CC BY
101
УДК 811.161
ЭТИМОЛОГИЗАЦИЯ СУБКУЛЬТУРНО МАРКИРОВАННОЙ ЛЕКСИКИ КАК ВИД ЛИНГВОИНТЕРПРЕТАЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ НОСИТЕЛЯ СЛЕНГА
Т.Г.Никитина
Псковский государственный университет, cambala2007@yandex.ru
В статье рассмотрена этимологическая интерпретация сленгового лексикона представителями молодежных субкультур, сделаны выводы об уровне их лингвокультурологической компетенции, показаны приемы репрезентации этого материала в региональных словарях сленга.
Ключевые слова: сленг, молодежь, лексика, словарь, этимология, лингвокультурологическая компетентность
The article deals with the etymological interpretation of slang lexicon by members of youth subculture groups. The conclusions about the level of their cultural linguistic competence have been made and the methods of representation of this material in regional slang dictionaries have been shown.
Key words: slang, youth subculture groups, lexicon, dictionary, etymology, cultural linguistic competence
Многоаспектное исследование языковой личности носителя молодежного сленга, безусловно, предполагает анализ продуктов его лингвокреативной и лингвоинтерпретационной деятельности. При этом реализация лингвокреативного потенциала языковой («сленговой») личности обычно рассматривается на уровне текстопродуцирования и лексической номинации. Исследователи номинативного «творчества» носителей сленга отмечают нацеленность номинаторов на шутку, номинативный парадокс, обеспечивающий воздействие на адресата. Установка на языковую игру, трюкачество позволяет реализовать общую тенденцию молодежи к метафоризации речи, ее демонстративности [1;2]. По этому параметру некоторые субкультуры смело могут быть отнесены к лингвоцентрическим [3]. Конкретные приемы лингвокреатива, раскрывающие творческий потенциал языковой личности номинатора, классифицируются на уровне способов номинации и мотивационных моделей. Так, среди игровых приемов словотворчества выделяют реноминационное семантическое калькирование, семантическую деривацию, намеренную омонимизацию в их многочисленных разновидностях [4;5].
Если лингвокреативная деятельность носителей сленга исследована основательно, то лингвоинтерпре-тационная - практически не рассматривается жаргоно-логами. В этой связи представляется целесообразным исследовать один из продуктов творческого процесса интерпретации сленга его носителями - своеобразный метатекст этимологического (народноэтимологическо-го) характера, отражающий осознание мотивировки наименования и механизма номинации в целом.
Представители молодежных субкультур охотно делятся такими «этимологическими историями» с собирателями материала и составителями словарей, желая продемонстрировать свою компетентность в вопросах языка и культуры, креативность и неординарность языкового сознания, закрепить свое авторство той или иной номинативной единицы, изложить свое видение целей номинационного процесса и способов их достижения.
Большинство этимологизирующих контекстов, представленных в словарях псковского регионального сленга [6;7], четко ориентированы на экспликацию
мотива номинации и обоснование выбора мотивирующего признака. Ставя своей коммуникативной целью передачу этой информации собеседнику, носители сленга чаще всего избирают пассивное представление или предъявление знания, т.е. стратегию презентации, которая наряду с манипуляцией и конвенцией является одним из трех основных инструментальных типов коммуникационных стратегий [8]. В исследуемом нами дискурсе стратегия презентации реализуется в коммуникативных тактиках вербального представления мотивирующей базы или ее остен-сивной репрезентации. Общим для всех тактик первого типа является использование причинно-следственных союзных и предложно-именных конструкций: Ильич (известный псковский музыкальный продюсер В. Тюрнин): Ильич - это еще с советских времен, потому что Владимир, как Ленин. У него даже дискотека была - «Лампочка Ильича» (запись 2004 г.); Вован мелкий (памятник В.И. Ленину, несоразмерный высокому постаменту, у здания областной администрации в Пскове): Вован мелкий в три раза меньше своего пьедестала. Потому и мелкий (запись 2003 г.); Молдованин (бывший губернатор Псковской области Е. Михайлов): Нашего экс-губера еще Молдаванином звали из-за усов (запись 2005 г.).
