CC BY
73А. В. Понеделков, А. М. Старостин
ЭЛИТОЛОГИЧЕСКАЯ ПАРАДИГМА В СОВРЕМЕННЫХ ПОЛИТОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЯХ
В современной методологии гуманитарного познания распространено использование термина «парадигма». С его помощью удается обозначить методологически различные ситуации, характерные использованием разного набора концепций и исследовательских процедур применительно к одному и тому же объекту. Сам термин «парадигма» введен известным историком и методологом науки Т. Куном еще в конце 60-х гг. XX в. в процессе изучения научных революций в естествознании.
Под парадигмой понимается система теоретического знания (включающая и новую фундаментальную теорию, и построенные на ее основе вспомогательные и прикладные области научного знания)1. Т. Кун рассматривал парадигму не только в контексте новых методов и теорий, но и как своеобразную идеологию науки, которая объединяет ученых в сообщество. Утверждение в результате научной революции новой парадигмы дает начало новой фазе развития «нормальной науки».
Таким образом, парадигма - это концептуальная схема, совокупность методологических ценностей, убеждений, средств, обеспечивающих существование и объединяющих научное сообщество.
В первоначальном варианте понятие парадигмы подразумевало линейно-стадиальный подход к развитию научного знания, где более поздний период его развития характерен и более «продвинутой» парадигмой, где преобладало «диахроническое видение». Позже, отчасти в естественных науках, а чаще в гуманитарных, утвердилось и синхроническое понимание парадигмы. Оно подразумевает сосуществование и одновременное использование нескольких парадигмальных систем в той или иной фундаментальной познавательной ситуации.
1 См.: Кун Т. Структура научных революций. М., 1975.
Такого рода подход, хотя и способствует уходу от первоначального куновского смысла термина «парадигма», связываемого им с ситуацией научной революции, но обеспечивает ситуацию «методологического плюрализма», более характерную и востребованную в социально-гуманитарном познании.
Впрочем, само социально-гуманитарное познание чаще всего такого рода оговорки опускает, хотя забывать об исходном смысле «парадигмы» не стоит. Например, применительно к системе политологического знания дается такая трактовка: «Парадигма политическая - основополагающее положение, принятое научным сообществом; теория (или модель постановки проблемы), принятая в качестве образца решения исследовательских задач», - пишется в «Политической энциклопедии»1. Близкое по смыслу определение дается в «Категориях политической науки»2 и некоторых других изданиях.
Между тем, коль речь идет о корпусе современного политологического знания, думается правомерно отрефлектировать существующие парадигмальные ситуации и обозначить наиболее значимые из них. В современной политологии характерна опора на такие базовые парадигмы, как институциональный, бихейвио-ралистский и системный (структурно-функциональный) подходы. В этих рамках реализуется основной объем политологических исследований. Вместе с тем следует подчеркнуть использование и ряда других парадигм: марксистской, цивилизацион-ной, в последние годы - синергетической.
Мы хотели бы подчеркнуть, что в отечественном общест-вознании и, прежде всего в политологии, в последние годы были предприняты значительные усилия по разработке элитологиче-ского подхода, который в настоящее время, с нашей точки зрения, может претендовать на статус парадигмы.
Хотелось бы более подробно остановиться как на анализе итогов самих усилий и результатов политической элитологии, так и на статусе элитологической парадигмы в современной политологии.
1 Политическая энциклопедия: В 2 т. М., 1999. Т. 2. С. 107.
2 Категории политической науки. М., 2002. С. 18.
Что касается результатов элитологических исследований, то остановимся на них чуть позже, имея в виду, прежде всего, их парадигмальное значение. А предваряя это, заметим, что, по мнению многих авторитетных авторов, обозревающих степень оригинальности и продуктивности современной российской политологии, отмечаются результаты именно российской политической элитологии. Эти результаты интересуют и зарубежных политологов, и отечественных. Именно шаги в этом направлении позволяют, на наш взгляд, дать наиболее адекватную картину современных политических процессов, развертывающихся и в России (на ее микро- и макроуровне), и в других регионах, и на глобальном уровне, что и придает уверенности в обосновании парадигмального статуса современной политической элито-логии. Думается, что это не только наш вывод.
