CC BY
33
УДК 81.1+.УДК 81.37
ЭТИЧЕСКАЯ ОППОЗИЦИЯ ДОБРО/ ЗЛО В РУССКОМ ПРАВОСЛАВИИ И ЕЕ ОТРАЖЕНИЕ В ДРЕВНЕРУССКОМ ЯЗЫКЕ
© М. В. Долгополова
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450076 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел.: +7 (347) 231 2750.
Email: plum_rain@mail.ru
В статье рассматривается формирование оппозиция добра и зла в православной христианской традиции. Добро, как считают русские философы, исходит от Бога, зло же появляется в результате грехопадения человека и появления у него свободы выбора. Без зла невозможно подлинное добро, а ответственность за существующее в мире зло несет человек. Доказательством тезиса об абсолютности добра и относительности зла являются этимология корней добр- и зл-, а также значения соответствующих лексем в церковнославянском и древнерусском языках. Проведенный анализ показал, что Добро и Зло действительно являются главными этическими концептами, образующими значительное смысловое пространство и развивающимися в древнерусский период по общим принципам.
Ключевые слова: добро, зло, православие, Бог, мировоззрение, этимология, концепт, значение, полисемия.
На современном этапе развития гуманитарной науки наблюдается особое внимание к человеку, его сознанию, мировоззрению и духовной жизни. Важнейшими концептами духовной сферы человека являются Добро и Зло, познание которых невозможно без участия языка, поскольку именно вербализующие их абстрактные имена и позволяют объективировать данные концепты, сделать их достоянием других людей [5, с. 673-674].
Многие исследователи считают, что дать дефиницию подобным этическим концептам в принципе невозможно, поскольку представления о добре и зле являются интуициями индивидуального сознания и не подлежат рациональной рефлексии. Однако основоположник наивной этики Дж Э. Мур полагал, что применение методов языкового анализа позволяет уточнить содержание этических понятий, выделить в них такие смысловые оттенки, которые ускользают от внимания специалистов [9, с. 28]. Например, для того чтобы понять добро, необходимо «перечислить все... суждения, содержащие утверждение, что какой-то предмет всегда является добром» [9, с. 80].
В процессе анализа таких суждений «задачи философа и лингвиста не совпадают. Лингвисту наиболее интересно узнать, какие роли <...> играет слово. <...> Философ же стремится выяснить, каков сам по себе тот "актер", которого мы воспринимаем как более или менее удачного исполнителя ролей, лишь догадываясь о том, с каким трудом (или, наоборот, с какой легкостью) этому исполнителю даются все его роли» [4, с. 196]. «Роли», которые исполняют лексемы добро и зло, связаны с этическими представлениями народа, образующими часть его концептуальной картины мира.
Вместе с тем мы не можем не принимать во внимание тот факт, что концепты Добро и Зло сформировались под влиянием религиозного миро-
созерцания русского этноса и принадлежат к числу религиозных концептов, «подлинное содержание которых открывается только изнутри соответствующего конфессионального миросозерцания» [12, с. 135], в нашем случае - христианского. Как справедливо отмечают при этом ученые, религиозные концепты «мыслятся и переживаются в христианстве не только соборно, во вселенском опыте Церкви, но и глубоко индивидуально - в духовном опыте отдельных народов, вносящих в общехристианский образ соответствующего концепта свои неповторимые смысловые оттенки» [12, с. 140]. В связи с этим для понимания сущности данных концептов необходимо понять, как сформировалась оппозиция добра и зла в православной христианской традиции.
Наибольший вклад в изучение интерпретации добра и зла в православии внесли русские религиозные философы Х1Х-ХХ вв.: Н. А. Бердяев, С. Булгаков, Н. О. Лосский, Вл. Соловьев, Ант. Су-рожский, И. А. Ильин и др. Для философов оказалось важным не только содержание данных абстрактных сущностей, но и источник их существования, критерии их противопоставления и причины взаимообусловленности. В то же время они ставили перед собой задачу помочь человечеству понять, каким образом победить зло и достичь добра.