Лексические маркеры причинно-следственных отношений в этимологизирующих высказываниях могут и отсутствовать. Приемами имплицитного выражения причины в таких случаях являются характерные для разговорной речи конструкции с именительным темы, репрезентирующим сленгизм - объект этимологизации, например, наименование пивного ларька у городской бани в Стругах Красных: «Бабьи слезы» - мужики здесь пьют, а бабы потом плачут (запись 2005 г.); прозвище кондуктора Псковского автобусного парка Е.Н. Марковой, отличающейся особо вежливым обращением с пассажирами: Спаси-ба - она всем говорит «спасибо»: Пройдите, спасибо. Садитесь, спасибо. Возьмите билет, спасибо (запись 2011 г.); шутливый коллективный зооним-прозвище: Собаки Павлова - говорят, их раньше для опытов держали, а сейчас они просто всей кодлой у биофака живут в садике и в столовке кормятся объедками (запись 2010 г.)
В целом же та или иная тактика вербального представления мотива номинации избирается с учетом способа образования сленгизма. Так, для аффиксальных образований используется тактика экспликации производящей базы: собака для сленгизма собачник (парк у здания педуниверситета на улице Советской в Пскове), пыль - для пыльник (двор домов № 21-а по улице Западной и № 50 по улице Кузбасской Дивизии в Пскове), Бугор для бугрянка (неофициальная марка самогона) - и т.п.: Там в собачнике есть такая будка техническая, вот там они /электрики/ и квасят /пьют спиртное/, с утра до вечера электризуются. А раньше там собаки жили (запись 2005 г.); На Пыльнике, когда ветер дует, пыли много - там окраина города, стройка (запись 2005 г.); Наш бренд - бугрянка, производства Алехи Бугра. Уж не хуже вчерашней текилы (запись 2005 г.).
Четко представлена производящая база и в случаях компрессивного словообразования, например, суффиксальной универбации словосочетаний завод зубчатых колес, Гельтова баня: Зубчатка - завод зубчатых колес, а по-научному - механических приводов (запись 2005 г.). Гельтуху - Гельтову баню -построил немец Гельт. Это были как Сандуны в Москве. Там и фитнес был и все такое (запись 2005).
Дезаффиксация также иллюстрируется экспликацией производящей базы - сленгового глагола. Результатом такого акта номинации становится возвращение к исходному пункту словообразовательной цепочки в новом значении: Голливуд - 'район города Лос-Анджелеса (США) и обозначение Американской киностудии' ^ голлливудить (сленг.) - 'приятно, весело проводить время, как правило, с богатым партнером' ^ Голливуд - 'бар «Авангард» на улице Советской в Пскове': Там ничего нет авангардного, зато голливудят там не по-детски, потому и «Голливуд» (запись 2004 г.).
Для отдельных сленгизмов раскрывается мотив выбора приставки: Сейчас я быстро в «Заканавку» сгоняю, там еще открыто. «Заканавка» у нас за речкой, за Канавкой (запись 2013 г.): Заканавка (сленг.) -'магазин № 5 на улице Германа в Новоржеве'.
Наиболее высокий уровень лингвокультуроло-гической компетенции демонстрируют интерпретаторы, использующие элементы метаязыка профессионального словообразовательного анализа, например, конструкции с предлогами от, по, раскрывающие направление деривационного процесса: «Двадцатьт-рёха» - от «двадцать три» - номер школы (запись 2011 г.); «Летник» - от «летний», Летний сад (запись 2012 г.); Раньше педуху /педуниверситет/ называли Лещовник, по фамилии ректора - Лещиков (запись 2006 г.).
