CC BY
1Сборник трудов Якутской духовной семинарии. 2024. Вып. 20. С.
Collection of works of the Yakut Theological Seminary. 2024. Issue 20. P.
Научная статья
УДК 281.93-3:254.4(571.56)
doi:
Епископ Дионисий (Хитров) – ректор Якутской духовной семинарии*
Монахиня Елизавета (Сеньчукова)
Миссионерский отдел Якутской и Ленской епархии Русской Православной Церкви Московского Патриархата, г. Якутск, Россия, M.senchukova.prav.yakutia@mail.ru
Аннотация. В статье исследуется первый этап существования Якутской духовной семинарии (1858-1870) и деятельность священника Димитрия Хитрова, будущего епископа Дионисия (хиротонисан в 1868 г.) в качестве ректора семинарии. На основе личной переписки между протоиереем Димитрием Хитровым и архиереем Иннокентием (Вениамином), автор показывает ректора как опытного руководителя и администратора, искренне заботившегося о благе семинарии и обучающихся в ней студентов.
Ключевые слова: епископ Дионисий (Хитров), священник Димитрий Хитров, Якутская духовная семинария, святитель Иннокентий (Вениаминов)
Для цитирования: Елизавета (Сеньчукова), мон. Епископ Дионисий (Хитров) – ректор Якутской духовной семинарии // Сборник трудов Якутской духовной семинарии. Якутск, 2024. Вып. 20. С. http://
-------------------------------------------------
© Елизавета (Сеньчукова), мон. Якутск, 2024
* Статья публикуется по: Сборник трудов Якутской духовной семинарии. 2017. Вып. 4. С. 13-19.
Original article
Bishop Dionisy (Khitrov) – rector of the Yakutsk Theological Seminary*
Nun Elizaveta (Senchukova)
Missionary Department of the Yakutsk and Lena Diocese of the Russian Orthodox Church of the Moscow Patriarchate, Yakutsk, Russia, M.senchukova.prav.yakutia@mail.ru
Abstract. The article examines the first stage of the existence of the Yakutsk Theological Seminary (1858-1870) and the activities of priest Dimitry Khitrov, the future Bishop Dionysius (consecrated in 1868) as the rector of the seminary. Based on personal correspondence between Archpriest Dimitry Khitrov and Bishop Innocent (Veniamin), the author shows the rector as an experienced leader and administrator who sincerely cared about the welfare of the seminary and the students studying there.
Keywords: Bishop Dionysius (Khitrov), priest Dimitri Khitrov, Yakutsk Theological Seminary, Saint Innocent (Veniaminov).
For citation: Senchukova E. Episkop Dionisij (Hitrov) – rektor Yakutskoj duhovnoj seminarii [Bishop Dionisy (Khitrov) – rector of the Yakutsk Theological Seminary]. Sbornik trudov Yakutskoj duhovnoj seminarii – Collection of Research Papers of the Yakutsk Theological Seminary, Yakutsk, 2024, Issue 20, P. http://
Деятельность первого архиерея Якутской епархии Дионисия (Хитрова) весьма разнообразна и многогранна, в том числе и в области просвещения. Отдельного рассмотрения заслуживают его труды в качестве ректора Якутской духовной семинарии.
Решением Синода 31 января 1858 г. в Камчатской епархии учреждаются два викариатства – Якутское и на острове Ситха. Кафедра Камчатского архиерея переносится в Якутск. Сюда же переносится Новоархангельская духовная семинария с острова Ситха, существовавшая уже 10 лет. Так начинается история первого учреждения высшего профессионального образования в Якутии. Перенесению семинарии предшествовало открытие духовного училища в 1818 г., а ранее, в 1801 г., – школы миссионерской направленности при
* The article is published in: Collection of works of the Yakut Theological Seminary. 2017. Issue 4. P. 13-19.
Якутском Спасском мужском монастыре.
