CC BY
2
_ЯЗЫКОЗНАНИЕ / LINGUISTIC_
DOI: 10.25693/SVGV.2024.48.3.011 УДК 811.512.2'373.6
Этимология эвенкийского и эвенского слов со значением 'богатырь' *
Александр Михайлович Певнов ©
Институт лингвистических исследований РАН, г. Санкт-Петербург, Российская Федерация, [email protected]
Аннотация. В статье предлагается этимология эвенкийского слова сон'иу (hсон'иу, шон'иу) 'богатырь' и эвенского сон'и 'смелый и сильный человек; богатырь'. Первое слово состоит из трех компонентов: -у, -н'и- и со-. Компонент -у представляет собой десемантизированный показатель отчуждаемой принадлежности (в эвенском сон'и он отсутствует); при необходимости выразить это значение присоединяется его «работающий» показатель (например, в сымском диалекте: шониу-уи-тин 'их богатырь / богатырь-ALIEN-POSS.3PL'). Компонент -н'и- восходит к слову *н'и (*н'иа_~ *н'а) 'человек'; рефлексами этого слова в эвенкийском языке являются, например, иланй 'трое, втроем', бун'и '1) смерть; 2) мертвый человек'. Согласно «Сравнительному словарю тунгусо-маньчжурских языков» [ССТМЯ, 1977: 101], компонент со- эвенкийского слова сон'иу представлен в эвенкийском слове со 'сильный; очень'. Думаю, что эвенкийское со, а также соответствующие слова в эвенском и негидальском языках восходят к заимствованию из неизвестного монгольского языка, ср. монгольское письменное toya(n) 'число; количество'. Значение заимствованного слова изменялось следующим образом: 'число, количество' > 'большое количество, много (например, силы)' > 'сильный'. Что касается звука с вместо т (со, а не то), то аналогичное соответствие представлено в слове со значением 'дымовое отверстие в чуме' (эвенкийское сона < *тона, ср. монгольское письменное toyunu ~ toyuna 'рама отверстия в верхней части юрты; дымовое отверстие в верхней части юрты').
Ключевые слова: этимология; тунгусские языки; монгольские языки; семантика; фольклор; отчуждаемая принадлежно сть
Для цитирования: Певнов А.М. Этимология эвенкийского и эвенского слов со значением 'богатырь' // Северо-Восточный гуманитарный вестник. 2024. № 3 (48). С. 133-137. DOI: 10.25693/SVGV.2024.48.3.011
Etymology of the Evenki and Even words meaning 'hero'
Aleksandr M. Pevnov ©
Institute for Linguistic Studies, Russian Academy of Sciences, St. Petersburg, Russian Federation, [email protected]
Abstract. The author suggests an etymology of the Evenki word son'iy (hon'iy, son'iy) 'hero' and of the Even word son'i 'brave and strong man; hero'. The former consists of 3 elements: -y, -n'i-, and so-. The element -y lost its grammatical meaning (alienability); the Even word son'i lacks this element. If necessary, alienability in the Evenki word son'iy (hon'iy, son'iy) is expressed by the actual suffix (e. g. in the Sym dialect soniy-yi-tin 'their hero' / hero-ALIEN-POSS.3PL). The element -n'i- goes back to the word *n'i (*n'ia_~ *n'a) 'man, human being'; in Evenki, the reflexes of this word are ilani'three people', bun'i '1) death; 2) dead person' etc. According to the Comparative Dictionary of the Manchu-Tungus Languages [1977: 101] the element so- of the Evenki word son'iy is represented in the Evenki word so
*Статья опубликована в авторской редакции. - Прим. ред. СВГВ. © Певнов А.М., 2024
2024; 3(48): 133-137 Северо-Восточный гуманитарный вестник / North-Eastern Journal of Humanities
'strong; very'. In my view, this Evenki word and corresponding words in Even and Neghidal go back to a borrowing from an unknown Mongol language, cf. Written Mongol toya(ri) 'number; quantity'. The meaning of the borrowed word probably evolved this way: 'number; quantity' > 'large number, large amount (e. g. of strength)' > 'strong'. As for s instead of t (so, not to), the analogical correspondence is represented in the word meaning 'smoke-hole of the traditional Evenki conical dwelling)' (Evenki sona < *tona, cf. Written Mongol toyunu ~ toyuna 'the frame of the opening in the top of a yurt; smoke-hole in the top of a yurt').