Тактика экспликации метафорического мотива переноса реализуется посредством использования сравнительных конструкций или оборота похож на..., так обосновывается выбор мотивировочного признака по внешнему сходству объектов: Черепаха (бывший универсам «Трешечка» на улице Рокоссовского): Черепаха - бывшая «Трешечка», универсам. У него крыша - как панцирь (запись 2006 г.); Пароходы (двухэтажные сараи во дворах домов по улице Лени-
на в Опочке, любимое место отдыха молодежи): Пароходы по форме похожи на большие пароходы. Там собирается молодежь и распивает «дрища» /дешевый некачественный алкоголь/ (запись 2006 г.).
Среди метонимических моделей номинации наиболее активно в этимологизирующих контекстах интерпретируется механизм переноса: «место проживания (улица, микрорайон и т.п.) ^ житель данного района»:
БАИКИ, -ов, мн. 1. Улица Байкова в Пскове. На Байках много новых магазов (запись 2010 г.). 2. Жители улицы Байкова и прилегающих территорий. Они байки - живут на Байках [9].
ИНДУСЫ, -ов, мн. Шутл. 1. Улица Индустриальная и прилегающий к ней район в Пскове. Вчера на Индусах гаишники стояли, всех гребли без разбора (запись 2004 г.). 2. Жители улицы Индустриальной. Индусы - кто живет на Индусах [10].
Чаще всего по данной модели образуются и коллективные прозвища членов молодежных группировок, которые сформированы по территориальному признаку: Овсы - потому что их территория Овсы. Туда лучше не соваться, а на нашей территории они на нас не попрут (запись 2005 г.) Ср.: Овсы (сленг.) -Овсище, отдаленный район Пскова.
Тактика экспликации метонимических механизмов номинации и в других случаях предусматривает конкретизацию мотивирующего признака и констатацию отношений смежности, на которых базируется перенос: Болото (улица Автозаводская с прилегающими территориями в Опочке): Автозаводская называется Болото, потому что построена на болоте (запись 2005 г.); Хачапури (Кафе «Гюмри» на улице Л. Толстого в Пскове): В «Хачапури» хачики пекут свои хачапури, а «гюмри» - это что-то по-ихнему (запись 2004 г.).
Тактика этимологизации региональных сленговых заимствований непременно включает указание на источник заимствования, в данном случае - сленг санкт-петербургской молодежи: БАЛТЫ, -ов, мн. Шутл. Кафе «Балтия» на Ленинградском шоссе. «Балты» - это уже по-питерски. Дорога-то на Питер, ясное дело [11]. Ср.: в Санкт-Петербурге Балтами называют Балтийский вокзал и станцию метро «Балтийская».
Интересен случай сленговой номинации по заимствованной мотивационной модели: кафетерий от магазина № 11 на улице Пушкина в Пскове - место встреч и коллективного времяпровождения хиппи, пост-хиппи и молодежи других неформальных объединений - получил неофициальное наименование «Бейрут» по аналогии с кафе «Сайгон» в Санкт-Петербурге. Источник заимствования модели и здесь осознается носителями сленга: «Бейрут» - старое тусовочное место, как в Питере «Сайгон» был (запись 2004 г.); Бейрут несколько лет назад закрыли. Сейчас там аптека. Это еще ничего. А в питерском «Сайгоне» сделали магазин сантехники. Типа, вот вам! (запись 2012 г.). Дополним экспликацию номинативной параллели этимологической информацией, которая, судя по нашим опросам, бывшим посетителям «Бейрута» и нынешним носителям сленга неиз-
вестна: неофициальное название Сайгон появилось у кафе от ресторана «Москва» на Невском проспекте в 60-е г. прошлого века, когда в самом разгаре была война во Вьетнаме. Псковское наименование «Бейрут» известно с 80-х годов, когда столица Ливана особенно часто упоминалась в прессе в связи с гражданской войной и вторжением израильских войск.
Тактики этимологизации, раскрывающие игровой характер образования сленгизма, также избираются с учетом конкретного способа языковой игры. Так, в случаях использования номинаторами фонетической мимикриии контекст-комментарий содержит обоснование выбора созвучной лексической единицы: например, по-скотски вместо по-псковски:
ПО-СКОТСКИ, нареч. Пренебр. По-псковски (в названиях колбас: «Докторская по-псковски», «Молочная по-псковски», «Останкинская по-псковски» и др.). «Докторская по-скотски» очень скользкая и воняет резиной. Приятного аппетита [12].
