CC BY
194
2013
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Сер. 12
Вып. 2
СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
УДК 159.922.4
В. М. Бызова, Е. И. Чикурова, М. К. Молутова
ЭТНОПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ СОВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ (НА ПРИМЕРЕ РУССКОЙ И УЗБЕКСКОЙ МОЛОДЕЖИ)
В современном мире человек постоянно испытывает стресс, связанный с высоким ритмом жизни, зашумленностью городов и другими особенностями. В заданных условиях одним из важных факторов психологического благополучия и психофизиологического здоровья является адаптивный выбор человеком копинг-стратегий, цель которых ослабить или смягчить, избежать или привыкнуть к требованиям ситуации и таким образом преодолеть стресс, или предохранить себя от стрессовой ситуации [1]. Основные подходы к пониманию копинг-поведения (raping) разработаны зарубежными исследователями (Р. Лазарус и С. Фолкман, Ч. Карвер, Дж. Ормел и Р. Сандер-ман, Х. Хекхаузен и др.) и отечественными психологами (В. Д. Небылицын, Б. М. Теплов, Л. И. Анцыферова, В. А. Бодров, В. С. Мерлин, С. К. Нартова-Бочавер и др.).
Существующая в России уникальная этносоциальная ситуация делает актуальным изучение этнокультуральной проблематики, в том числе и применительно к проблемам совладающего поведения. Знание выбора копинг-стратегий и детерминант, направляющих этот выбор, позволяет понять позицию человека другой этнокульту-ральной среды и избежать конфликта с ним, помочь найти совместное решение, удовлетворяющее обе стороны [2].
Теоретическим основанием данной работы стал подход Р. Лазаруса в рамках транзактной модели стресса [1; 3] и модель саморегуляции поведения, предложенная Ч. Карвер и М. Шейер [1]. Согласно этой модели, стресс и переживаемые эмоции являются результатом взаимодействия средовых процессов и человека. Копинг-стратегии представляют собой когнитивные и поведенческие способы преодоления специфических внешних и внутренних требований, которые оцениваются человеком как значительные или превосходящие его возможности.
Гипотеза исследования состоит в том, что существует специфика выбора копинг-стратегий у русских и узбекских студентов, которая выражается в соответствующих корреляциях стратегий и личностных особенностей.
Бызова Валентина Михайловна — д-р психол. наук, профессор, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: [email protected]
Чикурова Екатерина Игоревна — магистрант, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: [email protected]
Молутова Майя Каримовна — аспирант, Санкт-Петербургский государственный университет
© В. М. Бызова, Е. И. Чикурова, М. К. Молутова, 2013
Целью данной работы было выявление взаимосвязи между личностными особенностями и выбором стратегий совладания со стрессом у представителей разных этносов.
В соответствии с целью исследования были поставлены следующие задачи:
1. Изучить копинг-стратегии в выборках русских и узбекских студентов.
2. Выявить гендерные особенности выбора копинг-стратегий у русских и узбекских студентов.
3. Определить взаимосвязи личностных черт и копинг-стратегий у русских и узбекских студентов.
Выборка. Исследование проводилось на выборке студентов, состоящей из представителей русской и узбекской национальностей в возрасте 19-22 лет (средний возраст 20,5 г.). В исследовании приняли участие 62 представителя русского этноса, среди них 25 мужчин и 37 женщин, студенты второго курса очного отделения Санкт-Петербургского и Томского государственных университетов, а также 84 представителя узбекского этноса — 44 мужчины и 40 женщин, студенты второго курса Ташкентского государственного экономического университета.