В вопросе о происхождении добра мнения православных ученых, в основном, совпадают: добро идет от Бога, Бог сам есть добро, жизнь, истина, высшая ценность, абсолютная полнота бытия. В трудах известного русского философа Н. О. Лос-ского Добро представлено как некий Абсолют, божественный замысел. Отождествляя добро с платоновским Благом, ученый писал, что в добре «нет разделения бытия и ценности: оно есть бытие, как сам сущий смысл, сущая значительность, единая для всех живых существ» [8, с. 32]. Бог создает личности, которые, в свою очередь, способны тво-
рить добро, если они правильно используют свои силы, осознают ценность абсолютного добра, истины и усваивают их. Бог «создает в них движение к добру», но при этом наделяет их свободой, поскольку в мире, где нет свободы, не было бы и подлинного добра [8, с. 326-327, 480]. Аналогичную мысль находим у Ант. Сурожского: «Он (Бог -М. Д.) дал человеку сознание добра и зла, - мы его не выдумали, это не чисто социологическое явление, потому что социологические нормы меняются без конца, а понятия добра и зла везде проходят красной нитью» [20]. Подлинное, абсолютное, совершенное Добро возможно только в Царстве Бо-жием, в нашем же эгоистичном мире возможно лишь полудобро, добро в соединении со злом, поскольку, имея свободу выбора, люди в той же мере имеют возможность осуществлять зло. Но зло необязательно должно быть осуществлено, человек может не злоупотреблять своей свободой, а соучаствовать в Божественном добре [8].
Сознание добра (по Ант. Сурожскому) для русского человека есть так называемое внутреннее добро, добро само по себе - «система абсолютных принципов, совершенно чуждых полезности, инст-рументальности ... Здесь сосредоточены душа, истина, благо, красота. Они никогда не становятся средством достижения каких-либо целей и представляют собой архетипы бытия [6; 10, с. 158-162]. В. С. Соловьев писал о том, что добро - это «безусловная норма» [15].
Абсолютная природа добра - основополагающее положение русской православной этики. Не случайно в Церковнославянском словаре существительное добро имеет лишь одно значение - 'благо', тем самым подчеркивается божественная природа добра (поскольку благодать - от Бога), в то время как слово зло - уже три значения: 1) все плохое:
Зьло зла зьлЁе жена зъла (Изб. 1073 г.); 2) бЬда: Оттоле въста зло (Новг. 1 л. 6702 г.); 3) грЬхъ: Зълъ мо-
ихъ не прЬзьри (Мин. 1097г.) [11, с. 203; 16].
Помимо признания абсолютной природы добра в православной философской традиции мы находим тезис о его триединстве. П. А. Флоренский, один из основоположников русской философии триединства, писал о том, что Добро неотделимо от Истины и Красоты: «Истина, Добро и Красота - эта метафизическая триада, есть не Три разных начала, а одно. Это - одна и та же духовная жизнь, но под разными углами зрения рассматриваемая. Духовная жизнь, как из Я исходящая, в Я свое сосредоточение имеющая, - есть Истина. Воспринимаемая как непосредственное действие другого - она есть Добро. Предметно же созерцаемая третьим, как вовне лучащаяся, - Красота» [21].
Тот, кто отвернется от Бога, попадает в царство тьмы, где царит источник зла - дьявол, «человекоубийца от начала», «лжец и отец лжи» (Евангелие от Иоанна 8:44). По словам А. И. Ильина, доб-
ро - «одухотворенная любовь», «живое тождество», направленность человека к Богу, в то время как зло, в свою очередь, - «противодуховная вражда», отвращение от Бога [6, с. 327].
Зло в христианстве считается результатом грехопадения человека, совершенного в силу его свободного выбора. Первый грех совершили Адам и Ева, которые не выдержали испытания свободой, не устояли перед искушением змея-Сатаны (Бытие 3:1-6) и отпали от Бога, и с этого момента «мир во зле лежит» (Послание Иоанна 5:19) Н. А. Бердяев по этому поводу пишет следующее: «Вступив на путь зла, люди стали не богами, а зверями, не свободными, а рабами, попали во власть закона смерти и страдания. Все манящие обещания зла оказались ложью, обманом» [3, с. 44], и в дальнейшем «. очень много зла, страдания, муки человеческой происходит от греха» [19]. Вл. Соловьев также писал о том, что «в тесном смысле зло обозначает страдания живых существ и нарушения ими нравственного порядка» [15, с. 28].