Разъясняя происхождение сленгизмов, образованных контаминацией, «комментаторы» показывают оба компонента производящей базы, например, баба и балалайка, объединившиеся в сленговом наименовании танцплощадки (Бабалайка) у памятника Пушкину в Пскове: На Бабалайке - бабы пляшут и один мужик на баяне. А так-то это Балалайка - место отдыха пенсионеров (запись 2003 г.). Иногда один из контаминирующихся компонентов остается за пределами иллюстративного контекста. Однако он легко восстанавливается из единого микротекста словарной статьи, где представлен в дефиниции. Репрезентация же основного мотивирующего компонента - обязательный прием, используемый интерпретатором при реализации этимологизирующей тактики:
ШАЛАВИЦА, -ы, ж. Устар. Шутл. или Пренебр. Кафе-кондитерская «Лавица» на Октябрьском проспекте в Пскове. Официантки там - чисто шалавы -грубые, сволочные, а жрачка - без души и вдохновения (запись 2004 г.). < Контаминация: лавица + шалава.
Тактика этимологизации метатетических наименований включает разъяснение механизма трансформации (в рамках слова или словосочетания) без претензии на терминологическую точность описания процесса: Инжэкон /инженерно-экономический университет/ у нас все меньше котируется. Вот и поменялись местами буквы - Нижэкон (запись 2012 г.); Они должны гордиться, что мы им буквы поменяли: КиШ - это вам не какой-то «Шик» (Запись 2007 г.), ср.: «Шик» - магазин модной одежды на Октябрьском проспекте в Пскове, КиШ - популярная панк-группа «Король и шут».
Языковая игра, построенная на элементах англоязычного прочтения наименования, раскрывается в соответствующих «инструкциях» интересующемуся адресату: Иностранные буквы знаешь? - Вот и читай: Копытово получается (запись 2005 г.): имеется в виду латинская алфавитная интерпретация буквы «р» в слове Корытово - наименовании одного из отдаленных районов Пскова.
Если же языковая игра построена на отношениях межсистемной синонимии, тактическим прие-
мом ее репрезентации является указание на синонимический ряд и тип синонимов (стилистические): ЧЛЕНОВО, -а, с. Шутл. Районный центр Палкино. Членово - самое приличное слово из этого ряда, а остальные запишите для словаря мата (запись 2005 г.). < Ср.: жарг. палка - 'мужской половой орган' [13].
Лингвокультурологическая компетенция носителей сленга реализуется и в развитии языковой игры, переносе ее с уровня слова на уровень текста в актах своеобразной «народной этимологии», когда новому образному наименованию, созданному исключительно с игровой целью, находится мотивационное «обоснование» в реалиях и событиях окружающей действительности: «Деза» (магазин «Диез» на улице Коммунальной в Пскове): Зашел в «Дезу», а там мне дезу и толкнули - голимую попсу под видом эклектик-афро (запись 2005 г.). < Ср.: жарг. мол. деза - 'дезинформация'; «Дует» (мебельный салон «Дуэт» на Рижском проспекте в Пскове): Да вы зайдите в этот «Дует» - сквозняк в предбаннике с ног валит! Какая уж там игра слов! (запись 2004 г.).
Обыгрывание мотива номинации на уровне текста может строиться также на ассоциациях, обусловленных межсистемной многозначностью слова (напр., травка в молодежном сленге - 'гашиш'; в псковском региональном сленге Травка - улица Травяная): Надо бы узнать историю этой Травяной улицы. Что там выращивали, на этой Травке? (запись 2005 г.), или на тематических ассоциациях: ВОРОВСКАЯ, -ой, ж. Шутл. Улица Воровского в Пскове. В этом глубокий смысл - Воровская идет параллельно Милицейской. И не пересекаются [14].