Методики исследования. Для выявления способов совладания со стрессом была использована методика COPE (Ч. Карвер, М. Шейер и Ж. Вентрауб, в русскоязычной адаптации Т. О. Гордеевой, Е. Н. Осина, Е. А. Рассказовой, О. А. Сычева, В. Ю. Шевяхо-вой) [2, 3]. Данная методика, основанная на модели Ч. Карвера и М. Шейера, предлагает расширенный вариант классификации копинга, предложенного Р. Лазарусом. В неё входят 14 шкал, которые вносят дополнительные различия внутри категорий проблемно-ориентированного и эмоционально-ориентированного копинга и добавляют новые, основанные на современных исследованиях, стратегии совладания: A — активный ко-пинг; В — планирование; С — концентрация на проблеме; D — сдерживающий копинг; Е — поиск социальной поддержки (содействие); F — поиск социальной поддержки (утешение); G — положительная переоценка и развитие; Н — принятие; I — обращение к Богу; J — концентрация на эмоциях и эмоциональный выход; К — отрицание; L — избегание (на поведенческом уровне); М — избегание (на уровне сознания); N — избегание (алкоголь, наркотики). Опросник СОРЕ предназначен для измерения как ситуационных копинг-стратегий, так и лежащих в их основе диспозиционных стилей.
Для изучения личностных особенностей, детерминирующих выбор копинг-стра-тегий, был использован «Фрайбургский личностный опросник» FPI (форма B), созданный немецкими психологами И. Фаренбергом, Х. Заргом, Р. Гампелом и адаптированный на факультете психологии ЛГУ А. А. Крыловым и Т. И. Ронгинской [4].
Опросник создан главным образом для прикладных исследований с учетом опыта построений и применения широко известных опросников: 16PF, MMPI, EPI. Шкалы опросника сформированы на основе результатов факторного анализа. Опросник предназначен для диагностики состояний и свойств личности, которые имеют первостепенное значение для процессов социальной адаптации и регуляции поведения. Опросник содержит 12 шкал, из которых I-IX являются основными, а X-XII — производными, интегрирующими. Обработка результатов исследования состоит в получении первичных оценок, а также в переводе их в стандартные (стены), по итогам составляется графическое изображение профиля личности.
Шкала I (невротичность) характеризует уровень невротизации личности. Высокие оценки соответствуют выраженному невротическому синдрому астенического типа со значительными психосоматическими нарушениями.
Шкала II (спонтанная агрессивность) позволяет выявить и оценить психопатиза-цию. Высокие оценки свидетельствуют о повышенном уровне психопатизации интра-тенсивного типа, создающем предпосылки для импульсивного поведения.
Шкала III (депрессивность) диагностирует признаки, характерные для депрессивного синдрома. Высокие оценки по шкале соответствую наличию этих признаков в эмоциональном состоянии, поведении, в отношениях к себе и социальной среде.
Шкала IV (раздражительность) позволяет судить об эмоциональной устойчивости. Высокие оценки свидетельствуют о неустойчивом эмоциональном состоянии со склонностью к аффективному реагированию.
Шкала V (общительность) характеризует как потенциальные возможности, так и реальные проявления социальной активности. Высокие оценки позволяют говорить о наличии выраженной потребности в общении и постоянной готовности к удовлетворению этой потребности.
Шкала VI (уравновешенность) отражает устойчивость к стрессу. Высокие оценки свидетельствуют о хорошей защищенности к воздействию стресс-факторов обычных жизненных ситуаций, базирующейся на уверенности в себе, оптимистичности и активности.
Шкала VII (реактивная агрессивность) имеет целью выявить наличие признаков психопатизации экстратенсивного типа. Высокие оценки свидетельствуют об агрессивном отношении к социальному окружению и выраженном стремлении к доминированию.
Шкала VIII (застенчивость) отражает предрасположенность к стрессовому реагированию на обычные жизненные ситуации. Высокие оценки отражают наличие тревожности, скованности, неуверенности, следствием чего являются трудности в социальных контактах.
Шкала IX (открытость) позволяет характеризовать отношения к социальному окружению и уровень самокритичности. Высокие оценки свидетельствуют о стремлении к доверительно-откровенному взаимодействию с окружающими при высоком уровне самокритичности.
Шкала X (экстроверсия-интроверсия). Высокие оценки соответствуют выраженной экстровертированности, а низкие — интровертированности.