И. А. Ильин, для которого главной проблемой была проблема происхождения и сущности зла и разработка методов борьбы с ним, полагал, что ареной борьбы добра и зла является внутренний мир человека, и зло начинается именно здесь. Поэтому никакие внешние поступки и действия человека отдельно от его души, внутреннего мира не могут быть ни добрыми, ни злыми - они лишь отражения внутреннего добра и зла. В свою очередь зло - это не отвлеченное понятие, не логическая возможность, а «живущее в нашей душе страстное тяготение к разнузданности, к разгулу дурных страстей, что ведет к духовному распаду личности». Оно присутствует в поступках и мыслях человека, а главное - в его желаниях и намерениях, в связи с чем, бороться необходимо не только со злыми поступками и действиями, а еще и со злой волей человека [6, с. 327].
Особую природу зла отмечал Н. А. Бердяев: оно не прямолинейное, а витиеватое, не элементарное, а сложное, запутанное: «пленяет неясность и мутность, влечет нарушение всех границ, всех межей, всех различений. Это верно для интимной жизни человека, но верно и для жизни общественной» [2, с. 272]. Он также полагал, что борьбу со злом нужно начинать с поисков зла в самом себе, а это и есть самое трудное, так как человек привык видеть плохое, злое вовне, а не в себе [1, с. 152].
Православные представления сыграли большую роль в формировании этических концептов Добро/ Зло в сознании древнерусского человека, они отражаются как в этимологии корней добр- и зл-, так и в значениях слов с данными корнями в древнерусском языке.
Так, слова добро и добрый восходят к индоевропейскому корню *ёкаЬН-, имевшему в высшей степени синкретическое значение и давшему начало многим абстрактным смыслам, отражавшим в
различных вариантах идею соответствия. Соответствие могло означать подобие, схожесть, способность кого-, чего-л. отвечать определенным требованиям, правилам, предписаниям и т.п. Кроме того, он выражал идею изменения, «приноровления» в целях соответствия чему-л. Данный корень как нельзя лучше подходил для обозначения нормативно-этических смыслов концепта Добро, которые в разных вариантах составляли значения 50 древнерусских слов. Прежде всего, нужно сказать, что Добро для древнерусского человека неотносительно, неконвенционально, не связано с утилитарными ценностями (пользой, личным благом и т.п.) - это нравственный абсолют, 'все хорошее, честное, благопристойное' (первое значение слова добро в древнерусском языке). Значение 'имущество' у существительного добро отмечено лишь с XII в., например: Отьче добро есть блюсти (Поуч. Влад. Мон., XII в.) [Здесь и далее примеры по 17], но оно не было частотным, утилитарное представления о добре были «разведены» по разным лексемам (имущество, скарб, пожитки и т.п.).
О том, что добро в православном мировоззрении древнерусских людей ассоциировалось с Богом, свидетельствует тот факт, что данные слова в текстах часто имеют совместную встречаемость: И показааше ему одесную праведныя, въ веселии предъидоша враи, ошуюе грЬшникы, идуща въ муку вЬчную. Володимеръ.же, въздохнувъ, рече: добро симъ одесную, горе же симъ ошюю (Софийская Первая летопись, 63, 987г.). Кроме того, в древнерусском языке уже с XI в. функционировала лексема добрость, которая служила для обозначения добродетели - основы соблюдения человеком Божьих заповедей, регулирующих отношения между людьми: Всякоу же добрость и заповЬдь Божью съдЬваеть (Панд. Ант. XI в.).