Как отмечалось выше, помимо тактик чисто вербального представления мотивирующей базы носители сленга пытаются этимологизировать свой номинативный продукт путем остенсивной репрезентации - с использованием зрительной наглядности или соответствующей ситуации. Удачное использование ситуации, эксплицирующей мотив номинации, находим в следующем этимологизирующем контексте: СНЕГОПАД, -а, м. Шутл.-ирон. Детский парк (Псков), где очень много птиц, белый помет которых падает на асфальтовые дорожки и головы прохожих. О-па! Прямое попадание. Вот потому и «Снегопад» [15].
Итак, презентационная коммуникативная стратегия представлена в этимологизирующем сленговом дискурсе тактиками вербального и остенсивного представления мотива номинации. Нередко для большей убедительности своих этимологических интерпретаций носители сленга используют элементы ма-нипуляционной стратегии, апеллируя к фоновым знаниям адресата, его опыту посредством оборотов, типа не правда ли, вы же знаете и т.п. Таким образом, говорящий удерживает коммуникацию внутри своего смыслового пространства [16] и не дает собеседнику возможности усомниться в корректности предлагаемой этимологической версии или предложить свою этимологическую интерпретацию наименования: У нас многие дома имеют такие названия. Вот этот -Монастырь. Похож ведь на монастырь, правда? (за-
пись 2004 г.) - о коттедже на 2-м участке в Малых Гоголях (Псковский район); Вы же знаете, что эту больницу все время строят, перестраивают - вот поэтому и Долгострой (запись 2011 г.) - об областной больнице в Пскове.
Используя речевую стратегию конвенции, предполагающую интерактивную коммуникацию, диалог с целью достижения консенсуса, носители сленга ставят собеседника в позицию партнера, помощника, предлагая ему включиться в процесс этимологизации - подумать, порассуждать, проявить языковую догадку и совместно с говорящим создать версию происхождения сленгизма: - Ну, вот давайте подумаем: если они живут на Космической, значит они кто? - Космонавты? - Ну, конечно, космонавты! (запись 2011 г.). Сама подумай, если они назвали магазин «Твоё», то как ты его должна называть? -Моё.- Ага, молодец (запись 2012 г.). Догадайся, почему он Дрозд? - Может, Дроздов? - Почти. - Дроз-децкий? - Точно! (запись 2006 г.)
Таким образом, этимологизирующие контексты региональных сленговых словарей и записи живой речи позволяют заключить, что носители молодежного сленга в той или иной мере обладают лин-гвокультурологической (в ее субкультурном варианте) компетенцией и готовы продемонстрировать ее собеседнику. Этимологизируя региональные сленговые наименования, они раскрывают их субкультурный фон и его региональный компонент, корректно определяют мотив номинации и обосновывают его выбор, используют элементы языковой игры для придания своей этимологической версии большей убедительности, что еще раз подтверждает выводы жарго-нологов о лингвоцентризме молодежного сленга.
1. Васильева Т.А. Способы образования сленговых фразео-логизмов-урбанонимов и их представление в словаре // Фразеология в тексте и словаре. Мат-лы XXVI Между-нар. филологич. конфер. Вып. 19. СПб.: СПбГУ, 2007. С. 10-11.
2. Куклина И.Н. Прагмалингвистические модификации фразеологизмов в языке современной прессы // Русское слово в языке и речи: рациональное и эмоциональной. Межвуз. сборник научных трудов. М.: МГОУ, 2006. С.111-114.
3. Андреев В.К. Лингвистические параметры типологиза-ции современных молодежных субкультур // Вестник Волгоградского гос. ун-та. Сер. 2, Языкознание. 2011а. № 1 (13). С. 92-98.
4. Васильева Т.А. Отражение молодежной субкультуры в сленговой урбанонимии // Социальные варианты языка -V. Мат-лы междунар. научной конфер. Н. Новгород, 2007. С. 271-273.
5. Андреев В.К. Новые возможности словообразования: игровая номинация в языках молодежных субкультур // Континуальность и дискретность в языке и речи: Мате-
риалы II Междунар. науч. нонф. Краснодар: Кубанский гос. ун-т. 2009. С. 81-82.