Так, патриарх отечественной элитологической мысли профессор Г. К. Ашин пишет: «Пора в полный голос заявить о формировании российской школы элитологии. Эта школа сложилась в последние полтора десятилетия XX в. (главным образом, в последние десять лет). И это вполне объяснимо. Известно, что в советское время элитологическая проблематика была табуиро-вана. Исследования советской элиты были невозможны по идеологическим (а значит, и цензурным) соображениям... И исторически элитологическая проблематика входила в советскую науку с «черного хода» - через разрешенный жанр «критики буржуазной социологии». Перефразируя слова непопулярного ныне классика, Россия «выстрадала» элитологию»1.
Следует заметить, что профессор Г. К. Ашин неоднократно подчеркивает не только результаты современного политико-элитологического подхода, но и более высокий статус методов и оснований, лежащий в их основе, - формирование элитологиче-ского подхода - «Что касается новых традиций в области элито-логических исследований, то термин «элитология» - российская новация»2. И вполне может претендовать на междисциплинарный статус со своими «выходами» в социологию, политологию,
1 См.: Элитологические исследования. Ежегодник-2005. Ростов н/Д., 2006.
2 Там же. С. 5.
психологию, экономику и теорию управления, и, мы бы еще раз это подчеркнули, на парадигмальный статус в современном социально-гуманитарном знании и познании.
Заключая постановочную часть доклада, мы не можем не процитировать суждения ряда ведущих российских элитологов о результативности и значимости данных исследований для дальнейшего развития политической науки и всего корпуса отечественного социально-гуманитарного знания. В июле-августе 2007 г. около 30 ведущих ученых-элитологов России были нами проинтервьюированы в рамках исследовательского проекта «Элиты и будущее России: взгляд из регионов». Вот наиболее характерные суждения, высказанные в ответах на вопрос: «Как Вы оцениваете значимость российских элитологических исследований? Попробуйте отметить наиболее значимые их результаты».
Профессор Г. К. Ашин: «Они раскрывают (пусть далеко не полно) населению подлинную сущность нашей политической элиты».
Профессор В. Г. Ледяев: «Данная сфера политологических исследований достаточно успешно развивается (по сравнению, например, с разработкой теоретико-философских проблем политики).
Профессор А. Е. Чирикова: «Я высоко оцениваю современные элитологические исследования. Считаю, что их уровень вполне соответствует западному, и иногда даже превосходит его».
Профессор М. Х. Фарукшин: «Созданы крупные работы, освещающие практически все аспекты элитологической проблематики, но их практическая значимость невелика. Конечно, власти они не нужны. Но хотелось бы, чтобы результаты проведенных исследований дошли до широкой общественности».
Профессор В. П. Мохов: «Значимость элитологических исследований определяется, в первую очередь, постановкой вопроса о наличии правящих групп, предопределяющих развитие общества, и анализом качественных характеристик этих групп. Данное знание есть основа политического прогноза. Далее: эли-тологические исследования позволили собрать значительный
эмпирический материал как по современному этапу развития, так и по различным периодам истории российского (советского) общества, на основании которого можно восстановить логику исторического процесса, дать его новые интерпретации. Наконец, на основе элитологических исследований апробируются новые методологические подходы, которые могут стать основой для изучения других социальных групп».
Профессор П. Л. Карабущенко: «В настоящее время российская элитология является одной из ведущих в мире. Это не простой набор каких-то отдельных теорий или концепций, а единая наука в принципе с общей методологической основой. Последнее является главным преимуществом российской элитологии перед западными теориями элит. За последние 20 лет число эли-тологов в России увеличилось в разы. При этом среди них нет отчуждения, а напротив обнаруживается тенденция к консолидации научной деятельности».
Несмотря на авторитетные суждения, тем не менее, возникает вопрос: «Насколько отрефлектированы и выражены претензии современной отечественной элитологии на парадигмаль-ный статус?».