С этической трактовкой добра связаны многие производные от лексемы добро, например прилагательное добрый в значениях 'исполненный достоинств, добродетелей; достойный': А будетъ кто кому прикажетъ, человека во дворъ и потомъ человеке ручаетца, что тотъ человЬкъ доброй, и воровства от него никакова не будетъ (Ул. Ал., 287, 1649 г.) и 'делающий добро другим, благожелательный': Кто вы добръ, того любите, а злыхъ казните (Новг. I лет., 191, 1209 г.) и многие сложные слова с данным корнем: добродЬтелие 'доброе отношение, проявляющееся в добрых делах', доб-роправый 'человек, не отступающий от христианских заповедей'; ср. также доброчьстивый, добро-чиньство, доброчьстие и др.
В значениях данного слова и его производных отражаются православные представления русского народа о связи добра, истины и красоты, например, одно из значений прилагательного добрый было 'красивый': Иприде к нему Ольга и видЬвъ ю добру сущю зЬло лицемъ и смыслену удививъся цЬсарь (Лаврентьевская летопись, 60, 955 г.); ср. также:
добролЬпный и доброличный в значении 'красивый': ДобролЬпныи и благообразныи прЬстолъ иерЬискыи прЬдьржащии. (Усп. сб., 433, XII-XIII вв.); Единчадьнъ и доброличьнъ, и благородьнъ. (Усп. сб., 449, XII-XIII вв.); добрЬпЬсньный 'красиво поющий': Соловии добрЬпЬсньныи (Мин. Окт., 82, 1096 г.). Наконец, среди простых слов с корнем добр-самым ранним можно считать лексему доброта в значении 'красота; величие': Се съ камень обрЬтохъ въ рыбЬ, онъ же видЬвъ чюди ся добротЪ его, не вЬдя же что есть. Патерик Син., 299, XI-XII вв. С XIV в. существительное доброты (в форме множественного числа) начинает употребляться еще и в значении 'украшения': Созда монастырь и поставив ъ немъ церковь камену во имя святаго архистрати-та Михаила... и всяческими добротами украсивъ ту, иконами и книгами (Ник. Лет. XI, 33, 1378 г.).
Совершенно иные представления связаны с корнем зъл-, который произошел от индоевропейского корня *g'huel-, *g'hul- 'изгибаться', 'кривиться', позднее - 'изворачиваться', 'кривить душой' [22, с. 326].
Выбор данного корня при обозначения зла отражает религиозные представления древнерусских людей как об источнике зла - дьяволе, «лжеце и отце лжи» (Евангелие от Иоанна 8:44), так и о самом зле как «отпадении от Бога», в результате чего человек неминуемо впадает в грех, становится порочным.
Впервые слово зло встречается в письменных источниках начиная с Х в. С самого начала оно было многозначным и имело множество однокорен-ных слов (всего 86). Все они выражали целый спектр этических смыслов, свидетельствующих о том, что зло в представлении древнерусского человека имеет разные «обличья». Проведенное нами исследование позволило выделить следующие основные разновидности зла: «зло - грех», «зло - порок», «зло - вред» и «зло - злоба».
Разновидность «зло - грех» представлена лексемами злобие 'Зло, грех, вероотступничество': Съсудъ злобия зми(и)и... побЬжгенъ, неправьдьныя правьдьнымь помыслъмь томить (Мин. сент., 0217, 1096 г.) [Здесь и далее примеры по 18]; злЬ ' Греховно, неправедно, еретически': НЬкто отъ старьць ... от еретикъ прЬялъ проскомидию ... Рече ему диякъ: сия же рече не суть православьныя вЬры еже приносиши ю нъ еретикъ суть, и зълЬ славящихъ (Патерик Син., 333, XI-XII вв.); злый 'неправедный, нечестивый': Аще бо князи правьди-ви бывають в земли, то многа отдаются согрЬшенья (земли); аще ли зли и лукави бывають, то болше зло наводить богъ на землю (Лавр. Лет., 139, 1015 г.). Данная разновидность зла характеризует поведение человека, нарушающего Божьи заповеди. Такое зло может быть активным и пассивным, выражаться в форме действия, поступка или злого умысла. Но так или иначе это отхождение от
прямого верного пути истинной веры, поэтому можно считать, что данное значение непосредственно связано с изначальным образом кривого, непрямого пути.
