CC BY
63
ЭСТЕТИКА
УДК 7.01.
МИЛОВАЦ Ж.В. * ЭСТЕТИКА БЫТИЯ ТАНЦА: ОДУХОТВОРЕНИЕ ТЕЛА. DOI: 10.31249/rphil/2022.03.14
Аннотация. В статье рассматриваются важнейшие составляющие хореографического действа - тело и дух танцовщика. Анализируется механизм создания эстетики хореографического образа в плоскости его ритмопластических построений. Уделяется внимание роли спонтанного состояния сознания как балетмейстера, так и исполнителя в процессе воплощения языка танцевальных форм.
Ключевые слова: танец; эстетика танца; тело; язык тела; одухотворение; дух; плоть; хореографический образ; спонтанное сознание; творчество; ритм; пластика; искусство танца; художник-балетмейстер; выразительность.
MILOVATS J.V. Aesthetics of dance being: spiritualization of the body.
Abstract. The article discusses the most important components of the choreographic action - the body and spirit of the dancer. The mechanism for creating the aesthetics of a choreographic image in the plane of its rhythmic-plastic constructions is analyzed. Attention is paid to the role of the spontaneous state of consciousness of both the choreographer and the performer in the process of implementing the language of dance forms.
* Миловац Ж.В. Институт научной информации по общественным наукам РАН, отдел философии, кандидат философских наук, доцент, научный сотрудник, Москва, Россия, [email protected]
138
Keywords: dance; dance aesthetics; body;, body language; spirituality; spirit; flesh; choreographic image; spontaneous consciousness; creativity; rhythm; plasticity; art of dance; artist-choreographer; expressiveness.
Танцевальная «мысль» воплощается через тело танцовщика. Хореографическая лексика обретает смысл через одухотворение телесности исполнителя. Язык тела выступает способом построения хореографических композиций. Диалог тела и духа в танце -суть ритмопластического мышления при создании хореографических образов.
Бытует мнение, что танец как вид искусства в своем максимальном проявлении представлен среди молодых исполнителей, передающих через свойственную им жизненную энергию накал чувств и движений. Отчасти подобное измышление верно. Вспомним слова известного российского танцовщика, впоследствии президента Парижской академии танца Сержа Лифаря: «Говорить о танце - значит говорить о молодости». Перефразируя данную мысль, осмелимся утверждать, что молодость есть «тело» танца, а зрелость - эстетические переживания, «душа» танцевальных преображений. Казалось бы, парадокс, но именно в нем сокрыто соединение несоединимого, мгновение и вечность, неподвижность и динамизм, очевидное и тайное, знакомое и необъяснимое.
Танец как форма художественной коммуникации есть пространство воплощения синтеза разных культур, первобытности и современности, сакральности и раскованности, намека и открытости, самодостаточности жеста и скульптурности «плоти», музыкальной «ткани» и бытия движения через ритм.
О связи ритма и пляски рассуждал Платон: «Ритм - высшее выражение порядка человеческого духа - внедряется в него при посредстве движений тела, и только при посредстве пляски можно познать ритм» [Цит. по: Вашкевич, 1908, с. 13]. В стихии пляски, в процессе ритмичных движений происходит эманация тела танцовщика как одухотворенной субстанции, порождающей новации хореографического языка. В спонтанном танце, на наш взгляд, с наибольшей силой проявляется обновление тела в плоскости ритмопластической хореографии. «Спонтанный танец задает собственную структуру ритма, создающего внутреннюю гармонию творческого субъекта. Только лишь в телесном танце мы способны
139
всеохватно войти в мир, наполненный грезами. Только в ритмах спонтанной хореографии происходит перманентное порождение истины бытия» [Пименова, 1997, с. 154].
Хореографическая мысль базируется на визуальных, музыкальных впечатлениях. Для художника-балетмейстера, создающего хореографический текст, важно уловить сущность мимолетности бытия в его вечном становлении и далее выразить это художественным образом через динамику танцевальной плоти. Плоти, «во-царившей» на сцене дух хореографического искусства. Это подвластно только маэстро мирового балета.
К таким мастерам хореографического гения можно причислить Мориса Бежара, французского философа-балетмейстера, не перестававшего удивлять публику шедеврами современной хореографии, «говорящей» языком неповторимых культур, рас и народов, первобытных ритуалов как первоосновы понимания бытия. Поистине слияние разных эпох, ментальности посредством универсального художественного видения в контексте бежаровской эстетики, восхищающей и покоряющей неискушенную публику. Публику, которую, казалось бы, нельзя ничем удивить. Но бежа-ровская танцевальная драматургия в ее телесном позиционировании неустанно продолжает удивлять и оправдывать ожидания зрителя (в балетных спектаклях) новыми танцевальными формами, богатством хореографической «живописи», телесными «мазками» эстетики танца.
Удивлять - это одно из свойств философской рефлексии. Удивить, следовательно, обогатить новым содержанием и в то же время дать возможность вспомнить о прошлой событийности. Удивление в танце как посыл к первородным основам наивного движения. Движения, представленного в балете совершенной техникой, являющей собой дух художественной плоти. Плоти, постигающей бег времени, этнические связи культурных измерений (в продолжение монолога о творчестве Бежара). Хореография несказанно театральна и в то же время наполнена эстетическим экспромтом, позволяющим расширять границы танцевального мышления.