Решение перенести духовную школу в Якутск родилось у архиепископа Иннокентия (Вениаминова) не случайно. Изначально планировалось, что Новоархангельская семинария будет обеспечивать кадрами весь северо-восток России и русскую Америку, однако из-за удаленности это оказалось невозможно. К тому же безуспешными оказались попытки преподать духовное образование уроженцам Америки. Еще в 1848 г. святитель Иннокентий писал в письме к графу Протасову: «Об учениках семинарии надобно сказать, что если бы не было в ней детей камчатского духовенства, то можно сказать решительно, что для здешних туземцев и креолов еще рано заведение такого разряда училищ. (Я сказал прежде: риторика для них камень преткновения). Ибо чем далее, тем яснее видно, что креолы еще не то, что русские по уму и характеру. Они годятся только там, где требуется только сметливость; а где требуются ум, рассудок – там разве 50-ый годится, и то через 4 или 5 поколений» [1, с. 190]. При этом миссия среди алеутов и соседних американских племен проходит благополучно. В письме графу Муравьеву Святитель повторяет: «Со стороны нашей сделано все возможное; и оказалось, что из американских уроженцев и креолов разве 50-ый может быть миссионером, и то под надзором не-креола. Следовательно, дальнейшее пребывание Архиерея и семинарии в Ситхе не поможет ни тому, ни другому. А дети камчатского духовенства, хотя и подают добрую о себе надежду, но они могут воспитываться и не в Ситхе» [1, с. 235].
Третьей и, пожалуй, основной причиной переноса семинарии стал переезд Святителя в Якутию. Архиепископ Иннокентий считал для себя необходимым осуществлять надзор за духовной школой. В дальнейшем планировалось перенести семинарию на Амур (в Благовещенск), что в итоге и было сделано в 1871 г., когда Преосвященнейший уже взошел на Московскую кафедру.
С конца 1858 г. обязанности ректора Якутской семинарии святитель Иннокентий возлагает на своего ближайшего сподвижника священника Димитрия Хитрова, будущего епископа Дионисия. Одновременно отец Димитрий преподает в семинарии богословские дисциплины. Ради этой деятельности отец Димитрий лишается должности миссионера – причиной увольнения называется «несовместимость оной с ректорской, преподавательской и настоятельской (в Преображенском храме – ныне кафедральный собор. – Авт.) должностями».
Восстанавливая полную картину трудов владыки Дионисия,
можно отметить, что семинария стала одним из его главных детищ. И не в последнюю очередь – ее материальное благополучие.
Отец ректор порой даже забывает, что нахождение семинарии в Якутске − мера временная (в отличие от постоянно находящегося там училища). Так, в ноябре 1867 г. он просит прислать ему профессоров, которые училищу не полагались. Владыка Иннокентий одобрительно смотрит на рвение отца Димитрия и обещает просить прислать в Якутск двух или трех наставников. «Они, – пишет Святитель, – во всяком случае необходимы».
Якутская семинария постоянно испытывала недостаток в кадрах. «Курс наук, проходимых в Якутской семинарии, значительно меньше прочих семинарий, – сетует уже епископ Дионисий в отчете о состоянии дел в епархии за 1868 год. – И это потому, что в ней только четыре наставника, включая в это число ректора и инспектора» [2, т. 4. с. 65].