Шкала XI (эмоциональная лабильность). Высокие оценки указывают на неустойчивость эмоционального состояния, низкие оценки характеризуют хорошее умение владеть собой.
Шкала XII (маскулинизм-феминизм). Высокие оценки свидетельствуют о протекании психической деятельности преимущественно по мужскому типу, а низкие — по женскому.
Процедура исследования. Исследование проводилось в групповой форме. Каждый из респондентов получал бланк ответного листа и опросник с инструкцией.
Статистические критерии: многофункциональный критерий углового преобразования Фишера ф* (для оценки различий в уровне признаков), коэффициент корреляции Пирсона. Все полученные результаты тестирования обработаны статистически с помощью пакета программ «SPSS 20» , для визуализации данных была использована программа «Graphviz».
Результаты исследования. В общей группе узбеков, по сравнению с выборкой русских, преобладали студенты, готовые к выбору в сложных жизненных ситуациях
следующих стратегий: «планирование» (р < 0,001), «сдерживающий копинг» (р < 0,000) и «отрицание» (р < 0,000).
В женской выборке узбеков, по сравнению с мужской выборкой, достоверно чаще встречались следующие стратегии: «положительная переоценка и развитие» (р < 0,004), «принятие» (р < 0,008), а также «концентрация на эмоциях и эмоциональный выход» (р < 0,001).
В русской выборке женщин, по сравнению с мужской, достоверно чаще использовалась стратегия «концентрации на эмоциях и эмоциональном выходе» (р < 0,001). Возможно, данная стратегия является спецификой гендера и характерна для женщин вне зависимости от этнической принадлежности.
Исследование показало, что узбекские юноши и девушки готовы к копингам с ориентацией в большей мере на себя, чем на стрессор. Они проявляли склонность к обдумыванию и рефлексии путей преодоления стрессора, а также предпочитали сдерживать собственную активность и дожидаться момента для решительных действий. Следует отметить, что молодые люди, выбирая стратегию «отрицания», отказывались поверить в то, что стрессор существует, и пытались действовать так, как будто его нет. Можно предположить, что в подобных случаях играла роль психологическая защита (отрицание или вытеснение). Возможно, что «отрицание» связано не столько с отказом поверить в реальность стрессора, сколько с самим процессом преодоления сложных жизненных ситуаций. Узбеки стремились не торопиться предпринимать активные действия, используя стратегии «планирования» и «сдерживающего копинга», что внешне для окружающих людей могло выглядеть как отрицание ситуации, а сами респонденты могли восприниматься как нерешительные, заторможенные, неуверенные.
Девушки, в отличие от юношей, в выборке узбеков, сталкиваясь со стрессовой ситуацией, в первую очередь признавали её реальность, выражая личные переживания и чувства, при этом предоставляли мужчинам принимать трудную жизненную ситуацию и решать проблему. Такое поведение в узбекских семейных традициях является корректным, сохраняя статус доминирующего положения мужчины, который способен к решению проблемы.
В общей выборке молодежи узбекского этноса был обнаружен ряд значимых корреляций между стратегиями совладания и личностными свойствами респондентов (рис. 1).
Из рис. 1 можно видеть, что полученные высокие показатели проблемно-ориентированного копинга, по Лазарусу, и «активного копинга», по Карверу, характерны для эмоционально неустойчивых респондентов, испытывающих трудности психической саморегуляции (г = 0,223; р < 0,051). Такие люди, как правило, тяжело переносят проблемные стрессовые ситуации, которые способны вызывать чрезмерную раздражительность и склонность к непродуманным действиям по преодолению стрессора и снятию тревожности.
Стратегия «планирования» чаще всего выбиралась интравертированными (г = -0,345; р < 0,063), социально неактивными, избегающими контактов юношами и девушками (г = -0,223; р < 0,035). Они в первую очередь оценивали ситуацию, её значимость, возможные пути решения и собственные ресурсы в её преодолении. Тем более, что стратегия «планирования» подчеркивалась как наиболее предпочитаемая в узбекской выборке. Однако следует отметить, что в выборке девушек обнаружена
Рис. 1. Корреляционная плеяда показателей стратегии совладания и личностных свойств в группе узбекских студентов (девушки и юноши).
