CC BY
22
10. Микадзе JI. Д.— Химия в сельском хоз-ве, 1979, № 1, с. 39—41.
11. Петросян М. С. Методы анализа и превращения сим-триазинов в окружающей среде. Авторсф. дне. канд. бнол. наук. М., 1979.
12. Arnbrus A. et al. — J. Ass. Analyt. Chem., 1981, vol. 64, p. 733—768.
13. Bailey R„ Ze Bel G., Lawrence J. F. — J. Chromatogr, 1978, vol. 161, p. 251—254.
14. Becker G. — Dtsch. Lebensmittel-Rundsch, 1979, Bd 75, S. 148—152.
15. Beilstein P., Cook A. M, Mutter R. — J. Agricult. Food Chem., 1981, vol. 29, p 1132—1135.
16. DDR—Standard TGL 27796, Bl. 7 (1972).
17. Gabrio Т., Ennet D. — Pharmazie, 1982, Bd 37, S. 375— 377.
18. Gorder G. W., Dahrn P. A. —J. Agricult. Food Chem., 1981, vol. 29, p. 629—634.
19. Hayes M. H. В. —Residue Rev., 1970, vol. 32, p. 131— 174.
20. Hermann W. D„ Tournayre J. C„ Egli H. — Pesticid. Monitor. J., 1979, vol. 13, p. 128—131.
21. Khan S. U. Pesticides in the Soil Environment. Amsterdam, 1980.
22. Khan S. V. — J. Agricult. Food Chem., 1982, vol. 30, p. 175—179.
23. Khan S. U., Hamilton H. A. — Ibid, 1980, vol. 28, p. 126—132.
24. Khan S. U„ Marriage P. M„ Hamill A. S. — Ibid., 1981, vol. 29, p. 216—219.
25. Lloyd R. J. — J. Chromatogr, 1981, vol. 216, p. 127— 136.
26. Matusova E„ Krupcik J., Liska O. — Ibid, 1979, vol. 169 p. 261—269.
27. Mat/son A. M„ Kahrs R. A., Murphy R. Г. —Residue Rev, 1970, vol. 32, p. 371—390.
28. Methodensammlung zur Ruckstandsanalytik von Pflanzenschutzmitteln. Weinheim, 1984.
29. Odlermam L„ Silowiecki A. — J. High Resolut. Chromatogr. Chromatogr. Commun, 1981, vol. 4, p. 357—358.
30. Pukayastha R., Cochrane W. — J. Agricult. Food Chem., 1973, vol. 21, p. 93—98.
31. Ramsteiner K-, Hormann \V. D.. Eberle D. O. — J. Ass. Off. Analyt. Chem, 1974, vol. 57, p. 192—201.
32. Rosenboom ff, Herbold ff. A. — J. Chromatogr, 1980, vol. 202, p. 431—438.
33. Sherma J„ Zweig G. — Pesticid. Analyt. Chem, 1983, vol. 55, p. 57R—70R.
M.Smith A. E. — J. Agricult. Food Chem, 1981, vol. 29, p. 111—115.
35. Suruki К., Hagayoski ff. — J. Rest. Sei, 1978, vol. 3, p. 385—395.
36. Vickrey Т. M., Karlosky D. L., Blackmer G. L. — J. Ass. Off. Analyt. Chem, 1980, vol. 63, p. 506—510.
37. Zimdahl R. L„ Gwynn S. Af, Haufler K. Z.—J. Amer. Soc. Sugar Beet Technol, 1979, vol. 20, p. 297—306.
Поступила 14.10.85
УДК 618.33-02.015.9:678
В. О. Шефтель
ЭМБРИОТОКСИЧЕСКОЕ И ТЕРАТОГЕННОЕ ДЕЙСТВИЕ КОМПОНЕНТОВ ПОЛИМЕРНЫХ МАТЕРИАЛОВ
ВНИИ гигиены и токсикологии пестицидов, полимеров и пластических масс, Киев
В проблеме отдаленных последствий влияния на организм химических веществ, в том числе мигрирующих из полимерных материалов (ПМ), важное место занимает Бездействие на репродуктивную функцию. Сообщается о высоком проценте врожденных уродств, особенно среди населения, имеющего контакт с химическими Л загрязнителями окружающей среды. Данные зарубежной статистики свидетельствуют о постоянном увеличении числа бесплодных браков и спонтанных абортов у практически здоровых женщин. С каждым годом растет численность наследственных заболеваний.