Так называемое «внутреннее Зло» человека, попавшего во власть сатаны, обозначалось прилагательным злобивый 'лукавый, коварный; связанный со злыми силами': БЪ бо от зълобивъ мужь очарованъ корабль, въ мнозЪ же бЪ тузЪ господинъ корабля (Патерик Син., 150, XI—XII вв.). Сам сатана имел имя злецъ 'злодей (о сатане)': Наведе на ны бтсы и самого того зъльца сотону (Патерик Син., 249, XI - XII вв.), а все то, что он внушал человеку, характеризовалось словом злой в значении 'губительный, пагубный': Завидя же дияволъ дЪвЪ тои, въложи уноши иному въ сърдци зълу любовь. Чюдь-ная же та дЪва разумЪвъши... мысли и погыбЪль уноша того (Паиерик Син., 284, Х1-Х11 вв.).
Следующая разновидность зла «зло - порок» представлена лексемами злобь 'порок, лукавство': Безоумль своею зълобью съвративъся на свои гртхъ (Изб. 1073 г.) и зълоба 'Порок, лукавство, грЪхъ': Жита ваша побихъ, и зълобы вашея не истрьгъ (Гр. Наз. XI в. 312).
Разновидность «зло - злоба» включает в себя три лексемы: злобь 'злоба': НЪсть золоби паче зло-би женскы (Изб., 1073 г.) [16, с. 1001]; злоба 'состояние вражды, озлобленности': Аще хощеть кто добронравие сънискати... възненавидить безмЪр-ныя зълобы, не можеть сънискати ея (Патерик Син., 304, XI-XII вв.); злобство 'злобность': Стрсми гьствовавъ телесьными, въздьрьжаниемь
узду, чюдотворьче Кириаке, въ бестрсну свётьлу, отьче, въ ризу облъкъ ся, и все зълобьство обна-живъ древле прадЬда обнажьшаго (Мин. сент., 0223, 1096 г.); злий [Татары] разсыпашася по всеи земли, аки злии волцы (Волог.-Перм. Лет., 175, 1408 г.).
Наконец, частотной в древнерусских текстах является разновидность «зло - вред»: Аще обря-щеть въ вустьЪ ДнЪпрьскомь Русь Корсуняны рыбы ловяща, да не творять имъ зло никако же (Дог. Игор. 945 г.) [16, с. 1000]; 'злой умысел': Блаженному ж<е> Борису идущу к брату своему, ни что же зла помышляше, и идущу ему радуяся (Арханг. лет., 36, 1015 г.).
Встречаясь в одном и том же контексте, лексемы добро и зло образуют четкую, устойчивую оппозицию: Знамениа въ небеси . не на добро бы-ваютъ, но на зло ... проявляютъ или гладъ, или смерть, или ратныхъ нашествие, или межьусоб-ныа брани и рати (Ник. Лет. Х, 34, 1202 г.); Они же [епископы]рЪша ему: ты поставленъ еси от бога на казнь злымъ, а добрымъ на милованье (Лавр. Лет., 127).
Подведем некоторые итоги. Противоположные смыслы исследуемых слов развивались практически параллельно, создавая при этом новые оппозиции (истина - ложь, праведный - неправедный, доброжелательный - враждебный, красота - безобразие и др. ). Все значения слов добро и зло, а также их производных мотивированы первообразами их этимологических значений, а сами эти первообразы связаны с православным миросозерцанием древнерусского человека. Добро первично и абсолютно, зло вторично, относительно, принимает разные «обличья», оно в поступках, словах и мыслях человека, и с ним необходимо бороться. Древнерусские тексты доказывают также справедливость утверждения Д. С. Лихачева о том, что «добро и зло в русском характере вовсе не уравнены. Добро всегда во много раз ценнее и весомее зла. И культура строится на добре, а не на зле, выражает доброе начало в народе. Нельзя путать культуру и государство, культуру и цивилизацию» [7, с. 392].
