CC BY
127
УДК 101.1 ::316
Д-Н. Д Шадапов
ЭТНИЧНОСТЬ КАК ОНТОЛОГИЧЕСКОЕ ОСНОВАНИЕ БЫТИЙНОСТИ ЭТНИЧЕСКОЙ ОБЩНОСТИ
Этничность - это диалектическое единство субъективного и объективного. Субъективность этничности вскрывается внутренними сущностными компонентами - этническим сознанием и этнической идентичностью. Объективное содержание этничности выражено бинарно через оппозицию «культура / природа», т.е. социально- и природноресурсными потенциалами. Этничность субъекта выступает как необходимое условие экзистенциальности этноса.
Ключевые слова: этнос, этничность, этническое сознание, этническая идентификация, бытийность.
D-N.D. Shadapov
ETHNICITY AS AN ONTOLOGIC BASIS OF BEING OF ETHNIC COMMUNITY
Ethnicity is the dialectic unity of subjective and objective. Subjectivity of ethnicity reveals by internal intrinsic components - ethnic consciousness and ethnic identity. The objective maintenance of ethnicity is expressed through the opposition «culture and nature», i.e. social and natural potentials. Ethnicity of a subject acts as a necessary condition of existence of ethnos.
Key words: ethnos, ethnicity, ethnic consciousness, ethnic identification, being.
Понятие «этничность» содержательно неоднозначно и стало точкой дискуссионного соприкосновения не только рациональности, но и политического пространства. Актуальность темы исследования заключается в том, что назрела необходимость методологической разработки категории «этничность». Это позволит раскрыть основы бытийности этнических общностей. Всякая этнообщность априори является природным феноменом. Исчезновение этнической телесности как природной основы социальности объясняет настоящую проблему этнобытийности.
Онтологические основания этноса опредмечиваются социально выраженным субъектом (этносоциальной группой, общностью), обладающим определенными свойствами этничности. Эти особые фундаментальные свойства, реализующие этнобытийность во временном и пространственном поле, мы называем этничностью. Изучаемая «этничность» в социальной бытийности на материалах бурятской общности, которая столетиями аккумулировала многообразное ценнейшее культурное богатство, раскрывается нами в философском фокусе и разрабатывается как теоретико-методологическое обоснование онтологии этнической общности.
Прибайкалье Восточной Сибири является регионом России, в котором роль этнических процессов, характер связи и межэтнических взаимодействий обретают все большую значимость в том плане, что они раскрывают природу общественных отношений. Этнические отношения реализуются противоречиво и болезненно, осложняясь затяжными трудноразрешимыми этническими конфликтами. Особое значение эти проблемы приобретают для России (например, Чеченский синдром), которая, являясь одной из наиболее
полиэтничных стран мира, находится на сложном этапе своего развития. Преемственность социальности опредмечивается в структурных проявлениях. Проблема в том, что свидетельства истории о социальных деструкциях, осуществленных преобразованиями, определяемыми утопическими теориями, вновь заявляют о себе. Осознание подобного вмешательства в традиционно сложившиеся социальные условия людей, в естественноисторический порядок существования народов как фактора свертывания этнической бытийности должно развернуться в духовно-практической деятельности. В условиях цивилизации процесс разрушения этнических культурно-природных основ обретает масштабный характер. Массовая унификация социальной действительности и все большая индивидуализация общественных отношений определенно расшатывает основания социальности. Если этнические запросы не удовлетворяются, тогда они политизируются и эскалируются в конфликты... В ходе различных конфликтов субъекты идентифицируют себя вовсе не с той страной, в которой они проживают, гражданами которой они являются, а с другим этническим миром. Действительно, в современном обществе открытого типа на фоне идей глобализации от этничности сильно отдает «плюшкинианой», в то время как определяющим жизнь человека становятся иные -рационально-индивидуальные по содержанию -социальные признаки - образование, социальное положение, мобильность, индивидуальная активность и т. д.