Keywords: etymology; the Tungus languages; the Mongol languages; semantics; folklore; alienability
For citation: Pevnov A.M. Etymology of the Evenki and Even words meaning 'hero'. In: North-Eastern Journal of Humanities. 2024. No 3 (48). Pp. 133-137. DOI: 10.25693/SVGV.2024.48.3.011 (In Russian)
1. Эвенкийское фольклорное слово сон'иу1 Г. М. Василевич переводит так: 'герой, богатырь, силач, вождь (на время военных столкновений)' [Василевич, 1958: 363]. Глафира Макарьевна здесь же отмечает, что это слово употребляется в аянском, верхнеалданско-зейском, непском, под-каменно-тунгусском, учурско-зейском диалектах, а также в тунгирском говоре витимо-олек-минского диалекта и в урмийском говоре буреин-ско-урмийско-амгуньского диалектов. Соответствующее слово есть и в других эвенкийских диалектах [ССТМЯ, 1977: 101], так что его вполне можно считать общеэвенкийским.
В территориальных вариантах эвенского языка эвенкийскому слову сон'иу (Ъон'иу, шон'иу) соответствует также фольклорное слово hбн'и 'человек, обладающий особой храбростью, силой и ловкостью; богатырь' (ольский говор) [Новикова, 1980: 226], hбн'и '1. смелый, храбрый; 2. богатырь' (догдо-чебогалахский говор, Момский р-н) [Лебедев, 1978: 193]. В [ССТМЯ, 1977: 102] в эвенском языковом абзаце приведены два фольклорных слова охотского говора hбни 'человек, обладающий особой силой и ловкостью' и hбниmн (мужское имя собственное). Оба слова охотского говора взяты из экспедиционных материалов Н. П. Ткачика (1940). Фольклорные материалы Н. П. Ткачика были мной переписаны с оригинала в 1975 г., слово хбни(л)2 встречается в них нередко, например: хонил бэ/ил, хонил бэ/эл, хонил бэ/эл 'сильные богатыри'; Гэлэ, хо-нивас хадаку 'Ну, я хочу твою ловкость испы-
тать'; Хониду бэ/эду эстэн тулу/ра 'Не могли справиться с ним (с богатырем, с сильным человеком. - А. П.)'; хоникан 'сильный мужчина' (это также имя человека); Би эрэк дулакан тур хо-ниуан 'А я средней земли богатырь'; хониуатни 'их богатырь'.
В двух последних эвенских примерах интересующее нас слово оформлено показателем отчуждаемой принадлежности (хониуан, хониуат-ни). Судя по фольклорным текстам, у эвенского слова hбн'и 'богатырь' и у эвенкийского сон'иу 'богатырь' оформление притяжательными аффиксами сопровождается предшествующим им показателем отчуждаемой принадлежности (ср., например, эвенк. шониууитин 'их богатырь' [Василевич, 1966: 134]), причем не ясно, обязателен ли этот показатель при посессивном оформлении слова со значением 'богатырь'3.
В эвенкийском языке в словоформах, означающих 'их (ваш, наш) богатырь' произошло переразложение, в результате показатель отчуждаемой принадлежности утратил свое значение и стал восприниматься как часть основы, к которой мог присоединяться «работающий» показатель отчуждаемой принадлежности, то есть было сон'и-уи-тин (богатырь-ALIEN-POSS. 3PL4), а стало сон'иу-уи-тин (бога-тырь-ALIEN-P0SS.3PL).
В эвенском языке, в отличие от эвенкийского, такого переразложения не было.
Примером аналогичного переразложения словоформы с показателем отчуждаемой при-
'В данной статье в целях унификации слова тунгусо-маньчжурских языков приведены в соответствии с транскрипцией, принятой в [ССТМЯ, 1975, 1977]; сингармонические варианты (и, у, к) при этом не отмечаются.
2Транскрипцию и перевод Н. П. Ткачика оставляю без изменений - так, как в его тетрадях.
3В эвенкийских фольклорных текстах встречаются оформленные посессивным аффиксом словоформы и без «работающего» показателя отчуждаемой принадлежности, например: сониуилтин 'их богатыри' [Василевич, 1966: 47]; думаю, что на слух не всегда легко бывает отличить сониууилтин от сониуилтин.
4ALIEN - отчуждаемая принадлежность, Р088.3РЬ - посессивное значение 3-го лица множественного числа.