ЛИТЕРАТУРА
1. Бердяев Н. А. Философия свободного духа. М.: Республика, 1994. 480 с.
2. Бердяев Н. А. Философия неравенства. М.: Мысль, 1990. 624 с.
3. Бердяев Н. А. Философия свободы. М.: АСТ, 2005. 155 с.
4. Демьянков В. З. Семантические роли и образы языка // Язык о языке / под общ. руковод. и ред. Н. Д. Арутюновой. М.: Языки русской культуры, 2000. С. 193-270.
5. Долгополова М. В. Смысловое пространство «Добро/зло» в романе Владимира Дудинцева «Белые одежды» // Молодой ученый. 2015. №15. С. 673-674.
6. Ильин И. А. О сопротивлении злу силою. М.: Айрис -Пресс, 2007. 574 с.
7. Лихачев Д. С. Русская культура. М.: Искусство, 2000. 438 с.
8. Лосский Н. О. Условия абсолютного добра: Основы этики; Характер русского народа. М.: Политиздат, 1991. 368 с.
9. Мур Дж. Э. Принципы этики. М.: Прогресс, 1984. 328 с.
10. Новейший философский словарь / сост. А. А. Грицанов. Изд. 3-е. Минск: Книжный Дом, 2001. 1280 с.
11. Полный церковно-славянский словарь: сост. Г. Дьяченко, свящ. М., 1899.
12. Постовалова В. И. Религиозные концепты в православном миросозерцании // Научно-педагогический журнал Восточной Сибири. 2013. №4(12). С. 107-216.
13. Преображенский А. Г. Этимологический словарь русского языка, Т. 1. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1958. 1284 с.
14. Соловьев В. С. Соч.: в 2-х тт. 2-е изд. М.: Мысль, 1990. 822 с.
15. Соловьев В. С. Оправдание добра. М.: Республика, 1996. 479 с.
16. Срезневский И. И. Мат-лы для словаря древнерусс. яз. по письменным памятникам. Т. 1. СПб, 1893.
17. Словарь русского языка Х1-ХУ11 вв. Вып. 4 (Г - Д). М.: Наука, 1977.
18. Словарь русс. Яз. Х1-ХУП вв. Вып. 6 (З - И). М.: Наука, 1979.
19. Сурожский Антоний. ЦКЬ: http://www.pravoslavie.ru/63246.html
20. Фасмер М. Этимологический словарь русс. яз. М.: Прогресс, 1986. Т. 1. 573 с.
21. Флоренский П. А. Столп и утверждение истины // Библиотека «Вехи». URL: http://www.vehi.net/
22. Черных П. Я. Историко-этимологический словарь совр. русс. яз.: в 2-х тт. Т. 1. М.: Рус. Яз., 1999. 623 с.
Поступила в редакцию 11.02.2018 г.
THE ETHICAL OPPOSITION OF GOOD/EVIL IN RUSSIAN ORTHODOXY AND ITS REFLECTION IN THE OLD RUSSIAN LANGUAGE
© M. V. Dolgopolova
Bashkir State University 32 Zaki Validi Street, 450076 Ufa, Republic of Bashkortostan, Russia.
Phone: +7 (347) 231 2750.
Email: plum_rain@mail. ru
The author of the article considers the formation of the opposition of good and evil in the Orthodox Christian tradition. Good, as Russian philosophers believe, comes from God. Evil comes from the fall of man and the appearance of freedom of choice in him. Without evil, there is no real good, and the responsibility for the evil existing in the world is borne by human. Good is primary and absolute, evil is secondary, relative and comes from human; it is in his actions, words, and thoughts. The thesis of the absoluteness of good and the relativity of evil is proved on the basis of the analysis of etymology of the roots related to good and evil and of the meaning of the corresponding lexemes in the Church Slavic and Old Russian languages. The analysis showed that good and evil are indeed the main ethical concepts that form a significant semantic space. They developed in the Old Russian period according to general principles. The earliest meanings are syncretistic, and they reflect the original images. For good, it is the image of a blacksmith as a model of strength and beauty, and also of qualitative skilful work. For evil, it is a curve road that is metaphorically transformed into a "curve", an incorrect life path. Evil can be thought as crime, getting off the straight path. These initial images are the bases of the meanings of multi-valued words.