Археолог и археограф Капитон Иванович Невоструев, составитель каталога Московской синодальной библиотеки, состоявший в переписке с протоиереем Димитрием, пишет: «Отец ректор ревностно заботился о способах образования, выписывая для семинарской библиотеки и для себя лучшие русские и иностранные книги – богословские в обширном смысле» [2, т. 1. с. 143]. Сам Капитон Невоструев после разрушительного пожара 1870 года передал в восстанавливающуюся семинарию несколько книг и просил своих знакомых последовать его примеру. Образование в Якутской семинарии, по мысли отца Димитрия, должно было быть стандартным − со знанием европейских языков, риторики, богословских наук и т. д. Только по требованию архиепископа Иннокентия в программу обучения в Якутской семинарии вводится преподавание якутского языка, причем стоит отметить, что за это упущение Святитель даже делает строгое внушение ректору: «Ужели, по-Вашему, немецкий и французский языки полезнее для якутских семинаристов, чем местный? Вы, верно, имели в виду, что воспитанники Якутской семинарии – все до одного или самая большая часть – будут деятелями в Европейской России? Спуститесь с облаков Вашей мечты. Или Вы потому не сказали о нем, что в уставах не говорится о местных языках…». Судя по всему, предположение архипастыря верное: миссионерское рвение было уделом отдельных выдающихся личностей (таких, как сами святитель Иннокентий и владыка Дионисий), а в принятии административных решений священник-миссионер имел не так много опыта – предложить изменить устав и внести туда дополнительный предмет ему просто не пришло
на ум.
Нужно понимать, что семинария середины XIX в. − учреждение в первую очередь сословное. Мальчики, поступавшие в духовное учебное заведение, могли быть не слишком увлечены богословием и духовной жизнью, они просто продолжали семейную традицию. В итоге уровень подготовки часто оставлял желать лучшего, что в особенности проявлялось в семинариях провинциальных. Тем более плохо были подготовлены поступающие из числа представителей коренного населения, которые часто даже плохо говорили по-русски. Дабы исправить положение, и в семинарии, и в училище особое внимание уделяется грамматике и письменным упражнениям по русскому языку.
Владыка Иннокентий, разочарованный качеством церковного чтения как воспитанников семинарии, так и учителей, поставил перед отцом ректором задачу исправить положение: «Учите, пожалуйста, чтению Ваших питомцев: ведь стыдно сказать, что учитель чтения читал хуже ученика, лишь только вступающего в училище. Напоминайте, даже надоедайте напоминаниями всем наставникам, не исключая и преподавателя богословия (собственно ректора), чтобы они требовали от учеников своих всегда исправного чтения чего бы то ни было, иначе то же будет, что и было».
Будучи уже архиереем и сняв с себя обязанности ректора, епископ Дионисий в отчете о состоянии епархии за 1868 г. сетует на недостаточную подготовку учащихся: по его словам, дети разночинцев и якутов поступают по большей части с азбукой, «то же нередко бывает и с детьми духовенства» [2, т. 4. с. 64].
Владыка Дионисий вообще крайне критически оценивает успехи учеников, в первую очередь, в области древних языков (латынь и греческий), а причину неуспеваемости видит в низкой подготовке наставников. По временам архиерею самому приходится заменять преподавателей (например, греческого языка).
Забота о материальной составляющей жизни семинаристов – также наказ святителя Иннокентия. Еще в письме от 27 марта 1859 г. он обращается к отцу Димитрию: «Не будьте скупы для учеников в отношении пищи, особливо в Пасху» [2, т. 3. с. 58]. Архиерей и ректор постоянно поддерживают связь по вопросам комфортного проживания учащихся. Трогательный эпизод: отец Димитрий расселяет учеников в архиерейских кельях, а владыка Иннокентий тревожится, не будет ли там сыро и требует топить комнаты даже летом.
Вообще вопрос о жилье для семинаристов будет подниматься в
переписке пастырей регулярно. В августе 1863 г. отец ректор жалуется на тесноту и предлагает строить новое помещение, а владыка Иннокентий отвечает, что «лучше кортомить (арендовать) квартиру или купить готовый дом, чем строить новый» [2, т. 3. с. 165]. Но в конце года отцу Димитрию удается убедить архиерея. В переписке в ноябре-декабре того же года обсуждается изыскание средств на строительство каменного здания из пожертвований некоей Нифонтовой.