связь этой стратегии с импульсивностью, что может свидетельствовать о когнитивном диссонансе и требует дальнейших исследований.
Следующая стратегия поиска социальной поддержки в смысле содействия (в виде совета, помощи, информации) выбиралась, прежде всего, склонными к эмоциональной лабильности молодыми людьми (г = 0,223; р < 0,036). Среди девушек данный способ совладания со стрессом был характерен прежде всего для жизнерадостных, приветливых девушек, для которых большое значение имели социальные нормы. Юноши, выбиравшие стратегию содействия, напротив, не стремились к общению и избегали контактов, но в трудных жизненных ситуациях были готовы к контактам (рис. 2).
Рис. 2. Корреляционная плеяда показателей стратегии совладания и личностных свойств в группе узбекских студентов (девушки).
Поиск социальной поддержки в смысле «утешения» (удовлетворение потребности во внимании, симпатии и понимании) встречался чаще у импульсивных людей с сильно выраженным влечением к острым аффективным переживаниям. Возможно, склонные к импульсивности и спонтанной агрессивности, они зачастую сами создавали трудные ситуации, испытывая при этом чувство вины и ожидая понимания со стороны окружающих. Девушки, выбиравшие данную стратегию, отличались эмоциональностью, повышенной тревожностью и развитым чувством эмпатии. Они были общительны и внимательны к людям и в то же время ожидали поддержки у окружающих.
В узбекской выборке девушек стратегию «концентрация на эмоциях и эмоциональный выход» использовали спокойные, непринужденные, эмоционально зрелые, способные контролировать свое поведение и эмоции, при этом прибегая к данной стратегии сознательно. Обнаруженная корреляция согласуется с влиянием стереотипов жизненного уклада узбекской семьи на выбор способов совладания со сложными жизненными ситуациями.
Рассмотрим показатели в выборке русских студентов (рис. 3).
(^Активный копйнг^) (^^Содействйе^)
(^Застенчивость^) 1
(^Принятие^)
Рис. 3. Коэффициенты корреляции показателей стратегии совладания и личностных свойств в группе русских студентов (юноши и девушки).
Из рис. 3 можно видеть, что в общей выборке русских юношей и девушек предпочитался «активный копинг», причем юноши выбирали его несколько чаще, чем девушки. В эту группу юношей, прежде всего, вошли решительные и активные, с трудом переносившие ситуацию ожидания (рис. 4). По своему деятельному складу характера,
(^Застенчивость^) ----¿«^
г---- (^Оэдействие^)
([[^Активный копинГ^> \
Реактивная агрессивность
Рис. 4. Коэффициенты корреляции показателей стратегии совладания и личностных свойств в группе русских студентов (юноши).
социально активной позиции молодые люди и в стрессовых ситуациях были склонны к проявлению личной инициативы, направленной на уменьшение влияния стрессора.
У русских юношей и девушек обнаружена стратегия «концентрации на проблеме», связанная со шкалой «реактивная агрессивность» (г = 0,407, р < 0,003). Эта связь, возможно, отражает способность к выбору и отказ от актуальных дел в пользу преодоления трудных ситуаций со стороны несдержанных и импульсивных молодых людей. Беседы со студентами позволили подтвердить их способность к тому, чтобы бросить все дела ради более интересного и эмоционально значимого дела.
К «поиску социальной поддержки (содействие)» чаще всего прибегали юноши, которым была свойственны «спонтанная агрессивность» (г = 0,624; р < 0,007), отсутствие социальной конформности, недостаточный самоконтроль и импульсивность. С нашей точки зрения, ожидания поддержки и содействия со стороны окружающих могут быть связаны с ситуациями неожиданно трудными и недооцененными ими. Из бесед со студентами обнаружены подобные ожидания, например, в ситуациях экзаменов, когда были надежды на благосклонность со стороны преподавателей.