Следует подчеркнуть, что данный статус требует и методологического подтверждения - наличие достаточно ясных фундаментально-теоретических подходов и возможностей их опе-рационализации. Нужно напомнить, что сам элитологический подход сформировался еще в конце XIX - начале XX вв. в острой методологической полемике и оппозиции к марксистской методологии. Да и в первой половине XX в. он в социально-гуманитарном познании был недостаточно востребован. Эгали-тарские и массово-демократические ценности оказывали мощное мировоззренческое воздействие как на формирование фундаментально-теоретических подходов (конфликтологический, бихейвиористский, системный и структурно-функциональный), так и приложений к системе социального управления. Поворот во 2-й половине XX в. от «восстания масс» к «восстанию меньшинств»1 произвел методологическую ревизию и на парадиг-
1 См.: Московичи С. Век толп. М., 1998; Лэш К. Восстание элит и предательство демократии. М., 2002.
мальном уровне социально-гуманитарного знания, что вновь востребовало элитологический подход и заставило иначе взглянуть на движущие механизмы всего общества.
Не обращаясь далеко за примерами, посмотрим на наиболее характерные суждения ведущего элитолога современности Д. Хигли.
Не концентрируя внимание на его собственно элитологиче-ских суждениях и характеристиках, выделим те, что характеризуют существенно меняющуюся обстановку в современном мире и все более подчеркивают роль элитных факторов и особенности их проявлений: «Есть признаки, что вертикальное, или элитное, измерение крепнет. В некоторых демократиях элиты сейчас более заметны и сильны... На национальном уровне во всех странах Европейского Союза признаками усиления элит является расширение аппаратов систем государственной безопасности, более тщательный контроль за массами, многочисленные силовые акции против террористических ячеек и диаспор мигрантов. С одной стороны, кажется, что усиление «вертикальных» тенденций возвращает нас к более ранним стадиям развития демократии и обеспечивает более крепкое лидерство. С другой стороны, элементы, скрепляющие элиты и не позволяющие борьбе и разногласиям между ними дестабилизировать демократическую политику, оказываются ослабленными. Очевидно, что элиты и демократии, которыми они управляют, сталкиваются с ошеломительным калейдоскопом зловещих взаимосвязанных угроз»1. Таков, по мнению Д. Хигли, общий современный социально-политический контекст, который обусловливает необходимость концентрации внимания на элитологиче-ских подходах. Причем важность этого аспекта характерна и значима не только для ученых, аналитиков и иных категорий специалистов, но и для самих представителей элитного сообщества. Как подчеркивает Д. Хигли: «Иными словами, можно ожидать, что в последующие годы элиты в демократиях усвоят более осознанную элитистскую систему взглядов. Для тех, кто придер-
1 Хигли Д. Демократия и элиты // Полития. № 2 (41). 2006. С. 28-30.
живается возвышенного эгалитарного видения демократии, это неутешительная картина, но я думаю, что она вероятна»1.
Таким образом, как подчеркивают ряд отечественных и зарубежных политологов, значимость элитологического знания возрастает прежде всего в силу действия реальных факторов политических процессов, что обусловливает формирование па-радигмальных запросов к элитологическим исследованиям и знаниям, а не только узко-научных. В этом ключе, конечно, важно осознание таких компонентов парадигмы, как базовые принципы и регулятивы исследований, фундаментальные концептуальные положения, выводы и следствия, интерпретирующие все стороны политического процесса, а не только связанные непосредственно с предметом элитологического познания.
Характеризуя систему принципов элитологии, хотелось бы отметить, что одна из первых попыток их систематизации и обоснования была нами предпринята еще в середине 90-х гг. XX в. и в последующем развита2. К данным принципам и основаниям элитологической парадигмы мы относим следующие.
Система объективных факторов, обусловливающих дальнейшее развитие и даже рост элитарных факторов в социальном развитии, составляет содержание принципа социальной и антропологической детерминации элит. К этим факторам следует отнести:
1) антропологическое неравенство;
2) продолжавшаяся в процессе социального и цивилизаци-онного развития профессионализация управленческого труда и растущая социальная значимость управленческой деятельности;
3) асимметричное (ввиду положения управленцев) разделение распорядительных и контрольных функций в социальном управлении, доминирование первых над вторыми (и, порой, подавление последних);
1 Хигли Д. Демократия и элиты // Полития. № 2 (41). 2006. С. 31.