надлежности является орокское (уильтинское) слово анан'иуу 'год' (и календарный год, и год жизни). Это слово встретилось несколько раз в текстах, продиктованных мне на орокском (уиль-тинском) языке И. Я. Федяевой в селе Вал Ног-ликского района Сахалинской области в 2010 г. В словарях слово с таким значением дается без сегмента -уу (например: апаш 'год, возраст'1 [Ikegami, 1997: 9]). В идиолекте Ирины Яковлевны этот сегмент появился в основе слова по той же причине, по которой сегмент -у возник в эвенкийском слове сон'иу 'богатырь', то есть в результате переразложения. Возможно, слово со значением 'год' в форме анан'иуу употребляет только И. Я. Федяева (Е. А. Бибикова, владеющая тем же северным диалектом языка уильта, использует соответствующее слово в форме анан'и). По-видимому, эта индивидуальная форма (анан'иуу) является примером того, как в языке зарождаются инновации.
2. В эвенкийском слове сон'иу 'богатырь' можно выделить компонент -н'и-, он происходит от лексического аффикса со значением 'человек' (об этом аффиксе и о его этимологии см. статью [Певнов, 2023]). Если очень кратко, то компонент -н'и- в слове сон'иу 'богатырь' восходит к пратунгусоманьчжурскому *н'и (н'иа ~ *н'а) 'человек'. В эвенкийском языке рефлексы праформы *н'и представлены в словах илани 'три человека, втроем'; бун'и '1) смерть; 2) мертвый человек'; буруни2 (бурун'и?) 'шаманский эк-шэн - камень буруни' (это слово происходит от буру 'кремень'; «Экшэнами называли найденные камни (также кусок дерева, металла), похожие по форме на изображение человека или животного» [Василевич, 1969: 230]). По-видимому, «человеческим суффиксом» -н'и оформлены, например, такие имена героев эвенкийского фольклора, как Нивэнйнр, Отанй, Умуснй, Гар-паникан [Василевич, 1966: 62, 66, 89, 98].
3. Что касается третьего компонента со- в эвенкийском сбн'иу 'богатырь', а также компонента ho - в эвенском hoH'u 'богатырь', то этимологически они, несомненно, связаны со словами, помещенными в [ССТМЯ, 1977: 101-102] в словарную статью «СО II сильный»; это, например, такие слова, как эвенкийские со '1. 1) сильный; 2) злой, сердитый; 2. очень; 3. с притяжательным аффиксом 1) сила (физическая); 2) силач, молодец', согда (подкаменнотунгусские говоры) 'сила', сокат- '1) хвастаться; 2) гордиться; 3) зазнаваться, чваниться', сома '1. сильный; 2. очень', как эвенские h6 '1. очень, весьма, сильно, необыкновенно, чрезвычайно, особенно, обильно; 2. сильный, большой, необыкновенный, чрезвычайный, удивительный, особенный, обильный; 3. 1) множество, обилие; 2) сила, ловкость; 3) молодец (похвала)', hdmH- (ольский и пенжинский говоры) '1) важничать, кичиться, зазнаваться, воображать, хвастаться, хвалиться; 2) гордиться', как негидальские со, сома (в обоих диалектах) '1. замечательный; 2. очень, сильно, весьма', совокто-, соуокто-, сохончи-(нижнеамгуньский диалект) 'хвастаться, важничать'.
Как видим, слово со ~ h6 представлено в трех тунгусо-маньчжурских языках - в эвенкийском, эвенском и негидальском; весьма вероятно, что слово это было заимствовано. Предполагаю, что источником заимствования тунгусского3 слова *со был какой-то монгольский язык, ср. хал-ха-монгольское тоо 'количество, число, цифра' (монгольское письменное toya(n) 'количество, число, цифра', toyaci- ~ toyuci-, toyaca- ~ toyuca-'считать' [Mongolian-English Dictionary, 1960: 813, 817]).
С формальной точки зрения в сравниваемых словах мы видим необычное соответствие в ан-лауте: эвенкийский с соответствует монгольскому т. То, что такое возможно, доказывается на-
'При указании возраста слово anani оформляется посессивным аффиксом и предшествующим ему показателем отчуждаемой принадлежности: Sini ananiyusi xasukkaa? 'Сколько тебе лет?'; Mini ananiyubi xori anani 'Мне двадцать лет (букв.: Мои годы - двадцать лет. - А. П.) [Ikegami, 1997: 9].
2Слово записано Г. М. Василевич у сымских эвенков.
