода соревнование, которое рождается из справедливого желания похвал, вызываемых добрыми делами. И это снова навевает воспоминания о Советском Союзе.
Идеальное народное государство, по сути дела, являющееся монархией, влияет непосредственно на все сферы жизни граждан: оно не только регулирует быт в профессиональных семействах, распределение продуктов, образование и искусство, но даже половую жизнь подданных. Сексуальные «излишества» караются законом, так как они «разрушают тело и душу». У Вераса мы узнаём о двух видах преступлений: убийство и нарушение законов о браке (половые связи до брака, нарушение супружеской верности). Главной формой брака считается моногамный, однако существуют полигамия и полиандрия. Так, представители правящей прослойки могут иметь до двенадцати жен, возможен и обмен женами, что никак не вяжется с соблюдением моногамии и морали. Объяснение этому лежит, по замечанию А. Фогта [7, 106], в своеобразном понимании Вера-сом моральности: все, что законно, - морально.
Женщины у севарамбов наравне с мужчинами участвуют в труде и военном деле. Подлинное же равноправие между полами не просматривается. Так, например, у Вераса нет упоминаний о женщинах, которые занимают руководящие посты. Главнейшая честь женщины - любить своего мужа и воспитывать детей, что опять же вызывает сомнения, так как подбор пар регулируется государством. Почёт воздаётся женщине за большое число детей или за заслуги мужа (sic!). Таким образом, если исходить из текста, отношение к женщинам довольно-таки физиологично. Каждому жителю положена жена, а должностным лицам - до четырех, все женщины здоровы и сексуально привлекательны, герою выдают две штуки ввиду его особого положения среди спутников. У Платона заимствован принцип отчуждения детей, которые отбираются у родителей в семилетнем возрасте и далее воспитываются государством.
По современным меркам, Верас предложил проект, который, однако, больше похож на абсолютную монархию, нежели на коммунизм, как рассуждает академик В.П. Волгин [В]. Во-первых, это государство во главе с вице-королем, избираемым узким кругом лиц, жесткая общественная иерархия, подчинённое положение женщины, регламентация всех и всяческих проявлений индивидуального начала.
Подводя итог, следует отметить, что подлинное равноправие полов отсутствует в «идеальных обществах», более того, женщины имплицитно рассматриваются как более низкое «сословие». Очевидно, что в формальном отношении только советская Россия на законодательном уровне, декретом 1917 года, уравняла женщин и мужчин впервые в мире, что, однако, не привело к коренной ломке взглядов в массовом сознании и реальной практике.
Список источников
1. Платон. Сочинения в четырех томах. Т. 3. Ч. 1. - СПб.: Изд-во СПб. ун-та: Изд-во Олега Абышко, 2007. - 749 с.
2. 1-е Послание Апостола Павла к Тимофею // Послания апостолов. - М.: Гранат, 2020.
3. Томас Мор. Утопия // Утопический роман XVI-XVII веков. - М.: Худ. лит-ра, 1971. -С. 41-142.
4. Кампанелла. Город Солнца // Утопический роман XVI-XVII веков. - М.: Худ. лит-ра, 1971. - С. 143-190.
5. Френсис Бэкон. Новая Атлантида // Утопический роман XVI-XVII веков. - М.: Худ. лит-ра, 1971. - С. 193-224.
6. Дени Верас. История севарамбов // Утопический роман XVI-XVII веков. - М.: Худ. лит-ра, 1971. - С. 309-450.
7. Фогт А. Социальные утопии. - Изд. 2-е. - М.: КомКнига, 2007. - 175 с.
В. Волгин В. П. Французский утопический коммунизм. - М.: АН СССР, 1960. - 376 с.
References
1. Platon. Sochineniya v chetyrex tomax. T. 3. Ch. 1. - SPb.: Izd-vo SPb. un-ta: Izd-vo Olega Abyshko, 2007. - 749 s.
2. 1-e Poslanie Apostola Pavla k Timofeyu // Poslaniya apostolov. - M.: Granat, 2020.
3. Tomas Mor. Utopiya // Utopicheskij roman XVI-XVII vekov. - M.: Xud. lit-ra, 1971. -S. 41-142.
4. Kampanella. Gorod Solncza // Utopicheskij roman XVI-XVII vekov. - M.: Xud. lit-ra, 1971. - S. 143-190.
5. Frensis Bekon. Novaya Atlantida // Utopicheskij roman XVI-XVII vekov. - M.: Xud. lit-ra, 1971. - S. 193-224.
6. Deni Veras. Istoriya sevarambov // Utopicheskij roman XVI-XVII vekov. - M.: Xud. lit-ra, 1971. - S. 309-450.
7. Fogt A. SociaPny'e utopii. - Izd. 2-e. - M.: KomKniga, 2007. - 175 s.
8. Volgin V. P. Franczuzskij utopicheskij kommunizm. - M.: AN SSSR, 1960. - 376 s.
Информация об авторе
Л. H. Мясников - кандидат филологических наук, доцент.
Information about the author
L. N. Myasnikov - Candidate of Linguistics, associate professor.
Статья поступила в редакцию 29.05.2023; одобрена после рецензирования 02.06.2023; принята к публикации 27.06.2023.
The article was submitted 29.05.2023; approved after reviewing 02.06.2023; accepted for publication 27.06.2023.