Соединение драматического начала и танцевальной экспрессии под силу великим хореографам. Подобное соединение дает возможность публике быть свидетелем рождения тайны в ее оче-
140
видности, красоты в ее простоте, недоступности мастера и досягаемости созданных им образов. Талантом увековечивать загадку мира и человеческую данность в танце, улыбку и печаль в телесном «свете» обладал неустанно ищущий философ танцевальных па Морис Бежар.
Однажды Роман Виктюк высказался о Бежаре: «Морис подарил миру массу неожиданных импульсов к раскрытию тайн человеческого тела. Он единственный хореограф ХХ века, который внес неповторимое изменение в пластическую структуру, философию и технику не балета, а всего драматического театра».
Говоря словами Марины Цветаевой, Бежару «некогда было договаривать, он весь разрывался», чтобы успеть. Вероятно, чтобы успеть создать прекрасное в творческом альянсе с композиторами Пьером Булезом и Нино Рота, Элтоном Джоном и Фредди Меркь-юри, с художниками и кутюрье Джанни Версаче и Жаном-Полем Готье, Сальвадором Дали, с такими известнейшими русскими танцовщиками, как Михаил Барышников, Рудольф Нуриев, Владимир Васильев, Екатерина Максимова и Майя Плисецкая. Каждый из перечисленных современников бежаровского видения танца привносил в творческий процесс собственное художественное «я» как слагаемое целостной красоты танцевальных образов. Образов в своей завершенной архитектонике, но безграничных по восприятию и постижимых в спонтанной сопричастности зрителя и исполнителя.
Хореографическое пространство бежаровской мысли воплощает ожидание «следов» подсознания, бытие эмоциональной жизни, провоцирует спонтанный поиск обретения первородности духа, материализованного в плоти танцовщика.
Современная мировая хореография многовариантна, неожиданна, экспериментальна по сути, спорна по оценке быть произведением искусства (на статус которой претендует рожденная та или иная сценическая балетная постановка), но всегда эстетически востребованна.
Сознание публики нацелено на поглощение танцевальной «плоти» в ее художественных построениях, соединение разных стилей танцевального искусства. И как пример тому - творчество голландского хореографа Ханса ван Манена, укрепившего свою репутацию в балетном мире танца как соединившего элементы
141
классического балета, модерна и других направлений в технике движения. Художественное сознание ван Манена определило его хореографический стиль, предполагающий чистоту и очевидную простоту, почти математическую взвешенность структур танцевальных композиций, позволяющих «вмешательство» эротических элементов притяжения и отталкивания танцующих партнеров.
Танец как одухотворенное движение плоти, как осознание тела представляет собой художественную ценность в мире духовной культуры. Культуры многоликой, с особым эстетическим видением художников, наполненной спонтанной креативностью создающих ее творцов. Балетмейстер в поле культуры посредством ритмопластического языка сочиняет хореографический текст, призванный воздействовать на сознание публики, приближая ее к эмоциональному постижению слияния тела и разума, художественного диалога между плотью и духом, временем и пространством, завершенностью и бесконечностью.
Танец как особая художественная длительность захватывает мгновение времени, преобразуя его в вечную данность роскоши движения. Он как «странник» являет миру красоту непорочности человеческого тела, вовлекает в плен эстетических удовольствий, ввергает зрителя в состояние эмоционального потрясения от осознания им своей индивидуальности в эстетике повседневности.
Талант хореографа состоит в способности использовать танцевальную технику для пробуждения в сознании публики соответствующего эмоционального состояния, неповторимого эстетического опыта.
Истинная красота - это абсолютное понятие. Восприятие красоты через гармоническую выразительность танцевального действа возможно в ситуации спонтанного сознания зрителя, продуцирующего переживание истинного эстетического опыта в контексте художественной коммуникации. Опыта, невозможного без этической оценки реальности, наполненного творческим «вмешательством» и постигающего бытие несоединимых, но воплощенных величин: жизни и смерти, духа и плоти, мысли и тела, сущности и существования, истины и лжи, прекрасного и безобразного, добра и зла, невинности и греха, вечности и времени, гармонии и хаоса, бесконечности и завершенности, движения и покоя, верности и предательства, любви и ненависти, Бога и человека.
142
Истинная красота в танце носит одухотворенный характер. Степень одухотворения телесного языка раскрывается через художественную кинетику в процессе воплощения творческой идеи балетмейстера. Одухотворение тела можно наблюдать и в пластике рук, и в движениях ног исполнителя, особенно на фоне его спонтанного состояния сознания. «Контекст творчества неотделим от спонтанности. Рождение образно-смысловой палитры художественного действа обретает «плоть» в сознании художника в рамках спонтанного творчества» [Миловац, 2022, с. 215]. Путь к совершенству в танце обретает смысл в плоскости одухотворения спонтанного тела танцовщика, «повествующего» об эстетике бытия хореографического текста.
Список литературы
1. Вашкевич Н. История хореографии всех веков и народов. - Москва : Издательство Кнебель, 1908. - 85 с.
2. Миловац Ж.В. К вопросу о роли спонтанности сознания в художественном творчестве // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 3: Философия. - Москва : ИНИОН, РАН. - 2022. - № 1. -С. 208-215.
3. Пименова Ж.В. Художник: его бытие в спонтанном сознании. - Москва : ИФАН РАН. - 1997. - 180 с.
143