Стратегия «принятие» выбиралась нередко нерешительными и неуверенными в себе студентами, причем это было более свойственно юношам, чем девушкам. На первичном этапе столкновения с трудной ситуацией русская молодежь воспринимала её как реальность, а на втором этапе молодежь продолжала бездействовать, стараясь приспособиться к влиянию стрессоров.
Стратегия «концентрация на эмоциях и эмоциональный выход» наиболее часто встречалась среди девушек и была связана с тревожностью (г = 0,343; р < 0,040) и демонстративностью (г = -0,493; р < 0,002); отрицательная связь отражает характеристику неуравновешенности этой группы девушек (рис. 5). Данный способ совладания со сложными жизненными ситуациями выбирали, прежде всего, девушки с недостатком самоконтроля эмоции.
(^Депрессивность^)
(^УравновешенностГ^
Рис. 5. Коэффициенты корреляции показателей стратегии совлада-ния и личностных свойств в группе русских студентов (девушки).
Обращает на себя внимание неадаптивная стратегия «отрицание», к которой прибегали чаще всего юноши, испытывавшие сильную потребность в стимуляции и нередко пренебрегавшие правилами поведения в социуме. В трудных ситуациях они предпочитали игнорировать возникавшие стресс-факторы и продолжали действовать так, как будто стрессор отсутствует.
Проведенное исследование позволило сделать следующие выводы:
1. Выявлен ряд одинаковых копинг-стратегий в разных этнических группах: активный копинг, планирование, поиск социальной поддержки (содействие), поиск социальной поддержки (утешение), концентрация на эмоциях и эмоциональный выход.
Несмотря на одинаковый выбор копинг-стратегий, он осуществлялся по разным основаниям — с учетом личностных особенностей респондентов. Одна и та же стратегия поведения в разных этнических культурах имела различные мотивы и обнаруживала особый личностный смысл для респондентов.
2. Было обнаружено два разных способа выбора копинг-стратегий: во-первых, импульсивный или непосредственный, обусловленный личностными свойствами респондентов, и, во-вторых, опосредованный психологическими факторами, в том числе культурной средой, ситуационными моментами и личностными конфликтами.
3. Узбекским студентам свойственно более длительно переживать стрессовую ситуацию на ментальном уровне, не предпринимая активных действий. Для юношей узбекской выборки было важно не демонстрировать окружающим свои трудные жизненные ситуации и копинг-стратегии. А для девушек узбекского и русского этносов одинаково часто, по сравнению с юношами, было характерно использование эмоционально фиксированных способов совладания со стрессом.
Литература
1. Carver C. S., Scheier M. F., Weintraub J. K. Assessing coping strategies: a theoretically based approach // Journal of Personality and Social Psychology. 1989. Vol. 56. P. 267-283.
2. Рассказова Е. И., Гордеева Т. О. Копинг-стратегии в психологии стресса: подходы, методы и перспективы исследований // Психологические исследования: электрон. науч. журн. 2011. № 3(17). URL: http:// psystudy.ru (дата обращения: 15.11.2011).
3. Гордеева Т. О., Осин Е. Н., Рассказова Е. И., Сычев О. А., Шевяхова В. Ю. Диагностика копинг-стра-тегий: адаптация опросника COPE // Психология стресса и совладающего поведения в современном российском обществе. Материалы II международной научно-практической конференции. Кострома, 2325 сентября 2010 г. / под ред. Т. Л. Крюковой, М. В. Сапоровской, С. А. Хазова. Кострома: Костромской госуниверситет им. Н. А. Некрасова, 2010. C. 195-197.
4. Практикум по экспериментальной и прикладной психологии / под ред. А. А. Крылова. Л.: ЛГУ, 1990. С. 51-60.
Статья поступила в редакцию 20 декабря 2012 г.