Существуют несомненные доказательства возможности влияния химических веществ на репродуктивную функцию человека (главным образом наблюдения за генеративной функцией и развитием потомства рабочих химического производства, а также последствия применения некоторых химических веществ и лекарств). Подобные доказательства, как правило, являются запоздалыми, что и заставляет гигиеиистов обращаться к экспериментальным исследованиям на животных.
Учитывая важность проблемы, И. В. Саноцкий и В. Н. Фоменко [19] подчеркивают необходимость ее изучения в рамках токсиколого-гигиени-
ческих исследований. Эти авторы указывают также на недопустимость параллельного изучения и оценки специфических и общетоксических проявлений интоксикации.
В настоящее время нет полного единства взглядов на такие меры предупреждения отдаленных последствий, как изъятие или замена в технологии потенциальных мутагенов, канцерогенов, тератогенов и других специфически действующих веществ. По-видимому, все согласны с тем, что если такая замена экономически оправдана, то ее следует проводить. Однако имеющихся данных об отдаленных эффектах часто недостаточно для обоснования дорогостоящих вмешательств в экономику, связанных с изъятием из технологии тех или иных веществ. Тек не менее исключение опасного вещества из рецептуры ПМ — наиболее надежный способ профилактики. В тех случаях, когда такой возможности нет, приходится прибегать к установлению допустимых уровней и количеств миграции этих веществ с учетом предотвращения указанных эффектов. В проблеме изучения отдаленных эффектов при гигиенической регламентации содержания вредных веществ в окружающей среде до сих пор не удалось преодолеть многих разногласий. Тем не менее ее решение продвинулось
достаточно далеко, что позволило разработать методические основы экспериментальных исследований в этой области.
Эмбриотоксическую и тератогенную активность химических веществ объединяет общность условий воздействия химических агентов на организм беременных. При этом под эмбриотокси-ческими эффектами подразумевают внутриутробную гибель эмбрионов, уменьшение их числа, массы и размеров. Тератогенный эффект включает морфологические и функциональные дефекты развития органов и систем плода.
В настоящее время установлены эмбриотокси-ческие и тергатогенные свойства многих мономеров, пластификаторов, растворителей и других компонентов пластических масс, способных активно выделяться из материалов в окружающую среду. И. В. Саноцкий и В. Н. Фоменко [19] приводят следующие данные о концентрациях некоторых мономеров в воздухе, обусловливающих развитие эмбриотропного и тератогенного эффектов: для уретана 1 мг/м3, для этиленимина 12 мг/м3, для хлоропрена 0,13 мг/м3, для формальдегида 0,5 мг/м3. Винилхлорид снижает плодовитость мышей без ущерба для здоровья потомства [36]. Этиленимин может прерывать беременность: пороговая доза при внутрижелу-дочном введении 1 мг/кг [3]. И. В. Силантьева [21] установила пороговую концентрацию этиленимина по эмбриотоксическому эффекту на уровне 0,2 мг/м3 и показала, что концентрация пиперидина, равная 2 мг/м3, вызывает минимальный эмбриотоксический эффект. Е. L. Murray и соавт. [33] указывают, что акрилонит-рил в дозе 65 мг/кг проявляет эмбриоток-сическое и тератогенное действие. A. R. Singh и соавт. [38], вводя животным внутрибрюшинно большие дозы акриловых мономеров (этилакри-лата, бутилметакрилата, метилметакрмлата), обнаружили увеличение числа резорбированных плодов и уменьшение массы тела. Ингаляционное воздействие этилакрилата в концентрации более 600 мг/м3 в период органогенеза не дало тератогенного эффекта [34]. Введение крысам стирола в дозе 1,35 г/кг на 17-й день беременности вдвое увеличило гибель плодов [35]. При ингаляционном воздействии порог эмбриотокси-ческого эффекта оказался на уровне ПДК [17]. По данным В. П. Ильина [9], эмбриотоксический эффект формальдегида проявляется в дозе 0,8 мг/кг, вводимой в течение всей беременности. JI. С. Сальникова и соавт. [20] не выявили эм-бриотоксического эффекта при воздействии на крыс формальдегида в концентрации 0,6 и 6 мг/м3. Однако позже установлено [10], что вдыхание крысами В иста р этого мономера из расчета 0,5—1,5 мг/м3 в течение 4 мес вызывает изменения фолликуло- и гаметогенеза, сопровождающиеся нарушениями эмбрионального развития. Доза хлоропрена 0,5 мг/кг вызывает значительное увеличение общей эмбриональной смерт-
ности. У плодов наблюдаются гидроцефалия, кровоизлияния в грудную и брюшную полости [18].