Подчеркну, что отец ректор вообще не стесняется жаловаться архиерею на недостаточность средств, так что владыка Иннокентий в определенный момент риторически восклицает: «Ну что же я сделаю, чем Вам помогу во время Вашего безденежья по семинарии?» [2, т. 3. с. 184]. Впрочем, обиды на отца Димитрия он не держит и, даже укоряя, хвалит за попечение о духовной школе: «Вы в Вашей заботливости и благопопечительности о благе семинарии (что, конечно, похвально) молвите и хлопочите о пище на многие лета (что, говоря серьезно, и следует) …» (письмо от 20 января 1866 г.) [2, т. 3. с. 233].
Надо сказать, что жалобы не остаются все же неудовлетворенными: Святитель пишет викарию, чтобы Якутское духовное правление выдавало школе необходимые суммы, а в конечном итоге даже, не меняя ироничного тона, замечает: «Наконец-то Ваша семинарская ненасытная утроба насытилась деньгами до излишества слов: “Зачем так много прислали?”. Много у Вас, а здесь не достает, – присылайте лишки» [2, т. 3. с. 243]. Ну и чуть позже, уже вовсе без иронии, поздравляет ректора с назначением годовых окладов в почти две с половиной тысячи рублей служащим семинарии.
О том, что отец Димитрий успешно справляется с ректорскими обязанностями, свидетельствует письмо архиепископа Иннокентия обер-прокурору Святейшего Правительствующего Синода графу Александру Петровичу Толстому (1859), в котором он рекомендует сохранить за отцом Димитрием эту должность даже в случае рукоположения во архиереи (епископа Якутского, викария Камчатской епархии): «Я полагал бы управление семинарией, впредь до перенесения оной на Амур, предоставить ему же с полной ответственностью по оной (это не помешает его прочим обязанностям), придав ему в качестве помощника ректора протоиерея Запольского или кого другого, по усмотрению и соглашению нашему с ним, и ректорское жалованье производить обоим» [2, т. 3. с. 70]. Хиротония не состоялась (еще была жива страдавшая душевным недугом супруга отца Димитрия, и оставлять ее ради монашества и сана он не стал) – первым епископом
Якутским, викарием Камчатской епархии стал Павел (Попов). Таким образом, большая часть сил священника была направлена на миссионерскую деятельность и семинарию. Старания его отмечает архиепископ Иннокентий (Вениаминов) в письме от 20 июня 1861 г.: «Надежды мои на Вас оправдываются во всем: искренне благодарю… Благодарю Вас за заботливость и попечение об учениках и об училищах». В этом же письме Святитель успокаивает отца ректора, тревожащегося о своей деятельности в случае переноса семинарии на Амур: «До этого много воды утечет. Я думаю строить семинарию каменную…, постройка может начаться не ранее как в 1864 г. и продолжаться не менее двух лет, а там Бог знает, что будет с Вами и со мною, − может быть, Вы будете и без того здесь. Итак, эту заботу Вашу о своей участи после перенесения семинарии на Амур положите в долгий ящик» [2, т. 3. с. 161].
В 1867 г., уже незадолго до непосредственно рукоположения во епископа Якутского, владыка Иннокентий обещает отцу Димитрию, что попросит обер-прокурора Святейшего Синода прислать в Якутск нового ректора, но объясняет это не недоверием, а желанием оградить будущего викария от лишнего беспокойства.
В 1870 г., 21 января, семинария переживает, а вернее, не переживает страшного пожара. Сгорают все здания, библиотека, документы, гибнет один ученик (Дионисий Винокуров). Студенты остаются буквально ни с чем (по свидетельствам, выпрыгивали из окон в одном белье) и выживают за счет пожертвований. Колымский купец М. Барамыгин передает только в первые дни после трагедии двадцать комплектов одежды для учеников на шестьсот рублей − значительная по тем временам сумма. В благодарность, по представлению преосвященного Дионисия, Барамыгин был награжден золотой медалью на Владимирской ленте. В переписке с временно управляющим Якутской областью Лаврентием Титовым архиерей явно взывает о помощи: «Высказанная Вами готовность на вспомоществование потерпевшим в полном смысле наготу от пожара мальчикам, а они и во время благополучия не были богаты, дает мне смелость надеяться, что Вы пригласите желающих к посильному пожертвованию на учреждения быта учеников Якутского духовного училища. Как бы ни мала была жертва и из чего бы она ни состояла, примется за великую» [2, т. 1. с. 264−265].
