CC BY
17
костный и подкожный жир, полученные вытапливанием соответствующих тканей. Костный жир желтоватого цвета и не имеет запаха рыбьего жира. Подкожный жир бледножелтого цвета и обладает слабо выралАдшым специфическим запахом и привкусом.
Витамин А определялся в неомыляемой фракции жира с помощью треххлористой сурьмы, причем окраска количественно определялась упрощенным прибором с эталонами, голубая окраска . которых была откалибрована по тинтометру Ловибонда Активность жиров выражалась в гаммах витамина А на 1 г жира при допущении, что 1 СЬО соответствует 125
Подкожный жир содержал 10 7 (0,08 СЬО), костный — 62,5 7 (0,5 С1Х>).
Детальным исследованием, проведенным в напей лаборатории 3. С. Графскойг, установлено, что 1 г медицинского трескового жира из мурманских и архангельских промыслов содержал в среднем от 140 (в зимне-весенний период) до 240 ( (в летне-осенний период) витамина А. Таким образом, костный жир финвала содержит только в 2 раза меньше витамина А по сравнению с зимне-весенним медицинским тресковым жиром.
■Как показали наши наблюдения, прием в течение 10 дней значительных доз костного или подкожного жира (50—100 г в день) не вызывал никаких нарушений в деятельности пищеварительного тракта.
Приведенные данные позволяют рекомендовать использование костного китового жира в качестве заменителя медицинского рыбьего жира с соответственно увеличенной дозировкой.
Подкожный жир обладает малым содержанием витамина А, вследствие чего можно рекомендовать обогащение этого жира другими источниками, богатыми витамином А (например, печень рыб, являющаяся отходом некоторых рыбообрабатывающих заводов), или использование его в качестве пищевого жира.
Следует отметить, что по содержанию витамина А подкожный жир кита-финвала соответствует осеннему сливданому маслу, которое (согласно исследованиям 3. С. Графской) содержит в среднем 6 7 витамина А и 5 7 каротина в 1 г. Поскольку зимнее и весеннее сливочное масло не должно содержать больше витамина А, чем осеннее, можно рассматривать подкожный жир финвала в отношении А-витаминной активности как заменитель сливочного масла (в течение указанного времени года).
Б. Д. ВЛАДИМИРОВ
^/Эндокринное сырье как причина пищевых
отравлений
Пищевые отравления, вызванные употреблением в пищу эндокринных желез, встречаются очень редко. В русской и иностранной литературе нам не удалось найти описаний таких вспышек, хотя указания на возможность подобных заболеваний имеются.
Случай, описываемый в настоящей статье, имеет и теоретический, и практический интерес. Вечером 20.11.1942 в госсанинспекцию Советского района Москвы поступило сообщение, что в одном из учреждений, расположенных на территории района, наблюдается массовое заболевание сотрудников, по своему характеру напоминающее пищевое отравление. При расследовании было вьгясиено следующее.
19.11 вечером, часов через 8 йосле обеда, некоторые сотрудники, обедавшие в столовой данного учреждения, почувствовали себя больными. Утром 20.11 количество заболевших увеличилось.
Заболевание начиналось сильной головной болью. Интенсивность желудочных явлений оказалась различной. В то время как у одних пострадавших дело ограничивалось лишь неприятным вкусом во рту, отрыжкой и тошнотой, у других наблюдалась сильная многократная рвота. Лишь немногие жаловались на понос, некоторые отмечали задержку стула; у большинства же функция кишечника не была нарушена. Аппетит у всех был понижен. В дальнейшем болезненные явления довольно быстро нарастали. К головной боли присоединилась очень большая слабость, доходившая в отдельных случаях до кратковременных обмороков. Больные испытывали сильные боли в мышцах, особенно ног, и в суставах. Большинство ощущало боль
1 3. С. Графская, Упрощенный прибор для определения А-витамина (печатается).
2 3. С. Графская, Сезонные колебания А-витаминной активности трескового медицинского жира (печатается).
\
в области желудка. Температура у части заболевших повысилась (37,5—38,5°), у других же осталась нормальной. Почти все жаловались на озноб, сменявшийся •тушением жара. У ряда больных наблюдался обильный холодный п<уг. К услугам скорой помощи обратилось всего 8 целовек, из которых 3 было сделано промывание желудка, 3 дано обильное питье и вызвана искусственная рвота и 2 дали какие-то успокоительные капли.