Эмбриотоксическое действие свойственно некоторым растворителям, используемым при изготовлении пластмасс. Данный эффект отмечен при действии циклогексанона в концентрации 105,2 мг/м3 [19] и диметилформамида в концентрации, равной ПДК [23]. Введение крысам изо-бутилового спирта из расчета 0,05 мг/кг влияет на течение беременности [15], а доза 0,018 мг/кг является подпороговой по эмбриотоксическому эффекту [2]. Вдыхание самками крыс этилбен-зола в концентрациях выше 2,4 мг/м3 приводит к задержке развития скелета у плодов, уменьшению массы тела и увеличению частоты добавочных ребер [40]. Согласно данным И. В. Низяе-вой [16], концентрация ацетона в воздухе 30 мг/м3 оказывает на крыс эмбриотоксическое действие.
Г. А. Шевелева и В. И. Говорченко [23] обнаружили увеличение эмбриональной смертности у крыс при воздействии на беременных самок диметилформамида (ДМФ) в концентрации в 2,5 раза ниже ПДК в воздухе рабочей зоны. Одновременно в ГДР проводилось нормирование содержания ДМФ в воздухе рабочей зоны фабрики полиакрилнитрильного волокна. Поводом к изучению послужили данные о частоте абортов и выкидышей у работающих на фабрике женщин. Кроме того, было известно, что формамид и монометилформамид оказывают тератогенное действие. Экспериментальных крыс подвергали воздействию ДМФ в концентрации 400 частей на 1 млн. («/,„ от суточной CL50) с 10-го по 20-й день беременности по 4 ч ежедневно. В результате достоверно увеличилась резорбция плодов и снизилась плодовитость. Тератогенный эффект не выявлен. В. Шоттек [26] считает, что это связано с отсутствием в ДМФ группы СО — NH, ответственной за тератогенный эффект формамида, этилуретана и др. Эпидемиологические наблюдения подтвердили наличие эмбрио-токсического эффекта у работниц, подвергавшихся воздействию ДМФ в производственных условиях.
Известны эмбриотоксические и тератогенные свойства некоторых металлов, используемых в синтезе пластмасс. Имеющиеся экспериментальные данные показывают, что аномалии развития наблюдаются только при воздействии высоких доз хрома (III), причем неясно, является ли это результатом действия на плод или на материнский организм. На хомячках [29] установлено тератогенное и эмбриотоксическое действие хрома (VI). Включение 0,4% цинка в рацион беременных животных вызывает уменьшение массы плодов и снижение активности цитохромоксида-зы печени. Имплантация цинка до спаривания и во время беременности вызывает уменьшение
мест имплантации у кроликов [43]. При внутрн-желудочном введении [13] отмечен эмбрноток-сический эффект доз 5 мг/кг (6 мес) и 100 мг/кг (1 мес). В. Г. Надеенко и соавт. [14] обнаружили эмбриотоксическое действие кобальта и меди, вводимых крысам с питьевой водой, в концентрации 1 мг/л. Согласно данным G. L. Kennedy и соавт. [31], доза свинца 714 мг/кг вызывает прерывание беременности, а также задержку развития выживших эмбрионов крыс. Аномалии развития при этом не обнаружены. Введение хомячкам различных солей свинца в дозе 50 мг/кг на 8-й день беременности вызывает в большинстве случаев уродства у потомства [27]. По другим данным, аномалии развития отмечены при содержании в питьевой воде свинца даже в концентрации 25 мг/л [37]. Введение различных солей, а также окиси кадмия в дозе 1 мг/кг беременным крысам обусловливает эмбриотокси-ческий эффект и влияет на репродуктивную функцию примерно в одинаковой степени [22]. R. A. Yokel [42] обнаружил замедление прирос-^ та массы тела беременных крольчих и их потом-^ ства в результате введения алюминия; доза 400 мкмоль/кг приводит к нарушению поведенческих реакций у потомства.