6. Никитина Т.Г., Рогалева Е.И. Региональный словарь сленга (Псков и Псковская область). М.: ЭЛПИС, 2006. 380 с.
7. Никитина Т.Г., Рогалева Е.И. Молодежный лексикон г. Пскова. Толковый словарь. Материалы 2001-2011. Псков: Логос, 2011. 204 с.
8. Дацюк С.А. Коммуникативные стратегии // http://xyz.org.ua/discussion/communicative_strategy.html.
9. Никитина Т.Г., Рогалева Е.И. Региональный словарь сленга (Псков и Псковская область). М.: ЭЛПИС, 2006. С. 32-33.
10. Там же, с. 59.
11. Там же, с. 33.
12. Никитина Т.Г., Рогалева Е.И. Молодежный лексикон г. Пскова. Толковый словарь. Материалы 2001-2011. -Псков: Логос, 2011. - С. 118.
13. Там же, с. 164.
14. Там же, с. 31.
15. Там же, с. 137.
16. Дацюк С.А. Коммуникативные стратегии модерируемых коммуникаций // http://www.uis.kiev.ua/~_xyz/moderation.html.
Bibliography (Transliterated)
1. Vasil'eva T.A. Sposoby obrazovanija slengovyh frazeologizmov-urbanonimov i ih predstavlenie v slovare // Frazeologija v tekste i slovare. Mat-ly XXVI Mezhdunar. filologich. konfer. Vyp. 19. SPb.: SPbGU, 2007. S. 10-11.
2. Kuklina I.N. Pragmalingvisticheskie modifikacii frazeologiz-mov v jazyke sovremennoj pressy // Russkoe slovo v jazyke i rechi: racional'noe i jemocional'noj. Mezhvuz. sbornik nauchnyh trudov. M.: MGOU, 2006. S.111-114.
3. Andreev V.K. Lingvisticheskie parametry tipologizacii sovremennyh molodezhnyh subkul'tur // Vestnik Vol-gogradskogo gos. un-ta. Ser. 2, Jazykoznanie. 2011a. № 1 (13). S. 92-98.
4. Vasil'eva T.A. Otrazhenie molodezhnoj subkul'tury v slengovoj urbanonimii // Social'nye varianty jazyka - V. Mat-ly mezhdunar. nauchnoj konfer. N. Novgorod, 2007. S. 271273.
5. Andreev V.K. Novye vozmozhnosti slovoobrazovanija: igrovaja nominacija v jazykah molodezhnyh subkul'tur // Kontinual'nost' i diskretnost' v jazyke i rechi: Materialy II Mezhdunar. nauch. nonf. Krasnodar: Kubanskij gos. un-t. 2009. S. 81-82.
6. Nikitina T.G., Rogaleva E.I. Regional'nyj slovar' slenga (Pskov i Pskovskaja oblast'). M.: JeLPIS, 2006. 380 s.
7. Nikitina T.G., Rogaleva E.I. Molodezhnyj leksikon g. Pskova. Tolkovyj slovar'. Materialy 2001-2011. Pskov: Logos, 2011. 204 s.
8. Dacjuk S.A. Kommunikativnye strategii // http://xyz.org.ua/discussion/communicative_strategy.html.
9. Nikitina T.G., Rogaleva E.I. Regional'nyj slovar' slenga (Pskov i Pskovskaja oblast'). M.: JeLPIS, 2006. S. 32-33.
10. Tam zhe, s. 59.
11. Tam zhe, s. 33.
12. Nikitina T.G., Rogaleva E.I. Molodezhnyj leksikon g. Pskova. Tolkovyj slovar'. Materialy 2001-2011. - Pskov: Logos, 2011. - S. 118.
13. Tam zhe, s. 164.
14. Tam zhe, s. 31.
15. Tam zhe, s. 137.
16. Dacjuk S.A. Kommunikativnye strategii moderiruemyh kommunikacij //http://www.uis.kiev.ua/~_xyz/moderation.html.