Специфика сущностных признаков этнично-сти как философской категории раскрывает эк-зистенциальность этнобытийности. Мы полагаем, что этничность - это диалектическое един-
ство субъективного и объективного. Субъективность этничности вскрывается внутренними сущностными компонентами - этническим сознанием и этнической идентичностью. Объективное содержание этничности выражено бинарно через оппозицию «культура / природа», т.е. социально- и природноресурсными потенциалами. Культурная (социальная) объективность этничности опредмечивается культурой (языком, мифологией, фольклором, традициями, религией и т.д.). Естественноприродная объективность отражается в антропологических данных, внешности и территориальном пространстве, в котором проживает этнический субъект.
Этничность реализуется содержательно как сложное структурное целое. Сознательная этнически мотивированная соотносимость с социогруппой, обращение к архетипически-
коллективистской антропосимволике, этническим образам и герменевтическому когнитивиз-му лежат в основе личностной этносамоиденти-фикации. Другими словами, природно-
культурное начало формирует и усиливает индивидуально-личностное начало через общекультурную «подковку», поведенческую установку и выбор стереотипов предметного воплощения социальной реальности, желание и умение «сообщиться» с социальным опытом: тысячелетними традиционными и ценностными формами наработок предшествующих поколений. Социальнопсихологическое начало включает комплекс социокультурных и бытовых образов и предпочтений, эмоциональное отношение к представителям своего этноса и превалирующей общности. Характеристика составляющих этничность индивидуальна и определяется субъектом социальности. Таким образом, этничность носит диалектический характер. Индивид соотносит себя с социальным общим, которое коллективизирует и обусловливает его этничность и духовную уникальность и неповторимость указанной этничности.
Этничность особо не ощущается в благоприятных условиях проживания этносубъектов. Однако в ситуациях кризисов, социальных конфликтов (войн, революций) в нас обостряется этничность, мы осознаем свою отрешенность от общечеловеческого и актуализуем ценности как этнические, так и общечеловеческие. В настоящее время особенно необходим поиск точек соприкосновения посредством диалога, за столом переговоров.
Можно возразить, что этничность противоречит общечеловеческому, которое по своей сути не может противоречить этническому, так как является высшим его расцветом. Этничность в своих наиболее глубоких духовных идеях и творениях сама порождает общечеловеческое, как,
например, Веды, Библию, Коран, диалоги Платона, эпос «Гэсэр», трагедии Шекспира и т.д. Поэтому можно высказать, на первый взгляд, парадоксальную мысль: общечеловеческое является сущностью этнического. Нет нужды отказываться от чего-либо исконного (например, диалектной формы бурятского языка), чтобы стать ближе всем (всем бурятам на основе бурятского литературного языка, своеобразного искусственного конструкта), - это имело бы обратный результат, только оболочку без реального содержания. Но, лишь развивая свою этничность, можно приблизиться к общечеловеческому, и это единственно реальное и содержательное его раскрытие. Этничность является ядром для общечело-вечности. Так, единый духовный архетип человечества светится различными гранями своих этничностей, через каждую из которых он видится целиком и полностью, но специфическим образом, и чем больше у него граней, тем богаче спектр духовного содержания архетипа. Поэтому действительное единство людей обретается, как сказал Чингиз Айтматов, созиданием общих духовных ценностей. Этничность самобытна и уникальна.
Этничность существует не менее реально, чем индивидуально-человеческое. Этничность есть для человека его собственная сущность, которая уже есть, но которая не всегда и не во всех явлена. Для нее нужно трудиться и ее нужно открывать в самом себе, так как этничность раскрывается в индивидуальном посредством культуры (языка, созидания духовных ценностей и т.д.). И этничность индивида стремится к раскрытию потенциалов личностного начала, а коллективистскими настроями - к компетентностному содержанию сосуществования различных социальных субъектов (индивидуально- или социовыра-женных) на паритетных основаниях.