2 См.: Понеделков А. В., Старостин А. М. Введение в политическую эли-тологию. Ростов н/Д., 1998. С. 17-21; Старостин А. М. Эффективность деятельности государственной власти и управления (элитологический аспект). Ростов н/Д., 2005. С. 42-46.
4) узко избирательные формы политической и управленческой активности широких масс населения (электоральное поведение, акции протеста) и преобладание политической и управленческой пассивности.
Естественно, что действие перечисленных факторов со временем меняется, но не отменяется. Исходя из принципа объективной социальной и антропологической детерминации, разрабатываются те или иные критерии элитности.
Анализ элитологической мысли и практики в ее западной, восточной (которая изучена значительно слабее) и российской версиях показывает существенную зависимость той или другой из них от цивилизационного опыта и его своеобразия, а также от доминирующих культурно-мировоззренческих ориентаций. Если западные культурно-мировоззренческие ориентации строятся на таких опорных категориях, как «индивид - гражданское общество - право - рынок - прогресс - свобода - разум», то восточные - на таких универсалиях: «государство - традиция - иерархия - порядок - вера - стабильность». Своеобразие российских культурно-мировоззренческих ориентаций образует такие базовые элементы, как: «общество - государство - мир (умиротворение) - духовность - всеединство - совесть - справедливость». Есть свои особенности и на региональном уровне.
Данные проявления относятся к сфере действия принципа цивилизационного своеобразия элит. В частности, данный принцип позволяет более концентрированно осмысливать особенности деятельности российских элит. Цивилизационная и геополитическая специфика России и в наше время разрушает все попытки перенесения на ее почву западно-ориентированных схем и механизмов социального развития и управления1.
К данным элитологическим принципам следовало бы добавить и те положения, которые были сформулированы еще в рамках классической элитологии.
К важнейшим из них следует отнести принцип циркуляции элит, или принцип В. Парето. С точки зрения этого принципа развитие общества осуществляется посредством чередования
1 См., напр.: Прохоров А. П. Русская модель управления (М., 2002), где данный подход находит подробное обоснование.
или циркуляции различных типов элит: более авторитарные и жесткие сменяются более демократичными и склонными к компромиссам. Отметим, что данный принцип в разной форме высказывался по существу всеми классиками элитологии. С нашей точки зрения, применительно к современным условиям можно говорить о существовании «малой» и «большой» циркуляции. В рамках «малой» происходит смена элитных групп аристократического типа. «Большая» циркуляция приводит и к их замене и, усиливая эгалитарные тенденции, существенно меняя социально-политическую систему, создает политический режим с эгалитарными установками.
Наметки к обоснованию данного принципа мы находим в ряде современных работ, в которых предпринимаются шаги к обоснованию объективности действия в обществе не только сил поступательной направленности, но и циклической1.
Еще один важный принцип был сформулирован в рамках классического периода - это принцип олигархизации элит, или принцип Р. Михельса. Суть его в том, что, как полагал Р. Михельс, в обществе действует «железный закон олигархических тенденций», который проявляется в том, что создание крупных организаций неизбежно ведет к олигархизации общества и формированию элиты вследствие действия целой цепочки взаимосвязанных факторов. Человеческая цивилизация невозможна без наличия крупных организаций. Руководство же ими не может осуществляться всеми членами организаций.
Деятельность таких организаций требует рационализации функций, выделения руководящего ядра и аппарата, которые постепенно, но неизбежно выходят из-под контроля рядовых членов, отрываются от них и подчиняют политику собственным интересам руководства, заботятся в первую очередь о сохранении своего привилегированного положения. Массы же членов организаций недостаточно компетентны, пассивны и проявляют равнодушие к повседневной деятельности организаций и политике в целом. Действие принципа Р. Михельса некоторым обра-
1 См., напр.: Медушевский А. Н. Теория конституционных циклов. М., 2005; Пантин В. И. Циклы и волны глобальной истории. М., 2003; Шлезингер А. М. Циклы американской истории. М., 1992.