Некоторые компоненты резин способны оказывать вредное влияние на эмбриональное развитие. Каптакс (меркаптобензотиазол) при введении на 8-й или 10-й день беременности вызывает уменьшение числа живых плодов [5]. Эмбриотоксическое и тератогенное действие свойственно алкофену МБ (установлено на крысах и морских свинках). Неозон Д в дозе 1 мг/кг не влияет на развитие беременности. Л. В. Марцонь и Р. А. Рязанова [11] указывают, что его введение обусловливает снижение способности к оплодотворению, разрушение плода и стерильность. У новорожденных крысят наблюдаются искривление хвоста и задержка роста.
При обследовании у работниц детородного воз-щ раста, подвергавшихся воздействию летучих компонентов резин: тетраметилтиурамдисульфи-да (ТМТД), тетраэтилтиурамдисульфида (ТЭТД), окислов азота, диметил-и диэтиламина, отмечены расстройства менструального цикла, некоторые нарушения процессов вынашивания и течения беременности и осложнения в родах. В крови матери и тканях плода обнаружен метаболит тиурама — сероуглерод. Изменение сроков! беременности может вызывать также цимат.
Неоднократно подтверждена способность фта-латных пластификаторов вызывать у млекопитающих тератогенный и эмбриотоксический эффект. При накожном нанесении диметилфталата из расчета 1,25 г/кг [7] наблюдались резорбция эмбрионов и гибель новорожденных крыс. Вредное влияние на течение беременности оказывают также диэтилфталат и ди (2-метоксиэтил)фталат [38]. Выраженное тератогенное действие на куриных эмбрионов оказывает ди (2-бутокси-
этил)фталат [28]. Дибутилфталат и диоктил-фталат в больших дозах нарушают развитие эмбрионов, вызывают появления уродств. Т. М. Зинченко [24] наблюдала эти эффекты при введении дибутилфталата и диоктилфталата в дозах 20 и 200 мг/кг.
Описано тератогенное и эмбриотоксическое действие оловоорганических стабилизаторов по-ливинилхлорида —диизоктилтногликолята дибу-тнлолова [12], а также дибензилолова — 5,5/-бнс(мзооктилмеркаптоацетата) [32].
Тератогенами являются и такие компоненты ПМ, как о-фенилендиамин [30], триэтилентетра-мин [41], при нанесении на кожу морских свинок, а также гидразин [39]. Нарушали эмбриональное развитие в эксперименте ионол в дозе 50—500 мг/кг, трихлорбутадиен [6], пиперидин и полиэтиленполиамин [1], хотя В. О. Шефтель и соавт. [25] такого действия последнего не обнаружили. Диметилацетамид проявил эмбрио-токсическую активность при введении белым крысам в дозе 20 мг/кг, а доза 0,02 мг/кг оказалась пороговой [4]. При изучении поверхностно-активных соединений на мышах, крысах и кроликах установлен выраженный эмбриотоксический эффект, а в некоторых случаях — тератогенный.