Целостность, экзистенция социального субъекта зависит от его самосознания, который нами рассматривается как структурный элемент эт-ничности, являющейся фундаментальным основания существования этноса. Термин «самосознание» можно использовать для той части этноса, который действительно осознает свой выбор, т.е. видит и ощущает объективные основания собственной самоидентификации. В таком случае понятие «самосознание» приобретает дополнительный смысл, обозначающий как бы качественное осмысление своей этнической принадлежности. Это объясняет разницу между теми, кто считает себя, например, бурятом, но затрудняется указать черты общности со своим этносом, и теми, кто не только ощущает, но и осознает в себе подобные черты. На территории Иркутской области сложилась полиэтническая среда:
происходит взаимодействие славянской, бурятской, тюркской языковых общностей. В демократичном обществе возможные конфликты решаются путем взаимных компромиссов и уступок, а соблюдение прав и свобод обеспечивает развитие культурного выражения этничностей каждой из групп. Люди различаются по таким признакам, как пол, возраст, цвет кожи, язык, конфессия, история, ценности, темперамент и т.д., при этом данные различия могут ощущаться острее в связи с высоким уровнем индивидуального и коллективного самосознания. Детерминируется это тем, что идентичность, или выделение этногруппы из множества других, фундируется на различии. Актуализация различий выводит на дополнительные категории идентификации, турбулентным следствием которого может быть интенсификация дифференциации между социальными субъектами, индивидуально или коллективно выраженными. Совокупность этнического самосознания отдельных индивидов определяет сознание этнической общности. Наряду со структурно-пространственными характеристи-
ками этноса этническое сознание включает гене-тически-временной параметр как представление об общности происхождения членов данного этноса. Общность происхождения членов этноса не всегда должна определяться генетическим родством. Механизм этноопределения индивида заложен в природе действия этностереотипа или с кровными связями с субъектами этнической общности. Таким образом, совокупность объективных и субъективных предпосылок (социальная технология формирования этносознания, сложившегося у данного этноса стереотипы и система этнической социализации посредством системы образования, СМИ и коммуникации) обусловливает содержание этносознания как сущностного признака этничности, раскрывающейся как бытийное основание этнофеномена.
Этническая идентичность как сущностный структурный элемент этничности моделирует этнические парадигмы, реализует пути социализации, точнее, ее этапа адаптации, в сложнокон-струируемом обществе, в котором ведущими являются коллективные ценности, формирующие этничность общности. А поскольку с нашей точки зрения этнос - это единство природы, духовности и культуры, то нивелирование этнической телесности как природного фундамента социальности раскрывает настоящую проблему антропо-и этнического генофонда. Этническая идентичность с позиций структурализма возникает у человека не на основе сопоставления знаний о собственных культурных признаках с признаками различных этнических групп, а в результате получения от других людей представления о своей
этнической принадлежности (буряты, русские и др.). Поэтому смена первичных идентификаций человека (половой, этнической, расовой, кастовой и т.п.) сопряжена с определенным психологическим кризисом, а зачастую вообще является невозможной для индивида, даже при наличии благоприятных для этого условий. В большинстве случаев язык, религия, обычаи и другие объективные черты соответствуют этнической идентичности человека, подкрепляют эту категоризацию. Такие компоненты этнической идентичности, как стереотипы, предубеждения, мнения о собственной группе и другие, транслируются и конструируются новыми формами социализации, так как социальный опыт прошлого не всегда отвечает когнитивным запросам современности о природе социальных трансформаций. Индивид, этноидентифицируя себя, учитывает этноним родителя, принадлежащего к превалирующему этническому большинству населения. Этноиден-тификация реализуется рефлексивным содержанием с учетом лингвокомпетентности, места этноса в структуре социальной этноситуации. Это наблюдается у детей, родившихся в этнически смешанных семьях коренных народов (нас интересуют буряты) Иркутской области. Этническая самоидентификация без этничности родителей наличествует, когда наблюдаем слабую соотнесенность с этноиндикаторами. На упрочение этнической самоидентификации оказывает влияние устойчивое функционирование мезоструктуры этноса. Информационный подход полагает, что это обеспечивается «межпоколенной трансмиссией ядра» этничности. Особенность идентичности как структурного элемента этничности связана с амбивалентностью: с одной стороны, доминирует внимание к различиям, связанным с этнокультурным статусом, индивидуальными или групповыми ценностями, а с другой - существует объективная тенденция к социальному единству в виде глобализации. Благодаря правильному пониманию этнической идентичности разнообразие может стать силой, а не слабостью, средством сотрудничества, а не поводом для конфликта. Уважение к «другому» (различию) можно рассматривать как желание достичь общественной солидарности, то есть такого качества жизни, которое предполагает отсутствие или преодоление рассогласованности общественного бытия на индивидуальном, групповом и государственном уровне. Это позволит преодолеть в современном обществе дихотомию частного интереса и общественного блага.