3К тунгусским (собственно тунгусским) языкам относятся эвенкийский, хамниганский, ороченский, солон-ский, эвенский и негидальский. «До закрепления за всеми (эвенками. - А. П.) в 1931 г. единого названия, являвшегося самоназванием, тунгусами в литературе называли эвенков и эвенов, часть последних именовалась ламутами. Тунгусами же называли и негидальцев на Амгуни» [Василевич, 1969: 3]. Если называть тунгусо-маньчжурские языки тунгусскими, то тогда получается, что маньчжурский и чжурчжэньский - тунгусские языки, а те, кто на них говорил, - тунгусы. Это, конечно же, неверно.
2024; 3(48): 133-137 Северо-Восточный гуманитарный вестник / North-Eastern Journal of Humanities
личием аналогичного соответствия: эвенкийское сона '1) три основные жерди чума; 2) верхнее дымовое отверстие в чуме, соединение основных жердей чума вверху' [Василевич, 1958: 363] соответствует халха-монгольскому тооно 'круг верхнего отверстия юрты' (монгольское письменное toyunu ~ toyuna 'рама дымового отверстия юрты; дымовое отверстие в верхней части юрты' [Mongolian-English Dictionary, 1960: 817]). Первым сравнил «хамниганское эвенкийское» слово soona 'рама дымового отверстия' с аналогичным по значению хамниганским монгольским toona Ю. Янхунен [Janhunen, 1991: 45].
Если говорить о семантической стороне сравниваемых слов, то ключевым для доказательства является эвенское hбjа '1. 1) нечто многое, множество; 2) большая часть чего-либо; 2. многочисленный; 3. больше (по количеству)' [Новикова, 1980: 226]. Сегмент -/а (< *-/а) в этом эвенском слове, очевидно, тот же, что и в эвенском вопросительном местоимении н'Щэ 'кто (многие)?', «представляющим собою вопросительное местоимение н'и? в сочетании с аффиксом собирательности -/а/-/э» [Новикова, 1960: 133]. По-видимому, слово ко/а первоначально относилось только к людям, обозначая их большое количество. Впоследствии аффикс -/а утратил в этом слове свое значение, образовалась неделимая в синхронном плане основа, которая обозначала большое количество не только людей, но также животных и вообще любых предметов. Таким образом, первоначальным значением эвенского корня ко- в слове ко/а 'множество; большая часть чего-либо; многочисленный' было значение 'большое количество'. В заимствованном из некоего монгольского языка тунгусском слове *со значение менялось, вероятно, следующим образом: 'число, количество' > 'большое количество, много (например, силы)' > 'сильный'. Возможность семантического изменения 'число, количество' > 'большое количество' типологически подтверждается, например, латинскими словами numerus 'число, количество' и numerosus 'многочисленный'.
4. Итак, этимологический анализ позволяет говорить о том, что эвенское слово кон 'и 'человек, обладающий особой храбростью, силой и ловкостью; богатырь' (ольский говор) первоначально означало 'сильный человек'. Такое же значение имело когда-то и эвенкийское слово
сон'иу (кон'иу, шон'иу), в котором сохранился в десемантизированном виде показатель отчуждаемой принадлежности; этот показатель употребляется только в сочетании с посессивными аффиксами - таким образом, богатырь мыслился принадлежащим определенной группе людей, тому или иному роду.
Список дополнительных источников
и литературы:
Василевич Г.М. (сост.). Эвенкийско-русский словарь. М.: Государственное изд-во иностранных и национальных словарей, 1958. 802 с.
Василевич Г.М. Эвенки. Историко-этнографические очерки (XVIII - начало XX в.). Л.: Наука, 1969. 304 с.
Исторический фольклор эвенков. Сказания и предания. Запись текстов, перевод и комментарии Г.М. Василевич. М.; Л.: Наука, 1966. 399 с.
Лебедев В.Д. Язык эвенов Якутии. Л.: Наука, 1978. 208 с.
Новикова К.А. Очерки диалектов эвенского языка. Ольский говор. В 2 ч. Ч. 1: Фонетика и морфология. М.; Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1960. 263 с.
Новикова К.А. Очерки диалектов эвенского языка. Ольский говор. В 2 ч. Ч. 2: Глагол, служебные слова, тексты, глоссарий. Л.: Наука, 1980. 243 с.