Л. П. Грндчик и М. П. Демидова [8] изучали влияние на репродуктивную функцию работниц химического производства различных химических веществ, в том числе компонентов ПМ — фенола, формалина, анилина, фурфурола, метил-метакрилата, стирола, ацетона и бензола. При этом не обнаружено снижения показателя плодовитости или увеличения числа бесплодных браков. В то же время отмечено учащение токсикозов беременности. Эмбриопатии составляли 15%, фетопатии — 9%, внутриутробная гипотрофия плода — 46%. С улучшением условий труда улучшились и эти показатели.
Таким образом, анализ данных литературы подтверждает необходимость учета эмбриотокси-ческих и тератогенных свойств компонентов ПМ при гигиеническом регламентировании их применения в различных областях хозяйства и быта.
Литература
1. Антонова В. И.. Салмина 3. А., Винокурова Т. В.— Гиг. и сан., 1977, № 2, с. 32—35.
2. Антонова В. И., Салмина 3. А. — Там же, 1978, № 1, с. 8-11.
3. Беспамятнова А. В., Заугольников С. Д., Сухов Ю. 3. — Фармакол. и токсикол., 1970, № 3, с. 357—360.
4. Богданов М. В., Королев А. А., Кинзирский А. С. н др. — Гиг. и сан., 1980, № 6, с. 76—78.
5. Вайтекунене Д. И., Сонатина К. Г. — В кн.: Вопросы эпидемиологии и гигиены в Литовской ССР. Вильнюс, 1969, с. 165—169.
6. Гижларян М. С., Казарян А. С.. Канаян А. С. и др.— Гиг. и сан., 1980, № 10, с. 77—79.
7. Глейберман С. Е. и др. — Сборник науч. трудов Моск. НИИ вакцин н сывороток, 1975, вып. 24, с. 303—307.
8. Гридчик Л. П., Демидова М. П. —В кн.: Вопросы гигиенического нормирования при изучении отдаленных
последствии воздействия промышленных веществ. М, 1972, с. 75-78.
9. Ильин В. П. — Сборник трудов НИИ санитарии и гигиены им. Г. М. Натадзе, 1980, т. 16, с. 165—167.
10. Китаев Э. М. и др. — Лкуш. и гин., 1984, № 10, с. 49-52.
11. Марцонь Л. В, Рязанова Р. А. — В кн.: Справочник по пестицидам. Киев, 1977, с.' 181.
12. Марцонь Л. В., Шефтель В. О. — В кн.: Гигиена применения полимерных материалов. Киев, 1976, с. 104— 105.
13. Меркурьева Р. В., Красовский Г. П., Кононова 3. И. и др.— Гиг. и сан, 1979, № 10, с. 17—20.
14. Надеенко В. Г.. Борзунова Е. А., Селякина К. П.— Там же, № 3, с. 8—10.
15. Надеенко В. Г., Ленченко В. Г., Сайченко С. П. и др. — Там же, 1980, № 2, с. 6—8.
16. Низяева И. В. — Гиг. труда, 1982, №6, с. 24—28; 1984, № 7, с. 49—51.
17. Рагулье Н. /О,—Гиг. и сан, 1974, № 11, с. 85—86.
18. Сальникова Л. С, Фоменко В. Н. — Гиг. труда, 1975, № 7, с. 30—33.
19. Саноцкий И. В., Фоменко В. Н. Отдаленные последствия влияния химических соединении на организм. М, 1979.
20. Сальникова Л. С, Шевелева Г. /1, Фоменко В. Н. — В кн.: Вопросы гигиенического нормирования при изучении отдаленных последствий воздействия промышленных веществ. М, 1972, с. 89—97.
21. Силантьева И. В. — В кн.: Вопросы гигиенического нормирования при изучении отдаленных последствий воздействия промышленных веществ. М, 1972, с. 82—89.
22. Халилов С. 3,—Гиг. и сан, 1985, № 8, с. 11—14.
23. Шевелева Г. А., Говорченко В. Я. — В кн.: Токсикология новых промышленных химических веществ М, 1969, вып. 11, с. 32.
24. Шефтель В. О, Зинченко Т. М., Катаева С. Е. — Гиг. и сан, 1981, № 8, с. 64—65.