Мы считаем, что детерминантная природа социальности формируется изнутри. Этническое самосознание раскрывается через социальную установку, например, «я - бурят». Уровень зре-
лости этнического самосознания бурят Иркутской области характеризуется здоровым этническим самосознанием с должным чувством этнического достоинства, сочетающегося с уважением такого же чувства людей других этносов. Этническая идентичность формируется не только этнической самоидентификацией, дифференцирующей контактирующих индивидов по их этно-группам, но и их различными вариациями с са-моописаниями. Каждая этногруппа имеет свою неповторимую социокультурную специфику, фундирующую самоописание. Так, самоидентификация «бурят» корреспондируется со следующими самоописаниями: «Байкал», «Абай Гэсэр», «лук и стрелы», «конь», «сагаалган», «сурхар-
баан», «бууза», «бурхан», «дацан». Таким образом, структурная организация этничности оформлена системной организацией его сущностных элементов - этнического сознания, этнической идентичности, и формообразующих -культурносодержательным компонентом. Эт-ничность субъекта выступает детерминирующим фактором этнобытийности.
Шадапов Даши-Нима Данзанович — соискатель кафедры философии Иркутского государственного университета.
Shadapov Dashi-Nima Danzanovich - competitor of department of philosophy of Irkutsk State University.
E-mail: [email protected]
УДК 008+81+316.79+81''37
О.В. Кречетова
СЕМАНТИЧЕСКОЕ ПРОЧТЕНИЕ ПРАВИЛ ПРИВЫЧНОГО ПОВЕДЕНИЯ
В статье рассматриваются правила привычного поведения с точки зрения семантики; делается попытка раскрыть семантическую сущность национальных бытовых правил привычного поведения, а также рассмотреть их отличие от этикетных правил поведения.
Ключевые слова: поведение, этикет, правила привычного поведения, невербальный, вербальный.
O. V. Krechetova
SEMANTIC INTERPRETATION OF THE RULES OF CUSTOMARY BEHAVIOR
This article is devoted to the problem of customary behavior from the point of view of semantics; the author tries to point out the semantic essence of national regularities of the customary behavior and their distinction from the other forms of behavior.
Key words: behavior, etiquette, regularities of customary behavior, non-verbal, verbal.
В связи с новой антропологической парадигмой исследований в области гуманитарного знания тема телесности занимает одно из центральных мест в антропологических исследованиях. Своеобразное «возрождение» культа тела в XX в. привело к появлению многочисленных научных публикаций, а невербальное поведение стало предметом изучения не только психологии и психиатрии, но и целого ряда научных дисциплин гуманитарного цикла - культурологии, лингвистики, межкультурной коммуникации, семиотики. Однако описание невербального поведения представляет собой весьма трудоемкую задачу, так как существует целый ряд причин, из-за которых довольно трудно ее решить: не выработана единая методика описания подобных явлений, отмечается фрагментарность исследований, их дескриптивный характер и другое.
Само слово «поведение» в русском языке появилось примерно в XVI в. как производное от глагола «повести» - «рассказать, сообщить, сказать», т.е. то, что можно передать вербально или невербально с помощью определенных совокуп-
ностей знаков [5, с. 142-143]. Можно предположить, что сам глагол «повести» произошел от слияния предлога «по» в значении «указание на объект, при посредстве которого совершается действие; указание на периодически повторяющиеся действия» и семантической основы «вестъ», которое произошло, предположительно, от др.-русск., стар.-слав. «ведати», восходящий, в свою очередь, к лат. «уМ1», которое соответствует греческому «от5а» «я знаю», т.е. уже в самой лексической единице «поведение» содержится значение «ведаю, знаю то, что регулярно происходит». Последующие значения лексемы «поведение» развились позже и имеют значения «привычный образ действий; обычай, обыкновение» [там же, с.142-143]. До XVI в. в русской культуре собственно слово «поведение» не употреблялось. Вместо него, по данным Т.А. Бернштам, употреблялись лексические единицы «обык/обычай» и обряд [3, с.126]. Как отмечает исследователь, вся группа понятий, обозначавшихся этими словами, большей частью относились именно к будням во всем их объеме: образ жизни и деятельно-