Пожары бывали и ранее: в мае 1868 г. епископ Дионисий пишет письмо брату, в котором говорит о необходимости перевода семинарии из Якутска на Амур после одного из них. Впрочем, на тот момент
главными причинами своего обращения в Синод с таким прошением Владыка называет недостаток наставников, низкое жалованье и малое количество учащихся. Пожар 1870 г. уже вовсе не оставляет выбора. Решением Синода семинария переводится в Благовещенск, в Якутске остается только духовное училище.
Однако владыка Дионисий продолжает заботиться о своей духовной школе. В частности, для училища воздвигаются 5 зданий (одно из них – с домовой церковью). С конца 1870-х годов преосвященный Дионисий собирает съезды духовенства специально по вопросу об открытии в Якутске духовной семинарии. В 1881 г. он представил в Святейший Синод ее проект. 11 апреля 1884 г., когда на Якутскую кафедру взошел другой светильник веры – епископ Иаков (Домский), семинария была вновь открыта.
Несмотря на все трудности, которые пришлось испытать Якутской духовной семинарии в первые годы своего существования, при ректоре и архипастыре епископе Дионисии (Хитровом), именно в этот период произошло ее становление как духовной школы. Отдельного пристального внимания заслуживает следующий факт: при том, что семинария была крайне удалена от центра, испытывала постоянные проблемы с финансированием и обеспечением кадрами, при чрезвычайно низкой подготовке поступающих – главную свою задачу, а именно воспитание ревностных и благоговейных пастырей, она благополучно выполняла. По части нравственности ни учащиеся, ни учащие обычно нареканий не вызывали. «Нарушения обычного порядка, – сообщает епископ Дионисий в отчете о состоянии епархии за 1868 г., – по большей части не выходили из ряда детских шалостей, резвости и лености» [2, т. 4. с. 136].
Качественный рост семинарии в интеллектуальном отношении стал возможен на следующем этапе своей истории – в конце XIX в. духовная школа стала кузницей кадров якутской интеллигенции. Революционные события и последовавшее за ними закрытие семинарии и училища в 1920 г. оборвало ее развитие. Восстанавливая историю духовной школы, мы восстанавливаем и развиваем ее саму.
Список источников
1. Письма Иннокентия, митрополита Московского и Коломенского. СПб., 1897. Кн. 1.
2. Дионисий (Хитров), еп. Стопами миссионера. Труды Дионисия (Хитрова), епископа Якутского, а затем Уфимского, на миссионерском поприще. В 6 т. Тверь: Булат, 2013.
References
1. Pis'ma Innokentiya, mitropolita Moskovskogo i Kolomenskogo [Letters of Innocent, Metropolitan of Moscow and Kolomna]. St. Petersburg, 1897.
2. Dionisij (Hitrov), ep. Stopami missionera. Trudy Dionisiya (Hitrova), episkopa Yakutskogo, a zatem Ufimskogo, na missionerskom poprishche [In the footsteps of a missionary. Works of Dionysius (Khitrov), Bishop of Yakutia and then of Ufa, in the missionary field]. Tver: Bulat, 2013.
Информация об авторе
Монахиня Елизавета (Мария Сергеевна Сеньчукова) – кандидат философских наук (Государственный университет гуманитарных наук), пресс-секретарь, руководитель Миссионерского отдела Якутской и Ленской епархии, религиовед, православный журналист.
Information about the author
Nun Elizaveta (Maria Sergeevna Senchukova), Candidate of Philosophy (State University of the Humanities), press secretary, head of the Missionary Department of the Yakut and Lena Diocese, religious scholar, Orthodox journalist.
Статья принята к публикации 09.02.2024.
The article has been accepted for publication 09.02.2024.