25. Шефтель В. О, Калиниченко Л. Т. — Там же, 1974,
№ 12, с. 81—82. *
26. Шоттек В. — В кн.: Вопросы гигиенического нормиро- Щ вания при изучении отдаленных последствий воздействия промышленных веществ. М, 1972, с. 119—123.
27. Perm V. Н„ Carpenter S. /. —Exp. molec. Path, 1967, vol. 7, p. 208—213.
28. Haberman S. et al. — Soc. Plast. Eng., 1968, vol. 34, p. 62-69.
29. Handbook of the Toxicology on Metals. Amsterdam, 1981, p. 383.
30. Karnofsliy D. A., Lacon C. R. — Cancer Res, 1962, vol. 22, p. 84—85.
31. Kennedy G. L. et al. —Food Cosmet. Toxicol, 1978, vol. 16, p. 629.
32. Mazur H. — Roczn. Zak. Hig. (Warsz.), 1971, vol. 22, p. 39-54.
33. Murray F. L. et al. — Food Cosmet. Toxicol, 1978, vol. 16, p. 547—551.
34. Murray J. S. et al. — Toxicol, appl. Pharmacol, 1981, vol. 60, p. 106—111.
35. Ponomarkov V., Tomatis L. — Scand. J. Work Environm. Hlth, 1979, N 4, Suppl. 2, p. 127—135.
36. Rawls R. — Chem. Eng. News, 1980, vol. 58, N 14, p. 27—28.
37. Schroeder H. A., Mitchener M. — Arch. Environm. Hlth, 1971, vol. 23, p. 102—106.
38. Singh A. R. et al.— J. dent. Res, 1972, vol. 51,
p. 1632—1638. 4
39. Stoll R. et al. —C. r. Soc. Biol. (Paris), 1967, vol. 161, p. 1680—1684.
40. Tatrai E. et al.— Egeszsegtudomany, 1982, vol. 26, p. 297—303.
41. Wyton Л.— Pol. Tyg. lek, 1978, vol. 33, p. 1263—1264.
42. Yokel R. A. — Toxicol, appl. Pharmacol, 1985, vol. 79, p. 121—133.
43. Zipper J. et al. — Amer. J. Obstet. Gynec, 1969, vol. 105, p. 529-534.
Поступила 02.12.85
УДК 572.51-053.2-054(47+57)
Б. Н. Ильин
ФИЗИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ДЕТЕЙ И ПОДРОСТКОВ РАЗНЫХ НАЦИОНАЛЬНОСТЕЙ В СССР
Ленинградский НИИ радиационной гигиены Минздрава РСФСР
Физическое развитие детей и подростков в нашей стране постоянно находится под пристальным вниманием врачей, педагогов, антропологов и других специалистов. Эта работа прежде всего осуществляется путем оценки физического развития (как индивидуумов, так и отдельных групп) с использованием оценочных таблиц (стандартов) физического развития.
До сих пор для этого используются региональные стандарты, составление и использование которых обосновываются влиянием местных климатических (природных) условий жизни населения. Реже составляются и применяются в практике здравоохранения стандарты физического развития детей для местных основных национальных групп. Практически нет раздельных стандартов для детей разных национальностей крупных городов страны — Москвы, Ленинграда, Киева, Минска и др.
Действительно ли национальная принадлежность влияет на физическое развитие детей и
подростков? Многие исследователи положительно отвечают на этот вопрос. Но имеется доста-^* точное количество данных, свидетельствующих 4 об отсутствии такого влияния. Другие исследователи констатируют стирание различий в физическом развитии детей разных нацональностей при сохранении небольших особенностей.
Высказывается убедительное мнение [2, 4] о том, что многое из того, что ранее принимали за расовые различия, оказалось обусловленным неодинаковым укладом жизни, особенно экономическими факторами. На основании обобщения мнения многих авторов сделан вывод о том, что лучшее физическое развитие взрослого и детского населения Европы, США и Японии в последние 80—100 лет отражает лучшее питание и меньшее число заболеваний в этих странах [27]. В ряде местностей лучшее физическое развитие может обусловливаться также гетерозисом и разрушением изолятов.