зом пересекается с принципом социальной и антропологической детерминации. Но далеко не полностью. В частности, его собственное действие приводит к образованию иерархии элитных групп, а также к эффекту «оборачивания» во взаимодействии «аппарата» (бюрократии) и «учредителей».
К данным положениям, с нашей точки зрения, следовало бы также добавить принцип консолидирующих механизмов в элитогенезе и функционировании элит. Ибо без установления реальных механизмов, позволяющих элитным группам возникнуть и успешно конкурировать между собой, бороться за власть и эффективно использовать ее, неясны факторы, которые способствуют тем или иным элитным группам сплотиться в «правящий класс» и достаточно долго (десятилетиями, а то и столетиями) оставаться у власти. Активные действия верхушки элитной группы, направленные на ее консолидацию, привлечение к совместным действиям субэлитных групп и широких масс и осуществление долговременных целенаправленных действий, позволяют говорить о проявлениях политической воли и эффективности деятельности элит.
Наряду с отмеченными принципами, раскрывающими содержательную сторону элитогенеза и функционирования элит в обществе, следует отметить значимость гносеологических принципов, без опоры на которые элитология останется на феноменологическом (описательном) и ситуативном уровне. Мы ранее уже указывали на важность для элитологии принципа идеалов и норм научной рациональности1. Прежде всего, он означает признание равноправия (и отсюда - плюрализма) различных моделей элит в процессе их исследования. Естественно, что эти модели конкурируют между собой, однако результатом длительного диалога между представителями разных моделей является, скорее всего, не «поражение» одной или утверждение в качестве «единственно верной» другой, а взаимная дополнительность или конвергенция.
Что касается конкретизации данных принципов на теоретическом уровне, то речь может идти о той или иной коллектив-
1 См.: Понеделков А. В., Старостин А. М. Введение в политическую эли-тологию. Ростов н/Д., 1998. С. 20.
ной или авторской элитологической концепции. Обозревая те из них, которые появились в нашей элитологической мысли и получили известность: концепции региональных элит Санкт-Петербургской и Ростовской элитологических школ, концепцию этнократических элит М. Х. Фарукшина, концепцию социально-управленческих типов взаимодействия элит А. Е. Чириковой и Н. И. Лапиной, культурно-исторических типов элит О. В. Гаман-Голутвиной или концепцию ценностной обусловленности деятельности элит А. К. Магомедова - практически везде просматривается не только выход в широкий социально-политический контекст, но и достаточно конкретная характеристика российских политических процессов того или иного исторического периода. Иными словами, мы имеем дело и с конкретно-теоретическими, и с парадигмальными элитологическими конструктами, в совокупности создающими содержательный образ российской политики, реконструированной с позиций элитологии.
Что касается эмпирической базы наших собственных элито-логических исследований, то она достаточно репрезентативна. За более чем 10 лет исследований нами реализовано свыше десяти социологических проектов, в рамках которых проводились опросы населения в регионах Северного Кавказа, интервьюировались представители элиты и эксперты, использовались включенное наблюдение, биографический и другие методы1. Это позволило зафиксировать основные характеристики региональной административно-политической и бизнес-элиты, а также особенности некоторых других элитных групп. На этом материале подготовлены и защищены более 20 кандидатских и докторских диссертаций. Проведено несколько международных конференций, изданы обобщающие монографические работы. Все это создает хорошие возможности не только для развития собственно элитологических исследований, но и для наработки обобщающих выводов в рамках элитологической парадигмы.
1 См.: Понеделков А. В. Политико-административные элиты России в середине 90-х гг. XX в. и 10 лет спустя (теоретический и прикладной аспекты). Ростов н/Д., 2005. С. 325-378; Элитологические исследования. Ежегодник-2005. Ростов н/Д., 2006. С. 13-72, 480-483.