В амбулаторию обратилось 15 человек, из них 8 получили бюллетени на 1—2 дня. Следует отметить, что диагнозы в листах нетрудоспособности довольно разнообразны: грипп, гриппозное состояние, острый гастроэнтерит, пищевая интоксикация.
21.11 и в последующие дни болезненные явления продолжались, причем на первое место выступила слабость и боль в мышцах. Больные жаловались также на головокружение, некоторые — на расстройство зрения (вдаль они видели как бы в тумане, через сетку). Боль в области желудка продолжалась, но в меньшей мере. Явления со стороны желудочно-кишечного тракта постепенно затихали. Т ем ¡Герату ра, как правило, уже на второй день падала до нормы.
Общим для всех пострадавших симптомом являлось значительное ускорение пульса (90—120 в минуту) при нормальной температуре. Обращал внимание внешний вид больных: резкая бледность, у нбкоторьгх с обфош&тым оттенком, обострившиеся черты лица. Настроение у части пострадавших было подавленное, у других, наоборот, отмечалась повышенная возбудимость и эйфория, напоминавшая легкое опьянение. Большинство пострадавших продолжало оставаться на работе, но работоспособность их резко понизилась. Заболевание длилось от 4—5 дней до 2 недель. Болезненные явления исчезали очень медленно.
Госпитализировано было 2 больных. Один из них, К. 47 лет, при опросе в больнице рассказал, что почувствовал себя плохо в ночь на 20.11. Болела голова, тошнило. Днем состояние ухудшилось. Ночь на 21.11 правел плохо, не спал. 21.11 все болезненные явления усилились, но тем не менее К. оставался на работе. 22.11 слабость возросла еще больше, сильно кружилась голова, в глазах двоилось. Около 16 часов — обморочное состояние. Была вызвана скорая помощь, которая доставила его в больницу.
В больнице, несмотря на ясные 'анамнестические указания и специальное сообщение госсанинспекции о предполагаемой этиологии данного заболевании, больной трактовался как сердечный и возможность интоксикации ни при клиническом исследовании, ни в отношении терапии не была учтена. Больной поправился и выписан на работу на 10-й день.
Все пострадавшие определенно связывают свое заболевание с потреблением гуляша из «сладкого мяса», которое они ели за обедом 19.11. Меню обеда в этот день, помимо гуляша, состояло из перлового супа, картофельных котлет и овсяной кавги со сливочным маслом. Опросом было установлено, что заболели только те, которые ели гуляш. Последний готовился из замороженных бычьих семенников, которые были получены столовой 28.1 и хранились на складе во дворе в замороженном виде при температуре наружного воздуха (—15—20°). Из этих же семенников почти ежедневно готовились различные блюда, охотно потреблявшиеся столующимися (нередко по две и по три порции) и не вызывавшие никаких неприятных последствий.
Гуляш, приготовленный из семенников 19.11, по заявлению всех пострадавших, значительно отличался по своей органолептике от аналогичного блюда, подававшегося в предыдущие дни. В то время как обычно «сладкое мясо», подаваемое в столовой, было сочным, мягким, кремового цвета, 19.11 оно было темным, жестким, сухим. Так, например, по словам В., «гуляш состоял не из мелких нарезанных кусков светлого цвета, как всегда, а из цельных образований овальной формы. Поверхность их была слегка бугристая, «шершавая», консистенция твердая, цвет темный». Часть мяса в отдельных порциях была нормального вкуса и вида.
По заявлению шефа-повара, 19.11 семенники в одном из ящиков были необычного вида — меньше и темнее, чем всегда. Полагая, что это бараньи семенники, шеф пустил их в производство. Семенники же из другого „ящика имели нормальный вид. Следует отметить, что те из обедавших, которые отказались от поданных им порций гуляша из темного мяса, не заболели. Не заболели также сотрудники, которым попался гуляш с нормальной органолептикой.