Keywords: good, evil, orthodoxy, God, world view, etymology, concepts, meaning, polysemy.
Published in Russian. Do not hesitate to contact us at bulletin_bsu@mail.ru if you need translation of the article.
REFERENCES
1. Berdyaev N. A. Filosofiya svobodnogo dukkha [Philosophy of the free spirit]. Moscow: Respublika, 1994.
2. Berdyaev N. A. Filosofiya neravenstva [Philosophy of inequality]. Moscow: Mysl', 1990.
3. Berdyaev N. A. Filosofiya svobody [Philosophy of freedom]. Moscow: AST, 2005.
4. Dem'yankov V. Z. Yazyk o yazyke / pod obshch. rukovod. i red. N. D. Aru-tyunovoi. Moscow: Yazyki russkoi kul'tury, 2000. Pp. 193-270.
5. Dolgopolova M. V. Molodoi uchenyi. 2015. No. 15. Pp. 673-674.
6. Il'in I. A. O soprotivlenii zlu siloyu [On resistance to evil by force]. Moscow: Airis - Press, 2007.
7. Likhachev D. S. Russkaya kul'tura [Russian culture]. Moscow: Iskusstvo, 2000.
8. Losskii N. O. Usloviya absolyutnogo dobra: Osnovy etiki; Kharakter russkogo naroda [Conditions of absolute good: Bases of ethics; Character of the Russian people]. Moscow: Politizdat, 1991.
9. Moore G. E. Printsipy etiki [Principles of ethics]. Moscow: Progress, 1984.
10. Noveishii filosofskii slovar' [The newest philosophical dictionary]. Comp. A. A. Gritsanov. 3 ed. Minsk: Knizhnyi Dom, 2001.
11. Polnyi tserkovno-slavyanskii slovar' [Complete Church Slavonic dictionary]: sost. G. D'yachenko, svyashch. Moscow, 1899.
12. Postovalova V. I. Nauchno-pedagogicheskii zhurnal Vostochnoi Sibiri. 2013. No. 4(12). Pp. 107-216.
13. Preobrazhenskii A. G. Etimologicheskii slovar' russkogo yazyka, T. 1 [Etymological dictionary of the Russian language, Vol. 1]. Moscow: Gos. izd-vo inostrannykh i natsional'nykh slovarei, 1958.
14. Solov'ev V. S. Soch.: v 2-kh tt. [Works: in 2 volumes]. 2 ed. Moscow: Mysl', 1990.
15. Solov'ev V. S. Opravdanie dobra [Justification of good]. Moscow: Respublika, 1996.
16. Sreznevskii I. I. Mat-ly dlya slovarya drevneruss. yaz. po pis'mennym pamyatnikam. Vol. 1 [Materials for the dictionary of the Old Russian language on written monuments. Vol. 1]. Saint Petersburg, 1893.
17. Slovar' russkogo yazyka XI-XVII vv. No. 4 (G - D) [Dictionary of Russian language the 11-17th centuries, Vol. 4 (r-fl)]. Moscow: Nauka, 1977.
18. Slovar' russ. Yaz. XI-XVII vv. No. 6 (Z - I) [Dictionary of Russian language the 11-17th centuries, Vol. 6 (3-H)]. Moscow: Nauka, 1979.
19. Surozhskii Antonii. URL: http://www.pravoslavie.ru/63246.html
20. Fasmer M. Etimologicheskii slovar' russ. Yaz [Etymological dictionary of the Russian language]. Moscow: Progress, 1986. Vol. 1.
21. Florenskii P. A. Biblioteka «Vekhi». URL: http://www.vehi.net/
22. Chernykh P. Ya. Istoriko-etimologicheskii slovar' sovr. russ. yaz.: v 2-kh tt. Vol. 1 [Historical-etymological dictionary of contemporary Russian language: in 2 volumes. Vol. 1]. Moscow: Rus. Yaz., 1999.
Received 11.02.2018.