Певнов А.М. Тунгусо-маньчжурские слова и суффиксы со значением 'человек' // Acta Linguistica Petropolitana. Труды Института лингвистических исследований. Т. 19, ч. 3. СПб.: ИЛИ РАН, 2023. С. 587-610. DOI: 10.30842/alp23065737193587610
ССТМЯ - Сравнительный словарь тунгусо-маньчжурских языков. Материалы к этимологическому словарю. В 2 т. Т. 2: О - Э / отв. ред. В.И. Цинциус. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1977. 992 с.
Jiro Ikegami. A Dictionary of the Uilta Language Spoken on Sakhalin. Sapporo: Hokkaido University Press, 1997. 292 p.
Juha Janhunen. Material on Manchurian Khamnigan Evenki. Helsinki: Castrenianum Complex of the University of Helsinki in cooperation with the Finno-Ugrian Society, 1991. 120 p.
Lessing F.D. (ed.). Mongolian-English Dictionary. Berkeley; Los Angeles; London: University of California Press; Cambridge University Press, 1960. 1217 p.
References:
Istoricheskij fol'klor evenkov. Skazaniya i predaniya [Historical Folklore of the Evenki. Tales and Legends].
Text recording, translation, and commentary by G.M. Vasilevich. Moscow; Leningrad: Science Publ., 1966. 399 p.
Jiro Ikegami. A Dictionary of the Uilta Language Spoken on Sakhalin. Sapporo: Hokkaido University Press, 1997. 292 p.
Juha Janhunen. Material on Manchurian Khamnigan Evenki. Helsinki: Castrenianum Complex of the University of Helsinki in cooperation with the Finno-Ugrian Society, 1991. 120 p.
Lebedev V.D. Yazyk evenov Yakutii [The Language of the Even of Yakutia]. Leningrad: Science Publ., 1978. 208 p.
Lessing F.D. (ed.). Mongolian-English Dictionary. Berkeley; Los Angeles; London: University of California Press; Cambridge University Press, 1960. 1217 p.
Novikova K.A. Ocherki dialektov evenskogo yazyka. Ol'skij govor [Study of Dialects of the Even Language. Ola Dialect]. In 2 parts. Pt. 1: Phonetics and morphology. Moscow; Leningrad: Publ. by the USSR Academy of Sciences, 1960. 263 p.
Novikova K.A. Ocherki dialektov evenskogo yazyka. Ol'skij govor [Study of Dialects of the Even Language.
Ola Dialect]. In 2 parts. Pt. 2: Verb, Function Words, Texts, Glossary. Leningrad: Science Publ., 1980. 243 p.
Pevnov A.M. Tunguso-man'chzhurskie slova i suf-fiksy so znacheniem 'chelovek' [Manchu-Tungusic Words and Suffixes Meaning 'Person']. Acta Linguistica Petropolitana. Transactions of the Institute for Linguistic Studies. Vol. 19, pt. 3. St. Petersburg: Publ. in Institute for Linguistic Studies of the RAS, 2023. Pp. 587610. DOI: 10.30842/alp23065737193587610
Sravnitel'nyj slovar' tunguso-man'chzhurskih ya-zykov. Materialy k etimologicheskomu slovaryu [Comparative Dictionary of ManchuTungus Languages. Materials for the Etymological Dictionary]. In 2 vols. Vol. 2: O - Э. Ed. V. I. Tsintsius. Leningrad: Publ. in Science, Leningrad branch, 1977. 992 p.
Vasilevich G.M. (compiler). Evenkijsko-russkij slovar' [Evenki-Russian Dictionary]. Moscow: State Publ. of Foreign and National Dictionaries, 1958. 802 p.
Vasilevich G.M. Evenki. Istoriko-etnografiches-kie ocherki (XVIII - nachalo XX veka) [Evenki. History-Ethnographical Studies (XVIII - the Beginning of the XX Century)]. Leningrad: Science Publ., 1969. 304 p.
Сведения об авторе:
Певнов Александр Михайлович - д.ф.н., г.н.с. отдела языков народов Российской Федерации Института лингвистических исследований РАН, г. Санкт-Петербург, Российская Федерация
https://orcid.org/0000-0002-7421-7777; [email protected]
Information about the author:
Pevnov Aleksandr Mikhailovich - Dr. Sci. (Philology), Chief Researcher of the Department of Languages of the Peoples of the Russian Federation of the Institute for Linguistic Studies of the Russian Academy of Sciences, St. Petersburg, Russian Federation
https://orcid.org/0000-0002-7421-7777; [email protected]