Таким образом, роль гуляйм, приготовленного из «сладкого мяса» ненормальной «рганолептики, как причина пищевой интоксикации представлялась, по санитарно-эпидемиологическим даннкм, бесспорной. Однако подтверждение этого объективными данными встретило ряд препятствий.
Прежде всего (как это, к сожалению, часто бывает) персонал скорой помощи не сохранил ни рвотных масс, ни жидкости после промывания желудка. Остатки «сладкого мяса» с ненормальной органолептикой и остатки гуляша были уничтожены администрацией столовой. В кладовой сохранялся лишь один начатый ящик и две цельные затаренные бочки с семенниками. Из этих ящика и бочек были взяты пробы и подвергнуты химическому, бактериологическому, гистологическому и биологическому исследованию. Семенники были нормального вида _ и находились в замороженном состоянии. >
Исследование показало хорошую органолептику образцов, отсутствие бактерий
группы Salmonella, стафилококков, протея и кишечной .палочки. По данным химического анализа, никаких признаков порчи в них не обнаружено. При биологической пробе, проведенной на людях (8 человек), получивших по 200 г семенников в виде гуляша, никаких болезненных симптомов отмечено не было. Гистологическое исследование показало, что мелкие частицы, находившиеся среди целых семенников, также относились к семенникам.
Серологическое исследование крови (реакция агглютинации с бактериями Salmonella), проведенное на 11-й день от начала заболевания у 7 наиболее пострадавших человек, дало отрицательный результат.
Удалось установить, что эндокринное сырье в количестве 3 вагонов было отгружено Бакинским мясокомбинатом 9.IX.1941 в адрес Московской фабрики эндокринных препаратов. В партию, кроме семенников, входил спинной мозг, надпочечники, гипофиз и щитовидные железы. Груз прибыл в Москву только в октябре. Фабрика эндокринных препаратов в это время бездействовала н партию поместили на хранение в холодильник. В дальнейшем семенники и спинной мозг были выпущены для реализации в предприятиях общественного питания.
Поскольку семенники не могли явиться этиологическим фактором наблюдавшейся вспышки, оставалось допустить, что в столовую данного учреждения, наряду с семенниками, по ошибке был доставлен ящик с другим видом эндокринного сырья. Вероятность этого подтверждается следующими фактами:
1) необычной органолептикой (внешний вид, консистенция, вкус) сырья и изготовленного из него гуляша, на что указывал и персонал столовой, и все пострадавшие;
2) своеобразием клинической картины заболевания, резко отличавшейся от синдромов, обычно наблюдающихся при пищевых отравлениях бактериальной и химической природы;
3) исключением других моментов, могущих вызвать пищевое отравление (безукоризненная свежесть продуктов, доброкачественность посуды, отрицательный результат химического, бактериологического, серологического и биологического испытания).
Вопрос о том, какой вид эндокринного сырья послужил причиной наблюдавшейся вспышки, можно было бы решить без затруднений, если бы сохранились остатки продукта или хотя бы рвотные массы. В данном случае приходится исходить вз анализа клинической картины.
Симптомы заболевания, наблюдавшиеся у всех пострадавших, настолько характерны, что почти с полной достоверностью позволяют поставить диагноз пищевого отравления, вызванного употреблением в пищу щитовидной железы.
В настоящее время вполне доказано активное действие продуктов щитовидной железы при введении их per os, причем реакция организма зависит от количества введенного продукта и индивидуальных свойств данного человека (Н. Пенде). Основным симптомом гипертиреоидизма, вызванного потреблением препаратов щитовидной железы, является повышение межуточного основного обмена, в частности, белкового, обычно сопровождающееся похуданием. Кровеносный аппарат реагирует на введение щитовидной железы такика/рдией, что накодатся за тесной связи с повышением обмена в тканях. Температура часто повышается. При введении токсических доз нередко наблюдается рвота и понос, усиливается потоотделение, субъективно больные испытывают чувство повышеиного жара, часто наблюдается бессонница, дрожание, мышечная слабость, головные боли и боли в конечностях. Со стороны психики отмечается эмотивность, повышение психической возбудимости.
Как видно из этого перечня симптомов, клинические явления, наблюдающиеся при гипертиреоидизации человека, полностью совпадают с тем синдромом, который выявился у пострадавших при описанной вспышке.
